Магия оборотня

Рассказ Уруса

– Да я даже не знаю, зачем Тимофеич взял меня с собой, – глядя в огонь, разожжённый в камине, сказал Урус.

И не заметил, как мы переглянулись с Лийсой и Янсом.

– Мы с ним только магией занимались. Всегда одно и то же… Зажигать огонь. Всякими способами. Я его просил чему другому поучить, а он – зажигай!.. Не поручал ничего другого, и служить не пускал. Говорил, магия важнее. Зажигай огонь! И всё! Даже, когда уходил, оставлял какие-то кристаллы. Говорил, что они зафиксируют, чем я без него занимаюсь.

Я помрачнел, Янсель угрюмо нахмурился, Лийса же еле сдержала слёзы. А парни недоумённо переглядывались, видя нашу реакцию на вроде бы безобидный рассказ Уруса, и удивлялись странным тренировкам. Каждый из них сейчас умел многое, может даже больше Уруса, но пока не подозревал об этом.

А нам троим было предельно ясно, что описывал Раг-Урус. Выброс сырой силы при так называемой тренировке в магии – вот то, что было нужно главному княжескому магу. Тролль даже не скрывал накопителей магии, выдавая их за фиксаторы занятий.

– Не разрешал никуда отлучаться из комнат, предостерегал не болтать ни с кем… Было б что выбалтывать! Приставил ко мне слугу. Так называемого! Думаю, этот слуга был приставлен не служить, а следить за тем, чтобы я ни с кем не общался и ничего лишнего кому не сказанул. Один раз с мальчишкой поболтал, с младшим княжичем, так столько ору было… До сих пор не пойму, чего боялся Тимофеич… Единственно, разрешил мне в княжеской охоте участвовать. Вот на той охоте я оторвался! Кабана завалил. Так и то наставник всё время рядом торчал. Если подходил кто, даже знакомить не желал, внимание переводил. Князю только представил… Я так и не понял, почему Тимофеич вдруг стал другим. А потом я увидел… совсем случайно увидел… и ведь подумать никогда не мог, что наш учитель может такое вытворить.

Голос брата сорвался и, клянусь Сиянием, в глазах его сверкнули слёзы. Да когда он в последний раз ревел? Может, лет в семь?

– А что случилось-то? – Форрат успел первым задать вопрос, готовый слететь с языка каждого из слушателей.

– Мне жутко осточертело всё в том дворце! Сиднем сидеть в комнатах и каждый день одно и то же, одно и то же… Зажигать огонь. И снова огонь! Огонь и огонь… Изо дня в день! С утра до вечера! Я мог только подумать об огне, и он тут же появлялся. Где и в каком угодно виде, стоило только пожелать. Представляете? Я мог разом зажечь все свечи в комнате, сколько бы их ни было. Хоть сто штук одновременно! А мог зажечь их по очереди или вразнобой. Этакой огненной волной по комнате… Троллья пятка! Да я мог цветы рисовать огненными сгустками!

Ох, мы и вытаращили глаза, только представив то, о чём рассказывал Урус. Даже Янс удивился.

А брат, всё также глядя на огонь в камине, угрюмо продолжил:

– В один день я разозлился и решил заявить Тимофеичу, что плевать мне на такие тренировки, а потому я уезжаю в Лесной к жене и брату. Сразу же и пошёл к нему. А перед комнатой этот его слуга слоняется… и врёт су… что нету хозяина. А я ж видел в окно, как Тимофеич в свои комнаты направлялся. И девчонку какую-то за руку тянул. Отшвырнул этого заморыша да ломанулся в дверь. А там…

Ур гадливо сморщился и сплюнул в камин.

– Тимофеич ту девчонку насилует. Девчонке-то всего лет тринадцать…хрипит… А этот… кабан голый навалился и елозит… Огонь у меня сам собой и метнулся, только шерсть ему на спине подпалил. Я б не пожалел огня да девчонку не хотел задеть… Только сзади и мне по голове прилетело! Видать, тот слуга, даром что заморыш, подкрался и приголубил меня по затылку… Ну, а очнулся уже здесь, у вас. Что со мной сделали, не знаю. Как жив до сих пор?! Неужто Тимофеич меня выпустил? Знает же, что не смолчу, всё расскажу о нём…

– А с девчонкой что? – голос спрашивающего дрогнул.

Вопрос повис в воздухе.

