Измена. Твои (не)желанные

Глава 4

Прошлое. Несколько лет назад

Мне никто еще не открывал дверь, чтобы помочь усесться в машину. И не поправлял куртку, чтобы ее не зажало дверью…

Женька был первым, кто проявил повадки джентльмена. Первым, кто заставил ощутить себя настоящей леди.

– Это тебе. Держи. – Стаканчик кофе в картонной подставке благоухал, щекотал своим ароматом, как только я оказалась внутри.

– Мне? За что?

– Просто так. За то, что ты есть. – Все такие же глаза… как будто влюбленные? Как будто преданные, желающие просто смотреть на меня?

Быть такого не может! Я только что чего-то себе насочиняла. Или кусочек чуда, пусть самый маленький, может обломиться и мне?!

– Жень, объясни, наконец, как ты здесь оказался. У тебя же вся практика давно сдана? Это я пропустила несколько занятий…

– Сдана. Я подслушал, как ты с Иванычем договаривалась. Боялся, что не успею и упущу… – Он говорил так искренне, что не получалось не верить.

– И… Что? Ты приехал сюда ради меня? В воскресенье, в такую рань? – Сказочное снежное утро готовилось стать волшебным по-настоящему. В груди что-то защекотало. И в животе. Стало так легко и радостно… Поймала себя на том, что улыбаюсь, как дурочка…

– Да. Хорошо, что Иваныч опоздал, и ты не успела заскочить внутрь. Иначе пришлось бы ждать тебя еще дольше… – Он зачем-то потянулся к моему лицу. Сдвинул шапку со лба, а потом и совсем ее снял, откинул на заднее сиденье.

Как завороженная, наблюдала за этими движениями, и даже сказать ничего не могла. Крепче держалась за картонный стаканчик – боялась уронить, расплескать, испортить этим всю сказку…

Женька поймал одну прядку волос, пропустил ее между пальцев… Самым кончиком пощекотал мои губы, приоткрытые от потрясения.

– Эй. Не надо. Не шути так!

– Ты все время так делаешь… – Второй рукой забрал кофе из моих рук, тут же осиротевших, не знающих, куда спрятаться. Я сжала пальцы в кулаки, чтобы нечаянно не вцепиться в полы его куртки – просто так, чтобы найти опору и совсем уже не потеряться. – Признайся, ты все время сидишь на первой парте, чтобы на тебя все смотрели?

Такое странное обвинение… И такое смешное…

– Я чуть не завалила первую сессию, потому что не видела, что пишут на доске. Спасибо, больше не хочу! Поэтому и сажусь поближе теперь…

Говорила какие-то слова, но в их смысле была не уверена: Женькины глаза куда-то затягивали, отнимали сознание и память. Я могла бы и мычать сейчас с таким же успехом, и не заметила бы сразу.

– Смотрю на тебя постоянно. И ты вечно крутишь эту прядь, прикусываешь, губы ею щекочешь… – Он почему-то перешел на хриплый шепот. Губы облизал. В машине еще не нагрелся воздух как следует, а мне отчего-то стало очень жарко…

– Я…– Окончательно потерялась во времени и пространстве. Один маячок остался, держащий меня на плаву – глаза. Его глаза, такие теплые и бархатные, что в них можно было запросто утонуть и не пожалеть об этом, ни капельки… – Я не специально… Просто так думать легче…

А он все играл с моими прядями, словно нечаянно касаясь костяшками пальцев кожи на висках и скулах. Как будто гладил, а вроде бы и случайно так получалось…

– Я знаю. – Улыбнулся коротко. Сухо даже. Испугал таким внезапным переходом…

Не успела совсем запаниковать, как случился новый казус, от которого можно было бы смело умирать… Женька притронулся губами к моему рту.

Мягко, бережно, легко… Снежинки так не умеют притрагиваться к коже, как это сделал он. Крылья бабочки жестче цепляются, чем Женины губы…

Что делать? Что делать? Что делать?!

Я же не умею целоваться! Совсем! Ни капельки!

Нужно же как-то отвечать… Он же сейчас поймет, что попал на полную неумеху… Засмеет.

И больше никогда не приблизится!

Он ничего не делал. Просто гладил мои губы своими. Вдыхал глубоко, словно пытался втянуть мой аромат. Сжал мое лицо ладонями, большими пальцами поглаживая щеки…

В ушах – звон. Под веками – белые яркие звездочки. В голове – пустота и кружение…

Я, кажется, падала в него и окончательно пропадала.

