Снежная леди

Глава 5

В зеленый шелк обут был Том,

В зеленый бархат был одет.

И про него в краю родном

Никто не знал семь долгих лет.

Роберт Бернс. «В зеленый шелк обут был Том»

Никакого торжества по случаю открытия гостиницы никто не устраивал, даже ленточки не перерезали. Я узнала об этом знаменательном событии ближе к обеду, когда в моем кабинете появился Парис, одетый, как и остальные сотрудники, в серый рабочий костюм – штаны и рубашку.

– Гостья желает пообщаться с начальством, – немного иронично сообщил он. – Ее не устроил отказ передвигать бассейн на третий этаж.

«Русалки – женщины состоятельные, предпочитают глубокие водоемы, которые трудно переправить на третий этаж, и отказываются селиться на первом», – вспомнила я. Что ж, сходим, пообщаемся с недовольной клиенткой.

Уточнив номер комнаты, я, в длинном сером платье, закрытом и строгом, тоже считавшемся формой, отправилась вниз, на первый этаж.

Бассейн, больше напоминавший своими размерами небольшой глубокий водоем, был доверху наполнен голубой, кристально чистой водой. Привалившись к бортику, выложенному ярко-синей мозаикой, лежала стройная симпатичная девушка с каштановыми волосами, пухлыми губами и пятым размером груди, прикрытой лазурным купальником. Я подавила завистливый вздох. Мне с моей «тройкой» до такой красавицы было явно далеко.

– Вы хозяйка? – лениво, грудным голосом, уточнила она, смерив меня оценивающим взглядом с головы до ног.

Я подавила желание встать по стойке смирно и гаркнуть: «Так точно!»

– Я, – подойдя поближе, я встала у бортика. – У вас имеются претензии?

– Естественно! – сразу вскинулась она. – Меня, принцессу, дочь морского царя, селят здесь, на первом этаже, как какую-то…

– Простите, – вежливо прервала я ее, – вас случайно не Ариэль зовут?

– Василина, – дернула она плечом. – Не меняйте тему! Я хочу знать, почему вы…

Она не договорила: воздух рядом с нами пошел рябью и соткался в лицо симпатично брюнета.

– Василина, милая, – начал было он приятным баритоном, – позволь мне объяснить…

Русалка щелкнула пальцами – лицо исчезло.

– Козел, – буркнула она.

– Все мужики козлы, – поддакнула я, вспомнив Славку.

– Тоже был опыт? – оживилась русалка.

– Уже разведена, – сообщила я.

– Я вот тоже собираюсь, – вздохнула она, – месяц прожили вместе. И что я вижу? Он тискает в углу кикимору! Ну не сволочь?!

– Сволочь! – совершенно искренне согласилась я. Променять русалку на кикимору… Действительно, сволочь!

Мы душевно пообщались минут пятнадцать и расстались хорошими приятельницами. Претензию свою Василина отозвала, решив, что, находясь подальше от мужа-козла, можно отдыхать и на первом этаже.

Выйдя из комнаты Василины, я направилась в холл – посмотреть, чем конкретно занимается персонал.

В широком, хорошо освещаемом и скудно обставленном помещении находились трое работников.

Лина, как я и думала, исполняла роль администратора. Сияя ослепительно белой улыбкой, она, в длинном сером платье с небольшим декольте и открытыми руками, готовилась приветствовать многочисленных посетителей, если те возжелают залечить сердечные раны в «Снежной Леди». Выбранный цвет не шел к ее зеленоватой коже, делая ее чересчур бледной, но молодость компенсировала этот недостаток. Длинные волосы, собранные в тугой пучок, дополняли образ строгого, но радушного администратора.

В дверях стоял Барт. Он исполнял роль вышибалы и зорко следил за порядком. Костюм ему был мал и грозил вот-вот треснуть. Мышцы, заметные и под рубашкой, несомненно, привлекали взгляд ни одной посетительницы.

Аарон слонялся неподалеку. Он, скорее всего, служил лакеем. Его щуплая фигурка терялась в широком костюме. Зеленая шевелюра делала Аарона похожим на панка.

Похоже, униформу всех работников следовало подогнать по размеру. Хотя я еще не видела Париса, Арину и Симу.

– Наблюдаете за рабочим процессом? – чуть насмешливо поинтересовался сзади Парис.

– Вы хотите сразу довести меня до инфаркта? – уточнила я, поворачиваясь. – Или все же перестанете подкрадываться?

Густые черные брови удивленно взметнулись вверх.

