Дар ведьмы в наследство 2

– Женюсь! Женюсь! – заорал Горыныч и присев на одно колено, подарил избушке букет, сорванный тут же на моём газоне.

Я вытаращила глаза, поражаясь такой наглости, и решила сама воспользоваться полотенцем, но друзья на меня шикнули и мне пришлось отступить в зрительный зал, откуда мы с умилением поглядывали на смущающуюся и кокетничающую Избушку и смущающегося Горыныча, объясняющегося ей в любви и зовущего её перелетать к нему на постоянное проживание. Избушка согласно покачала головой и только гости собрались отбыть, как Наташа вдруг встрепенулась – Стоять! – закричала она так, что ближайшая яблоня замерла и уронила все свои яблоки. – Я щас!

Через несколько секунд подруга выскочила с блокнотом и ручкой и подлетела к влюблённым. – Дорогие брачующиеся – завела она известную песню и мы тяжело вздохнули. Избушка вздыхала, Горыныч переминался с ноги на ногу, но прервать торжественную речь никто не рискнул. Наконец Наташа попросила брачующихся поставить свои подписи в блокноте, и после того, как те с трудом там что-то нацарапали, отпустила их с миром.

– Эх, красивая пара – проговорил Георг Четвёртый, когда они скрылись из вида – Вот и избушку пристроили.

– Да – с умилением посмотрела подруга вслед влюблённым и с нежностью открыла блокнот.

Прочитав то, что там нацарапал Горыныч, она схватила полотенце и заметалась по двору в поисках метлы, которая успела спрятаться за углом, предупреждённая Гошей.

– Догоню, все перья ему выщиплю! – орала в бешенстве подруга.

– Ну что, мы завтракать-то будем? – решил перенаправить её мысли в положительное русло вечно жующий Гоша.

Наташа замерла на пол дороги – кухня и всё что с ней связано, благотворно воздействовали на неё, практически как на меня медитация, поэтому, вспомнив про завтрак, она простила и Горыныча и бросившую нас избушку, и понеслась к продуктам.

Через пятнадцать минут нас уже ожидал прекрасный завтрак – сырники со сметаной, какао и кофе на выбор, бутерброды с колбасой и сыром, и первые свои маринованные помидорчики. Заставив полный стол продуктами, Наташа успокоилась и, закинув голову вверх, стала выискивать в небе следы избушки. Не найдя их, он ещё раз вздохнула, вытерла слезу полотенцем и бросила его на спинку стула.

Та ещё скатерть самобранка

– Никогда не думал, что простым полотенцем можно нанести увечья – пробормотал Георг Четвёртый, и, повторив "нунчаковое" движение Наташи шандарахнул им об стол.

По столу прошла трещина и все присутствующие прониклись бОльшим трепетом к подруге. Кроме самой подруги, которая, увидев краем глаза этот манёвр и во всю красоту появившуюся длинную трещину, пообещала тут же изменить зрение Георгу Четвёртому, а точнее – натянуть глаз на.. Я не дала ей закончить фразу чтобы не вводить Георга в первобытный ужас, и махнув рукой над столом придала ему "первозданный вид".

Теперь мы бегали с Георгом Четвёртым вдвоём по огороду, пытаясь смыться от злющей Наташи, которая простила бы мне всё – и сырники, и кофе, и сметану, но только не свои первые малосольные помидорчики, которые пропали вместе со всеми продуктами, когда перед нами оказался абсолютно новый стол, без намёка на трещину и на наш завтрак.

– Тибидохай давай скорее, пока она совсем нас не загнала! – визгливо попросил Георг Четвёртый, прячась за моей спиной в кустах малины.

– Сам себе натибидохай! – огрызнулась я.

– Если бы я умел, я бы тут с тобою не сидел. – надулся тот.

Отдышавшись и не видя пока перед собой Наташи, проверяющей другие кусты, я, наконец, смогла сосредоточиться и загадать новый стол, только с нашим предыдущим завтраком. Высунувшись из кустов и пытаясь разглядеть стол – получилось или нет, я увидела на столе Гошу, размахивающего полотенцем и облегчённо вздохнула – судя по его семафору – завтрак вернулся на место.

Пшикнув Георгу, я небольшими перебежками кинулась к столу, чтобы успеть добежать до него раньше, чем меня настигнет Наташино возмездие, так как в таких полевых условиях вряд ли я успею ей сказать – что помидорчики на месте.

