Я смотрел на место, где она стояла, словно ещё можно было разглядеть её силуэт, и не мог понять, что за пятно виднелось у самого края. Я поднял очки и прищурился, а затем, не сумев побороть любопытство, встал и направился к нему. На середине пути я ясно увидел, это был платок, что, она по-видимому, выронила.

«Куда же девушка умчалась так стремительно?» – произнёс я одними губами.

Я подошёл ближе к краю и увидел лежащую без сознания девушку на путях, у неё из головы и из носа текла кровь. Я неосознанно поднял платок, на котором виднелась пара красных капель, и, стиснув кулаки, в панике заметался по платформе.

Вокруг не было ни души, я кричал : «Помогите!» но вокзал будто вымер.

«Помогите!»

Шум приближающегося поезда заставил меня резко обернуться. Девушка была тяжела для моих убогих мускул, а платформа слишком высокой. Я хотел крикнуть ей, чтобы она очнулась, но, когда открыл рот, не издал ни звука, словно забыл, как говорить. Паника подступила к горлу, а живот скрутило, взгляд метался от девушки к приближающемуся поезду, и его огни, словно глаза демона, заставили меня застыть в животном страхе, а потом бежать со всех ног.

Неминуемая катастрофа случайное стечение, и я лишь маленькая пешка, неспособная ни на что повлиять, мне было страшно даже становиться её свидетелем. Я сбежал, как трус, так стремительно, что забыл портфель на лавочке. Не знал, куда бегу, пока ноги сами не привели обратно в родные стены. Заперев дверь, я упал на пол, заметив, что в кулаке всё это время был стиснут кусок ткани. Пара капель крови на чёрно-белом платке сжали в тиски лёгкие, отчего я стал задыхаться. Я прижал платок к лицу, пытаясь вдохнуть её запах, но лишь испачкал его слезами.

Я мог помочь ей, спасти, или хотя бы попытаться, но всё, что смог это поддаться инстинкту, как зверёк перед хищником. Что, если помочь ей уже было нельзя, она истекала кровью, у неё случился припадок, и она умерла мгновенно, если бы я стал вытаскивать её, то, скорее всего, сам бы пострадал, и за что, ради спасения того, кому уже не помочь? Это безрассудство! Разве нет?

А что, если она всего лишь поскользнулась, ей стало дурно, и она от недостатка воздуха упала, потеряв сознание, тогда она была жива, но смог ли бы я помочь ей, не навредив себе? Всё так дурно звучит, и мне тошно от своих же мыслей, я глупец или жалкий трус? Разве мы не должны помогать друг другу, но обязаны ли?

Должен ли я был дождаться исхода, но это выше моих сил. Машинист не мог успеть затормозить, даже если бы я стал махать ему как полоумный, но стал бы спрашивать с меня за её не спасение.