Читать книгу: «Лира: возрождение силы»

Шрифт:

Глава 1

Вам знакомо чувство, когда все бесит? Даже любимый брелок в виде кошачьей мордочки на зеркале заднего вида, но особенно – собственная беспомощность. Лера сейчас познакомилась с этим чувством как никогда близко. Она могла только вполголоса ругаться на дождь, других водителей и собственную судьбу, которая повернулась к ней ж… жесткой стороной.

День не задался с самого утра: телефон разрядился, и будильник не сработал. Пришлось пропустить мытье головы и завтрак, а макияж оказался испорчен: кровать неожиданно выскочила ей прямо под ноги, и Лера от души ударилась об угол мизинцем на ноге. Слезы из глаз так и брызнули! Кое-как поправив норовящую растечься тушь, Лера все-таки дохромала до шкафа и оделась. Когда она в растрепанных чувствах и таком же виде с часовым опозданием приехала на работу, то получила разнос от начальства. И нет бы ей промолчать и согласиться, что премию она в этом месяце не заработала. Но ведь она заработала! Справилась с большим проектом чуть раньше срока, хотя работа все равно зависла у коллег на следующем этапе. Слово за слово, и вот уже Лере предложили написать заявление по собственному желанию, а она взяла и согласилась.

Пришла в себя только в машине. И первым делом схватилась за телефон, чтобы рассказать все подруге Таньке и посоветоваться, как жить дальше. Но в бешеном вихре утра телефон так и не получил подзарядки, поэтому был бесполезен, как кирпич. Лера решила просто поехать к подруге: Танька почти всегда была дома, потому что работала на удаленке. По пути Лера заскочила в пекарню и купила шоколадный торт, надеясь заесть расстройство от утренних событий. Ну, и чтобы подруге было не так горько слушать ее жалобы на жизнь.

На площадке двенадцатого этажа кто-то щедро рассыпал лепестки желтых хризантем. Лера только хмыкнула. Танька любила эти цветы, неужели нашла ухажера? Но когда? И почему с Лерой не поделилась? Она нажала кнопку звонка, продолжая глазеть на лепестки, которые выглядели удивительно свежими, будто их рассыпали только что. Танька долго не открывала, наверно, что-то дописывала или досчитывала – такое уже бывало. Лера подождала и позвонила в дверь еще раз. Мысли с чьего-то удачного утра в цветах переключились на взбалмошное утро самой Леры. Она снова прокрутила в голове роковой разговор с начальством и решила, что все-таки погорячилась. Снова позвонила в дверь, за которой, наконец, послышались шаги. Танька открыла дверь румяная и немного запыхавшаяся, серые глаза так и сверкали.

– Привет. Все-таки занялась спортом? Вот ты молодец! – затараторила Лера, сунула в руки подруги коробку с тортом и привычно прошла в квартиру мимо Таньки. – А я сегодня без работы осталась, представляешь?! Ты че…

Но Лера не успела спросить, почему подруга молчит, как рыба, потому что увидела в ее холостяцкой прихожей мужскую куртку. Такую знакомую куртку. Лера нахмурилась, посмотрела на Таньку и поняла, что со спортом она погорячилась. Подруга пришла к двери вовсе не в спортивном костюме, а в шелковом пеньюаре, очень выгодно подчеркнувшем аппетитные формы, а на рыжих волосах еще сохранились следы укладки. Лера почти против воли прошла еще немного вперед. Современная мода совмещать кухню и гостиную открыла ей всю картину сразу: два бокала и коробка конфет на столе, брюки на полу и красная физиономия ее, Леры, мужа. Натуральный блондин Саша всегда легко краснел, вот и сейчас румянец не просто покрывал лицо и шею, но и сполз на грудь, видневшуюся над спинкой дивана. Все остальное было скрыто от глаз, но Лера догадывалась, что муж весь не слишком-то одет.

– Саш, ты ж в командировке до завтра, – заторможенно проговорила она.