Добравшись до стола, я вытерла пот со лба и, отдышавшись, подняла опущенную голову вверх и застыла, уперевшись взглядом в трон на котором в прекрасном пышном платье и королевской мантии, со скипетром и державой в руках и в золотой короне, сидела Наташа.

– Это чё такое? – удивлённо спросила она, разглядывая себя и скипетр с державой.

– Королевские причиндалы. – пожала я плечами.

– А она точно золотая? – задумчиво спросила Наташа, снимая корону и пробуя её на зуб.

– Точно. – буркнула я и, плюхнувшись за стол, пододвинула к себе сырники.

– Так это что, теперь я практически королева? – с удивлением рассматривала Наташа свои новые приобретения.

– Ну, если тебе так нравится, то – да. – пожала я плечами. – Будешь королевой нашего двора.

– М-да – протянула Наташа, вытянув вперёд ноги и разглядывая показавшиеся из-под платья свои старые шлёпки и трико. – Наколдуй мне хоть туфли тогда королевские.

Я задумалась и взмахнула руками. Тут же на ногах подруги появились красивые, блестящие и супер модные туфли из той эпохи, когда во Франции водились королевы.

– Пойду что ли по деревне пройдусь. Похвастаюсь. – рассмотрев новые туфли, произнесла Наташа и спрыгнула с трона.

– Ой, ёклмн! – заорала она и потрясла ногою. Потом, видимо вспомнив, что она почти королева, прихрамывая и переваливаясь как раненая утка, прошествовала к калитке. Открыв её, она подобралась, выпрямила спину и шагнула на улицу.

Мы не стали её сопровождать, а накинулись с жадностью на завтрак, тем более что он не остыл, а сохранился в том же виде, в каком его поставили на стол, так как я придала столу новые свойства, чем очень удивила и обрадовала своих друзей.

Мы уже успели и поесть и попить кофе и обсудить – что будет, если Баба Яга вернётся за своей избушкой, а Наташа всё фланировала по деревне.

Решив не ждать её на завтрак, а заняться своими делами, мы собрались выходить из беседки, как вдруг калитка с силой распахнулась и во двор ввалилась сама королева. Не успели мы ничего сообразить как в нас полетела королевская туфля.

– Чтоб я ещё раз поддалась на провокации! – проорала Наташа и метнула в нашу сторону второй туфель.

– А что такого? – надулась я, так как я её на прогулку не выгоняла.

– Я думала, что все удивятся и позавидуют моему платью! А надо мною вся деревня ржёт! А в этом платье ни через забор перемахнуть, ни кулаком никого не стукнуть! Идите вы подальше со своими королевствованиями!

– Да уж, дикие времена, дикие люди. – вздохнул Георг Четвёртый и попытался натянуть на себя подобранные туфли.

– Слушай, а вот как ты её вот так – показав лапами на себе королевское платье, поинтересовался Гоша, рассматривая как Георг Четвёртый, хромая в новых туфлях, пытается его стянуть с Наташи.

– Ну, подумала что стол сделала антикварный, королевской эпохи, и у нас сейчас будет завтрак достойный королевы. Ну и про внешний вид королевы подумала – но это чисто случайно! – поспешно добавила я, глядя как Георг Четвёртый, уже с Гошей, пытаются стащить с Наташи это жуткое платье.

– И как они в таком ходили? – задумчиво произнесла Наташа, оставшись, наконец, в своих трико и футболке, и крутя во все стороны снятое красивое платье. – И чего теперь с ним делать? Красивое, жалко выкидывать. Только и не поносить такое – очень неудобное. Может отдадим в музей? Как историческую ценность?

– Не было таких платьев в той истории. – отмахнулся Георг. – Оно исторически недостоверное!

– Ой, да подумаешь! – обиделась я. – Зато сразу видно, что королевское! Золотого цвета! Фалды вон какие, оборочки! Воротник стоит чуть не до макушки – красотища! Зря ты его сняла, оно с твоим трико и рядом не стояло!

– Я тебя в это платье сейчас запихаю, посмотрю как тебе в нём стаять будешь! – пригрозила подруга и я замолчала.

