От импровизации к цугцвангу: Пражская весна 1968 года и Варшавский договор

Протекторат Богемия и Моравия: чехи в нацистском гетто

Решения конференции в столице Баварии стали первым шагом к окончательному порабощению чехов нацистским рейхом. По образному выражению одного чешского публициста, карта послемюнхенской Чехословакии напоминала «труп, обглоданный гиенами», а население страны превратилось в «ходячих мертвецов, стремящихся исключить реальность из своей повседневной жизни»²⁹. Вторым и последним шагом в этом направлении стала прямая оккупация чешских земель германским вермахтом в марте 1939 года и превращение Чехии в германский протекторат Богемия и Моравия, образованный по указу Гитлера 16 марта 1939 года. Вождь нацистского рейха прибыл в столицу Чехии еще вечером 15 марта 1939 г. сразу после ее оккупации вермахтом и разместился на Пражском Граде, продемонстрировав тем самым свой полный триумф в решении «чехословацкого вопроса»³⁰.

Именно протекторат Богемия и Моравия стал своеобразным полигоном, где испытывались и внедрялись различные технологии германизации чешского населения, которое было приговорено идеологами нацистской Германии к полному исчезновению не только с политической, но и с этноязыковой карты Европы. Провозглашение протектората было «лишь шагом к постепенному истреблению чешского народа, что непременно произошло бы в случае победы нацистской Германии во Второй мировой войне»³¹. Статья 1 гитлеровского указа об образовании протектората Богемия и Моравия провозглашала «принадлежность к Великогерманскому рейху частей бывшей Чехо-Cловацкой республики, занятой в марте 1939 года немецкими подразделениями». Статья 3 устанавливала автономию и самоуправление протектората, объем и реализация которых определялись исключительно «политическими потребностями Рейха»³².

В общих чертах планы немецких нацистов в отношении чехов, исходившие из нацистской расовой теории, трактовавшей все славянские народы как расово неполноценные, были изложены Гитлером в Мюнхене еще летом 1932 г. «Территорию Чехии и Моравии мы заселим немецкими крестьянами. Чехов мы выселим в Сибирь или на Волынь, выделив им резервации.… Чехи должны покинуть Среднюю Европу, – утверждал Гитлер. – Если они тут останутся, они продолжат формирование гуситско-большевистского блока»³³. Более детально политика нацистской Германии в отношении чехов была разработана позднее руководителями протектората Богемия и Моравия К.Г. Франком и К. фон Нойратом. Большую роль в разработке политики нацистского рейха в чешском вопросе сыграли бывшие лидеры судето-немецкого движения в Чехословакии и судето-немецкие этнографы и историки.

В документе под красноречивым названием «План ликвидации чешского народа», направленном Гитлеру 28 августа 1940 г., К.Г. Франк четко и откровенно указывал, что «целью имперской политики в Чехии и Моравии должна быть полная германизация пространства и населения»³⁴. При этом Франк указывал две возможности достижения этой цели – полное выселение чехов за пределы империи с последующим заселением Чехии и Моравии немцами или «изменение национальности расово пригодных» чехов с выселением «расово непригодной» части чешского населения, враждебно настроенной чешской интеллигенции и всех «деструктивных элементов». В своем плане Франк высказывался за более мягкий второй вариант, аргументируя это технической невозможностью тотального выселения 7,2 миллиона чехов в условиях войны, отсутствием необходимого числа немецких колонистов, способных быстро освоить освободившееся пространство и целесообразностью использования квалифицированной рабочей силы чехов в интересах рейха. Франк предлагал «отделение той части чешского народа, у которой возможно изменение национальности, от расово неполноценной части» и планировал «путем систематически проводимой политической нейтрализации и деполитизации добиться вначале политической и духовной, а затем и национальной ассимиляции чешского народа»³⁵.

Илл. 5 Протекторат Богемия и Моравия. 1939

23 сентября 1940 г. этот план был поддержан в ходе встречи Франка и Нойрата с Гитлером в Берлине. В октябре 1940 г. Гитлер окончательно сформулировал главную цель нацистской политики в отношении чешского населения, которая заключалась в «онемечивании Чехии и Моравии путем германизации чехов… Политика ассимиляции не будет распространяться на тех чехов, расовые качества которых вызывают сомнения, а также на тех, кто демонстрирует враждебное отношение к рейху. Эти категории необходимо уничтожить»³⁶.

