Пугающая простота

Катя молчала весь вечер, наблюдая, как Игорь с отцом мило общаются, иногда отпуская дежурные шутки, неторопливо допивая бутылку коньяка.

По дороге домой она тоже было немногословна. Уже подъезжая к городу, Катя затормозила, и внимательно посмотрела на довольного, расслабленного Игоря.

– Почему ты остановилась? – спросил он, вовсе не подозревая никакого подвоха.

– Скажи, ты специально устроил ту аварию, чтобы познакомиться со мной, а через меня выйти на моего отца?

Вопрос прозвучал так резко и неожиданно, что Игорь не успел подготовиться, и теперь смотрел на неё так испуганно и растерянно, что Катя почему-то сразу поняла, что попала в цель.

– Что за глупости? Откуда вообще такие мысли? – его слова прозвучали как-то жалко, и Катя вдруг остро почувствовала, насколько сильно разочарована в нём. Она быстро сняла с пальца кольцо, и протянула его Игорю.

– Уходи, – тихо сказала она, – я не выйду за тебя. Я вообще больше не хочу тебя видеть.

– Катя…– начал было Игорь, но она прервала его.

– С отцом моим ты теперь знаком. Решайте свои проблемы, но только без меня.

– Ты не понимаешь. Это нужно для нашего будущего, – его слова звучали для неё, как издёвка.

– Будущего? – язвительно спросила она, – Да, похоже, лично я не нужна тебе вовсе. Всё дело было в моём отце?

Игорь на секунду замешкался с ответом, и Катя болезненно усмехнулась.

– Убирайся! – громко крикнула она.

Когда он вышел, Катя резко рванула с места, и быстро помчалась вперёд, навстречу ярким огням погружающегося во тьму города. Ветер, врывающийся в окна автомобиля, развивал её рыжие волосы, и наполняя её лёгкие упоительно свежим воздухом. Через несколько секунд она уже улыбалась, чувствуя, как уверенно бьётся её сердце в такт с играющей в автомобиле музыкой.

Маруся

«Всё-таки, жизнь удалась», – подумала Маруся, при этом сладко потянулась, лёжа на мягком, удобном диване. Она только что плотно поела насыпанного в миску сухого корма, и теперь всё её кошачье существо ощущало высшую степень блаженства, которая выражалась тихим, умиротворяющим мурлыканьем.

Вскоре она услышала скрежет дверного замка из прихожей.

«Наконец-то, явилась», – подумала Маруся, но срываться навстречу хозяйке не спешила, по-прежнему вытянув на диване своё изящное тело.

«Сама подойдёт», – решила Маруся, лениво поглядывая на открытую дверь комнаты.

Из прихожей раздался незнакомый мужской голос, которому тут же ответил голос хозяйки.

«Опять мужика привела», – поняла Маруся. Теперь уже любопытство одолело её настолько, что она спрыгнула с любимого дивана, и, тихо ступая мягкими лапками, высунула голову в коридор. Её большие, зелёные глаза с любопытством уставились на прибывшего гостя.

«Ну и вкус у моей», – недовольно поморщилась Маруся, разглядывая большого, мордатого мужика, от которого отвратительно пахло терпким одеколоном.

– О, у тебя кошка? – воскликнул мужик, заметив выглядывающую из-за угла Марусю. – Иди сюда, кис-кис.

Он попытался схватить её своими огромными руками, но Маруся коротко зашипела, вырвалась, и быстро удалилась обратно в комнату.

– Дикая она у тебя какая-то, – заметил он с обидой в голосе.

– Почему дикая? Просто чужих не любит, – ответила хозяйка, ласково глядя на незнакомого мужика.

– И часто у тебя чужие бывают? – спросил мордатый, игриво поглядывая на хозяйку.

– Ну, перестань, – томно ответила она, – ты что это, ревновать вздумал?

После этого хозяйка захихикала, а мордатый начал её лапать, и даже полез целоваться.

