Время поджимало, но Том не хотел просто бросать её. Он отошёл от неё и сел на пол по-турецки, дабы не нависать над ней и не смущать. Он понимал, что о таких вещах тяжело говорить. Сам потерял мать. Чуть ли не перед самым отлётом.

– У старшенького обнаружили шизофрению, – плача, продолжила рассказывать девушка. – Чтобы он не навредил никому, пришлось отправить его на лечение.

Девушка не выдержала тяжести этих слов и закрыла лицо руками. Волосы скрыли её полностью. Том терпеливо ждал дальше.

Тяжёлые воспоминания накрыли и его. Вспоминалась мама, добрая и милая. Хотя, она не всегда была такой. Точнее, как-то раз она поменялась и прежней больше не становилась. Только если с его братом она становилась прежней.

– Я никогда не оставляла своего сына. Я навещала его, защищала от злых врачей и от предвзятых людей, – сказала девушка.

– Тогда почему ты раскаиваешься, если делала всё правильно? – не понял Том.

Не убирая рук с лица, девушка помотала головой. Она просто пристыжено пыталась спрятаться от Тома, от космоса, от всеведущей Вселенной. Том же продолжал сидеть, подперев голову руками и смотря на неё. Для очередного чудовища та была слишком слезливой, что Тома стало немного раздражать.

– Так и что? – спросил он. – Что стало с мальчиками?

Девушка вытерла слезы ладонью.

– Мой младший сын никогда не навещал брата, сколько я его не просила. Ведь они хорошо общались. Я просила позаботиться о нём, если со мной что-то случиться. Думаешь, послушал он меня?

Том пожал плечами.

– Думаешь, он послушал меня?! – вскрикнула девушка.

Том быстро заморгал, испугавшись её тона. Он ничего не думал по данному поводу, что ещё больше расстроило девушку.

– Он не послушал! – ответила она. – Он бросил брата, как только представилась такая возможность. Заставил его страдать в одиночестве. Как он мог?..

Том пожал плечами. Неужто психиатрические больницы такие уж страшные? Койки, белые простыни да решеточки для особо одаренных. Таблеточки с укольчиками, прогулки по расписанию, ничего такого в этом нет.

– Я просила Томми быть рядом с Робом, но он оставил его, – немного успокоившись, грустно сказала девушка. – Томми завидовал, что всё своё внимание я отдаю Робби, а не ему, но это не так… Нет, это было не так…

Услышав это, Том почувствовал, будто бы сейчас свалиться и больше никогда не встанет. Он почувствовал, что по лицу течёт пот.

Только мама называла его «Томми», ну, когда-то в далёком детстве. До того как неизбежно изменилась. А вот к «Робби» она всегда хорошо относилась. Она его просто обожала! Немыслимо и несправедливо. И чем он хуже? А чем Робби лучше? Тем, что он «шизофреник»?

Робби часто позволял себе поднять на него руку, когда они были глупыми детьми, хотя Том ничего плохого не делал. Правда ведь?

Том понял, что чудовище говорит о нём и о его брате. Но… Она раскаивается.

– И что же случилось с Робби? – отстранено спросил Том.

– С Робби? – переспросила девушка, потом она сильнее прижала к себе мёртвого ребёнка. – Мой первенец скончался.

Том уставился на младенца. Почему младенец? Что происходит? От чего Робби умирать в больнице?..

…

– Робби никогда не лежал в психбольнице, – сказал Том.

– Что?

Том поднялся с пола и посветил девушке прямо в глаза, и та тут же прикрыла лицо ладонями.

– У Роба не было шизофрении, – повторил он. – Это… Это у меня шизофрения.

Девушка недоумевающе посмотрела на Тома, теперь уже не обращая внимания на ослепительный свет, бьющий по глазам. Теперь она казалось Тому куклой, вырезанной из бумаги.

– Я нападал на него, – сказал Том. – Я потом лежал в больнице. Не Роб.

Девушка пристально смотрела на Тома, но он не понимал, что теперь та чувствует. На её лице не было ни намёка на эмоцию. Она больше напоминала психопатку. Может, она ждала от Тома ещё каких-то слов? Хотя, это будет справедливо. Роб никогда не бросал его в психбольничке.

Неведомые стены со второй фотографии принадлежали больничной палате. Однажды Роб пришёл туда, дабы показать кое-что.

Сначала Том увидел его в коридоре, корчащего ему рожи.

– Дурак, – сказал Том.

