Азбука спасения. Том 12

Напротив, имейте сердце твёрдое, имейте великодушие: пусть ваша любовь друг к другу побеждает всё случающееся. И если кто-нибудь из вас имеет послушание, или какое-либо дело у садовника, или келаря, или повара, или вообще у кого-нибудь из служащих с вами, то да постараются, и тот, кто поручает дело, и тот, кто исполняет его, прежде всего, сохранять своё собственное устроение, и пусть они никогда не позволяют себе уклониться от заповеди Божией или в смущение, или в упорство, или в пристрастие, или в какое-либо своеволие и самооправдание, но каково бы то ни было дело, малое или великое, не должно пренебрегать им и не радеть о нём, ибо пренебрежение вредно, но не должно также и предпочитать исполнение дела своему устроению, чтобы усилиться исполнить дело, хотя бы то было и со вредом душе. При всяком встречающемся деле, хотя бы оно было крайне нужно и требовало тщания, не хочу, чтобы вы делали что-либо со спорами или смущением, но будьте уверены, что всякое дело, которое вы делаете, велико ли оно, как вы сказали, или мало, есть восьмая часть искомого, а сохранить своё устроение, если и случится от этого не исполнить дела, есть три восьмых с половиною.

Видите ли, какое различие? Итак, если вы делаете какое-либо дело и хотите совершенно и всецело исполнить его, то постарайтесь исполнить самое дело, что, как я сказал, есть восьмая часть искомого, и вместе сохранить свое устроение неповреждённым, что составляет три восьмых с половиною. Если же для того, чтобы исполнить дело вашего служения, будет надобность увлечься, отступить от заповеди и повредить себе или другому, споря с ним, то не следует терять три восьмых с половиною для того, чтобы сохранить одну восьмую. Посему, если вы узнаете, что кто-нибудь так поступает, то знайте, что такой неразумно исполняет своё служение, но или из тщеславия, или из человекоугодия спорит и томит и себя, и ближнего, чтобы после услышать, что никто не мог его победить.

О! удивительно какое великое мужество! Это не победа, братия, это потеря, это погибель, если кто спорит и соблазняет брата своего для того, чтобы исполнить дело своего служения. Это значит, из-за восьмой части потерять три восьмых с половиною. Если останется неисполненным дело служения, – потеря невелика, спорить же и соблазнять брата, не давая ему нужного, или предпочесть дело служения и отступить от заповеди Божией – это великий вред: вот что значит восьмая часть и три восьмых с половиною. Поэтому говорю вам, если и я пошлю кого-нибудь из вас по какой-либо надобности, и он увидит, что возникает смущение или другой какой вред, оставьте дело и никогда не вредите себе самим или друг другу; но пусть дело это останется и не будет исполнено, только не смущайте друг друга, ибо теряете вы три восьмых с половиною и терпите большой вред, а это явное неразумие.

Говорю же я вам это не для того, чтобы вы тотчас предавались малодушию и оставляли дело или пренебрегали им и легко бросали его и попирали совесть свою, желая избежать скорби, и опять не для того, чтобы ослушивались, и чтобы каждый из вас говорил: я не могу этого сделать, мне это вредит, это меня расстраивает. Ибо, таким образом, вы никогда не исполните никакого служения и не возможете сохранить заповеди Божией. Но старайтесь всеми силами вашими с любовию исполнять всякое служение ваше, со смиренномудрием, преклоняясь друг перед другом, почитая и прося друг друга, ибо нет ничего сильнее смиренномудрия. Однако, если когда кто увидит, что сам он или ближний его скорбит, то оставьте дело, которое производит соблазн, уступайте друг другу, не настаивайте на своём до того, чтобы последовал вред: ибо лучше, как я тысячекратно говорил вам, пусть дело не исполнится так, как вы хотите, но будет так, как случится и как требует того нужда, нежели, чтобы от усилия вашего или самооправдания, хотя бы они и были благовидны, вы смущали или оскорбляли друг друга и чрез то теряли многое ради малого.