– Простите, я не думал, что вы меня не услышите, – последовало неожиданное извинение, – все предыдущие хозяйки имели магические способности и прекрасно видели и слышали каждого, кто к ним приближался.

– Увы, я – не они, – магические способности… Да если бы они у меня были. Пока только из всех способностей у меня развита одна-единственная – умение влипать в неприятности. – Когда нам ожидать гостей?

– Этого никто не знает, – пожал плечами Парис, и я отметила, что серый костюм – брюки, рубашка и жилет – сидит на нем превосходно. – Каждый, кто пожелает, может появиться здесь в любое время суток.

Я кивнула, принимая ответ, и уже хотела вернуться в кабинет, как краем глаза заметила движение у двери.

– А вот и новые посетители, – все так же иронично заметил Парис.

Я повернулась: гном и гномка, низенькие, плотные, разодетые в одежду разных цветов, ругаясь негромко, но яростно, входили в гостиницу, неся с собой два небольших чемодана.

– Разве это гостиница не для разбитых сердец? – наблюдая, как гном делает заказ у администраторской стойки, спросила я.

– Иногда сюда приезжают и семейные пары – разобраться в своих чувствах или проверить на прочность свой брак, – Парис нахмурился, – чувствую я, что эти клиенты будут проблемными.

Да тут и чувствовать не надо. У обоих гномов на лбах было написано: «Нам нужно внимание. Много внимания. Мы платим – вы вокруг танцуете».

Глава 6

Леди у окошка

Сидит, как снег бела.

Кузнец глядит в окошко,

Черный, как смола.

– Зачем в окно глядишь, кузнец?

О чем, кузнец, поешь?

Ты пой – не пой, а под венец

Меня не поведешь!

Сидеть мне лучше в девушках

У матери-отца,

Чем быть женою грязного,

Такого неученого,

Такого безобразного,

Такого закопченного

Невежи-кузнеца!

Роберт Бернс. «Леди и кузнец»

Гномы получили один из трех номеров люкс. Осматривая гостиницу, я так и не смогла понять, чем номер люкс отличается от обычного, тоже расположенного на третьем этаже, кроме названия. Впрочем, возможно, все дело именно в названии. Многим постояльцам, думаю, было приятно знать, что денег у них хватило аж на сам люкс. Тщеславие, оно в любом мире остается тщеславием…

Аарона сразу загрузили чемоданами, и пока он шел к подъемнику, появлявшемуся из подпола специально для гостей, гном с гномкой продолжали переругиваться, не отставая при этом от Аарона ни на шаг.

– Какая энергичная пара, – заметила я, проводив троицу взглядом.

– Не самые громкие, – сообщил Парис. – Иногда здесь появляются и…

Он не договорил: в холл ворвался, буквально сметя на своем пути Барта, огромный тип: широкий в плечах шатен, вроде и смазливый, с правильными чертами лица, одетый в явно дорогой брючный костюм, но при этом наглый, громкий, бесцеремонный.

– Самый лучший номер в этой дыре, – потребовал он, в два шага преодолевая расстояние до администраторской стойки и раздевая Лину глазами. – Ну! Что встала!?

– Вон, – негромко приказала я зданию. – Научится манерам – тогда запустишь назад.

Секунду ничего не происходило, затем гостя опрокинуло на пол и поволокло к выходу.

Миг – и его фигура осталась только в воспоминаниях.

– Принц Рантарский, первый претендент на престол троллей, – с прискорбием сообщил мне Парис, – соплеменник Барта. Теперь у гостиницы будут серьезные проблемы.

– А их когда-то у нее не было? – приподняла я бровь.

– С вашим появлением их станет больше, – любезно просветил меня Парис. – С коронованными особами так не обращаются.

– Коронованная особа почему-то считает возможным вести себя, как гопник в подворотне, вот и получает ответ, прямо пропорциональный ее поведению, – сообщила я, уверенная в своей правоте.

– Из какого мира вы прибыли? – уточнил Парис. – Сообщите, пожалуйста, название, буду знать, что его следует обходить стороной.

Я только фыркнула.

– В моем мире нет магии, оборотней и принцев-троллей.

– Бедные его жители, – чересчур громко вздохнул Парис. – Хотя это многое объясняет в нынешней ситуации.

Решив не продолжать совершенно бессмысленный спор, я вернулась в свой кабинет, села в кресло, откинулась на спинку. Первый день работы принес первые и довольно серьезные проблемы. В чем-то я была согласна с Парисом: не стоило прилюдно унижать принца троллей. Дипломат во мне никогда не рождался, разговаривать намеками и действовать аккуратно, с оглядкой на последствия, я не умела, но если бы заранее знала, кто ворвался в гостиницу, наверное, повела бы себя менее импульсивно. Увы, сделанного не воротишь.

