– Это лишнее. Удачи вам, – Лиза вернулась к своей машине и поехала в свою квартиру через супермаркет. Разбирая купленные продукты, она думала о случайном знакомом. Глебу на вид было не больше тридцати лет, а судя по его машине и одежде он не был из простых смертных, а внешне не выглядел слабаком. Единственное, что смущало, была небритость. Не та небритость, которая вошла в моду, а та, о которой «забывают» и она «растёт» сама по себе. «Что могло случиться, если он решил напиться и спрыгнуть с моста? Что можно делать ещё на мосту, взбираясь на ограждение?» Её мысли прервал звонок в дверь. На пороге стоял Никита.

– Лиза, нам нужно поговорить. Пожалуйста.

– Десяти минут хватит? – она пропустила его в квартиру. – Я тебя слушаю, – сказала она, присаживаясь на диван.

– Отец сказал, ты написала заявление на увольнение? Ты где была? Я три дня приезжал сюда.

– Была у себя в городе, вернулась ближе к полуночи, а за расчётом зайду на неделе. Что ещё?

– Лиз, прости меня. Всё вышло спонтанно, после бара, где я перебрал, она увязалась за мной.

– Прекрати эти оправдания. Дело не только в постельной сцене, сколько в вашем равнодушном отношении ко мне. С тобой я знакома три года, с Наташей шесть, и ни один из вас не предложил мне помощь или поддержку. Я уезжала не на свадьбу, на похороны близкого мне человека. Ладно Наташка, а ты почему не поехал со мной? Ты знал, что мне могла понадобиться твоя помощь, но ехать отказался, найдя нелепые оправдания. Я это проглотила молча, а ты здесь не скучал. Потешил своё самолюбие, предал меня и друга.

– Борис с ней расстался. Только она этого не хочет принять.

– А ты, значит, утешил?

– Лиза, может, хватит?

– Думаю, достаточно. Я собрала твои вещи. Забирай их и проваливай. Ты конечно у нас парень грамотный, видный, но и я не дура. Отныне нас ничего не связывает. Лучше быть одной, чем с такими друзьями.

– Лиза, с тобой очень трудно. Не каждый мужчина выдержит твою самостоятельность. Ты всё решаешь сама, а это порой бесит. Кто установил эти правила в субботу?

– Стоп! Ты у нас, где бывал в пятницу по вечерам? В баре с друзьями. Что я делала в это время? Занималась уборкой и стиркой. Может ты мне предлагал помощь, а я отказалась? Почему я не могу прожить один выходной, так как я хочу? Между нами есть разница? Может ты меня содержал, и я тебе что-то должна? Кто предложил жить вместе именно здесь? Я согласилась и ни разу не высказала тебе претензий. Приняла таким, какой есть, не пыталась изменить. Да, ты был внимательным, заботливым, но отношения между нами изменились где-то полгода назад. Тебя, Никита, раздражали не субботы, а то, что слухи о твоих пятничных приключениях дойдут до моих ушей. Они и доходили, но я тебе доверяла. Теперь этого доверия нет, а значит, нет и отношений. Понимаешь, я думаю, что если я тебя и любила, то никогда не теряла голову, чтобы простить подобное унижение. Я была расстроена ни разрывом, а своей слепотой, ведь ты изменился ни за неделю. Списывала всё на трагедию в своей семье и не замечала очевидного. Разговариваю сейчас с тобой, а в груди нет ни обиды, ни ненависти, одно разочарование. Может, это уже и не любовь, а привычка?

– Жаль, что мы не смогли договориться. Хорошее было время. В тебе сейчас говорит обида. Я признаю полностью свою вину и раскаиваюсь. Ты думаешь, ничего нельзя исправить?

– Ты сам сказал, что было время. То, что было уже не вернуть, а начинать что-то новое с тобой у меня нет ни малейшего желания. Извини.

– Куда ты пойдёшь работать? Где тебя ждут, Лиза?

