– Хорошая младшая жена у вашего вождя – пробасил Тарлак, скидывая большой мешок и почесывая живот – и пещера вон какая. Пошли к вашему вождю, я его палицей стукну, сам вождем стану, потом тебя стукну, уй-юй-юй сделаем, десятой женой будешь!

– Тар, не торопись, у человечков все по-другому делается – усмехнулась Кельвирея – в начале принято знакомиться. Архахаара, себя и Эллениэль представлять не буду. Морана, познакомься, архимаги Вас Исцеляющий, Гас Сотрясающий и Арея Врачевательница. Тарлак, военный вождь троллей и наставница Цитадели Белая ведьма Валесия.

– Очень… приятно – выдавила Морана, сглотнув подкатившийся к горлу комок, – чем обязана?

– Денежку тебе принесли на гребень для волос, румяна, благовония и прочие мелкие расходы – откликнулся Архахаар, присаживаясь на кровать, – кстати, хорошая койка, погуляй-ка ты с нашими по дворцу, а я пока посплю. Разбудите, когда император Тарлак в десятый раз женится.

– Еще одно твое слово и Морана в обморок упадет – остановила разошедшегося драка Арея.

– Ну ладно, десять тысяч золотых имперской чеканки. Хватит на первое время?

– Если золото настоящее, то это огромная сумма!

– Настоящее имперское, не волнуйся. Если не хватит – еще подкинем.

– Не буду спрашивать, откуда оно у вас…

– Вот и правильно. Меньше знаешь – крепче спишь. Еще княгиня Мерейна Зарайлия шлет привет и питает надежду на установление добрососедских отношений после твоего восшествия на престол. Аналогичный привет, добрососедское бла-бла-бла и взаимовыгодная торговля от короля Вадеки.

– Я запомню их слова. Даст Единый, я отблагодарю их за доверие.

– Вдесятеро вернется тому, кто добрым словом в тяжкое время… – произнесла Валесия.

– Тебе ведомы слова истинной Книги? – удивилась Морана.

– В свое время меня выслали в Доанг за ересь, Верховная.

– Чудны дела твои, Единый!

– Будь любезна, отдай мне свой нательный круг – произнес Вас, протягивая руку.

– Нет. Я лучше умру, чем отрекусь от веры.

– Никто не предлагает тебе отречься, просто поменяй его на этот.

– Зачем?

– Затем, что этот круг содержит в себе два заклинания. Пока он рядом с твоим сердцем, ты распознаешь ложь. Кроме того, если тебе будет грозить опасность, сломай его, и ты окажешься в безопасном месте.

– На нем трещина.

– Он был использован, мы как могли, восстановили. Но заклинания слишком сложные и сильные.

– Получается, вы не могли обеспечить полную безопасность вашего человека. Есть лишь одно человеческое государство, где маги не всесильны. Ваш человек бежал из Единой империи.

– Он не бежал, а ушел, когда пришло время, в остальном ты права. Мы не можем постоянно приглядывать за тобой, поэтому и даем тебе этот круг.

– Еще мне кажется, что я знакома с этим человеком. Такое смутное чувство, что я уже видела этот круг раньше.

– Ты не ошиблась. Вы хорошо знакомы с королем Вадеки. Его зовут Натон.

– Воистину неисповедимы пути Единого. Что ж, я искренне рада, что он жив. Натон – один из немногих, кто относился ко мне как к человеку, а не как к вещи для удовлетворения императорской похоти. Жаль, что мне пришлось обманывать его, прикидываясь наивной дурочкой.

– Кстати, Морана, тебе же придворный маг нужен будет – встрял Архахаар.

– Единый заповедал не иметь дел с чернокнижниками.

– Да кто ж тебе чернокнижников-то подсовывает? Вон, Тарлака бери. Знаешь какая у него магия сильная. Только махнет палицей, зубы летят через задницу. А еще душевные болезни хорошо лечит, опять-таки приложением палицы! А вообще, магия – это дар вашего божества, дабы его носитель облегчал жизнь другим его созданиям. Так пойдет?

– Понадобится время, колдун.

– Люди быстро привыкают к хорошему. В Вадеке Белой ведьме народ в ноги кланяется, заступницей кличет.

– Придворная магесса…

– Вот еще! – фыркнула Валесия – мне моих чурбанов хватает, спасибо нашему дорогому ректору.