Да что уж там! Верно, сердце трепыхнулось не только у меня. Здесь Грахиаш, не таясь, таких девчонок своим приспешникам отдавал, а потом несчастных псам-людоедам скармливал. Не думаю, что полутролль будет милосерднее к жертвам своих забав.

Лийса плакала. А Янсель побледнел, что льняное полотно, сжав зубы до желваков на скулах.

Я понимал, что от Тифчира не приходилось ждать ничего хорошего, но и меня ошарашила новая грань его подлой душонки. Обвёл глазами потрясённых парней. Мы не рассказывали им историю Янса и про нашу летнюю «учёбу»…

– А он и не выпустил. Не знаем как, но он ввёл тебе блокиратор, который откачивал твою магическую силу и отправлял в его накопитель. И по расчётам Тифчира ты должен быть уже мёртв, – устало пояснил Янс.

Урус лишь теперь обратил внимание на мага. Все присутствующие кроме Янса и Алески были ему знакомы. На Алеску, как на человеческого мальчишку, так и вовсе не обратил внимание. Янс же привык за последние годы держаться незаметно.

Только после того, как маг заговорил, Урус пристально посмотрел в глаза Янсу. Спросил резко и напрямик:

– Ты кто такой?

Янс спокойно сидел и молчал, а я представил его:

– Это Янсель, маг. Наш наставник по магии и…

Злая ухмылка Уруса, и как плевок:

– Ещё один «наставник», и всё также – по магии!

– Ур, ты не прав, – вступился Тарис.

– Мало вам учителей? И каждый норовит научить… магии!

– Хватит! – я инстинктивно приоткрыл щит со своего «зверя». – Не говори, чего не знаешь. Тут много, что изменилось.

Обстановка в комнате резко накалилась. Понимаю, брату досталось! И смотри-ка, его «зверь» был еле ощутим, но Ур упрямо хотел надавить, как прежде.

Брат вскинулся, но неожиданно встрял Алеска. Бросился на защиту наставника:

– Ты! Приехал тут, раскомандовался! За ним тут ухаживают, бегают, а он… расфырчался! Да Янсель…знаешь чо? Он Лийсе хвост сделал! Во! И тебя лечил вместе с Ла… лордом. Вот! А ты… крендель неблагодарный! Вот ты кто!

Урус вытаращил глаза на нахалёнка. Оглянулся тревожно на лисицу, а та взлохматила Алеске вихры и прижала его голову к своему плечу, успокаивая. Грустно улыбнулась мужу.

– Да, Янсель и Лагор мне хвост восстановили. У меня и магия выросла.

– Магия у всех выросла, – вмешался Сувор.

– Разве, что у Марина… – подал голос Тарис.

Марин потупился, я же хлопнул его по плечу.

– У Марина задача была важная – внимание управляющего отвлекать. Ничего, Грахиаша с прихвостнями прогнали, а Марин позанимается и снова выровняется.

Судя по высказываниям Алески, историю Лийскиного хвоста ему рассказали. И мальчишку впечатлило. Может, даст Люську посмотреть? Думается мне, получится ей помочь серией перекидов, как Лийсе. Может, и резать ничего не придётся? У ребёнка контур ещё гибкий. Главное, чтобы энергетические нити выстроились, как нужно. А то, судя по воспоминаниям о том единственном осмотре, видел конец одной из этих нитей, что просто так болталась. А ведь, через оборванные нити магия в пространство рассеивается. То-то, девчушка такая заморенная! Надо с Янсом посоветоваться.

Огляделся, выискивая мага. А комната уже пустая… Надо же, задумался до такой степени, что не заметил, как все разошлись.

А, нет! У камина всё также сидел Урус, хмыкнул невесело:

– Уснул, что ли?

– Задумался…

– Слушай, Гор! А чего мальчишка тебя лордом называет?

– Ну да, меня лордом объявили. Сам князь. И вроде как Замок признал.

– Князь? Понятно. А замок тут причём?

– Князь без Замка нипочём не признал бы. Понимаешь, большая часть замка была закрыта, и никто не мог сюда войти. Вот, кстати, мы с тобой сейчас в этой раньше закрытой части и сидим. А я однажды одну из закрытых дверей своей кровью открыл.

– Кровью?!