– А ты решил, что я буду держаться за тебя ради работы в компании рядом с твоим отцом? Может я и на деньги твоей семьи рассчитывала? – Лиза усмехнулась. – Ник, я никогда не была у тебя на содержании, а на отдыхе не вводила тебя в большие расходы. Ты сам предлагал мне поездки, но, думаю, я их заработала. Мы с тобой больше года жили семьёй, почти дошли до загса. А работа? Я что-нибудь придумаю. Единственное о чём я жалею, что послушала тебя и прекратила приятельские отношения с однокурсницами. Прощай, Ник.

Через полчаса она звонила в квартиру Анны Петровны.

– Как ваше здоровье, настроение? Здесь конфеты и печенье, – она поставила пакет на стол. – Помяните моих стариков.

– Присаживайся и рассказывай, что у тебя случилось? Куда ездила с утра и кого ты возила?

– Глеб, так он себя назвал, пытался свалиться с моста, а я помешала. От него сквозило отчаянием и перегаром. Привезла его домой, а утром отвезла туда, где он оставил свою машину.

– Пока тебя не было, Никита несколько раз приходил, звонил.

– Он был полчаса назад. Я рассталась с ним и Наташей, они оба меня предали в моей же постели.

– Лизонька, тебе всего двадцать три года. Забудь. Тебя уже не будет во вчерашнем дне, он не вернётся. Живи сегодня. Ты теперь с работы уйдёшь?

– Я уже ушла. Заберу документы и буду что-нибудь искать. Как-то всё сразу навалилось, но несостоявшийся самоубийца мне как-то помог. Дал понять, что ни у одной меня всё так хреново.

– Лиза, я, пожалуй, позвоню Родиону. Пусть поинтересуется работой для тебя. Ты два года проработала в солидной компании. Он обещал приехать и вывезти меня в город. Я дальше двора не гуляю.

– Хотите, я вас отвезу, куда скажете? Можно для страховки взять коляску.

– А можно прямо сейчас? Пообедаем в ресторане, погуляем в парке в первый раз за четыре года. Дай мне пятнадцать минут на сборы.

Лиза вернулась в свою квартиру, переоделась и, стоя перед зеркалом, показала своему отражению язык. Ей не хотелось никуда ехать, но отказать Михайловой она не могла. Навестить соседку раз в неделю уже в течение трёх лет стало для неё обязательством. Визиты были короткими, но продуктивными. В один из таких визитов она познакомилась с сыном Анны Петровны Родионом и его семьёй.

Анна Петровна позвонила Лизе через два дня и попросила зайти.

– Лизонька, это адрес, где Родион будет тебя ждать завтра в десять часов. Он хочет тебя взять своим помощником.

– Помощником адвоката? Вы ничего не путаете?

– Родиону тридцать девять лет и, девять из них, он работает адвокатом. Имеет он право взять себе помощника? – улыбнулась Михайлова. – Послушай его, подумай и прими решение сама.

Дорога от дома до офиса адвокатского бюро заняла почти час, но Лизу это не смущало. Два года она ездила на работу в компанию и добиралась туда за сорок минут. Офис располагался в центре и занимал часть площади в административном здании. После непродолжительной беседы, Родион Павлович очертил Лизе круг обязанностей, а она дала своё согласие на трудоустройство. Зарплата её устраивала, а перспектива роста явилась решающим фактором в принятии решения. Понимала она и то, что первое время придётся работать не столько головой, сколько «ногами». В бюро работали четыре адвоката, три помощника, секретарь и отдел кадров в одном лице. Лиза знала, бывший помощник Михайлова получил статус адвоката и ушёл на вольные хлеба в свои тридцать пять лет.

Елизавета Павловна вышла на работу уже на следующий день. Первое время приходилось трудно, но постепенно она планировала рабочее время с учётом разъездов и беготни по инстанциям, и как-то успевала всё без «авралов» в рабочее время. Через пару месяцев за ней стал ухаживать молодой человек. Виталий был старше Лизы на три года и видел себя преуспевающим адвокатом. Знакомство состоялось через неделю после её трудоустройства в кафе, где они обедали. Помощник адвоката Татьяна Иванова, глядя на Лизу, высказала своё соображение в адрес Войтенко.