– Кажется, мы отвлеклись – зевнул Архахаар, – Морана, чем порадуешь?

– Дела в империи идут не особо хорошо. В северных сатрапиях было дождливое лето и суровая зима, а значит, народ голодает и ропщет. Что творит Граморос с армией, не поддается объяснению – набирают новые полки, старые переформировываются. Расходы выросли, казначей Валдорий за каждую медяшку бьется, но куда ему… казна пустеет. Кстати, Валдорий осенью принял истинную веру. Много наших последователей среди дворцовой стражи, их капитан тоже наш человек. С деньгами будет проще, некоторые люди продаются.

– Хорошо. Что с храмовниками и армией?

– Граморос честолюбив, но выше главного стратега не метит. Генерал Скурий – ставленник Магистра.

– Понятно. Грамороса можно привлечь, троицу из храма – в расход. Есть еще кто-то достойный кинжала в спину?

– Телохранители Сарпия. Они хотя и носят форму дворцовой стражи, но под ней либо серая ряса либо коричневые штаны.

– Палицей в ухо – улыбнулся Тарлак.

– Как дела за стенами дворца?

– Рядом с городом расквартирован коронный полк. Полковника и двух тысячников завтра сожгут на костре. Прими души своих детей, Единый!

– Бар-авлеи?

– Да. Я понимаю, что вы мне ничего не должны, но я прошу вас…

– Разберемся. Хорошие солдаты на дороге не валяются. Где они сейчас?

– Тюрьма инквизиции в храмовом квартале.

– Слышу, слышу! – проворчал привратник, открывая обитую железом дверь – и вообще, порядочные рабы Единого ночью должны спать!

– Приказ, серый брат – грустно вздохнула одна из воительниц, – подняли среди ночи, вручили вот этого и приказали сопроводить.

– К чему такая спешка?

– К завтрашнему костру. Приказано с теми вместе сжечь.

– Да уж… сейчас братьев кликну.

– Не стоит отрывать их от ночной молитвы, брат, – подмигнула другая воительница, – давай его к остальным смертникам кинем, потом ступай, помолись.

– Будь благословенна, сестра. Кто таков? Еретик или колдун нечистый?

– Да кто ж двум девкам колдуна-то доверит? Бар-авлей, брат, вот пусть с другими еретиками в костер и ступает.

– Истинно так. Я вас в первый раз вижу, сестры.

– Да и мы тебя, серый брат. Недавно перевелись. В казармах говорят, что многих переводят.

– Все во благо, сестры. Скоро у нас будет достаточно сил, чтобы освободить наших единоверцев от гнета нечисти!

– Во славу Единого, брат!

– Вечер в хату, арестанты! – усмехнулся мужчина, потирая ушибленный пинком воительницы зад, – часик в радость, чифирек в сладость.

– Слишком ты веселый – откликнулся один из приговоренных, – завтра в полдень на костер взойдешь. Лучше помолись с нами о душах наших.

– Ну вот, Аннушка еще масло даже не купила, а вы уже отходную себе читаете… а если чудо?

– Мы ж не дети чтобы в чудеса верить. Завтра нас сожгут.

– А если сбежать?

– Отсюда не убежать.

– Вы уже просили Единого о милости?

– Конечно.

– Ну, так вот, получите. Милость Единого и чудо в одном флаконе, колдун Архахаар к вашим услугам. А теперь спать – произнес маг, накладывая паралич.

– Куда их? – спросил один из появившихся из портала боевых магов.

– В Цитадель, Кельвирея с Валесией разберутся.

Глава 49

– Мадам, госпожа Валесия, рад вас видеть – поклонился Криллах.

– И я рада, Криллах. Давно не виделись.

– Гостевая комната готова. Желаете что-нибудь особенного на ужин?

– Нет, буду то же, что и эти огнедышащие.

– С вашего позволения – шепнул поднявшийся ветерок.

– Я думал, вернешься пораньше – произнес Архахаар, спускаясь по лестнице. – Привет, Вал.

– Высокого неба, Ар.

– Надеюсь, ты к нам просто погостить?

– Да, устала от своих дуболомов-студиозусов.

– Еще Вал хотела поговорить с драконами – вмешалась Кельвирея.

– Вначале расскажете, что выяснили у бармалеев, потом ужин, потом драконы. И, Вал, еще раз пнешь под хвост черного – расскажу одной эльфийке как одна глупая дра под маллорн присела по нужде.