Он оторвался от меня так же внезапно.

Оставил в одиночестве и холоде. Так привыкла за эти секунды к его дыханию, смешанному со своим, что словно сиротой стала.

Его пальцы все еще лежали на моих щеках, зарывались в волосы, с какой-то невыносимой нежностью гладили мочки ушей… Я млела и таяла от этих прикосновений. И даже не смущалась, не стыдилась того, что похожа на кошку, млеющую от рук хозяина…

– Там Иваныч, кажется, пошел. – Женькин голос был какой-то не такой, неправильный. Охрип, загрубел.

– Ты не простыл? Как-то странно разговариваешь… – Осмелела вдруг, изумляя сама себя, тоже потрогала пальцем его верхнюю губу. И нижнюю…

Что-то в воздухе зазвенело. Или это в моих ушах, от неслыханной смелости и наглости? Даже в самых сокровенных мечтах я не позволяла себе такого делать…

– Беги, пока препод не озверел. Я подожду тебя здесь.

Не ответил на вопрос. Отпрянул так же резко и неожиданно, как до этого начал целовать. Выскочил из машины, открыл мне дверь, помогая выйти.

И я рванула к крыльцу. Зажмурилась, почему-то ожидая летящей вслед насмешки…

– Стой! – Женька схватил за рукав. Развернул к себе. – Надень мой шарф. Шея совсем голая!

И опять, не ожидая разрешения, замотал в мягчайшую ткань. Пахнущую им…

Похоже, мне Иваныч меня сегодня выгонит раньше, чем я успею что-то внятное сказать… Потому что не смогу связать и пару слов. Слишком голову кружит этот парфюм.

– Я буду ждать, сколько потребуется. Не спеши. Сделай все, как надо!

И снова поцеловал.

Все. Теперь я точно была пьяная!

– Олеся… Вы себя хорошо чувствуете? Может быть, перенесем занятие? – Алексей Иванович озабоченно нахмурился, почесал переносицу, когда я снова ответила невпопад. – Я впервые вижу, чтобы вы так плохо соображали…

– Нет. Все отлично! Я просто немного рассеянна… Не выспалась, но сейчас соберусь! – Мысли о Женьке никак не отпускали.

Я то улыбалась, как счастливая дурочка, вспоминая свой первый настоящий поцелуй, то вдруг начинала грустить и печалиться: а вдруг, это все было шуткой? Вдруг, Женя просто решил немного поиздеваться? И я сейчас выйду на улицу, а там целая толпа однокурсников, ржущих аки кони?!

– Мне будет жаль потраченного времени, Олеся. Не забывайте, я приехал в воскресенье, чтобы поработать с вами! Только ради ваших способностей и вашего будущего в нашем институте!

Пришлось покаянно вздохнуть и сосредоточиться.

Можно подумать, мне самой было в кайф тащиться сюда в единственный выходной.

Но учеба – единственная моя дорога в светлое будущее. Ради нее придется терпеть и пахать, стиснув зубы…

Алексей Иванович успокоился. И не поймешь: я так сильно постаралась и вникла в его задания и слова, или он просто пожалел меня, всю такую задумчивую, воздушную и очень влюбленную?

– Олесь, ты куда? – Он поймал меня на дорожке, ведущей от ворот к автобусной остановке.

Я же специально не смотрела в сторону парковки: не хотела расстраиваться. Уверена была, что никто меня там не ждет.

– Домой… – Еще пыталась притворяться, что очень удивлена. А сердце снова заходилось в безумной пляске.

Дождался! Он дождался меня! И даже не поленился догнать, остановить! Боже… Это ли не доказательство, что Женька что-то ко мне чувствует?!

– Я ведь сказал, что заберу и отвезу тебя. Почему ты решила сбежать? – Он обиженно хмурился. И держал меня за концы своего потрясающего шарфа.

– Ты хочешь забрать свою вещь, да? Сейчас сниму, подожди… – Судорожно взялась разматывать. Руки тряслись – так не хотелось отдавать, отрывать от себя частичку Жени…

– С ума сошла? Я же тебе его подарил! Ты все время ходишь с голой шеей. Можно ведь застудиться! У тебя голос такой красивый – не смей его портить. И шарф не снимай, пока не потеплеет!