Случается же часто, что иной теряет и то и другое, и совершенно ничего не исполнит, ибо таково свойство любящих спорить. С самого начала все дела, которые мы делаем, делаем для того, чтобы получить от них пользу. Какая же польза, если мы не смиряемся друг перед другом, но напротив смущаем и оскорбляем друг друга! Разве вы не знаете, что сказано в Отечнике: «От ближнего – жизнь и смерть». Поучайтесь всегда в этом, братия, следуйте словам святых старцев, старайтесь с любовию и страхом Божиим искать пользы своей и братий ваших: таким образом можете от всего случающегося с вами получать пользу и преуспевать с помощию Божиею. Сам Бог наш, как человеколюбец, да дарует нам страх Свой, ибо сказано: Бога бойся и заповеди Его храни (Екл.12:13), потому что это требуется от всякого человека. Самому же Богу нашему да будет слава и держава во веки. Аминь.

Страх Божий – хранитель и защитник души

Совершенство всего монашеского жительства заключается в том, что человек достигает страха Божия в духовном разуме и внутренний слух начнет внимать совести, направленной по воле Божией.

Если человек говорит, что боится Бога, но не находит в себе страха Божия, когда он нужен, чтобы обуздать гнев, дерзость, покушение учить другого тому, чего сам не узнал опытом, чтобы обуздать человекоугодие, или искание славы человеческой, или какую-либо другую страсть, – все подвиги такого человека суетны.

Страх Божий возрастает и усиливается в сердце того человека, который отражает от себя славу человеческую смиренномудрием.

Свидетельство веры в Бога заключается в исполнении заповедей Божиих, а свидетельство страха Божия заключается в тщательном повиновении совести.

Страх Божий – хранитель и защитник души, он – страж ума, этого царя, владычествующего над внутренним человеком, он поражает всех врагов царя.

От постоянного помышления о Суде Божием рождается страх Божий, попирающий же совесть утрачивает добродетели.

Проси Бога от всей крепости твоей, чтобы Он ниспослал страх Свой в сердце тебе. Страх Божий умерщвляет все страсти, борющие несчастную душу, чтобы отлучить ее от Бога и овладеть ею.

Если тебя прославляют, и ты с услаждением принимаешь похвалу, – нет в тебе страха Божия.

Если скажут о тебе что-нибудь несправедливое и ты смутишься, то нет в тебе страха Божия.

Если ты посещаешь славных мира с намерением свести с ними короткое знакомство и дружбу, то нет в тебе страха Божия.

Если ты стыдишься подобных тебе грешников, чтобы не увидели тебя грешащим, насколько больше ты должен страшиться Бога, Который совершенно видит тайны сердца твоего.

Если ты последуешь водительству страха Божия, никакая страсть не сможет насильно владеть тобою.

Горе не боящимся Бога, ибо они впадут во многие грехи и будут наказаны в этой и в будущей жизни.

Кто имеет страх Божий, тот в чистоте приносит плоды добродетели и отсекает ветви.

Источник всех добродетелей – страх Божий.

Тот, в ком есть страх Божий, заботится о том, чтобы не нашлось в нем недостатка в какой-либо добродетели.

Авва Серапион

Как телохранители царя, предстоя ему, не могут оглядываться ни направо, ни налево, так и человек, предстоя Богу и ощущая страх Его, не может ни на что иное обращать внимание.

Святитель Пимен Великий

Человек нуждается в смиренномудрии и страхе Божием всегда, как в дыхании.