– Раньше вернулся, – в тон ей ответил Саша и зачастил: – Ты не подумай, это не то…

Но она уже не слушала – развернулась и быстро вышла из квартиры. Не стала задерживаться у лифта, а толкнула дверь на лестницу. В спину ей ударил злой женский крик: «А потому что за мужиком смотреть надо!» Но хлопнувшая железная дверь отрезала от нее площадку и все звуки, кроме шума в ушах. Лера машинально спустилась на пару этажей, думая только об одном: не оступиться и ничего не сломать. Теперь-то некому будет навещать ее в больнице. На этой мысли Лера все-таки разревелась.

И вот теперь она ехала домой с одной мыслью: собрать сашкины вещи и выставить чемоданы на площадку, как только он явится. А может, и не собрать, а утопить в белизне, особенно его любимую рубашку, которую Лера выбирала с таким старанием. Он в этой рубашке был такой красивый. И без рубашки красивый, но уже не ее. Лера снова захлюпала носом.

Кажется, вселенная ей очень сочувствовала – настолько, что тоже плакала дождем, и Лера не всегда понимала: мир такой размытый из-за слез или из-за потоков воды на ветровом стекле. А вот окружающие никакого понимая к ее страданиям не проявляли: поток машин тянулся со скоростью черепахи и только самые ушлые нагло лезли вперед, а Лера снова и снова стояла на светофорах. Наконец, злость на несправедливость в целом и водителей в частности окрепла настолько, что, завидев впереди просвет, Лера решила: это ее шанс. Она вдавила педаль газа, вырвалась из тесного ряда и почти проскочила перекресток на желтый, когда справа с гудением налетела тень. Бахнуло, скрежетнуло металлом по металлу. В лицо сыпануло стеклянным крошевом, Лера зажмурилась, спасая глаза. Она ощутила, что падает, хотела посмотреть куда, но отключилась.

Сначала вернулись звуки: голоса на фоне громкого гудения и потрескивания. Лера открыла глаза, но что-то невыносимо ярко вспыхнуло, полились слезы, и она машинально зажмурилась. Сухие щелчки, похожие на разряды статического электричества, стали громче, а гудение – и вовсе надсадным, так что разобрать получалось лишь отдельные слова.

– Пульс вернулся.

– …показатели? – потребовал мужской голос.

«Ой, я что, умирала?» – в панике подумала Лера и заморгала, силясь разглядеть хоть что-то сквозь непрошенные слезы.

Она точно лежала на столе, а рядом стояли фигуры в белых халатах. За их спинами что-то ярко светилось, неритмично вспыхивая.

– Уровень магии? – спросил все тот же требовательный голос, и размытый силуэт отвернулся в сторону, видимо, выслушивая ответ.

Какой еще магии?! Лера напряглась, пытаясь сфокусировать взгляд, раз слух подводил. Врачи ведь не могли говорить про…

– Вырубай, – велел мужчина, и весь мир вокруг вновь пропал в темноте.

В следующий раз Лера очнулась в тишине и с ощущением, что она какая-то бестелесная. Первым пришел страх. Она сжала кулаки, повозила ладонями вокруг, боясь, что ее снова вырубят, стоит только открыть глаза. Кажется, это ее бедро, ущипнула – больно, точно ее! Слава богу, у нее есть еще что-то, кроме головы. Но, что странно, ничего не болит, а ведь она после аварии. Только немного тошнило. Наверное, от запаха затхлости; так пахло в подвале старой пятиэтажки, где ее родители хранили овощи и осенние заготовки. Лере это показалось странным, неужели в больнице совсем не проветривают? Любопытство победило, и Лера приоткрыла один глаз. Решетка! Тут же ахнула, и села, оглядываясь широко открытыми глазами.

Ничего похожего на больницу и в помине не было. Лера оказалась в небольшой камере, разделенной металлической решеткой на две части. В одной стояла узкая лавка, на которой Лера очнулась, а в другой – исцарапанный деревянный стол. Там же был и выход, дверь с небольшим зарешеченным окошком в верхней части. Стены и решетку выкрасили в серый цвет, а освещение давала единственная лампочка над дверью, забранная в решетчатое подобие плафона. Ой-ой-ой! В той аварии точно кто-то погиб, решила Лера, поэтому ее из больницы привезли сразу в тюрьму. Или чуть раньше она очнулась сразу в тюремном медпункте, поэтому с ней не слишком-то церемонились. Нормальные врачи уж точно не стали бы лишать пациентку сознания так грубо. Если только ее не пришлось срочно оперировать из-за серьезных травм.

Сердце словно сжали в железном кулаке, Лера пропустила вдох. Руки сами зашарили по животу и груди, проверяя, где кровь и повязки, но ничего не нашли, зато взгляд наткнулся на совершенно чужие ноги. Но точно приделанные к Лере. Она вытянула руки, медленно повернула ладонями к себе, обратно. И руки чужие. Волосы на затылке зашевелились, а челюсть мелко-мелко задрожала, выбивая дробь. Лера плотнее сжала зубы, крепко зажмурилась, не став тереть глаза чужими руками, и снова посмотрела на свое тело.

После тридцати она начала полнеть, и пальцы уже давно не были такими тоненькими, а бедра – такими худенькими. Причем, худобу не скрывали даже безразмерные спортивные штаны. Вот же кошмар! Лера сто лет не носила ничего подобного: от спорта она была куда как далека, а для дома выбирала мягкие брючные костюмы, больше похожие на пижамы. А ее грудь! Лера вскочила и тоненько заскулила горлом. Ее шикарная грудь четвертого размера стала двумя прыщиками с сосками. Она вскинула голову, собираясь пожаловаться тем, кто наверху, и по спине что-то упруго стукнуло. Замолчав от неожиданности, Лера ощупала голову: вместо стильной ультракороткой стрижки появилась коса. Довольно длинная – кончик удалось поднести к лицу и разглядеть цвет. Русый. На краю сознания появилась мысль, что это сон, морок, но голые пятки замерзли на бетонном полу, и все вдруг стало слишком реальным. Леру замутило сильнее, и она зажала рот ладонью, заодно сдерживая истерику. Вслепую села на лавку, поджимая заледеневшие пальцы на ногах.

Ладно. Надо подумать. Лера несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь не обращать внимание на запах. Кто-то ведь ее переодел и перенес сюда. Если она видела врачей, значит, ее лечили. Вывод прост: тут должны быть люди, которые в курсе, что с ней стряслось. Пусть она и за решеткой, но даже в тюрьме есть охрана, есть начальство.

Вернулась мысль, что посадить ее могли только за убийство, и Леру затошнило всерьез. Перед глазами плыл туман, внутренности противно подрагивали. Усилием воли сдерживая волну паники, Лера сосредоточилась на мелочах, чтобы не пугаться резко и непонятно почему изменившейся реальности. Опустила глаза – рядом с лавкой стояла пара ношенных кед, явно с чужой ноги. Лера не стала привередничать и просто сунула ноги внутрь, даже расшнуровывать не пришлось. Стопам внутри было очень просторно. М-да, в такой обуви и захочешь, а далеко не убежишь. А почему, собственно, она должна бегать? Почему ей не объяснили, что происходит? Почему держат в камере, где даже унитаза нет?! Металлический привкус паники медленно потеснила желчная горечь злости, в голове немного прояснилось. Что там говорят герои фильмов в таких случаях? Требуют адвоката и телефонный звонок? Отлично, и Лера так может.

– Эй, там!

Она краем сознания отметила, что голос звучит тоньше привычного. Желание увидеть себя в зеркале стало таким острым, что напрочь сбило поднимавшуюся внутри волну паники. В кого же Лера превратилась? Вопрос «Как?» шел сразу за ним, но его она пока отодвигала. Сейчас Лера и представить боялась, каким может быть ответ, а с еще одной волной паники ей так просто не справиться. В детстве она пережила истерику с помутнением рассудка, пришлось даже вызывать скорую. Единственное, что Лера помнила о том случае – пробирающий до костей страх сойти с ума. И только что ощутила отголоски того страха и той истерики.