– Может, я тоже тогда ещё что-нибудь примерю, ну раз у нас королева самоотреклась? – поинтересовался Георг Четвёртый.

– Меряй. Только чё ты, интересно мне, примерять собрался? – удивилась я. – Платье?

– Трон! – обрадовался Георг и потрусил к нему. – А он ничё так, удобный! – заметил Георг Четвёртый, заскочив на него и, подобрав висящую на ручке трона корону, нацепил её на себя и, достав из кармана зеркальце, стал любоваться собою.

– Не, вот корону оставим. – забрала у него её Наташа, и нацепила на себя. И, покрутив скипетр и державу и не найдя им применения в хозяйстве, сунула их Георгу. Тот отпираться не стал и, приняв королевскую позу, гордо задрал вверх подбородок.

Наташа хмыкнула, махнула рукой и пошла готовить уже обед.

Мы с Гошей и Георгом Четвёртым притащили большое зеркало и стали по очереди занимать место на троне, и рассматривая в зеркале, представлять себя великосветскими особами.

– А где-то тут же мантия была? – стал осматриваться по сторонам Георг Четвёртый. – Никто не видел – куда делась?

– Сдалась она тебе, подумаешь – мантия. – буркнул Гоша и принял такой независимый вид, что мы поняли что мантию можно уже искать в его гнезде.

– А, может, и сдалась! – не отступал Георг Четвёртый и попытался встать с трона, чтобы сходить за этой самой нужной мантией.

– Не дам! Она пушистая! Как раз мне для постели! – преградил ему дорогу Гоша и показал когти. Георг Четвёртый плюнул на меховую мантию и поудобнее устроился на троне.

– Чё у вас опять творится? – поинтересовался Леший, возникший как всегда неожиданно и неприглашённо.

– Да вот, трон примеряем. – отозвался Гоша.

– А можно я померяю? – потёр радостно ручки Леший.

Через пятнадцать минут Лешего на троне подвинул Водяной. Он выпросил корону у Наташи и теперь мучился, пытаясь нацепить её себе на голову. Корона категорически не хотела сидеть у него на голове, проскакивая на шею. Водяной плюнул и стал держать её двумя руками, явно любуясь с собой в зеркало.

– Эх, мне бы такую! – с восторгом произнёс он мне на ухо.

– Зачем тебе корона? – удивилась я, так как весь вид Водяного никоим образом не стыковался с ней.

– Ну я же практически водяной царь! – принял он горделивую позу.

Я внимательно посмотрела на этого царя, передёрнулась и, зажмурив поплотнее глаза, вспомнила как выглядел Посейдон в мультфильме.

– Батюшки! – услышала я голос Гоши и разожмурилась.

На месте постоянно хлюпающего Водяного с большим водяным животом и двумя хвостами вместо ног, на нас смотрел высокий накачанный мужественный красавец в красивой высокой короне, с трезубцем в руке.

– Это чего это? – раздался удивлённый голос из него и он с изумлением уставился на свои мышцы на руке. – Это как это? – боязливо подкрался он к зеркалу и уставился на себя.

– Ну, вот теперь настоящий царь морей! – с восторгом заметила я, хвастаясь своим умением. – Вылитый Посейдон!

В этот момент небо разорвала огромная молния и стали собираться чёрные тучи. Подул холодный ветер. Снова засверкали молнии и одна из них попала в Водяного сзади.

– Вертай назад! – заорал он, прикрывая руками обожжённое молнией место.

Я испугалась и, закрыв глаза, стала быстро представлять обычного Водяного. Открыв глаза я увидела трясущегося Водяного, с королевской короной на шее, с прожжённой дыркой на штанах и дёргающимся глазом. В нервном напряжении мы все смотрели на тёмное небо и на сверкавшие вокруг нас грозовые молнии. Внезапно небо посветлело и из туч сложился предупреждающий жест.

– Я больше ни-ни! – заорал погромче Водяной и, стянув корону, бросил её под трон.

– Это случайно получилось! – заорала я. – Я и не знала что вы есть!

Небо стремительно стало темнеть.

– Вы её не слушайте! – закричала Наташа и кинулась ко мне. – Она у нас особенная! – покрутила она у моего виска.

Тут же погода восстановилась, выглянуло солнышко и мы выдохнули. Обиженный Водяной, держась за сердце, боязливо обошёл трон и, проверив своё обожженное место, аккуратно уселся на табуретку.

