Темный бог вечности. Червивое яблоко 2

8

Все пространство было разбито на сектора, каждый следил за своим. Флаттер на лету дергался из стороны в сторону, и все время норовил нырнуть носом. Как Стратег умудрялся управляться с этой развалиной, было уму непостижимо.

Виктор отнесся к поручению с предельной добросовестностью, хотя оружия Стратег ему не доверил, и в случае чего просил просто заорать.

– Что заорать? – растерялся Виктор.

– А неважно чего. Заорите – и все.

Сзади сверху повизгивала сервоприводами турель пушки. Надо понимать, это Коля отслеживал направления, с которых можно было ожидать неприятностей. Снайпер, которому Стратегом было велено "развернуть гирокресло", примостился в каком-то странном устройстве точно посередине между Виктором и Комаром, в руках он сжимал свою неизменную плазменную винтовку. Но вот что показалось Виктору очень удивительно – как бы машину ни мотало, ни дергало и ни кренило, Снайпер в этом своем гирокресле всегда сохранял строго вертикальное положение. Кажется, это называется "гироскопическпй эффект", вдруг вспомнилось ему.

Похоже, что все действующие лица последующих событий заметили друг друга практически одновременно, а вот среагировали по-разному, в зависимости от возраста, скорости реакции и тренированности. Виктор, к примеру, издал предписанный вопль, когда все было уже практически кончено, а похитители… старшие офицеры санации народ, конечно, опытный и бывалый, но соревноваться в скорости реакции с двадцатилетними парнями им, пожалуй, было трудновато.

Стратегу удалось увернуться от прямого удара вражьей лазерной пушки, однако и рикошета от стен хватило для того, чтобы их многострадальный флаттер окончательно вышел из строя. А вот Снайпер в полном соответствии с прозвищем успел влепить из своей винтовки целых два разряда в обтекатель флаттера похитителей прямо против места водителя. И тут же Коля превратил потерявшую управление вражью машину в облачко раскаленных газов.

Стратегу не оставалось ничего другого, как плюхнуть флаттер на пол тоннеля прямо на пути грузопоезда, прущего вперед на предельной скорости. Снайпер, первым выскочивший из разбитой машины, ударил вдоль полотна дороги перед передней машиной поезда и перевел прицел на кабину. Машина остановилась.

– Выходить по одному, только слева, руки держать на виду, – истошно вопил Стратег, направляя на открывающуюся дверцу аж целых два игломета, что с точки зрения Виктора, было явным перебором.

Дверца кабины открылась, и по смонтированной на ней лесенке на дорогу медленно спустилась грузная фигура в черном – парадном! – мундире санации. Фигура повернулась и оказалась начальником училища коммодором второго ранга Корном. Собственной персоной.

Стратег подошел к нему вплотную.

– Господин коммодор, Вы арестованы, прошу сдать оружие.

– Курсант! Ты с ума сошел? Кто дал тебе право вмешиваться в секретные операции командования? – заорал Корн. Стратег, не отвечая, повернулся к Комару.

– Младший лейтенант, примите оружие арестованного.

– Что-то я не помню, чтобы подписывал документы о твоем производстве в чин, – желчно сказал Корн, протягивая Комару игломет. – Сами себя производим, господа курсанты?

– Нет, господин коммодор, – вмешался подошедший Виктор. – Производство проведено по всем правилам на поле боя координатором Ховриным. Задержание грузопоезда и Ваш арест проведен также по его приказу.

– Господин Бюллер? И Вы тут?.. Ну да, ну да, и это – ваши люди… Тогда конечно… Послушайте, Виктор, давайте отойдем в сторону, мы вполне можем договориться.

Виктор посмотрел на коммодора с умилением, которого только и заслуживала подобная наивность.

– Коммодор! Я не буду говорить о высоких материях, о чести и всем таком. Когда речь идет о деньгах такого масштаба, это просто смешно. Но! То, что вы, пардон, уперли, принадлежит даже не Компаниям, хотя они все равно будут на вас крайне разобижены, со всем отсюда вытекающим. Это принадлежит вице-королю планеты, абсолютному победителю только что закончившегося конфликта. В империи вора достанут компании, здесь вице-король. Покойникам деньги не нужны.

