Только шоколад

– Ты мне не поверишь, но вчера я вспомнил о своем тайнике в дереве, помнишь, что я тебе летом показывал? Вчера я открыл его и достал свою шкатулку, в которую положил красивые камушки. Не смог найти ключ и решил оставить поиски на сегодня.

– И ты его нашел, да?

– Нет. Не смог найти, пришлось сломать замок. А там лежали они! – Он тряхнул перевязанными купюрами прямо мне в лицо, и я отвернулась.

– Пит, нам придется сохранить это в тайне. Никому не рассказывай, что и где ты нашел. – Я смотрела прямо в глаза и говорила совсем тихо. – Никому! Даже тете Тане!

– Почему? – Питер расстроился.

– Так нужно. – Ответила я. – Поверь мне. Я знаю, как мы распорядимся ими.

Глава 7.
Честер. Пеппер-стрит.
Александра

Прошло уже два месяца, как я работаю в кафе «Гросс». Да, я в Англии, ведь я всегда, сколько себя помню, мечтала жить именно в этом месте. Подруга говорила, что это страна для меланхоликов и вообще депрессивных людей. Но меня настолько вдохновляет здешняя атмосфера! Я всей душой полюбила наш не очень большой, старинный и оживленный городок Честер, дом в стиле крафтсман, который мы снимаем с Питером, хотя здешней достопримечательностью считаются дома в стиле фахверк с выступающими балкончиками на Chester Rows.

Я стала больше творить. Конечно я немного скучаю по нашему домику в поселке Вишневка, и, возможно, еще вернусь туда, но сейчас я хочу быть здесь. И не только потому, что рядом мама, нет, она до сих пор не вспомнила меня. Эти мысли не дают мне покоя. Я все время смотрю ей в глаза и про себя молю: «мамочка, вспомни меня, пожалуйста, ведь я столько лет тебя искала!»

Но сказать ей это не могу. Не могу набраться смелости. Питеру я тоже ничего не рассказала. Он как всегда захочет письменных фактов, которых у меня нет. Почти нет.

Сейчас мама совсем недоступна. Много проводит времени в отъездах, а когда я с ней встречаюсь, торопится дать задание или проверить как я справилась с предыдущим.

Из-за того, что я так и не окончила школу, а нянечкой в детском саду подрабатывала неофициально, мне совсем не доверяют. Анна и Лия стремятся уколоть и задеть, указать на ошибки, связав их с недостатком образования.

Да, я пожертвовала своим образованием ради брата. Многим это казалось странным поступком, все-таки он не родной мне, но у него большое и доброе сердце. Он рано повзрослел и многое делал для меня в силу своих возможностей. То, как он бережно распоряжался нашим бюджетом, все время поражало меня. И я решила: я не пропаду, а вот его мечта – стать журналистом, не сбудется без должного образования. И я сохранила тогда большую часть найденных им денег. Пришло время, и мы потратили все на его обучение. Тогда я думала, что их хватит с лихвой, но получилось, что за это время цены немного изменились и мы еле-еле покрыли все счета.

– Алекс, тебя мисс-утка искала. – Анна с недавнего времени сменила гнев на милость и стала называть меня по имени. Попросту она поняла, что я не из тех мягкоскорлупных людей, которые будут все время плясать под ее дудку.

Я только вошла в кафе, смахивая дождевые капли с легкого жакета и от услышанного у меня сразу перехватило дыхание. Я жутко волнуюсь всякий раз, встречаясь с мамой. И каждый день репетирую в голове то, что хочу ей сказать. Но от того, что эти слова остаются внутри меня, они превращаются в ком и сильно сдавливают грудь, после чего, облегчение мне дарят только слезы, которые я прячу по ночам в подушку.

Я наспех пригладила мокрые волосы (и почему я до сих пор не привыкну брать зонт с собой), повязала форменный передник и постучалась в дверь кабинета.

– Да! Войдите! – О нет, снова этот знакомый комок подкатил к горлу, и я постаралась глубоко и медленно вздохнуть, тихо войдя в кабинет.

– Мисс Дэтт, мне передали, что вы меня искали.