– Да заноза в руке засела. Ерунда это! Ну, а Замок в тот момент нас буквально спас. Я не сразу, но понял, что двери открываются с помощью крови. Твоя, наверное, тоже подойдёт. Мы же с тобой оба – Ррусовы потомки. А Янсель – тот самый маг, на которого ты напустился – всё недоумевал, что Замок, вроде, пропускает меня везде, а лордом не объявляет. А у нас тут такое творилось, что мне до лорда никакого дела не было. А когда княжич меня в тюрьму затолкал, то получилось так, что Замок из меня чуть всю магию и кровь не выкачал. Чуть копыта не отбросил! Зато Замок выдал такое! За одну ночь все пристрои порушил, поднял флаги на башнях, объявив, что лорд в замке, ну, и там всё остальное… А вот после того, как я князя и гада-Тимофеича в закрытую часть завёл – и уже без всякой крови – вот тогда князь Светлан и назвал меня лордом. Вот теперь учусь на лорда! А ты хочешь?

– Что хочу?

– Лордом хочешь стать?

– Зачем? Ты мне вот что скажи, Гор. Ладно, я. Вляпался! Не знаю я, что Тимофеич со мной сделал, но зверя я своего почти не чувствую.

– Это временно. Я тебе потом объясню, а Янс ещё лучше расскажет.

– Не хочу больше с магами дела иметь! Это из-за этого Янса я у тебя «зверя» почти не ощущаю? Признайся, он из тебя магию тянет? Скажи, Гор!

– Ох, Ур! Магию последний раз я на тебя потратил. А зверь? Да, это Янс…

– И ты так спокойно об этом говоришь? И позволяешь ему забирать магию?

– Ты дослушать можешь, Ур? Зверя я закрываю щитом, меня Янсель этому обучил.

– А зачем скрывать зверя?

– Иногда это нужно, Ур. А маги… Они, как и люди, и оборотни, разные. Янсель сам от Тимофеича настрадался…

Уруса я не убедил.

В какой-то степени я понимал его. Мне тоже долго не верилось, что мой такой «замечательный» школьный наставник – первостатейный злодей. Не смотря на печальную историю Янса и его объяснения о заборе силы, на краю сознания теплилась иррациональная надежда на ошибку.

Положа руку на сердце, очень хотелось как-то оправдать учителя. Может, мы что-то недопоняли, или маг всё-таки какого-то другого полутролля повстречал? Уж такой он родной с самого детства… И только после случая с братом я окончательно уверился в злонамеренности Тимофеича.

Недоверчивый Урус, всё-таки послушавшись Ррыка и отца, стал посещать уроки управления, экономики и законодательства. А как-то раз следом за Лийсой забрёл на урок магии и… остался. Поначалу угрюмо сидел в углу, скептически взирая на Янса и наши упражнения.

Но вскоре, обследуя один из глухих уголков парка, я ощутил всплески магии. Обернувшись крысом, украдкой подобрался к месту возмущения. Щит, скрывающий магию, маскировал меня под обычного зверька.

Сначала я учуял, а потом увидел брата. Урус пытался повторить увиденные на уроке упражнения. Так увлёкся, что не обращал внимания на окрестности. Ставить защитные щиты он ещё не умел, и засечь его занятия мог любой одарённый. Накопленной магии тоже не хватало. Упражнение ему не давалось – он же не изучал основы, которым Янс обучил нас в первую очередь. Но брат упрямо пытался проделать то, что на его глазах сделал со второго раза даже Эльнор – самый слабый среди нас. Не проявляя себя, я тихо ушёл. Магия брата восстанавливалась медленно, но неуклонно. Хотя и Эльнор сейчас был много сильнее Ура.

Лийса как могла помогала мужу и ободряла его. Ур ходил хмурый – не привык он быть последним, да ещё оказавшись слабее друзей, совсем недавно входивших в его стаю. Парни же относились к нему по-прежнему, как к более сильному оборотню, чем они. Янс пояснил – срабатывает память и то, что стая привыкла к тому, что не чувствует моего зверя под щитом, но тем не менее оборотням приходилось считаться с тем, что я – вожак. А ведь оборотням трудно подчиняться человеку, не ощущая его силы. Ну что ж, пришлось научиться…

Потому и от Ура им не требовалась демонстрация силы. Знали, что он сильнее, и на том сомнения прекращались.

Люська или…

Меж тем Янс и Лийса исподволь обрабатывали Алеску. Мальчишка нехотя, но всё-таки дал согласие на то, чтобы мы попытались помочь Люське с оборотом.

Он попробовал выторговать своё присутствие на процедуре корректировки, но Янс отказал наотрез, объясняя тем, что магия Люське вреда не принесёт, а вот, что будет с Алеской, попади он под волну силы, никто гарантировать не может.