Блаженный Диадох Фотикийский

О любви к Богу в чувстве сердца, как она приобретается, также о совершенной любви, чуждой очистительного страха Божия, и о другой любви несовершенной, соединенной, с очистительным страхом

Никто не может возлюбить Бога от всего сердца, не возгрев прежде в чувстве сердца страха Божия, ибо душа в действенную любовь приходит после того уже, как очистится и умягчится действием страха Божия. В страх же Божий, со сказанным плодом от него, никто не может придти, если не станет вне всех житейских попечений, ибо только тогда как ум успокоится в полном безмолвии и беспопечении, начинает спасительно воздействовать на него страх Божий, в сильном чувстве очищая его от всякой земной дебелости, чтоб таким образом возвести его в полную любовь ко всеблагому Богу. Так что страх есть принадлежность праведных, только еще очищаемых, в коих качествует средняя мера любви, а совершенная любовь есть принадлежность уже очищенных, в коих нет страха, так как совершенная любовь вон изгоняет страх (1Ин.4:18). Тоже и другое бывает только у праведных, действием Духа Святого проходящих добродетели.

Почему и Писание, где говорит: бойтеся Бога вся святии Его (33:10), а где: возлюбити Господа вси преподобнии Его (Пс.30:24), – давая нам ясно уразуметь, что страх Божий свойствен только еще очищающимся праведникам, со среднею, как сказано, мерою любви, праведникам же очистившимся свойственна совершенная любовь, и в них не бывает уже никакого страшливого помышления, а пребывает одно непрестанное горение и прилепление души к Богу, действием Духа Святого, как говорит Пророк: прильне душа моя по Тебе, мене же приять десница Твоя (Пс.62:9).

Как раны на теле, если не очистить их и не подготовить, как должно, не чувствуют лекарств, а когда очищены, чувствуют действие их и тем самым совершенно исцеляются, так и душа: пока остается нерадивой, покрыта проказой сластолюбия – не может чувствовать страха Божия, даже если бы кто непрестанно толковал ей о Страшном Суде Божием. А когда начнет очищаться, углубленно внимая себе, тогда начинает чувствовать, как некое живительное врачевство, страх Божий, пережигающий ее, как в огне, неким действием обличений, и таким образом, мало-помалу очищаясь, достигает наконец совершенного очищения. При этом насколько в ней возрастает любовь, настолько же умаляется страх, пока не придет она в совершенную любовь, в которой нет страха, но совершенное бесстрастие, производимое действием славы Божией. Да будут же нам в непрестанную похвалу похвал, во-первых, страх Божий, а, наконец, любовь – полнота совершенства во Христе.

Преподобный Марк Подвижник

Страх Божий понуждает нас бороться с грехом, и когда боремся, благодать Божья истребляет их. Страх Божий и обличение принимают к себе (в содружество) печаль, воздержание же и бдение сговариваются с болезнованием.

Преподобный Илия Экдик

В ком всему не предшествует страх Божий, в тех помыслы бывают в смятении, как овцы, неимущие пастыря, а кому он сшествует или предшествует, в тех помыслы пребывают в благопокорности и в благочинии, как овцы в овчарне.

Страх Божий есть сын веры, сам же он есть блюститель исполнения заповедей, как пастырь, держащий овец на тучном пастбище. Кто не стяжал матери его, тот не сподобится быть узренным овцей паствы Господней.

Преподобный Серафим Саровский

О страхе Божием

Человек, решившийся проходить путь внутреннего внимания, прежде всего должен иметь страх Божий, который есть начало мудрости. Пусть будут в уме его всегда напечатлены сии пророческие слова: Работайте Господеви со страхом, и радуйтеся Ему со трепетом (Пс.2:11). Он должен проходить путь свой с крайней осторожностью и благоговением ко всему священному, а не небрежно. В противном случае опасаться должно, чтобы не отнеслось к нему сие страшное определение Божие: Проклят [человек] творяй дело Господне с небрежением (Иер.48:10). Благоговейная осторожность здесь нужна потому, что сие море (то есть сердце со своими помыслами и желаниями, которое должно очистить посредством внимания) великое и пространное: тамо гади, ихже несть числа (то есть помыслы суетные, неправые и нечистые – порождения злых духов). Бога бойся, – говорит Премудрый, – и заповеди его храни (Еккл.12:13).