– Да, Александра. Времени у меня не много, поэтому сразу к делу.

Она торопилась, шелестела бумагами, словно никак не могла найти что-то.

– Мне нужно снова улетать на конференцию. Больше я не совершу грубейшую ошибку и не оставлю кафе на Джейсона. Поэтому я тебе…

«Мамочка, это я – твоя дочь, Александра. Вспомни меня пожалуйста!»

– Что-то мне подсказывает, что на тебя можно положиться. А что касается…

«Интересно, когда я смогу все-таки набраться смелости, чтобы признаться? Сколько еще времени пройдет? А может и не нужно оно все. У нее теперь другая жизнь, и нас с Питом она, увы, не помнит.»

Мои мысли роились, и я не могла сконцентрироваться. Но все они вмиг разлетелись, когда она строго посмотрела сквозь тонкие линзы очков.

– Сколько, Александра?

– А… Я… Что, простите? – Мое сердце заколотилось еще сильнее.

– Сколько ты здесь работаешь? – Мисс Дэтт уже теряла терпение, что выдавало ее напряженное лицо.

– Два месяца.

– Хм… Не так много для повышения, но, как я уже сказала, мне нравится то, как ты работаешь. И те качества, что я назвала, дают тебе большой плюс и преимущества по сравнению с другими сотрудниками… Которые даже стол нормально протереть не могут! – Она повысила голос, будто пыталась докричаться до той женщины, что работала уборщицей, и сейчас скорей всего болтала по телефону в своей темной малюсенькой подсобке. – Поэтому я с легким сердцем покидаю вас, искренне надеюсь, что ты меня не подведешь. Все, что требуется – здесь. Прочитай и действуй.

Она положила на край стола тонкую папку. А еще она что-то говорила о моих качествах? Ну почему же я такая рассеянная рядом с ней? Я поняла, что она назначила меня управляющей на время своего отсутствия. Это совершенно не пугало меня. Ведь за эти два месяца я многому научилась. Поняла как работает этот механизм и какие шестеренки у него основные.

Мисс Дэтт вышла из кабинета, оставив ключ рядом с этой папкой. Я подошла и открыла ее. Там было все, что необходимо: телефоны поставщиков, дни и часы приема продуктов, количество принятых ингредиентов, количество списанных, прибыль, налоги, счета, зарплаты, в общем все, что касается управления. Вот это уже немного пугает. Но я не должна была показать свой страх, иначе его просекут все. Во всяком случае от меня требуется лишь контроль исполнения, а все дела распределены между сотрудниками уже давно.

Я сняла передник официантки и уселась за стол. Сначала я тупо разглядывала кабинет с этого ракурса. Трогала идеально отполированный стол, (искренне не понимая, что в работе уборщицы сегодня не понравилось маме) раскручивалась в кожаном кресле, потом снова, раскрыв рот, любовалась миниатюрным диванчиком, стоящим в углу рядом с кофейным столиком из темного стекла.

Еще в кабинете было довольно много растений. Я улыбнулась. Мама всегда любила всевозможные комнатные цветы. Даже такие, которые не были похожи на них. Здесь это придавало домашний уют, и я хотела просто остаться на этом месте. Мой взгляд скользнул на рамку с фотографией, стоящей на столе. На фото была она. Одиноко стоящая женщина на пристани, провожающая взглядом далекий паром. Солнце нежно касалось закатными лучами глади воды, окрашивая ее во все оттенки охры. Мамин силуэт казался практически черным, но ее блаженную улыбку все равно возможно было разглядеть. Безумно красиво место. Интересно, где это? Когда отношения с мамой восстановятся, возможно, мы вместе побываем там.

Я не хотела сидеть в кабинете целый день. Несколько минут спустя я вышла в зал и сразу поймала на себе сверлящий взгляд Анны. Оказывается, перед отъездом мисс Дэтт объявила о моем повышении всему персоналу, который меня теперь тихо ненавидел.

Я молча сделала себе кофе и вышла на улицу. Дождь еще немного моросил, поэтому я осталась стоять, прильнув к стене кафе.

