Краски. Пелена спокойствия. Часть 1

10

За десять минут до назначенного времени Оливер толкнул прозрачную дверь темно-коричневого стекла и вышел под козырек балкона. Угрюмое серое небо вчера хотя бы изредка мелькало солнцем, протискивающимся через просветы между облаков, но сегодня однотонная угрюмая пелена затянула город. Зато ветер стих. Он приподнял воротник базальтовой спортивной куртки с меховым воротником, которую носил только по территории поместья и опустил ладони в карманы.

Наконец, вдалеке щелкнул замок ворот, впуская в их обитель нового жильца, который бодрой походкой, несмотря на две большие сумки и рюкзак за спиной, приближался к владельцу поместья.

– Добрый день, мистер Траст! – Прогудел он радостно.

– Здравствуй, Дениэл! – Улыбнулся Оливер своему сотруднику. – Прошу, за мной.

Начальник двинулся по подъездной дорожке за поместье, где в недрах внутреннего двора раскинулся большой плавательный бассейн в бирюзовой чаше, закрытый прозрачным ячеистым пластиком на холодное время года, с тремя бежевыми плетеными шезлонгами возле него.

– В корпорации неотъемлемы костюм и галстук, – вещал на ходу шеф. – Все представители компании – секретари, партнеры и начальники, водители и личные помощники – присутствуют на рабочем месте строго в классическом обличии. Так что запасись тем, что ты назвал серым, большим и удобным.

Мистер Траст открыто и душевно улыбался, время от времени поворачиваясь к собеседнику, словно они с Дениэлом виделись не второй раз в жизни, а работали вместе уже ни один год. Молодой человек шагал следом за шефом, оказавшимся на целую голову ниже него, что не так бросалось в глаза, когда начальник «башни» восседал в кресле, но теперь казалось даже милым и забавным.

За фасадом поместья скрывалось второе крыло, еще более объемное, чем первое, располагаясь буквой «Г», в центре пересечения которых возвышалась уже знакомая Дениэлу «ледяная башня».

– Оставь сумки там, – посоветовал хозяин дома, указав на неприметную дверь заднего входа. – Они тебе пока не понадобятся.

Работник послушно освободился от ноши и вернулся к шефу. Справа от бассейна за открытыми рольставнями располагался вход в обширный гаражный комплекс. К нему и направился мистер Траст, инструктируя новобранца:

– Дверь в гараж можно не закрывать на ночь, территория охраняемая. Соседнее здание – это корпус охраны. Любые инциденты решаются там. Главный в нем Луи Кроненберг, он всегда на связи, – проговорил Оливер и приложил телефон к уху, ожидая ответа на другой стороне. – Алло, Луи! Выйди к нам, пожалуйста.

Спустя пару минут к ним присоединился невысокий коренастый мужчина лет сорока, сероглазый, темноволосый и очень строгий. Его тусклый рабочий костюм охранника цементного цвета с объемными карманами и широким армейским ремнем прекрасно гармонировали с внутренним убранством гаража – серыми бетонными стенами, голыми и холодными.

– Луи, это Дениэл, наш новый водитель, – представил мистер Траст сопровождающего. – Ему понадобятся ключи и документы на автомобиль.

Мужчины пожали руки и направились в недра гаража, чтобы выбрать подходящий транспорт.

– На ходу сейчас «Мерседес», – узнал Дениэл резкий отрывистый голос домофона в начальнике охраны, такой же холодный, как и его носитель. – Вчера пригнали.

На выходе из серого помещения стоял отполированный черный «Мерседес» Эс-класса последнего рестайлинга, с хромированной решеткой радиатора и изящными пятилепестковыми литыми дисками. Молодой человек едва удержался, чтобы первым делом не забраться дорогостоящей малышке под капот, но тут заметил в глубине гаража два брезентовых чехла, по очертаниям напоминающие автомобили.