– Лиза, будь с ним осторожна. Виталий у нас «клюёт» на все юбки. С виду, как говорят, ни рожи, ни кожи, но амбиций выше крыши. Возможно, он не глуп и не так плох, но слова и дела идут в разрез. Охмурить молодую особу своими песнями он способен за пару часов. Невинные «жертвы» были даже среди клиенток. Ловелас ещё тот.

Предупреждён, значит вооружён. Елизавета приняла первое приглашение в кино, а приглашение на ужин в ресторан отклонила.

– Виталий, ты меня извини, но я не настроена на отношения кроме дружеских. Если тебя это не устраивает, не трать зря на меня своё время.

– Ты запала на своего босса?

– А если я тебе задам подобный вопрос, что ответишь?

– У меня нормальная ориентация.

– А у меня соседство с его мамой и давнее знакомство. Я два года отработала помощником юриста Ильинского в компании «Спартак», но вынуждена была уйти – это тебе к сведению.

– И кто вынудил? – в вопросе сквозил сарказм.

– Ушла добровольно, отказавшись от свадьбы с его сыном. Есть ещё вопросы? Значит, больше к этой теме не возвращаемся.

Время за работой пролетало быстро, а сама работа была для неё интересна, сталкивая с уголовными и гражданскими делами. Кого только не защищал Михайлов, и в каждой победе была и её маленькая заслуга. Прошли более полутора лет, когда Лиза заметила повышенный интерес Виталия уже не к ней самой, а к её работе. Это несколько насторожило. Она стала анализировать их разговоры и поняла в чём дело. Виталия интересовали детали дел, которые вёл Михайлов. В один из дней он отказался обедать с ней, сославшись на загруженность в делах, и остался в офисе. Лиза решила, что разгрузочный день ей навредит, и вернулась через пять минут назад, застав его за своим столом, перебирающим её бумаги.

– Ты что там ищешь? Тебе помочь? – она пристально смотрела на Войтенко, который потерял дар речи. – Тебя что конкретно интересует? На столе нет ничего, что представляет ценность. Я, с недавних пор, всё убираю в сейф, – Лиза выключила камеру на телефоне.

– Зачем ты это делаешь? – обрёл он дар речи.

– А ты? Ты не мог не знать, что подставляешь меня, когда проник сюда, отказавшись от обеда. Зачем?

– От моих действий никто не пострадал.

– Пока не пострадал, пока ты не нашёл то, что искал, и в первую очередь я. Хорош друг.

– Мне нужны были показания одного свидетеля. Я бы прочёл их и всё. Для меня это важно. От этого зависит моя судьба.

– А моя судьба тебя не интересует? Ты на кого работаешь?

– Елизавета Павловна, что у вас происходит? – в кабинет вошёл Михайлов.

– Виталий что-то искал в моём столе, а что не говорит. Может вам признается. Я пойду обедать.

Глава 5

Сутки прошли после визита Варламова, а Елизавета всё это время думала о мальчике, с которым должна встретиться завтра, получив адрес от юриста. Она поднималась в квартиру по лестнице, вернувшись из супермаркета. На ступеньках у своей лестничной площадки она увидела мальчика лет семи с рюкзаком на плечах.

– Привет! Ты кого-то ждёшь?

– Я в 35 квартиру, но там никого нет.

– А как ты сюда попал, и как тебя зовут?

– Меня зовут Денис Туманский. Я приехал на такси. У меня был адрес и деньги.

– Поднимайся, Дениска. Я живу в этой квартире и нам есть о чём с тобой поговорить, – Лиза открыла дверь, пропуская мальчика в квартиру и испытывая волнение от такой неожиданной встречи. Ей казалось, что Денис был похож на неё и сестру. – Для начала, я позвоню Варламову. Ты знаешь кто это?

– Это папин друг, дядя Олег.

– Ты, я так понимаю, уехал тайно, тебя уже ищут или будут искать. Успокоим твоих родных и няню. Проходи в комнату. Как тебе удалось сбежать? – спрашивала она, находя телефон юриста.

– Анна Сергеевна привезла меня в бассейн, а я сбежал.