На противоположной стороне улицы от нас было еще одно заведение. Кафе «У Сандры». Если честно, оно выглядело гораздо привлекательнее. Милый фасад перламутрового угольного цвета так дивно контрастировал с белоснежными строгими барельефами. Козырек выдвигался на много метров вперед, что позволяло посетителям спокойно отдыхать на улице в такую мокрую погоду. Название кафе позолоченной эмблемой величественно возвышалось над козырьком, но в то же время не выглядело слишком вульгарно или кричаще, оно просто добавляло тот необходимый шарм, как восковая печать, которую оставляли монархи на своих посланиях.

Темные стекла в оконных рамах, подоконники усеяны кашпо с лавандой, которая отчетливо отражается, создавая призрачный объем. Идеальное место. И говорят, там подают отличный хлебный пудинг.

Я взяла еще глоток обжигающего напитка и почувствовала, как он медленно, но верно, возвращает меня к жизни. Мысли уже собирались во единую цепь, дружно взявшись за руки, или что у них там… И тут я подумала: я осталась управлять этим кафе. Что если попытаюсь немного переделать его? Внести свежую нотку, так сказать? Постараться, чтобы наше кафе было не хуже, чем «У Сандры». Почему бы и нет? И начать нужно с меню. Да, ведь я неплохо умею готовить и разбираюсь в кулинарии! Мне нельзя было чувствовать власть. Она несомненно ударит мне в голову. А что, если вернувшись, мама меня уволит за такую самодеятельность? Или ей понравится? И я получу не только ее уважение, но и хорошее место работы?

Я еще сомневалась. Стоит ли игра свеч? Но в конце концов решила действовать. Только не настолько очевидно и резко.

Я допила кофе, бросила еще один взгляд на кафе «У Сандры», заметив, как оттуда выходит счастливая компания. Потом обернулась и посмотрела на зал нашего кафе. Он, как обычно, практически полный. Все с аппетитом уплетают поданные блюда. Казалось бы, все хорошо, но я чувствовала- что-то все равно не так. Этому кафе не хватает свежести. Все очень привычно и мне показалось, что все гости приходят к нам по инерции. А мне хочется видеть в их глазах восторг как от кухни, так и от окружающего интерьера.

Я вошла обратно в кафе и направилась прямиком в кухню. Повара смотрели на меня с нескрываемым раздражением, однако ничего не сказали. Но я постаралась максимально не мешать им и осторожно заняла место на дальнем конце.

– Что ты делаешь? – Лия появилась позади меня, словно из-под земли, когда я просеивала муку.

– Собираюсь приготовить кое-что всем на дегустацию.

– На дегустацию? Я не ослышался? – Теперь шеф Антонио яростно шагал в мою сторону, лихо заправив полотенце в фартук.

– Да, хочу, чтобы вы попробовали мой любимый торт и, возможно, добавили его в меню. – Я принялась ловко отделять желтки от белков.

Лия хмыкнула и пошла за блюдом к столику раздачи. Антонио остался стоять рядом, сверля меня взглядом. Я терпеть не могу, когда кто-то наблюдает за моей работой. Это гарант того, что сейчас начнет все валиться из рук. Но я отчаянно старалась излучать уверенность.

– Я впервые вижу такую бессовестную самоуверенность! – Антонио заговорил тихо, но каким-то устрашающим тоном, от чего мурашки пошли по моей спине. – И я не припоминаю, чтобы давал вам право руководить кухней. Это моя территория. Меню – МОЯ работа и прекратите сейчас же этот балаган! Вас оставили на посту управляющего, но в меню, извольте, не лезть!

Последние слова он уже выплюнул, ощетинившись, как кот, и ударил по столу массивной ладонью.

Я остановилась и уставилась на него, в полной растерянности, не понимая, что делать дальше. Он прав. О чем же я думала? Чувство власти и правда ударило мне в голову, а сейчас я так больно приземлилась, будто проснулась. Я посмотрела на Антонио. Прямо в его серые, сверкающие от ярости, глаза. Но через несколько секунд его взгляд заметно смягчился, и он вздохнул:

– Ладно. Доделай, что начала. Не выкидывать же теперь продукты. И чтобы больше таких фокусов на моей кухне не было!