– Вздор, Вы не понимаете, – начал было Корн, но Виктор уже повернулся к нему спиной и обратился к Стратегу.

– Послушайте, а как мы теперь поедем назад? В кабине больше трех человек не поместится, а остальные? Тут оставаться нельзя, скрыплы от пальбы, конечно, разбежались, но они вот-вот снова появятся.

Стратег, соглашаясь, покивал головой.

– Значит так, Снайпер и Комар остаются здесь, сторожат груз и арестованного. Мы пошарим по окрестностям, поищем что-нибудь самодвижущееся. Авось, чего и найдем. А вы тут смотрите в оба, пацаны, господин Бюллер прав, скрыплы должны вскоре вернуться.

Однако их надеждам найти средства передвижения, увы, не суждено было сбыться. Все окрестные штольни, штреки, залы и тоннели несли на себе следы поспешного бегства людей… вот потому-то, очевидно, и не было тут ничего, способного самостоятельно передвигаться. В насосном руме, перегораживающем магистральный воздуховод, они, правда, натолкнулись на скример, но радость их оказалась несколько преждевременной. Какие-то варвары, изрядно потрудившись, совершенно искорежили его гондоле язык и вдребезги разнесли узел коммуникатора.

Выход, к всеобщему изумлению, нашел Коля.

– Стратег, – вдруг заорал он, – смотри, что я нашел!

Коля стоял, склонившись над каким-то разбитым ящиком, явно свалившимся с грузовой платформы во время бегства, и держал в руках странного вида предмет. Более всего предмет напоминал уменьшенную раз в тысячу летающую тарелку волопасных пауков из сериала "Пауки Вселенной". Виктор со Стратегом подошли и встали рядом.

– Ну, и что это?

– Не знаете? Это же проходческие дюбели.

– Что?

– Ну, – смутился Коля, – я не знаю, как это правильно называется, только когда при проходке штольни надо что-то быстро к неровной стенке прикрепить, дюбель нашлепывают на нее вот так, и включают. Там такой наконечник внутри, так он в любой породе пробивает дыру и в ней застревает, что твоя пломба в зубе. Потом вот эту пленочку сдернешь, прижмешь сюда, что тебе надо, оно приклеится – не отодрать. Прочность, доложу я вам, жуткая. Мы на таких дюбелях в детстве тросы поперек дороги в ущелье натягивали. Грузы с платформ скидывать. Резвились…

– Ну, а нам они на что? – сердито спросил Стратег.

– Не понимаете? Мы можем сидения с нашего флаттера к грузопоезду пришпандорить…

– Невозможно. Там обшивка из свинца. В ней дюбель под нашим весом не удержится. Да и вообще, стоит только эту обшивку повредить, оттуда такая попрет радиация, что мало никому не покажется, – с сожалением начал было Виктор, но тут же и осекся, вдруг увидев, насколько счастливой стала вдруг физиономия Стратега.

– Зачем обшивку? – восторженно орал Стратег. – Мы их прямо к кабине присобачим, сверху от скрыплов накроем обтекателем с нашего флаттера, да и поедем – себе, с комфортом, с растопырочкой, что твои Координаторы… простите, господин Бюллер, если я чего не так сказал, я это от радости. Ах, ты, эк чего удумал, Дюбель ты хренов!

– Да, Коля, – вторил ему Виктор. – Это ты, Коля, молодец! Это ты, Коля, супер!

– Господин Бюллер, – тихонько шепнул ему на ухо Стратег. – Зовите его Дюбель…

– Что-что? Не понял?

– Он заслужил.

Нагрузившись дюбелями – даже Виктор волок несколько штук – они с веселым гомоном направились назад.

У головной машины с неизменной своей плазменкой в руках стоял Снайпер. Ни Корна, ни Комара не было видно. Очевидно, отсиживались в машине. Снайпер еще издали заорал:

– Ну, нашли, что ездить может?