– Денис приехал ко мне на такси. Передайте, что он останется до завтра у меня, а после завтрака, мы приедем вместе, – говорила она Варламову, глядя на мальчика. – Ты подвёл свою няню – это плохо. Ты мог приехать с ней сюда вместо бассейна. Это был бы обман, но он не доставил неприятных минут. Давай знакомиться. Меня зовут Елизавета Павловна Филатова, можно просто Лиза.

– Мама Ника сказала, что мою настоящую маму зовут Лиза Филатова, – мальчик с надеждой посмотрел на неё. – Папа с мамой в последнее время часто ссорились, собирались разводиться. Он рассказал мне, что моя мама не Ника, а другая. Но он ничего о ней не знает. А вчера, я слышал разговор мамы Ники с дядей Олегом, но не всё понял. Скажите, я вам тоже не нужен?

– Неправда. Ты мне нужен, – она обняла мальчика и прижала к себе. Она не знала, как сейчас поступить и решила потянуть время с открытием настоящей правды. «Малыша нельзя лишать надежды. Катя до сих пор не объявилась, – думала она. – А что, если пойти на обман и стать его биологической матерью для суда? Возникнет необходимость теста, можно будет признаться. А если повезёт и достаточно будет документов, значит, нам улыбнулась удача». – Ты мне нужен. Мне очень жаль твоего отца, но я не смогу заменить тебе его.

– Я не хочу в детский дом. Можно я останусь с вами? Дядя Олег говорил Нике, что если не найдутся родственники, у меня не будет другого выбора.

– Можно, Дениска. Только нужно всё сделать по закону, чтобы не было повода забрать тебя у меня. Да, нужно будет сдать анализ, какое-то время подождать, но это для дела. А на маму Нику не обижайся. Ты сам говорил о разводе. И если бы он случился, ты остался бы с папой. Нельзя заставить человека насильно кого-то любить. Всё это время она о тебе заботилась и достойна если не любви, то твоего уважения. Наша мама рано умерла, и воспитывал нас отец, потом и он погиб. Мы остались с сестрой вдвоём. Может она и сбежала, чтобы не оказаться в детском доме в семнадцать лет. Знаешь, я живу скромно, но у меня очень удобно и уютно, тебе понравится. А ещё, так уж случилось, у меня нет ни друзей, ни подруг, но сидеть в четырёх стенах я не привыкла. Ты есть хочешь?

– Хочу.

– Вымой руки и приходи к столу. Пообедаем, а потом решим, что делать дальше. – Лиза внимательно наблюдала за поведением мальчика во время обеда и в груди как-то щемило. Он был очень похож на Катю. Темноволосый, ширококостный, с карими глазами, которые были сейчас грустными. Подсознательно она понимала, что нужно как-то отвлечь ребёнка от грустных мыслей. Но как это сделать она не знала. – Дениска, а куда бы ты хотел сходить? Будем сидеть дома или прогуляемся?

– Можно пойти в зоопарк? Мама Ника не любила туда ходить из-за запаха. У неё аллергия, а Анна Сергеевна по выходным не работала. Мы были там с папой, но давно. И в цирке я давно не был.

– Хорошо. Доедай, и поедем в зоопарк, а на обратном пути купим пиццу и вернёмся сюда. Ты не будешь против ночёвки у меня? Завтра утром мы поедем в ваш дом и попробуем обсудить все решаемые вопросы.

– Вопросы бывают не решаемые?

– Вопросы решаются, а вот ответы не всегда совпадают с желаемым результатом. Не переживай, прорвёмся. Я переоденусь.

– А как мне вас называть?

– Пока у нас нет с тобой официальных документов, зови меня Лизой.

Они вернулись в квартиру только в начале восьмого вечера.

– Устал?

– Немного.

– Беги в душ и отдыхай. У тебя был тяжёлый день. Полотенце я принесу. Сам справишься?

– Справлюсь. У меня в рюкзаке есть смена белья.

Денис был в душе, когда раздался один звонок за другим. Она ответила сразу Михайловой и попросила перезвонить, ответив второй линии. Звонил Варламов.

– Олег Иванович, у нас всё в порядке. Денис в душе. Мы с ним ездили в зоопарк, потом были в парке. Мальчик устал, но доволен. Завтра после завтрака мы приедем. Не беспокойтесь.

