Только когда на следующий день он оказался прижатым к дальней стенке лифта, Джереми вспомнил о происшествии предыдущего дня. По правде говоря, он бы вообще не вспомнил о нем, если бы перед ним не стояла та самая женщина. Выделить ее из толпы было бы невозможно, так как он никогда не видел ее лица, но ее волосы, край бровей и длинный изгиб шеи – этого было достаточно, чтобы понять, что это она. Накануне ее блузка была белой. Сегодня же она была из переливающегося жемчужно-серого шелка. Жестокая ирония заключалась в том, что, хотя он мог видеть ее лицо только под необычным углом, смотреть сквозь переднюю часть ее блузки оказалось довольно легким делом. Господи, подумал про себя Джереми, что я натворил такого, чтобы заслужить все это? Он говорил себе не смотреть на нее, но чем больше запрещал себе это делать, тем громче звучало пение крови в его ушах. Наконец, словно поддавшись змею Эдема, он позволил своим глазам опуститься вниз. С любой другой точки там было бы нечего смотреть: рубашка была застегнута довольно скромно. Но с позиции Джереми ему открылся интимный вид на края чашечек ее бюстгальтера – темно-серого кружева, – в которых покоились два идеальных по форме шара цвета слоновой кости. Еще более болезненным было то, как ее соски, явно напряженные, обтягивали и ткань бюстгальтера, и шелк блузки. Его рука так и жаждала пройтись по ним. Но вместо этого он нажал кнопку своего этажа, когда входил в лифт. Все это время Джереми так и тянуло нажать кнопку на каком-нибудь другом этаже, просто чтобы снова иметь повод почувствовать, как твердый маленький сосок касается тыльной стороны его руки. Совсем неважно, что он так и никогда этого не сделает. Его разум начал снова и снова воспроизводить вчерашние события, ощущения, будто в замедленной съемке. Мужчина закрыл глаза, чтобы остановить это, но данное действие только и сделало образы более яркими в его воображении. Он снова был тверд. И Джереми не сомневался, что она знает об этом. Кто-то спереди толкнул его, и движение передавалось от тела к телу, пока она не прижалась к нему с небольшим, почти не слышным писком. Его член сильно дернулся в ответ на ее руку. Она снова не могла этого не заметить. Джереми ждал, внутренне содрогаясь, неизбежного поворота ее головы, который так и предвещал судимого взгляда и быстрого движения к передней части кабины лифта. То, что произошло вместо этого, было необычным. Она пожала плечами, вместе с тем двинулись ее руки, в следующую секунду после чего Джереми почувствовал, как ее пальцы надавили на его член и мягко скользнули по нему. У него перехватило дыхание. Прозвенел звонок лифта, несколько человек вышли, и кабина продолжила свое движение вверх. Как и ее пальцы.

Они скользили вверх и вниз, медленно, уверенно, от корня до кончика. Его член, который до этого был сам по себе, прижался к ее пальцам, словно ласковый кот. Кровь стучала в его ушах. На груди выступила струйка пота. Джереми делал все возможное, чтобы не податься бедрами вперед и не распластаться навстречу прикосновениям этой незнакомки. На 38-м этаже она убрала руку, прошептала вежливые слова стоящим перед ней людям и вышла из лифта. На 44-м этаже Джереми едва успел добежать до туалета, чтобы освободить свой ноющий член, прежде чем он со вздохом облегчения размазался по кафельной стене.