– Сам такой, – сказал Роб и встал перед Томом. – Как тебе?

Том сидел на кровати с дневником на коленях. Он осмотрел братца: на нём была прекрасная куртка с серебряными пуговицами и золотыми погонами.

– Майор? – спросил Том.

Роб кивнул.

– Неплохо, – сказал Том и отвернулся.

С детства он мечтал быть космонавтом, но ему не повезло с генами. Но вот брат его делает всё, что только пожелает.

– Повезло тебе, что ты нормальный, – мрачно добавил Том.

Роб виновато опустил голову и прикусил губу. Он сел рядом с Томом.

– Да полетишь ты в космос, – сказал Роб. – Только зачислиться в рядовые надо и всё.

Том скрестил руки и недовольно глянул ему в глаза, задержав взгляд. Он ничего не говорил. Издевается Роб над ним что ли?

– Ты думаешь, я просто так пришёл? – продолжил Роб. – Я хочу помочь тебе. Я тоже горю твоим желанием. Хочу, чтобы оно исполнилось.

Том не шелохнулся.

– И что с того, что ты «горишь»? – спросил он.

– Я заберу тебя отсюда, потом придумаю, как пропихнуть тебя в рядовые, – рассказал Роб. – Это не сложно. У меня есть связи, и на твою шизофрению закроют глаза.

Теперь Том перестал смотреть на брата враждебно. Неужели он серьёзно? Он… он и вправду хочет помочь ему? Том удивлённо заморгал и опустил руки. Выглядел он немного растерянным и встревоженным.

– Ты правда поможешь мне? – спросил Том.

Роб кивнул.

– Сколько можно то тут прозябать? Пора и честь знать.

Том отвернулся от брата и задумался.

Не верит? Роб как не старался, а понять, о чём тот может думать, не мог. Может, он вообще сейчас ни о чем не думает? Так, пялится на пол и всё?

– Так и что?.. Идёт? – осторожно спросил Роб.

– Конечно, идёт, – отозвался Том и обнял Роба.

Тот не ожидал прилива нежности в сторону своей персоны. Роб поначалу растерялся и приподнял руки, не зная, что делать. Ему было не по себе, но потом он всё-таки пересилил себя и приобнял Тома.

– Роб был абсолютно обычным парнем, – сказал Том.

Девушка смотрела на него с застывшим лицом. Сложно было признать правоту Тома, что всё было иначе. Не так, как говорит она. Том улыбнулся её растерянности.

– От меня отреклась мать, – сказал Том. – Пока я не стал «нормальным». Но я им никогда не был, сколько не старался. Роб помогал мне, но, тщетно. Я опять всё провалил. Прости.

Девушка ничего не отвечала. Том же отошёл от неё и поднял с пола окровавленный нож. Теперь сомнений у него не было: его руки и фонарь были в крови Роба.

– Я убил его, – дрожащим голосом сказал Том и поднял руку с ножом выше. – Сам прикончил.

Он быстро взглянул на девушку. Та смотрела на него стеклянными глазами. Она быстро дышала, а руки странно двигались и дрожали, ища опору. Она схватилась за свои длинные грязные волосы и стала скручивать их вокруг своей шеи.

Том не сдвинулся с места, смотря на её потуги.

А та резко потянула за длинные косы волос и начала задыхаться. Её настиг кашель, а глаза почернели, но девушка не убирала рук и затянула петлю из собственных волос. Она стянула их так, что сломала себе шею. Том вздрогнул, услышав хруст, и зажмурился. А тело девушки рассыпалось в пепел, но на полу его уже не оказалось.

Том открыл глаза. Он был один в каюте, стоял перед зеркалом, которое из-за девушки не увидел. Теперь он увидел своё лицо, бледное с покрасневшими глазами. Том протёр глаза, оставив на лице следы крови.

Том вышел в коридор и вернулся в главную каюту. Теперь он не отворачивался от трупа, сидящего в кресле. Тело было холодным, а кровь давно засохла. Том провёл рукой по волосам брата. Руки дрожали. Он схватился за ручку кресла, сам же опустился на колени не в силах стоять. Как он только мог? Он не хотел… не хотел же? Нет, точно не хотел. Он любил своего брата.

Но он всё равно убил его, когда заглох корабль, и Том испугался.

– Я… Прости меня…

Том долго так просидел, пока слезы не закончились, и мозг не начал думать. Роб умер, с этим уже ничего не поделаешь. Сейчас главное починить корабль. Том поднялся на ноги и отстранено отошёл.