Шлем Громовержца. Почти антигероическое фентези

VI

После разговора с Белояром Душильц долго чесал свою голову. Что за ботва – пойди туда, не знаю куда, найди того, не знаю кого! Какая-то девочка в помощь, какой-то засланец…. Опять своей задницей рисковать! И зачем он только пошёл в магическую обучальню, школу, как лабирцы это называют?! Сейчас бы лежал на печи, да жрал калачи, ан нет, приходится суетиться, выёживаться, засланца вот какого-то искать. Да ещё чтоб Сновид не знал!

Душильц шлёпнул по крутой попке лежащей рядом обнажённой девицы, поднялся.

– Куда ты, душа моя? – томно проворковала она, переворачиваясь. Её полные груди соблазнительно колыхнулись, чуть не заставив мастера-мага снова залезть на полати. Но он сдержался.

– Мир спасать иду. Так что придётся тебя пока оставить.

– Мир спасать?! А ты сможешь? – девица захлопала ресницами.

– В полный рост! Моей могутности хватит, чтобы по уши, это самое, всех спасти. Один только браслет чего стоит! Видишь эту медную штукенцию на моей руке? Может воздушного духа вызывать мне на помощь. Простого человека, не такого крутого, как я —дух сожрёт весьма жизнерадостно…. Слушай, а где мои порты?

– Порты? Так ты, кажется, ещё на лестнице их начал скидывать, когда я тебя своими поцелуями пригрела.

– Как всё запущено. Не мог я их на лестнице оставить.

– Как же не мог? Ты ведь в страсти весь был, горел весь, – мечтательно вздохнула девица, снова соблазнительно переворачиваясь.

Душильц смущённо закашлялся и пошевелил усами. Неужели он и правда так увлёкся? А что теперь, без портов делать? Он прошлёпал по дощатому полу к двери, открыл её, выглянул. Темный коридор и ещё более тёмная лестница гостевой избы не позволяли что-либо увидеть. А внизу, в корчме, стоял неумолчный шум, сновали люди, визжали женщины. Выходить без портов было не очень уютно. Он прикрыл дверь.

– Слушай, э…. – тут он понял, что напрочь забыл, как зовут девицу. – Слушай, сходи, посмотри мои порты.

– Вот ещё! Ты даже имени моего не помнишь, а я тебе за портами буду бегать?

– Да, блин! Ну слушай, ты же воплощение белостности и пушистости, ну что тебе стоит сходить, поглазеть там?

– Правда, пушистости? – заинтересовалась девица, приподнявшись и вновь демонстрируя свою грудь. – Ну, так и быть! Схожу, гляну. – Она грациозно поднялась, одела исподнее, юбку, сорочицу, накидку, завязала один поясок, другой, одела бусы, нацепила серьги, принялась шнуровать один сапожок, потом другой…

Душильц стоял без портов и злился всё сильнее и сильнее. Когда девица, наконец, собралась, он уже был готов её убить, но сдержался, ответил поцелуем на поцелуй, проводил до двери. Девица растворилась в темноте, заскрипели под её ногами ступени, а потом всё стихло, только слышался едва различимый шум корчмы.

Он ждал, ждал…. пока не понял, что снова облажался. Кинулся к своим подсумочкам, кое-как разобрался в них в полумраке. Ну, так и есть – исчезли куны! «Мать её! Пасть порву! Поубиваю! Это же надо – так обделаться! Да ещё порты потерять!»

Душильц был вне себя. Но бегать голышом по комнате ему скоро надоело. В конце концов, он маг, или где? Не вещун какой-нибудь, ни ведун, ни колдун, а настоящий мастер-маг, специалист, можно сказать, по мозгоколупанию. Душильц сосредоточился, проник разумом в корчму, захомутал какого-то мужичонку и заставил идти к себе. Проблема была только в том, что он сам толком не знал, где находится. Определял он, где идёт мужичок только по крикам, визгам и стукам на лестнице и в других комнатах.

Наконец, дверь распахнулась, и в неё ввалился порядком измочаленный итарец.

– Скидовай порты! – взял быка за рога Душильц.

