– Так или иначе, – перебил его Снорт, явно переживая больше из-за настроения миссис Генсби, чем из-за погибших, – нам нужно прекратить это безобразие.

Джефф ухмыльнулся. Соглашались они с инспектором раз в год, и то случайно:

– Верно. Не то электорат Воньшека закончится до самих выборов…

Снорт его уже не слушал.

В заброшенное здание зашли без приключений: старые ворота давно сдали на металлолом. Семеро вломились с торца, остальные забежали с парадного входа. Джефф и Мори волочились в хвосте.

Послышалась ругань, но без выстрелов. А потом все почуяли смрад. Высокие балки подпирали железные перегородки под потолком. Кружили мухи, точно в храме смерти.

– Никого, сэр.

– Кроме костей? – поправил Олин, гнусавя через нос.

– А наверху? Второй этаж? На крыше! – спросил инспектор.

– Не смотрели, сэр.

– Так посмотрите же, мать вашу!

– Боюсь, на крыше их бы давно испепелил солнечный свет, – заметил Джефф.

– Не умничайте, Джеффри. Как по мне – эти твари рассыпаются сами по себе и появляются абы как!

– Интересная теория. В таком случае нам стоило поискать их в вашем кабинете.

«И ближе, и запах чуть лучше», – про себя заметил Джефф.

– Да уж, в вашем, Джеффри, и кошку не спрячешь, – огрызнулся Снорт.

Мори и след простыл. Кажется, его подвел желудок. Только Олин спокойно кружил возле костей и подсчитывал:

– Шестнадцать. Семнадцать…

Вылазка на крышу не увенчалась успехом:

– Н-никого, – отдышался полицейский после беготни. – Только кости. И перьев нет.

Неразборчивые проклятья Снорта ласкали слух Джеффа.

– И все-таки, это не гнездо, – вздохнул Джефф, после того как завершили обход.

Олин редко соглашался вообще с чем-либо. И в этот раз не спешил с выводами:

– Похоже, здесь только обедали?

– Вот ведь сукины дети, – возмутился инспектор. – Что им тут, столовая? Отдельно от спальни?!

Он топнул ногой, и гнилые полы заскрипели. Пистолет в его руках казался угрозой не только окружающим, но и самому Снорту. Пошатнувшись на неровном настиле, инспектор разъярился еще больше:

– Все гнездуются, как положено, а эти!

Олин осторожно заметил:

– Некоторые виды птиц именно так и…

– Ах, Олин, да брось! Ты что же, птицевед?

– Я не орнитолог, если вы об этом, но гомогенность не…

– Господь с тобой, Олин! Оставь эти подробности при себе! – повысил голос Снорт. – Твоя личная жизнь меня никоим образом не касается!

Джефф вздохнул и осмотрел перекладины под потолком. Через щели в досках гулял ветер, пронзительно завывая: «Ву-у-у-у». Джефф бы тоже издал схожий звук, но его бы не поняли.

– Послушайте, нам категорически нельзя их спугнуть, – детектив повернулся к спорщикам. – Надеюсь, мы не наследили… то есть, не оставили слишком много следов.

Снорт перестал пререкаться с бедолагой Олином и брезгливо помахал перчаткой у носа.

– Да-да, это и так все ясно. Я оставлю своих людей. При оружии, – он осмотрел кости под ногами. – Будем ждать темноты.

– Было бы неплохо, если бы полиция разглядела, откуда прилетят наши птички.

– Это для чегой-та? – вклинился один из полицейских, почти синий от зрелища.

– Чтобы знать, где их ночлежка. И выводок.

Олин задумчиво покрутил в руках обглоданную кисть с дешевым кольцом на фаланге.

– Думаете, они размножаются?..

Джефф вздохнул и отогнал наваждение – в одной из куч пожеванной одежды лежал шарф знакомой расцветки. Ильва еще утром брала интервью, и вещица точно не могла ей принадлежать. Облегчение сменилось чувством вины.

– Кхм. Все, что жрет и гадит на этой планете, Олин, еще и плодится. Тем или иным способом…

– Если это не ангелы, – снова перекрестился Мори.

Снорт схватился за голову, чуть ли не взвизгнув:

– Размножаются?! Наше время и так истекло! – это, похоже, про кампанию Генсби. – Вы хоть понимаете, что это значит?!

