Читать книгу: «Шах и Мат», страница 5

Глава 9

На улице по-прежнему мела метель, застилая землю девственно белым покрывалом. В свете фонарей пока ещё чистый снег играл своим неповторимым мерцанием. Казалось, что пушистое и тёплое одеяло легло на землю, чтобы согреть её. Словно множество сверкающих душ покрыли землю, чтобы дать ей отдохнуть и набраться сил. Они как будто ласкали её своей заботой и любовью, полностью отдаваясь своему делу.

Кира залюбовалась этой картиной. Почему она раньше не замечала этой красоты, которая способна затронуть, самые потаённые места её собственной души? Люди постоянно куда-то торопятся. Тропятся всё успеть, торопятся жить. Вся жизнь проходит в спешке. Нет, чтобы остановиться и увидеть, прочувствовать всю красоту, которую показывает нам мать природа. Снег выпадает каждый год, как бы говоря нам:

«Я буду выпадать до тех пор, пока вы не увидите и не поймёте то, что я пытаюсь вам показать. А когда поймёте, то буду выпадать уже для вашей услады».

Сколько у него терпения. Каждый год он тает, чтобы пропитать всю землю и дать новую жизнь. И опять мы ничего не замечаем и не понимаем. Нам некогда остановиться и понять, насколько это значимо, когда пробиваются первые зелёные ростки. Всё это начало новой жизни, а мы пробегаем всегда мимо этого, а в большинстве случаев бесцеремонно топчем то, что было создано не нами.

***

– И куда это мы так быстро побежали? Сильно ты её… как бы выразиться, чтобы не обидеть … – Люцифер поднял к верху указательный палец и провозгласил: – Ооо! Вдохновил – думаю это подходящее слово. А как на счёт рокировки, с целью защиты от вашей прыти?

– Люцифер, дай ей шанс, она заслуживает его. Он всё равно уедет, это уже решено. Но они должны поговорить, – вдруг попросил отец, чем удивил его, ведь никогда прежде такого не было.

– И о чём это интересно им разговаривать? Может о том, что у него уже есть женщина? Что ты хочешь, чтобы они успели обсудить?

– Да, ты боишься, Люцифер! Ты боишься, что всё то, что ты ему дал он променяет на чувства. Ты поэтому так себя ведёшь? – развеселился Яхве.

– Вот ещё! Почему я должен бояться? Знаешь, очень часто бывает, что ученик превосходит своего учителя. Так, что это надо ещё посмотреть, кто должен бояться!

– Рокировка, папа!

***

Забрав машину, Кира направилась прямиком к Матвею. Подъехав, к красивому уже знакомому зданию, она припарковала машину. Немного постояв у подъезда и перебрав все возможные варианты разговора, она всё-таки решилась набрать домофон, но, в этот момент, дверь открылась, и из подъезда вышел пожилой мужчина с собачкой. Поздоровавшись с ним, Кира прошмыгнула в дверь.

«Так даже лучше», – подумала она, радуясь своей удаче.

Она нажала кнопку лифта и пока ждала, в подъезд зашла девушка. Обернувшись, сердце Киры сжалось и камнем упало на самое дно. Это была молодая особа, которая сопровождала Матвея в кофейне. Девушка приветливо улыбнулась и поприветствовала её. Приехал лифт и они зашли в кабину.

– Вам какой? – весело спросила девушка.

– Одиннадцатый, – ответила Кира и опустила глаза.

Видя это светившееся от счастья совершенство, Кира понимала, что она не вправе ломать ей жизнь. На мгновенье, ей стало жалко себя, ею овладело чувство, что она выброшенный щенок, который не пригодился. А рядом с ней стояла породистая собака, выставочного экземпляра. Кто она на её фоне? Так, заблудившаяся дворняжка.

Девушка стояла и бесцеремонно разглядывала Киру, с непонятной улыбкой на лице. Нет не нагло, просто по-детски открыто.

«Какая хорошенькая. Наверное, она живёт здесь, но странно, что я её ни разу не видела…» – приглядевшись ещё раз, девушка поняла, что точно не видела и тогда решилась заговорить первой, чтобы удовлетворить своё любопытство.