– А там что? – Поинтересовался он, но тут же пожалел о сказанном.

Начальник охраны окинул его внимательным подозрительным взглядом, но все же выдал ответ:

– Это нерабочие машины, ими не пользуются.

По негласному разрешению начальника, он достал из кармана увесистую связку ключей и выбрал самый маленький, который вставил в металлический серый шкаф на стене перед выездом. Там Кроненберг снял с крючка брелок со значком «Мерседеса» и корочки с документами на технику и вручил добро новому водителю.

– Ты можешь оставлять их в машине после окончания рабочего дня, – проговорил мистер Траст, после чего обратился к Луи. – Обменяйтесь, пожалуйста на всякий случай номерами телефонов, чтобы без меня…

– Пап? – Раздался за их спиной девичий голос, заставивший обернуться всех троих.

– Алекса? – Уставился отец на девочку. – Как ты меня… Что-то случилось?

Тысяча и одна эмоция проскочили через его взгляд, прежде чем глава семьи смог сообразить, что дело сделано – она уже здесь. Он бегло оценил состояние дочери, смерил внимательным взглядом собеседников и снова вернулся к родным карим глазам. Те затуманились от испуга и неожиданности, но вскоре вернулись в реальность. Девочка смущенно уставилась в серый пол гаража, встретившись взглядом с водителем, но вскоре нашла в себе силы не только продолжить исследование незнакомцев, но даже зайти внутрь.

– Добрый день! – Склонила она почтительно каштановую головку, кивнув сопровождающим родителя, и сразу обратилась к отцу: – Принтер сломался, нужна твоя помощь.

– То есть, газотурбинный двигатель Вам, юная леди, по зубам, а «Хьюлетт-Паккард» оказался слишком крепким орешком? – Усмехнулся отец.

– Мама не разрешила пачкать руки, – сдавленно процедила Алекса и сжала губы в несогласии.

Звонкий басовитый смех отца рассыпался по гаражу осколками эха, отразившимися от холодной бетонной коробки. Алекса улыбнулась в ответ, мельком взглянув на носителя добрых оливковых глаз, и стала смиренно ждать вердикта.

– Передай маме, что я буду занят еще час, как минимум, а тонер отмывается простой водой, – доложил, отсмеявшись, хозяин поместья. – Скажи, папа разрешил разобрать принтер на запчасти.

– Спасибо, пап! – Подпрыгнула от радости дочь и, попрощавшись с мужчинами, убежала восвояси.

Двое сопровождающих Дениэла замерли в пространстве гаража, хотя нарушительница спокойствия уже, вероятно, скрылась в дверях поместья, не в силах шелохнуться от изумления. Но вскоре вспомнили про третьего, ожидающего разрешения ситуации.

– Прошу прощения, дела семейные, – пожал плечами главный.

После обмена контактами с новым водителем, Луи вернулся на пост, а владелец особняка продолжил экскурсию. Мистер Траст повел шофера к западному входу, состоявшему из обычной металлической двери с порошковой покраской под основной цвет здания и одной низкой ступеньки с ворсистым ковриком. Там он нашел свои сумки, которые бросил полчаса назад и, снова навьючившись, двинулся за седовласым.

– С этого входа поместья располагаются комнаты для служащих, – продолжил рассказ шеф. – Здесь же с тобой живет водитель миссис Траст Альфред, его комната слева в конце коридора. Справа от кухни комната миссис Льюис, нашей кухарки. Она здесь старшая по хозяйству, все вопросы, если они возникнут, к ней.

Начальник расстегнул куртку, но раздеваться не стал. Он плавно двигался по ламинату цвета серого агата, жестами указывая на объекты рассказа.

