Горячие сражения Холодной войны. Неизвестные страницы

К этому моменту ЦРГ триумфально провалила свою первую подрывную операцию против «несвободного мира». Под аккомпанемент рассуждений о свободе и демократии, американская разведка попыталась создать в Румынии вооруженное антикоммунистическое подполье и развязать там гражданскую войну.

Первоначально ЦРГ пичкала Вашингтон ложными данными о том, что именно Румыния избрана плацдармом для броска Советской Армии против Греции и Турции. О характере такой «информации» говорит то, что источником одной шифровки был некий «пьяный советский офицер», который пил за скорое взятие Стамбула.^[81] Подготовив таким образом почву, ЦРГ в июле 1946 года начала румынскую операцию и в октябре того же года усыпила и вывезла из Румынии в Австрию в мешках с дипломатической почтой лидеров правой Национал-царанисткой (т. е. крестьянской) партии Румынии. Эти политики, запятнанные, кстати, сотрудничеством с немцами в годы войны, должны были стать руководством «армии освобождения Румынии». Однако из-за бездарной работы резидентуры ЦРГ в Бухаресте (там никто не говорил по-румынски) советская и румынская разведка быстро «вычислили» заговор. В ноябре 1946 года в Румынии прошли аресты и на судебных процессах были даны подробные показания о вмешательстве США во внутренние дела Румынии.

Визнер, считавший себя главным специалистом по румынским делам, был возмущен бестолковостью сотрудников ЦРГ, тем более что на скамье подсудимых оказалась вся его былая агентура.

В госдепартаменте Визнер отвечал за тайный проект создания «антикоммунистической армии» на территории Западной Германии из так называемых «перемещенных лиц» (displaced persons). Это были граждане стран Восточной Европы и СССР, отказавшиеся после войны возвращаться на родину (их было более 700 тысяч) и жившие в лагерях, финансируемых США. Естественно, что среди них было много тех, кто сотрудничал с немцами и опасался заслуженного возмездия на родине.

Визнер создал исследовательскую группу «Использование беженцев из СССР в национальных интересах США», куда помимо чиновников госдепартамента входили и представители военного ведомства. По замыслу Визнера из «беженцев» следовало создать боевые группы, которые затем будут переброшены на территорию социалистических стран и станут там ядром вооруженного «народного сопротивления». Давить на «перемещенных лиц» было несложно – они получали в лагерях американский паек.

В мае 1947 года в ЦРГ опять сменился руководитель – на сей раз им стал контр-адмирал Хилленкоттер. Всю жизнь (родился в 1897 году) он прослужил в военно-морской разведке, отвечая за эту сферу в Тихоокеанском флоте адмирала Нимитца в годы войны. Как и Сойерс Хилленкоттер не горел желанием возглавлять аморфную и не имевшую постоянного финансирования ЦРГ, и Трумэну пришлось его уговаривать.

Между тем на волне истерии вокруг «доктрины Трумэна» в США летом 1947 года была предпринята самая масштабная в истории страны реформа государственных органов, отвечавших за национальную безопасность.

В июне 1947 года конгресс провел секретные слушания по организации мощной американской внешней разведки. Характерно, что докладывал депутатам не Хилленкоттер, а Аллен Даллес – формально частный юрист с Уолл-стрит. Даллес говорил, что США нужна элитная «самая лучшая в мире» разведслужба, куда будут набраны самые одаренные люди страны.

На этот раз Трумэн уже не возражал против «американского гестапо» – он боялся, что Никсон и Маккарти опять обвинят его в мягкости по отношению к «красным». 26 июля 1947 года президент США подписал закон, известный как Акт о национальной безопасности, который касался отнюдь не только разведки.

Согласно закону ВВС приобретали статус особого вида вооруженных сил, так как именно на них возлагалась задача нанесения по СССР ядерного удара. ВВС возглавил бывший шеф ЦРГ Ванденберг.

С целью унификации военного руководства военное министерство (отвечало ранее за сухопутные силы) было слито с министерством ВМС в министерство обороны. Первым министром обороны США стал Форрестол.

Вместо ЦРГ и на ее базе в качестве внешней разведки США образовывалось Центральное разведывательное управление (ЦРУ, Central Intelligence Agency, CIA). Слово «агентство» подчеркивало самостоятельный ведомственный статус ЦРУ Только «агентства» и «департаменты» (министерства) в США могут иметь самостоятельное бюджетное финансирование, а значит, их создание подлежит предварительному утверждению конгрессом посредством закона. Хилленкоттер стал первым директором ЦРУ сохранив титул Директора национальной разведки. То есть опять подразумевалось, что он должен был координировать работу всех ведомственных разведорганов США. Однако сам процесс координации в законе ясно прописан не был, поэтому и госдепартамент, и ФБР, и военная разведка зачастую игнорировали своего нового конкурента.

Вместо аморфного Национального органа по разведке согласно закону создавался Совет национальной безопасности (СНБ, National Security Council) при президенте. В СНБ входили министр обороны, госсекретарь, иные министры в зависимости от рассматриваемых вопросов, а также директор ЦРУ Работу СНБ, который в отличие от своего предшественника стал постоянно действующим органом, организовывал помощник президента по национальной безопасности. СНБ собирался часто, обязательно под председательством президента, и формулировал директивы в сфере внешней политики, обязательные к исполнению всеми ведомствами США.

ЦРУ начало свою работу 18 сентября 1947 года. Формально закон не давал ЦРУ никаких полномочий для подрывных операций за границей. Разведка должна была лишь собирать, оценивать, анализировать и распространять в американских ведомствах разведывательную информацию о зарубежных странах. Однако ЦРУ с самого начала, без ведома конгресса, но с санкции президента или СНБ, занималось такими операциями, используя следующий нарочито туманно сформулированный пассаж Акта о национальной безопасности о своих полномочиях: «… и осуществлять иные функции и обязанности, связанные с разведкой и затрагивающие национальную безопасность».^[82]

27 сентября 1947 года Кеннан направил Форрестолу (теперь влиятельному члену СНБ) докладную записку с планом Визнера по организации «партизанского корпуса» из перемещенных лиц для заброски в социалистические страны. При этом сам Кеннан признавал, что американское общественное мнение не одобрит такой меры, но утверждал, что «с огнем надо бороться огнем».^[83]

В декабре 1947 года Совет национальной безопасности (СНБ) США принял специальную директиву NSC 4-А, согласно которой только что созданной внешней разведке – ЦРУ – поручалось вести «психологическую войну» против враждебных США стран. Смысл директивы был еще и в том, что все подрывные операции носили тайный характер и не подлежали согласованию с конгрессом.^[84]

ЦРУ немедленно предложило в качестве первого театра психологической войны Италию. В этой стране была сильнейшая и популярная коммунистическая партия во главе с Пальмиро Тольятти. Авторитет итальянских коммунистов, как и в Греции, базировался на их решающей роли в борьбе против фашистского режима Муссолини и немецкой оккупации. В Италии предстояли парламентские выборы, и ЦРУ сообщило, что если не предпринять срочных мер, то победа коммунистов более чем вероятна. При победе Тольятти Сталин якобы сможет сделать Италию коммунистической, «сняв трубку телефона», пугала Вашингтон американская разведка.

С помощью выделенных втайне от конгресса США средств (включая и деньги крупных американских корпораций, полученные через старые связи на Уолл-стрите) ЦРУ стало подкупать итальянских политиков, деятелей католической церкви и профсоюзных функционеров. С амвонов верующих (особенно женщин) начали призывать голосовать против «безбожных коммунистов», «разрушителей семьи». Священники говорили избирателям, что в кабинках для голосования бог наблюдает за ними, а Сталин – нет.

ЦРУ наняло даже самолеты, с которых на головы итальянцев сыпались антикоммунистические листовки – это был первый случай использования авиации для политической пропаганды в Европе. Члены созданных на деньги ЦРУ боевых групп срывали митинги коммунистов и социалистов. Финансируемая ЦРУ христианско-демократическая партия (ХДП) уверяла, что в «коммунистических странах родители вынуждены отдавать детей в тюрьмы, именуемые детскими садами». Пропагандисты ХДП пошли и еще дальше – мол, в СССР родители от голода вообще едят своих детей.^[85] От имени итальянской компартии оперативниками ЦРУ публиковались фальшивые листовки с бредовыми требованиями. Избирателям было отослано более 10 миллионов писем, предупреждавшим об опасности коммунизма в Италии.

