Щенок

4.

Тишина, тепло, удобно и темнота. Пес понял, что проснулся среди ночи, но не понял зачем? Глаза животных мгновенно привыкают к темноте, так что он прекрасно видел все вокруг. Лежать было очень приятно, и шевелиться совсем не хотелось. Даже вертеть глазами было лень. Он опять сомкнул веки и попытался уснуть. Но сон упрямо не хотел овладевать собачьим телом. Тогда щенок стал прокручивать в голове события вчерашнего вечера. Он заново пережил все эмоции, сменявшие одна другую: радость встречи, ужас темной двери, «райское» наслаждение теплом и едой и наступившее за этим спокойствие и расслабление.

Но, вдруг, одна мысль, как назойливая муха, начала сверлить ему мозг. «Почему меня не пустили в комнату?» Пес пытался отогнать этот вопрос, убеждая себя в том, что это не так важно, что все и без комнаты хорошо…, но всем известно, как умеют «доставать» мухи. С мыслями все обстоит точно так же. Так и не сумев переключить свое внимание на что-то другое, он приоткрыл один глаз. Запретная зона манила, невидимая сила тянула к себе как мощнейший магнит. На мгновение ему даже показалось, что он вместе с ковриком ползет по полу в сторону манящей к себе комнате. Щенок даже растопырил передние лапы и уперся ими в пол. Но, нет, коврик никуда не полз. Любопытство, в конце концов, взяло верх. «А, чего я, собственно, боюсь? Все спят, меня никто не видит, все потихоньку изучу, обнюхаю, потрогаю, и преспокойненько вернусь на свой коврик». От этой мысли даже как-то радостнее стало на собачьей душе. Сон окончательно испарился, и тело наполнилось бодростью и азартом. Там, впереди, за этим проемом, неведомый запретный мир! Пока неведомый! Пока запретный!

И вот, собачье тело уже стоит на границе, как потенциальный нарушитель. Вытянутый вперед нос жадно и с любопытством втягивает запретный воздух манящего в себя помещения. В какой-то миг в голове возник старик с веревкой в одной руке и с палкой в другой. Щенок вспомнил, чем заканчивались нарушения дисциплины, но, тут, же успокоил себя тем, что, ни старика, ни старухи поблизости нет, и взяться им неоткуда. Ну а новые хозяева его еще ни разу не лупили, и к тому же они спят и ничего не видят. Копыт у него нет, так что своим топотом он никого не разбудит. Едва касаясь лапами пола, он осторожно, как шпион, или диверсант, двинулся вперед.

Самым страшным оказался первый шаг, второй – поспокойнее, на третьем шаге от страха не осталось и следа. «Ну и чего тут такого особенного, чего бы мне нельзя было видеть»?

Вчера хозяева весь вечер смотрели на щит с мелькающими картинками. Пес подошел к щиту и обнюхал его. Щит, почему-то был черный, и никаких картинок на нем не было. Это показалось щенку странным, и он потрогал «телевизор» лапой. Данное действие оказалось не эффективным и никакого результата не принесло. Несколько тычков носом также оказались безрезультативными. Мало того, что щит не показывал картинок, так он еще и не издавал никаких звуков. «Может он боится разбудить хозяев?» – подумал щенок и прекратил свои домогательства.

Пес решил продолжить свое исследование комнаты и двинулся дальше, обнюхивая все, мимо чего пролегал его путь. Сделав полный круг, он остановил свой выбор на том месте, на котором сидели люди. Это был мягкий диван. То, что диван мягкий, щенок понял, когда запрыгнул на него.

«Да, это место поудобнее коврика! Может меня не пускали в комнату, чтобы я не занял такое хорошее лежбище? Ведь тогда хозяевам придется сидеть на полу. Хотя, нет, есть еще два, почти таких же места, только поменьше». Это были два кресла, стоявшие по краям комнаты. На каждом из них тело собаки также побывало и получило не меньшее удовольствие.

Несмотря на ночь, в душе появилось игривое состояние. Рядом с диваном стоял маленький столик, за которым ужинали люди. Внимание щенка привлекла стопка газет, лежавших на нижней полке столика. Пес вспомнил, как старик мял такие же бумажки, складывал их в кучу и поджигал. Щенок боялся огня и всегда в этот момент убегал и прятался. Иногда, в отсутствие старика, щенок уносил газеты в дальний угол сада, и там расправлялся с ними, разрывая на мелкие кусочки. С этими газетами он решил поступить таким же образом. Так, как ни старика, ни сада поблизости не было, процесс уничтожения огнеопасных бумаг осуществлялся прямо посреди комнаты. Прижимая газеты к полу, пес с остервенением отрывал зубами кусочки и, мотая головой, разбрасывал их по сторонам.