Волчья невеста

ГЛАВА 3

«Скоро» растянулось на час или даже больше: серое небо, что просматривалось в прорехе шатра, заволокло дождевыми облаками, и было сложно понять, время движется к обеду или перевалило за середину дня. Мать до вечера меня не хватится, я иногда надолго уходила. Вот если затемно не вернусь, может и деревню поднять, меня искать. А нельзя, пока лагерь генерала здесь стоит, нечего женщинам по лесу шастать! Значит, я должна вернуться вовремя.

К осколку бутылки я так и не притронулась, чувствовала, что еще рано. К тому же опасалась, что зверь вот-вот вернется. Я уже поняла, что перемещается он бесшумно. Если честно, я не знала ни одного человека, кто двигался бы настолько беззвучно. Но Лиам не человек. Он вервольф. А этот небольшой осколок – моя единственная возможность спастись из плена.

Мне нужно точно знать, что зверь занят. Не сможет меня перехватить или выследить. Как сделал это с Айрой. Мы с ней перекинулись всего парой слов, но я чувствовала сожаление по поводу того, что у меня не получилось ей помочь. Спрятать ее, защитить. Отец всегда говорил, что это в моем характере – защищать. Что я маленький воин, боец. Правда, при этом добавлял, что девке с таким нравом придется тяжко. Может, и прав был. Не полезь я к этой Айре, уже вернулась бы в деревню. Но пройти мимо для меня означало предать саму себя. Я не умела так.

Только где теперь Айра? И где я?

Словно в ответ на мой вопрос полы шатра разошлись, и один из тех уродов, кто держал меня на берегу реки, втолкнул внутрь мою беловолосую подругу по несчастью.

– Жди здесь, – рявкнул он, Айра же, заметив меня, метнулась к стене, отворачиваясь и пряча заплаканное лицо за завесой длинных волос.

Мужик, мазнув по мне похотливым взглядом, нехотя вышел, а я обратилась к девушке:

– Айра, что происходит?

Она так долго молчала, что я думала, не ответит.

– Я больше не волчья невеста, – наконец, сдавленно просипела она.

– Это же хорошо. Ты же этого хотела, – напомнила я.

Девушка даже перестала плакать, повернулась ко мне. Я уже видела ее лицо, но мне едва удалось не вздрогнуть и не отвести взгляд. Следы от когтей зверя сейчас воспалились и выглядели особенно жутко. Очевидно, я все-таки себя выдала, моргнула, показала чувства, потому что Айра выпалила:

– Я не хотела становиться уродиной!

– Понимаю, – пробормотала я.

Слабое утешение. Я бы никому не пожелала такой участи, особенно такой смазливой девице, как эта. Она такая слабая и хрупкая, что красота для нее как оружие и как способ выжить. Я бы тоже ревела, лишившись руки. Если бы не смогла больше охотиться. Но у меня не было времени, чтобы успокаивать девицу в ее горе. Да и не сильна я в этом. В сочувствии, в поддержке. Это мать могла так обнять, что, казалось, тепло всей земли в ее объятиях. А я…

Я помотала головой. Нет времени раскисать. Задумаюсь – и начну сопли жевать вместе с ней.

– Айра, кто такие волчьи невесты?

Она открыла было рот и тут же закрыла, потому что в шатер явился Лиам и ответил вместо нее:

– Дань для альянса альф. Слышала о таком?

Об альянсе не слышали только глухие, поэтому я кивнула, настороженно следя за каждым его шагом. За каждым движением. Рядом со зверем невозможно было расслабиться, спокойно дышать. Айра так вообще вся сжалась.

– В прошлом году альфа Ульрам придумал забавную шутку, – продолжил Лиам, поставив на стол новую бутылку. – Каждый завоеванный альянсом народ должен прислать тринадцать дев. Прекраснейших, нежных и обязательно невинных, ведь вервольфы не любят ни с кем делиться своими игрушками.

С этими словами он в пару шагов оказался рядом с Айрой. Одной рукой перехватил ее за талию, другой приподнял за подбородок, заставляя смотреть на себя. Она всхлипнула, вцепилась ногтями в его запястье, но под звериным взглядом быстро сдулась, опустив руки.