– Да ты что?! – глаза мужика стали круглые от ужаса, когда он разглядел голый мужской торс. – Не позорь, мил человек!

– Да, блин, скидовай порты, ёлы-палы, а не то я тебя….

Мужик, однако, порты не снимал. Пришлось снова колупаться у него в мозгу, подчинять разум. Заполучив нужные вещи, он выпнул мужика за дверь, заставив забыть о том, что с ним случилось. Затем одел порты, повесил на шею десяток самых крутых амулетов, натянул свою специальную зелёную хламиду, зашнуровал рукава, затянул перевязь, перекинул через плечо подсумки с магическими шурушками, навесил на другое кошели с амулетами, причиндалами и записулями, пристегнул специальный коробок с особым порошком, натянул сапоги, сунул за голенище метательный нож на большие расстояния, за другое нож для близкой цели, потом, за пояс, нож для вспарывания всяческих придурков, с другой стороны, нож на случай потери главного ножа, в рукав – потайной нож, ну и, наконец, распихал остальные восемь по специальным ножнам, хитро пришитым изнутри к хламиде. Осталось только спрятать под одеждой короткий меч, взять котомку, и вот – он уже готов отправиться в путь.

Да нет, не будет он рвать пасть этой грудастой воровке, и без другой девочки тоже обойдётся. Он сам найдёт задницу этого засланца, пошарится вдоль границы, поколупает у кого следует, и найдёт.

VI

Святомор был доволен, что встретил Велену и Карислава. Он не стал им рассказывать, что перед этим заблудился и ехал прямо в противоположную сторону. Да это и не важно. Главное, у него появились хорошие спутники, если повезёт – до самого Итарграда.

Карислав был словоохотливым малым из западных венедов. Правда внешность у него была совсем не венедская, крупный нос ещё туда-сюда, но волосы и усы уж больно чёрные, да кожа смуглая – вылитый горец, только широкоплечий как бреженский пахарь. Вообще-то, чужаков князья жаловали, так что не удивительно, что Карислав попал в Горимирову дружину.

Его спутница оказалась дочерью недавно погибшего воеводы Буривоя. Слыхал он о таком, знатный был воевода. И дочь у него замечательная. Волосы волнами спадали на её спину, против обычая не заплетённые в косу, а лишь украшенные алой лентой, живое, женственное лицо, загоревшее на солнце, было весёлым и милым. Никаких украшений, кроме серого камушка оберега и трёх заступников – коготков родового зверя – она не носила. Зато носила мужскую одежду и тонкой работы кольчугу, меч и налучие, а смотрелись они на ней так естественно, что любо-дорого посмотреть. Такую воительницу даже в нынешние гиблые времена встретишь не часто.

После встречи с Волком-Оборотнем Карислав долго не мог успокоиться:

– Подлый тать! Я уверен, что там, рядом, пряталась целая шайка! Ведь как нагло себя вёл! В одиночку-то небось… – Карислав осекся и предположил: – Слушай, Святомор, а может он из нечисти? А что, они часто в людскую личину рядятся.

– Я бы почувствовал, – возразил Святомор. – Мой отец не только старшим дружинником был при Воиславе – отце Горимира, но и за чародея слыл, знал травы, волшбу, магию. Кое-чему и меня научил.

– Так ты обавник?! – широко раскрыла глаза Велена.

– Можно, наверное, и так сказать, – поморщился Святомор. – Но это всё просто забавы ради, пока не на ком косточки размять. А вообще, иногда в жизни помогает. Правда дара как у кудесников у меня нет и ведовство не по мне, не достойно оно витязя. Но уж нечисть вижу насквозь! – Святомор слегка лукавил, но считал, что лучше перехвалить себя, чем недохвалить.

Как раз во время этого разговора они и выехали к приземистой корчме, скрывавшейся за высоким тыном на вершине холма. Со стороны пустошей виднелась лишь латаная покатая крыша, с грубо сколоченной наблюдательной вышкой у конька. За то на покосившихся, темных от времени воротах, к которым они подъехали, красовалась вывеска с криво вырезанными буквами.

– «Последнее пристанище» – прочёл Святомор, с трудом разбирая корявые резы.