Уже от металлической двери, открывавшей взору недлинный коридор прихожей с вешалками и подставкой для обуви, на которой покоились несколько пар, Дениэл понял, что музея не будет, и вздохнул с облегчением. Прихожая напоминала скорее частный гостевой дом, неброский, но со свежими охряными обоями и аккуратной уютной мебелью. Кухня, оказавшаяся почти втрое меньше хозяйской, с обеденным столом на шестерых человек и гарнитуром из светлого ясеня, приятно располагала к теплому домашнему ужину, одаривая пространство желтоватым светом из ярко-зеленых плафонов, подвешенных ровно над столешницей. Крупное окно, выходящее видом на бассейн, оторачивалось молочным шифоновым ламбрекеном в крупных волнистых складках, а на подоконнике красовались глиняные кадки с цветами.

В целом, западная часть поместья имела дух большого жилого пространства, за которым ухаживали сердечно и полюбовно, отчего у молодого человека сразу сложилось ощущение спокойствия и мира под его крышей. За кухней пряталась скромная деревянная лестница на второй этаж, по которой гостя не повели.

От гостиной вдоль всего крыла шел узкий коридор, обшитый светлыми деревянными панелями, по обе стороны которого располагались четыре закрытые двери с серебристыми круглыми ручками. К одной из таких дверей, из замочной скважины которой торчал ключ, владелец дома подвел своего сопровождающего и, открыв ее, пропустил внутрь.

– Устраивайся. И до завтра, – попрощался он.

Дениэл остался один. Мягкие шаги начальника стихли возле кухни, и по дому разлилась звенящая тишина. Странное ощущение, будто он сам придумал этот мир, идеально ему подходящий, создавало иллюзию сна, пьянило нереальностью, заставляло отчаянно желать никогда не просыпаться. Он поставил скарб на входе и шагнул вглубь.

Комната, с выкрашенными матовой бледно-коричневой краской стенами и ламинатом цвета корицы, оказалась нейтральной и лаконичной. Сразу у входа ютилась маленькая, на три вешалки и тумбу под обувь, прихожая, организовавшаяся за счет стены от личной ванной комнаты. По центру лениво прилег терракотовый ковер с длинным ворсом, а справа от него красовалась полутораспальная кровать с покрывалом в цвет ковра. Напротив ложа вальяжно встал, словно мирный африканский слон, большой шкаф, вместительный и удобный. Вдоль свободной стены протянулся длинный узкий стол, на который тут же поселились лэптоп и планшет Дениэла, документы и брелок от лакированного «Мерседеса», смартфон и ключи от съемной квартиры, которые предстояло сдать в конце недели управляющему, и еще тысяча звенящих мелочей, некогда покоившихся в карманах джинсов молодого человека.

По коридору зашуршала мягкая поступь женских шагов. Дениэл, сообразив, что не закрыл за собой дверь, выглянул из теперь уже своей комнаты и увидел среднего телосложения женщину с пучком темных, почти черных, волос, лет сорока пяти, в землисто-вересковом домашнем платье. Она улыбалась мягкими добрыми глазами голубиного цвета, но при этом оставалась почтительна и серьезна.

– Меня зовут Дороти Льюис, я кухарка семьи Траст, – тепло по-матерински представилась она. – А ты – новый водитель, верно?

– Да, Дениэл Кентмор. Очень приятно, – он мягко пожал руку женщине.

– Если нужна будет помощь, моя комната слева от кухни, – заботливо сообщила миссис Льюис, подтвердив уже известную ему информацию, но тут же отпустила ситуацию. – Хотя, я думаю, ты сам разберешься, там все довольно просто.

– Спасибо Вам, – рассеяно ответил Дениэл.

Оставив после себя шлейф принятия и услужливости, Дороти предоставила жильцу возможность справляться с новосельем самостоятельно, чем он и занялся, едва за той закрылась дверь. Он начал было разбирать вещи, но вдруг вспомнил, что не заглядывал в ванную. Комната для гигиенических процедур оказалась простой и маленькой, вмещавшей в себя угловую душевую кабинку, унитаз и раковину. Стены в светлом бисквитном кафеле создавали ощущение чистоты, усиливающееся благодаря яркому свету от встроенных диодных ламп на глянцевом подвесном потолке. В шкафчике покоились свежие полотенца спокойных бежевых тонов, а из стаканчика на полке возле зеркала даже торчала пара отельных зубных щеток сомнительного качества. Все как в обычном гостевом доме. Только Дениэл понимал, что это не отель, о порядке ему предстояло заботиться самому.