– Айра была одной из них. – В его голосе, наверно, должно было прозвучать сожаление, но я расслышала лишь насмешку и еще щепотку предвкушения. Он отпустил ее подбородок и рванул не девушке платье. Она вскрикнула от страха и неожиданности, попыталась прикрыться руками. Я инстинктивно дернулась, чтобы помочь, раздираемая двумя чувствами: злостью на вервольфа и жалостью к девушке. Но я была по-прежнему связана по рукам и ногам.

– Самой красивой, пожалуй. Но теперь ты займешь ее место.

Один взгляд на меня – и внутри все перетряхнуло от омерзения.

– Смотри и учись тому, что от тебя потребуется.

Лиам сорвал тряпки с Айры, полностью обнажив стройное девичье тело. Белую и нежную кожу, которую теперь прикрывали разве что ее длинные, до бедер, волосы. Девушка шарахнулась в сторону, но он перехватил ее за горло.

– Подчиняйся, – прорычал зверь, подтянув ее к себе так, что Айре пришлось подняться на носочки, чтобы не задохнуться. – Если, конечно, тебе по-прежнему нужна моя защита.

Она едва заметно кивнула, а Лиам ее отпустил и приказал:

– На колени. Задницей вверх.

Айра быстро подчинилась, почти рухнула на четвереньки, будто знала, что за промедление ее накажут. Или придумают что-то гораздо хуже того, что предлагал зверь. Хотя куда уж хуже?!

– Урок первый, – невозмутимо начал Лиам, нырнув ладонью себе в штаны и погладив себя. – Всегда выполняй приказ своего альфы. Иначе… Ему это не понравится, а потом это не понравится тебе.

Пока Айра дрожала, не меняя позы, он расстегнул штаны. Теперь я могла видеть, как он, обхватив ладонью член, гладил себя. Мои глаза расширились еще сильнее. Его мужское естество было в разы больше, чем у того мужика, что собирался меня обесчестить. Я даже не могла представить, как это способно поместиться в женщине, а тем более девице. Не могла, не хотела… Я не хотела это видеть, но и отвернуться сил не находилось. Лиам будто заколдовал меня.

– Урок второй, – зверь опустился позади Айры, положил руку на ее спину, погладив девушку. Ее глаза скрыла завеса из светлых волос, но я знала, чувствовала, что она боится. – Не перечь ему, если хочешь остаться в живых.

Лиам вдруг размахнулся и шлепнул девушку по ягодице, да так, что на ее чувствительной коже сразу же отпечатался красный след. Айра дернулась, но не подала ни звука. А я сама, кажется, сжала зубы так, что рисковала их раскрошить.

Зверь хищно втянул носом воздух:

– Да-а-а, мне так нравится твой аромат. Он такой сладкий. Если так пахнет твоя ярость, то как же благоухает твое возбуждение? Так на чем мы остановились?.. Урок третий. Делай вид, что тебе хорошо.

Он вошел в Айру неожиданно резко, и теперь она закричала, а я зажмурилась, не в силах смотреть на это.

– Смотри! – приказал он. – Смотри, иначе придется все повторять.

Я распахнула глаза, потому что не хотела подобного повторения для Айры. Не говоря уже о себе. Распахнула, чтобы в двух шагах обнаружить нанизывающего на себя, словно на меч, девушку зверя.

Я забыла как дышать, потому что не могла уложить в голове все, что видела собственными глазами. Я вообще не доверяла своему зрению. Потому что то, что в моем представлении должно быть разделено между мужем и женой, священным таинством, зверь вывернул, превратив святость в животный безумный акт. Он входил в нее мощно, размеренно, намотав длинные белые волосы на кулак. Наверное, только поэтому Айра еще не рухнула на землю. Казалось, она весь свой голос вложила в тот крик, поэтому сейчас могла только мычать, запрокидывая голову и закатывая глаза. Пока зверь не излился в нее с утробным рычанием, сдавливая девичьи бедра и оставляя на них следы своих пальцев. Яростное наслаждение исказило его черты, проявляя хищную натуру.