«Просто тьфу», – оценила Маруся увиденную картину, усаживаясь в уголке, и начиная брезгливо вылизывать свою пропахнувшую одеколоном шёрстку.

На её памяти это уже не первый случай, когда хозяйка приводила в дом мужика. Маруся снисходительно относилась к этой её слабости. Ничего не поделаешь, зов природы. Сама-то она избавилась от этой напасти ещё в ранней юности, когда, благодаря хозяйке, прошла довольно унизительную и болезненную процедуру стерилизации. Она до сих пор помнила, как её тошнило после наркоза, и она тихо лежала на полу, стянутая неудобной попоной, думая, что погибает. Но болезненные ощущения довольно быстро закончились, и теперь Маруся была полна сил и спокойна, напрочь потеряв всякий интерес к противоположному полу.

В отличие от самой хозяйки, которая, похоже, всё ещё не теряла надежду устроить свою личную жизнь.

Маруся не осуждала её, но не могла понять, зачем ей это нужно? Неужели им плохо вдвоём? В их уютной, небольшой квартире, с мягким, удобным диваном и большим, белоснежным холодильником, в котором всегда имелось что-то вкусное? Нет, хозяйка не унималась, и опять приводила в дом очередного ухажёра.

До этого у неё был тощий, нервный мужчинка, который вздрагивал от каждого звонка своего мобильного телефона.

– Да, Ларочка, скоро буду, – испуганно говорил он в трубку, – на совещании задержался. Выезжаю.

Лицо хозяйки при этом становилось таким расстроенным, что Маруся долго тёрлась об её коленки, чтобы хоть немного утешить в тот момент, когда её кавалер быстро куда-то удалялся.

Однажды, когда тощий в очередной раз гостил у хозяйки, в дверь настойчиво позвонили, и в дом ворвалась толстая тётка, распространяя вокруг себя отвратительно сладкий и едкий запах духов.

– Где он? – орала тётка, а после того, как тощий выглянул из комнаты, пытаясь как-то успокоить разъярённую бабу, надавала ему тумаков.

– Это совсем не то, что ты думаешь, Ларочка, – пытался угомонить её тощий, – я тебе всё объясню.

Похоже, объяснять ему пришлось очень долго. Во всяком случае, уехав вместе с толстой тёткой, он больше не появлялся у них дома. Маруся видела, что хозяйка грустила, тихо лёжа вечерами на их диване, и даже пару раз плакала. Она старалась утешить женщину, нежно мурлыча той в самой ухо, и даже пару раз выразительно мяукнула, глядя ей прямо в глаза. Мол, ну его к чёрту, этого тощего! Пусть дальше мучается со своей Ларочкой! Женщина гладила Марусю, и, казалось, немного успокаивалась, и они мирно засыпали на любимом диване, прижавшись друг к другу.

История их знакомства началась два года назад, когда женщина, возвращаясь с работы, заметила возле подъезда картонную коробку, в которой громко пищала крошечная Маруся. Прежние хозяева выставили коробку с котятами на улицу. Вдруг разберут? Её братика и сестрёнку, действительно, подобрали довольно быстро. А вот Марусю, маленькую, хилую, с жалко трясущимся хвостиком и тусклой, серой шёрсткой, так никто и не взял. Женщина, заглянувшая в коробку, улыбнулась, и Маруся посмотрела на неё с уже, казалось, потерянной надеждой. Она собрала последние силы, и громко мяукнула, глядя той прямо в глаза.

– Иди сюда, – произнесла женщина, и, приподняв, нежно прижала Марусю к своей тёплой груди, к которой та моментально прильнула всем своим маленьким, трясущимся от холода тельцем.