Сказка решила продолжиться. Вопреки моим страхам и сомнениям… И кто я такая, чтобы с этим спорить?!

– Я успел проголодаться, Лесь. Давай, заедем куда-нибудь, перекусим? – Женя уже незаметно развернул меня в обратную сторону и вел к своей машине. Держал за руку… Его горячая ладонь полностью закрыла мою, и теперь жгла своим прикосновением. Казалось, что прямо оттуда, из места сцепления наших рук, по мне расползались щекотные, мягкие, маленькие молнии. Они искрили и простреливали в каждом нервном окончании. Заставляли ежиться, шевелить плечами и бездумно, искренне улыбаться.

Шарф пришелся очень кстати: в него удобно было прятать эту глупую улыбку, чтобы Женю ею не спугнуть.

– Прости, но не получится. – Этот отказ мне дался с большим трудом. Так и подмывало согласиться: умчаться с Женей в неведомую даль, забыть обо всем, о времени, о делах, об обязательствах… Но страх оказаться дома не вовремя был сильнее.

– Черт. Сегодня же воскресенье, Лесь. Не говори, что ты занята! – Он расстроился, и даже не пытался этого скрывать.

– Давай, в другой раз, ладно? – Я сделала это! Набралась смелости! Подняла руку и погладила его по щеке! Чуть не умерла от волнения…

– А в чем проблема-то, Олесь? Давай, помогу утрясти? Я же на колесах, подвезу, помогу, если нужно? – Он весь растаял будто, от этой легкой ласки – такой неприхотливой, почти незаметной для кого-то другого… А для меня она была сравни подвигу. Наверное, Женя это как-то понял, догадался, оценил… Поймал мои пальцы, поднес их ко рту…

Сердце снова замерло: неужели, он сейчас мне пальцы поцелует? Быть не может такого! Со мною – точно не бывает!

Нет. Он сделал еще круче: подышал на них. Согрел… Даже зажмуриться захотелось от этого переживания…

– Ну, что, Олесь?

– Прости, но не сегодня. Правда, Жень. Я бы очень хотела, но никак!

А в голове лихорадочно метались идеи и способы: как бы все утрясти, как бы так исхитриться, и успеть с ним куда-то сходить. Ничего хорошего не приходило на ум…

– Ладно. Давай, подвезу тебя домой, хотя бы. А завтра куда-то сходим. Ладно?

Все. Теперь можно было точно падать в обморок: он и на завтра уже планы строил…

– Хорошо. Завтра, наверное, смогу…

– Побежали! – Он внезапно подхватил меня на руки. Закружил, заставляя визжать от восторга, ахать и замирать в испуге… И уронил в сугроб.

Специально! Практически положил! Спасибо, что не бросил!

– Ай! Ты что творишь?! Зачем? – Притворялась, что очень испугалась. Что возмущена и обескуражена… А сама заливисто смеялась. Я давно не валялась в снегу. Наверное, с самого раннего детства…

– Ты же Снегурочка, Лесь! Как же без снега? – Он свалился рядом, взметнув небольшой ураган из белоснежных хлопьев, подгреб к себе и снова прижался к губам.

Боже. Поцелуй со вкусом холода. И с ароматом мяты. Сладкий, холодный, отдающий каким-то неземным счастьем…

– Я сейчас промокну, Жень. – Мы вдоволь навалялись в сугробах. Наобнимались. Губы начали болеть от поцелуев… Но под куртку начал забиваться снежок, а потом – таять.

– Все, побежали в машину, Лесь. А то, действительно, замерзнешь и простынешь. Я этого не переживу!

Так же внезапно, как уронил, он подскочил на ноги, поднял меня и потащил к машине – не выпуская из объятий.

Счастье звенело в ушах. Отражалось эхом от пения синичек. Падало искристыми звездочками снега с небес…

– Олесь. Ты такая красивая, когда улыбаешься. И румянец на щеках тебе очень идет. Улыбайся чаще, хорошо? Только для меня! – Он молчал всю дорогу, только изредка на меня поглядывал.

И лишь у подъезда, паркуясь, заговорил снова.

– Ну, для тебя я всегда улыбаться готова, Жень! Ты – классный!

Такою честной и открытой никогда и ни с кем не была, как в тот момент. Признание в любви тоже рвалось с губ… С огромным трудом затолкала его обратно.