А соблюдая заповеди, ты будешь силен во всяком деле, и дело твое будет всегда хорошо. Ибо, боясь Бога, ты из любви к Нему все делать будешь хорошо. А диавола не бойся, кто боится Бога, тот одолеет диавола: для того Диавол бессилен. Есть два вида страха: если не хочешь делать зла, то бойся Господа и не делай, а если хочешь делать добро, то бойся Господа и делай. Но никто не может стяжать страха Божия, доколе не освободится от всех забот житейских. Когда ум будет беспопечителен, тогда движет его страх Божий и влечет к любви благости Божией.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Желающий приступить к Богу для служения Ему, должен предаться руководству страха Божия

Чувство священного страха, чувство глубочайшего благоговения к Богу, указывается нам с одной стороны необъятным величием Существа Божия, с другой – нашей крайней ограниченностью, нашей немощью, нашим состоянием греховности, падения. Страх предписывается нам и Священным Писанием, которое начало заменять для нас голос совести и естественного закона, когда они омрачились, стали издавать неясные, по большей части лживые звуки, которое вполне заменило их, когда явилось Евангелие. Работайте Господеви со страхом, и радуйтеся Ему с трепетом (Пс.2:11), научает нас Святой Дух, покорным Его велению Он говорит: Приидите, чада, послушайте Мене, страху Господню научу вас (Пс.33:12); возвещает обетование даровать страх Божий тем, которые истинно вознамерятся усвоиться Богу: Страх Мой дам в сердце их, ко еже не отступити им от Мене (Иер.32:40). Начало великой науки – деятельного Богопознания – страх Божий. Эта наука называется в Священном Писании премудростью. Начало премудрости страх Господень, разум же благ всем творящим и, хвала его пребывает в век века (Пс.110:10. Притч.1:7).

Венец мудрости страх Господень, восцветаяй мир и здравие исцеления. Страх Господень слава и похвала, и веселие, и венец радости. Страх Господень дар от Господа, и на стезях любления поставляет (Сир.1:18,11,13). Страхом Господним научаемся уклоняться от грехов: Страх Господень источник жизни, творить же уклонятися от сети смертные. Страх Господень ненавидит неправды, досаждения же и гордыни, и пути лукавых. В страхе Господни буди весь день (Притч.14:27; 8:13; 23:17). Страхом Господним наставляемся на путь заповедей Божиих: «Блажен муж бояйся Господа, в заповедех Его восхощет зело: сильно на земли будет семя Его (Пс.111:1,2). Блажени вси боящиися Господа, ходящии в путех Его (Пс.127:1). Ополчится Ангел Господень окрест всех боящихся Его, и избавит их. Бойтеся Господа вси святии Его, яко несть лишения боящимся Его (Пс. 33:8,10).

Напрасно же исполненные самомнения и самообольщения мечтатели гнушаются страхом Божиим, как принадлежностью презренных рабов, когда к страху призывает нас Бог, возвещает, что Сам Он будет нашим учителем страха, что подаст нам духовный дар страха Божия. Не низко для человека, ничтожной твари, падшей, отверженной, погибшей, усвоившей себе вражду к Богу, перейти из состояния вражды и погибели к состоянию рабства и спасения. Уже это рабство – великое приобретение! Уже это рабство – великая свобода! Страх законополагается нам, как средство существенно нужное, необходимое для нас. Страх очищает человека, предуготовляет для любви: мы бываем рабами для того, чтобы законно соделаться чадами.