– Ты прости, но так надо было. Охрана с пленниками не особо церемонится, а уж с приговоренными и подавно. Женщинам вообще не позавидуешь.

– Но чтобы это был в первый и последний раз.

– Мы пообщались со спасенными – вмешалась Кельвирея, – пришлось долго убеждать, что мы не желаем им зла.

– Я бы тоже напридумывал гыр знает что, если бы очнулся рядом с двумя колдуньями.

– Наш план по наращиванию армии работает. Граморос набирает новых солдат, переформировывает имеющиеся полки. Теперь в коронный полк можно попасть прямо из лагеря рекрутов. Особо глупых офицеров разжаловали, на их место поставили молодых. Предполагаю, что вскоре боеготовность и сила имперской армии существенно повысятся.

– У них денег не хватит – добавила Валесия.

– Для нас это неплохо, бар-авлеи проникают в руководство армией. Плохо, что Скурий увлекся переводами воителей. Если бы воителями руководил Натон, то он бы брал в столицу лучших из лучших. Скурий же выбирает наиболее фанатичных.

– Чего и следовало ожидать от ставленника Магистра. Похоже, дворцовый переворот может захлебнуться, нужно будет подстраховать Морану и ее людей.

– Вас и Гас сказали то же самое, дорогой.

Архахаар, Кельвирея, Валесия, приветствие.

– Высокого неба.

Валесия, радость, дочь.

– Они рады, что ты теперь дра, Вал – перевела Кельвирея.

– Разве для этого достаточно капли крови?

Дочь, кровь, закон

– Да. Если в тебе есть хоть частичка драконьей крови, то ты – дочь крылатого народа. Я знала закон, но не предполагала…

– Ты дра и ты моя сестра. Не гномом же мне быть!

Сестра, вопрос.

– У них другие традиции – пояснил Архахаар, – просто расскажи о названных братьях и сестрах.

– Это человеческая традиция. Близкие по духу, но не по крови режут ладони, после чего смешивают кровь. Обычно братаются воины, долгое время сражавшиеся вместе. Мы с Кель выросли вместе, всегда помогали друг другу, вместе сносили все тяготы. Мы стали близки, а когда Кель заболела, я осознала, как мы близки. Тогда я и предложила… я не знала…

Знание, отсутствие, Валесия, Архахаар, дракон.

– Они тоже не знали. В любом случае, ты дочь народа, пусть и не по рождению, а, как и я, по крови. Теперь к нашим делам.

Слух, образ.

– Чем хуже живется, тем больше желание перемен. Бар-авлеев становится все больше, в этом есть и заслуга совета. По первоначальному плану Морана должна была захватить власть самостоятельно, но мы не учли, что генералом воителей станет человек Магистра. Телохранители императора – переодетые воители и инквизиторы, Скурий, новый генерал, собирает верных храму воителей. Кроме того, инквизиторы сцапали трех офицеров-бар-авлеев в коронном полку. Боюсь, без нашей помощи Моране ничего не светит.

Действие.

– Да уж, придется. Дадим Моране еще немного времени, пусть купит тех, кто продается.

Одобрение. Прощание.

– И так каждый раз? – спросила Валесия, массируя виски.

– Нет, обычно они уходят не прощаясь.

– Столь неожиданный визит двух магесс нельзя назвать просто визитом вежливости – вздохнула княгиня.

– Увы, это так, Зарайлия. Позволь представить тебе наставницу Цитадели Белую ведьму Валесию.

– Я рада знакомству, наставница Валесия.

– Можно просто Валесия, княгиня.

– Просто Зарайлия. Мы одни, обойдемся без этикета. Итак, что вас привело?

– Летом Сарпий решит отправиться в сады Единого.

– Сил Мерейна не хватит, чтобы поддержать Морану. Даже с помощью Калира и Анвалии, да что там говорить, даже если вмешаются Улир, Накалия и Антал, все равно нам не хватит сил и времени дойти до столицы.

– Мы знаем. Дома и стены помогают, как говорит Архахаар. Мы не просим тебя отправлять своих людей на верную смерть. Незаметно усиль границу и пусть твои люди будут готовы принять беженцев. Не давайте им разбредаться, лазутчиков Академия берет на себя.

– Заркон займется армией, Актох беженцами.

– Актох понадобится нам, тебе придется озадачить кого-то другого.