– Хорошее название! – пробурчал недовольно Карислав. – И что это всё вокруг такое заупокойное? Потому, наверное, и последнее, что отсюда прямо в ирий – в первую же ночь прирежут или отравят.

Святомор. Рис. автора

VII

Обширный двор был похож на поле битвы богов, настолько беспорядочно там располагались коновязи, выгребные ямы, повозки, неопрятные столы и коптящие очаги. Презирая огонь, хозяева здесь же свалили несколько куч сена, служащих одновременно кормушками для лошадей и лежанками для постояльцев. Везде сновали, лежали, грелись у огня, пили и ели разбойного вида люди, в одиночку и целыми семьями. Все при оружии, с ножами даже дети.

– Хозяин! – прокаркал с вышки какой-то оборванец, только сейчас узревший путников. Как показалось Велене, на его крик обратили внимания не больше, чем на карканье настоящей вороны. Но потом над низким крыльцом корчмы заскрипела дверь.

Велена ожидала увидеть обычную в таких случаях грузную как сама корчма фигуру и поэтому не сразу узрела на пороге маленького, едва ли в два локтя человечка. А как заметила – ахнула, признав в нём домового.

Обычно домовые не показывались людям, и сама Велена за всю жизнь видела их лишь мельком, как спешащие прочь видения. Этот же никуда спешить не собирался. А потому, как важно домовой подпирал кулачками бока, становилось понятно, что именно он и был хозяином корчмы.

– Добро пожаловать, разинувшие рот гости! Меня спужались, али проголодались? – весело заговорил домовой, рассматривая их из-под густых косм. – Что надоть? Накормить? Напоить? – он вытер руку о штаны и начал загибать пальцы. – В баньке попарить? Спать уложить? Девок привести?

– Пока только напоить и накормить! – поспешил остановить его Святомор, и Велена с удовольствием заметила, как он покраснел. Впрочем, банька не прельщала и её. Девушка успела заметить, что дым валил из притулившейся у тына халупы, больше похожей на сгоревший сарай, чем на баню. В большой луже перед входом, явно заменявшей пруд для купания, лежали довольные свиньи.

Домовой разогнул три пальца, разочарованно посмотрел на оставшиеся два:

– Сделаем. Где желаете, в корчме или во дворе?

– Святомор, Карислав, давайте во дворе! – попросила Велена, с сомнением глядя в непроглядно черный дверной проём за спиной домового. Лучше комары и мухи, чем клопы и тараканы.

– Во дворе будем. – Карислав направился к ближайшему свободному столу, заваленному объедками. На столе нагло хозяйничали вороны, даже не думая взлетать при его приближении.

– А-а! – хихикнул домовой, – Тогда это дело дворового! – И скрылся в корчме.

Стол с объедками вдруг опрокинулся, заставив Карислава отпрыгнуть. Вороны взлетели, досадливо каркая, а из-за стола показался человечек – ровня домовому, только ещё более худой и гораздо более хмурый, чем тот. Он деловито поставил стол на ноги, стряхнул рукавом оставшиеся крошки, и представился:

– Я дворовой. Стол свободен, так что будьте как дома! – и умчался куда-то, на своих маленьких ножках.

Сгущались сумерки. Карислав разыскал пару чурок для сидения, одну из них предложив ей. Велена благодарно улыбнулась. Хорошо иметь такого Карислава!

А через мгновение примчался дворовой, и на столе появился ржаной хлеб, горшки с просяной кашей и кувшины с квасом.

После ужина Велена простилась со своими молчаливыми провожатыми.

– Ни в какую не хотят оставаться, – пожаловалась она Кариславу. – Даже ночевать не хотят, говорят, лучше в поле у костра, чем в этом разбойничьем логове.

Карислав поверил. И хорошо, зачем ему знать, что она сама отослала воинов.

VIII

Наевшись, Карислав облокотился на стол, поглядывая на Велену, и затеял разговор:

– Эх, в этом Прилесье ничего не смыслят в настоящей еде! Разве же воина просяной кашей прокормишь? Нет, чтобы телятины дать или поросёночка заколоть!

– Так ты же сам кинул ему всего одну куну! – удивился Святомор.