– Да, инспектор, – выдохнул Джефф, указав на обглоданные кости в углу. – Что этой ночью снова кто-то погибнет.

– …двадцать шесть, – заключил Олин.

***

Джефф не находил себе места. Весь город будто журил его за лень и бездарность. Ему не выдали пистолета, отправили отдыхать, как назойливое дитя, что мешается под ногами взрослых мужчин.

«Дождитесь утра, детектив! Вы заслужили отдых. Не стоит беспокоиться, мг-м?» – заверяла его миссис Генсби, перед которой он выложил все опасения.

Опасения, что крылатые чудовища множатся прямо сейчас; что увальни Снорта спугнут их, и беда разойдется по всему побережью; что двадцать шесть – уже огромная цифра, и ни одна кампания не стоит и половинки чьей-то жизни. Все без толку.

Встречу с мэром ему обещали через неделю, а значит – никогда.

«Да что ты можешь, Джеффи?» – спрашивал как-то отец, приколачивая картину в гостиной.

Ничего.

«Кто у меня номер один?» – мягко спрашивала мама, и Джеффри врал: «Я».

Только в одном месте Джеффа принимали со всей душой. На пересечении Щелочной и Горянки, под вывеской «И это пройдет».

В полутьме бара все выглядело, как интим. Пошлый шепот грузных мужчин, склонившихся друг к другу. Развратная испарина на лицах, руках, оголенных поясницах. И, будто признания в постельном бреду, звучат истины пьющих людей.

Тед – старший брат Мори! – наглаживал пальцами стакан с джином. Содержимое его не подвело еще с первого заказа – Джефф мог поклясться, что уже не помнил, какой он по счету.

Приходишь в бар – нечего разоряться на стаканы. Настоящий мужчина сразу знает, чего он хочет. Литр в стекле.

– Д-да какие, к дьяволу, ангелы! – спорил Джефф целый час и уже перешел с Тедом на «ты».

Спорил все громче из-за того, что казалось – еще немного, и начнет соглашаться.

– Если пастора сцапали, думаешь, это все от лукавого, или просто хищные птички? Не-е-е… А что, если он сам из грешных? А что, если и не в этом дело…

Джефф добавил в себя еще пару глотков. Тед складно беседовал, хоть и выпил больше:

– Ангелы. Странные создания, верно? Одни утверждают, что видели их еще много тысячелетий назад, да? Я не проверял, понимаешь, – Тед наклонился ближе, и Джефф не чувствовал перегара по одной причине – сам был пьян. – Но ведь одно сходится! Люди загадывают желания, да? Мно-ого желаний, и очень страшных. Богу там молятся, каждый день! А ведь каково оно – их исполнять, да такую кучу? Думаю, кто-то очень сильно нажелал чего-то в Воньшеке, да? Где желания – там и ангелы, – он икнул и утер влажные усы, – вот я чего говорю.

Много лет жаждать чуда, а как сбылось оно – ни черта не понять.

– О-о-о, – протянул Джефф и резко поднялся.

– Ты это куда? Детекти-ив. Ну же.

Ноги сами вынесли Джеффа на свежий воздух. Удивительно, но его не волновало раскрытое пальто и холодок в груди. Джефф осмелел. Он рассекал улицу, как нос корабля разрезает толщу воды. Под ботинки то и дело попадался сор, оставленные бутылки, булыжники и выбоины в дороге. Детектив играючи преодолевал все, даже если и приходилось иногда отталкиваться руками от земли.

– Та-а-акси-и-и! – заорал Джефф, и мир снова исполнил его желание.

Только двое знали, как сильно он оплошал. Сам Господь и виноватый амбициозный и очень наглый мальчишка Джеффри, который столь многого хотел. Потому-то и должно все исправить, пока Ильва не отправилась смотреть на ночной город через объектив. Пока ей не вздумалось взять интервью у исполнителей неба или чего-нибудь загадать.

Мир темнел за стеклом автомобиля.

С грехом пополам Джефф оказался у старого склада. Он вручил кошелек таксисту, насильно обнял его и преодолел холм. Отсалютовал ребятам Снорта, которые сидели в засаде, и даже объяснился:

– М-минуточку! – пошатнулся он, выставив палец к небу. – Подождит-те, пока я вернусь…

– Детектив, вы что, пьяны? – побелел один из мундиров.