Еще один поцелуй на прощание. И еще один. Целая россыпь – легких, воздушных, сладких, нежных… Голова кружилась. Воздуха было недостаточно…

– Мне пора. – Сидела бы с ним и дальше, утопая в нежности и ласке… Будильник спас. Тот самый, который я привыкла заводить – каждые два часа он отсекал мне время. Напоминал о разных важных делах.

– Я заберу тебя завтра утром. Ладно? Приеду, ты дождись меня обязательно!

– Пока, Жень! Я побегу! Если хочешь – напиши потом, договоримся. – Было очень страшно опоздать. И отказывать ему не хотелось…

Не оборачиваясь, не слушая, что он кричал мне вслед, понеслась к двери подъезда. Еще был шанс, что успею…

Глава 5

Олеся. Настоящее

Пирожные – такие миниатюрные, размером в одну мою фалангу… Их бы даже Тёмка мог проглотить, не разжевывая. Что уж говорить обо мне?

Закинула в рот парочку, в несколько глотков – залила в себя чай.

Желудок довольно поурчал, успокоился, тело согрелось…

– Спасибо, Жень, за угощение. Все было очень вкусно, мне пора бежать!

Он только успел присесть в свое крутое директорское кресло, едва потянулся к чаю…

– Да брось ты, Олесь! Куда торопишься? Посиди со мной, расслабься немного. Я тебя на машине подвезу, куда угодно.

– Нет. Я не могу…

Расслабиться. Насмешил, блин!

Как нормальный человек может расслабиться рядом с Женькой? Рядом с его заботой, вниманием, добрыми глазами, теплом, сочащимся в голосе?

Для него быть таким – хорошим- ничего не значит. Это в его крови, в характере, в генетике, наверное, – производить впечатление самого лучшего парня на свете!

Он даже не напрягается, чтобы быть таким. Просто берет и делает. А люди вокруг расплываются от умиления и счастья…

Мало кто знает, что Евгений Петрович Аверченко и больно делает точно так же – не напрягаясь, не оглядываясь даже. Переступит через тебя, перешагнет, и пойдет дальше. И плевать ему, как ты валяешься в грязи, корчась от обиды и боли…

Что-то, наверное, отразилось в моем взгляде. Женька, тянувший руки, чтобы меня придержать, остановился на пол-дороги. Отшатнулся даже.

– Лесь. Расскажи мне хоть что-то о себе. Сто лет же не виделись! Ну, поделись, а?

– Нечего рассказывать. У меня ничего нового. Все так же.

– Ладно. Я вижу, что ты не в настроении. Могу понять – устала, замерзла, и меня увидеть не была готова.

– Спасибо. Ты очень понятливый. – Подхватила рюкзак, шагнула к выходу… Опомнилась: вернулась назад, прихватила коробочку со сладостями, засунула в сумку.

И – нет. Мне не было стыдно нисколечко. Он же мне предлагал? Предлагал. А я сама такого никогда не смогу купить Тёме.

Моя гордость переживет что угодно, если речь идет о ребенке.

– Постой! Олесь! Дай мне свой номер телефона! Встретимся как-нибудь, поболтаем, когда ты будешь в настроении?!

– Я сама тебе позвоню, если настроение появится. – Проще было ответить таким способом, чем послать его к черту: Женя туда не пошел бы, как ни посылай, а я уже жутко устала сопротивляться.

– Тогда провожу тебя, хотя бы. – На удивление, он согласился. Подхватил меня за локоток, повел к двери. – Чтобы не заблудилась.

Мы не успели сделать последний шаг – и слава богу. Иначе бы получили по огромной шишке на лбу.

– Женя! Я так и знала, что ты задержишься! – Навстречу нам шагнула шикарная блондинка. Очень шикарная: от блестящего колье на шее до сверкающих носков туфель. Про выдающуюся грудь и губы – лучше промолчать вовсе. – О. А это кто тут у тебя?

– До свидания. – Мне еще тут разборок с чужими женщинами не хватало!

Девица показалась смутно знакомой… Но не было ни времени, ни желания выяснять – кто она, и откуда я знаю этот неприятный, жеманный голос и холеное лицо.

– Нет! Постойте! Я хочу разобраться!

– Марин, оставь человека в покое. Никаких разборок на работе. Мы, кажется, это обсуждали? Или ты опять все забыла?