– А вы здесь живёте?

– Да, – коротко ответила Кира, не найдя, что ещё соврать.

– А я…. – дверь лифта открылась и Кира выбежала на площадку, не дожидаясь окончания предложения. – «Странная…» – подумала девушка, пожала плечами и нажала цифру двенадцать.

Кира тихонько успела подняться на половину пролёта и замерла, прижавшись к стене. В голове бушевал ураган, который сметал все мысли на своём пути. Что она здесь делает? Зачем мучает себя так? Ведь всё стало ясно уже сегодня под вечер, когда он пришёл с ней. Он даже ни разу не повернулся в её сторону, как будто боялся встретиться с ней взглядами.

Из глаз потекла одинокая слеза, такая же одинокая, какой чувствовала себя Кира. Никогда ещё не сваливалось на её голову столько сильных переживаний. Неужели это её первая любовь, которая закончилась, не успев начаться? Если нет, то почему так больно и так бешено колотиться сердце? Почему все мысли направлены только на него и почему она постоянно вспоминает каждое его слово, движение и прикосновение? Почему бегут мурашки по телу, всего лишь при одном воспоминании, его завораживающего голоса? Почему перед ним она готова пасть на колени и молить о времени… времени, которое она хотела подарить только ему, а может и себе?

Она услышала, как двери лифта открылись, и оттуда вышла девушка, цокая своими шпильками. Брякнули ключи, и открылась дверь квартиры.

«Свои ключи! У неё даже есть свои ключи… значит, её не было в городе, раз он так бесстрашно оставил меня в своей квартире. Значит, поэтому он пришёл сегодня ко мне вместе с ней. Он ведь пытался мне объяснить, чтобы я шла к себе, но я как упёртая дура, пристала. Конечно, как он ещё мог объяснить мне, что он занят? Да, как я вообще могла подумать, что такой мужчина как он, может быть один!» – закрыв глаза, Кира попыталась собрать себя по крупицам, на которые разлетелась.

– Мотя, привет! – щебетала Арина. – Слушай, я только что в лифте видела твою соседку, между прочим, очень симпатичная девочка. Такая застенчивая, вот бы тебе такую подружку найти, а то от твоих холодных англичанок никакого проку. Да ты и сам уже зачерствел с ними! – она толкнула его в плечо.

– Ари, перестань ты мне уже невесту искать, я же говорю, рано мне. Я ещё не достиг намеченного пути, – Матвей проводил сестру к столу.

– Боюсь, как бы поздно не было! – покривлялась она и продолжила, не обращая внимания на протесты брата: – Так вот, – ни как не могла угомониться Арина. – Я про соседку твою с одиннадцатого этажа. Красотка, – протянула сестра, – у неё коротенькие тёмные волосы. Такие глазки, синего цвета, просто загляденье, – не останавливалась она. – Я оторваться от неё не могла. Она такая маленькая и хрупкая – совсем, наверное, ничего не ест. Как маленький котёночек. Так и хотелось к тебе притащить и познакомить.

– Ты всегда тащила домой бездомных животных! – Матвей, услышав описание, немного напрягся. Что-то в нём было до боли знакомо.

– Что ты такое говоришь? Почему все женщины для тебя лишь игрушки? – надула губки Арина.

– Вовсе не все, у меня есть маленькая любимая, но очень надоедливая сестрёнка, которая сейчас очень похожа на муху, – улыбнулся тепло Матвей и потрепал её за щёку.

– А ещё у этой маленькой куколки была наколка на шее, я всегда себе хотела, что-то подобное, но мама мне до сих пор не разрешает.

Обомлев, Матвей чуть не выронил чашку, которую приготовил для сестры. По всему его телу пробежала дрожь. Он на протяжении всего сегодняшнего дня держал себя в руках, чтобы не приехать к ней на работу. Его сердце рвалось к ней, а разум говорил об обратном. Утром ему нужно уезжать и надолго. Он не мог позвать с собой женщину, которую знал, каких-то два дня. Он пытался отгородиться от неё, даже привёл Арину, чтобы оборвать все нити, но она видно так и не поняла.