Вот теперь Айра растянулась возле его ног, обессиленная, разбитая, использованная. Мою грудь сдавило от жалости к ней. Но стоило вервольфу подняться, она потянулась к нему:

– Лиам, пожалуйста. Ты обещал…

Я не видела ее лица, но она вся дрожала. Зверь взглянул на девушку мельком, сосредоточив все свое внимание на мне.

– Урок четвертый, – потянулся он, как довольный кот. – Если выполнишь все это, получишь сладкое.

С этими словами он подтянул Айру к себе и провел длинным, уже нечеловеческим языком по ее лицу.

Я не понимала, что зверь делает, пока он, наконец, не оттолкнул девушку, и тогда я увидела, что царапины побледнели и перестали кровоточить. Теперь кожа выглядела так, словно Айра попала под удар гигантской лапы не сегодня, а пару недель назад. О чудесном самоисцелении вервольфов я слышала, именно поэтому с ними сложно было сражаться, но впервые увидела, что они могут заживить рану человеку. Правда, видимо, исцелить Айру полностью у Лиама бы не получилось, раз он решил заменить ее мной. Или, что более вероятно, просто давно хотел ее трахнуть.

– Ну что? – обратился он ко мне. – Хорошо запомнила все уроки?

– С чего ты взял, что я стану тебя слушать? – процедила я, а зверь приподнял брови:

– Разве у тебя есть выбор?

Выбор есть всегда. И мой выбор – сбежать отсюда.

Больше никаких уроков мне не устраивали. Айра соскреблась с земли и, завернувшись в лениво брошенный Лиамом плед, слегка пошатываясь, покинула шатер. Я смотрела ей вслед и думала, что не хочу так же. Быть растерзанной зверем? Стать его игрушкой? Никогда!

Лиам тоже со мной не разговаривал. Казалось, он потерял ко мне всякий интерес. Он что-то писал, сидя за столом, выходил и возвращался. Лишь ближе к вечеру, когда Айра вернулась с большим подносом, на котором были хлеб, сыр и похлебка, приказал покормить меня. Я не стала отказываться: травить меня точно никто не собирался, сказано же – я им нужна, а силы мне для побега точно не помешают.

Сначала я жалела, что выдала себя, показав, насколько хорошо владею луком. Может, тогда бы сейчас не сидела связанная. А после поняла, что так даже лучше. Скованная по рукам и ногам, я не вызывала у зверя желания постоянно присматривать за мной, и ближе к сумеркам веревки на моих руках остались всего лишь для вида. Поэтому я насторожилась, когда принесли еду. Если Лиам решит развязать мне руки, то все поймет. Поймет, что я вовсе не связана.

Но все обошлось. Мне везло.

До тех, пока Лиам в очередной раз не вернулся в шатер, который освещала единственная свеча, и не расположился на втором матрасе с явным намереньем отдохнуть. Я сильнее сдавила осколок в ладони. Я перестала его прятать, готовая в любой момент расправиться с веревкой на ногах. Надеялась, что второй матрас займет Айра, и тогда мне будет легко избавиться от оков, а затем – убежать в прореху в шатре.

– Будешь стеречь добычу всю ночь, как цепной пес? – ядовито поинтересовалась я. Пусть лучше видит мою ярость, чем страх и растерянность.

– Я собираюсь спать, – коротко ответил он и посмотрел мне прямо в глаза. – Надеюсь, мы поняли друг друга еще днем?

Лиам кивнул на стол, где не оказалось бутылки: видимо, в какой-то момент он унес ее, а я и не заметила.

– Я не подхожу для этого. Во мне нет покорности, – меня всю передернуло от этого слова. В самом слове, конечно, же не было ничего плохого. Но быть покорной воле отца или мужа – это одно. Подчиниться зверю – предать себя. Это отвратительно.

Лиам так не считал, потому что самоуверенно хмыкнул, сверкнув желтыми глазами:

– Ты человеческая женщина. У вас в крови подчиняться мужчинам. Альфы такие же мужчины, разве что более опасные.