Пожалуй, единственным минусом всей нереальной картины, участником которой стал молодой человек, были окна. Свет с улицы практически не попадал в комнату по причине неровного ландшафта территории: первый этаж западного корпуса наполовину ушел под землю, словно решив укрыться травяной пеленой по самые глазницы особняка. Небольшие прямоугольные окна без занавесок располагались в верхней трети стены комнаты, почти под самым потолком.

Завалившись на мягкую постель в ворсистом покрывале, Дениэл расслабленно закинул руки под голову и удовлетворенно гоготнул в пустое пространство, довольный собой, судьбой и жизнью в целом. Этого не случалось с ним со времен ранних школьных лет, когда еще его семья жила в большом двухэтажном доме на окраине Миррормонта. C тех пор минуло шестнадцать лет, а состояние спокойствия, окутывавшее мальчика в те времена, кануло в лету вместе с домом, оставив в душе стойкое чувство отторжения от родного городка. Но сейчас умиротворение мимолетом посетило его, хоть в душе и осело абсолютное непонимание причин, заставивших мистера Траста рассмотреть в нем кандидатуру на вакансию шофера. Ведь Дениэл знал, что он для этой работы был слишком молод и неопытен, слишком прост.

11

Мелани промолчала весь совместный ужин, который, к слову, Алекса проигнорировала, сославшись на дела, задумчиво ковыряя вилкой в еде. Пряча глаза от внимательного взгляда супруга, она убрала со стола и принялась мыть посуду, что случалось с ней нечасто при наличии посудомоечной машины. Чувствуя всем позвоночником напряжение жены, Оливер подошел и встал рядом, небрежно опершись поясницей на столешницу.

– Как дела? – Бросил он, явно заигрывая с супругой.

Та беспокойно зыркнула на него и вернулась к раковине, не проронив ни звука. Сегодня она напоминала струны с его гитары молодости, на которой он неумело бренчал своими тощими пальцами, стараясь очаровать ту, что теперь делила с ним супружеское ложе. Эта неукротимая музыкальная малышка с изящным станом темного бука могла легко зарядить ему по лицу струной, если неосторожно перетянуть ее нервы, но в иных случаях ее звучание в руках старшеклассника лилось бархатной песней, устоять перед которой было чертовски сложно. Однако Мелани держалась почти полгода, прежде, чем официально решила взять его за руку, и то, как предполагал Оливер, лишь из желания досадить своей матери.

– Расскажи, что случилось? – Нежно пробасил он, стараясь успокоить любимую. – Это из-за принтера?

– Что? Господи, нет! Что за ерунда? – Воскликнула она, закатив глаза к потолку.

– Тогда в чем дело?

– Алекса спросила меня о Кроненберге, – тихо проговорила жена. – По крайней мере, в ее описании я узнала именно его.

Мужчина хмыкнул и, скрестив руки на груди, уперся серьезным взглядом в стол.

– Что ты ей рассказала? – Решился он на вопрос.

– Правду! – Удивилась женщина. – Луи – хороший человек, мне нечего скрывать. Что вы с ним делали в гараже?

Теперь удивился и Оливер, ведь обеденные планы не являлись секретом для супруги, но, очевидно, о втором его спутнике дочь умолчала.

– Знакомились с новым водителем, – сообщил он.

Мелани передернула плечами и резко выключила воду, закончив с посудой. Она уселась на ближайший стул, но вскоре снова встала и принялась нервно расхаживать по гостиной, стараясь не ускоряться, что давалось ей с трудом.