Суть политики национал-социалистов в чешском вопросе исчерпывающе и по-военному четко изложил обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих в своей речи в Праге 2 октября 1941 г. вскоре после своего вступления в должность исполняющего обязанности главы протектората Чехия и Моравия: «Данное пространство должно стать немецким и чеху тут нет места… Окончательное решение должно означать следующее: данное пространство должно быть полностью заселено немцами. Эта территория является сердцем империи, и мы не можем терпеть – как свидетельствует немецкая история – чтобы с данной территории снова и снова наносились удары кинжалом по империи… Попытаемся в соответствии со старыми методами германизировать чешское население. Ту часть населения, которая настроена негативно, но имеет хорошие расовые признаки, предстоит переселить в империю, в чисто немецкую среду, германизировать и изменить ее мышление. Если это окажется невозможным, поставить ее к стенке…»³⁷.

Именно Гейдрих отдал указание администрации протектората предпринять первые организационные шаги для подготовки предстоящих «депортаций чехов на основании расовых исследований с целью германизации «подходящего в расовом отношении» чешского населения»³⁸. В рамках данной акции «было подготовлено несколько поездов со специалистами из рейха в «расовом вопросе»; поезда были оборудованным рентгенами и другими измерительными приборами. Всё это происходило под предлогом борьбы с туберкулезом, что было призвано скрыть смысл всей акции. Однако нацисты не сумели завершить данный расовый проект, направленный на послевоенную ликвидацию чешского народа»³⁹.

Немецкие нацисты исходили из возможности германизации от 60% до 70% чешского населения, так как расовые исследования убедили их в том, что большинство чехов имели необходимые «расовые предпосылки» для успешной германизации. Общая концепция германизации чехов предполагала вначале их «политическую ассимиляцию» на основе «имперской идеи», призванной вытравить идеи чешской государственности из национального самосознания чехов и навязать им восприятие исторических чешских земель как исконной части германского рейха. Впоследствии планировалась постепенная германизация чехов путем сокращения образования на родном языке, насаждения немецкого языка, частичного переселения чехов в Германию, а немцев на территорию протектората Богемия и Моравия, а также путем физической ликвидации национально ориентированной чешской интеллигенции⁴⁰. По образному и весьма откровенному выражению одного из лидеров судетонемецкого движения, «цель нацистской политики в Богемии состоит в том, чтобы выбить из чехов мозги и ликвидировать интеллектуальную прослойку этой нации, препятствующую установлению требуемых отношений между германским хозяином и чешским работником»⁴¹.

Нацистские власти уделяли колоссальное внимание научному обоснованию необходимости тотальной германизации чехов. Так, уроженец Северной Чехии, видный судетонемецкий социолог Карл Валентин Мюллер, занимавший с 1941 г. должность профессора немецкого Пражского университета, в своих многочисленных научных трудах доказывал, что «с биологической точки зрения» чехи являются народом преимущественно германского происхождения. Этногенез чехов, по мнению К.В. Мюллера, представлял собой симбиоз «германского и славянского биологического и культурного компонентов при решающей роли германского элемента»⁴².

Некоторые этнографические группы чехов, в частности, жившие на чешско-баварском пограничье ходы, трактовались немецкими этнографами как славянизированные потомки исконно германского дославянского населения Богемии, которые должны вернуться к своему естественному «изначальному состоянию» путем германизации. Подобные теории, активно насаждаемые на официальном уровне, были призваны обосновать и легитимизировать политику тотальной германизации «расово пригодного» чешского населения протектората. Симптоматично, что К.В. Мюллер, являвшийся активным членом партии национал-социалистов и сделавший успешную научную карьеру в нацистской Германии, не менее успешно продолжил ее и после Второй мировой войны в престижных университетах ФРГ. Однако было немало примеров, когда в ФРГ находили убежище и прямые военные преступники, виновные в убийствах мирного населения на территории протектората. Один из организаторов уничтожения чешской деревни Лидице под Прагой, где после покушения на Гейдриха в июне 1942 г. было убито 173 мужчины, а 82 ребенка из нее стали впоследствии жертвами газовых камер на территории Польши, Герман Крумей вплоть до 1969 г. спокойно жил в Западной Германии и был даже депутатом парламента Баварии⁴³.