По мере очищения покаянием, начинаем ощущать присутствие Божие, от ощущения присутствия Божия является святое ощущение страха. Опыт открывает высоту чувствования. Высоко и вожделенно ощущение страха Божия! При действии его часто ум притупляет свои очи, перестает произносить слова, плодить мысли: благоговейным молчанием, превысшим слова, выражает сознание своего ничтожества и невыразимую молитву, рождающуюся из этого сознания. Превосходно описывает такое состояние святой Исаак Сирин: «Смиренномудрый, когда приблизится к молитве или сподобится ее, то не осмеливается и помолиться Богу, или попросить чего. Он не знает, о чем бы помолиться, он молчит всеми помышлениями своими, ожидая только милости и той воли, которая изречется о нем от того Величия, Которому он поклоняется. Лицо его преклонено на землю, а внутреннее видение сердца вознесено к превознесенным вратам во Святая Святых. Там Тот, Которого селение – мрак, притупляющий очи Серафимов, Чья доброта побуждает легионы к ликостоянию их, возлагая молчание на все чины их. Дерзновение его простирается только до следующих слов, только об этом он осмеливается помолиться: «Господи, по воле Твоей да будет со мною» [Слово 49].

Страх Божий есть дар Божий. Как дар, он испрашивается молитвой. Желал сподобиться этого дара святой пророк Давид и потому умолял Бога: Постави рабу Твоему слово Твое в страх, пригвозди страху Твоему плоти моя (Пс.118:38,102), то есть, мои плотские пожелания. Страх Господень есть один из семи даров Святого Духа, которые святой пророк Исаия исчисляет так: «Дух премудрости и разума, Дух видения и 6лагочестия, Дух совета и крепости, Дух страха Божия» (Ис.11:2).

Господь наш Иисус Христос, принесший пришествием Своим на землю мир от Бога и благоволение Божие человекам, соделавшийся Отцом будущего века и Родоначальником святого племени спасающихся, призывающий чад Своих в любовь и соединение с Собою, предлагает, однако во врачевание поврежденной природы нашей, между прочими средствами, страх. Предающемуся порывам гнева и ненависти Он угрожает геенной огненной, попирающему совесть угрожает темницей, увлекающемуся нечистыми вожделениями угрожает вечной мукой (Мф.5:22,25,26,29). Непрощающему от искренности сердца ближним согрешения их, возвещает, что и его грехи не будут прощены (Мф.6:15). Сребролюбцу и сластолюбцу напоминает смерть, могущую восхитить их в то время, как они не ожидают ее (Лк.12:16—20). Возвышен подвиг мученичества: и внушается он, и питается любовью. Но Спаситель мира, в наставлении, которое Он преподал мученикам, поощряет их к мужеству, воспомоществует в подвиге страхом. Не убойтеся, говорит Он, от убивающих тело, души же не могущих убити: убойтеся же паче Могущего и душу, и тело погубити в геенне (Мф.10:28). Ей глаголю вам, Того убойтеся (Лк.12:5).

Всем вообще последователям Своим Господь заповедал спасительный страх Божий, выражающийся в постоянных трезвении и бдительности над собой. Да будут чресла ваша препоясана, сказал Он, и светильницы горящии: и вы подобни человеком, чающим Господа своего, когда возвратится от брака, да пришедшу и толкнувшу, абие отверзут Ему. Блажени раби тии, ихже пришед Господь обрящет бдящих (Лк.12:35,36,37). Всем глаголю: бдите (Мк.13:37).

Величественно изображено в Евангелии от Матфея второе, славное пришествие Господа, нелицеприятный и страшный суд Его над племенами и народами. Эта необыкновенная картина, представленная с необыкновенной простотой и ясностью, невольно оживляется перед взорами ума, поражает сердце страхом. Созерцая эту картину, можно изобразить состояние, в которое она приводит душу, словами Иова: Ужас мя срете и трепет, и зело кости моя стрясе: устрашишася же власи мои и плоти (Иов.4:14). При наступлении суда для изгнанников с неба, страна изгнания и клятвы — земля – запылает, а небо свиется, как свивается одежда (2Пет.3:10. Апок.6:14). Мертвецы всех времен и народов, возбужденные животворящей трубой – Словом Божиим – восстанут из гробов и составят из себя необозримое и неисчислимое собрание (1Сол.4:16, Ин.5:28). Полки и воинства святых Ангелов придут на страшное зрелище, на великое служение.