– Ты бы это, завязывала с королевскими играми. – пробурчал он. – Кажный важен таким какой он есть! Я, конечно, понимаю, что я далеко не красавец, ну и что, зато я добрый, и меня все любят. И мне в моём виде комфортно! А это главное!

– Ну да. – задумчиво проговорил Георг Четвёртый и сбросил неудобные королевские туфли.

Подняв валяющееся на стуле королевское платье, я прислонила его к себе и, посмотрев в зеркало, подумала – да, прав Водяной – с одной стороны очень красиво, а с другой – ни тебе по огороду побегать, ни шашлык с удовольствием поесть, ни на забор не залезть, в таком платье только медленными шажочками по коврам ходить можно, скукота!

– Вы есть вообще собираетесь? У нас тута слуг немае! Самим ложки поднимать надо! – пробурчала обиженная Наташа, так как пока мы веселились у трона, она готовила нам обед.

Гости тут же забыли про трон и кинулись в беседку. Гоша отбросил скипетр и ринулся за ними.

– Сейчас, сейчас! – отозвалась я, нацепив на себя, чисто в качестве эксперимента, не подумайте чего, королевское платье, надев корону, кое-как, с помощью Георга Четвёртого уместилась на троне и уставилась в зеркало.

– Если ты сейчас же не сядешь за стол, я тебе готовить больше не буду! Нашла Золушку! – рявкнула Наташа, безжалостно вырвав меня из моих королевских мечтаний. – Снимай это дурацкое платье, оно тебе как корове седло, и садись за стол!

Я, ещё видя себя в зеркале настоящей королевой, очень обиделась на седло и корову и в долгу не осталась – Это твои трико как седло, а это – вещь! – любовно разгладила я ладонями платье.

– Ну всё! – рявкнула Наташа. – С этой минуты ты будешь готовить себе сама! Хочешь – в трико, хочешь в платье, мне всё равно, только – сама! Посмотрю я тогда на тебя!

Георг Четвёртый, Гоша и соседи сидели за столом опустив низко голову, и молчали. Я их понимала – вступиться за меня в такой момент – это тоже потерять провиант, а от меня его не дождёшься, готовить я так и не научилась, так что они приняли единственно верное для себя решение – постыдиться, но не остаться голодными.

– Подумаешь! – буркнула я и пошла в домик переодеваться.

Переодевшись и аккуратно засунув в шкаф платье и корону, я занялась изучением Гримуара, чтобы показать им, что я тоже кое-что умею в этой жизни, а они там – то копошились на огороде, то играли в бадминтон (подумаешь), то готовили ужин, то ужинали.

Вот на моменте ужина я и сломалась – надо было срочно что-то делать. Есть котлеты, которые Гоша аккуратно складывал под стол и делал мне знаки – совсем не хотелось. То есть, котлет хотелось, но не из-под стола. И вообще, я же ведьма! Я могу наколдовать себе любую вещь, нужно только правильно сформулировать её качества! – подумала я и стала вспоминать все сказки, где писали про обеды, вдруг я там найду ответ на свой животрепещущий вопрос. Дойдя до скатерти-самобранки я расцвела – это было то что нужно! Сняв покрывало с кресла, я расстелила его на журнальном столике в своей комнате и загадала. Через миг в моей комнате были и тарелка с котлетами и с пюре, и мой любимый борщ, и даже кувшин с компотом. Ещё через миг в моей комнате были и Наташа и Георг Четвёртый и Гоша.

– Нормально ты придумала, у нас еду воровать! – накинулась на меня Наташа с обвинениями, увидев тарелки на столе.

– Я ничего не воровала! У меня теперь есть скатерть-самобранка! Она мне теперь даёт еду! – гордо показав на скатерть, огрызнулась я.

– А откуда твоя скатерть " само бранка" сама берёт еду ты не спросила? – упёрла руки в бок подруга.

– Нет, а зачем мне это? – не поняла я наезд подруги.

– Затем, что я не знаю, где берут еду настоящие скатерти "самобранки", но твоя у нас еду украла! – недобро заметил Георг Четвёртый.

– Нормальная у меня скатерть, она сама всё делает. – пробурчала я, недовольная обвинением друзей.