– Лиза, у тебя гости?

– Нет, Анна Петровна. Вы не могли бы ко мне зайти минут через сорок?

– А почему ни ты ко мне?

– Я расскажу и спрошу совета.

Прошли минут десять, прежде чем Денис появился на пороге кухни.

– Лиза, куда я могу повесить полотенце и то, что я постирал?

– Оставь на стиральной машине, я вынесу всё на лоджию. Ты хочешь кушать или пить?

– Нет. Я перед сном посмотрю планшет. Где мне можно на ночь устроиться?

– Я постелила тебе на диване. Ложись и ни о чём плохом не думай. Утром после завтрака мы с тобой поедем к Веронике и начнём решать наши вопросы. Если что-то понадобится, я на кухне. Ко мне соседка собиралась зайти. Анне Петровне 66 лет и мы с ней по-соседски дружим. Спокойной ночи, – она поцеловала мальчика и прикрыла дверь в комнату. Забрала в ванне полотенце и детские плавки, которые мальчик постирал, вынесла это на лоджию.

Лиза включила чайник, а через пару минут открыла дверь соседке. За чаем и рассказала ей о вчерашнем визите Варламова и сегодняшнем визите Дениса.

– Что мне делать?

– Да не о чем тут думать, Лиза. Ты паренька уже не бросишь – это факт. Поезжай к его приёмной матери, посмотришь, что за особа, наведайся в опеку, а дальше делай всё в соответствии с законом.

– Анна Петровна, а если я его не потяну материально? Опека мне не нужна, я хочу его усыновить. Но хотеть и мочь разные вещи. У Дениса была няня. Провожала в школу, встречала, водила в бассейн. Он привык к определённому порядку, – она улыбнулась. – После душа он переоделся и постирал своё бельё.

– Значит, парень приучен к порядку. У тебя есть время узнать его ближе, пока будут оформляться документы. Чего ты паникуешь раньше времени? Возможно, ему от многого придётся отказаться, но это не страшно, если жертвы оправданы. Он понимает, что той жизни, которая была, больше нет. Ты сама сказала, что он сделал выбор. Может и он боится этих перемен. Будешь оформлять в школу, а она не так далеко, узнаешь о продлёнке. Решай вопросы постепенно и помни, что я помогу, чем смогу.

Проводив соседку, Лиза прошла в комнату и в свете лампы рассматривала спящего мальчика. Сейчас он чем-то напоминал ей не только сестру, но и отца. Выключив планшет и светильник, вышла, оставив приоткрытой дверь и дежурный свет в прихожей.

Утром после завтрака Елизавета вместе с Денисом ехала в дом Туманских. Познакомившись с хозяйкой, она передала Дениса няне и прошла в кабинет, где их ждал Варламов.

– У нас не такая большая разница в возрасте. Не возражаешь, если мы перейдём на «ты»?

– Хорошо.