Лера вскочила и оглядела решетку. Дверь нашлась левее: просто железная рама на шарнирах, к которой крепились те же прутья, что и к остальной решетке. Ни замка, ни какого-то другого запора. Лера на пробу и толкнула, и дернула на себя, вдруг, ее никто не думал запирать. Но дверь не шелохнулась. Тогда Лера попробовала расшатать металлические прутья в надежде хоть как-то пошуметь и привлечь внимание. Решетка не поддалась ни на миллиметр, но оказалась теплой, Лера отдернула руки. Но током ее не ударило, ожоги на ладонях не появились, так что она снова вцепилась в прутья и потрясла. Ничего. В глазах снова запекло, и Лера часто заморгала, чтобы не разреветься. Да что ж за день-то такой?! Ну хоть что-то у нее должно получиться!

– Да открывайся же ты! – прорычала Лера, налегла всем своим новым телом и едва не упала: решетчатая дверка вдруг распахнулась, и Лера повисла на прутьях.

Она быстренько встала на ноги и рванула к двери, толкнула на удачу – и о, чудо! – дверь открылась. Лера распахнула ее, остановившись на пороге. За ним были только серые стены пустого коридора, куда выходили еще две камеры. Недалеко что-то трещало и гулко бахало, но Леру насторожили не звуки. Вдруг за соседними дверями тоже кто-то есть, но не такой мирный, как Лера? Она поспешила к единственному выходу, завернула за угол и быстро юркнула обратно. Ущипнула себя, сглотнула и осторожно выглянула в соседний коридор.

За углом внимали кино, не иначе. Охранники в черной форме палили из пистолетов в двух женщин в красных мантиях. Выстрелы частили, но женщины не падали. А стреляли в охранников из корявеньких палочек. Молнии с гулом вонзались в мыльный пузырь перед охраной и исчезали. Лера улыбнулась. Ведьмам не хватало остроконечных шляп, а охранникам – брутальной небритости. Что-то просвистело совсем рядом с лицом, Лера юркнула за угол. Сердце колотилось, как бешеное. Ничего себе спецэффекты!

Лера, может, и поглазела бы на съемки, но сбежать хотелось больше. Прямо перед ней был другой коридор и другой поворот – налево. Но единственный путь туда – через площадку, где шумело и сверкало. Лера собралась с духом, пригнулась, чтобы не заметил режиссер и рванула. Сбоку снова бахнуло. Лера прикрыла голову. Еще шаг – есть!

Она прижалась спиной к серой стене, не чувствуя ног. и закрыла глаза. Кажется, сердце билось прямо в горле, мешая дышать. Нет, это точно не отделение полиции! Стражи порядка, какими их знала Лера, никогда не пустили бы в свою вотчину ряженых. Но тогда почему ее держали в камере? Или это была не камера, а… клетка! Леру похитили! Она уставалась в пространство и прижала ладонь к губам. Похитили, сделали подпольную операцию по смене внешности и… Разумных объяснений не было, и Лера выбрала одно из неразумных: ее насильно снимут в порно!

Бежать! Как справляться с полицией, она представляла хотя бы в общих чертах. Но как спасаться от похитителей, которые меняют людям тела – Лера не имела ни малейшего понятия. Ясно одно: надо срочно выбираться, пока люди в том коридоре заняты друг другом! Лера прислушалась: за углом все так же гудело, сверкало, никто не кричал: «Стоп! Посторонние на площадке!» или «Лови беглянку!» Так что Лера выдохнула, подняла взгляд. А что это за дырочки в стене напротив? Рядом снова свистнуло, и в стену снова что-то вонзилось, выбив фонтанчик штукатурки. Лера вытянула шею, пытаясь разглядеть поближе, но подходить не стала. Это что, пуля?! Там… там правда стреляют?! Лера хватанула ртом воздух и побежала за угол, подальше от слишком боевых охранников и… ведьм. Она не успела додумать эту мысль, потому что встала, как вкопанная.

В этом новом коридоре она тоже была не одна. В паре шагов впереди, у распахнутой двери, воровато застыли двое мужчин с огромным свертком в руках.