– Ну, так я думаю, что у них на большее и еды нет. – Возразил Карислав, надеясь, что Святомор не заметит, что у соседнего очага, судя по запаху, уплетали свинину. Святомор заметил.

– Да вот, тем же дворовой свинины принёс. И нам бы подал, коли захотели бы.

– А, теперь уже поздно, поели, – махнул рукой Карислав и поспешил сменить тему. – Здесь вообще подозрительное место, верно? Домовые не прячутся, ходят прям как люди.

– А вы когда-нибудь раньше видели домовых? – поинтересовалась, понизив голос, Велена.

– В виде котов – часто, а так – всего пару раз, – подумав, сказал Святомор.

– А меня они обычно боятся. – Карислав оглянулся. – И вообще, мне здесь не нравится. Сразу чувствуется, что вокруг полно нечисти. Может из-за того, что Корбовый лес близок?

Собственная идея пройти через Корбовый лес нравилась ему всё меньше. Нелюдь вокруг пешком ходит и никто даже не удивляется! Как будто так оно и должно! Домовой вместо корчмаря. Расскажи кому в Червене – засмеют. А может и остальные тоже нежить? Карислав принялся насторожено оглядывать людей по соседству. И вдруг столкнулся с холодным, пристальным взглядом серых глаз. Воина пробил холодный пот. На него, растягивая губы в наглой усмешке, смотрел Волк-Оборотень!

– Вон! Видали?! Сидит! – ткнул туда пальцем Карислав, привлекая внимание спутников. – Только этой твари тут и не хватало! – глаза он поспешил отвести, так как Оборотень не смутился и не подумал отвернуться.

«Вокруг и так не спокойно, – думал между тем Карислав. – С тех пор как в Овруче хозяйничает Моймир, татьба на дорогах страшная. Да вон и нечисть, видно, из Корбового леса лезет. И вот это ещё. Добро, что он нашёл себе спутников, в одиночку здесь было бы совсем тошно. Когда он встретил девку, с двумя молодцами, подвизавшимися её охранять, то никак не мог взять в толк, чего она просит взять её с собой. Теперь-то понятно, что она не надеялась на сопровождавших трусов. Но тогда они трусливыми не казались, а выглядели сущими головорезами, ехать с ними не хотелось. Велену выручила его слабинка, не смог себе отказать в желании пообщаться с симпатичной девушкой. Она, правда, обузой не стала, потому как была умна и привычна к походной жизни, хотя непонятное стремление идти в Итарград забытым Лесным трактом и рождало сомнение в ее здравомыслии. Кроме того, она была весьма мила. Вот только краса ни от меча, ни от наговора не спасет, и потому он теперь был рад, что к ним присоединился обавник Святомор.

«Странно, – размышлял про себя Карислав, – воин-обавник. И отец его – ближний дружинник Воислава… В старшую дружину западные венеды попадали не часто, только знатнейшие. Так значит этому Святомору уже сейчас дорога в витязи протоптана, а ему, Кариславу, горы свернуть надо, чтоб попасть, хотя бы он во сто крат сильнее был и доблестнее!

А с другой стороны, как можно знатный род таким делом позорить? Он, Карислав, никогда бы колдовством не стал мараться. Не к лицу это воину. Хорошо, что Горимир не в отца пошел, ничего кроме честных мечей не приемлет. Так что, еще неизвестно, кто быстрее в старшей дружине окажется – мелькнула вдруг честолюбивая мысль. – Вот справит он дело в Итарграде, тогда посмотрим…

– Этот Оборотень всё смотрит и смотрит, – шепот Велены прервал мечты воина. – Что ему от нас надо?

IX

– Ты звал, княже? – в палаты решительно вошёл высокий, с длинной, густой бородой и резкими чертами лица мужчина, с головы до ног закутанный в лохматые шкуры чудовищного древнего зверя.