Женя полностью забыл о моем существовании. Переключился на новую гостью, подарив мне возможность сбежать.

И снова доказал: он умеет быть жестким, злым и опасным. И переключается в этот режим за секунду.

К черту! Бежать от него! Как можно быстрее бежать!

Рабочее приложение разрывалось от заявок. Можно было хватать любую и выполнять, работы всем курьерам сегодня хватило бы до поздней ночи. И заработать сегодня можно было бы шикарно…

Но я бы не смогла сегодня вообще ни с кем общаться больше. Ноги вели в одну сторону – только домой. Хотелось забиться в свой надежный угол и спрятаться. Обнять родных, напитаться от них силой, теплом, верой, что я со всем справлюсь!

И забыть об этой встрече. Забыть и никогда не вспоминать!

– Я дома! Я пришла! – Ввалилась в квартиру совсем без сил. Ждала, что меня встретит громкий, радостный топот… Но навстречу вышла только ба…

– Ох, моя хорошая… Лесечка, видела бы ты, на кого сейчас похожа… – Бабуля тяжко вздохнула, шагнула навстречу, чтобы обнять. Ей плевать было, что я мокрая и холодная. И не боялась, что весь ее старенький халатик превратится в тряпки после объятий…

– Ну, кто ж виноват, бабуль, что такая погода?! – Аккуратно отодвинула ее, скинула все, до самого белья, не отходя от порога. – А где Артём? Почему он меня не встречает?

Какой-то непреходящий страх за сыночка – вечный, живущий со мной, не отпускающий, опять схватил за горло. Все самое страшное давно уже прошло. А мои страхи никак не отпускали…

– К Ваньке-соседу пошел. Им же скучно сидеть по одному. Пускай там поиграется…

– Ох… Ладно…

– Олесь. Ну, что ты? Лица на тебе нет? – Бабушка сгребла мою мокрую одежду, потащила в стирку. Между делом погладила по голове, как маленькую. – Неужто, я бы тебе не сказала, случись что нехорошее?

– Сказала бы. Но я, все равно, пугаюсь, когда его дома не вижу… – Чихнула. Так смачно и громко, что, наверное, перепугала соседей…

– Ох, Леся, Леся! Зачем ты себя гробишь? Вот разве можно в такой ураган бегать по городу? Иди скорее, набирай ванну и грейся!

– Ба, ты же знаешь! Я пока ничего другого найти не могу. А кормить ребенка чем-то надо… – Это был вечный спор ни о чем. Бабушка считала, что проще уехать в деревню, жить там, на молоке и картошке, и больше ни о чем думать.

– Сходила б ты к матери… Все же, внук родной…

– Нет! Ты знаешь, ба! Никогда и ни за что!

– Ну, вдруг она поумнела? Может, внука захочет увидеть, понянчить?

– Она ждет – не дождется, когда мы исчезнем. И ты, и я, внук. Забудь об этом, бабуль. Не заставляй меня снова грустить и нервничать…

– Лесенька… Кто-то из вас двоих должен быть умнее, внучечка… – Бабуля вновь завела свою любимую песню. Она никак не могла принять, что моя мать ушла из нашей жизни. Сама! Своими собственными ногами ушла!

А теперь, отчего-то, должна была ее возвращать!

При этом знали мы прекрасно обе: не выйдет из этого ничего хорошего, никогда. Только мое унижение и боль…

– Ба. Пожалуйста, давай, закроем эту тему? Я сейчас быстренько помоюсь и буду готовить нам ужин. А ты сходи за Тёмой пока. Соскучилась по нему ужасно, и лекарства уже пора давать.

Горячий душ немного спас: вода смыла холод, боль и мои колючие слезы. Почему вот именно так сегодня сложилось? И ураган этот грёбаный, и Женя, и бабушка про мать решила вспомнить?

Почему нельзя выдавать мне проблемы частями, небольшими дозами, чтобы окончательно не поломать?!

И даже поплакать под водой нельзя вдоволь: нужно быстро собраться, вытереть сопли и гнать на кухню, что-то съедобное для Тёмы сочинять…

Бабушкину стряпню он категорически принимать не хочет. Только мою.