Глава 2

Не только она решила использовать суматоху для своих целей. В паре метров от Леры двое мужчин пытались вынести что-то громоздкое из помещения с двустворчатой дверью. Груз они завернули в белую простыню, но ткань тут и там топорщилась круглыми боками разного размера, словно внутри находились мячи. Видимо, один из них зацепился за створку, потому что мужчины дергали сверток то в одну сторону, то в другую, но никак не могли пройти в двери. Похоже, сверток был действительно тяжелым: ни один из воров не рисковал перехватить ткань одной рукой, чтобы придержать дверь. Выглядели эти двое, как негативные отражения друг друга. Загорелый не то кореец, не то китаец в брюках, наглухо застегнутой рубашке и кожаной куртке стоял в коридоре и едва не рычал, дергая ношу на себя. Лера мысленно прозвала его ниндзя за полностью черную одежду. Куртка сильно натянулась на плечах, обрисовывая крепкие мышцы. По ту сторону дверей оставался скандинавский лесоруб: высокий блондин в клетчатой рубашке навыпуск. Он стоял лицом к Лере и первым заметил ее.

– Одна из них? – спросил он напарника и кивнул на Леру.

Ниндзя повернул голову и посмотрел на Леру с таким прищуром, что глаза практически исчезли с лица.

– Нет, – ответил он негромко безразличным тоном и тут же обратился к Лере: – Придержи дверь.

Она на мгновение растерялась, но и это показалось Ниндзя слишком долгим.

– Скорее! – рявкнул он, не повышая голоса.

Лера невольно подчинилась его тону, подошла, но за дверь браться не спешила.

– Помогу, если заберете меня отсюда.

– Нет, – сказал Ниндзя с той же безразличной интонацией.

Снова потянул сверток. Створка двери чуть качнулась, но не поддалась.

– Ладно, – быстро сказал Лесоруб и выразительно посмотрел на Ниндзя.

Тот вздохнул:

– Ладно, – и снова рявкнул: – Скорее!

Лесоруб сделал шаг назад, и Лера толкнула створку двери, расширяя проход. Они наконец смогли вытащить сверток в коридор и быстро пошли прочь от того места, откуда пришла Лера. Ниндзя нисколько не мешало, что приходилось идти почти спиной вперед, он и скорость держал, и в коридорах отлично ориентировался. Лера старалась не отставать, мысленно убеждая себя, что с этими странными ворами ей точно будет лучше, чем взаперти с ведьмами и медиками, которые ради прихоти вырубают людей. Быстрая ходьба открыла Лере глаза на то, чего она не заметила сразу: ей неудобно в чужом теле. Центр тяжести немного сместился, огромные кеды гулко шлепали по полу, приходилось высоко задирать ноги, чтобы не запнуться. И хотя теперь Лера была худенькой девочкой-подростком, желания прыгать и бегать не было. Если совсем на чистоту, Лера чувствовала себя обессиленной. Вот бы странных воров у выхода ждала машина! Тогда Лера сможет растянуться на мягком сидении и понять наконец, что происходит.

Машина и правда ждала – четырехдверный пикап с небольшим открытым кузовом. Наверное, кабина когда-то радовала благородным синим, но теперь от того благородства остался выцветший серо-синий цвет, потертости и длинная царапина на задней двери. Лера решила занять второй ряд сидений и залезла в салон, оставив мужчин разбираться с грузом. Она уже намеревалась удобно устроиться, как за спиной гаркнули: «Тяни!» Лера подскочила от неожиданности и развернулась на звук. Лесоруб проталкивал сверток в салон через открытую ею дверь. Лера схватилась за ткань и помогла втащить ношу на сидение. Дверь за ее спиной открылась, и Ниндзя одним рывком протянул сверток так, что тот занял все сидение. Обе двери синхронно закрылись. Согнувшаяся в три погибели Лера так и стояла над мягким диванчиком, который теперь был занят. За спиной хлопнули передние двери автомобиля, мотор заревел.

– Эй! А мне куда садиться? – возмущенно спросила Лера, пытаясь развернуться так, чтобы ее пятая точка не торчала между спинками передних сидений.

Сидевший за рулем Ниндзя не удостоил ее ответом, просто нажал на газ, и Лера шлепнулась задом на завернутые в ткань мячи. Они оказались твердыми, как камень, и горячими. Она вскрикнула больше от неожиданности, чем от боли, и мужская рука крепко взяла ее за плечо, вытягивая вперед.