Программа германизации чехов начала постепенно реализовываться в практической политике немецких властей в протекторате Богемия и Моравия. Это проявилось в немецкой колонизации этнически чисто чешских регионов протектората; в закрытии чешских высших учебных заведений после событий 17 ноября 1939 г. и в системной дискриминации чешских профессорско-преподавательских кадров; в ограничении образования и средств массовой информации на чешском языке; в одновременном расширении сферы применения немецкого языка, а также в активной пропаганде имперской идеологии, трактовавшей чешские земли как исконную составную часть германского рейха. Политика германизации резко активизировалась с назначением обергруппенфюрера СС Р. Гейдриха исполняющим обязанности главы протектората в сентябре 1941 г. С приходом Гейдриха в правительстве и в административных органах протектората возросло число немцев, а заседания правительства протектората стали вестись только на немецком языке⁴⁴.

В своем донесении чехословацкому эмиграционному правительству в Лондоне осенью 1940 г. представители чешского движения Сопротивления с тревогой сообщали о резком усилении германизации Праги и чешских земель: «Приток немцев в Прагу нарастает. Германизация территории также продолжается… Поступают сообщения о колонизации земель немецкими переселенцами в области Миловице, Вышкова и даже в области Брды… Германизация проходит очень быстрыми темпами. Во главе учреждений, а также советов управляющих и банков стоят немцы… Школы продолжают закрываться; в средних учебных заведениях целенаправленно и по приказу снижается количество учеников; при этом число немецких школ растет… Чешских детей заставляют их посещать путем давления на родителей…»⁴⁵. По сведениям авторов меморандума Чехословацкого национального комитета в Лондоне о немецких репрессиях в Чехословакии, уже к ноябрю 1939 г. количество учеников-первоклассников в чешских средних школах уменьшилось на 50% по сравнению с 1938 г.⁴⁶.

Немецкие власти умело поддерживали и всячески поощряли культурно-языковую неоднородность различных областей протектората. Моравский регионализм и антипражские настроения в некоторых областях южной Моравии использовались нацистами в качестве инструмента для подрыва чешского национального самосознания и этнокультурного единства чехов. Щедрую помощь протекторатных властей, включая финансовую, получало пронацистское общество «Этнографическая Моравия», руководство которого в июле 1941 г. «от имени моравско-словацких националистов» обратилось с просьбой к Гитлеру о разрешении включиться в вооруженную борьбу против «еврейско-большевистской России» в качестве добровольцев⁴⁷.

Однако в условиях войны с СССР немецкие власти не могли приступить к реализации своей программы германизации Чехии в полном объеме. Относительная мягкость оккупационной политики в Чехии по сравнению с оккупированными областями СССР диктовалась заинтересованностью нацистов в стабильности социально-экономического положения в протекторате и в бесперебойной работе чешских военных заводов в условиях войны с Советским Союзом. Именно поэтому, по словам российского историка С.В. Кретинина, «положение негерманского населения Судет, Богемии и Моравии было тяжелым, но… массовых дискриминационных акций против него нацисты не проводили… Нацистские газеты писали о прекрасных условиях жизни чехов… Как для немцев, так и для чехов увеличивалась заработная плата, улучшалось снабжение…; хорошо была налажена система здравоохранения. …Многие чехи добровольно отправлялись на работу в Германию. Чехи не подлежали призыву в германскую армию. Все это предопределило внешнее спокойствие в протекторате…»⁴⁸.

Быстро адаптировавшись к условиям нацистского господства, часть населения протектората оказалась не только в роли жертв, но и в роли соучастников нацистских преступлений. Так, чешские силовые структуры протектората приняли участие в осуществлении преступной нацистской политики геноцида «неарийских» народов. По данным исследователей, на территории протектората Богемия и Моравия было истреблено практически все цыганское население, насчитывавшее около 30-35 тыс. человек. Уничтожение цыган осуществлялось преимущественно чешскими силовыми структурами, начавшись еще до окончательной оккупации чешских земель Германией. Чешские цыгане были собраны в двух концлагерях на территории протектората – в Лети в Южной Чехии и в г. Годонин в Моравии. При этом «концлагерь в Лети был создан по распоряжению чехословацкого руководства 2 марта 1939 г., за две недели до ликвидации «второй Чехословакии!»⁴⁹.

