Проект «Пробуждение»

20

Я стал приходить в себя, слышать какие-то нечленораздельные звуки, открывать глаза, и вообще, в определённый момент мне показалось, что я проснулся у себя в постели дома… Вот я вижу свой родной потолок… Опустил голову… Ах, нет. Я в полупустой камере для допросов.

Впереди маячили какие-то силуэты. Взгляд заслоняла белая пелена. Не знаю, сколько времени я просидел в таком состоянии.

Наконец, действие сопоргана закончилось, и белая пелена исчезла.

– Вроде проснулся, – сказала женщина.

– Где я? – спросил я вялым голосом. – Что произошло?

Всё тело наливалось свинцом. Я встряхнул головой, чтобы быстрее прийти в себя. Затем я попытался встать, но кресло тянуло меня назад, а руки, заломленные за спину, не двигались. Видимо, меня связали.

Слева стояла Люба, скрестив руки на груди. Справа за столом сидела…

– Мама?

Я уже забыл, когда в последний раз говорил с мамой. Она очень занятой человек. Работает в клинике на любимой работе с утра до ночи. Тем утром, когда я обнаружил на себе инжектор, я пытался связаться с ней, но ничего не вышло. А потом мне и вовсе пришлось выбросить айфон. Одета мама была в строгий деловой костюм серого цвета.

– Здравствуй, сынок, – сказала мама.

– Что ты здесь делаешь?

Мама ничего не ответила.

Люба подошла ко мне ближе и стала пристально рассматривать, будто я был для неё охотничьим трофеем. Её улыбка, которую я прежде считал притягательной, стала восприниматься мной как зловещая улыбка Джокера. Хотя, на улыбку Джокера она ничем не походила.

– А как же твой прибор? – спросил я.

– Какой прибор? – с этими словами Люба лёгким движением отсоединила инжектор и отложила его на стол. – Как же легко ты на это повёлся. Развели дурачка на четыре кулачка.

– Иди на хуй, – ответил я.

Люба вздохнула.

– Как некрасиво.

Я обратился к маме.

– Я повторю вопрос. Что ты здесь делаешь?

– Так много вопросов и так мало ответов.

– Ну, ты же мне расскажешь?

– Я лучше покажу.

На столе стоял монитор. Мама повернула его ко мне и запустила видеоролик. Это была запись свежего выпуска новостей. Ну, хотя бы не очередное обличающее видео. На картинке показывали кадры со спецназом, который штурмовал некое здание из оранжевого кирпича.

«Срочные новости приходят из Тверской области, – рассказывал ведущий. – Сотрудники спецслужб накрыли крупную экстремистскую организацию, которая наводила ужас на местных жителей последние два года. Главарём террористов оказался опальный олигарх Геннадий Успенский.»

На экране показали седовласого кроткого мужчину. Я узнал в нём человека, который встречал нас перед спуском на элеваторе.

«В прошлом этот человек был главой государственной корпорации «Русское железо». В 2018-м году он был смещён с должности из-за утраты доверия. Весь остаток своего банковского счёта он решил потратить на создание экстремистской группировки, в планах у которой был, немного ни мало, захват власти в Российской Федерации. Недостаток финансирования эти люди компенсировали, создавая новые виды наркотиков и продавая их рецепты за рубеж.»

Далее показали кадры, которые по идее, должны были задеть аудиторию за живое. Я узнал интерьеры тех самых лабораторий, где держали сошедших с ума жертв эксперимента. На видео они, как и тогда, беспорядочно бились о двери и дико орали.

«Банда похищала случайных людей и ставила на них бесчеловечные эксперименты. Процессом руководила группа учёных-химиков и биологов. Следствие выяснило, что у каждого из них было криминальное прошлое. В процессе вербовки в свои ряды банда тщательно отбирала кандидатов. Заманив талантливого человека высокими гонорарами, они врали ему о своих истинных намерениях.»

На экране появился Марсель с грустными глазами. Он сидел в своей коморке на фоне компьютеров и проводов.

«Я ничего не знал про наркотики, клянусь, – лепетал Марсель. – Я только им сеть настраивал, и больше ничего не делал.»

Следующей в новостях засветилась та блондинка, которая пыталась уйти с брифинга. Её голос дрожал.

«Ужасно… Ужасно… Меня заманили сюда, как дурочку. Говорили, что назад пути нет, угрожали лоботомией. И заставляли участвовать в какой-то спецоперации… Ужасно, ужасно!»

«У преступников также изъяли необычное оборудование зарубежного производства, – продолжил ведущий. – Следователи считают, что это ничто иное, как секретное оружие, поставляемое литовскими или польскими спецслужбами. По понятным причинам, мы не можем показать это оборудование в новостях.»