– То есть, тарелка с укушенной котлетой тебя ни капельки не смутила? – ткнула пальцем в погрызенную котлету Наташа.

Я проследила за её пальцем и поняла почему у Георга Четвёртого был такой недовольный вид – это была явно его тарелка. Крыть мне больше было нечем и я тяжело вздохнула.

– Забираем тарелки и пошли за стол! – скомандовала Наташа и Гоша с Георгом стали собирать всё с моего столика. – А ты чего стоишь? Там вообще-то и твоя тарелка стоит! – буркнула Наташа мне и я кинулась бежать к столу, игнорируя летевшее мне в след – даже украсть и то не смогла, хоть бы свою уже тарелку воровала, как ты будешь пищу добывать сама, индоутка фламандская?

Поужинав мы убрали посуду и стали играть в лото. Водяной и Леший не очень любили эту игру, потому как мухлевать здесь было невозможно, но и не расходились по домам, так как там им, по их словам было очень скучно. Мы обсудили все новости прошедшего дня, вспомнив добрым словом избушку и недобрым – Горыныча и Леший вдруг тяжко вздохнул.

– Ты чего? – удивился Гоша.

– Да вот, даже этот рыловорот трёхголовый нашёл свою любовь, а я всё один да один.

– Так мы тебе можем помочь с этим делом! – радостно заявила Наташа и ткнула меня в бок – Наколдуй ему невесту! Сможешь?

Я, почувствовав нужность себя как ведьмы, обрадовалась, и закивала головой.

– Ой, нет, в другой раз! Мне ж домой срочно надо! – вскинулся Леший и растворился в темноте.

Вслед за ним, молча, прячась за кустами, стартанул и Водяной.

– Где ты так научилась гостей выпроваживать? – удивлённо спросил Наташу Георг Четвёртый. – И этикет соблюдён и гостей выгнали.

– Никого я не выгоняла. – обиделась Наташа. – Я как лучше хотела, это всё Ляшкина, не учится ни чему, и с нами связываться боятся. Ничего не может нормально наколдовать!

– Я, между прочим, тебе наколдовала такие! – подорвалась я, показывая на себе, какие именно я ей наколдовала.

– А я тебя просила – такие? – оборвала меня Наташа и я обиженно замолчала.

– Ой ладно вам, нашли из-за чего спорить. – остановил нашу назревающую ссору Георг Четвёртый, бывший не в курсе тех событий.

– Нашли! – буркнула Наташа и на словах и жестах обрисовала проблему.

– Ну да, это ты, конечно, размахнулась. – задумчиво протянул Георг Четвёртый. Пятый размер – это всё-таки ого-го. Я и не знал, что вы их наколдовали, думал – что выросло, то выросло.

– Вот именно, что ого-го! Таскай на себе теперь такую тяжесть.

– Да на, на тебе третий! – разозлилась я и, резко встав из-за стола, пошла в домик.

– Ну вот, теперь другое дело! Ты – просто настоящая ведьма! – подхалимски произнесла обрадованная Наташа, но моя обида так быстро не сдавалась.

– Сейчас вообще обнулю, будешь знать! – буркнула я и радостно похихикала, услышав как испуганно ойкнула подруга.

Леший – герой

Я надеялась хоть сегодня выспаться, часов до девяти, но что-то опять пошло не так. Только на часах показалось восемь утра, как весь наш дружный коллектив был разбужен диким стуком в дверь домика. Посмотрев в окошко я увидела у двери Лешего и с силой распахнула дверь чтобы спросить – какого Лешего его принесло к нам в такую рань, но как только я распахнула дверь, я увидела что Леший держит на руках маленькую собачку.

– Вот – тыкнул Леший собачкой мне в лицо. – Спасайте!

Я внимательно пригляделась и поняла что с собачкой действительно что-то не так – она висела тряпичной куклой на руках Лешего и была, похоже, без сознания.

– Наташа! – прокричала я, не понимая что мне нужно делать.

– Не ори, сама вижу! – по деловому буркнула она. – Я буду обзванивать ветклиники, попробую вызвать врача к нам на дом, а ты пока попробуй привести её в чувство.

– А я не умею. – растерялась я.

– Умею-не умею, ты ведьма или кто? – рявкнул Леший и всунул мне собачку в руки.