Он понимал, что столь юная особа и такая неопытная, как она, легко могла влюбиться в него с первого взгляда, а он мог разбить ей сердце, которое только начало пускать этот мир в себя. Матвей решил, что лучше пусть он останется в её глазах подонком, чем уедет, разбив ей сердце, и оставит не нужную никому надежду на отношения.

Грусть заполнила всю его пустоту, которая образовалась, после того, как они с Ариной покинули кофейню. Сестре он решил ничего не рассказывать, чтобы не расстраивать её, да и так было легче. Потому что, зная свою сестру, она обязательно начала бы копаться, выяснять и спаривать их. А этого ему очень не хотелось, потому что он не был уверен, что под её натиском не поддастся соблазну – повернуть свою жизнь в другом направлении. Так, как он жил до этого ему нравилось, он чувствовал себя, как рыба в воде и ничего не хотел менять. А может, боялся.

Очнувшись от своих мыслей, он понял, что Арина так и не переставала говорить, но он не слышал ни одного её слова.

– Что с тобой, Матвей? Ты слышишь меня? Зачем так явно показывать, что тебе не интересно то, о чём я говорю? – обиделась она.

– Я просто вспомнил, что не успел кое-что сделать, не обижайся. Я очень люблю слушать твою беспорядочную болтовню, – признался Матвей и, притянув сестрёнку к себе, звонко чмокнул её в носик.

– Ладно, не хочешь заводить романтические отношения, это твоё дело, не буду тебя напрягать этим! – вырвалась она из его рук.

– Ты забыла сказать, пока не буду! – засмеялся Матвей, но в его смехе была горечь от своего поступка.

Просидев у стены в подъезде целый час, Кира встала и поняла, что ноги у неё безбожно затекли и неприятные судороги побежали по ним. Облокотившись о стену, Кира начала их массировать.

После нескольких минут массажа она смогла ступать на ноги, и пошла пешком, спускаясь с одиннадцатого этажа. Выйдя из подъезда, она ещё раз запрокинула голову на высокое бесчувственное здание, нашла глазами одиноко горевшее окно и посмотрела на него с грустью. Ей показалось, что штора дёрнулась и мужская тень отошла от окна. Но она подумала, что это её воображение разыгралось, не на шутку.

«Только бы здесь, воли не давать, своим шаловливым рукам», – сама над собою посмеялась Кира, но скорее это была уже истерия.

Сев в машину, она просидела там ещё два часа, пока во всём доме не погас свет. Из подъезда, так никто и не вышел, поэтому сомнений, что она осталась ночевать у него, не было. Теперь точно нет никаких шансов!

В растрёпанных чувствах Кира вернулась домой и решила попытаться уснуть, но вместо этого, она смогла только вспомнить ощущения прошлых ночей, которые она никак не могла выкинуть из головы.

Она вспомнила тот момент, когда увидела парочку, которая ошарашила её и спустила с небес на землю. Ощутила боль, которую испытала тогда. Психологи утверждают, что не нужно глушить боль, нужно дать ей волю и пережить её столько раз, чтобы она изжила сама себя и стала не актуальна. Она хотела разозлиться, но даже этого не смогла сделать.

Стряхнув головой, она заставила свои мысли закружиться и начала медленно укладывать их в своей голове. Она решила, что не хочет избавляться от этих воспоминаний, которые доставляли ей не только приятное томление, но и причиняли боль. Она решила справиться с этой болью, во что бы то ни стало и оставить негу. Слишком сильные эмоции вызывали эти воспоминания, чтобы избавляться от них. Она готова была лелеять их перед тем, как засыпать, каждую ночь. Говорят, что прошлое за собой не таскают, но иногда это прошлое греет сильнее настоящего.

Через несколько дней, не выдержав, Кира решила попытаться ещё раз поговорить с Матвеем, но приехав к нему, она так и не достучалась. Тогда решила написать записку и оставить в дверях его квартиры. Это был последний шанс, который она дала, в первую очередь, себе.

«Нам обязательно нужно поговорить. Ты знаешь, где меня найти», – написала она на клочке бумаги, который смогла найти у себя в сумочке.

Но естественно ответа не последовало, даже через неделю.