Хотя, чему удивляться? Ребенок с детства не хочет есть каши на молоке, а бабуля упрямая: до сих пор их варит в надежде, что Артём однажды проснется и возжелает ее манку с вареньем…

– Мамочка! Мамулечка! Ура, ты вернулась! – Он подкрадывался от самого порога. Хотел испугать.

А мне оставалось только делать вид, что не замечаю, как крепкие, шустрые ножки топочут по деревянному полу, наводя грохот на всю округу…

– Ой, а кто это? – Присела, обняла его крепко-крепко, расцеловала в щечки.

Уже зарумянился, слава богу. Значит, есть шансы, что скоро долечимся!

– А это я! Я тебя испугал, правда? – Глазенки горят восторгом. Подпрыгивает от радости.

Целый день не виделись – соскучились ужасно друг по другу. Не оторваться от него, не напиться сладким детским запахом!

– А что ты мне приготовила? – Маленький носик зашевелился, пытаясь понять по запаху, что там шипит в сковороде.

– Картошечку пожарила. – Лучше картошечки в нашей семье – только макароны. Но они были вчера. А как-то нужно меню разнообразить.

– С сосиской? Или с котлеткой?

Черт.

– Малыш, погоди, мне нужно помешать, а то пригорит!

Освободилась из его объятий, подскочила к плите. Чтобы не видел, как снова глаза покраснели. Поймет, что я расстроилась – будет грустить тоже, даже не зная, что стало причиной.

– Сегодня просто картошечка с маслом. Хорошо?

– Ммм.. А я думал, что будет котлетка….

В горле пережало.

Я слышала и видела не раз, как чужие дети валяются в истерике, требуя от родителей конфеты, игрушки, дорогущие подарки… А мой сынок всего лишь хотел котлетку. И я не могла ее позволить – ни ему, ни себе.

– Это просто луком пахнет, а запах на мясной похож… – Погладила по вихрастой головушке, пытаясь утешить. – Я вчера все денежки потратила на твои сиропы и витамины, малыш. На мясо ничего не осталось, прости…

– А завтра? Завтра сделаешь? – Без претензий. Без обид. С надеждой…

– Мы скоро в садик с тобой опять начнем ходить. Там все будет, и котлетки, и всякая другая всячина…

– А твои вкуснее! – Он уже усаживался за стол, смешно ерзая попкой на высоковатом для него стуле. Схватился за ложку.

Мой золотой, мой самый лучший на свете ребенок! Невозможно представить, что его в моей жизни могло и не быть…

– Я получу зарплату скоро. И мы с тобой налопаемся от души, хорошо?!

– Ага! И сосисок еще купим, ладно? И бабулю угостим?

– Ну, как же мы без бабули-то? Устроим с ней настоящий пир!

Вспомнила заказы, которые таскала весь день за спиной. Когда-нибудь я даже смогу угостить его пиццей, гамбургером и колой. И пускай все это вредно для малыша. Пускай! Он должен когда-то попробовать вкус нормальной детской жизни!

– А еще у меня для тебя сюрприз! – Вовремя вспомнила про пирожные. Как можно было про них забыть? – Лопай быстрее картошку, и тогда увидишь.

Смотреть на то, как он с аппетитом уплетает ужин – настоящее счастье. МЫ уже неделю лечились, и Тёмка сидел практически на одной водичке. Ничего в больное горло не лезло. Сегодня стало лучше, сто процентов. Пускай отъедается!

– Смотри! Вон, какие красивые пироженки! Мы таких и не видели с тобой никогда!

Корзиночки, завитушки, еще какие-то милые штучки – все это чуть-чуть помялось, пока я добиралась до дома. Но Тёмкиному восторгу это никак не помешало.

– Мам, а ты? – На четвертой по счету сладости он остановился. – Попробуй, они классные!

Вытерла щечки, перемазанные в креме. Натянуто улыбнулась.

– Я же сладкое не ем, ты знаешь. Лучше себе на утро оставь, хорошо? А то зубки можно испортить!

Бабушка застряла у соседки. Можно понять: устала, бедная, целый день возиться с этим хулиганом. И теперь отдыхала с подругой за чашкой чая с вареньем… Ей бы тоже надо оставить парочку вкусных штучек – побаловать…

– Лесенька, внученька! – Ба появилась в доме как чудо: стоило только вспомнить – и вот она.

– Что, моя хорошая?

– Там какой-то мужчина по подъезду бродит. О тебе спрашивает!