Я растерянно смотрела на неё, не понимая что нужно сделать, собачка была такая маленькая, миленькая, беззащитная и холодная, и я прижала её к себе посильнее и стала шептать ей на ушко чтобы она держалась и не думала бросить нас. Собачка еле-еле дышала и дрожала всем тельцем. Обхватив её как можно плотнее чтобы согреть, я вдруг почувствовала что от меня к ней пошло тепло. Я ещё сильнее прижала эту малютку к груди и стала дуть в её макушку своим тёплым дыханием. Собачка вдруг дёрнула лапками, громко вздохнула и приоткрыла глазки.

– Усипусенька! – поцеловала её Наташа и аккуратно погладила по голове. Собачка поцелуй не оценила и прижалась ко мне.

Я продолжала её согревать и вдруг поняла что эта малышка перестала дрожать и стала гораздо теплее. Неужели я смогла её отогреть.

– Давай её сюда. – скомандовала Наташа и стала ложкой заливать в неё горячее молоко.

– А ты уверена что это ей не повредит? – забеспокоился Леший.

– Уверена. – отрезала Наташа. – Молоко и напоит и согреет. Давайте ещё пару ложечек зальём.

Наташа залила в ротик собачке ещё несколько ложек молока и когда я уже обрадовалась что мы смогли выходить малютку, она вдруг снова обмякла. Я продолжала её держать на руках и почувствовала, что у меня побежали слёзы.

Не успели слёзы перейти в истерику, как возле нашего забора засигналила машина. Наташа кинулась открывать калитку врачу.

– Вот. – проревела я, протягивая малышку врачу. – Она что, уже всё?

Врач аккуратно взял собачку, осмотрел, послушал, заглянул ей в глаза и повернулся к нам:

– Вы издеваетесь? – рыкнул он нам. – Вы кричали в трубку, что ей нужна скорая помощь, что она умирает!

– Ну да. – тихо прошептала Наташа. – А что – уже ничего нельзя сделать?

– Можно! – буркнул врач. – Можно положить её на диван и накрыть одеялом.

– А это поможет? – удивилась я.

– Мне всегда помогает! – хмыкнул врач. – Не трясите её, дайте ей нормально поспать!

– Так она что – просто спит? – сквозь слёзы прошептала я.

– Не просто. – поднял врач указательный палец вверх. – А очень крепко! Оплачивайте вызов и не морочьте мне голову! Абсолютно здоровая собака! Поназаводят себе живности, а сами хоть бы прочитали про неё! Бегай из-за них потом туда-сюда!

Пока Наташа оплачивала вызов и провожала доктора, я пошла досыпать, также прижимая к себе эту малышку.

– Леший, мы её пока ещё погреем, приди часа через два, расскажешь где ты её взял. – попросила Лешего Наташа и мы разбрелись по комнатам.

– Так вот. – начал рассказ Леший, когда наконец мы позавтракали. – Иду я по лесу, гуляю, и вдруг как потянуло меня к одному дереву, подхожу – а там эта кроха привязана. Ни еды, ни воды, и она не пищит даже, а просто лежит и плачет!

– Собаки не умеют плакать. – усомнилась Наташа в правдивости слов Лешего.

– А я тебе говорю – плачет! – буркнул тот. – Я кинулся её развязывать, да пока верёвку перегрыз, глядь – а она уже без сознания. Я её подхватил и к вам.

– Да, дела. – протянул Гоша. – Откуда же она там взялась?

– Привёз, видимо, кто-то. И привязал чтобы избавиться.

– Не мог что ли хоть просто бросить, не привязывая? – передёрнулся от такой жестокости Гоша.

– Видимо, боялся что она обратно вернётся. – пожал плечами Леший.

– Я сейчас тому кто это сделал такого нажелаю! – разозлилась я.

– Даже не думай! – остановил меня Гоша. – Тебе нельзя, ты светлая ведьма! А если нажелаешь чего плохого – станешь тёмной!

– Тьфу ты, ну зачем мне этот дар, если даже отомстить не получается! – надулась я.

– Затем, что ты собачку спасла! Ты же видела какая она была! – одёрнула меня Наташа.

– Да я ничего такого не делала. – пожала я плечами. – Просто хотела, чтобы она согрелась и выздоровела. – подняла я собаньку, лежащую у меня на коленях и поцеловала в макушку.