И ангелы отверженные предстанут на суд. Сын Божий воссядет на престоле славы, славы страшной по необъятному величию ее. Все разумные создания потрясутся от страха, увидев Создателя своего, вызвавшего их в бытие из ничтожества единым всемогущим Словом. Они будут предстоять перед Тем Словом, для Которого нет невозможного исполнения. Они будут предстоять перед Той Жизнью, при Которой, вне Ее, не может быть иной жизни. Справедливо сказали Отцы, что в это грозное время вся тварь, если бы она не была удержана всемогуществом Божиим, и предоставлена самой себе, обратилась бы в ничтожество [Прп. Нил Сорский. Слово 7].

Праведники, увидев лицом к лицу Правду совершенную, сочтут свою правду не имеющей никакого значения, а грешники оправданием, чуждым евангельского разума, осудят себя. Решится участь всех на вечность. Прежде наступления этого суда Божественный Апостол сознается, что он не может оправдаться, хотя и не знает за собой никакого греха: потому что Судия его – Бог (1Кор.4:4). Все святые, во время земного странствования своего, часто приходят воспоминанием и размышлением благочестивым на страшный суд Христов, – благовременным, спасительным страхом ограждают себя от страха, который возбудится в погибших отчаянием, благовременным осуждением себя они стараются благовременно снискать оправдание, плачем отвратить плач. Братия! Нужно, необходимо нам, немощным и грешным, частое воспоминание второго пришествия и страшного суда Христова: такое воспоминание есть благонадежнейшее приуготовление.

Страшен тот Суд, который ожидает всех человеков после общего воскресения, страшен и тот суд, который ожидает каждого человека после его смерти. Последствия того и другого суда или вожделенны или бедственны. Если земные суды, на которых дело идет об одном тленном и временном, возбуждают нашу заботливость: тем более должен озабочивать нас суд Божий. С какой другой целью Господь возвестил нам о нем так ясно, как не с целью возбудить в нас душеспасительный страх, могущий предохранить нас от греховной, беспечной жизни, в которой – условие нашей погибели? Преподобный Илия, Египетский инок, безмолвствовавший в Фиваидской пустыне, говаривал: «Меня устрашают три времени: время исшествия души из тела, время суда Божия, и время изречения, какое последует о мне от Бога» [Алфавитный Патерик и Достопамятные Сказания].

Умудрись положить в основание путешествия твоего страх Божий

Нужно ли предупреждать, что учение всех святых Отцов Православной Церкви о страхе Божием согласно с учением Священного Писания, когда учение Священного Писания служит источником для учения Отцов, когда обоих этих учений источник один – Святой Дух? «Страх Божий есть начало добродетели, – говорит святой Исаак Сирин. «Утверждают, что он – порождение веры, и насевается в сердце, когда ум устранится от попечений мира сего для собрания скитающихся помышлений своих из рассеянности в непрестанное изучение будущего возустроения… Умудрись положить в основание путешествия твоего страх Божий, и в немногие дни окажешься при вратах Царствия, не понуждавшись в продолжительном пути» [Слово 1]. Между наставлениями Преподобного Пимена Великого читаем следующие: «Мы нуждаемся в смиренномудрии и страхе Божием столько же, сколько в дыхании.

Три главных делания инока: бояться Бога, молиться Богу и делать добро ближнему. Когда пчелы будут прогнаны дымом из улья, тогда взимается сладостный труд их: так и плотское наслаждение изгоняет страх Божий из души, и губит все благое дело ее. Начало и конец духовного пути – страх Господень. Писание говорит: Начало премудрости страх Господень (Пс.110:10). И опять, когда Авраам устроил алтарь, Господь сказал ему: Ныне познах, яко боишися ты Бога (Быт.22:12). На вопрос брата, кто говорит: причастник аз есмь всем боящимся Тебе (Пс.113:63), Великий отвечал: «Дух Святой говорит это о Себе». Также он передавал изречение святого Антония Великого о преподобном Памве, что при посредстве страха Божия Памва соделал себя обителью Святого Духа [Алфавитный Патерик].