Жизнь продолжается, не задерживаясь долго на одном месте. Теперь у Киры был мимолётный не забываемый роман, причём для этого ей даже не пришлось ехать на море. Потусили и разъехались по разным городам, успокаивала себя Кира, даже не догадываясь, насколько она близка к истине.

Макса она попросила не задавать ей никаких вопросов, если он не хочет увидеть настоящую истерию. От денег он отказался, видя, что сердце его подруги разлетелось вдребезги и она до сих пор ползает на карачках, собирая осколки и пытаясь их склеить. А ещё это щемящее чувство вины не давало ему покоя. Если бы не он, со своим дурацким спором, то ничего бы этого не было.

Было больно смотреть на неё, но он понимал, что помочь ей ничем не может. Да и не хотела она, чтобы ей помогали. Она хотела снова и снова переживать, эти несколько дней, которые ей подарил Матвей. В голове, словно заезженная пластинка застряла на одном месте, а иголка проигрывателя слишком чувствительная, чтобы перескочить царапину и пойти дальше, вот и водит один и то же круг.

04.02.2017 г. Оленичева О. Ю.

Глава 10

Утром пока солнце ещё не встало, Матвей уже был на ногах и пил свою последнюю чашку чая в этом доме, ещё долго он не сможет вернуться сюда. Он уезжал с чувством, словно оставил, что-то очень дорогое для его сердца. Арина сидела с сонным лицом и пыталась уговорить брата, чтобы он разрешил ей самой сесть за руль.

– Ари, ты проснись сначала. Я, конечно, понимаю, что ты не хочешь, чтобы я уезжал, мне и самому не очень-то хочется так надолго оставлять вас, но это совсем не значит, что я готов отправиться на тот свет, посадив тебя за руль! – попытался пошутить на прощанье Матвей.

– Смейся, смейся, может, на свой самолёт опоздаешь, – позлорадствовала она и громко чуркнула чай из чашки.

Глянув на часы, Матвей быстро соскочил со стула и побежал в коридор одевать обувь.

– Ты чего там застряла, я ведь точно, так опоздаю, вот тихоня! – начал сердиться Матвей.

– Кто бы говорил! – передразнила его сестрёнка и, взяв со стола сумку, отправилась за братом одевать обувь.

Хоть на улице и была зима в полном разгаре, но было достаточно тепло. Сев за руль, Матвей переделал сиденье и зеркала под себя.

– Ну и коротышка же ты всё-таки! – поддел он сестру.

– Говори, говори… смотри не запутайся там своими ножищами. И педали не перепутай, там их три! А то вдруг не заметил, привык, наверное, на своих двоих педальках газовать, – рассмеялась Арина.

– Успокойся уже! А то ещё язычок свой, об зубы поцарапаешь ненароком, – они часто при встречах соревновались в игре слов и не давали друг другу спуску. Но это всегда было с чувством любви.

– Может, хватит в остроумии соревноваться, жми уже. Не думаешь ведь ты, что тебя одного ждать будут! Это тебе не Бостон! – подколола, напоследок, Арина и они тронулись с места.

Доехав до аэропорта, Матвей попросил его не провожать, потому что знал, что это обычно заканчивалось соплями, на его плече и ему становилось ещё больнее покидать своих родных.

– Я буду очень скучать по тебе, братишка, – со слезами на глазах, начала Арина.

– Да, ладно тебе, не успеешь оглянуться, как начнутся каникулы, и ты прилетишь ко мне. Так что, не так всё и плохо, как тебе кажется, – подбодрил Матвей. – Всё хорошо малыш, я позвоню тебе, как прилечу. Маме и папе привет, скажи, что я люблю их сильно, пусть не забывают звонить. Всё, Ари, я пошёл, аккуратно за рулём! – напоследок предупредил Матвей и вышел из машины.

Дойдя до дверей аэропорта, он ни разу не обернулся, чтобы не расстраиваться, хотя знал, что сестрёнка до сих пор там, сидит и провожает его взглядом. Ему и так было сложно, а в этот раз, почему-то было сложнее обычного. Ощущение, что он, что-то забыл, никак не покидало его всю дорогу. Перебрав всё, он так и не смог понять, что мог оставить. Все его вещи были на месте.