– Для чего?

– Без помощи Морана не усидит на троне даже одного удара сердца. Нам нужны боевые маги.

– Нет.

– Я ослышалась?

– Я сказала нет.

– По-видимому, я чего-то не знаю – как можно спокойнее и ласковее произнесла Кельвирея, – давай ты мне все расскажешь.

– Я жду ребенка.

– От Актоха?

– Да.

– Это меняет дело – высказалась Валесия, – кто еще в курсе?

– Пока только я и Актох.

– Актох остается здесь – немного подумав, произнесла Кельвирея, – через две седмицы жди в гости Арею Врачевательницу, она посмотрит тебя и ребенка.

– Благодарю вас.

– Они знают?

– Да, любимый. Через пару седмиц придет Арея Врачевательница.

– Я рад. Сильнее архимагессы Ареи разве что наставник Вас. С тобой и ребенком все будет хорошо.

– Они хотели, чтобы ты участвовал в дворцовом перевороте.

– Это мой долг.

– Я рассказала им все. Наш ребенок будет расти с отцом.

– Времена меняются. Раньше никто не перечил черному плащу и жене ректора.

– Валесия?

– Да. Она жена наставника Гаса.

– Очень интересная дама…

– Куда уж интереснее. На последнем испытании она свою сестру в круг вызвала.

– Я не понимаю.

– По традиции Цитадели, на последнем испытании перед получением плаща, студиозус может вызвать в круг одного из своих наставников. Если наставник сочтет, что студиозус не достоин звания мага, то такого студиозуса лишают силы и изгоняют. Насколько мне известно, наставники всегда побеждали, некоторые студиозусы не выжили, несмотря на присутствие лекарей. Мне рассказывали про этот поединок, и я очень сожалею, что не видел его. Магия земли плохо сочетается с боем, земля слишком тяжелая и медленная, поэтому в стенах Цитадели очень мало студиозусов, владеющих землей, в основном огневики и воздушники. Валесия же владеет землей и, несмотря на это, она вызвала в круг Кельвирею.

– Кельвирея – ее сестра?

– Названная.

– Получается, Валесия сжульничала?

– Нет, бой был честным и это было по-настоящему опасно. Мы чувствуем, когда другой маг применяет магию, есть приемы защиты, но магия Архахаара и Кельвиреи, она другая. Мы ее не чувствуем и не можем защититься. Для их магии нет преград и, попади Валесия, пусть даже случайно, под удар Кельвиреи… ее бы разорвало на части. В конце концов, нельзя стать наставником всего через год после получения плаща, даже если ты делишь постель с ректором. Вообще, нельзя стать наставником, если ты не лучший.

Глава 50

– Больше ждать нельзя, Морана.

– Воспитанные девушки в начале здороваются, архимагесса Арея.

– Воспитанные девушки еще много чего делают и не делают. Я принесла яд. Открой перстень и подсыпь его в питье или в пищу и через два дня все будет кончено. Но будь осторожна, это порошок радужного кровопивца, он вызывает сильное кровотечение, если ты вдохнешь его, то умрешь от кровохаркания. Если же он попадет тебе на кожу – сразу же ломай нательный круг, это твой единственный шанс. Через два дня твои последователи должны быть готовы. Пусть каждый из них повяжет что-нибудь белое на рукав. Мы постараемся помочь, но главная задача магов – уничтожение храмового квартала и его обитателей, так что не надейся на полк боевых магов, зачищающий дворец.

– Я понимаю. Если воители и инквизиторы войдут во дворец…

– Морана – едва слышно прошептала тень, бывшая пару дней назад здоровым и сильным мужчиной.

– Я здесь, мой император. Твоя Морана здесь.

– Ос… тальные.

– Разбежались и плетут интриги.

– Даже… не… не дождались… душа отправится… Единому…

– Им плевать… хотя и мне тоже плевать. С десяти зим я была шлюхой, вначале я раздвигала ноги просто, чтобы не умереть с голода, потом ради статуса, ради богатства. Я была твоей шлюхой, которую ты имел, когда тебе заблагорассудится. Шлюха Морана умрет вместе с тобой.

– Не… надо…

– Я не договорила, шлюха Морана умрет, а императрица Морана сядет на трон. В конце концов, зря что ли я тебя отравила? Ты брал мое тело, в уплату я забираю твою корону и твою жизнь.