Позднее ЦРУ признало, что передало ХДП и другими антикоммунистическим партиям Италии как минимум 1 миллион долларов.^[86]

Компартия Италии оказалась не готова к столь яростной и наполненной грязью компании, и ХДП получила на выборах 18 апреля 1948 года 48 % голосов. Возглавляемый коммунистами блок левых сил набрал всего 31 %.

Таким образом, ЦРУ успешно выполнило свою первую задачу.

В это время в США набирал силу очередной антикоммунистический психоз, связанный с «потерей Западом Чехословакии». В 1946 году компартия Чехословакии (КПЧ) выиграла свободные парламентские выборы и могла вместе с социал-демократами образовать левое рабочее правительство. Однако Сталин побудил лидера КПЧ Готвальда разделить власть с буржуазными партиями, членами Национального фронта чехов и словаков.^[87]

Весной 1948 года в Чехословакии предстояли новые выборы и по оценкам ЦРУ и посольства США в Праге коммунисты могли набрать на них единолично более 50 % голосов. В этих условиях, по согласованию с США, представители буржуазных партий с целью срыва выборов в феврале 1948 года вышли из правительства, надеясь, что симпатизировавший им президент Бенеш приведет к присяге новый кабинет без коммунистов. Но согласно конституции страны, в случае, если из кабинета уходило меньше его половины (а так и было) президент должен был поручить прежнему главе правительства (т. е. лидеру сильнейшей парламентской фракции Готвальду) сформировать новый кабинет. Президент колебался, и коммунисты и профсоюзы вывели на улицы сотни тысяч людей. Бенешу пришлось соблюсти основной закон, и новое правительство Национального фронта Готвальда стало гораздо более левым, чем раньше.

В США почему-то окрестили эти события «коммунистическим путчем в Праге», хотя путч (хотя и неудачный) на самом деле предприняли противники коммунистов. Этот «пражский путч» стал предлогом для дальнейшего расширения полномочий ЦРУ в обход Акта о национальной безопасности 1947 года.

17 марта 1948 года (в первую годовщину провозглашения своей «доктрины») Трумэн опять выступил перед обеими палатами конгресса с антисоветской речью, в которой, в частности, нарисовал следующую откровенно лживую апокалиптическую картину: «…Трагическая смерть Чехословацкой Республики вызвала шок во всем цивилизованном мире… Греция подвергается прямому военному нападению… В Италии коммунистическое меньшинство предпринимает агрессивные и решительные усилия, чтобы взять эту страну под контроль».^[88]

Под аккомпанемент этой новой волны антикоммунистической истерии ЦРУ получило незаконные дополнительные полномочия.

18 июня 1948 года новая директива СНВ NSC 10/2 уже точнее определила, что понималось под тайными операциями (covert actions). Это операции, «которые осуществляются или поддерживаются нашим правительством против враждебных иностранных государств или групп или в поддержку дружественных иностранных государств или групп, но которые планируются и осуществляются так, что любая ответственность правительства США за них не очевидна непосвященным лицам, и если эти операции становятся достоянием гласности, правительство США смогло бы достоверно отречься от любой ответственности за них».^[89] Организовывать подрывные операции поручалось ЦРУ либо единолично, либо в контакте с госдепартаментом и министерством обороны. Перечень подрывных акций СНБ определял следующим образом: «пропаганда; экономическая война; превентивные прямые акции, включая саботаж, контрсаботаж, разрушение (объектов) и эвакуация (людей); подрывная деятельность против враждебных государств, включая поддержку движений сопротивления, партизан и эмигрантских освободительных групп, а также поддержку местных антикоммунистических элементов в находящихся в опасности странах свободного мира».^[90]

Только в 1948–1952 годах ЦРУ смогло осуществить как минимум 81 подрывную акцию против социалистических стран и мирового коммунистического движения.^[91]

Между тем, в 1947 году Визнер представил программу «Операция Пересмешник», нацеленную на манипулирование американскими и зарубежными СМИ. Он требовал создания в США единого ведомства внешней пропаганды. Но пока к прожектам Визнера не хотели прислушиваться (особенной в Пентагоне), считая их слишком оторванными от реальной жизни. Какими они, собственно, и являлись.

Но Визнер не сдавался, и в мае 1948 года сформулировал свое новое предложение (программа «Кровавый камень», Визнер любил театрально выспренные псевдонимы и кодовые обозначения) об использовании эмигрантов из социалистических стран. На сей раз он пытался с их помощью осуществить массовое внедрение в коммунистические партии и левые общественные организации (профсоюзы, движение за мир, творческие союзы и т. д.). Визнер всегда завидовал коммунистам в том, что они так легко ведут за собой массы, но он считал, что дело здесь не в идеях и убеждениях, а просто в грамотной технологии манипулирования толпой. «Толпу» Визнер брался завоевать всего за 5 миллионов долларов, которые он запросил на свой «Кровавый камень».

Свои идеи Визнер активно пропагандировал на вечеринках, которые он с женой устраивал по выходным для своих единомышленников в своем доме в Вашингтоне. Там много пили и рассуждали о спасении мира от Советов. Завсегдатаями на этих вечеринках (Sunday Night Suppers) были единомышленники Визнера Кеннан и Форрестол. Подвыпивший Визнер в перерывах между обсуждением «крестового похода против коммунизма» поражал гостей экстравагантным танцем crab walk и хвастался, что на его вечеринках собрана «коллекция самых привлекательных женщин Америки».^[92]

Скоро для неуемного Визнера нашлось-таки дело его жизни. Поручив ЦРУ незаконные «тайные операции», никто из членов СНВ не хотел брать на себя полномочия по их санкционированию в письменной форме. Трумэн, будучи уже в отставке, утверждал

в начале 1960-х годов, что, находясь в Белом доме, вообще ничего не знал ни о каких тайных операциях ЦРУ. Ложь Трумэна тогда разоблачил Аллен Даллес, которого президент Джон Кеннеди уволил с поста директора ЦРУ за позорный провал агрессии против Кубы в заливе Свиней в апреле 1961 года.

Из-за боязни «бумажного следа» для «грязных дел» решили в 1948 году создать отдельную структуру, лишь номинально входившую в ЦРУ Название было выбрано самое невинное – Офис по координации политики (Office of Policy Coordination). Кадровой основой офиса стали переданные в 1946 году военным былые остатки террористических структур УСС (Подразделение стратегических служб). В 1946 году подразделение переименовали в Офис специальных операций (Office of Special Operations, OSO). Именно эта структура, влитая в ЦРУ и осуществила подрывные операции против коммунистов в Италии весной 1948 года.

Визнер с помощью Кеннана и Форрестола активно лоббировал создание специального «агентства» по подрывным операциям и психологической войне – ведь формально по закону 1947 года ЦРУ не могло всем этим заниматься.

Наконец по упоминавшейся выше резолюции СНВ NSC 10/2 от 18 июня 1948 года (ее текст составил Кеннан) для проведения втайне от конгресса США тайных операций был создан Офис специальных проектов (Office of Special Projects), быстро переименованный в еще более «невинный» Офис по координации политики (Office of Policy Coordination). Кеннан, Форрестол и Даллес провели на пост главы новой структуры Визнера.

От ЦРУ офис Визнера получил лишь здание для работы и финансирование. Первоначально в офисе числилось всего 10 человек. Формально организация Визнера подчинялась Штабу политического планирования госдепартамента США, который специально создали «под Кеннана». Но к тому времени (лето 1948 года) Кеннан сам пришел в ужас от задуманной им же самим «холодной войны» и предпочитал не участвовать в зачастую опасных и сумасбродных прожектах своего партнера по вечеринкам Визнера. Последнему это было только на руку – офис Кеннана «не глядя» визировал все его начинания.

Визнер ненавидел бюрократов и военных и поэтому искал для работы в своем офисе авантюристов из хороших (т. е. богатых) семей – то есть себе подобных. Военных Визнер презрительно именовал «виски-полковниками» – мол, они просиживают бес толку штаны в штабах, мечтая вечером надраться до одурения в офицерском казино.

Больше всего энтузиастов рекрутировали на последних курсах престижных американских университетов. Доверчивых студентов, уставших от сытой и богатой жизни, соблазняли зарубежными приключениями в духе Лоуренса Аравийского. Набор кадров из университетов называли на жаргоне американской разведки «источник П» (от слова «профессор»). В 1950-е годы в Принстоне персонал для разведки отбирал, например, декан по работе со студентами Уильям Липпинкотт. Обычно он спрашивал молодых людей, не хотели бы они послужить стране «особым способом».

Визнер решил, наконец, на практике осуществить давно задуманные им проекты психологической войны против СССР и его союзников. Своим помощником в этом новом деле Визнер избрал Джо Брайана, тоже южанина из Вирджинии по кличке «герцог Ричмондский» В офисе тот возглавил «мастерскую психологической войны» (Psychological Warfare Workshop). Команду себе Брайан набрал из своих бывших коллег-студентов по изданию сатирического журнала Принстонского университета «Тигр».

Визнер призвал работников «мастерской» выдвигать самые смелые идеи, что те и не преминули сделать. Первый проект «психологической войны» состоял в том, чтобы изготовить и сбросить над советскими городами с самолетов большие партии огромных презервативов с надписью по-английски на каждом «medium» (т. е. среднего размера). Эта акция должна была убедить советских женщин в экстраординарных сексуальных способностях американских мужчин.^[93] Правда, проект остался на стадии «концепции», так как был оригинальным даже для Визнера.

Более серьезным делом людей Визнера стало предоставление финансирования для экранизации в Голливуде антикоммунистического памфлета Оруэлла «Скотный двор». Для жены Оруэлла даже организовали по ее просьбе встречу с ее любимым актером Кларком Гейблом.

Еще одной «звездой» Визнера стал бывший сотрудник посольства США в Москве Кармел Оффи, который с гордостью называл себя гомосексуалистом – невероятная вещь для Америки того времени. Оффи выгнали с дипломатической службы за то, что он использовал дипломатическую почту для контрабанды валюты, рублей, алмазов и даже финских лобстеров. Но Кеннан убедил Визнера взять на работу этого «специалиста по России».

Оффи устраивал для Визнера и Кеннана разные «приятные вещи». Например, он нашел для жены Визнера хорошего повара, а для детей своего босса устраивал просмотры кинофильмов.

Директор ФБР Гувер не без оснований называл Офис по координации политики «бандой чудаков Визнера».

Именно Оффи, как человеку без всяких моральных принципов, Визнер поручил разработку своей давнишней идеи о создании «освободительной армии» из «перемещенных лиц». Кадры этой армии составили бывшие нацисты, например Густав Хильгер. В 1923–1941 гг. Хильгер работал в германском посольстве в Москве и считался специалистом по России. В столице СССР он подружился с молодым американским дипломатом и будущим «отцом холодной войны» Джорджем Кеннаном.

После 22 июня 1941 года Хильгер был уполномоченным рейхсминистра иностранных дел Риббентропа по «восточным вопросам» (т. е. по СССР) и в этом качестве отвечал за связи МИД Германии с СС. Именно Хильгер координировал работу с СС по массовому истреблению коммунистов и евреев на территории Советского Союза «айнзацгруппами» СС. В 1943 году Хильгер участвовал в операции по депортации итальянских евреев в нацистские лагеря смерти. В 1944 году он содействовал образованию так называемого Комитета освобождения народов России (КОНР) во главе с Власовым в Праге и формированию частей власовской «армии» (РОА).

После войны Хильгер находился в розыскном списке союзников как опасный нацистский преступник.

Однако еще в 1945 году американцы тайно перевезли его в США, где Хильгер стал советником госдепартамента по «русским вопросам» по протекции Кеннана. Во время суда над нацистами в Нюрнберге представитель Великобритании требовал ареста Хильгера, но американцы «не знали», где он находится. В то же время спецслужбы США даже выкрали из советской зоны оккупации жену и дочь Хильгера.^[94]

Контакты ЦРУ и офиса Визнера с бывшими нацистами в то время держались в тайне, так как вызвали бы глубокое возмущение американского общественного мнения.

В 1949 году конгресс США принял специальный закон (CIA Act, или Public Law 110), разрешавший ЦРУ конфиденциально вывозить в США и оформлять вне рамок обычного иммиграционного законодательства американские документы «полезным» иностранцам. Так в США оказалось много нацистских преступников.

По этому же закону ЦРУ фактически освобождалось от всякого контроля за конкретным расходованием выделявшихся разведке бюджетных средств.

В 1972 году конституционность закона была оспорена в Верховном суде США, но суд в 1974 году отказал истцу (налогоплательщику Уильяму Ричардсону) в необходимой «квалификации» для рассмотрения данного дела.

Визнер настолько доверял Оффи, что подписывал все представленные последним документы не глядя.

Оффи набрал из «перемещенных лиц» 5 тысяч «добровольцев-партизан», которых начали тренировать на американских военных базах в Германии для заброски на так называемые «территории вне доступа» (denied areas). Так на жаргоне людей Визнера именовались социалистические страны. Заброшенные «добровольцы» должны были составить «ядро постядерных партизанских сил».^[95] То есть после нанесения американского ядерного удара по СССР (у Советского Союза на тот момент еще не было собственной атомной бомбы) кадры Визнера должны были начать массовое антикоммунистическое партизанское движение.

Заметим, что согласно разработанному министерством обороны США в 1949 году «плану Дропшот» предусматривалось сбросить на советские города (200 целей в 100 городах) 300 атомных и 29 тысяч «обычных» мощных бомб, чтобы одним ударом лишить и так разрушенный нацистами Советский Союз 85 % промышленного потенциала.

В сентябре 1949 года началась выброска с американских самолетов «добровольцев» с территории ФРГ на Западную Украину (операция ZRELOPE),^[96] где они должны были усилить еще сопротивлявшиеся остатки бандеровцев из Украинской повстанческой армии (УПА). Операция завершилась полным фиаско – все группы Визнера были быстро обезврежены советскими органами госбезопасности.

В начале 1949 года Визнер дал указание объединить группы «старой» (белогвардейцы) и «новой» (власовцы и прочие нацистские коллаборационисты) русской эмиграции в единый центр, который должен был помогать отбирать агентуру для заброски в Советский Союз.^[97] 13 апреля 1949 года была дана санкция на образование Русского благотворительного комитета, якобы для помощи «беженцам» из СССР.

В специальном секретном докладе офиса Визнера «Обзор русской эмиграции» (Survey of Russian Emigration, составлен в 1950 году) анализировались основные группы эмиграции из СССР с точки зрения их «полезности» для США.

Основная роль в обзоре уделялась власовцам из РОА и фигуре самого Власова. Американцы выразили восхищение тем, как Власов в «кратчайшие сроки в очень неблагоприятных условиях превратил преданных советских работников в твердых антикоммунистов, что является феноменом выдающегося значения».^[98] Визнер предлагал использовать этот «полезный» опыт. В обзоре подчеркивалось, что власовское движение якобы никогда не разделяло цели нацистов: «…власовцы взялись за оружие как политические беженцы^[99] с целью борьбы за русские национальные интересы…». Отсюда люди Визнера делали «логический» вывод – власовцы не являются коллаборационистами и с ними можно сотрудничать.

После одобренного Визнером доклада для скрытой финансовой поддержки бывших пособников нацистов из числа советских граждан в 1951 году был учрежден «частный» Американский комитет за освобождение народов России. Учредителей комитета отбирал лично Визнер.

На самом деле комитет служил прикрытием для формирования из бывших советских граждан разведывательно-диверсионных групп в рамках операции Офиса по координации политики QKACTIVE (т. е. операция “Активный»). Цель операции была определена в сентябре 1950 года как «политическая организация и активация русской эмиграции с перспективой обеспечения сотрудничества народов России в борьбе западных демократий против нынешних правителей России».^[100] В рамках операции предполагалось создать «объединенный фронт» эмиграции, финансировать газеты и радиостанции на русском языке антисоветской направленности. Планировалось даже создать Институт русских исследований в ФРГ.

После долгой грызни среди антисоветских эмигрантских организаций, выводившей Визнера из себя, удалось, наконец, собрать в октябре 1952 года в Мюнхене десяток мелких антисоветских групп, образовавших Координационный центр антибольшевистской борьбы (КЦАБ). Среди руководства центра были много власовцев и нацистских пособников из грузин и представителей народностей Северного Кавказа. За образец был взят учрежденный нацистами в ноябре 1944 года (Визнеру помог советами Хильгер) власовский КОНР. Причем американцы столкнулись с той же проблемой, что и немцы в 1944 году – националисты типа бандеровцев или грузин не хотели подчиняться «русским» эмигрантам. С другой стороны против националистов как «раскольников единой и неделимой России» выступал Национально-трудовой союз (НТС) – главная политическая группировка «русской» антисоветской эмиграции, также активно сотрудничавшая с немцами на временно оккупированной территории СССР.

После 1945 года НТС с помощью американцев снабжал власовцев новыми документами, чтобы спасти их от выдачи Советскому Союзу как военных преступников.

Но уже в 1953 году детище Визнера – КЦАБ – развалилось: украинские и прочие националисты создали в Париже свой «блок» – Международный антибольшевистский координационный центр, а визнеровский КЦАБ был переименован для пущей важности в Координационный центр освобождения народов России. Напомним, что созданная нацистами в 1944 году власовская политическая организация носила название – Комитет освобождения народов России. Преемственность явно налицо.

В результате в «сухом остатке» «операции Активный» оказалось финансируемое ЦРУ «Радио Свобода», начавшее в 1953 году вещание на языках народов СССР.

Но Визнер не успокоился. В начале 1953 года он привлек НТС к новой операции американской разведки – AESAURUS (т. е. операция «Ящер»). В рамках этого проекта НТС должен был с помощью людей Визнера готовить и забрасывать в СССР подпольные группы, а также вести разлагающую пропаганду на дислоцировавшиеся в ГДР советские войска. Однако, как и в случае с прочими прожектами Визнера, гора опять родила мышь: у НТС просто не оказалось тех «многочисленных, проверенных и решительных кадров», о которых лидеры организации хвастливо заявляли Визнеру, чтобы получить у него деньги на свои личные нужды.

С СССР явно ничего не получалось, и Визнер решил свергнуть власть коммунистов в самой с его точки зрения уязвимой стране социалистического лагеря – Албании. Албания была отрезана от других социалистических стран полуфашистским режимом в Греции и титовской Югославией, которая с лета 1948 года проводила в отношении Москвы конфронтационный курс. Заметим, что одной из причин кризиса в советско-югославских отношениях было то, что Сталин фактически не дал Тито аннексировать Албанию. К тому же Албания была очень бедной страной с сильными феодальными пережитками в экономике.

Албанию (как и Грецию) традиционно считали сферой своего влияния англичане и британская разведка (Secret Intelligence Service, SIS) после войны всячески пыталась дестабилизировать власть лидера албанской компартии Энвера Ходжи. Но, как и в случае с Грецией, у англичан не хватало денег, и Визнер предложил своим британским коллегам сделку – англичане предоставляют инструкторов и базу на Мальте с целью подготовки агентов-«партизан» для заброски в Албанию (тогда Мальта была британской колонией), а офис Визнера – деньги.

Визнер еще с войны очень ценил опыт британской разведки по проведению специальных операций, считая англичан своими учителями. К тому же ему очень нравился представлявший SIS в США в 1949–1951 гг. потомственный британский аристократ Ким Филби. Филби был остроумным, светским человеком и также как и Визнер любил вечеринки и красивых женщин. Визнер гордился тем, что такой «гламурный» светский лев и аристократ как Филби входит в его круг. Вот чего Визнер никак не мог предположить, так это того, что выпускник Кембриджа и сын лорда с 1934 года добровольно и сознательно стал сотрудником советской разведки.

14 апреля 1949 года Визнер заключил с англичанами в Лондоне джентльменское соглашение по свержению власти коммунистов в Албании, и почти сразу же об этом стало известно в Москве.

Албанскую операцию окрестили BGFIEND (т. е. «операция Злодей»), и в октябре 1949 года с моря и из Греции в Албании было высажено 20 набранных среди «перемещенных лиц» боевиков, которые должны были начать в стране «народное» партизанское движение. Ведь согласно анализу англичан албанцы только и ждали сигнала, чтобы подняться против «ненавистного коммунистического режима». Визнер создал даже албанское правительство в изгнании – Албанский национальный комитет.

Через несколько недель остатки боевых групп смогли пробиться в Грецию и сообщили, что во время высадки на берегу их уже ждали, а албанцы не проявили никакого желания бороться против коммунистов – бывших партизан, воевавших против немецких и итальянских оккупантов в годы войны. Тем не менее, англичане и американцы продолжали засылать агентуру в Албанию до 1952 года – с тем же «успехом». Последних американских агентов-«злодеев» выловили в Албании в 1954 году.