После того, как Матвей зашёл в здание аэропорта, Арина смахнула слёзы, завела машину и поехала домой. Ей ещё многое необходимо было успеть, прежде чем отправиться на учёбу. Дома, она так и не смогла собраться с мыслями, потому что в голове уже судорожно собирала сумки, чтобы отправиться на праздники к своему любимому брату. Она уже давно решила для себя, что сразу, как закончит учёбу, то обязательно отправиться в Бостон, чтобы остаться там жить и работать.

Пройдя регистрацию и сев в самолёт, Матвей вырубился, как только колёса оторвались от разгоночной полосы. Всю ночь он провозился в кровати, которая почему-то казалась ему очень неудобной и холодной.

Красивая фигуристая брюнетка лежала в его постели в маленькой уютной квартире. Подойдя, к кровати его кровь застыла на какое-то мгновенье, после чего горячим потоком рухнула по всему телу, вгоняя его в возбуждённое состояние. Это милое создание повернулось к нему и улыбнулось своей самой очаровательной улыбкой с ямочками. Он ещё никогда не испытывал такой жажды, как сейчас. Рот наполнился слюной, которую он поспешил проглотить, пока она не начала капать.

– Кира… – томно прошептал он, не веря своим глазам.

Он подошёл и сел рядом на кровать. Его рука потянулась к обнажённой спине Киры, и он еле коснулся её, боясь, что она исчезнет. Но этого не случилось, вместо этого она тихонько замурлыкала и положила голову на согнутые руки.

Дрожащими руками, он провёл по татуировке и задержался на ней. Светлая струйка под кожей на её шее плавно перетекла к нему на руку и, пробежавшись по плечу, скользнула вниз, где находится сердце, после чего разлилась теплом. Он удивился, но это его не напугало.

– Связь, – услышал он шёпот.

Что-то очень сильное и мощное внутри его потянуло к ней. Она протянула к нему руки и жестом пригласила прилечь рядом. Он, как заворожённый любовался ею и не мог оторваться. Его руки скользили по её телу, иногда сталкиваясь, с её руками, которые исследовали каждый дюйм его тела.

Дрожь желания охватывала оба их тела. Он смотрел на неё и не мог поверить в то, что она рядом, что он может прикасаться к её бархатной коже. Аккуратно взяв её за шею, где находилась тату, он притянул её к себе и начал целовать, вдыхая каждый её вздох и глотая каждый стон.

Прижавшись к ней всем телом, он почувствовал, как бешено бьётся её сердце, в такт его. Как будто они танцевали свой особый танец. Не отрываясь от её сладостного рта, он дотронулся до её груди, которая так манила своими затвердевшими сосками. Такая мягкая и в тоже время упругая грудь, от которой просто невозможно оторваться и тем более отказаться. Если бы он раньше увидел её, то ни за что бы уже не смог отказать себе в удовольствии ласкать эти маленькие ягодки. Он припал к ним губами, мягко лаская их, пока они все не покрылись мелкими мурашками. И вдруг с её губ сорвался стон наслаждения, граничивший с отчаянием.

Он немного приподнялся и заглянул в её глаза, которые предлагали ему искупаться в них. Он начал тонуть в них и ощутил, что его тело стало лёгким. Ощущение того, что он парит на волнах не оставляло его, а разум начал куда-то улетучиваться. Он чувствовал только её руку на своём плече.

– Матвей просыпайся, – ласково позвала его Кира. – Матвей…

Он начал выходить из мягкой неги, которая никак не хотела его отпускать.

– Молодой человек, вам необходимо выключить телефон, он мешает остальным пассажирам.

Придя в себя, он увидел стюардессу и не сразу понял, что произошло. Поняв где он, и что от него хотят, он извинился и выполнил просьбу, закрыв глаза с перспективой, что сон вернётся. Но он ошибался. Он так и не смог уснуть, отчаянно пытаясь справиться с раздражением, которое всё больше нарастало.

Ещё немного помучившись, он воткнул наушники и решил, что музыка поможет ему успокоиться. Это единственное, что могло быстро и кардинально поменять его настроение.