Период существования протектората Богемия и Моравия выявил и довольно высокую степень активности местных коллаборантов, ставших частью пропагандистской машины гитлеровского рейха. Так, для нейтрализации прославянских и просоветских настроений среди чешской общественности, вспыхнувших после нападения гитлеровской Германии на СССР 22 июня 1941 года, протекторатное радио начало с 15 июля 1941 года цикл пропагандистских передач под названием «Чех не может быть большевиком». В одной из радиопрограмм в рамках данного цикла чешский протекторатный журналист А. Кршиж убеждал чешских слушателей в том, что «славянство и патриотизм являются лишь одним из жидо-большевистских обманов»⁵⁰.

Значительное число жителей протектората в той или иной форме сотрудничало с силовыми структурами нацистского рейха, получая за это различные виды материального вознаграждения. По приблизительным оценкам историков, «агентами или информаторами гестапо в протекторате являлось около 80 тысяч человек. Это, – полагает современный чешский публицист и историк В. Лишка, – ошеломляющая цифра, свидетельствующая о том, что многие жители протектората смирились не только с оккупацией, но и политикой нацистских преступников. Подобное было у нас для многих обычным проявлением их приспособленчества. Неудивительно поэтому, что после войны многие из коллаборационистов и тех, кто лояльно относился к рейху, срочно вступали не только в ряды самозваной «Революционной гвардии», но и в компартию, выдавая себя за участников сопротивления, чтобы скрыть свое темное протекторатное прошлое»⁵¹.

Вплоть до освобождения от нацистского господства чешская протекторатная пресса демонстрировала оголтелый пронацистский тон даже в последние недели и дни войны, когда скорый конец гитлеровского рейха был уже очевиден. Так, 25 марта 1945 г. протекторатные газеты с верноподданническим восторгом писали о «новых успехах немецких подводных лодок», об «успешном отражении» немецкими дивизиями наступления советских войск между озером Балатон и Дунаем и о «мужестве гарнизона в Глогове», который отразил атаки Красной Армии, уничтожив при этом 55 единиц советской бронетехники⁵². В начале апреля 1945 г. чешская протекторатная пресса радостно сообщала читателям об «огромных советских потерях» в ходе боев в северо-западной Венгрии, об «отважном гарнизоне Кюстрина», который «героически сопротивляется» наступающей Красной Армии, и об «ожесточенном сопротивлении и решительном боевом духе» 4-й немецкой армии генерала Ф.В. Мюллера в Восточной Пруссии. В результате «фронт этой армии не был прорван и неприятель завоевывал каждый метр восточнопрусской земли ценой крайне тяжелых потерь… Большевики потеряли с 12 января по 28 марта 2557 танков и броневиков, 2734 артиллерийских орудия, 82 самолета и несколько тысяч человек пленными…»⁵³.

Весьма примечательным был номер пражской газеты «Народни политика» за 20 апреля 1945 г., в котором на первой странице под большим портретом Гитлера была опубликована пространная статья под заголовком «Человек несгибаемой воли», посвященная дню рождения нацистского фюрера. В начале статьи автор писал, что день рождения Гитлера «дает нам возможность вспомнить все его заслуги, благодаря которым он навсегда вписал свое имя в историю… и сказать, за что Европа благодарна Гитлеру, биография которого представляется нам героической эпопеей»⁵⁴. По мнению чешского протекторатного журналиста, заслуги Гитлера состоят в том, что он стряхнул со своего народа «унижение несправедливого версальского диктата, разбудил немецкий народ, ослабленный разрушительными действиями демократической и еврейско-капиталистической коалиции. В нужный момент понял суть обманчивой игры, в которую после мировой войны вовлекли трудящийся народ жидо-марксисты. Вождь не испугался борьбы со стоглавой гидрой еврейских интриг… Для того, чтобы постичь революционное значение учения Гитлера, – говорилось в статье, – можно сказать, что национал-социализм означает… примерно такую же идейную революцию, которой была во время своего возникновения теория солнечной системы Коперника… Если взглянуть на то, что именно несут «союзники» народам, ограбленным при так называемом освобождении, то мы увидим, что это лишь возвращение еврейских эксплуататоров, политический хаос и голод. Победа Рейха, напротив, означает для всех европейцев спокойное экономическое и политическое развитие. Европу, – завершал свой панегирик Гитлеру и нацизму чешский протекторатный журналист, – может спасти перед большевистской опасностью только такая сильная личность, как Адольф Гитлер, который в наше время открыл новую эру героизма и патриотической жертвенности…»⁵⁵.