Он пригрозил мне пальцем и стремительно отошел.

Повара, досмотрев этот цирк, тоже вернулись к работе, привычно загудев, а я снова принялась готовить тесто.

Теперь права на ошибку у меня нет, и я обязана угодить ему!

Хлебный пудинг

0,5 булки хлеба (идеально черствого) порвать на маленькие на маленькие кусочки или перемолоть в блендере для более равномерного результата. Залить 0,5л молока и оставить на 5-10 минут. Отдельно смешать 1 яйцо, 50г растопленного сливочного масла, 3ст.л. сахара, щепотку корицы, мускатного ореха, и 0,5ч.л. лимонной цедры. Вылить в смесь хлеба и молока, перемешать и выложить в смазанную форму. Выпекать при температуре 180градусов 45 минут.

Оставить остывать в форме, после чего по желанию посыпать сахарной пудрой и натереть еще немного лимонной цедры.

Глава 8.
Лондон. Издательство «News Day»
Питер.

Еще один маленький штрих. Да! Питер бросил опустошенную папку на гору таких же. Сегодня день прошел очень продуктивно. Поэтому Пит безумно был доволен собой и проделанной работой. Не мешает немного передохнуть. Он потянул руки вверх, потом встал и подошел к кофейному автомату.

– Неужели? – Из-за соседнего компьютера появились усталые глаза Дерека, недоуменно смотрящие сквозь тонкие линзы очков.

– Да. И даже спорить с мной было бесполезно, дружище. – Довольно процедил Пит, не оборачиваясь.

– Теперь понял. Ты – гипертрудоголик. Это ненормально! – Дерек покачал головой.

– Это еще что! – Питер поднес к губам край бумажного стаканчика и глотнул обжигающий напиток. – А это… – Он указал на еще на две стопки толстых папок. – Это я заберу сегодня домой и завтра принесу в разобранном виде.

– Хм… Вряд ли руководство будет за то, чтобы раздавать рядовым журналистам ценные архивные материалы на дом. – Дерек снял очки и потер глаза.

– Я все уже уладил. Шеф меня даже попросил об этом сегодня.

– Вот как? И что это значит? Что ты у нас самый белый чтоли? – Дерек состроил недовольную гримасу.

– Просто такие ценные сотрудники рождаются не каждое столетие, и Стивен это понимает.

– А с каких пор ты называешь шефа по имени?

– С недавних.

Дерек вышел из-за стола и тоже направился к автомату.

– Надеюсь я когда-нибудь все-таки пойму истинную причину твоего стремительного роста доверия у босса.

– Это все врожденное обаяние, харизма и определенный склад ума. – Протянул Питер.

– От скромности, друг, ты не умрешь. – Дерек закатил глаза. – А если серьезно, к чему такой перфекционизм? Или у тебя просто совсем нет личной жизни?

– Моя личная жизнь целиком и полностью погружена в работу. Я всегда об этом мечтал. Дай насладиться тем, что теперь у меня нескончаемые горы этой бумажной возни и писанины.

– Окей, Окей! Наслаждайся! – Дерек протестующе поднял ладони. – Может тебе подкинуть свою стопочку для дополнительного релакса?

За спиной Дерека прокашлялась Сабрина. Босс назначил ее ответственной за это задание в их отделе, и она с великой важностью проверяла, чтобы каждый листик архивных документов был на своем месте и у своего работника.

– Я шучу. – Соскалился Дерек, обернувшись к Сабрине.

– Буду смотреть за тобой в оба. – Низким тоном буркнула та, продолжив стучать наращенными ногтями тыквенного цвета по клавиатуре.

– Теперь я понимаю почему она дважды разведена. – Шепнул Дерек. – Раздражает хуже вареного лука.

– Да будет тебе известно, Дерек, я обожаю вареный лук.

– Я же говорю, ты ненормальный. – Усмехнулся Дерек.