– Олег передал мне ваш вчерашний разговор, а я дополню тем, чего ты не знаешь. Вадим всегда был неравнодушен к молодым особам. Так случилось и с твоей сестрой. Она не была любовницей. Так, один эпизод из многих. А её девственность сыграла ему на руку, когда она объявила ему о своей беременности. Он решил, что мать его ребёнка должна быть чиста и непорочна. Я видела её не больше трёх-четырёх раз и поняла, девочка не была корыстной, она дала ему право выбора, и мы на этот выбор согласились. Я сама сняла ей квартиру, взяла с неё слово, которое она ни разу не нарушила. Как-то я поинтересовалась у твоей сестры, что она чувствует к моему мужу. «Мне его жаль больше чем себя. Может сын станет для него смыслом жизни. У меня был отличный отец, а теперь его мне не хватает. Я никогда бы не стала ни его женой, ни любовницей. Да, я сделала большую глупость, сев добровольно к нему в машину, хотела понравиться взрослому мужчине, не думая о возможных последствиях и виновата не меньше его. Вот природа меня и наказала. Я готова была рассказать всё папе и сестре, но папа погиб, а вешать на сестру свой грех я не могу. Вот тогда я и предложила Вадиму решить этот вопрос с вами. Жестоко? Я знаю, но испортить сестре жизнь своими детскими ошибками, не могу. Хочу забыть это как страшный сон», – ответила мне она. После родов она написала отказ от ребёнка, а Вадим его признал. Позже я усыновила Дениса. Мне очень жаль, что девочка пропала. В этом есть и наша вина. Я не думала, что будет трудно морально и очень старалась, но переоценила возможности, не смогла полюбить сына всем сердцем. Возможно, отсутствие материнских чувств – это моя беда, а не вина. От этого страдает больше он, чем я. Об изменах мужа я догадывалась, а Денис прямое доказательство этого. Гибель Вадима не оставила мне выбора, – Ника вздохнула и закурила. – Мне бы уйти от него года три назад. Жить по привычке не было сил, но я не могла оставить мальчика на возможную молодую мачеху. Вадим разбился не один, а с очередной пассией. Это был перебор. Пойми правильно, чем старше будет мальчик, тем острее он будет чувствовать нелюбовь. Одной заботы мало. Мне это решение далось трудно при его рождении, и сейчас я принимаю его с болью. Я рассказала ему обо всём. Он, как это ни странно, принял это по-взрослому спокойно. Не было истерик, не было слёз, не было просьбы оставить всё, как есть. Между нами нет той связи, которой можно дорожить. Понимаешь, о чём я говорю? Я ему осталась чужой. До вступления в права наследства я откажусь от усыновления. Если ты решишь оформить опеку или усыновить Дениса, я куплю вам квартиру с двумя спальнями и общей комнатой. Можешь устроить свою жизнь, а у мальчика будет своя жилплощадь. Через полгода мы с ним вступим в права наследства, но делить особо там нечего. Дом этот моего отца, машины нет, бизнес оформлен на меня. Есть счета, но Вадим не особо доверял банкам. Я поручила Олегу оформить пенсию Денису. Возможно, суд определит денежное содержание. Ты у нас юрист, можешь сама всё проконтролировать. Мальчик не виноват, что отец погиб, а приёмная мать не смогла его полюбить.

– Не оправдывайтесь. Ребёнок от другой женщины всегда напоминает об измене, а измену простить может не каждый. Мне тебя легче понять, чем сестру. Всё могло сложиться иначе, доверься она мне.

– А я её сейчас понимаю. Она не хотела вешать на вас свою проблему, а ещё она защищала Вадима. Его могли обвинить в связи с несовершеннолетней. Могла пострадать его репутация. Лиза, я улечу шестнадцатого числа в Италию, подав документы в суд и оставив на Олега доверенность. Вернусь недели через три. Устала от сочувствия доброжелателей. Поживи в доме в моё отсутствие, ближе познакомишься с Денисом, Анна Сергеевна вам поможет разобраться во всём. Потом примешь решение.

– Я его уже приняла. А квартира нам не нужна. У меня есть своя, двухкомнатная. В первый рабочий день наведаюсь в опеку, попробую выяснить какие документы мне собирать и есть ли у меня шанс. – Олег Иванович, как вы считаете?

– Вдвоём мы справимся, но можем и не торопиться с опекой, пока не обговорим возможные варианты с судом.

– А что, если мне получить консультацию знакомого судьи из Калининского района? Я проходила там преддипломную практику и познакомилась с Аркадием Борисовичем Соловьёвым. А что? Я помощник адвоката. К нам обратились за помощью, и я хочу знать, как могут развернуться события. Понимаете, я больше всего заинтересована в том, чтобы меня признали мамой. Денис уверен в этом. Как мне ему объяснить, что это не так? Что это очередной обман. На него и так достаточно свалилось. С другой стороны, если потребуется экспертиза – это крах всей затеи.

– Лиза, не всё так плохо. Если судить по тем документам что у нас есть, вас не лишали родительских прав. Это делается только в суде. Вы «биологическая» мать, ребёнка передали отцу по устной договорённости. На сегодняшний день отец погиб, приёмная мать отказывается от усыновления, а ваше моральное и материальное положение располагает воссоединиться с сыном. Простите за этот оборот. Будем исходить отсюда. Послушаем, что скажет вам ваш знакомый и решим, в каком направлении двигаться дальше. Да, я готовлю документы об отмене усыновления именно в Калининский суд.