– Нету тут ни хрена, но…

– Вот и хорошо, – даже не дослушав, сказал Снайпер и направил винтовку на друзей. – Значит, жить будете… не дергайся, Стратег, куда тебе с иглачем против плазменки? Стойте, где стоите, пацаны, целей будете.

Дело было ясней ясного. Пока они шарили по окрестностям, господин Корн тут времени даром не терял.

– Продались, Иуды?

– Ага, – безмятежно подтвердил Снайпер. – Но жизнь я вам выговорил, кореша.

– Мы тебе не кореша, сучонок! – взревел Коля-Дюбель. – Наших корешей твой покупатель сжег!

Снайпер явно обиделся, а высунувшийся из кабины коммодор сказал ему:

– Я ж тебе говорил, что благодарности от них не дождешься. Пристрели их, пока не поздно, найдут что-нибудь летучее, привяжутся, воюй с ними потом. Да и вообще, свидетели в таком деле нам ни к чему.

– Вы идиоты, – крикнул Виктор. – Ваш контакт, вы думаете, вас все еще ждет? Он давно уже улетел к чертовой матери! Куда вы с планеты денетесь? Снайпер! Кончайте дурить, и мы никому ничего не расскажем, клянусь!

– Вы сами идиот, уважаемый Виктор… и совсем Вы не в папашу, – проорал Корн и громко расхохотался. – Уж он-то тут никак не растерялся бы, а Вы есть самый настоящий кретин. На поверхности мы этот поезд спрячем так, что его ни одна собака не найдет. Смыться с Азеры – это даже не просто пара пустяков. Это половина пустяка в нынешней-то неразберихе. Сколько она продлится, Вы себе представляете, хотя бы смутно, дубина? А вывести с планеты припрятанное есть в буквальном смысле дело техники.

– Э-эй, Колянчик, ты куда это полез, шалун? – проорал вдруг Снайпер самым издевательским тоном, на который был способен. – Нехорошо бросать в беде корешей. А ну, слазь с машины и иди к ним, думаешь, я не вижу?

Виктор оглянулся.

С ближайшей грузовой платформы – когда только влезть успел! – с угрюмым видом спрыгнул Коля, подошел к товарищам и, глядя в землю, встал рядом. Виктор с неприязненным видом покосился на него: понятно, почему на тебе прозвища не держатся… и тут же насторожился, он вдруг увидел, что тот незаметно для Корна и компании ткнул Стратега кулаком в бок.

– Ну, ладно, – проорал Корн, истекая злорадством. – Заболтались мы тут с вами. Пора и честь знать. Да и скрыплы вас заждались. Им, небось, тоже жрать охота.

Поезд тронулся с места и начал медленно наращивать скорость. Снайпер наблюдал за бывшими друзьями, высунувшись по пояс из кабины. Перед тем, как скрыться в кабине, он крикнул:

– А все-таки шанс я вам дал, пацаны!

Последняя платформа грузопоезда с ревом исчезла в тоннеле. Проводив ее глазами, Стратег повернулся к Коле.

– Ну, и что ты там делал? Дюбель, что ли, прилаживал?

– Ага… а как ты догадался?

– Сам только и думал, как бы контейнер продырявить, чтобы поезд оставлял радиоактивный след. Ну, Дюбель, ты молодец. Спрячут они его, сволочи, как же!.. Теперь они от нас никуда не денутся, везде найдем.

– Позвольте, парни, – удивленно сказал Виктор, – как это… я не понимаю, радиоактивный след… Но там же вся поверхность радиоактивная. Как же мы этот след отловим?

–– Отловим, господин Бюллер, – авторитетно сказал Коля, с удовольствием вживаясь в роль лихого курсанта Дюбеля. – Радиация, она радиации рознь. Никуда они от нас не денутся, дай нам только радиометры взять.

– Ладно-ладно, кончай базарить, пацаны… простите, господин Бюллер… Пошли-ка к тому скримеру… Дюбель! Прихвати вон кусок флаттерного обтекателя. Скример вполне исправный, только язык гондолы отодран, да блок коммуникатора разбит. Коммодор Корн, небось, постарался искорежить, чтобы ни с кем связи из скримера установить было нельзя. Попробуем ему из этого обтекателя какое-никакое соорудить днище. Надо поскорее добраться до седьмого уровня, Гронкс с пацанами его, небось, давно уж разблокировали. Возьмем флаттеры с радиометрами, бластеры и… я ему покажу шанс, подонку!