***********************************************************************

Когда Питер вернулся домой Александра еще была на работе. Странно, почему она задерживалась? Он бросил на стол папки, перевязанные тонкой бечевкой. Отлично. Никто не помешает спокойно заняться работой. Питер решил переместиться вместе с папками за кухонный стол. Он открыл холодильник и взял себе порцию спагетти болоньезе. Александра сказала, что в соусе есть секретный ингредиент. Эти вечные эксперименты сестры на гастрономическом поприще, конечно, с большей стороны нравились Питеру, хотя он давно перестал пытаться запомнить названия всех этих блюд. Главное, что всегда было вкусно и питательно. А для него, как для мужчины, это было ключевым требованием к любой еде.

Набив рот первой порцией аппетитного блюда, Питер развязал бечевку и стал шелестеть бумагами и газетами, раскладывая их по датам и главным новостным темам. Иногда это были очень старые экземпляры двадцатилетней, тридцатилетней давности. Темы обложек практически не отличались от современных: чем был занят президент, мэр или светская дива в очередной вечер, спорт, убийства. Сплетни и мелкое хулиганство – когда уже писать было особо не о чем. Но тут на глаза попался интересный заголовок: «Серия взрывов в Русских шахтах носит криминальный характер. Подтверждение расследования.»

Русские шахты? Какой это год? Питер скользнул взглядом по обложке. Две тысячи первый. Питер тихо положил газету на стол. Это год, когда мама пропала. Поэтому простое упоминание этого злощастного года, навевало на него грусть и ярость. Он уставился на фото, на котором был запечатлен русский следователь по фамилии Гончаров. Питер закрыл глаза. Эта фамилия эхом отзывалась в его ушах до сих пор. Он слышал, как тетя Таня много раз говорила с другими взрослыми о том, что Гончаров лично взялся курировать мамины поиски, потому, что приходится ей старым приятелем.

Интересно, занимался ли он поисками мамы? Или просто отмахнулся от этого дела, как от назойливой мухи, через полгода попросту признав ее без вести пропавшей? Питеру отчаянно захотелось услышать от Гончарова все, что от него десять лет назад скрывали взрослые. Теперь он мог бы узнать. Нужно во что бы то ни стало отыскать этого следователя!

Питер снова взял тарелку в руки и начал медленно есть, прокручивая в голове сценарий дальнейших действий.

Спагетти Болоньезе с секретным ингредиентом.

Состав:

–1лукковица

–1 крупная морковь

–2стебля сельдерея

–1 помидора

– 400г говяжьего фарша

– 4ст.л. томатной пасты

– 3ст.л. какао

–3 зуб. Чеснока

– соль, перец по вкусу

– молотая паприка 2ст.л.

– мускатный орех на кончике ножа

– паста спагетти

Приготовление:

В глубокой сковороде с небольшим количеством растительного масла обжарить рубленный лук, и морковь, нарезанную тонкими брусочками. Добавить мелко рубленный сельдерей, помидор кубиками, молотого перца, паприки, мускатного ореха и соль.

Томить все ингредиенты минуты 3, затем добавить фарш и хорошо перемешать. Обжаривать еще 3минуты и влить разведенную в 1ст. воды томатную пасту. Затем в 50мл воды развести какао-порошок и тоже добавить в сковороду. Хорошо перемешать и тушить под крышкой 20-25 минут. Добавить лавровый лист и рубленный чеснок.

Спагетти отварить согласно инструкции до состояния аль-денте, выложить на блюдо (можно общее или порционно), обильно полить соусом и посыпать тертым сыром и зеленью.

Глава 9
Пеппер-стрит. Кафе «Гросс»
Александра.

Я отошла в сторону и оценила свою работу. Перчатки были измазаны шоколадом, на столе капли вишневого сока, на щеке до сих пор следы муки, но я была горда тем, что получилось в итоге: идеальный шварцвальд! Это мой любимый торт, который в маминой кулинарной книге назывался «Александра». Все, кто пробовал его, подтверждали, что даже на родине в Германии его не пекут таким вкусным. Поэтому чтобы удивить Антонио я сразу начала с козыря. Тем более в меню много блюд немецкой кухни, но такого торта нет.

Я добавила еще немного листиков свежей мяты для украшения вишневой «короны» на верхушке и припылила все это великолепие сахарной пудрой. Конечно, прием давно вышедший из моды, но такой нежный и домашний.