– Здравствуй, вещун. – Князь поднялся со своего устланного мехами ложа, оправив сорочицу, шагнул на встречу. Его молодое, красивое, с аккуратно подстриженной бородой лицо выражало радушие, но глаза – две голубые льдинки, пристально и хищно следили за Бялом, лишь неделю как сменившим бывшего главу сиверских вещунов. Пускай князь восточников – Белояр, пляшет под дудку вещунов. На сивере один хозяин – он, Мечислав. А старый вещун видно забыл про это, если упустил срок, когда появился Предречённый. Бял, по мнению Мечислава, был более решителен и умён. А что до заносчивости, то князь окручивал и не таких.

– Что скажешь, Бял? Скоро ли отыщешь Предречённого?

– Княже, пришла весть от Сновида. Он обещает не вмешиваться и предлагает сделать то же.

– А ты?

– Послал людей в земли Белояра и Горимира, настрополил послухов в Итарграде. И отправил туда Святомора.

– Хорошо. Но Святомор княжич, а не маг, там же нужны будут маги.

– Он обавник. И умён. Там и так будет хватать колдунов и магов. А всех наших сильных ведунов ты, княже, держишь при войске.

– Сам знаю, но что толку от Святомора?

– Он идёт как вой Горимира из Бреженя, через Корбовый лес. Если не погибнет, то будет на месте быстрее всех и не вызовет подозрений. А когда Предреченный появится в Итарграде…

– Ясно. – Князь развернулся и зашагал по увешанной оружием палате. – Этот Предречённый, кто он?

– Он может быть кем угодно.

Надо, чтобы Святомор дошёл до Итарграда. А когда найдёт Предречённого, я должен быть рядом. Чтобы тот увидел, кому действительно нужно отдать Шлем. Пора уже объединить в одно целое все добрые роды. – Князь сжал свой могучий кулак и несколько мгновений смотрел на него так, словно это уже и было все венедское племя вместе. – А для этого, надо готовить дружину и лодьи.

X

Отодвигая пустую чашку, Святомор подумал, правильно ли он поступил, что не оставил на дне ничего для тутошней нежити? Впрочем, судя по тому, кто здесь заправляет, впроголодь, пожалуй, не сидят. А им с Кариславом и Веленой не стоит здесь засиживаться. Поэтому Святомор решил не затягивать важный разговор.

– Надо бы решить, как дальше поступать. Я так мыслю, что «Последнее пристанище» на то и последнее, что до опушки Корбового леса рукой подать. Через лес до Итарграда путь не близкий, а мы ни троп, ни дорог не знаем, да и вообще о лесе ничего кроме слухов нехороших не слышали.

– Скорее не слухов, а страхов, – возразила Велена.

– Верны они, или нет, а напролом не полезешь.

– Ага – лучше здесь с нечистью посидеть да ножа в бок подождать, – проворчал Карислав.

– Мы не можем ждать, – заёрзала Велена на своём чурбачке. – Нам нужно поговорить с людьми, узнать побольше о Корбовом лесе. Может, мы сумеем найти проводника.

– Проводника до первой ночевки, чтоб без головы и без денег проснуться?

Святомор улыбнулся. Карислав явно не подумал о том, что нельзя проснуться без головы.

– Много ты тут видишь людей, которым можно доверять? – продолжал воин, не заметив улыбки.

– Мало, – согласилась девушка. – Но мы же сами пути не найдем…

– Да-а… – погладив свою гладкую щеку, задумался Святомор. – Есть один способ. Правда не хотелось бы его здесь применять…

– Обавать?! – загорелись глаза у Велены.

– Позвать, – мягко поправил Святомор. Если есть кто рядом, способный внутреннюю речь услышать – отзовется.

– И вон тот тать – первым! – с неприязнью покосился на Волка дружинник. Заметив его жест, тот оскалился в полумраке, и Карислав замахал руками: – Ну ее, эту ворожбу! Обойдемся!

– А я думаю, надо попробовать, – Велена тряхнула головой. – Ведь в этом ничего такого страшного нет, правда, Карислав?

– Да… ну… в общем, надо бы конечно попробовать…

Святомор пожал плечами, сел поудобнее и закрыл глаза. Представил себе яркий, солнечный день, себя, стоявшего посреди цветущего луга. И стал мысленно звать всё, что любит свет, всех, кто слышит радость в песне жаворонка…

Но уши вдруг заложило противное карканье воронья.