– Вздор! – прикрикнул на него Джефф и спрятал начатый джин во внутренний карман. А затем направился к забору. По пути он споткнулся трижды – в темноте да по рытвинам попробуй-ка пройтись.

Решимость только росла, пока он штурмовал лестницу, поднимаясь все выше. Забравшись под самую крышу здания, Джефф нашел поднебесный ресторан. Пол стал барной стойкой. Темная бесформенная куча угощений, а вокруг – гости. Или хозяева пира. Сизые перья, яркие полосы на стенах, отметины от когтей. Джефф не оценил убранства, но препираться не стал. Он пришел за другим:

– Доб-брого вечера.

Что-то хрустело, как фисташковая скорлупа при чистке. Ангелы тоже бывают голодны.

– Я от-тказываюсь, слы… лышите? – неуверенно начал Джефф. – Мне не н-нужно такое желание!

Чавканье стихло.

«Господь всемогущий, их уже шестеро», – посчитал детектив и с трудом подавил желание броситься прочь.

– Ш-п-с-ш, – ответил один из ангелов. Пятый, если считать справа.

А может, все просто двоится в глазах. Джефф осмелел.

– Да-да. От-тменяйте это все. Я справлюсь и без сен…с-саций. К дьяволу Воньшек, во… от что! Отец был пр-рав. Я уеду в путешествие. На-айду, как иначе разно-об… сменить жизнь. Переберусь в Са-аутленд, чем ч-черт не шутит, а? – Джефф прочистил горло, встретившись взглядом с черными бусинами хищных глаз. – Д-довольно, вы, там. Спасибо, что э-э-э, услыш…шали мою просьбу, но…

– Ша-а-а-а! – заверещали в ответ, неестественно широко распахнув пасти.

Все-таки их было семь. Детектив включил все обаяние и доброту, какие вспоминают в неравной драке:

– Пон-нимаю ваши чувства и про-ошу извинить, но…

Джефф собирался объяснить высшим силам, что другие жители Воньшека не обязаны расплачиваться жизнью за его оплошность. Что урок свой он усвоил и готов покаяться, сколько угодно…

Самый крупный из ангелов прижался к полу и прыгнул навстречу, будто соскучился. Джефф еле успел развернуться и броситься прочь.

– С-ши-и!

Бутылка упала с глухим стуком, расплескался джин.

– Я ид… диот, – ругался Джефф, судорожно спускаясь по ступеням. И держал непослушную шляпу, перебирал непослушными ногами, а чертовки-стены шатались кругом, вольные бунтарки. – Я же даже ее не снял…

– Ша-а-а! – ругались на него с высоты.

Джефф не помнил, как вывалился наружу. Помнил только сухой треск выстрелов, чьи-то вопли и всполохи во тьме. А еще – горький запах разложения. Детектива тошнило, и он размазывал джин со сгустками слюны и желудочного сока по стене, пока искал в ней же опору.

Потом уже, словно настоящий ангел при свете фонаря, ему протянет руку Мори. Поможет подняться, по-сыновьи нежно отряхнет грязь со спины и выслушает жалкие оправдания:

– Это все я, я, Мори, слышишь? Я им нагрубил, пришел, не разувшись… в шляпе…

Мори не пожурит и прошепчет со странным энтузиазмом:

– О, не беспокойтесь! У вас еще будет возможность потолковать. За ночь их стало больше, сэр.

***

– Джеффри, я вам говорил, что вы идиот?

Детектив прикладывал лед к щеке и силился понять, от кого ему вчера досталось.

– И был прав! – вздохнул Снорт. Отчитывание, кажется, не доставляло ему никакого удовольствия.

«Драки в баре не было, это точно, – вспоминал Джефф. – Выходит, я упал. Несколько раз…»

– Но это же, черт дери, не значит, что вы обязаны мне это раз за разом доказывать!

– Что насчет гнезда?

Снорт ударил ладонями по столу и вспылил:

– Знаете, скольких мы прикончили на складе? Только четверых! – инспектор говорил об этом уже в третий раз. – Остальные улетели. Бросились врассыпную – как там понять?! Все из-за вашей выходки. Вот скажите мне, скажите. Какого дьявола вы туда полезли?

Обычно Джефф неплохо выдумывал. Сейчас его голова раскалывалась, и он даже не помнил, зачем сунулся на склад. Желания, ангелы, Тед, объектив Ильвы, шляпа – все смешалось.