Конечно, мужчины. Звери они.

– Ты меня даже альфе связанной отдашь? – попробовала я его границы. Мне важно было знать, что он не решит меня развязывать.

– Хочешь, чтобы я развязал тебе руки?

– Хочу, – ответила я, а я сама насторожилась. Не решит ли зверь поиграть в добряка?

– А что готова дать за это взамен? Например, полностью раздеться. Сама. Добровольно.

– Только через мое бездыханное тело, – процедила, глядя ему в глаза. Но при этом почувствовала облегчение. Не решил, только довольно рассмеялся, погасил свечу и перекатился на спину.

Через полчаса, может раньше, раздался его храп. Я еще удивилась: как зверь может так громко храпеть? Но он храпел, как мужик после хорошей пьянки. Выждав еще немного, присматриваясь и прислушиваясь к своему охраннику, я поняла, что тянуть дальше нет смысла. Стряхнула веревки, освободила ноги и осторожно поднялась. Мне оставалось только так же аккуратно прорезать себе проход. Я помнила, что шатер крайний, а значит, за ним с этой стороны будет лес.

Я даже сделала надрез, провела по ткани с тихим шорохом. Я почти шагнула туда. На свободу. Но вместо этого обнаружила себя, нависающей над зверем и стискивающей в ладони небольшой, но крайне острый кусок бутылки. Недостаточно острый, чтобы бить вервольфа в грудь, целясь в сердце, но достаточно, чтобы порезать яремную вену. Даже вервольфу придется постараться, чтобы выжить после такого. И он не станет больше мучить женщин, в мире станет на одного зверя меньше. Зверя во всех смыслах. Я отомщу за Айру. За себя. За всех!

Лиам всхрапнул во сне, и я испугалась. Своих мыслей, той ярости, той ненависти, что вспыхнула во мне. Я выронила стекло и скользнула из шатра, унося ноги прочь. Жаль только, Айру не могла с собой увести, но искать ее в лагере – означало обречь нас обеих на выполнение плана генерала.

Подложить нас всех под зверей. Тринадцать невинных девушек.

Выйти из лагеря оказалось проще, чем мне думалось. Они даже часовых не увеличили после побега Айры, наверное, считали, что теперь от Лиама никто не убежит. Тем более связанная по рукам и ногам девица. Но я проскочила мимо охраны, пытаясь затеряться в лесу. Кружила по нему чуть ли не половину ночи, чтобы зверь не выследил меня, как сделал это с Айрой. Пересекла реку, чтобы отбить запах, запутать следы. И расслабилась, подходя к деревне.

Он возник за моей спиной так внезапно, будто спрыгнул с дерева. А может, и спрыгнул. Схватил меня за горло, прижал к своей каменной груди.

– Долго же пришлось тебя ждать, деревенщина, – прорычал мне на ухо Лиам.

ГЛАВА 4

Я бы дернулась, но он практически распял, раскатал меня по себе. Еще и когти вдавил в шею, пока не больно, предупреждающе. А ведь дом был так близко, даже отсюда я видела первые строения, край моей родной деревни. Мне стало страшно, что он меня выследил, и обидно, что я не успела дойти. Эти чувства вспыхнули во мне с одинаковой силой, пока до моего ума наконец-то не дошел смысл звериных слов.

– Ждать? – выдохнула я, все понимая. – Ты не спал? Ты все подстроил!

Лиам рассмеялся, погладил меня по животу, прикрытому тряпьем: все, что осталось от разорванной туники. Воспоминания о том, что он делал с Айрой, были еще свежи, поэтому я сжала зубы, злясь на себя еще больше. Дуреха! Он же со мной играет, как кошка с мышкой.

– Думала меня обхитрить? – подтвердил мою догадку Лиам. – В этой игре тебе меня не победить. Я сильнее. Опытнее. И бескомпромисснее. Я умею ломать таких девочек, как ты. Или делать их шелковыми.