«Начало нашего спасения, – говорит преподобный Кассиан Римлянин, – есть страх Господень. Им доставляется и начало обращения, и очищение от страстей, и хранение добродетелей в тех, которые наставляются на путь совершенства. Он, когда проникнет в сердце человеческое, рождает в нем презрение ко всему вещественному, забвение родственников и ненависть к самому миру». В этом же Слове, объясняя заповедание Господа: Иже не приимет креста своего, и вслед Мене грядет, несть Мене достоин (Мф.10:38), преподобный Кассиан рассуждает так: «Крест наш есть страх Господень. Как распятый уже не может обращать или двигать членов по желанию души своей, так и мы должны направлять воли и желания наши не сообразно тому, что нам приятно и увеселяет нас в настоящее время, но сообразно Закону Господа, к чему он повелевает.

Как пригвожденный к древу крестному уже не любуется настоящим, не помышляет о своих пристрастиях: он не развлекается заботами и попечениями о завтрашнем дне, в нем не действует никакое пожелание к приобретению имущества; он не воспламеняется никакой гордостью, никакой сварливостью; не скорбит о настоящих бесчестиях, о прошедших уже не помнит, хотя он еще дышит в теле, но считает себя по всем отношениям уже умершим, устремляя сердечные взоры туда, куда он не сомневается переселиться: так и нам должно быть распятыми страхом Господним ко всему этому, то есть, нам должно быть мертвыми не только к плотским страстям, но и к самым началам их, иметь очи души устремленными туда, куда переселения ежеминутно должны надеяться.

Таким образом, мы можем стяжать умерщвление всех наших похотений и плотских пристрастий» (Сар.35). Легко можно усмотреть, что описываемое здесь преподобным Кассианом распятие на кресте страха Божия есть называемое Исааком Сириным деяние, состоящее, по выражению Апостола, в распятии плоти со страстми и похотми (Гал.5:24), составляющее первую половину духовного пути, ведущего христианина к предназначенному ему совершенству.

Священное Писание, научающее нас, что страх Господень чист, пребываяй в век века (Пс.18:10), говорит также, что страха несть в любви, но совершенна любы вон изгоняет страх, яко страх муку имать: бояйся же не совершися в любви (1Ин.4:18). Это представляющееся при поверхностном взгляде разногласие святые Отцы объясняют так: «Два – страха: один вводительный, другой – совершенный, один свойствен начинающим, так сказать, благочествовать, другой составляет принадлежность совершенных Святых, достигших в миру любви. Например: кто исполняет волю Божию из-за страха мук, тот, как мы сказали, еще новоначальный: он еще не делает добра для самого добра, но по страху наказания. Другой же исполняет волю Божию из-за самой любви к Богу, любя собственно волю Божию, исполняет ее, чтобы благоугодить Богу. Таковой знает, что – существенное добро! Таковой познал, что значит быть с Богом! Таковой имеет истинную любовь, которую Святой называет совершенной (1Ин.4:18).

Эта любовь приводит его в совершенный страх: потому что таковой страшится и соблюдает верность воле Божией не из-за страха казней не для того, чтобы избегнуть (вечной) муки, но потому что, как мы сказали, вкусив самой сладости пребывания с Богом, боится отпасть, боится лишиться ее. Этим страхом совершенным, действующим по причине любви, изгоняется вводительный страх. «Поэтому и сказано: Совершенная любы вон изгоняет страх. Однако невозможно достигнуть совершенного страха иначе, как только страхом вводительным» [Прп. Авва Дорофей. Поучение 4 о страхе Божием]. Самое величие Божие наводит святой, благоговейный страх на те разумные создания Божии, которые, по причине чистоты и святости своей, удостоились ближайшего предстояния Богу. Бог прославляем в совете святых, велий и страшен есть над всеми окрестными Его (Пс. 88).