Леший, поняв что собачке больше ничего не угрожает, выхватил её у меня, прижал к своей груди и кинулся в лес.

– Куда понёс? – бросилась за ним Наташа.

– Она моя! – взвизгнул Леший и попытался скрыться.

– Леший, ну зачем тебе собака? – удивилась я.

– Я её любить буду! – прижал он её к сердцу.

– Но она же просто собака. – удивился Георг Четвёртый.

– Это для любви не важно! – прокричал Леший и рванул к себе.

– Да стой ты, подожди! Её ещё в порядок привести нужно, искупать, накормить, потом заберёшь! – остановила его Наташа.

Кое как вытянув собачку у Лешего из рук, мы налили в тазик тёплой водички и стали купать малышку. Малышка продолжала спать и только подёргивала лапками во сне от удовольствия.

– Ошейник надо снять, под ним тоже промыть. – предложила Наташа.

Сняв ошейник мы увидели на нём прикрученный жетон с номером телефона.

– Надо позвонить. – обрадовалась я.

– Не надо! – дёрнулся Леший, контролировавший помывку свой любимицы.

– Надо! – строго сказала Наташа. – А вдруг её украли и её хозяин плачет и ищет её сейчас?

– Я её хозяин!

– Леший, ну подумай, а если бы у тебя забрали твою любимую собаку, как бы ты себя чувствовал?

– Плакал бы. – шмыгнул носом Леший и опустив низко голову поплёлся к себе в лес. У забора он обернулся и предупредил – Если её не ищут, я её заберу!

– Конечно! – согласились мы и пошли звонить по указанному на жетоне номеру.

Телефон взял какой-то мужчина и услышав, что мы нашли собачку, заплакал от радости. Объяснив ему где нас найти, Наташа нажала отбой и вздохнула – Да, не обрадуется Леший. А вдруг это этот мужчина сам привязал собачку в лесу? А мы её ему обратно отдадим?

– А мы сначала посмотрим – как собачка его встретит. – успокоила я её.

– Как она его встретит, если она до сих пор спит? – задумалась Наташа.

– Разбудим – предложила я.

На том и решили остановиться. В ожидании хозяина собачки мы нервно ходили по двору и то и дело заглядывали в корзинку, в которую, завернув в одеяло и подстелив подушку, положили свою найдёнку. За забором нервно расхаживал Леший, подглядывая за нами. Вскоре ко двору приехала машина такси и из неё вышел старенький дедушка в больничной пижаме.

– Ну точно псих! – зашипел через забор Леший. – Сбежал!

– Да вроде не похож. – засомневалась Наташа. – Лицо интеллигентное.

– У вас тоже лицо интеллигентное. – недовольно буркнул Леший и подобрался поближе к корзинке.

Мы открыли калитку дедушке, пустили его вовнутрь и, для начала, решили узнать всё поподробнее, чтобы не попасть впросак. Дедушка всё порывался подойти к своей собачке, но Наташа сначала внимательно его осмотрела и успокоилась только разглядев на брюках штамп кардиологического отделения.

– Как у вас собака пропала? – спросила Наташа, внимательно вглядываясь в глаза дедушки.

– Я в поликлинику вышел, а в это время ко мне пришла соседка, которая помогает мне готовить, и когда она открывала дверь, Мусечка убежала. Я её искал-искал, но не нашёл. Вот из-за этого плохо с сердцем стало и меня в больницу положили. Я же с Мусечкой бок о бок десять лет, одни мы с ней на белом свете.

– Врёшь! – рявкнула я. – Её в лес привезли и к дереву привязали! Хотели умертвить!

Дедушка схватился за сердце и стал оседать.

– Ляшкина! – схватилась за голову Наташа.

– Ну ё-моё! – схватился за дедушку Георг Четвёртый.

– Лечи давай! – рявкнула на меня подруга, когда дедушку положили на землю на одеяло.

– А как? – испуганно затряслась я.

– Как можешь! Скорая не успеет к нам доехать!

Второго стимула за один день видимо было более чем предостаточно и мой организм сдался. Пошатнувшись я медленно улеглась рядом с дедушкой.

Видимо, друзья не оставили меня в беде и сразу же начали реанимационные действия – облили меня ледяной водой из нашего колодца. Я поняла, что они от меня не отстанут и повернулась к дедушке. Судя по его бледному виду он действительно плохо себя чувствовал. Я очень сильно хотела ему помочь, но не понимала – как.

– Вот! – раздалось рядом со мной. – Ничего не делает!

Я повернулась на голос и увидела Гошу, притащившего шкатулку и уже связавшегося с бабой Нюрой.

– Ну всё. – вздохнула баба Нюра. – Я тут помочь ничем не могу.

– Как? – охнули друзья.

– Так. Я же дар передала, теперь ничего сделать не могу. Даша должна была прочитать в Гримуаре как лечить сердце у людей.

– Должна была, но не прочитала. – прошипел Гоша.

Наташа метнулась в дом и тут же принесла мне Гримуар.

– Не спасёшь деда, знать тебя больше не будем! – рявкнула она и сунула мне в руку книгу.

Оглядев лица друзей я поняла, что мой единственный шанс на нормальную жизнь – спасти дедушку. Вцепившись в Гримуар я стала бешено его листать и наконец наткнулась на нужный раздел.

Махнув друзьям рукой, я отогнала их от нас и начала лечение. Сначала я не очень верила в свои силы, но как только я прочитала первое слово, всё вокруг меня закрутилось. Такое ощущение что мы с дедушкой катались на круглой карусели, я читала, а мимо меня проносились какие-то картинки. Происходило что-то странное, я смотрела на себя со стороны и видела как от моих рук идёт синяя энергия к чёрному клубку, опутавшему сердце дедушки; как я осторожно, нитка за ниткой, распарываю этот клубок и сжигаю эти чёрные нитки. Как под ними оказывается совершенно новое, нежно-розовое сердце и мои руки дёргаются назад, чтобы не задеть его сильной энергией. Я откидываюсь на спину и карусель останавливается.

– Ты как? – тихо спросило меня Наташино лицо, наклонившееся ко мне.

– Перекаталась. – выдохнула я и закрыла глаза.

– Ну вот, с инициацией! – улыбнулась баба Нюра и захлопнула шкатулку.

– Ах ты ж паразит! – прошептала Наташа и я обернулась глянуть – что опять случилось. Повернувшись, я увидела кому адресовались ласковые слова Наташи – это Леший, понявший, что мы всё-таки спасли дедушку, а значит, отдадим хозяину собачку, не стал терять даром времени и, пользуясь нашей отвлечённостью, осторожно подхватил корзинку с Мусей и на цыпочках покрался к забору. Наташа так же на цыпочках двинулась за ним. Поравнявшись с ним, она обошла его и взялась за корзинку с другой стороны.

– Не отдам. – предупредил Леший.

– Отдашь! – пригрозила Наташа.

Минуты три они таскали корзинку каждый к себе, пока наконец не порвали её на две части. Муся благополучно выпала в кусты и проснулась. Пока Леший с Наташей боролись за право поднять Мусю, та понюхала воздух и с визгом бросилась к своему дедушке.

– Забрали. Ограбили! Я от чистого сердца, а они! – горько прошептал Леший и разревелся.

– Не реви. – буркнула ему Наташа.

– Сама не реви. – буркнул Леший.

– Не реви. – прошептала Наташа, вытирая слезу. – Мы тебя в какой-нибудь приют отвезём, там выберешь какую-нибудь живность.

– А там точно бесхозяйные живут? – перестав реветь уточнил Леший.

– Точно! Они там поэтому и живут. – заверила его Наташа.

Окончательно успокоившись Леший пошёл попрощаться с Мусей, которая облизывала лицо дедушки, зарывшись в его объятия.

– А почему эта соседка так сделала? – забеспокоился Георг Четвёртый, подлетев к дедушке поближе.

Дедушка по привычке схватился за сердце, но оно билось ровно и чётко, к тому же дедушка помолодел, так что упасть в обморок у него не получилось.

– Я ей квартиру завещал, видимо ей надоело долго ждать и она решила поторопить меня. – грустно ответил он.

– Надеюсь, сейчас вы перепишите завещание? – поинтересовалась я.

– Конечно! – заверил нас дедушка. – А давайте запишем на вас?

– Ой, нет. – вздрогнула Наташа. – На нас уже переписали. Вы лучше поищите того, кому нужнее, но чтобы у него какая-нибудь живность жила, чтобы не повторилось такое.