Каждое свое слово он сопровождал движением по моему телу: то поднимаясь вверх и до боли сминая мою грудь, то спускаясь вниз, касаясь меня между бедер через плотную ткань штанов. Вот только каждое его прикосновение чувствовалось так, будто на мне никаких штанов не было.

– Скажи, – он носом коснулся моей шеи, вдыхая мой запах, словно желал его впитать, – тебе понравилось то, что я делал с порченной тринадцатой, да? Захотела оказаться на ее месте?

Я зарычала, безуспешно попыталась его лягнуть, а он снова засмеялся.

– Зачем это представление? – прохрипела я.

– Проверка, – хмыкнул Лиам. – Тест. Который ты, милашка с осколком бутылки, не прошла.

Он и про осколок знает? Конечно, знает!

– Почему ты решила меня не убивать, деревенщина? У тебя же было оружие и даже мотив. Разве такое чудовище, как я, не заслуживает смерти?

– Самой ужасной, – зло призналась я. – Не думай, что я тебя пощадила! Не захотела руки марать.

– Струсила, – скучающе заключил Лиам. Разговаривать, не видя его лица, было сложно, но он не спешил разворачивать меня к себе. – А я ведь на тебя поставил. Вступился за тебя. Поручился перед Дорсаном. Ты мое разочарование, деревня.

Разочарование? В том, что я сбежала? Он безумный, если считал иначе, буквально сам вручив мне осколок! Или в том, что не попыталась его прирезать? Тогда я совсем ничего не понимаю в мотивах его поступков.

– Я убиваю только для того, чтобы есть. – Подумала, что это звучит странно и добавила: – Животных.

– А я то еще животное. – Я почувствовала улыбку Лиама. Или, скорее, его оскал. – Видишь ли, генерал хочет не просто так отправить Альянсу волчьих невест. Он хочет крови альф. Жаждет сократить их количество. А лучше убрать их всех. И самый простой способ это сделать – через постель.

Мои глаза, наверное, еще никогда не были такими большими. Я даже рот приоткрыла от изумления.

– Ты хочешь сказать…

– Что тебе нужно быть покорной, послушной и дождаться, пока твой альфа уснет. А после использовать стекло или что-то вроде для того, чтобы одним из нас, зверей, стало меньше.

Убить альфу. Он говорит о том, что я должна убить одного из вервольфов альянса. Того, кому достанусь. Кто для начала будет истязать мое тело…

– Я не стану, – сказала твердо, а Лиам устало вздохнул.

– Вот я и говорю. Разочарование.

Он сжал мой подбородок и повернул его в сторону домиков.

– Поэтому я решил найти кого-то получше. Может, у тебя есть храбрая сестренка. Или такая же смелая подруга. Один мой приказ – и в деревню войдут гвардейцы в поисках самой красивой и способной девицы.

Лиам говорил, а у меня темнело перед глазами. Особенно он выделил определение «способная». Невинная. Та, что сможет убить, сначала раздвинув ноги.

– А что с остальными? – за каким-то бесом спросила я, пытаясь справиться с дурнотой.

– С остальными как получится. Парни соскучились по ласке, а ваше бабье царство наверняка обрадуется мужчинам. Кто не обрадуется – сама виновата.

Я попыталась сделать вдох, и у меня не получилось. Зато получилось представить, что отряд вооруженных и голодных мужчин способен сделать с беззащитными женщинами. Да, кто-то из нас умеет охотиться, но мы не воины. Поэтому свой выбор я сделала быстро. Особо не раздумывая.

– Из женщин-охотниц я единственная не познала мужчину. Остальные дети или не способны управляться с оружием.

Лиам все-таки крутанул меня, заглядывая мне в лицо.

– Не врешь? – поинтересовался он. – А то я бы проверил.

– Никто из них настолько сильно не ненавидит зверей, – выпалила я в ненавистную морду. Пусть он сейчас выглядел человеком, видеть его не могла. Но придется, если я хочу спасти своих родных.

– Удивила, – вновь хмыкнул он, проведя по моим волосам. – Думал, что скажешь, что краше тебя нет.

– Ты меня не ради красоты с собой берешь, – напомнила я.