– Э-э… э-э… пацаны, нет-нет, – встревожился Виктор. – Не надо на седьмой. Не надо терять время. Пока доберемся, пока найдем флаттеры, радиометры, пока добудем бластеры. Надо лететь сразу в Гнездо к самому комту.

– Так нас к нему и пустили… впрочем… Вы, что же, его лично знаете?

– Встречались, – уклончиво ответил Виктор.

– Удивительное здесь какое-то место, пацаны, – задумчиво сказал Стратег. – Скрыплов до сих пор нету, а вокруг, вон, смотрите-ка, сколько ихних валяется трупов. И даже не просто трупов, а растерзанных в клочки. Кем надо быть, чтобы такое сотворить со скрыплами? Кто знает, что тут еще за монстры водятся? Я с этим, который так разделал скрыплов, встречаться никакого желания не имею. Так что Вы, господин Бюллер, правы. Поспешим-ка мы лучше к вице-королю.

Глава вторая

1

Ховрин стремительно шагал по коридорам Белого Рума. Бледные и растерянные младшие служащие, поспешно уступая дорогу, жались к стенам, и – что характерно – ни одного среднего и, тем более, старшего чиновника ему по дороге не попалось. Попрятались по щелям, сволочи!

Впрочем, когда Ховрин с сопровождавшими его курсантами вломился в свою приемную, он с удовлетворением убедился, что его собственная Ответственная секретарша сидела на своем месте, растерянная, перепуганная, но сидела, и даже пыталась работать.

Увидев начальство, пусть и пребывавшее в предельно растерзанном, даже раздрызгано-непотребном виде, Ответственная так по-детски обрадовалась, что у Ховрина даже потеплело на душе. Она вскочила с места, совершенно по-детски всплеснула руками и сбивчиво со всхлипами закричала:

– Стас… о, господи … господин Координатор… А мы-то … тут слухи… Какое счастье, Вы живой!

Властным взмахом руки Ховрин прервал ее излияния и, оглядев приемную, ставшую вдруг необыкновенно тесной и шумной, принялся отрывистым голосом отдавать распоряжения.

– Господа офицеры, всем пока отдыхать. Здесь. Впрочем, особо не расслабляйтесь, возможно, вам еще предстоит работа. Катюша, организуйте для господ офицеров что-нибудь перекусить. Поосновательнее. Свяжитесь с приемными Координаторов и вызовите всех ко мне. Пусть явятся через сорок минут. Да-да, именно вызовите и именно пусть явятся, иначе я велю этим парням притащить их сюда за шиворот.

– Но, из Координаторов, вроде бы, кроме вас только Бюллер и уцелел… – начала было Ответственная, но Ховрин властно перебил ее.

– Пусть явятся их Информанты. Они Первые Советники, им и обязанности исполнять. И пусть захватят с собой всех, кого сочтут нужным для дела. У санаторов заправляет какой-то генерал-майор, не помню фамилии, так вызовите и его. Генерал, как занятый делом, может явиться в фантоме, а остальные только в истинных телах и никак иначе, что бы не прятались по щелям, сволочи, не то из-под земли достану и поотрываю башки.

– По моим сведениям, все они… как бы это сказать… короче, все боятся пальцем пошевелить. Выжидают, словом… ну… в общем, как там Гнездо скажет…

– Начнут дергаться, объясните, что не того они боятся. Комт пока что далеко, а я рядом. Если понадобится, сюда любого за шкирку приволокут. В Городе полный бардак, раздрай, свинство, а они ждут? Ну, так они дождутся! Я намерен с этим бардаком кончать. Немедля! Могу и с ними заодно!

Именно этими словами он встретил и собравшихся коллег, после чего потребовал отчета от каждого из присутствующих. Перечить не посмел никто.