Дальше пошли кадры, появления которых я больше всего боялся. Они пустили в эфир те самые съёмки с камеры в гостинице, где мы с Любой отдыхали. На кадрах я втихаря проверял её инжектор. Настоящая Люба тем временем ухмыльнулась и гордо зашагала по комнате.

«В свободное время банда занималась грабежами, разбойными нападениями и изнасилованиями. Ничего не подозревающие девушки заманивались в гостиничные номера и усыплялись с помощью подмешанного в бокалы вина клофелина. По утру их запугивали, чтобы сохранить деяния в секрете. Штаб-квартира группировки была обнаружена благодаря слаженной работе спецслужб. В ближайшее время мы собираемся получить комментарии от главы следственного комитета России, Виталия Измайлова…»

Мама поставила видео на паузу.

Я вдруг понял, почему всё это время я был таким вспыльчивым и нервным. Это была нормальная реакция на творящийся вокруг меня пиздец.

– Ах, Саша, – сказала мама. – Всё могло быть по-другому, если бы не твой брат-идиот. Всё, что ему надо было сделать – это не перепутать программы внушения. Мне очень жаль.

В комнату вошёл мужчина в чёрном и предал маме телефонную трубку. Это был не обычный смартфон. Это был прям настоящий портативный телефонище, из нулевых годов.

– Президент Бочаров на связи, – сказал мужчина.

Мама спокойно взяла трубку и ответила. О чём она говорила с президентом, оставалось только догадываться.

– Спасибо… Что?.. Да, задержали. Это больше не повторится… Но у вас же есть полномочия? Созвонитесь с премьером. Программа должна выполниться в срок. Вы же не хотите проиграть выборы?.. Хорошо… Хорошо… Поняла. Я жду от вас конкретных действий… До свидания.

Мама вернула трубку мужчине, и тот покинул помещение.

Я уже не знаю, я был в полном ахуе.

– Мам, ты что, управляешь страной???

В ответ мама, как обычно, увела разговор в нужное ей русло.

– Поймы, сынок. Ты здесь только потому, что я хочу тебе помочь. Мы можем снять инжектор и вернуть тебя в нормальную жизнь. Ещё я поговорю с твоим начальством, чтобы они приняли тебя обратно на работу.

– Спасибо за заботу, конечно. Только как ты отучишь меня от этого вашего препарата?

– Есть же противоядие. Мы храним его на экстренный случай.

– Понятно…

– Сынок, слушай внимательно. Я договорюсь с коллегами, и с тебя снимут прибор. Никаких побочных эффектов. Ты проснёшься у себя дома в постели с любимой Ириночкой. Но ты должен молчать обо всём произошедшем.

– Зачем ты помогаешь мне?

– Затем, что я твоя мать, – это заявление из её уст прозвучало довольно грозно. – Я – твоя единственная надежда на спасение.

– Что будет, если я откажусь?

– Если откажешься… боюсь, мне придётся отказаться от сына. Ты проснёшься в одной из наших лабораторий. Без препарата. А затем ты сойдёшь с ума. Выбор за тобой.

Я посмотрел в глаза сначала Любе, потом маме. Над ответом не задумывался.

– Ну, а какой у меня выбор? Его нет. Одни иллюзии.

Внезапный эпилог

Мы с Ириной развалились на диване перед телевизором. Рядом лежал пакетик с чипсами, а на журнальном столике – две баночки с колой. Девушка подвинулась поближе ко мне. Правую руку повесила у меня на шее, левой рукой погладила мою грудь, ровно по тому месту, где ещё недавно висел инжектор.

Я улыбался. За последние трое суток я чуть не умер от потери крови, избил начальника, побродил по радиоактивному лесу, сбежал из тюрьмы, завалил страшного медведя-мутанта, пострелял из секретного оружия, поиграл в Джеймса Бонда, а ещё узнал, что моя мама руководит страной. Впечатляет? От такого круговорота событий я мог сойти с ума, но, к счастью, с ментальным здоровьем я справился на «отлично». И всё благодаря девушке, готовой скрасить отдых.

Когда-нибудь мы одолеем систему. Для этого я выйду на нужных людей. Мы сплотим все остальные секретные «логова», внедрим деструктивные социальные программы. Мы будем сражаться дальше. Сражаться, пока люди не пробудятся… Но это всё как-нибудь потом. Сейчас я хочу все выходные лежать на диване с девушкой и ничего не делать.

Наконец-то я узнаю, чем закончился тот русский комедийный сериал.