– Кыш, проклятые твари! Кыш вам говорю, заорал рядом Карислав. Святомор, ты чего творишь, чего они к тебе лезут?!

Святомор лишь сильнее зажмурился, сосредоточился, попытался представить светлый лес, солнце, играющее на листве, плещущихся в озере рыб. И снова позвал…

И почувствовал, как кто-то вцепился в его голень. Жутко больно вцепился! Он распахнул глаза и увидел как Велена, с нежным возгласом «Киса!» пытается оторвать от его ног здоровенного, угольно-чёрного кота. Кот только сильнее выпустил когти, недовольно заорав. Святомор тоже чуть не заорал от боли, стукнул кулаком по кошачьей башке, и паршивец, мявкнув, отпустил, вырвался из рук Велены и стремглав взобрался на крышу корчмы.

– Фу ты! – шумно перевёл дух Карислав. – Я уж думал всё – это тебя шиши или злыдни под землю тянут. Кота в темноте не видно было. Да и кот ли это?

– Кот, – подтвердила Велена. – Святомор, зачем ты его так сильно… по голове?

Святомор промолчал. Хотелось под землю провалиться от стыда за неудачное обавание. Хотя он вроде всё сделал правильно.

– Чего звали, чего надоть? – домовой неожиданно прервал повисшее молчание.

– Мы не звали! – удивился Карислав.

– Как же, как же, я слышал. И ворон зачем-то подозвали и кота моего рыбкой соблазнили. А вместо рыбки – одни побои. А хотели-то чегошеньки?

– Да, я звал, – растерялся Святомор. – Только…

– Не меня и не котишку? – захихикал домовой. – Так поосторожней надо. А то кого похуже призовёте. Да неужто надеялись берегинь увидать? «я призваю добрые силы…» – нараспев передразнил он Святомора. – Да откедова им тута взяться! Окромя меня тут из говорящих тварей только дубина дворовой внутреннюю речь слышит. Да он поди уже пьяный валяется, – домовой вытер руки о штаны и залез на стол, усевшись среди не убранной посуды. – Откедова здесь, возле самого Корбового леса, в самое, что ни на есть глухоночье, «добрые силы»? Тут только мы – страшные и ужасные! Но шутки ради я вас даже не съем. – Он подмигнул притихшему Кариславу. – Так есть у вас ко мне дело, али нет?

– Мы вообще-то хотели узнать кое-что про лес. – Святомор постепенно приходил в себя. – Но…

– Мы через лес хотим к Итарграду пройти, – перебила его Велена. – Ты можешь сказать нам, как это лучше сделать?

– Через Корбовый лес?! – домовой даже приподнял закрывающие глаза космы, чтобы лучше видеть. – Бр-р-р! Бросьте-ка лучше эту затею! Для людёв путь через Корбовый лес напрочь закрыт. Откедова вы только такие умники берётесь, через лес собирающиеся? Люди даже жить-то рядом опасаются, все тропки-дорожки давно быльём поросли.

– А старая дорога на Итарград?

– Над Лесным трактом уже сто лет даже птицы не летают, такая там мразь и темень поселилась. И если вы нас нечистью называете, то я не знаю, как вы это назовёте. А хозяина всей этой мерзости в Прилесье Ужасом зовут.

– И что, неужто за все эти годы никто через лес не проходил? – не поверила Велена.

– Проходили. Колдуны, да ведуны. Да ведь вы не из таких, верно? – он подмигнул теперь уже Святомору.

– Верно, не колдуны, но нам нужно пройти! – ударил кулаком по столу Карислав.

– Мало ли кому нужненько что! Раньше было несколько человек, которые брались через лес переводить, да все они, в конце концов, там и сгинули. Доводились человечешки! А ужо без проводника вам нипочём не пройти.

– А вон тот человек? – Велена указала рукой туда, где сидел их давешний мрачный знакомый. – Он говорил, что может провести через Корбовый лес.

Хозяин даже не оглянулся, видать знал о ком речь. «А может, уже ждал вопроса» – подумал Святомор.

– Этот? Возможно, – домовой оглядел венедов. – Этот, могёт быть, и вправду может.