– Он тебе не нравится, я вижу, – отметил наблюдательный мужчина. – Сможешь рассказать, почему?

– Он кошмарный! – Вспыхнула Мелани. – В дрожь пробирает от его взгляда.

– Серьезно? – Пожал плечами собеседник. – Это из-за роста?

– Не знаю, Оливер, – нетерпеливо отмахнулась она. – Рост, вес – какая разница? Я тебе говорю про общее ощущение.

– Но Алекса даже вспомнила сегодня с утра его имя!

Мелани остановилась и глубоко вздохнула. Он буквально видел ее колючие мысли, роящиеся яркими радужными иглами в голове, преувеличивая обычные ситуации до вселенских масштабов. Впрочем, отчасти она была права, ситуация не совсем обычная.

– Что это должно значить? – Наконец, выдохнула она.

– Однозначного – ничего, – заявил муж. – Но это настораживает. Ты не сообщала об этом доктору Фергусону?

– Сообщила еще вчера. Он попросил наблюдать дальше, как Алекса ведет себя с ним.

– Значит, я в любом случае поступил верно, пригласив его работать у нас, – сделал вывод глава семьи, но, поймав противоречивый взгляд супруги, поспешил закончить неприятный разговор. – Идем, прогуляемся перед сном? В саду вечером очень душевно.

– Нет, – отрезала та. – Мне там не нравится. Лучше расскажи, как прошел день. Как дела у Луи?

Новостей особо не оказалось, но Оливер понимал, что потребность жены заключалась не в словах, а в спокойном тембре его голоса. Он ни раз уже замечал, что в нервном состоянии она его практически не слушает, погружаясь в свои мысли, но молчание могло оказаться фатальным, ибо неконтролируемое беспокойство Мелани тут же брало верх над остальными ее эмоциями. Поэтому и сейчас он не стал спорить, а лишь плавно, словно река по осени, складывал в слова то, что интересным по сути и не являлось. Разрозненные мысли, события и картинки, краски и запахи – все это покрывало женщину видимым спокойствием, если сам Оливер держался в берегах.

Позже пара поднялась в спальню, прикрыв дверь, которая рано утром выпустила главу семьи назад в мир, оставив за собой спящую супругу. Он мягким шагом спустился по лестнице, отметив, что у дочери в комнате уже горит свет. Ранняя пташка, она всегда была первым гостем кабинета отца в выходные. Мелани же, особенно после долгой трудовой недели, предпочитала поспать, как минимум, до девяти, но бывало и еще дольше.

Без семьи завтрак удовольствия не доставлял, хоть и являлся порой неотъемлемой частью его утра, как, например, сегодня. Банка растворимого кофе выдала в его кружку порцию кофеина и вернулась за матовые дверцы гарнитура. Теперь дело за кипятком. Пухлый золотистый чайник вздохнул несколько раз надрывно, словно курильщик с многолетним стажем, и принялся дуть в свисток, хриплым кашлем сообщая, что Оливер налил слишком много воды. Снова.

За окном мелькнули фары его «Мерседеса», о котором он мечтал со школьных времен, выпрашивая у отца хотя бы старенький и подержанный транспорт, но после ситуации с «Харлеем», сын лишился кредита доверия начисто, а посему приобрел мечту лишь пару лет назад уже на свои кровные. Но зато его автомобиль отличался полным фаршем начинки. И пусть сам Оливер терпеть не мог водить машину, жирная галочка от владения железкой красовалась в его голове, подпитывая его павлинье хвостовое оперение.