Разнос, который неизменно следовал за словами подотчетного: "А что я мог сделать?" был просто устрашающим. Особую убедительность ему придавало присутствие в соседнем с кабинетом приемном руме решительного вида вооруженных парней, весь вид которых показывал, что они только что выдрались из весьма серьезной передряги, злы, взбудоражены и выполнят самый жестокий приказ, не задумываясь.

Ховрин орал, брызгая слюной, стучал по столу кулаком и топал ногами. Самое мягкое, что довелось услышать злополучным "отцам города", было: не можешь ты – сделают другие, и вали-ка ты с занимаемого стула к ядрене фене!

Впрочем, оказалось, что не везде дела были из рук вон плохи. Генерал доложил о практически полном прекращении беспорядков во всех стратегически значимых узловых точках, магистралях и путепроводах Города. В течение полусуток он гарантировал полное спокойствие по всему Городу. А подотчетный Бюллеру банковско – финансовый сектор вообще не прекращал работы ни на секунду даже в самый разгар мятежа, так что финансовая катастрофа в ближайшем будущем Городу не грозила.

Однако, как оказалось, скрыплы уже окончательно захватили Северную шахту. Жиденькие заслоны санаторов с огнеметами, поставленные еще распоряжением Фетмена в то время, когда размер опасности явно недооценивался, бессменно и совершенно героически сдерживали скрыплов в магистральных путепроводах и воздуховодах. Однако уже имелись сведения, что скрыплы отыскали другие пути – через штольни инженерных коммуникаций, кабельные каналы и канализационные сети, так что их массовое появление в соседних шахтокварталах было вопросом самого ближайшего времени.

В промышленных секторах дела шли тоже совсем скверно. Они попросту никак не шли, и в стратегическом плане это было, пожалуй, даже и похуже скрыплов.

Все проходческие и добывающие работы были прекращены. Представители Объединенных Компаний, если и не смылись с планеты прочь, то в ужасе забились в щели, как тараканы, и выковырять их оттуда было легче сказать, чем сделать. Полностью бездействовали производственные уровни, даже гидропонный. А вот это уже грозило немалым и, главное, затяжным продовольственным кризисом. Запасов пищи в Городе с учетом не разграбленных остатков неприкосновенного запаса было максимум на трое – четверо суток. Между тем, остановка питающих насосов с неизбежностью приводила к гибели пищевых водорослей. Хлорелла и ламинелла, основное сырье для производства протеина, погибали уже через сутки после прекращения подачи к их корневой системе питающей смеси. Хорошо еще, что никакие идиоты не тронули жизнеобеспечивающие системы. Тут, возможно, просто-напросто сработал инстинкт самосохранения… и, слава богу.

– Даю вам пять часов, – ярился Ховрин, глядя в лицо Советнику от продовольствия пронзительным взглядом. – Потом вам и Звезды не помогут. В санатории сгною. Думаете, за вас вступится вице-король? Думаете, что он будет жутко благодарен, когда вы повесите ему на шею миллионы голодных ртов?

Бледный советник только вытирал шею мокрым от пота платком, кивал и соглашался.

– Да… да… да…

– Проверить работу всех насосов. При необходимости запустить подачу питательной массы по временной схеме с соседних ферм… Не сметь возражать! Прокиньте временные трубопроводы, если иначе нельзя! Запросите у медиков антибиотики и вводите в питательную смесь. При безобразиях, что у вас творятся, наверняка занесли на поля кучу всяческой заразы.

– Антибиотики мы послали. Они уже на гидропонном, вот только кому их сдать? – сокрушались медики.

– Какого черта Вы еще здесь, а не уже там? – орал Ховрин, тыча пальцем в беднягу гидропонщика. – Вы слышали? Вас там ищут!

– Я бы просил Вас разрешить привлечь… Тут есть один, Саша Лобов. В смысле, Александр, но его все зовут просто Сэш. Он старший технический служащий, но не в этом даже дело. У него огромный авторитет. Это он организовал защиту системы жизнеобеспечения, насосных станций на гидропонном, защиту обогатительных фабрик трансурановых элементов и вообще… Можно привлечь?