– Шлю… – глаза императора закатились, в груди заклокотало. Тело несколько раз дернулось, изо рта потекла струйка крови и Сарпия седьмого не стало.

– Да, я шлюха, а ты падаль – бросила Морана, подхватила стоявшую возле изголовья кровати корону и вышла через тайную дверь. Ее окружил десяток дворцовых стражей и они поспешили в тронный зал.

В тронном зале было многолюдно. Дворцовая стража и несколько армейских офицеров держали мечи наголо. На их рукавах белели повязки. Так же повязки белели у многих сановников. Следы крови на полу указывали на скоротечную схватку бар-авлеев с телохранителем императора. Морана прошла и встала рядом с троном, наступившую тишину прорезал ее голос:

– Император мертв. Его правление закончилось. У Сарпия нет ни законнорожденных детей, ни бастардов. Поэтому корона и престол должны перейти самому достойному из детей Единого. Не ставленнику бесноватых еретиков, поссоривших народ Единой империи с другими созданиями Единого. Не ставленнику еретиков, из-за которых наш народ лишен благодати Единого под названием «магия». Не ставленнику еретиков, клевещущих на другие разумные расы и наконец, не ставленнику еретиков, отправляющих на костер любого, заподозренного в инакомыслии. Единый милостью своей даровал нам головы и вложил в них разум, а еретики считают, что головой необходимо биться о круг в храме. Я долго искала достойного, молила Единого днями и ночами, но, не нашла его. Стране необходим император, император, который поведет народ в мирное будущее, в будущее, где дети будут играть на улицах, а не просить подаяние, в будущее, где у людей будет достоинство и свобода. В будущее, где наши соседи будут нашими союзниками и торговыми партнерами. Поэтому мне не остается другого выхода. Я, Верховная жрица Морана, возлагаю на себя корону империи и с нею это тяжкое бремя и да поможет мне Единый.

Присутствовавшие в зале опустились на колени.

– Повелевай нами, императрица Морана – произнес за всех казначей Вальдорий.

– Своим первым указом я объявляю еретиков, незримо правивших империей почти пять сотен лет вне закона. Те, кто исказил в угоду себе божественные слова истинной Книги книг, заслуживают самого жестокого наказания. Но Единый заповедал быть милостивым. Те из жрецов и воителей, кто раскается в ереси, будет прощен и будет идти в будущее вместе с нами. Любой, кто отринет еретическое учение, не подлежит наказанию либо преследованию за ересь. Своим вторым указом я прошу прощения у тех, кого преследовали еретики. Я прошу прощения у народа Единой империи, прошу прощения у матерей и отцов, у жен и мужей, у братьев и сестер, у детей и внуков, чьи близкие пострадали по обвинению в ереси. Я прошу прощения у тех, кого еретики называли нечистыми, у магов, эльфов, троллей, гномов. Я прошу прощения у духов, населяющих нашу страну. Я умоляю о прощении. Третий указ дался мне нелегко. Ересь глубоко пустила корни, и страна стоит на пороге братоубийственной войны. Я наших прошу соседей, а так же Академию и Цитадель оказать помощь. Указы провозглашены, и вступают в силу немедленно.

– Академия исполнит твою просьбу, императрица, – произнес Архахаар выходя в сопровождении Кельвиреи и двух боевых магов из потайной комнаты за троном.

– Лес приветствует тебя, – произнесла вышедшая следом Эллениэль, – Ночные тени обеспечат твою безопасность.

Эльфийские разведчики разбежались по залу и разместились возле дверей, маги остались возле трона. Повинуясь жесту императрицы дворцовая стража направилась к выходу.

– Наши штурмуют храмовый квартал – произнесла Кельвирея, – Верховный, Магистр и генерал там?

– Они ушли недавно. Либо они в пути, либо где-то здесь во дворце.

– Нельзя дать им раствориться в толпе – произнесла Эллениэль, извлекая меч.

– Мы займемся – откликнулся Архахаар.

– Я с вами.

– Эль, Магистр и генерал – не простые храмовники.

– А я не простая убийца!

Во дворце кипел бой, звенела сталь. Медленно и верно стражи с белыми повязками теснили своих бывших соратников. Кто-то сопротивлялся до последнего вздоха, кто-то вставал на колени и опускал оружие. Третьи после короткого разговора отрывали ближайший кусок ткани и присоединялись к победителям. Маги и эльфийка шли по коридорам быстрым шагом не щадя никого, кто направлял оружие в их сторону. Кельвирея отбрасывала противников к стенам с такой силой, что трескались шлемы и черепа, удары Архахаара превращали мужчин и женщин в изломанное месиво костей и внутренностей.