– Хорошо. Я завтра же позвоню судье и попрошу о встрече, пусть и неформальной. Попрощаюсь с Денисом и приеду в субботу с вещами на три недели. Буду держать связь с Олегом Ивановичем, – она вышла, прикрыв дверь кабинета. Мальчик ждал её в гостиной.

– Лиза, вы решили все вопросы?

– Какой ты быстрый. Мы только разработали примерный план действий, – Лиза присела рядом с ним и обняла за плечи. – Слушай меня внимательно: я до конца недели буду занята на работе и в суде. В субботу с утра приеду с вещами и поживу с тобой и Анной Сергеевной, пока Вероника Олеговна будет в отъезде. У меня к тебе будет всего одна просьба – не обижай и не обижайся на Нику. Она остаётся твоей мамой, пусть и некровной. Даже если мы с тобой очень хотим жить вместе – это пока невозможно, нам нужно подождать, – она поцеловала мальчика, посмотрела ему в глаза и улыбнулась. – Договорились? Мы справимся. У тебя есть мой номер телефона. Звони мне до девяти утра или после шести вечера. Через три дня мы увидимся.

– Я думал, ты останешься у нас на обед.

– Прости, у меня много дел. До субботы я их осилю, и мы начнём с тобой новую жизнь.

Елизавета попала на приём к Соловьёву во вторник.

– Тебе хватит часа моего обеденного перерыва для решения своих вопросов? С чем пожаловала ко мне помощник адвоката? Сколько мы не виделись?

– Больше пяти лет прошли. Я успела поработать помощником юриста Ильинского в крупной компании, третий год работаю у Михайлова в адвокатском бюро, – она рассказала о том, с чем пришла.

– То, что касается отказа понятно, а вот возвращение ребёнка вызывает вопросы. Мать, которая не нарушала покой семьи больше семи лет, быстро соглашается вернуть ребёнка после гибели отца. Это, согласись, подозрительно. Что-то ты не договариваешь, либо чего-то не знаешь. Я лично сомневаюсь в её бескорыстии. Такой вопрос может возникнуть и у опеки, и у прокурора. Они обязаны участвовать в заседании.

– Не сомневайтесь, – Лиза выложила Соловьёву правду.

– Сестра нашлась?

– Нет. Она звонила мне перед Новым 2005 годом. Звонок был междугородний на домашний телефон. Сообщила, что всё у неё нормально, но не сказала, где она находится и с кем. Мне и в голову не могло прийти, что она воспользуется моим паспортом. В то время мне было почти 18, а ей 17 лет. Исчез паспорт, а потом и сама Катя. Что мне делать?

– Начни с опеки. Объясни, что ты хочешь вернуть ребёнка, от которого отказалась в пользу отца. Отец погиб, а приёмная мать отказывается от усыновления. Ничего странного в этом нет. Опека проверит тебя и твои условия, и у неё не будет к тебе неудобных вопросов. Думаю, прокурор не будет воевать с помощником адвоката. Если честно, мне хочется тебе помочь. Пусть юрист твоей Туманской приносит документы в пятницу, а свои принесёшь, как соберёшь. Мы объединим их в одно производство. Вместе с отменой усыновления Туманской вступит в силу одновременное восстановление в правах кровного родителя. Это будет указано в решении суда. Таким образом, ребенок может вернуться в кровную семью. А вообще, ты молодец, Елизавета Филатова. Надеюсь встретиться с тобой в суде, где ты будешь защищать обиженных и оскорблённых, – он по доброму улыбнулся.

Лиза переехала временно в дом Туманских и жила в гостевой комнате, уезжая каждое утро на работу и возвращаясь в начале шестого. По выходным она с мальчиком выезжала на природу или городской парк развлечений, возвращаясь к вечеру. Вечера будних дней проводили во дворе, находя себе занятия.