– Да хоть черта, лишь бы дело делалось! – свирепствовал Ховрин. – Валите отсюда, время для вас пошло, ясно Вам?!

– А чего из кожи-то лезть, – раздалось откуда-то из задних рядов. – Все равно Городу хана. Чего выпендриваться-то?

– Это кто сказал? – заорал Ховрин, вскакивая. – Встать и повторить мне в глаза!

– Спокойно, коллега, – хмуро пробурчал молчавший до сих пор Бюллер. – Это было сказано, не подумав.

Ховрин, отдуваясь, сел и в свою очередь полез в карман за платком. Бюллер укоризненно оглядел присутствующих и так же хмуро продолжал:

– Координатор Ховрин кругом прав. Абсолютно. А некоторая… экстравагантность его поведения вполне извинима, если учесть, что ему пришлось лично усмирять, так сказать, вооруженные беспорядки. Многие из присутствующих в это время…

– А какого черта Вы-то сами делали "в это время"?.. да-да, Вы, не как финансист, а как Председатель Совета Координаторов?! – взвился Ховрин.

– Пытался отдавать те же самые распоряжения, что и Вы сейчас, – с невозмутимой иронией ответствовал Бюллер. – К сожалению, я не мог подкрепить их Вашими весомыми аргументами, – он с усмешкой кивнул на приемную. – Но позвольте мне закончить. Господа! Уясните себе раз и навсегда. Наше благополучие, да что там благополучие – сама наша жизнь намертво связана с Городом. Все мы давно распрощались со своими владениями на поверхности. Смерть Города – это наша смерть, господа! Не понимать это может только, простите, круглый дурак, а дураку среди управленцев не место. Это я для нашего "смельчака" говорю. Мы сейчас должны лезть из кожи вон, наизнанку должны вывернуться, но доказать комтам, что Город есть объективная реальность, с которой они должны считаться.

– Нравится им это, или нет? – с вызовом спросил все тот же упрямый голос.

– Именно так, – подтвердил Бюллер. – Будем считать, что нами организован Антикризисный комитет, председателем которого единогласно избран Координатор Ховрин… несогласных, я полагаю, нет, потому что буде такие тут вдруг окажутся, я первый отдам их в руки мальчиков из приемной. Я временно слагаю с себя полномочия Председателя Совета Координаторов – вполне добровольно, господа, можете мне поверить, вполне добровольно – и вхожу в Антикризисный Комитет на правах рядового члена, ответственного за банковскую и биржевую сферы и вообще за финансы.

– Не выйдет, дорогой мой. Свою долю ответственности Вы-таки огребете. Вы будете Заместителем Председателя, – желчно прервал его Ховрин.

– Нет-нет, – с улыбкой сказал Бюллер, – на этом посту, поверьте моему опыту, Вам рациональнее будет иметь господина генерала.

– У меня будет два заместителя, – не терпящим возражений тоном сказал Ховрин. Внутренними делами и санацией займется господин генерал. А на Вас я дополнительно возложу все вопросы внешних сношений. Переговоры с Гнездом будут нелегкими, и они за Вами. Вы на подобных делах не одну собаку съели, и лучше Вас их никто не проведет. Главная задача – предотвратить оккупацию и уничтожение Города. Мы все должны на нее работать. Все, что угодно, любые уступки, экология там, налоги на восстановление поверхности, очистительные сооружения и переработка отходов, но только не уничтожение Города, только не это… Господа Информанты! По всем средствам коммуникаций, в том числе по инфорам жилых ячеек и телетаксерным программам объявить о всеобщей мобилизации. Цель… ну, словом, для ликвидации последствий. Предупредить, что с уклонистами будем поступать по всей строгости, так сказать… Чрезвычайное положение объявите. А силовую поддержку обеспечит господин Генерал, хотя его основной задачей будут, конечно, скрыплы. Здесь, я думаю, нам окажет помощь Гнездо.

Упрямый голос никак не желал угомониться.

– Ага, Старая Дама так и бросится помогать. И таракану ясно, она сама их нам сюда и подкинула.

– Может ты, кретин, пойдешь в Гнездо, да ей это в лицо и скажешь? – взъярился вдруг Бюллер.