Зато к последствиям стоило подготовиться. Понять бы еще, какие они будут, те последствия. Чем может отомстить мне, хозяйке «Снежной Леди», обиженный принц? На Земле я решила бы, что стоит ожидать проверку, налоговую, да что угодно, любую службу, способную доставить мне уйму неприятностей. Но сейчас я находилась не на Земле. Здесь существовала магия, жили мифические расы, а значит, и последствия могли оказаться любыми.

– Есть здесь сборник законов этого мира? – без особой надежды поинтересовалась я у пространства.

– Это не мир, а перемычка между мирами, – послышался голосок лейты, – здесь могут действовать законы любого из миров Цепи.

Чудесная перспектива – подчиняться всем законам сразу.

– Для того чтобы почитать о создании этой Цепи и мирах вокруг, нужно спускать в библиотеку? – уточнила я.

– Нет. Ты, как хозяйка, можешь вызвать к себе любую книгу. Только заранее представь, что именно тебе нужно.

Представить, что нужно? Представила: мифы, легенды, научные исследования, любая литература по созданию Цепи Миров.

В следующую секунду на меня хлынул дождь из книг. Тоненькие брошюрки и солидные тома в кожаном переплете, вперемешку, сыпались сверху, прямо с потолка. В первую секунду, пока я не додумалась прикрыться руками, два-три талмуда стукнули меня по лбу и затылку. Остальные уже попадали в перекрещенные локти и ладони. Рядом заливалась смехом довольная лейта. И я не могла ее винить. Зрелище, наверное, было комичным: скрючившаяся в глубоком кресле я и куча книг, сыплющихся на мою голову.

Скоро дождь прекратился, последняя брошюра хлопнула меня по рукам и упала к остальным, горкой лежавшим у моих ног.

– Надо четче формировать свои желания, – нравоучительно заметила отсмеявшаяся лейта.

Я только вздохнула: отличный урок на будущее.

Взяв первую попавшуюся под руку книгу, в коричневом кожаном переплете, я прочитала заголовок: «Мифы и легенды миров Цепи».

Что ж, посмотрим, что интересного мне удастся прочитать…

Глава 7

Мертвец явился к М’aрджери.

Взошел он на крыльцо,

У двери тихо застонал

И дернул за кольцо.

– О, кто там, кто там в поздний час

Ждет у дверей моих:

Отец родной, иль брат мой Джон,

Иль милый мой жених?

– Нет, не отец, не брат твой Джон

Ждут у дверей твоих.

То из Шотландии домой

Вернулся твой жених.

О, сжалься, сжалься надо мной,

О, сжалься, пощади.

От клятвы верности меня

Навек освободи!

Роберт Бернс. «Клятва верности»

«Цепь миров была создана богами-основателями из бус, что рассыпала богиня любви Радина, – сообщала книга, – бусины оказались разных цветов и формы, потому и Цепь получилась неоднородной. В мирах, созданных из темных бусин, господствует тьма, из светлых – свет. Есть еще прозрачные бусины. В них отсутствует любая магия и нет разнообразия живых существ. В таких мирах не живут, а выживают.

Миры в Цепи разделены перемычками. Через некоторые из них нельзя проникнуть, так как боги озаботились покоем своих детей и отгородили некоторые миры от остальных».

Я оторвалась от книги, недовольно сморщила нос. Прекрасно. Земля, оказывается, сделана из прозрачной бусины. Потому там не живут, а выживают. Зато здесь, в гостинице, можно увидеть какие угодно расы. Эти-то точно стараются жить на полную катушку.

Я снова погрузилась в книгу.

«Богов-основателей десять: Ортон, бог всего сущего, Радина, богиня любви, Ларкар, бог войны, Дорин, бог торговли…», – имена богов и их функции я пропустила мимо ушей. Вряд ли кто-нибудь из них пожелает отдохнуть в этой гостинице, а потому прямо сейчас можно о них не думать.

«В каждом мире есть свои боги, но богов-основателей чтят во всех мирах», – заметила книга. Я сделала себе зарубку на памяти, полистала дальше, удостоверилась, что от целого перешли к частности, и началось повествование о мифах и легендах конкретных миров, и с чистой совестью отложила книгу в сторону.