Маг, конечно, схитрил. Поставить защиту на Алеску ему ничего не стоило. Но истерика мальчишки, ищущего подвох в каждом слове и жесте, очень помешала бы.

Люська оказалась доброй и ласковой девчушкой. Притом очень подвижной как все маленькие оборотни. Но как же малышка была истощена! Всего одна оборванная энергетическая ниточка, а сила по каплям истекала вовне, рассеиваясь в пространстве. Из-за этого девочка быстро уставала, стараясь вздремнуть где попало после подвижной игры.

Непритязательная малышка радовалась всеобщему вниманию, доверчиво отзываясь даже на мимолётную ласку. Буквально за считанные дни Люська стала всеобщей любимицей.

Увидев её в первый раз, человек застывал в удивлении. Мохнатые ушки то ли медвежьи, то ли кошачьи. Нос заканчивался звериной нашлёпкой, шерсть на щеках. Нечто такое – полулицо, полумордочка. Да ещё наружные части кистей на руках вполне человеческие, а на ладошках – мягкие подушечки. Большой палец человеческий, а вот остальные уже шерстяные звериные с мягкими детскими коготками.

Кажется, увидишь такое существо – то ли зверёныш, то ли заколдованный человечек – и непременно испугаешься. Но только до тех пор, пока тебе навстречу не распахнутся огромные глаза, обрамлённые пушистыми ресницами – доверчивые, полные радости и любви к окружающему миру. Ну, невозможно остаться равнодушным к такому ребёнку!

Других звуков кроме скулежа малышка не могла издавать. Недоразвитая пасть не давала даже тявкать. Но сколь выразителен был этот скулёж! Мне кажется – она умудрялась смеяться, скуля…

Мы с Янсом с трудом обнаружили концы оборванной энергетической нити. Если один конец свободно болтался в видимом диапазоне магического зрения, то другой нашёлся лишь по потоку свободно изливающейся силы. Сама оборванная нить спряталась в теле малышки на уровне печени. А свободный конец болтался у ключицы. И как их соединить?

М-м-м, соединить концы вполне получится, но ведь на отрезке от ключицы до печени нить также пролегает по какому-то пути, через какие-то органы.

Посовещавшись с Янселем, решили срастить нить, благо, оборвана была только одна. И последовательными перекидами – то в зверя, то в человека – запустить регенерацию оборотней. Уж, она-то сделает своё дело, всё восстановит как нужно.

Янсель посоветовал, чтобы на малышке было, как можно меньше одежды. Самое важное, чтобы нигде ничего не стягивало и не пережимало – Люськин контур был неустойчив ни в человеческом, ни в зверином облике. И Лийса нарядила малышку в майку Уруса, как в платье.

Как могли, объяснили Люське, что будем превращать её в человека и зверя. Малышка доверчиво блестела глазками.

Вслед за Лийсой пришёл и остался Урус. Молча устроился в углу.

Начать решили с малой дозы магии. Усадили девчушку на стул без спинки посреди комнаты. Янсель чуть отошёл в сторону – знаю, будет наблюдать магическим зрением. Лийса, поцеловав малышку, отошла, присела рядом с мужем, что-то шепча ему на ухо.

Я взял Люськины лапки в ладони и послал небольшой импульс. Неожиданно легко лапки превратились в человеческие детские ручонки. Люська восторженно взвизгнула. Этот посыл смог затронуть только руки. Увеличил порцию силы…

Руки до плеч превратились в лапки, покрытые серой шёрсткой. Таким же усилием возвратил рукам человеческий вид. Люська восторженно заверещала, наблюдая за метаморфозами рук-лап.

Чуть-чуть добавил магической силы. Шёрстка покрыла грудную клетку и шею. Возвратил человеческий вид.

– Стоп! – Вздрогнул от неожиданного возгласа.

Янсель что-то сосредоточенно рассматривал. Тоже перешёл на магическое зрение. Та, оборванная, а потом сращенная энергетическая нить светящейся петлёй торчала из ключицы, уходя внутрь, и малой петлёй выпирала уже прямо из грудины.

О, сияние! Как же трудно с этими нитями! Вот, что не так мы с ней сделали?

Люська сидела спокойно и доверчиво хлопала глазами. Раз малышка не чувствовала никакого дискомфорта, решили сделать полный оборот. Добавил силы в несколько раз больше на серию перекидов.

В зверя. Есть! Зверёк есть!

В человека. Глазки такие же, как и до этого! Курносый носик, пухлые губки.

– Стоп!

Всё же хорошо! А Янсель хмурится.

