Письма Е.М.Хитрово к П.А.Вяземскому

Дней восемь тому назад я косвенным путем узнала, что в ту пору наш общий друг был здоров, но в эти тяжелые времена ни за что нельзя ручаться, и я бы немного успокоилась, лишь удостоверившись, что он у отца в Пскове.

Ну, а как обстоят дела с его женитьбой? Когда Вы приедете? Сообщите о себе, а пока мы молимся за Вас.

Какое безрассудство и слабость проявила наша милейшая Долгорукова, согласившись на брак Александра! Это значит потворствовать несчастным бракам, вернее, множить их!

Хитрово начинает свое письмо с сообщения последних петербургских новостей: на днях отбывает Альмейда – член бразильской дипломатической миссии в Петербурге, тот «бразилец», о котором Долли Фикельмон писала Вяземскому, что он «очень спешит, опасаясь эпидемии» (ф. 195, оп. 1, ед. хр. 2939, л. 2). Уехавший адмирал Эдвард Кодрингтон (1770-1851), участник морского сражения в Наваринской бухте в 1827 году, действительно был в 1830 году в Петербурге в большом фаворе. Среди «знатнейших особ», присутствовавших на званом обеде в честь 100-летия со дня учреждения лейб-гвардейских полков Измайловского и Конного, «Санкт-Петербургские ведомости» упоминают 22 сентября и «великобританского вице-адмирала Кодрингтона». Что касается его сына Вильяма Джона Кодрингтона (1800-1884), он «прославился» в России позднее – в 1856 году, в бытность свою главнокомандующим английской армией в Крыму.

«Московские новости», тревожащие Хитрово, – начавшаяся в Москве холерная эпидемия. Уже с 27 сентября «Московские ведомости» начали печатать сведения «О состоянии города Москвы», в которых сообщалось количество заболевших и умерших. В Москве было неспокойно. 31 октября Вяземский писал в своей «Записной книжке»: «В самом деле любопытно изучать наш народ в таких кризисах. Недоверчивость к правительству, недоверчивость совершенной неволи к воле всемогущей оказывается здесь решительно. Даже и наказания божия почитает она наказаниями власти. Во всех своих страданиях она так привыкла чувствовать на себе руку владыки, что и тогда, когда тяготеет на народе десница вышнего, она ищет около себя или поближе над собою виновников напасти. Изо всего, изо всех слухов, доходящих от черни, видно, что и в холере находит она более недуг политический, чем естественный, и называет эту годину революцией»… То говорят, что на заставах поймали переодетых и с подвязанными бородами, выбежавших из Сибири несчастных 14-го, то, что убили в Москве великого князя, который в Петербурге (П. А. Вяземский. Записные книжки. 1813-1848. М., 1963, с. 202). «Несчастными 14-го» в данном случае Вяземский называет участников восстания 14 декабря 1825 года, то есть декабристов.