Я с треском стянула с рук перчатки и бросила их в урну. Обернувшись, я встретилась взглядом с Антонио, который на раздаточном столе заканчивал оформлять подачу пастушьего пирога. Ему слегка за тридцать, но в уголках уже залегли глубокие морщины. В иссиня-черных волосах проблескивали первые серебристые устойчивые доказательства прожитых лет.

Он выпрямился и, с нескрываемым изумлением, посмотрел на мой шварцвальд. Мне безумно понравился его растерянный взгляд. Думал ли он, что я умею больше, чем просто отделить желток от белка? Он на минуту снова вернулся к своему блюду, а я тем временем быстро навела марафет на рабочем столе.

Его дыхание я почувствовала всей кожей, когда он подошел. Растерянный взгляд сменился строгим и оценивающим. Оказалось, что у него удивительного цвета глаза! Холодного металла. Однако Антонио не говорил ни слова. Воздух будто наэлектризовался от этого напряжения. И только умеренное жужжание поваров, под аккомпанемент шипения сковородок, успокаивало мои натянутые нервы. Затем он приложил палец к губам и внимательно осмотрел торт, который гордо и величественно встречал его напористый взгляд. Я просто стояла рядом и, сцепив руки, ждала вердикта. Но Антонио по-прежнему молчал.

– Я думаю все-таки нужно дать ему настояться в холодильнике, прежде чем можно будет оценить не только внешний вид. – Выпалила я.

Антонио перевел на меня взгляд, такой, словно я нарушила всемирный покой, вдруг заговорив в этой ситуации первой.

– Согласен с вами. Оценивать его вкус мы будем потом.

И он снова повернулся и ушел. Теперь мне не нравился ни его тон, ни его взгляд. Вообще не нравился. И нет ничего особенного в цвете его глаз! Это только мои проблемы, что я вечно себе фантазирую. Затем поставила торт в холодильник и, оставив передник на предназначенном для него месте, вышла из кухни.

*********************************************************************

Нужно было отвлечься. И немного отдохнуть. Это кружение на кухне отняло у меня много сил. Но быть в этом помещении ужасно не хотелось. Поэтому, выйдя на улицу и перейдя через дорогу, я оказалась в кафе «У Сандры».

С порога мне ударил в нос аромат лаванды и цитрусов. К середине зала запах стал более «съедобным»: я различила в нем свежий хлеб, луковый суп, тонкие нотки томатов, сыра, тимьяна и бекона. Я мгновенно испытала чувство голода и прошла за пустующий столик в глубине зала. Официантка подошла ко мне сразу и предложила попробовать блюдо дня: тыквенную запеканку с курицей. Признаться, в Англии я впервые встречаю запеканку в меню. Я доверилась ее предложению.

Атмосфера этого кафе располагала меня к спокойствию. Пока я ждала свой обед, мои мысли были заняты поиском новых идей. Если заимствовать что-то из этого кафе было как минимум глупо, потому что мы находимся рядом, значит нужно забраться дальше и посмотреть чем привлекают гостей другие заведения общепита. Поэтому я пришла к выводу, что в следующий раз прогуляюсь к другому кафе. Потом к следующему, и так далее пока не составлю полное впечатление о том, какие фишки используются в деле оптимизации.

– У вас уже приняли заказ?

Я вздрогнула. Передо мной стояла женщина средних лет, худощавого телосложения с аккуратно уложенными темными волосами. Я поразилась насколько тонкими были ее руки, в которых она сжимала меню. Однако на безымянном пальце красовалось бриллиантовое кольцо, а на шее переливалась тонкая длинная нить-подвеска с таким же сверкающим кулоном.

Она улыбалась какой-то немного нервной улыбкой, будто я не иначе, чем инспектор мишлен, и она отчаянно желает угодить мне. Я поспешила ее заверить, что все в порядке, мой заказ скоро принесут.

– Приятного вечера! – Женщина забрала меню с моего столика и поспешно скрылась.

Я еще несколько секунд смотрела ей в след. Но мои мысли по крупинкам вернулись обратно и, собравшись во единое целое, снова принялись роиться в голове.