– Смотри.

Троллева нить вылезла петлями на ключице, грудине и в области печени! В магическом зрении светилась и пульсировала. Неправильно пульсировала!

Маг хмурился, мне увиденное тоже не нравилось. С моего места хорошо были видны брат с женой. Лийса недоумённо переводила взгляд с Янса на меня и обратно.

– Помнишь, Янс? У Лийсы мы нити обрезали, и при обороте они сами нашли парные концы.

Лийска от тех воспоминаний поёжилась и прижалась к мужу.

– Ну, да, – Янсель задумался, – а сейчас мы обманулись кажущейся простотой. Два конца. Значит, нужно их соединить. А, похоже, оборвана была не одна нить. Малышку ты подкачал силой, так что… Режь нить тут и вот тут. И давай ещё перекиды. Пусть концы сами восстанавливаются.

Обрезал нити когтем, создав по краю кромку из магии. Девчушка поморщилась, но даже не пискнула. И стала бледнеть. В магическом зрении было видно, как из оборванных концов энергия хлынула в пространство.

Перекид… обратно… перекид в зверя.

Вот теперь всё получилось. Не успел я опомниться, как Люська подскочила и стала нарезать круги вокруг меня, вопя…. по-кошачьи. Зверёк метался по комнате, не давая себя рассмотреть.

Лийса перепугалась, что малышке больно, с криком бросилась ловить Люську. А зверёныш с мурлыканьем стал тереться о руки девушки. Вот тут мы её рассмотрели!

Ррус Трёхлапый! Мордочка и тело волчьи, светло-серого цвета, а уши, лапы и хвост кошачьи тёмно-серые. Красиво и необычно. Почти кошка, а язык весело вывалился из пасти, как у собаки.

Мы оторопело пялились на малышку, когда она весело подскочила, перекувыркнулась и вдруг шлёпнулась на пол человеческой девчонкой. И звонко расхохоталась. И никакого повизгивания! Вот и помогать перекидываться не пришлось. И хотя луна на исходе, а значит, для оборота время не особо благоприятное, малышка перекидывалась с лёгкостью взрослого оборотня.

А в дверь, заслышав шум в комнате, уже ломился Алеска. Янс, улыбаясь, тронул магией дверной замок. Мальчишка же застыл на пороге, ошеломлённо рассматривая девочку.

– Люська… Люська… – всхлипнул вдруг, протягивая руки.

Малышка, подбежав к другу, замотала лохматой головёнкой.

– Нии… Нии…Уйюси.

– Уюся?

– Нии… Йюси, – малышка изо всех сил старалась выговаривать, горло и язык слушались с трудом.

Вспомнил про рычащие звуки в именах оборотней и вслух начал предлагать:

– Руси? Рюси? Рьюси?

Теперь малышка подскочила ко мне, схватила за руку, кивая особо активно на последнем слове:

– Йюси.

На всякий случай, переспросил:

– Рьюси?

– Нии… Йюси.

Методом подбора установили имя – Рьюша. На него девчушка улыбалась и начинала беспечно прыгать вокруг.

Она напоминала ртутный шарик, ни на мгновение не остающийся в покое. И вообще, эта компания, Алеска и Рьюша, оказались очень шумной и беспокойной парочкой. Они вихрем носились по коридорам замка, затевая игры в переходах замка.

А Янсель как-то высказался:

– У меня такое ощущение, что сам Замок с ними играет.

И многие с ним согласились.

Девчушка быстро научилась говорить. И улыбалась… улыбалась и смеялась. Смело бегала по замку во второй ипостаси – и в любом виде её любили. Даже самые нелюдимые угрюмцы улыбались навстречу солнечному взгляду.

После процедуры дооборота Рьюши брат смотрел на нас с Янсом совсем другими глазами, чем прежде. Похоже, с доверием к магу проблем теперь не будет.

А ещё. Урус изредка тёр глаза, на что опять же обратил внимание Янсель.

Брат раздражённо ругнулся:

– С глазами что-то. Какие-то пятна, нити цветные.

Маг прикрикнул:

– Не трогай глаза!

И уже мягче:

– Ты видящий!

– Какой?

– Видящий магию. Как и Лагор, как и я.

– Откуда это взялось? Сроду о таком не слышал.

Маг задумчиво:

– Похоже, от больших нагрузок. У меня через годы влияния «пиявки» появилось, у тебя – почти такая же картина. Только сжатая во времени, но с большим уроном. У Лагора… Кстати, Лагор, когда ты начал видеть магию?