С этой самой минуты Маруся поняла, что это любовь на всю её кошачью жизнь. Она обожала свою хозяйку, спасшую её от неминуемой гибели. Правда, в силу горделивого кошачьего характера, она показывала свою любовь не слишком часто. Иногда она просто тёрлась о хозяйские коленки, и та в ответ нежно гладила её по красивой, блестящей шёрстке. «Нельзя быть слишком навязчивой», – почему-то была уверена Маруся, поэтому часто ложилась где-нибудь в сторонке, наблюдая, как женщина пьёт чай или смотрит телевизор. Признаться, Маруся всегда с нетерпением ждала её возвращения домой, и сильно скучала, если та задерживалась на работе. Когда хозяйка появлялась в доме, она всегда чувствовала себя счастливой, вытягиваясь в полный рост на диване, и ожидая, что та обязательно подойдёт её погладить.

– Привет, Маруся, – говорила женщина, ласково проводя рукой по её спинке, и она сладко щурилась от неземного блаженства.

Короче говоря, Маруся просто не мыслила существования без своей хозяйки.

Новый ухажёр, которого та привела сегодня в дом, не вызвал у Маруси никакого одобрения. Голос у него был слишком резкий и грубый, запах – чужой и отвратительный, да и тот факт, что хозяйка весь вечер уделяла ему внимания больше, чем самой Марусе, вовсе её не обрадовал. К тому же, похоже, спать ей предстояло опять на мохнатой лежанке в углу, поскольку её привычное место на диване займёт, скорее всего, мордатый.

Так и получилось. Когда парочка угомонилась, и сладко уснула, Марусе, всё это время тихо лежавшей в углу, стало так обидно, что она встала и, стараясь не шуметь, вышла в коридор. Там она увидела огромные туфли мордатого, которые стояли в углу, издавая чужой и резкий запах кожи. Маруся на секунду задумалась, потом подошла к туфлям, и, подняв хвостик, быстро пометила обувь чужака, после чего снова удалилась в комнату.

«Вот тебе, чтобы было неповадно сюда шляться», – подумала Маруся, укладываясь спать с чувством выполненного долга.

Утром хозяйка выглядела абсолютно довольной, весело смеясь и поглаживая мордатого по огромной голове. Она жарила ему яичницу на раскалённой сковородке, при этом радостно напевая. Маруся даже не вышла на кухню, наблюдая за происходящим через дверной проём

– Маруся! – через какое-то время позвала её хозяйка, – на, кушай.

«Наконец-то вспомнила, что в доме есть кошка», – с обидой подумала Маруся, неохотно подходя к своей миске.

Мордатый вовсю уплетал глазунью, запивая её горячим кофе.

– Хорошая ты всё-таки баба, – заметил он, глядя на хозяйку с лёгким прищуром. – Непонятно, почему одна до сих пор.

«Здравствуйте! Одна»! – удивлённо подумала Маруся, даже перестав на минуту хрустеть кормом. – «А я как же»?

– Не знаю, – хихикнув, ответила женщина, – тебя ждала, наверное.

Мордатый довольно заржал, и макнул куском хлеба в остаток яичницы.

Обуваясь в коридоре, мужчина слегка поморщился.

– Всё-таки, есть какой-то запах, – сказал он, втягивая ноздрями воздух, – от кошки в доме вечно одни неприятности.

Маруся, наблюдавшая за ним издали, нервно махнула хвостом.

– Ну, что ты, – поспешила заверить его хозяйка, – Маруся очень чистоплотная, ходит только в лоток.

После того, как закрыла за ним дверь, женщина покружилась на месте, затем подошла к лежащей на диване Марусе, и почесала ей носик. Она казалась такой счастливой, какой Маруся не видела её уже очень давно. С тех самых пор, как Ларочка забрала из её квартиры своего тощего. Видно, всё-таки, женщине нужен мужчина.

«Странно это как-то», – подумала Маруся. – «Зачем вообще они нужны? От них одни неприятности».

Вечером мордатый снова явился к ним в квартиру. О том, что, скорее всего, так и будет, Маруся догадалась сразу, как только хозяйка занесла в дом тяжёлые пакеты с продуктами, и, радостно напевая, начала что-то готовить на плите. Сама она обычно обходилась небольшим перекусом, особо не заморачиваясь с готовкой. А для мужчин, которые заглядывали к ней в гости, готова была стараться.