Запеканку принесли через семь минут. Я наслаждалась каждым кусочком. Смаковала этот нежный сливочный вкус. Попутно вглядываясь сквозь темное стекло на наше кафе. Видела как Анна дважды выходила на перекур и вечно ссорилась с кем-то по телефону. Лия попрощалась с ней, выходя из кафе и присаживаясь в такси. Завтра у нее выходной, а Анна работает сейчас за двоих, чтобы срочно накопить на оплату квартиры, иначе через неделю ей придется ночевать в палатке у берега реки Ди, как пошутила Лия.

Затем Анна потушила окурок о край урны и брезгливо бросила его внутрь. Выключила телефон, сунула в карман передника и открыла входную дверь, чуть не сбив ею выходящего Антонио. Я немного опешила от того, что с трудом узнала в этом мужчине того самого шефа, который не подпускает к себе ни единой души, одним только видом давая понять, что за последствия нарушения его личного пространства, он ответственности не несет. Антонио был уже не в поварском кителе, а в черной рубашке с подкатанными по локоть рукавами. Серые джинсы и кроссовки выдавали в нем еще совсем юношескую натуру. Он видимо из тех, кто не принимает растущие цифры в паспорте, а доверяет возрасту своей души.

И тут я поймала себя на мысли, что пялюсь на Антонио! С улыбкой на лице! На Антонио? Этот парень не сказал мне ни одного хорошего слова за два месяца, пока я здесь работаю. Пора притормозить. Я отвела взгляд от окна и поковыряла кусочек курицы, вазюкая им в соусе.

Но когда через несколько секунд снова подняла глаза, Антонио уже нигде не было.

*************************************************************************

Я вернулась домой немного позже обычного и застала Питера среди стопок ветхих газет. Он старательно складывал их, перевязывая бечевкой.

– Так кем, говоришь, ты работаешь? – Пошутила я.

– Ха-ха. – Устало протянул Питер, завязывая над газетами свой любимы «пиратский узел», который откуда-то научился искусно завязывать еще в детстве.

– А я теперь в должности управляющего. Ненадолго. Пока хозяйка в отъезде. Поэтому буду уходить намного раньше, возвращаться позже.

Я открыла холодильник и достала бутылку молока. Заправила кофеварку, не забыв добавить щепотку соли к молотому кофе, потому что она придает нежность напитку и избавляет его от кислинки, которая мне никогда не нравилась. Затем взбила молоко и влила его в кофе. Питер наконец закончил разбирать корреспонденцию и шумно выдохнул.

– Чуть не забыл! У меня есть новости! – Он оживился.

Я села на стул, подогнув ноги, держа в руках чашку кофе и, подложив под локоть мягкую подушку. Я всегда так делала, хоть все вокруг, включая Питера, считали это странным.

– Какие новости?

– Фамилия Гончаров тебе о чем-нибудь говорит? – Питер хитро прищурился.

У меня бешено заколотилось сердце. Мы с Питом не раз подслушивали разговоры взрослых на улице. Гончаров даже собственной персоной приезжал к нам. Я запомнила его, как упитанного мужчину лет сорока пяти с очень грозным взглядом, практически совсем отсутствующими волосами на голове и родинкой в уголке левого глаза.

Я совсем забыла про него! Когда я взяла бумаги из больницы о том, что у мамы была амнезия, совершенно не вспомнила, что можно было просто поговорить с Гончаровым.

Но если местонахождение мамы мне уже известно, зачем мне он нужен? Моя главная проблема- это неспособность собраться духом и просто поговорить с ней в один прекрасный день. Иначе это будет продолжаться вечно.

Но ведь Питеру я, разумеется не сказала, что работаю у мамы. Теперь брат будет отчаянно пытаться найти ее. Хорошо. Главное я смогу, если вдруг что, скорректировать его поиски, направив мысли в нужное русло. Придется подыграть.

– Помню. Это тот следователь. – Я кивнула и отпила глоток обжигающего напитка.

– Более того, я уже достал его номер телефона и связался с ним. Угадай где он сейчас проживает? – Питер хмыкнул, давая понять, что вопрос риторический. – Завтра у нас встреча!