– Чувствовал ещё там, дома. А видеть… да практически в тот же день, как приехали. Поутру увидел дымку из кружевных нитей над замком.

Маг не согласился:

– Не может просто так видение проснуться. У нас с Урусом вот после сильнейших нагрузок проявилось.

– Ага, и в это чокнутое лето нам Тимофеич столько нагрузок давал, еле лапы домой притаскивали, – оживился брат.

– Ну да, а я ещё и сразу практически на второй день после первого оборота заниматься стал.

– Вот и причина появления магического зрения у Лагора, – резюмировал маг. – Постоянный большой выплеск магии у не до конца сформировавшегося мага.

– Да, всё лето с нас Тимофеич магию качал. Каждый день почти досуха, – вздохнул я, припоминая.

– А этой осенью ты почти вычерпывал себя до дна каждые два-три дня, – подхватил Янсель. – Потому и столь стремительный рост твоего магического потенциала. Кстати, Урус, твой потенциал, то есть сила магии тоже должна вырасти после всех испытаний.

– Как? Я думал, наоборот, стал слабее, – удивился брат.

– Чем больше исчерпывается сила мага, тем значительнее становится его потенциал. Самое главное – не перейти границу, не перегореть. Но судя по тому, что ты стал накапливать магию, всё восстановится. Но медленный рост указывает, что остатки «пиявки» ещё будут из тебя выходить.

Янсель оказался прав. Через несколько дней Урусу снова стало плохо.

Симптомы были такими же, что и прежде. Разве что, в глухое беспамятство не впал.

Распластавшееся тело брата нашёл Алеска в одном из малолюдных переходов замка. Мальчишка криками привлёк внимание ближайших стражников – по настоянию сотника проводящих обход на всякий случай. И уже они принесли Уруса в его комнаты.

Прибежавший за мной Алеска на ходу рассказывал:

– Я чего? Шёл себе… а двери ка-а-ак заскрипят. Я так мимо иду, а дверь одна, прям, перед носом – хлоп! А другая сбоку скрипит. Ну, ясно! Зовёт куда-то. Я и пошёл. А там этот, лисицын муж лежит.

– Вообще-то, Ур и мой брат тоже.

– Ну, понятно… Ну, он же с лисицей щас…

Железная логика!

– Лежит, стонет, руками цепляется и падает. Сил-то нет! А ты, лорд, того…

– Чего?

– Дашь посмотреть?

– Что смотреть?

– Ну как колдуешь?

– Нет, – решительно мотнул головой, прерывая мальчишкины уговоры. – Заденет тебя силой ненароком! Потом костей не соберем! Или чернота из Уруса на тебя перекинется!

Пугал, конечно, но и доля правды в том была, а Алеска пусть опасается – магия это не игрушки.

Брат уже лежал на диване в своей комнате. Выставил Алеску и стражников за дверь, наказав позвать Янселя. Но маг уже и сам спешил, успел почти к самому началу и с удовлетворением наблюдал за процессом, не вмешиваясь.

Всё прошло легче и привычнее. Повторил процедуру уже не по наитию, а вполне осознанно.

Сразу вымыло струёй магии большой кусок густой чёрной слизи. Постепенно светлеющий поток силы в магическом спектре смотрелся как промывание водой.

Брат был очень слаб, но в сознании. И в этот раз прочувствовал все этапы чистки. Резко побледнел до синевы, тяжело дыша и покрываясь потом, когда выходил кусок черноты, но по окончании зарозовел скулами и задышал ровнее, когда слизь растаяла в потоке силы. По завершении даже встал на дрожащие от слабости ноги без посторонней помощи.

А маг констатировал:

– Ну, вот и всё! Я думаю, с дальнейшим выводом остатков Урус теперь и сам справится. А по мере очищения и магия будет интенсивнее восстанавливаться.

Конечно, Ура удивило то, что он увидел впервые. Сильно ослабленная версия первой процедуры, для меня процесс уже знакомый, но вид магической слизи потряс брата.

И, похоже, Ур стал прислушиваться к мнению Янселя. Во всяком случае, уже охотно посещал уроки магии и даже начал спрашивать, что не понимал. Но тут уже вступали другие оборотни – каждый из парней в совершенстве овладел основами магии и увлечённо делился с другом своими наработками. Янсель только поощрял энтузиазм парней. Всю мудрость его поведения я оценил после того, как в замок прибыл молодняк, обещанный Ррыком. Но это случилось позже.