Мама рассказывала ему, что когда он был маленьким, то очень любил танцевать с ней, и заставлял её это делать, даже если она и не очень-то хотела. Поэтому она отдала его на танцы, куда он проходил довольно долгое время. Когда он подрос, его интерес к танцам никуда не делся, поэтому он очень любил различные увеселительные клубы и вечеринки, где всегда был заводилой. У него до сих пор не пропала страсть к музыке, и особенно он любил её слушать в клубах, так как дома, настолько громко ночью её не послушаешь, поэтому он ходил туда, не смотря на то, что все его друзья уже переросли это. Именно по этой причине он раздумывал вложиться в новый клуб, который открывался недалеко от его отеля.

Перелёт был долгим, он успел помечтать, после чего состроил планы на дальнейшие свои действия и мероприятия. Первым делом ему нужно было изучить и заключить контракт, тем самым, надолго привязав себя к одному месту, но он уже успел все обдумать и подготовиться морально. В любом случае все его родные в любое время могли приехать к нему и остаться до тех пор, пока им не надоест.

Прилетев в Бостон, его как обычно, встретила Ада, которая на этот раз даже доехала до аэропорта, а не просто ждала его в постели с каким-нибудь небольшим сюрпризом. Всю дорогу до отеля, она стелилась перед ним, как мартовская кошка.

«К чему бы это?» – подумал Матвей, но не стал придавать этому значение, его голова до отказа была забита совсем другими вопросами.

***

– Какие дальнейшие твои действия, отец? Матвей далеко, Кира с разбитым сердцем. Она не станет ждать его так долго. Может, просто засчитаем тебе поражение и на этом разойдёмся? – не в силах сдержать свою радость и язвительность, предложил Люцифер.

– Рано празднуешь победу… мы ещё только начали и у меня есть кое-какие соображения на их счёт.

Он поднёс чашку со своим любимым чаем ко рту и закрыл от удовольствия глаза, когда запах жасмина приятно проник в нос.

– Ммм… И какие же? Может, поделишься? – заинтересовался Люцифер.

– Обязательно, даже не сомневайся, – с довольной улыбкой пропел Яхве. – Ты будешь первый, кто о них узнает.

– Вижу решительность в твоих глазах… аж жуть! – весело передёрнулся Люцифер.

– Думаю самое время лишить тебя одной фигуры! – после этих слов, взяв слона, он срубил коня Люцифера.

– Слон рубит коня f3

– Ты ведь умный мальчик у меня, и сразу поймёшь, кого вдруг не стало в игре с твоей стороны, – искоса взглянул на сына Яхве, ожидая его реакции.

– Думаешь это смешно? – даже не расстроился Люцифер. – А то, что твой слон теперь под ударом моего слона, тебе это ни о чём не говорит? – оскалился Люцифер.

– Это ведь не единственный ход, ты ещё можешь передумать. Впереди целая партия и здесь нужен холодный разум, а не горячая кровь, готовая только к пакостям. Цель – не месть, а выигрыш, – между прочим, напомнил Яхве. – Так, что хорошо подумай прежде, чем рубить! – уверенность в голосе отца немного остудила Люцифера, а испытывающий взгляд, заставил задуматься.

Но ненадолго, злость Люцифера уже достигла своего пика, и он не хотел больше ничего слышать, в ушах громыхали раскаты грома, а шум ливня мешал сосредоточиться. В глазах сверкали молнии, которые было уже не успокоить. Где-то в это время бушевал сильный шторм. Люцифер с огромной силой ударил по столу рукой и схватил слона.

– Мой слон бьёт твоего слона! – обрушил он свою злобу. – Что теперь скажешь, папа!?

– Слон рубит слона f3 – Думаешь теперь, он сможет это сделать!? В нём ведь есть частичка и твоей крови, не так ли? – Люцифер впился своими чёрными от гнева глазами в отца.

Но в ответ, он только почувствовал всю силу взгляда Божьего, и немой вопрос завис между ними. Что будет дальше, не мог предвидеть ни один из них. Они могли направлять, поворачивать, учинять препятствия и соблазнять, но выбор всегда оставался за человеком, поэтому оставалось только ждать, что из этого выйдет.