– Ради красоты тоже, но с дерзостью твоей что-то надо сделать. Ни один вервольф не поверит, что ты его хочешь. Иначе…

Он снова посмотрел в сторону деревни, а я обхватила его голову ладонями и повернула к себе.

– Я научусь, – пообещала, чувствуя, что этим предаю себя. Себя, но не родных. Все ради них. – Только оставь в покое мою деревню.

Я всмотрелась в жуткие звериные глаза и поняла, что ему нельзя доверять. Как тогда поверить, что с родными все будет в порядке?

Зрачки Лиама сверкнули желтым.

– Никак, – ответил он с ухмылкой, будто прочитав мои мысли. – Мне нужна лишь одна смелая девица. Пойдешь со мной, все закончится здесь. Не справишься со своей подготовкой, пришлю сюда людей. Дорогу я запомнил.

– Пойду, – я опустила голову, чтобы больше не показывать ему своих чувств. Думала, что Лиам вновь взвалит меня на плечо, но вместо этого он развернулся и двинулся в чащу. Давая мне выбор, которого, по сути, уже не было.

Я согласилась.

Я согласилась на все, что он предложит.

– Как твои имя, деревенщина?

– Ева.

Вот и все, кошка мышку проглотила. Или это только начало? И мне предстоит сразиться и победить льва.

Замок Логори

Тронный зал замка являлся самой большой комнатой, но даже он с трудом вместил в себя десять альф и прибывших с каждым из них вервольфов. Герцог Ваман и его свита просто потерялись на фоне зверей. Хотя дело было вовсе не в количестве присутствующих и даже не в росте, выше человеческого, и стати двуликих. Их сила стелилась по полу, втекала в воздух, взмывала под своды зала и пробирала до дрожи. Опаляла, обжигала и вместе с тем могла заморозить на месте. Она сталкивалась с другой, и будто с рычанием и шипением откатывалась назад, чтобы снова напасть. Даже альфы, кажется, морщились от этой сдавленности, не говоря уже о людях. Те чувствовали себя запертыми в клетке с монстрами, и в общем-то были правы. Увидеть весь Альянс целиком предрекало скорую гибель, но, к счастью герцога, они прибыли не все. Трое из них не пожелало принять его приглашение остановиться в замке Логори, совсем недавно принадлежащему герцогскому роду, а теперь перешедшему под власть Альянса. Они разбили свои шатры в долине и не соизволили явиться на пир, устроенный в их честь.

– Я приветствую представителей Альянса на территории Логори. Мое вам почтение. – Герцог не был щуплым мужчиной, но рядом с альфой Ульрамом выглядел сказочным гномом. Особенно это стало заметным, когда он склонился в низком поклоне перед тем, кто говорил с людьми от имени всего Альянса.

– Нам не нужно твое почтение, Ваман, – перебил желающего продолжить свою речь герцога Ульрам, черные длинные волосы которого были заплетены в несколько мелких кос. Он был не самым высоким из альф, но, пожалуй, самым массивным в своей человечьей ипостаси, самым широким в плечах. Он не то улыбнулся, не то угрожающе оскалился. – Мы все устали и хотим немного расслабиться. Тащи обещанных девиц.

– Но как же пир? – попытался возразить ему герцог.

– Одно другому не мешает, – рыкнул седовласый, коротко стриженный альфа слева от него. Ваман не знал всех поименно, но узнал в нем одного из самых жестоких вервольфов, Лихх Сола. Его глаза сверкнули желтым, а энергетика едва не прижала к полу. – Не забудь прислать свою дочь.

– Дочь? – побледнел Ваман. – Но среди волчьих невест нет моей дочери.

– Это еще почему? – гаркнул Ульрам. – Уговор был таким: ты нам весь цветник Логори, а мы оставляем тебя управлять замком.

– Я выполнил свое обещание. Вам приведут лучших девушек…

– Хочу его дочь, – Лихх вытащил откуда-то длинный стилет и провел им по языку. Порез почти мигом затянулся, но Ваман взволнованно сглотнул. – Иначе возьму любую девку в этом замке. Спалю все здесь во славу Предкам!