– Перелезай ко мне, места хватит, – сказал Лесоруб, сидевший на сдвоенном переднем сидении. Между ним и водительским местом был узкий промежуток, куда Лера могла бы протиснуться боком.

Только в кино герои идеально держат равновесие, бегая по несущемуся на скорости поезду, и грациозно двигаются в маленьких пространствах. Хотя Лера и стала заметно меньше размером, чем привыкла, она все равно кряхтела и сопела, перелезая вперед, и слишком свободная обувь не добавляла изящества. Ниндзя едва не получил кедом в лицо – успел поставить блок, а вот Лесоруб пропустил удар локтем в скулу. Сама Лера пребольно саданулась коленкой о приборную панель, пока наконец не устроилась на сидении.

– Извини, – сказала она Лесорубу, и тот кивнул в ответ.

Извиняться перед Ниндзя Лера не стала: этот гад даже не снизил скорость, чтобы ей было удобнее совершать маневры внутри машины. Они так и неслись на всех парах, словно за ними сам черт гнался. Ой! А, может, и гнался? Лера развернулась и посмотрела в окошечко над задним сидением – дорога была пуста.

– Еще не заметили, – сказал Лесоруб, и Лера глубокомысленно кивнула. Ниндзя никак не отреагировал.

Наверное, охранники еще не пристрелили ведьм, и не знают, что лишились… шаров. Лера до сих пор понятия не имела, что же такое помогла украсть, и, если честно, не хотела спрашивать. Меньше знаешь –дольше живешь. Очевидно, что эти штуки очень ценные. Лера не видела другой причины, чтобы лезть туда, где охрана носит настоящее оружие вместо дубинок. Да и рисковать попасть под огонь ведьм ради ничего не стоящей ерунды было бы глупо.

Она правда всерьез думает о ведьмах? Лера нахмурилась. Молниям из палочек должно быть разумное объяснение, просто она его не знает. Или, вообще, никаких палочек не было, это новое стилизованное оружие. Или даже секретная разработка. Точно! А клетки… построили для подопытных. Тогда почему из не-волшебных палочек стреляли по охране, а не по Лере, например? Нет, она совсем не жалуется, просто опять не сходится.

Одно точно: лучше бы им троим оказаться как можно дальше от того странного места. Особенно в момент, когда обнаружат пропажу Леры и шаров. А может, ведьмы прикрывали этих двоих? И сейчас Лесоруб вытащит из-за пазухи свою палочку и долбанет Леру молнией. Хотя, будь у них палочки, эта странная парочка точно не попросила бы помощи у незнакомой женщины. Лера вновь невольно посмотрела на свои руки. То есть незнакомой девчонки.

Она поняла, что момент, когда на панику не было времени, прошел, и внутренности противно скрутило. Нет-нет, ей никак нельзя раскисать при двух незнакомых мужиках. Вот доберется домой, тогда можно будет принять ванну, выпить нереальное количество вина, замотаться в одеяло и от души пострадать. А пока…

Лера вгляделась в тянувшийся с обеих сторон дороги лес. Посмотрела в одно окно, в другое. Места были совершенно незнакомые. Признаться, Лера не такая уж заядлая путешественница, да, была в Турции, Египте, к тетке в Вологду ездила. Да и места рядом с родным Омском еще как-то узнала бы, но в Москве они с Сашей жили только второй год, так что окраины столицы и ближнее Подмосковье оставались для нее далеким и неизведанным краем. В какой именно район ее сейчас забросило – загадка.

– Ребята, вы меня подбросьте до ближайшей станции метро, а там уж я сама, – сказала она, по очереди посмотрев на спутников.

Мужчины переглянулись поверх ее головы и не ответили. Лера нахмурилась. Похитители завезли ее настолько далеко? И когда только успели!

– Ну, до ближайшей станции. Правда, все мои карточки забрали, может, подкинете мелочи на электричку?

Теперь она обращалась к Лесорубу, он казался ей более отзывчивым, чем молчаливый напарник. Хотя ответил ей именно Ниндзя.

– Нет, – сказал тот, даже не повернув головы в ее сторону.

– В смысле? Вам пары сотен жалко? Без меня вы бы там до сих пор бились, как мотыльки в паутине! – возмутилась Лера.