– Где храмовники? – спросила Эллениэль, схватив мальчика-прислужника и приставив вейгур к его горлу.

– Верховный и Магистр в молельной, генерал в своей комнате – пискнул прислужник, – западное крыло этого этажа.

– Помойся и штаны поменяй, вонючка! – фыркнул Архахаар.

– Разделимся – предложила Эллениэль – генерал мой.

В переулках храмового квартала свирепствовал ураган. Сильный ветер срывал крыши, ставни и двери и бросал их в обезумевших от страха храмовников. С ревом проносились сферы огня. Влетев в здание через окно или дверь, сфера взрывалась, поджигая мебель, утварь и людей. Порывы ветра раздували огонь, превращая дома и казармы в факелы. Даже камень не выдерживал жара и покрывался трещинами. Струи воды подобно змеям поднимались над прудами. Повинуясь Дару, они атаковали имперцев, разрезая их тела. Насыщенный магией воздух ревел, уподобившись раненному зверю. Маги продвигались в самое сердце квартала к храму Единого, оставляя за собой лишь руины. Уцелевшие храмовники же отступали к храму. Постепенно магическая буря пошла на спад. Выжравший все горючее огонь стал стихать, вода вернулась в пруды, а ветер стих. Теперь уже маги отходили, а ободрившиеся воители и инквизиторы стали перегруппировываться.

– Пора, наши вышли – произнес Вас, швыряя россыпь мелких сфер огня в приближавшуюся группу городских стражников. Арея кивнула. Стоявшие возле архимагов маги Академии затянули речитатив заклинания. Гас и Валесия опустились на колени, коснувшись ладонями земли. Задрожал и заискрился воздух, пропуская потоки силы, а потом все стихло. Боевые маги бросились на колени, обхватывая руками рукояти воткнутых в землю мечей. Из-под земли раздался едва слышный гул. Он усиливался, проникая в самые кости и зубы, а потом сама земля сошла с ума, уподобившись штормящему морю. Рушились здания, погребая под обломками выживших, имперцы падали в разверзавшиеся трещины и провалы, из стен и из земли вырастали каменные копья, пронзавшие тела. Со страшным гулом обрушился храм. Последней рухнула храмовая тюрьма, чьи стены толщиной два шага считались неприступными. Вас и Арея помогли подняться Гасу и Валесии.

– Опаршиветь – выдохнула Валесия, – такая мощь… хочу еще!

– Живых не осталось – произнес Нагаль, не сводивший глаз с оседавшего облака пыли – после такого разгула стихий там вообще нет ничего, ни животных, ни растений.

Сохранившие силы маги окружили своих обессиленных соратников, и отряд направился по безлюдным улицам в сторону дворца. Над крышей одного из домов открылась Звездная дорога, пропуская покидавшего свой наблюдательный пост эльфа.

Весь город превратился в поле боя. Солдаты, городские стражи и воители Единого с белыми повязками обращали оружие против своих бывших соратников. Проворные Ночные тени перемещались по крышам, расстреливая вооруженных людей, не имевших повязки. Иногда сверху прилетал язык обжигающего пламени и вскоре, то тут, то там в небо стали подниматься струйки дыма. Поднятый по тревоге коронный полк напоминал разворошенное пчелиное гнездо. Солдаты хватали оружие и строились в походные колонны. К ним приблизились три всадника в имперской форме:

– Солдаты! Вы нас знаете! Весной нас поместили в тюрьму по ложному доносу. Императорским указом мы оправданы по всем обвинениям. Этот же указ предписывает нам прибыть в полк и принять командование.

– Может ты и командовал этим полком ранее, но теперь это мой полк, солдаты будут исполнять мои приказания – ответил полковник.

– На этом указе стоит большая имперская печать. Подчинись или ответишь по закону.

– Нет.

– Арестовать.

Ближайшие солдаты извлекли мечи, и полковник, помедлив, отстегнул ножны.

– Солдаты! Император Сарпий скоропостижно скончался после непродолжительной болезни, прими душу его, Единый. На трон взошла императрица Морана!

– Славься, императрица Морана – проревели две тысячи глоток.