Герцог в отчаянии оглянулся, будто ища поддержку других хищников. Лица остальных альф даже не дрогнули, некоторые выглядели откровенно скучающими.

– Ты слышал, – сказал Ульрам. – Веди девиц, несите еду, и будешь жить.

– Разве вам не понадобятся спальни? – ошалело спросил Ваман.

– И здесь неплохо, – безумно усмехнулся седовласый альфа.

Герцог прикрыл глаза, борясь с собственными чувствами, но затем кивнул.

– Что делать с теми девушками для альф, которые не явились сюда?

– Отправьте их к ним, – махнул рукой Ульрам. – Разберутся сами, что с ними делать.

Вперед вышел совсем молодой альфа, один из скучающих. Его черты лица можно было назвать даже смазливыми, если бы не звериный пугающий взгляд.

– Я отвезу девицу Теодрику, – предложил он, поморщившись. – Все равно нет желания участвовать в оргии.

– Заделался гонцом, Дагольф? – вновь оскалился Лихх.

– Нет настроения делиться своими игрушками.

Седовласый бросил на него злой взгляд, но спорить не стал. Даже будучи в Альянсе, они не подчинялись друг другу, просто однажды договорились, что всем это будет выгодно, и осуждать чужие пристрастия или мнения было последним делом. Они не друзья, союзники. Поэтому Дагольфу было плевать, что там с дочерью Вамана. Слаб тот отец, который не способен защитить свою дочь и отдает ее на заклание ради защиты своей задницы. Но и смотреть на кровавые развлечения Лихха он тоже не собирался. Лучше заберет свою живую дань и отправится к Теодрику, поинтересуется, почему его друг не явился на пир в честь захвата Логори.

Девушки, которых приводят во внутренний двор замка, оказываются очень хороши собой. Светлокожая высокая блондинка с прямой спиной и рыженькая пониже, с роскошными формами и с длинными до пят кудрями. Первая девица явно не из простых, слишком высоко задирает подбородок, но по одежде сложно сказать – волчьих невест облачают в одинаковые платья-туники. А вот вторая бросает на него любопытные взгляды из-под длинных ресниц.

– Хорош? – спрашивает он, подходя к ней ближе. Рыжая не отшатывается, лишь начинает дышать рвано, отчего полная грудь красиво вздымается и опадает. Она взволнованно облизывает губы, отчего в Дагольфе вспыхивает желание, и коротко кивает. Молодой альфа улыбается, потому что знает, как действует на женщин, будь они волчицами или людьми. – Тогда идем со мной. Дайте вторую лошадь!

Еще одна лошадь нужна для другой девицы. Свою добычу Дагольф усаживает на своего коня впереди себя, успев огладить пышное тело, вдохнуть аромат чистой кожи. При этом слышит, как гулко колотится сердце девушки и как срывается ее дыхание, и явно не от страха. В отличие от того же Лихха, он предпочитает наслаждаться удовольствием женщины, а не ее ужасом и болью.

Второй девице он приказывает следовать за ним, не переживая по поводу того, что она может удрать. Не сможет. Замок Логори буквально окружен шатрами альф. Не говоря уже о том, чтобы перекинуться и догнать ее – всего лишь пара пустяков. Даже интересно будет, если попытается сбежать! Но она не пытается. Они добираются до лагеря Теодрика без приключений. Если не считать маленькие шалости, которыми он занимался, смущая и распаляя рыжую. Сам чуть не воспламенился! Но для начала надо было переговорить с другом.

Дагольф принюхался и безошибочно определил по аромату, где сейчас находится Теодрик. Девиц Дагольф оставил возле входа в единственный шатер, а сам шагнул внутрь. В отличие от людей, вервольфам не требовалась защита от дождя или ветра, в звериной ипостаси они могли спать прямо на земле. Шатры же использовали в основном для хранения карт или ведения переговоров. Вот и сейчас Теодрик склонился над картами, сосредоточенно что-то изучая на них. Высоченный, выше Дагольфа на полголовы, его ровесник, но из-за того, что вечно ходил мрачным, выглядел старше.