Она понятия не имела, сколько стоит проезд в электричке, от этого знания ее спасал собственный автомобиль. Вот и еще одна головная боль: надо узнать, куда оттащили ее машину с места аварии, и связаться со страховой. А потом еще с Сашей разбираться. Пусть этот гад лучше и не думает менять замки в квартире! Эх, права была та китаянка, которая отсудила у бывшего мужа компенсацию за совместно прожитые годы. Правда, Лера не бросала работу, как та женщина, но моральный вред получила, это точно! Все мужики – козлы! И эти туда же: денег им на электричку жалко!

– Ладно, пусть это будет взаймы. Как вернусь домой, скину быстрым переводом все ваше и проценты. Номер телефона только запишите на чем-нибудь.

– Ты не вернешься домой, – ровным тоном сказал Ниндзя.

С такими данными мужику только роботов в кино озвуч…

– Чего? – перебила Лера собственные мысли. – Теперь и вы меня похищаете, что ли?! А ну, останови машину!

– И куда ты собралась? Лес кругом, – все так же безразлично произнес Ниндзя.

Лера открыла было рот для ответа, но представила, что бредет сквозь чащу, отмахиваясь от комаров и голодных волков. А потом совсем не героически замерзает холодной ночью, так и не встретив ни одного человека. Или стоит на обочине и ждет владельцев странных шаров, которые непременно бросятся в погоню за ворами. Надо думать, в лесу ее не оставят, вернут в комнату с решеткой и без унитаза. И Лера рот закрыла. Раз эти двое ее до сих пор не убили, может, и не станут? Попросят выкуп? Черта с два Саша теперь за нее заплатит, но они-то этого не знают, верно? А чтобы ждать выкуп, надо сначала где-то спрятаться, вот там и посмотрим. Лера вздохнула, понимая, что паниковать уже не слишком-то и тянет, кажется, ее больше не удивляет безобразие, в которое превратилась ее жизнь. На что там она периодически жаловалась Таньке, скучно живем? Вот тебе, Лерочка, веселье, хлебай полной ложкой. Да, осторожнее надо быть в своих желаниях. О чем ведь мечтала: уйти со скучной работы, начать какой-нибудь интересный проект, чтобы не только для денег, но и с пользой для мира. Лучше бы пожелала волшебную палочку, как у тех ведьм, сейчас бы махнула раз-другой и перенеслась из этого леса в более приятное место.

– Пора, – сказал вдруг Лесоруб, подражая бесстрастному тону напарника.

По спине Леры поползли мурашки. Мысли о яме в лесу и собственной незавидной судьбе снова понеслись, обгоняя друг друга. Ниндзя сбавил скорость и остановил машину, но вокруг по-прежнему был лес, никакого логова похитителей и воров видно не было. Неужели все-таки убьют и прикопают под елкой? Ниндзя вышел из машины, оставляя дверь открытой. Лера хотела уже выскочить следом и бежать, куда глаза глядят, но Лесоруб удержал ее за руку.

– Не мешай, – попросил он.

Не приказал, не потребовал, наверное, поэтому Лера и послушалась – осталась на месте, только пристально наблюдала, чем же так занят Ниндзя, что его нельзя отвлекать. А тот бросил куртку за водительское кресло и вышел на середину дороги. Закатал рукава рубашки, открывая черные предплечья – кожа оказалась еще более загорелой, чем на лице. Ниндзя выставил согнутые руки перед собой, соединил их от запястий до локтей, и заговорил низким тягучим голосом, похожим на горловое пение. Лера вздрогнула – мурашки побежали по всему телу. И только когда на предплечьях Ниндзя появилась светящаяся вязь, она поняла, что кожа казалась черной из-за татуировок, а не от загара. Видимо, нарисованные знаки не только светились, но и нагревались: вокруг рук возникло марево, как над асфальтом в знойный день. Ниндзя что-то выкрикнул пронзительно, стукнул предплечьями друг о друга – и кто-то отрезал половину леса. Лера машинально потянулась протереть глаза, но Лесоруб все еще держал ее правую руку, так что она просто моргнула несколько раз подряд. Картинка не изменилась: с обеих сторон автомобиль окружали огромные ели, а в шаге от Ниндзя начинались поля; справа от дороги – с травой, а слева – с золотистыми колосьями. И сама дорога становилась другой: вместо ровного современного покрытия тянулся изрытый трещинами и выбоинами, выгоревший на солнце асфальт.