Флора и фауна Цепи, ее сказки и предания, искусство и литература Миров… Я просматривала книги одну за другой, пытаясь найти что-то, что могло бы помочь, если принц троллей решит отомстить хозяйке гостиницы. «Законы миров», – толстый талмуд в переплете из черной кожи – выдавил вздох из моей груди. Законы… попробуй прочитай, а главное, пойми эти законы. В юриспруденции я была не сильна.

«В перемычках миров действуют законы любого мира, – прочитала я во введении, вспомнила аналогичные слова лейты и почувствовала, как настроение медленно, но верно, катится к могильному. – Если законы противоречат друг другу, конфликтующие стороны имеют возможность воззвать к справедливости богов-создателей. Их решение является окончательным и обжалованию не подлежит».

И правда. Кто ж будет обжаловать решение главного бога? Вот только где принц троллей и где я? Эх, жизнь моя… Что на Земле, что здесь, нигде я не могла нормально устроиться.

В дверь постучали, на пороге, дождавшись моего тоскливого «Войдите», появилась Арина.

– У нас очередная проблема, – сообщила она. – Нужно присутствие хозяйки.

Выглядела Арина обеспокоенно. На ее обычно неподвижном лице отражались тревога и испуг.

Слабо себе представляя, что могло привести к подобным эмоциям, я поднялась из кресла.

Вдвоем мы вышли из кабинета и по коридору направились вниз, в холл. Обе одетые в закрытые серые платья одинакового кроя, мы казались мне совершенно разными: чопорная, строгая, старавшаяся скрыть все части тела Арина и я, которой чаще всего было все равно, что и с чем носить. Я спокойно могла надеть кеды под нарядное вечернее платье или поверх джинсов и майки натянуть бушлат.

Спустившись по невысокой мраморной лестнице с изящными, покрытыми золотом периллами в холл, я застала странную картину. Весь персонал сгрудился у двери в гостиницу и с недовольством наблюдал за тем, как высокий брюнет с изящными чертами лица и явно модной прической, одетый в элегантные, тщательно выглаженные брюки, рубашку и пиджак, призывно улыбается находящейся за стойкой Лине.

Эльфийка таяла от бросаемых на нее взглядов, стреляла глазками, складывала губки бантиком и совершенно не желала исполнять свои непосредственные обязанности администратора.

– Что здесь происходит? – нахмурилась я, краем глаза замечая, как в руках Арины появляется кулон темно-красного цвета.

– Не мешай, милочка, – даже не глядя в мою сторону, нагло махнул рукой незнакомец. – Тобой я займусь потом.

Ничто и никогда не бесило меня больше, чем панибратство. Одно дело – «тыкать» персоналу вне рабочего времени и слышать «тыканье» в ответ, и совершенно другое – прочувствовать на себе такое пренебрежительное отношение.

– Сейчас кто-то отправится в полет за стены гостиницы, – угрожающе прошипела я, сжимая кулаки от злобы и готовясь отдать дому необходимый приказ.

В груди бурлило негодование. Хам! Да как он смеет говорить со мной в подобном тоне!

Незнакомец наконец-то оторвался от предмета своего охмурения, изумленно взглянул на меня, моргнул дважды.

– Простите, шантара, что вы сказали?

– Я сказала, что вы – не умеющий вести себя в приличном обществе тип, шантар, – саркастически уведомила я его.

Глава 8

Над колыбелькою склонясь,

Земная женщина поет:

«Не знаю я, кто твой отец,

В какой сторонке он живет…»

Вдруг встал в дверях на склоне дня

Страны неведомой жилец:

«Не бойся, милая, меня,

Я сына твоего отец.

Я человек лишь на земле,

Я дивный зверь среди зыбей,

И не доплыть на корабле

До берегов страны моей».

Большой кошель ей подает,

В нем звонко золото звенит…

Роберт Бернс. «Водяной»

Изумление в глазах незнакомца возросло. Сам он застыл статуей и, похоже, испытал шок. Не желая прямо сейчас разбираться в причинах такого странного поведения, я повторила вопрос:

– Что здесь происходит?

– Заселяю Раймонда норт Тарийского, – тихо пискнула со своего места покрасневшая Лина.

– Заселяете? А мне показалось, вы с ним флиртуете, – обрубила я и добавила, обращаясь уже к гостю. – Будьте добры вести себя адекватно в моей гостинице.

Повернулась и отправилась в кабинет.

Арина последовала за мной, что было мне только на руку: следовало понять как можно скорее, что происходило, кем являлся этот Раймонд и почему никто из персонала ничего не предпринял, чтобы привести его в чувства.