– Что тебя так сильно увлекло, мой побратим, что ты забыл явиться за своим призом? – шутливо поинтересовался Дагольф.

Теодрик даже от карт не оторвался, ответив:

– Девки, что ли? Лучшим призом для меня будет, когда мы захватим Крайтон.

– Так Крайтон сдался. Ульрам получил письмо от генерала Дорсана. Он готовит для нас волчьих невест и готов сдаться.

– То, что готовит – не сомневаюсь, – Теодрик наконец-то повернулся к нему, сосредоточенно-мрачный, как всегда, – а вот в его капитуляцию я верю с трудом. Слишком долго эта крыса пряталась от нас.

Дагольф вздернул брови:

– Мы загнали его в угол. Ему больше некуда деваться. Только сдаться, как это уже сделал Ваман.

– Ваман трус.

– Так Дорсан тоже!

– Он что-то готовит, – уверенно заявил Теодрик. – Его невесты – лишь отвлекающий маневр. Понять бы, что он задумал…

– Поймешь! – хлопнул его по плечу Дагольф. – Или просто войдешь в Крайтон и вырвешь ему глотку. Альянс согласился отдать его тебе. У тебя самая веская причина сделать это.

Лицо Теодрика закаменело, и Дагольф прикусил язык.

– Зря я напомнил тебе о…

– Ты не напомнил, – перебил его тот, прикрыв на минуту глаза, будто эти воспоминания причиняли ему физическую боль, – я никогда о них не забываю. Ни на мгновение. Только кровь Дорсана сможет утолить эту жажду. Его и его армии.

Когда Теодрик впадал в это состояние, он напоминал Дагольфу обезумевшего одичавшего волка. В его звериных желтых глазах вспыхивали искры, погасить которые могла лишь мучительная смерть его врага. Врага, который был виновен в гибели семьи альфы: его истинной пары и их сына.

Дагольф еще не встретил свою истинную, но знал, что это великое счастье и настоящий дар Предков. Как и знал, что потерять пару – подобно смерти. Теодрик не умер там на месте, над телами своей семьи, только благодаря тому, что тот, кто это сотворил, продолжал ходить по земле. Жажда возмездия не позволяла ему отправиться к Предкам. Дагольф никому бы такого не пожелал.

– Но иногда надо и расслабляться, побратим, – вернулся он к своему шутливому тону, пока все тут в шатре не заморозилось от эмоций Теодрика. – Развлечься. Живем один раз! Я захватил твою девицу. Вести ее сюда?

– Веди, – кивнул Теодрик, выныривая из своих мрачных воспоминаний.

Дагольф вернулся за блондинкой. Девица не сдвинулась с места, стояла в обнимку с лошадью, беспокойно гладила гриву. Подхватив девчонку под локоть, вервольф втолкнул ее в шатер друга, а та то ли совсем дурой оказалась, то ли надумала себе, как только человеческие бабы умеют. Потому что сразу упала на колени и взмолилась:

– Не трогайте меня, пожалуйста! Не забирайте мою честь! Я ни в чем не виновата.

– Не виновата, – эхом повторил Теодрик, скалой возвышаясь над ней. – Но виноваты ваши генералы. За то, что продолжают убивать нас. За это мы убиваем вас. Ты плата за то, чтобы убийств было меньше. Ты же хочешь, чтобы их было меньше?

Девица затряслась, заплакала, но закивала.

– Да, хочу.

– Каждый раз одно и тоже, – пробормотал альфа, скорее для себя, чем для девицы. – Раздевайся.

Блондинка трясущимися пальцами принялась стаскивать тунику, а Дагольф уже покинул шатер. У него была своя рыжая, которую он собирался сегодня заставить сначала краснеть, после кричать от блаженства, а не лить слезы. Это Теодрик у них альфа мертвое сердце, а в его жилах течет горячая кровь. Чему Дагольф искренне радовался, потому что любил забавляться с девицами. Любить их пусть даже на одну ночь. А вот Теодрик способность любить потерял.