Неужели же нам, потому что мы грешники, вовсе не любить Бога?

Нет! Будем любить Его, но так, как Он заповедал любить Себя, будем всеусильно стремиться к достижению святой любви, но тем путем, который указан нам Самим Богом. Не будем предаваться увлечениям обманчивым и льстивым самомнения! Не будем возбуждать в сердце пламени сладострастия и тщеславия, столько мерзостных перед Богом, столько пагубных для нас! Бог повелевает любить Себя следующим образом. Будите в любви Моей, говорит Он. Аще заповеди Моя соблюдете, пребудете в любви Моей: яко же Аз заповеди Отца Моего соблюдох, и пребываю в Его любви (Ин.15:9,10). Сам Сын Божий, вочеловечившись, показал образ этого жительства и подвига, смирив Себе и послушлив быв даже до смерти, смерти же крестны (Флп.2:8).

Отвергнем гордость, приписывающую нам достоинства, облобызаем смирение, открывающее нам наши падение и греховность. Любовь ко Христу докажем послушанием Христу, любовь к Отцу Богу докажем послушанием Сыну Богу, Который от Себя не глаголал к нам, но возвестил нам то, что заповедал возвестить Отец, Которого заповедь есть живот вечный (Ин.12:49,50). Имеяй заповеди Моя, сказал Господь, и соблюдаяй их, той есть любяй Мя. Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет. Не любяй Мя, словес Моих не соблюдает (Ин.16:21,23,24).

Исполнение заповедей Спасителя – единственный признак любви к Богу, принимаемый Спасителем. «По этой причине все благоугодившие Богу, благоугодили не иначе, как оставив свою правду, поврежденную грехопадением, и устремясь к исканию правды Божией, изложенной в учении и заповеданиях Евангелия. В правде Божией они обрели любовь, сокровенную от падшего естества. И Господь, заповедав многое о любви, повелел прежде искать правды Божией, зная, что она – мать любви» [Прп. Макарий Великий, Беседа 37, гл. 2, 3]. Если желаем стяжать любовь к Богу, возлюбим евангельские заповеди: продадим наши похотения и пристрастия, купим ценой отречения от себя село – сердце наше, которое без этой купли не может принадлежать нам, возделаем его заповедями и найдем сокровенное на нем небесное сокровище – любовь (Мф.13:44).

Что же ожидает нас на этом селе?

Нас ожидают труды и болезни, нас ожидает супостат, который нелегко уступит нам победу над собой, нас ожидает, для противодействия нам, живущий в нас грех. Живет он в уме, живет в сердце, живет в теле. Нужен усиленный подвиг, чтобы склонить гордый и слепой ум в послушание заповедям Христовым. Когда ум подчинится Христу – наступает новый подвиг: соглашение испорченного, упорного сердца с учением Христовым, покорение сердца Христову учению, которому оно враждебно. Наконец, если ум и сердце придут в состояние повиновения Христу, должно быть привлечено в него и брение, предназначенное для неба, тело. Каждый шаг в невидимой борьбе нашей ознаменован подвигом, ознаменован страданием, окроплен потом усиленного насилия над собой. То побеждаем, то побеждаемся, то является надежда на расторжение плена, то снова видим, что цепи наши крепки, нисколько не ослаблены теми средствами, которыми мы думали ослабить их.

Нас низлагают и немощь естественная, и немощь произволения, и омрачение разума, произведенное прежней греховной жизнью, и расстройство сердца, стяжавшего порочные навыки, и влечения тела, вкусившего наслаждений скотоподобных, заразившегося вожделением их, нас наветуют падшие духи, желая удержать в порабощении. Вот тот тесный и прискорбный путь, устланный тернием, по которому ведет грешника к примирению с Богом молитвенный плач перед Богом, споспешествуемый делами покаяния, делами смирения, исполнением евангельских заповедей, внушаемый страхом Божиим.

Древо жизни есть любовь Божия