– А вот нам она пару ласковых точно скажет, когда банды люмпов, которые наш бравый генерал вышвырнул из Города на поверхность, начнут шарашить возвращенцев с Райны, – неугомонный "смельчак" никак не желал утихомириться. – Возвращенцы будут счастливые и размагниченные, и главное – безоружные, а люмпы организованные, вооруженные и злые.

– Все, господа, дебаты закончены. – Ховрин встал и завис над столом, упершись в столешницу обеими руками. – Рапорты от вас о реальном состоянии дел жду через пять часов. К работе, считайте, вы уже приступили. А за этим, за говорливым, Вы, господин генерал, присмотрите лично. Насчет поверхности он почти прав, в смысле – до наоборот. Сразу видно, что не коренной азерец. Это возвращенцы люмпам вломят по первое число, те кинутся назад в Город, вот вы и поручите нашему говоруну этим делом заниматься. И если не управится в кратчайшие сроки, упеките его в санаторный карцер. Мне можете даже не докладывать. Смелость хороша, когда подкреплена деловыми качествами, знаете ли. Идите, господа, идите. Работайте.

Расходились тихо, без обычного в такие моменты шума и гомона. Опять-таки, в отличие от привычных порядков, ни одна живая душа не забыла выключить на трансформере опространственное для себя рабочее место. Стулья и пульты инфоров исчезли как по мановению волшебной палочки.

Сквозь спешащую к выходу толпу к столу Ховрина протиснулся генерал, щелкнул каблуками и громовым шепотом попросил несколько минут для конфиденциального разговора по делу, требующему незамедлительного решения.       Бюллер, дожидавшийся ухода остальных, чтобы узнать хоть что-нибудь о судьбе сына, досадливо сморщился. Генерал истолковал эту гримасу превратно и поспешно добавил: – Вы тоже, конечно, можете присутствовать, господин Бюллер. Вам, как Заместителю, совсем не помешает быть в курсе.

– Я говорил Вам уже, что весь этот мятеж смердит, – возбужденно заговорил генерал, как только за последним "совещантом" захлопнулась дверь, – так вот вам и доказательства…

– Минуточку, генерал, – прервал его Бюллер. – Пока Вы не начали. Я хочу задать господину Ховрину один маленький вопрос личного характера…

– Дорогой Карл Степанович, ничего утешительного я Вам сказать не могу, – Ховрин покачал головой, сочувственно глядя на Бюллера. – В последний раз я видел Виктора на путепроводе Центральной шахты. Он тогда… как бы это сказать… выказал очень решительно желание пойти с отрядом курсантов в погоню за грузопоездом. Никаких сведений о нем мы с тех пор не имеем. Пока.

– Что за напасть, господи прости, на мое семейство, – грустно сказал Бюллер. – Сначала пропала старшая дочь – бунтарка. Теперь вот сын.

– Война, дорогой, война, – сказал генерал рассеянно и потрепал его по плечу со специфически военным равнодушным сочувствием. – Радуйтесь, что их никто не видел мертвыми, так что вполне могут еще и объявиться, если повезет.

Бюллер вскинул на него сумасшедшие глаза и что-то сдавленно пискнул, а генерал, уже не обращая на него никакого внимания, весьма решительно опространствил трехмерную голографическую карту северной части Города и, тыча пальцем в соответствующие ее участки, заговорил.

– Вот, извольте взглянуть, господа. Известие о грузопоезде застало вашу колонну, господин Председатель Комитета, примерно здесь.

Ховрин присмотрелся и согласно кивнул головой.