– В городе бунт. Мятежники не желают видеть на троне законную императрицу. Повинуясь ее приказу, мы выступаем для подавления мятежа. Каждый из вас должен повязать на руку белую повязку. Любой человек с оружием не носящий белой повязки – ваша законная добыча. Я повторяю, любой человек, неважно как он одет. В городе маги и эльфы, они – наши союзники, не сметь, я еще раз повторяю, не сметь чинить им препятствия, не обнажать против них оружия. И не дай Единый, кто-то будет бесчинствовать и мародерствовать. Смерть на месте без суда. А теперь вперед, во славу Единого и императрицы.

– Во славу Единого и императрицы!

Нож эльфийской работы, брошенный умелой рукой Эллениэль, скользнул по шее охранявшего дверь воителя, перерезая ее до кости и застрял между камней кладки. Эльфийка поморщилась, покачала головой и пинком распахнула дверь. Сидевший у стены воитель поднялся, обнажая меч.

– Имперский приказ! – прокричала Эллениэль, – на колени, оружие на пол.

– Тревога! Нечисть! – успел прокричать Скурий. Его сердце пронзила острая боль, руки ослабели, и он медленно сполз по стене, недоуменно уставившись на торчавший из его груди кинжал.

– Обычно я метаю нож – произнесла подошедшая эльфийка, – но твой подчиненный дернулся, и я осталась без ножа. Пришлось бросить вейгур, – она уперлась ногой в грудь генерала, резко выдернула кинжал и отскочила, уклоняясь от хлынувшей крови: «Ты разжалован. Расскажешь своему Единому, что тебя убила Эллениэль».

Пробудив свою вторую ипостась, Кельвирея привычно отметила замедление времени. Вот расправляет крылья тень черного драка, его руки чернеют. Архахаар отходит в сторону, освобождая проход. Стоявший вполоборота толстый жрец начинает поднимать руки, его рот раскрывается. С рук Кельвиреи срываются ножи, а тренированное тело уже рвется в сторону, уклоняясь от возможного возмездия. Скользит адамант, извлекаемый из ножен. Архахаара не видно, но Кельвирея ощущает его присутствие, чувствует мельчайшие колебания воздуха, предвещающие скорый удар. Ножи вонзаются в живот жреца, выбивая крошечные капли крови.

– Печень и желудок – отмечает про себя Кельвирея – не жилец, не опасен.

А глаза уже скользят по молельной, выискивая серую рясу. Инквизитор замахивается плетью.

– Он быстр – думает девушка, готовя свое искажение – если выдержит, то стоит попробовать достать мечом.

Набравшее силу искажение скрывается с пальцев Архахаара и летит к инквизитору. В своей драконьей ипостаси Кельвирея видит искажение, но не знает слов, способных описать это смертоносное великолепие. Струйки черноты тянутся в сторону Архахаара, проникая через несущееся к серому искажение. Тень обрубает их своими крыльями. С пальцев Кельвиреи срывается искажение, и она бросает свое тело ему вслед, не спуская глаз с плети. Вибрации выдают готовящийся второй удар Архахаара. Первая волна достигает инквизитора, но не разрывает его, а лишь отбрасывает.

– Вот гыр – успевает прошипеть про себя Кельвирея и ее волна врезается в Магистра. За спиной Кельвиреи беснуется тень, предупреждая хозяйку об опасности. Магистр оглушен. Слишком далеко, мало времени, надо отходить. Кончик меча касается плеча инквизитора и идет по диагонали вниз, разрезая кожу и мускулы, царапая ребра. Все, время истекло. Руки Кельвиреи отпускают рукоять и девушка до боли напрягает все мышцы, бросая тело в сторону. По руке больно бьет пол, Кельвирея катится, чтобы через мгновение снова встать. На груди инквизитора вырастает кроваво-красный цветок. Он растет, набирает силу и раскрывается, орошая стены молельной брызгами крови. Серая ряса начинает падать, черные щупальца сворачиваются и втягиваются в небытие, забирая с собой плеть. Тень Архахаара сворачивает крылья. Кельвирея ощущает рукоятку вейгура в руке, видит корчащегося рядом Верховного. Она замахивается и всаживает эльфийский кинжал жрецу промеж глаз по самую крестовину, после чего распрямляется и меняет ипостась. В мир возвращаются звуки.

– Все кончено – шепчет она.