С Марусей она поздоровалась наспех, из-за чего та почувствовала лёгкое недовольство, и теперь была целиком сосредоточена на приготовлении ужина.

Мордатый явился где-то через час. В руках он держал подозрительно пахнущий букет цветов.

Маруся вышла, понюхала его, и тихо чихнула. Редкостная дрянь! Лучше бы принёс что-то полезное, кусок мяса, например, или курицу!

– Представляешь, кошка твоя пометила мой ботинок, – пожаловался мордатый, снимая тёмные кроссовки, – не знаю, смогу ли запах отмыть.

После этих слов Маруся сочла за благо удалиться на приличное расстояние, наблюдая за парочкой издалека.

– Странно, – заметила хозяйка, – обычно за ней такого не водилось.

– Ревнует, наверное. Невзлюбила меня, зловредное животное, – ответил мордатый, покосившись на лежащую в комнате Марусю. – Не люблю я их, кошек этих.

Затем он направился на кухню, где с аппетитом принялся за приготовленные блюда. Хозяйка поставила на стол бутылку настойки, и скоро их голоса звучали громче, вперемешку с радостным смехом.

– Знаешь что, – заметил вдруг мордатый, – а давай я к тебе перееду?

Женщина смущённо улыбнулась.

– Давай, чего тебе в общежитии мучиться?

Мордатый встал, и прошёлся по комнате, окидывая всё хозяйским взглядом.

– Баба ты, смотрю, хорошая, ещё заживём с тобой. Может быть, даже детишек родим.

Хозяйка засмеялась, робко отмахнувшись рукой.

– Перестань! А так, конечно, переезжай, хоть завтра.

– Договорились, – согласился мордатый. – Только у меня одно условие.

– Какое? – насторожилась женщина.

– Кошку эту твою из дома убрать придётся. Зачем она нужна? Антисанитария от неё сплошная, и на обуви разориться можно.

Маруся моментально навострила уши, а хозяйка посмотрела на него удивлённо.

– Что ты такое говоришь? Куда же я её дену? Она мне уже, вроде как, родная.

Мордатый вытаращил на неё удивлённые глаза.

– Родная? С ума сошла? Она же кошка! Я договорюсь, и отправим её к брату в деревню. Там она быстро мышей научится ловить, и про капризы свои забудет.

У Маруси всё внутри похолодело от ужаса. Она даже не хотела думать о том, что хозяйка может выгнать её из дома из-за этого мордатого.

– Нет, я не могу, – ответила хозяйка, отрицательно покачав головой.

– На принцип, что ли, идёшь? – злобно спросил мордатый.

– Нет, просто это моя кошка, мы с ней столько вместе прожили, – тихо ответила женщина.

Мордатый начал краснеть от гнева. Казалось, ещё немного, и он взорвётся.

– Значит, отказываешься? – спросил он, сжимая кулаки от злости.

– Да, – ответила хозяйка, беспомощно глядя на него.

– Ну, и живи тогда со своей кошкой, – крикнул он, быстро поднимаясь с места, и нервно отодвигая стул, – одно маленькое условие выполнить не можешь! Видно, вредная ты баба, с такой я точно не смогу ужиться!

Он рванул в прихожую, и скоро Маруся с хозяйкой вздрогнули от звука громко хлопнувшей двери.

Хозяйка несколько минут сидела на стуле, затем тяжело вздохнула, и вышла в комнату. Маруся поднялась со своего места, и теперь смотрела на женщину во все глаза.

– Ну, что, одни мы с тобой остались, – сказала хозяйка, затем протянула руки, и прижала Марусю к себе. Как тогда, в самый первый раз, когда достала её из картонной коробки.

Маруся обхватила лапками её за шею, и тихо замурлыкала прямо ей в ухо. Так они просидели несколько минут, пока в комнате не наступила полная темнота, немного разбавленная тусклым светом из пустой прихожей.

В оформлении обложки использованы иллюстрации с https://pixabay.com/ по лицензии CC0