Хорошо, что у опытного проводника Майки была с собой аптечка, и после обезболивающего укола «бедняга» смог с грехом пополам спуститься вниз, правда, опираясь на его плечо. Все молчали, настроение было испорчено, хотя девчонки и старались шутить. Я упорно делал вид, что плевать мне на всё: с чего бы Джо чувствовать себя виноватым, такое ведь могло случится с каждым…

– Или только с дураком, решившим выпендриться перед чужой девчонкой? Вот идиот, похоже, некоторые всю жизнь обречены совершать ошибки. Это карма, как говорила бабушка…

На обратном пути ветер нещадно трепал наши волосы, и Кэтти преувеличенно громко охала, восхищаясь игрой бликов от заходящего солнца на поверхности океана и изумрудным цветом его волн. Было видно, как она то и дело поворачивается к Майки правой стороной лица, считая, что так выглядит эффектнее, специально спустив «дальше некуда» плечики своего и без того открытого топа.

Это было смешно, ведь красавчик ни разу не посмотрел на неё, не отрываясь от уходившего вдаль острова с его пещерой и так и не сфотографированным водопадом. У него было такое же грустное выражение лица, как и тогда, в детстве, когда он взглядом молил о помощи, а я… испугался выступить против всех.

Не знаю, зачем встал со своего места, пытаясь подойти к стоявшему у борта Майки. Качка на палубе чуть не опрокинула меня на отполированные доски, но его руки вовремя подхватили «падающего придурка», и насмешливый голос прозвучал прямо возле уха:

– Похоже, кому-то ещё недостаточно «приключений», решил и вторую ногу покалечить, да, Джо?

Я поднял глаза, храбро посмотрев ему в лицо, хотя колени почему-то тряслись:

– Спасибо, что спас, Майк. Без тебя наверняка свернул себе шею, и… прости за то, что…

Он заглянул куда-то в глубину зрачков, словно собираясь увидеть там что-то очень важное:

– Не стоит благодарности, я всегда готов помочь, ― думал, он сейчас добавит ― «не то что некоторые»… Но вместо этого прозвучало печальное:

– Забудь о прошлом…

Наверное, мне было мало пережитого унижения, иначе не спросил бы, запинаясь:

– Майки, скажи, мы смогли бы стать… друзьями?

Он осторожно посадил «пострадавшего» на место и, ничего не ответив, вернулся к Робин, демонстративно обняв её за плечи. В горле стоял ком, а от стыда хотелось провалиться на месте:

– Да что на меня нашло ― вот ведь идиот… На кой чёрт он сдался, высокомерный зас…ц. Тошнит от него, век бы не видеть, ― я открыл банку колы, прижимаясь губами к холодному металлу и старательно изображая, что любуюсь прыжками сопровождавших катер дельфинов. И, слушая, как снова «радостно» охает Кэтти, усмехнулся:

– Ну всё, дорогая, хватит ― пора нам разбежаться. Сколько можно лицемерить…

Я спустился на берег с каменным лицом ― действие лекарства заканчивалось, и больная нога уже давала о себе знать. Кэтти заботливо поддерживала меня, взглядом выискивая кого-то в толпе, и, почувствовав себя обузой, со смехом оттолкнул её, кивнув на поджидавшую на причале весёлую компанию ребят: