Орхидейные сказки. Для взрослых и детей

МОЛОДОЙ ПОЭТ АЛЬФРЕД ГРИКО

Грибной комарик Альфред писал стихи. Слушатели его очень хвалили. Традесканции напевали его стихи под звуки ветра. Хлорофитумы учили наизусть в воскресной школе. Подуры гордились им и называли «наш комариный Пушкин».

Когда стихов набралось достаточно много, Альфред решил послать свои стихотворные опусы на рецензию одной известной поэтессе-критикессе.

Долго собирался с духом и, наконец, отослал. Он не был уверен, что ему ответят, но очень надеялся, что всё же его стихи заметят. Но он не ожидал, что ему ответят в ТАКОЙ форме.

Критикесса разнесла в пух и прах его вирши. Не то гастрит у неё разыгрался, не то очередной платёж за ипотеку надо было вносить, но она не оставила камня на камне от Комариных стихов. Язвительно называла Комарика «поэтом гниющей коры» и «стихоплётом из горшка».

Комарик был готов к критике, но он совершенно не был готов к потоку злости, который источал ответ поэтессы. У Альфреда была нежная чувствительная душа. Он лежал в своей каморке, бездумно смотрел куда-то вверх и не отвечал на вопросы. Прошёл день, два, три – Альфред продолжал лежать. И без того тонкий хоботок заострился еще больше, щёки запали, а крылышки совсем поникли. Если сравнивать его с орхидеей, то можно сказать, что Комарик потерял тургор.

Подружки-подуры суетились около него, а так как на месте они стоять не могли, то протоптали дорожки вокруг кровати комарика. Они поминутно предлагали ему то каплю нектара, то свежую росу, то даже кусочек гриба, выросшего в горшке у одной из юных орхидеек. Они рыдали, на бегу вытирая слёзы ватой, конфискованной у мучнистого червеца.

Орхидей взирал на Альфреда и пытался призвать Комарика философски отнестись к критике. В качестве доводов он приводил примеры Ван Гога и Джоан Роулинг – автора «Гарри Поттера», которой издательства отказали 14 раз. Комарик не реагировал. Он не хотел посмертной славы Ван Гога и не претендовал на известность Гарри Поттера.

Друзья переживали за Комарика, ведь он и так не отличался крепким здоровьем. Кот консультировался сразу с Алексой Гугл и Алисой Яндекс о том, как лечить депрессию у комаров. Каждая предлагала свой способ. В результате девицы переругались между собой и вывесили ошибку 404, после чего Кот, обозвав их зазнайками и бестолковками, начал обзванивать ветеринарные клиники.

Знакомый ветеринар Евгений Иванович, лечивший экзотов, уехал в отпуск и был вне зоны доступа. Недавно он ставил пломбу игуане, и ему требовался отдых. В других ветклиниках, узнав, что речь идет о комаре, советовали его сразу прихлопнуть. Кот грозился пожаловаться в Роспотребнадзор и отозвать медицинскую лицензию «за бездушное отношение к пациентам».

Жгучий Перец едко шутил на счёт злой поэтессы, пытаясь отвлечь комарика от грустных мыслей, а Петруша и Маша-Мэри Джейн предлагали Альфреду попить свежезаваренного чайку.

Сысоя Степановича не было. У него, как всегда, была куча дел, и он мотался по разным встречам. Иногда он отсутствовал неделями, в зависимости от важности сделки. Он продавал мёд, воск и заготавливал маточное молочко, а недавно завёл ферму для сбора медвяной росы и нанял тлей-гастарбайтеров, за которыми надо было постоянно следить, чтобы они не заполонили все окружающее пространство. Их способность размножаться в любых условиях поражала и пугала.

Наконец, Сысой вернулся домой. С Грибным комариком он дружил и был очень удивлён, что тот даже не вышел, услышав басовитое жужжание шмеля. Заложив лапки в кармашки мехового полосатого жилета, Сысой поинтересовался, что, собственно, происходит.

Подуры наперебой начали рассказывать о критикессе, но Сысой Степанович ничего не смог понять, так как они кричали все разом и разобрать, что они хотят сказать, было невозможно.

– Орхидей! – позвал Сысой. – Хоть ты толком объясни, что происходит. Что с Альфредом?

Орхидей в двух словах обрисовал ситуацию. Сысой засопел, что означало крайнюю степень задумчивости. У Сысоя Степановича были связи во всех кругах, начиная от маргинальных медведок и заканчивая бабочками-эстетками. Он думал, кто мог бы ему помочь. Как бизнесмен, Сысой понимал, что означает административный ресурс. Наконец, придумав план, шмель куда-то улетел.

В отличие от мягкого и нежного Комарика Альфреда, Сысой был жёстким и решительным, когда дело касалось его друзей или бизнеса. Залетев попутно в гарнизон «Дикой Дивизии», где квартировались полосатые осы, он пошептался кое с кем и полетел дальше.

Злую поэтессу Сысой нашёл на даче, где она, лёжа в гамаке, что-то строчила в телефоне. Рядом стояла миска с вишней и лежала раскрытая книга.

– Мадам, позвольте представиться. Меня зовут Сысой Степанович, и я бизнесмен. Возможно, моё имя вам ничего не скажет, но поверьте, оно весьма уважаемо в известных кругах. Вам недавно присылали сборник стихов на рецензию, и я очень огорчён, что стихи вам не понравились. Я прошу вас пересмотреть ваше отношение к творчеству моего друга. Пожалуйста, напишите ему пару строчек, он совершенно убит вашим отзывом.

Поэтесса от удивления округлила глаза и попыталась полотенцем прихлопнуть шмеля, севшего на лежащую книгу.

– Это вы про книжонку этого жалкого комара? – спросила она. – Помню, помню. Бездарность и нахал. Посмел прислать мне, великой поэтессе, свои жалкие стишата! Я их даже читать не стала!

Шмель увернулся от полотенца и сел на плечо поэтессе. Она взвизгнула и попыталась стряхнуть толстое мохнатое насекомое.

– Фи, как грубо, – ответствовал Сысой и, взлетев, устремился к миске с вишней.

– Прочь, мерзкое насекомое! – взвизгнула она, гоняясь за Сысоем по участку.

Сысой спикировал ей прямо в лоб, но в последний момент увернулся от столкновения.

– Давайте поговорим, – призывал Сысой разбушевавшуюся дамочку, уворачиваясь от полотенца, – ведь вы же даже не прочитали стихи!

Но, войдя в раж, та ничего не хотела слушать.

– Ладно, – сказал Сысой, – будем разговаривать на другом языке.

И дал по внутренней связи сигнал «Дикой Дивизии».

Через минут тридцать воздух наполнился странным жужжанием, и в небе появилось чёрно-полосатое облако. Это летели осы.

Часть из них облепила миску с вишней, другая часть погналась за дамочкой. Она металась по участку и, наконец, спряталась в дровяном сарае. Но долго там она продержаться не могла. Осы заслали ос-сапёров и прокладывали путь сквозь щели в стенах.

– Спасите! – раздался крик. Вероятно, парочка ос добралась до цели и сейчас выполняла боевое задание.

Сысой дал знак осам остановиться и спросил:

– Мадам, с вас отличная рецензия, и я избавлю вас от общения с грубиянами.

В ответ раздалось пыхтение и очередной взвизг. Минут через пять Сысой услышал:

– Да, я согласна на что угодно, только уберите этих диких ос!

Сысой подсунул под дверь сарая лист бумаги и ручку и сказал:

– Итак, я жду.

Заскрипело перо, и уже через несколько секунд рецензия была готова. После такой рецензии творение Комарика можно было сразу выдвигать на конкурс «Поэт года».

Сысой Степанович махнул крыльями осам, они дружной стаей взвились в небо, возвращаясь в свое осиное гнездо. Открылась дверь сарая и вывалилась наружу поэтесса. Один глаз у неё заплыл, губу раздуло. Вид у неё был дикий.

Сысой же вернулся домой и при всех зачитал хвалебную рецензию, начинавшуюся с извинений поэтессы за «ужаснейшую ошибку по отношению к замечательному молодому поэту Альфреду ГриКо».

Как мало надо для счастья поэту! Альфред вскочил и пустился в пляс с подурами, распевая во все горло.

ВАСЕЧКА И ОРХИДЕЙ

К Хозяйке приехали родственники с Севера. Они привезли с собой внука. Родители его летом работали и не могли поехать в отпуск. Деду же полагался ежегодный бесплатный билет, чем он и воспользовался. Внука звали Марком. С белокурыми кудряшками, толстенькими крепенькими ножками он выглядел как ребёнок из рекламы. Глаза у него были синие, опушённые длинными ресничками. Одним словом, выставочный малыш.

Было ему три годика, он хорошо говорил, но вот с некоторыми звуками были у него проблемы. Никак эти звуки ему не давались. Вместо слова «лось», он произносил «вось», а вместо «мебель» – «небель». Мальчику не нравилось, когда его поддразнивали, а еще он очень не любил, когда взрослые тёти и дяди присаживались перед ним на корточки и просили: «Скажи Р-р-р. Рыба! Работа! Рак!» Маленький Марк избегал этих слов, и при знакомстве, когда его спрашивали, как его зовут, он говорил «Васечка».

На удивлённый вопрос, почему Васечка, малыш отвечал, что он пока ещё маленький, поэтому Васечка, а когда будет взрослым, то станет «Маком», «р» он опускал. «Мама называет меня „моё Солнышко“, бабушка – „Пуся“, вторая бабушка – „Киса“, дядя Коля – „Брат“, только папа называет меня „Марик“. Каждый нашел мне имя, и я тоже хочу. Я буду Васечкой». А так как Васечка действительно был похож на василёк в пшеничном поле, никто не спорил.

Васечка был в том возрасте, когда дети еще понимают язык растений и животных, они слышат, что «напевает ветер в поле и о чем шумят клены под окном».

Он перезнакомился со всеми обитателями дома. Орхидея он звал «дядя Ох», Кота он обожал и называл «Котик», Перца – «Пейцем». Он также познакомился с гРибным КомаРиком АльфРедом, целых три «Р» в имени! Понимающий Комарик сразу представился дядей Аликом. С Сысоем Васечка вел себя осторожно. Недавно его укусила пчела, и он помнил, что это было больно.

Васечка вставал очень рано и, пока взрослые спали, обходил дом, здороваясь со своими друзьями. Спрашивал «дядю Оха», как тот спал. Чесал за ушком Кота и поливал теплой водичкой Жгучий Перец. Потом он выходил во двор и осматривал «владения». Распустился ли бутон розы, сколько огурцов поспело в парнике, что нового в саду и огороде. Здоровался с Сорокой и Скворцом.

Он познакомился со всеми соседями на улице и интересовался у бабушки из соседнего дома, как её корова, у дедушки через дорогу – болят ли сегодня у него ножки. Он сидел на лавочке со старушками и расспрашивал их, как они себя чувствуют и что варят на обед. Бабульки умилялись, гладили его по голове и угощали конфетами «Коровка».

Своей бабушке Вася помогал собирать ягоды-фрукты и огурцы в парнике. Вечером она читала ему сказки.

Васечка не скучал на даче. Утром он тренировался в произношении буквы «Р». Соба́к рычал, а Васечка сидел напротив Соба́ка и пытался повторять: «Р-р-р». Иногда у него получалось, и тогда Соба́к лизал Васечку в щёку. Скворец умирал со смеху, глядя на их занятия.

Частенько играли с Котом в прятки. Кот прятался, а потом неожиданно выскакивал, развевая пушистый хвост, вызывая каждый раз радостный смех у ребёнка. После завтрака они шли гулять по полю. Кот важно шёл рядом, Скворец сопровождал их в небе. Иногда к ним присоединялся Сысой Степанович. Лететь на собственных крыльях ему было лень, поэтому он обычно пикировал на Васечкину панамку и с комфортом путешествовал. Только бедный Орхидей оставался дома. Он закончил очередной научный труд, отцвёл, и ему было скучновато. Вечером он слушал рассказы друзей и немного им завидовал.

Днём Васечка с дедом ходили на речку купаться или в лес за грибами и черникой. Васечка вечером рассказывал Орхидею обо всём, что видел: дятле на дереве, лисичке, которая пробежала через полянку, огромном мухоморе на опушке леса.

Однажды дед с бабушкой уехали, а Васечке наказали вести себя хорошо и оставили под присмотром Евгеши. Евгеша, как всегда, ушла «на секундочку» к соседке и уже второй час что-то обсуждала, каждые две минуты говоря: «Мне надо идти, малыш дома один».

Васечка давно задумал показать Орхидею свой мир. Он хотел, чтобы Орхидей увидел и речку, и поле, и маленькую полянку, где росли душистые купавки. Васечка ждал-ждал Евгешу и решил пойти гулять самостоятельно. Он взял свой рюкзачок, привезённый из дома, вытряхнул из него свои пожитки, поставил туда горшок с Орхидеем. Затем позвал Кота и пошёл по знакомой тропинке через поле, заросшее высоченной рожью. Издали был виден только «перископ» движущейся панамки Васечки среди колосьев.

Евгеша, наконец всласть наговорившись и обсудив последние новости, вернулась домой.

«Вася!» – позвала она. Но никто не откликнулся. Подумав, что ребёнок где-то в саду, она пошла на кухню варить борщ, других супов она не признавала, и только часа через полтора в её непутёвую голову стукнула мысль: «Что-то ребёнка давно не слышно!» Не найдя Васечку ни во дворе, ни в доме, она заглянула к соседям, но и они его не видели. Позабыв закрыть калитку, Евгеша, роняя тапки, побежала по тропинке напрямую к речке. Речка в этих местах была не то, чтобы глубокая, но быстрая.

Запыхавшись и утирая потный лоб фартуком, Евгеша вылетела на пригорок. На бережке реки, свесив ноги с песчаного обрыва, сидел Васечка. Кудряшки светились на солнце. Рядом сидел Кот. В руках мальчик держал горшок с Орхидеем и что-то ему говорил, изредка поднимая горшок повыше. Тут же невдалеке скакал Скворец, клюя в траве невидимых букашек.

– Вася! – издалека заорала пароходным гудком Евгеша так, что ребёнок вздрогнул и выронил цветок из рук. Горшок покатился вниз с обрывчика. Ребёнок обернулся, махнул рукой и тоже спрыгнул с песчаного откоса к реке. Когда Евгеша подбежала к берегу, она увидела, что Васечка стоя на коленях, засовывал выпавшие корни Орхидея в горшок, что-то шепча себе под нос. На самом деле Васечка успокаивал Орхидея, говоря ему: «Не бойся, все цело. Сейчас я заправлю корешки обратно, и все будет хорошо». Васечка строго сказал Евгеше: «Ты меня испугала. Мы гуляли, и я показывал Орхидею, как здесь красиво». Собрав высыпавшуюся при падении кору, он взял горшок с цветком и выбрался наверх по откосу.

Заметив, что один листик у Орхидея поломался, Васечка сорвал около тропинки подорожник, поплевал на него и заклеил сломанный лист Орхидея. Поставил горшок в рюкзачок. «Пойдем домой», – добавил он, обратившись к Коту, и зашагал по тропинке. Евгеша семенила следом, забыв отругать ребенка за самовольную прогулку.

Вечером деду с бабушкой ни Вася, ни Евгеша о самовольной прогулке ничего не сказали. А Орхидей, оправившись от падения, не жалел о вылазке. Он часто вспоминал свое приключение, и в его рассказах оно обрастало всё новыми яркими подробностями.

ПРО КОТА И КРОТА

Раннее утро. Солнышко. Ещё довольно свежо на улице, но уже понятно, что день будет тёплым.

Орхидей проснулся и разминал устьица. Он любил подышать полной грудью, пока все спят. Кот тоже встал и сладко потянулся. Он изобразил асану «кот мордой вниз». Орхидей кивнул Коту и стал энергично разминать свои листья. Кот спустился с крылечка и направился в сторону картофельных грядок. Ему очень нравилось медитировать по утрам среди картофельных стеблей. Да и закапывать результаты «медитации» было легко – земля на грядках была рыхлой. Глядя на сиреневатые цветы картошки, Кот вспомнил, что недавно слышал по телевизору о том, что раньше картошку выращивали не ради вкусных клубней, а ради цветов. Подивившись человеческому вкусу, Кот огляделся вокруг. Тишина и благодать царили вокруг. Вдруг он почувствовал толчок снизу.

– Эй, убери свой меховой зад! – послышался чей-то голос.

От неожиданности Кот подпрыгнул и с хриплым мявом отскочил в сторону. Земля зашевелилась, появился холмик разрытой земли, и послышался голос:

– Расселся тут! Для тебя, что ли, копали! Загадил мне весь коридор!

На вершине холмика появилось отверстие, и из него выглянула чёрная голова.

– Ты кто? – удивлённо спросил Кот.

– Я? – спросил зверёк. – Я – Крот!

– А я Кот, – прошептал Кот. – Откуда ты появился?

– Из-под земли, – ворчливо сообщило странное животное. Из дырки торчала только макушка, поэтому голос зверька звучал глухо. – Живу я здесь, – добавил он, чихнув.

– А я вот тут сижу, медитирую, – засуетился Кот.

– Я твою медитацию за версту чую, весь подземный ход мне испоганил. А я, между прочим, тут постоянно живу.

– Простите, – пролепетал Кот, – я же не знал…

На самом деле Крот наметил ход на зеленую лужайку, но уж очень ему хотелось пугнуть Кота. Когда ты такой маленький, иногда приятно навести жуть на кого-то большого.

Подлетел Скворец, он всегда обо всех всё знал. С Кротом был давно знаком, поэтому сходу начал в разговор об урожае, червячках и жучках, которые «уже не те, что раньше», о том, что уже осень и Хозяева скоро вернутся в город. Кот разглядывал Крота и крутил головой.

Раздался топот маленьких ножек. Это Васечка проснулся и побежал осматривать свои владения.

– Ко-о-о-тик! – раздался его голосок.

Картофельная ботва раздвинулась и появилась милая мордаха.

– Котик! Я тебя зову-зову, а ты не идёшь, – пожаловался Васечка.

Тут он заметил бугорок свежевырытой земли.

– Кто это разрыл? – спросил малыш.

– Крот, – буркнул Кот. Он слегка был раздосадован, потому что не любил, когда ему делали замечания всякие там кроты, а кроме того, кому понравится, если тебя толкают в попу во время утренней медитации.

– Крот? Настоящий Крот? А где он?

– Здесь я, – пискнул Крот и слегка приподнялся над холмиком. Впрочем, он тут же опять скрылся, торчала только макушка.

– Настоящий Крот! Доброе утро, дорогой Крот, – Васечка был вежливым мальчиком. Он подошёл к холмику и пытался разглядеть удивительного гостя.

– Это вы помогали Чиполлино? – поинтересовался Вася.

– Кто это? – удивился Крот из-под земли.

– Это мальчик-луковка, – объяснил мальчик.

– Я терпеть не могу ни лук, ни чеснок. Это не я, – отказался Крот.

– Значит, вы господин Крот, который хотел жениться на Дюймовочке? – не успокаивался Васечка.

– Что? Какой Дюймовочке? Я, знаете ли, совсем молодой Крот и никаких Дюймо-девочек не знаю.

Васечка расстроился. Видимо, Крот почувствовал перемену в голосе ребёнка и добавил:

– Вероятно, это кто-то из моих родственников, постарше, чем я.

– Значит вы Крот из мультика! – засмеялся мальчик. Ему очень нравился чешский мультик про Крота.

– Какой такой мультик? – спросил зверёк.

Васечка с криками: «Сейчас вернусь», – ринулся к дому.

– Вот, обвалит мне галерею, – проворчал Крот, но остался дожидаться мальчика.

Васечка пулей вернулся обратно, размахивая красочной книжкой.

– Смотри! Это книжка про Крота!

– Я не умею читать, да и вижу на свету плохо, – погрустнел Крот.

– Сейчас расскажу, – пообещал малыш.

Васечка сел поудобнее на картофельный холмик, открыл книжку и начал рассказывать сказку про Крота, тыкая пальчиком в картинки. Читать он ещё не умел, но книжку слушал много раз и знал почти наизусть. Кот лёг поближе, свернувшись пушистым комочком, только кончик хвоста подрагивал в особо смешных местах.

Крот, вытащив непонятно откуда темные солнцезащитные очки, вылез из дыры наполовину и, облокотившись о груду земли, внимательно слушал сказку про Крота. Иногда он горделиво поднимал голову и косился на Кота – в тех местах рассказа, где Крот был описан очень умным и храбрым.

Прилетел Сысой Степанович, сел на подсолнух и тоже начал слушать, иногда он всхрапывал и падал с цветка, но на лету просыпался и, отчаянно маша крыльями, возвращался на цветок.

Бабушка к этому времени уже приготовила завтрак и пошла искать Васечку. Услышав его голос, доносящийся откуда-то с огорода, она подошла и увидела, что тот сидит в обнимку с Котом на земляном холмике и рассказывает сказку, перелистывая страницы книжки. Бабушка покачала головой и вернулась в дом.

– Дед, ребёнка надо в садик отдать, чтобы с детьми играл, – обратилась она к деду, – а то он в огороде Скворцу с Котом сказки рассказывает.

Дед усмехнулся и говорит:

– Он не только рассказывает, он понимает, что они говорят. Возраст у него такой, когда он весь мир понимает. А в садик можно отдать, не помешает.

Счастливый Васечка рассказывал друзьям сказку и даже не подозревал, что кто-то может не понимать, что говорят животные и растения. Он был Ребёнком.

ЗАКОНЧИЛОСЬ ЛЕТО

«Вот и похолодало! Пора возвращаться с дачи в городскую квартиру!» – сказала Хозяйка. А значит, опять переезд со всеми горшками с орхидеями. За лето цветы окрепли и уезжать не хотели.

Новенькие не знали, что такое зима, и не верили, что скоро будет так холодно, что листья замерзнут до стеклянного состояния. Это будет первая зима для многих орхидей. Они весело болтали между собой и решали, кто где будет жить. Распределяли подоконники и придумывали названия для каждого. Орхидей командовал и жаловался Жгучему Перцу на молодёжь.

«Сад белых бабочек» – этот подоконник в спальне, как всегда, захватили старожилы. С ними не поспоришь, с мощными цветоносами и одревесневшими корнями они были очень убедительны. Новеньких они принимали крайне неохотно. В прошлом году они дружно зацвели и хотели в этом году повторить белый флешмоб.

«Сад сюрпризов» целиком состоял из новеньких орхидей, от которых пока никто не знал, что ожидать. Куплены они все были «отцветашками», поэтому до поры до времени напускали на себя таинственность и молчали, как партизаны.

«Розовое облачко» – выбрали себе название орхидеи, приехавшие из большого торгового центра во время карантина. Там были разные орхидеи, даже зеленые, но розового колера было больше, поэтому большинством голосов прошло «Розовое облачко».

«Цвет настроения – жёлтый» выбрали орхидеи жёлтых оттенков. Они очень были гордые, потому что все ими восхищались. Они крутили цветами и кокетничали с Фикусом.

«Мелочь пузатая» намертво приклеилось к мини-орхидеям, а «Пятнистые ягуары» собрали всех орхидей с пятнистой окраской.