– Смотрю на вас и думаю, Денису повезло с вами, – говорила няня, наблюдая за ними. – Я так к нему привыкла за эти годы. Здесь мой второй дом. Вероника Олеговна предложила мне сменить «должность». Остаться в доме помощницей по хозяйству. Как будто я ей не была. Я здесь и няня, и повар и прачка. Куда она без меня? Хорошо, что дом небольшой и жильцов мало, а то бы не справилась. Но при этом я на полном пансионе и с зарплатой. Грех жаловаться. Что я буду делать, когда вы Дениса заберёте, а хозяйка уедет?

Суд состоялся первого августа и вынес решение в пользу Филатовой Елизаветы Павловны. В коридоре их ждал Варламов и Денис. По довольным лицам Туманской и Лизы, оба поняли, что всё закончилось хорошо.

– Лиза, поедем, посмотрим квартиру. Если вас всё устроит, я внесу задаток и начнём оформлять покупку.

– Мы уже говорили об этом. Нас всё устраивает. Нам к школе нужно готовиться.

– Не спорь со мной. Я пока остаюсь в городе и смогу вам как-то помогать, если не морально, то материально. Не лишай меня такой возможности. Квартира в Калининском районе, рядом есть частная школа. До неё от дома триста метров. Денис будет занят с восьми до восемнадцати. Ты будешь спокойно работать, а он будет посещать кружки или секции. И мне и вам будет ближе ездить в гости.

Квартира в шестнадцатиэтажном доме на улице Танковой 34 находилась на шестом этаже и была роскошной по сравнению с квартирой Филатовых. Общая площадь составляла восемьдесят девять квадратов. Кухня-гостиная, две спальни по шестнадцать метров, два санузла, две лоджии, гардеробные – спланированы были идеально. Натяжные потолки матовые и глянцевые, крашеные стены, необычный свет, светлые и белые тона в отделке делали квартиру ещё больше, а новая мебель и техника отвечала самым требовательным запросам новых жильцов.

– Лиза, мне здесь нравится, – Денис переходил из комнаты в комнату и с интересом рассматривал мебель и технику. Дольше всего он задержался в детской комнате. – Смотри, здесь и стенка и турник. Зачем нужен диван, если над ним кровать? – он посмотрел по очереди на Лизу и Веронику.

– Видимо, комната рассчитана на двоих. Возможно, диван для тех, кто боится высоты или для дневного отдыха, а наверху для сна. – А тебе, Лиза, нравится? – улыбнулась Вероника Олеговна.

– Очень. Квартира светлая, свободная и очень удобная. Я ещё не видела подобных, не доводилось. Ничего лишнего и всё под рукой. Только квартиру и частную школу я не потяну. Нам нужно выбрать то, что важнее.

– И как ты собираешься это сделать?

– Останемся в своей квартире, а частная школа есть и в нашем районе. Перед работой буду отвозить Дениску, после работы забирать. Получим новое свидетельство и начнём готовиться к первому сентября.

– Лиза, почему ты такая упрямая? Почему не хочешь принять мою помощь? Что в этом плохого? Можешь сдать свою квартиру в аренду и оплачивать услуги в этой. Здесь на всё есть счётчики. Я возьму на себя расходы по школе, и все будут довольны. Подумай о Денисе.

– Я о нём и думаю. Парень должен знать, на что может рассчитывать, живя со мной. Вы сегодня здесь, а завтра можете уехать. Как мне объяснять ему, что бесплатный сыр закончился?

– Я не уеду, Лиза. Я останусь. Мне казалось, что Денис для меня обуза, а теперь я поняла, что в сорок два осталась совсем одна. Не лишай меня возможности видеть вас и помогать, – на глазах Туманской появились слёзы и она отвернулась. – Одним словом, квартиру я покупаю на ваши имена, продать ты её не сможешь без разрешения опеки до совершеннолетия Дениса, и делай с ней что хочешь.

– Вы серьёзно?

– У меня нет повода для шуток. Я хочу быть вашим другом и спонсором.

– Вероника Олеговна, вы не обижайтесь на категоричность с моей стороны. Для меня ваша помощь очень важна, но я не могу сесть вам на шею и должна рассчитывать на свои силы. Как-то мне раньше это удавалось.