Ниндзя вернулся в машину и рванул в солнечный мир травы и колдобин. Лера даже дыхание задержала на тот миг, когда они пересекли черту, и не сразу решилась обернуться. Лесоруб разжал хватку, и Лера посмотрела в окно над задним сидением. Позади простирались бескрайние поля, будто никакого леса никогда не было и, вообще, все произошедшее Лере привиделось. Она развернулась и пару минут тупо глядела перед собой, пока Ниндзя пытался лавировать между ямами на дороге, чтобы машину не так трясло. В голове не было ни одной мысли, все разбежались в шоке от увиденного. Лера бы тоже куда-нибудь сбежала, но теперь совершенно точно не понимала, где находится и куда тут можно скрыться. Да и как сбежишь от таких… Она посмотрела поочередно на Лесоруба и Ниндзя.

– Слушайте, а вы, вообще, кто?

– Я думал, ты первым делом спросишь, где оказалась, – с усмешкой сказал Лесоруб.

– И где? – послушно спросила Лера.

– Это мир Фурзуб, а мы въехали в Пятую провинцию.

– Ага, – сказала Лера и ущипнула тонкую кожу на запястье. Больно.

Лесоруб заметил, но ничего не сказал, только улыбнулся.

– Пусть этот… Зуб, а планета ведь все еще Земля? – спросила она, ни на кого не глядя.

– Вряд ли, – ответил Ниндзя, и Лера внезапно ощутила дикое желание вцепиться ему в волосы за это его спокойствие. Но волосы были очень короткими, хотя и густыми, а сам Ниндзя сидел за рулем, и такой финт, пожалуй, закончился бы тем, что они оказались в кювете. Сегодня Лера уже попадала в аварию и больше не хотела, а то вдруг перенесется еще куда-нибудь с этого… Зуба.

Она прислушалась к себе и поняла, что верит в перемещение между мирами. Это было самым простым – ха! – объяснением всему, что случилось с ней после аварии. А, значит, ведьмы с палочками были не просто декорацией, и Ниндзя действительно перенес их в другое место, чтобы отделаться от погони.

– Ты колдун? – спросила его Лера.

– Шаман, – коротко ответил тот и не стал ничего объяснять.

Его манера общения действительно выбешивала! Лера вздохнула и повернулась к Лесорубу.

– А ты?

– Я не шаман, – с улыбкой ответил тот, глядя ей в глаза.

Глаза у него оказались серо-зелеными, слегка раскосыми, но больше ничто в его лице не намекало на азиатское происхождение. Прямой нос, светлая кожа, в меру узкие губы и, судя по лихому изгибу челки, волосы очень тонкие и мягкие – чистый европеоид. И во вкусе Леры. Она прошлась взглядом по его фигуре и снова поставила галочку в мысленной анкете: высокий, вон, ноги под торпеду не влезают, широкие ладони, руки вполне ухоженные. Правда, все остальное скрывала мешковатая одежда: фланелевая рубаха и ветровка из плотной ткани, брюки-карго. Лера пару раз моргнула и отвернулась. Тоже вот, нашла время на мужиков заглядываться! Да еще на кого, на первого встреченного в логове врагов. Кстати!

– А кто те люди, от которых мы сбежали?

– А ты не знаешь? – вроде бы удивился Лесоруб. – Ты ведь там была.

– Я очнулась в какой-то камере, а дверь, хлоп, и открылась.

– Когда ведьмы нападают, всегда первым делом уничтожают защитное поле, – пояснил Лесоруб.

– Ага, – сказала Лера так, будто ей все понятно. – Ну и вот, очнулась, значит, все чужое, тело чужое, а в коридоре молнии летают…

Машина так внезапно затормозила, что Леру бросило грудью на торпеду. Лесоруб среагировал быстрее и уперся длинной ручищей, а вот Ниндзя тоже впечатался животом в руль.