– Как доложил мне командир колонны… Вы, сударь, сделали прекрасный выбор, поздравляю, очень способный молодой человек… Так вот, как он мне доложил, флаттер появился вот отсюда, был обстрелян, совершил классический противозенитный маневр… на чем, кстати сказать, мальчики могли бы его и подловить, но не будем к ним слишком строги. Для необстрелянных юнцов парни действовали вполне, я бы сказал, на уровне. Так вот, ушел флаттер обратно, в этот же тоннель, из чего ваш Гронкс сделал в условиях недостатка информации вполне логичный вывод, и направил отряд преследования именно туда, вдогонку. Преследование велось достаточно грамотно: флаттерный дозор, передовой отряд на бронекаре, а основные силы и отряд прикрытия – на открытых платформах, что делать, бронекар у них был единственный, и распорядились они им правильно. Вашим курсантам не повезло. Против них действовал очень опытный противник, просчитавший все варианты заранее, и имевший время как следует подготовиться. Появление флаттера было отвлекающим маневром, и имело целью заманить преследователей в ловушку. Расчет был на их молодость и неопытность, я думаю. Штольня, вы видите, выходит в большую каверну естественного происхождения. Их здесь две такие. Одна приспособлена под склад и вестибюль, другая под транспортную развязку, говорят, что какая-то подсанационная управленка так умно этими кавернами распорядилась, я бы ей за это даже срок скостил. От обеих каверн отходят эскалаторные штреки. А в каверне у развязки уже дожидался наших парней горнопроходческий комбайн – андроид с расфокусированным лучом. Страшная штука, доложу я вам, такие же блокировали шмон-тоннели на седьмом уровне и держали нас взаперти, пока Ваши мальчики нас не разблокировали. Операцию планировал блестящий тактик, утверждаю как профессионал. Здесь я опять должен отметить грамотные действия ваших парней. Они вовремя обнаружили засаду. Если бы вся колонна втянулась на склад… А так потери оказались минимальными для условий, в которые они попали. Уцелел весь арьергард и приличная часть основных сил.

Бюллер хотел что-то сказать, но голос изменил ему и он лишь горестно замотал головой.

– Да не отчаивайтесь Вы так, – генерал с предельно философским видом пожал плечами. – Засаду обнаружил именно флаттерный дозор, причем не в развязке находясь, а еще на складе. Так что у парней был шанс. Флаттер о-очень маневренная и быстрая машина. Будем надеяться. Ну а пока парнишки гонялись за приманкой, грузопоезд во всю прыть чесал по Северной шахте, и это доказывает, что похитители совсем не собирались уходить через Урученскую базу, как мы все думали. Их наверняка ждал где-то в окрестностях Северной никому не известный грузовой посадочный модуль. Дальше – дело техники. Погрузка, старт, стыковка в космосе с каким-нибудь конвертопланом, а там – бай, адью и всяческий оревуар пополам с чао.

– Но вблизи-то, насколько нам известно, находилась только "Лиловая Звезда"… – осторожно сказал Ховрин.

Генерал пристально посмотрел на обоих Координаторов и сказал медленно, тщательно взвешивая слова:

– Я никого и ни в чем не обвиняю, господа. И уж конечно не хочу ни в чем таком… так сказать, руководство имперской санации, и вообще… Однако участие санаторов регионального уровня в порядке самодеятельности не исключено. Более того, такая частная акция весьма вероятна. Только вот суть дела в том, что грузопоезд не смог выйти на поверхность. Во время боевых действий портал Северной шахты подвергся огромной силы термическому удару и был полностью разрушен. Там плавились камни, господа. Выход из шахты на поверхность оказался замурован намертво.

– Вы хотите сказать…

– Именно, так господа. Грузопоезд остался на Азере и находится, скорее всего, где-то вот тут, в верхних уровнях Северного шахтоквартала.

– Но там скрыплы.

Генерал снова с величественной небрежностью пожал плечами.

– Думаете, это кого-нибудь остановит, когда на кону такие деньги?

– Все сопровождавшие его люди, должно быть, уже мертвы.

– Господин комт, как уверяют, дважды прошел всю Северную насквозь, причем безо всякого снаряжения. Конечно, господин… э… вице-король личность неординарная, но эти люди, повторяю, готовились весьма тщательно. Весьма.

Генерал помолчал, давая собеседникам возможность осознать все значение сообщенных фактов. Ховрин и Бюллер как по команде посмотрели друг на друга, потом на генерала и снова друг на друга.

– На этот поезд есть какие-нибудь документы? – спросил Ховрин у Бюллера.

– Городу о нем ничего не известно.