«Модельное агентство» – выбрали орхидеи с длиннющими цветоносами. Они цвели без перерыва, почему-то все имели бордово-фиолетовый окрас, но тем не менее были разных сортов.

«Группа риска» – орхидеи, требующие постоянного присмотра, так как недавно укоренились и за ними нужен был глаз да глаз. Они без конца спорили и не смогли договориться до более поэтического названия.

Грибной комарик со слезами прощался со шмелем Сысоем, так как Сысой Степанович оставался зимовать на даче. Скворец делал вид, что ему все равно, но украдкой вздыхал – всё же за лето он привык к компании. Сорока всегда зимовала в России, поэтому не понимала, зачем куда-то улетать. Она предлагала Скворцу зимовать в городе, но он уже приобрел тур в теплые края и паковал чемоданы. Кот был спокоен, как удав. Ему было одинаково хорошо зимой в городе, летом на даче. Кот на досуге вместе с Хозяйкой прослушал книгу «Кыся» и увлекся работами Альфреда Руперта Шелдрейка. Он планировал научиться вступать в телепатический контакт с людьми. Ему и так неплохо удавалось получать желаемое, но он хотел расширить свои возможности.

Васечка с бабушкой и дедушкой вернулись домой на Север, и он уже звонил по «Ватсапу» и передавал всем привет.

И вот день отъезда. Всё упаковано, приготовлено. Пора загружаться. Но куда делся Соба́к?

А Соба́к, науськанный Котом, решил поискать трюфели и совершенно не вовремя ушел с утра в дубовую рощу и до сих пор не вернулся. Хозяйка звала-звала, но Соба́ка не было. Кот, чертыхнувшись, поскакал на поиски. Это ведь с его легкой лапы Соба́к увлёкся поиском трюфелей.

Добежав до рощицы, Кот услышал жалобный вой Соба́ка. Соба́к попал в глубокую яму, неизвестно кем вырытую и замаскированную ветками. Он смотрел вверх и горестно подвывал. Кот, зашипев от злости, спросил:

– Как ты попал сюда?

Соба́к плачущим голосом сообщил, что побежал за мелькнувшей в кустах лисицей и не заметил яму. Сорока, прилетевшая вслед за Котом, тут же затрещала, рассказывая, что случилось. Но толку от её трескотни было мало.

– Сиди здесь и не уходи, – велел Кот Соба́ку.

– Куда я уйду, – жалобно проскулил Соба́к. Кот огромными скачками помчался к дому. За лето он изрядно похудел, поэтому бежать было легко. Возле машины уже стоял Хозяин и громко выяснял: «Где эта домашняя скотина Кот и Соба́к?»

Кот, вынырнув из кустов, подрысил к Хозяину и начал толкать его головой, каждый раз отбегая в сторону.

– Куда ты меня тянешь? – заинтересовался Хозяин. Кот отбегал чуть дальше и ждал Хозяина. Наконец тот понял, что от него нужно, и быстро зашагал за Котом. Подойдя к роще, они издали увидели, что недалеко от ямы стоял бульдозер. Из ямы доносился приглушенный вой.

Вдруг из кустов вышел хмурый небритый мужик с лопатой в руках. Кот похолодел. Хана Соба́ку! Мужик был раза в два здоровее Хозяина, а руки у него были как ковш экскаватора. Кот припустил изо всех лап. Хозяин побежал следом, но не успел добежать, как Мужик сиганул в яму. Раздался истошный собачий визг. Через несколько секунд из ямы вылетел Соба́к, подкинутый хмурым мужиком. Соба́к, радостно повизгивая, бросился к Хозяину, наконец подоспевшему к месту.

– Следить за животными надо, – сердито сказал дядька и полез в кабину бульдозера.

Хозяин ничего не успел сказать, а Кот подумал, что иногда внешность очень обманчива.

А Соба́к ничего не подумал. Он бежал вперёд, радуясь, что все обошлось.