Странно, до чего удивительное распределение возможностей и желаний: когда ты хочешь «Мерседес», чтобы пушить хвост перед девчонками, у тебя нет на него средств, но, когда средства появляются, вероятней всего, у тебя уже нет того холеного хвоста. Либо есть, но та самка павлина, что тебе была по молодости по душе, уже спит в твоей постели лет этак двадцать, и пушиться особо не перед кем. Либо не в твоей, но тогда и ее гузка уже совсем не та, что раньше. Усмехнувшись абсурду, он прикончил противный напиток, в очередной раз пообещав себе завязывать с этим в ближайшее время, и направился к своему транспорту.

Мистер Траст вышел из зеркальных дверей поместья и привычным действием загрузил тело с деловым кейсом на заднее сидение автомобиля.

– Доброе утро, Дениэл! – Поприветствовал он молодого человека и, продиктовав нужный адрес, стал заниматься своими делами.

Ответив на позитивное начало дня, водитель отметил, что его руки все же пробирала мелкая дрожь, несмотря на то, что он пытался немного привыкнуть к рулю, просидев в гараже за баранкой четверть часа. Ничего, со временем привыкнет.

Машина плавно покинула зону посадки и двинулась к воротам поместья. Дениэл ехал очень медленно, радуясь открытию автомобильного стажа коробкой с автоматическим переключением. На механике он бы сейчас заглох пару десятков раз, как пить дать, показав свои водительские навыки во всей красе. Как он вообще сдал на права с таким отношением к рулю, не понятно.

И тут он понял причину. Это все потому, что сдавал парень не на «Мерседесе»! Черный лаковый красавец пленял его своей гордой осанкой необузданного «мустанга». В его бы седло да опытного наездника, но салон горделивого скакуна, до сих пор пахнущий заводской обработкой пластика, занял новичок, почти девственник по автомобильным меркам, способный лишь вздыхать и зачарованно смотреть на его блестящие бока.

Дождливое утро понедельника не прибавляло позитива. Мелкие капли влаги стекали грустными потоками слез по стеклу. Шеф, как заметил Дениэл, бросив беглый взгляд в зеркало заднего вида, полностью ушел в свои мысли и документы, доверяя своему работнику на сто процентов. Но, по мыслям того, зря. Внутренне вспоминая весь арсенал доступных к воспроизведению американских ругательств, он все-таки довез начальника до нужного здания, по-другому и быть не могло. Не рыдать же на обочине!

– Слева парковка, – обыденно сообщил мистер Траст новобранцу. – Можешь подождать там, если хочешь, либо подняться в офис.

Прекрасно, что есть иллюзия выбора. Пожалуй, он высушит потные ладони и сменит белье в одиночестве. Уговаривать шеф не стал. Он легко выбрался из «Мерседеса» и, преодолев три серых каменных ступени, скрылся за дверьми небольшого двухэтажного здания из красного кирпича.

Шумно выдохнув, водитель уронил голову на руль, но тут же подпрыгнул от внезапно завывшего клаксона. Проклиная свою беспечность, подсказавшую ему заняться извозом людей, Дениэл выбрался из салона темной кожи под тугие потоки мартовского воздуха, смешанного с водяной изморосью, освежавшей лицо. Мокрыми оказались не только ладони, но и спина, охлаждаемая теперь пронизывающим ветром. Что ж, свежесть бодрила и успокаивала ум, а это именно то, чего ему всегда не хватало.

Самоконтроль и стальные нервы не являлись частью его вселенной, хотя с возрастом Дениэл стал заметно спокойней. Мать его лучшего друга – Марта Фишер – частенько учила его разным способам успокоения, в том числе и не очень приглядным, но в целом вполне экологичным и безопасным.

– Когда-нибудь твоя несдержанность, Дениэл, выйдет тебе боком! – Сетовала женщина каждый раз, когда тот приходил со сбитыми костяшками пальцев о стены домов.

Пока что все оставались живы, но горячих моментов было в его жизни предостаточно. Похоже, миссис Фишер права: пришло время расти, и работа в «Траст Инкорпорейтед» обещала быть приятным или не очень, но действенным катализатором к этому, если его не уволят после окончания испытательного срока. Или до.