Даже в начале мая 1945 г. протекторат Богемия и Моравия продолжал оставаться бастионом нацистской пропаганды. Так, 4 мая 1945 года, за считанные дни до краха гитлеровской Германии, «Народни политика» на первой странице поместила материалы о «героических защитниках имперской столицы», о «мужестве берлинского гарнизона» и о том, что «во главе героических защитников имперской столицы пал Вождь, пожертвовавший жизнью в стремлении спасти свой народ и Европу от большевистской заразы». Здесь же было опубликовано сообщение ЧТК о телеграмме протекторатного президента Гахи преемнику Гитлера адмиралу Деницу. В телеграмме глава чешского протектората выражал «глубокое соболезнование в связи с тяжелой утратой, постигшей немецкий народ, – героической смертью Вождя Адольфа Гитлера» и даже высказывал надежду на «счастливый вывод Империи из нынешнего глубокого кризиса»⁵⁶.

С освобождением Праги Красной Армией и с изменением политической обстановки чешская пресса моментально повернулась на 180 градусов, радикально поменяв тон и демонстрируя феноменальную гибкость. Та же «Народни политика», еще 4 мая воспевавшая подвиги нацистов и оплакивавшая «героическую смерть Вождя Адольфа Гитлера», уже 11 мая на первой странице опубликовала речь Сталина к советскому народу под крупно набранным заголовком «Настал великий день победы над Германией». В опубликованной здесь же статье «Мы свободны!» говорилось о том, что «в человеческой истории нет, вероятно, примера, способного передать все то зло и дьявольскую злонамеренность, которые являются сутью гитлеровского режима… Наше будущее развитие никогда больше не должно столкнуться с разрушительным германским империализмом… Немец уже никогда не посмеет пощечинами и прочими издевательствами унизить ни единого чеха… Мы открыли свою землю новым экономическим и социальным течениям, мы хотим заложить новую основу нашего хозяйства и социального устройства, руководствуясь историческим примером Советского Союза…»⁵⁷. Забавно при этом, что ответственным редактором газеты «Народни политика» все это время оставался один и тот же человек – доктор Вацлав Йиржина…

По справедливому замечанию известного чешского историка Й. Полишенского, период нацистской оккупации стал для чехов «самым роковым испытанием» и принес им самые тяжкие страдания за всю их историю⁵⁸. Убийство обергруппенфюрера СС Гейдриха, и.о. протектора протектората Богемия и Моравия, чехословацкими парашютистами в ходе операции «Антропоид» 27 мая 1942 г. и пражское восстание в мае 1945 г. были самыми яркими примерами чешского движения сопротивления во время нацистской оккупации. Немногочисленные примеры борьбы чехов против нацистского режима востребованы в исторической памяти значительной части чешского общества и в настоящее время. В ходе социологического опроса в октябре 2018 г. в Чехии 33% опрошенных указало, что самым героическим периодом в новейшей истории своей страны они считают именно «антифашистское движение сопротивления»⁵⁹.

Решения Мюнхена, создавшие условия для окончательной нацистской оккупации чешских земель и скрепленные подписями лидеров Великобритании и Франции, а также последующее пребывание в нацистском протекторате Богемия и Моравия означали, по сути, смертный приговор для чехов как самобытного славянского народа. Однако смертный приговор, вынесенный нацистами не только чехам, но и ряду других славянских народов, не был приведен в исполнение. Только благодаря победе Советского Союза над гитлеровской Германией западные славяне были избавлены от уготованной им Гитлером трагической и казавшейся неизбежной участи либо погибнуть, либо стать биологическим удобрением для немецкой национальной почвы.

Илл. 6 Олешнице. Район Бланско. 1939–1945