***

Зайдя в отель, Матвей сразу отметил, что он почувствовал себя в своей тарелке, а внутри его обосновалась уверенность в себе. Из номера он позвонил в ресторан при отеле и сделал заказ на двоих. Кинув пиджак на стул, он открыл бар и достал бутылку виски. Немного налив, он сделал глоток и попросил Аду дождаться его в зале, пока он принимает душ. На что, она покорно согласилась.

«Это точно Ада? Может сестра близнец, о которой я раньше не догадывался? Может сама Ада была занята и отправила ко мне её, чтобы я про неё не забывал?» – удивлённо подумал Матвей, и ещё раз вопросительно посмотрел на неё, ища несоответствия, во внешности. Но Ада так была увлечена своими мыслями, что даже не отреагировала.

– А где Ада!? – решил пошутить Матвей.

– Не поняла? – смущённо спросила она и закусила губу.

«Смущённо!!?» – пробежала в голове красная строка.

– Не обращай внимания, я скоро, – он улыбнулся сам себе и махнул рукой.

– С тобой всё в порядке? Ты какой-то странный, – насторожилась Ада.

Она выучила своего мужчину за всё время, как свои пять пальцев. Она знала каждую его реакцию и жест, но что-то явно поменялось в нём после его приезда.

– Не более чем всегда! – отчеканил Матвей и скрылся в ванной комнате.

Намыливая своё тело, он представлял Киру, что не могло его не волновать. Вскоре он понял, что возбудился. Даже попытавшись выкинуть эротические мысли из головы, он понял, что просто так ему не отделаться от своего друга, который явно не желал сдаваться без боя.

«Какое-то наваждение! Что, так сильно хочешь эту тёлочку?» – адресовал он свой вопрос другу. – «Я бы тоже не против. Но, ты ведь знаешь, наши с тобой принципы, девочек ни-ни! Так что давай, ложись… тем более нас с тобой в зале ждёт десерт, тоже очень даже ничего, между прочим», – уговаривая своего друга, Матвей совсем забыл счёт времени и вспомнил, что его ждут, когда в дверь постучала Ада и напомнила, что у них столик.

Ужин прошёл в лёгкой непринуждённой беседе, что всегда нравилось Матвею, Ада никогда не напрягала его своим бестолковым щебетом, как это делали многие женщины. И, что самое главное, всегда могла выслушать, а иногда и дать дельный совет.

«Не женщина, а сказка», – подумал Матвей, когда после ужина они направились в его номер для продолжения вечера.

Как только дверь закрылась, Ада направилась к бару, снимая по дороге всё, что было на ней одето, а одето было не так много, поэтому у стойки она оказалась уже только в своих фирменных туфлях от Лабутена, на высоченной шпильке и ажурных чулках, которые подстёгивали мужское воображение. Всё, как и любил Матвей.

Он стоял в дверях с похотливой улыбкой, играющей на его соблазнительных губах, и наблюдал за этим шествием. Ада подошла к столу, налила в бокал виски и, усевшись на стол, поставила его между своих великолепных длинных ног. Облизнувшись, он направился в её сторону, развязывая по дороге надоевший галстук. Подойдя к ней вплотную, он опустил свой палец в стакан, а затем провёл им по столь знакомым линиям губ, которые он знал досконально. Его это ещё больше возбуждало, потому, как он знал, что могут вытворять, эти шаловливые губки, а их хозяйка с её необузданностью была способна ещё на большее.

Её рот приоткрылся и Матвей, не раздумывая, скользнул в него своим проворным языком. Он намотал на свою левую руку её «конский» хвост и с силой дёрнул за него, чтобы её голова задралась выше и ему было удобнее исследовать и без того знакомую влажную пещеру. Из её горла вырвался стон, говоривший о многом, а в частности о том, как она изголодалась по нему, по его телу, пока он был в отъезде.

Ада обвила его своими стройными ногами и зажала между ними стакан с виски, из которого от такого рывка, выплеснулось немного содержимого прямо на горячую расщелину, подогрев тем самым её пыл. Заметив это, Матвей отпустил волосы и медленными шагами, из поцелуев, стал опускаться вниз, одной рукой надавив на живот, он положил её на стол.