– Итак? – когда мы обе уселись в кресла, я вопросительно посмотрела на Арину. – Что все это значит?

– Он – инкуб, – таким тоном, будто это все объясняло, сообщила Арина.

Я качнула головой:

– Мне это ни о чем не говорит. В моем мире нет никого, кроме людей.

Во взгляде Арины проскользнула жалость. Я так и прочитала: «Бедная деревенская простушка, не знакома с инкубами. Сколько же открытий ей теперь предстоит».

– Инкубы считаются детьми богов, – охотно пояснила Арина. – Они обладают сильным животным магнетизмом, которому не способны противиться женщины любых рас.

– Кулон в руках…

– Да. Защита.

– Почему на меня не подействовал этот самый магнетизм?

– Видимо, потому что твое сердце занято, – задумчиво откликнулась Арина. Я видела, она что-то не договаривает, но выяснять, что именно, не стала.

– Хорошо. Мое сердце занято, поэтому я могу противостоять этому бессовестному ловеласу. Почему никто даже не пошевелился, пока он очаровывал Лину?

– Потому что инкубы считаются высшей расой, чуть ниже богов. Ни оборотни, ни тролли, ни драконы не смеют сказать и слова против.

Вот оно что. Только я, глупая человечка, сначала перешла дорогу принцу троллей, а затем одернула зарвавшегося инкуба. Вряд ли они оба это оставят просто так.

– Думаю, он заинтересовался тобой, – сообщила Арина, добив меня окончательно.

Вот только интереса со стороны инкуба мне сейчас и не хватало для полного счастья.

– Как заинтересовался, так и потеряет интерес, – раздраженно фыркнула я. – Мне сейчас не до сердечных дел. Что теперь? Снова спускаться и проверять, как там Лина?

– Не стоит. Полагаю, он потерял желание очаровывать ее.

Действительно. Зачем ему податливая эльфийка, когда под боком такой крепкий орешек, как я.

Арина ушла, я снова погрузилась в миры Цепи. Библиотечные книги никто не уносил, а потому, выбрав толстый том в светло-коричневой кожаной обложке о флоре и фауне миров, я открыла оглавление. Гоблины, орки, тролли, эльфы, драконы, инкубы, демоны, русалки, домовые, водяные, лешие – мне казалось, что передо мной мифологический словарь, а не книга о реально существовавших расах.

«В каждом из миров главенствует одна раса. Остальные могут жить с ней в мире, враждовать или подчиняться ей. Иерархия рас зависит от определенного мира. В Аратарне правят эльфы, а тролли и орки являются их прислужниками и не имеют своего мнения. В Голасане на престоле сидит Великий Гоблин, которому служат драконы и оборотни. В Паринатаре главные – тролли, им подчиняются все, включая вампиров», – я читала о традициях миров, пыталась впитать как можно больше информации и самой себе казалась чайником, что вот-вот закипит, такое огромное количество фактов обрушилось на меня.

– Единороги, сильфы, наги – существа разумные, а вурдалаки, зомби и ехидны – нет, – пробормотала я, оторвавшись от книги. – Жуткий бестиарий. Главное, не перепутать и не начать отчитывать вломившегося в гостиницу вурдалака за непристойное поведение.

Я представила в красках ошарашенную морду нежити, прыснула в кулак, откинулась на спинку кресла, потянулась. Хотелось есть и спать, причем и то, и другое – в равных пропорциях.

– Доставь сюда, пожалуйста, обед, – попросила я, надеясь, что в этот раз обойдется без искусственного дождика.

На столе из воздуха появился алюминиевый поднос, раскрашенный яркими крупными цветами. Тарелка густого мясного супа, салат из свежих овощей, кусок белого пшеничного хлеба и стакан морса заставили мой желудок громко заурчать. Я облизнулась и приступила к трапезе.

Стук в дверь раздался очень вовремя: я как раз доела все, что находилось на подносе, и успела залить в себя морс.

На призыв войти в кабинете появился, ослепительно улыбаясь, инкуб.

– Дражайшая шантара, позвольте мне принести вам свои самые искренние извинения и уверить, что я ни в коем случае не желал оскорбить вас…

Речь лилась, словно лесной ручей, медленно, неспешно, усыпляюще. Прямо профессор, читающий скучную лекцию нерадивым студентам.

Не выдержав, я зевнула:

– Закончите – сообщите. Я пока посплю.

Инкуб прервался на полуслове и с уже знакомым изумлением посмотрел на меня:

– Простите, шантара. Я всего лишь пришел извиниться.