Дойдя до стакана, он отпил немного виски и убрал его, чтобы не мешался. После чего припал холодными губами к лону Ады, от чего она вскрикнула и застонала от удовольствия. Пройдя шершавым языком по всей длине, он начал медленно посасывать набухший от возбуждения бугорок. Ада часто задышала и схватилась за его волосы, не давая оторваться от неё.

– Я так скучала по тебе, – простонала она.

Немного прикусив вершинку, Матвей отодвинулся, посмотрел в горящие глаза Ады и отшатнулся. Вместо неё, на него смотрела синеглазая брюнетка. Он не мог поверить своим глазам, но видение начало рассеиваться и он увидел удивлённое лицо Ады.

– Матвей, что с тобой? – нахмурилась она.

Он отвернулся от неё, схватился за голову и выругался. Он просто начинал медленно сходить с ума – с ума по женщине, которую видел пару раз в жизни и ни разу не позволил себе обладать ею.

– Ада, извини, я не могу, – прорычал Матвей и пошёл в сторону ванны, чтобы умыться.

– Что случилось? – Ада обернула руки вокруг себя, потому что начала замерзать от одиночества, которое безудержно овладело её телом.

– Просто не могу и всё! – закричал он.

– Матвей, это не ответ! – настаивала Ада, идя за ним быстрым шагом.

– Мне нужно побыть одному… – выдал он перед тем, как захлопнул дверь прямо перед её носом.

– Ты хочешь выгнать меня? – она взвизгнула, и в больших синих глазах начала скапливаться влага.

Ада дёрнула дверь и зашла в ванну. Посмотрев на неё, в душе у него защемило так, что он испугался. Подойдя к огромному зеркалу, не поворачиваясь к ней, он попросил её ложиться в постель и немного поспать. Он чётко дал ей понять, что спать сегодня он с ней не будет. Да и вообще захочет ли ещё когда-нибудь? Ада взяла со стола бутылку виски и со слезами на глазах ушла в спальню.

Утром, когда она проснулась, то нашла пустую бутылку из-под виски у кровати и почувствовала острую головную боль. Но это было не всё, чем встретило её это утро. Вспомнив вчерашний вечер, а скорее его окончание она поняла, что проспала всю ночь одна.

Встав, она обернулась простыней и пошла на поиски Матвея. Найдя его в кабинете, она поняла, что он так и не сомкнул за всю ночь глаз. Даже при зашторенных окнах она разглядела залёгшие синяки под глазами. Выглядел он ужасно, в принципе, как и она.

– Нам нужно поговорить, – не поднимая головы, произнёс он.

– Я готова… – с вызовом в голосе откликнулась она и шагнула ближе.

– Я не буду ходить вокруг да около, Ада… мне сложно далось это решение, но думаю, так будет лучше для нас обоих… нам нужно расстаться.

«Ну, вот! Я смог произнести это вслух!»

Именно эти слова и боялась услышать Ада, всё это время. В ушах всё зашумело, и она рухнула на пол, не проронив ни звука. Подлетев к ней, Матвей поднял её на руки и унёс в кровать. Как только он положил её, она посмотрела на него стеклянными глазами и произнесла безжизненным голосом:

– Я беременна, Матвей…

– Что? – эти слова, эхом пронеслись по всему его опустошённому разуму.

– Я беременна… – повторила она более твёрдо, так как обычно произносят вердикт.

– Боже, когда это произошло? Этого не может быть, мы ведь … – слова застряли в горле.

– В день помолвки Маргарет и Марка… я совсем забыла про таблетки… у меня всё вылетело из головы… я не знаю о чём, я думала … – совершенно безэмоционально проговорила она.

– Ада, ты уверена в этом? – не желая принимать правды, спросил Матвей.

– Да, я вчера перед твоим прилётом, сделала тест и хотела рассказать тебе всё, после… утром… вот рассказала … – она опустила глаза, боясь смотреть на мужчину, который готов был убить её в этот момент, и в этом она ни капельки не сомневалась.