В Белом доме шло заседание Совета по национальной безопасности, на котором присутствовали президент США Сэм Гор, государственный секретарь Альфред Коэн, министр обороны отставной генерал Ли Браун, директор ЦРУ Джеймс Смит. На повестке дня стоял только один вопрос – ситуация в России. Все были вне себя от событий в этой самой большой стране мира. Еще несколько лет назад никто из них всерьез не воспринимал Россию. Некоторые говорили, что там сильно укрепляется армия, что ее военная мощь угрожает Западу. Но Сэм Гор прекрасно знал, что все это лишь разговоры. Конечно, за многие годы армия России была подвергнута небольшой модернизации, увеличила свой арсенал на пятисот самолетов, тысячи танков, несколько десятков противоракетных комплексов С-600. Но что это по сравнению с военной мощью США? Более шести тысяч самолетов последнего класса состояло на вооружении американской армии. Только в Европе было размещено около пяти тысяч танков, выпущено более двухсот противоракетных комплексов. Такая сила давала Америке огромное преимущество. Россия могла бы догнать США, будь у нее сильная экономика, но что может развиваться в сырьевой стране, торгующей энергоресурсами и полезными ископаемыми, где народ живет бедно и процветает коррупция. Американцам нужна была именно такая Россия.

Но сейчас Сэм Гор был не на шутку встревожен. В России возникла какая-то таинственная народная корпорация. Было совершенно непонятно, как капитализация этой темной лошадки за короткое время обогнала финансовые возможности почти всех самых богатых американских компаний. Чуть ли ни за один день были вытеснены с российского рынка американские машины, «Боинги» уже никто не покупал, многие российские авиакомпании возвращали взятые в лизинг лайнеры, и повсеместно переходили на самолеты российского производства. Тяжелые потери понес американский бизнес, тем более что Россия нанесла Америке серию мощных экономических ударов, как профессиональный боксер, отправляющий в нокаут энергичного новичка в конце десятого раунда: вывела огромные деньги из ее экономики и выкинула на внешний рынок кучу золота, обесценив тем самым доллар. Завершала череду злоключений американских компаний потеря рынков развивающихся стран и наполнение их дешевыми, но технологичными российскими разработками. Беспокойство, которое мучило все американские корпорации, теперь незаметно проникло в кабинет главы США и вселилось в каждого члена администрации.

– Что вы думаете, господа, о реформах в России? – обратился президент к членам Совета безопасности.

– В стране идут процессы демократизации… – начал было госсекретарь.

– К черту болтовню о демократии, – взревел Гор. – Вы понимаете, какую угрозу несет нам Россия со всей этой своей демократией? Они давят нас по всем направлениям. Наши компании несут страшные убытки, теперь все предпочитают ездить на русских машинах и летать на их самолетах. Наши потери уже составят сотни миллиардов долларов, даже, возможно, триллион. При отсутствии доходов где мы возьмем деньги для поддержания высокого уровня жизни в стране? Не будет налогов, не будет денег на армию и доминирование Америки в мире. Вы понимаете это, господа? Посмотрите, что творят русские, их техника и технологии опережают наши как минимум на несколько десятков лет. Как это могло случиться? – президент заводился все сильнее. – Куда смотрело ЦРУ? Как мы прозевали этот технологический скачок?

Джеймс Смит попытался что-то сказать, но Сэм Гор продолжал реветь, как изношенный двигатель старенького форда на больших оборотах:

– Себестоимость их продукции в десять раз ниже, чем у нас. Вы понимаете, что мы в такой ситуации практически неконкурентоспособны? И вытеснение наших фирм со всего мирового рынка – это только вопрос времени. У нас всегда было колоссальное преимущество в финансах, но сейчас они на каждый вложенный рубль получают прибыль около трех, а мы с доллара – только пять центов. Наше преимущество очень скоро сойдет на нет. К тому же Россия в пять раз сократила экспорт энергоресурсов, что привело к резкому повышению цен на нефть и газ. Это тоже большая нагрузка на наши фирмы. – Он вытер рот ладонью и продолжал: – Но экономические проблемы – это еще ерунда. Самое страшное, что сегодня несет Россия, – это новый социальный строй. Вы помните это их строительство коммунизма? Слава богу, все это были иллюзии, в начале девяностых годов прошлого века мы победили, раздавив коммунизм и его главный источник – Россию. А теперь, господа, вы спокойно говорите о демократии в этой стране. Вы понимаете, что нам куда выгоднее, чтобы Россия считала нас врагом, а мы пугали свой народ российской угрозой? Они проводят общенародные референдумы! Посмотрите, по каким вопросам. Финансовым! Разве можно позволять народу лезть в святая святых – в денежный вопрос? Что делает Россия? Они все свои сбережения раздали людям и создали народную корпорацию. Теперь каждый человек управляет государством. О демократии можно много говорить, предоставить свободу выбора, но отдавать деньги народу очень опасно. Любая революция возникает тогда, когда народ недоволен распределением финансов и богатств страны. Что делает Россия? Она демонстрирует новую социальную формацию, принципиально ломающую все устои нашего общества, которые мы пытаемся сохранить. Мы с огромным трудом доказали всему миру преимущество капитализма, и опять Россия подвергает сомнению целесообразность нашего строя. Это самая главная опасность, исходящая от России. Что будем делать, господа?

Альфред Коэн встал.

– Господа, Россия вскоре станет мощным конкурентом США и через несколько лет, возможно, даже обгонит нас в экономической сфере. Возникает вопрос: как России это удается?

Слово взял директор ЦРУ:

– Технологический прорыв России – это следствие грамотных реформ, проводимых президентом Тихомировым и его командой.

– Значит, проблема развития России заключается всего лишь в одном человеке? Правильно, господа? – переспросил Коэн.

– Да, – дружно поддержали его члены Совета безопасности.

– Тогда нужно устранить эту проблему. Есть человек – есть проблема, нет человека – нет проблемы.

– Вы предлагаете убрать Тихомирова? – обратился Сэм Гор к госсекретарю. – И как вы это себе представляете?

– Этот вопрос лучше переадресовать Джеймсу Смиту, ЦРУ имеет богатый опыт в устранении подобных проблем.

Директор ЦРУ покачал головой.

– Господа, вы хоть представляете, что такое устранить Тихомирова? Это самый популярный руководитель страны за всю ее историю.

– Но ведь у него много врагов внутри России, – не унимался госсекретарь, – нам надо просто их поддержать, не нужно делать грязную работу своими руками, для этого можно найти других. Деньги – вот главный инструмент против Тихомирова. В результате его политики упали доходы у очень влиятельных и могущественных людей России, правда, их влияние сейчас резко ослабло, но они мечтают о реванше. Нам стоит их поддержать, доллары делают все, главное – направить нужных людей в нужное русло. Необходимо найти в России человека, на которого мы сможем сделать ставку.

Глава 79. Изменения в Конституции

Тихомиров вновь выступил по телевидению.

– Дорогие друзья! Я очень благодарен вам за поддержку и сегодня обращаюсь к вам. Мы создали уникальную народную корпорацию, которая показала высокие результаты. Вы все почувствовали это на себе. Впервые в истории человечества с вашего согласия, на ваши деньги и с опорой на ваши таланты создано действительно народное предприятие. Теперь мы не боимся за свое будущее и будущее своих детей. Мы все хозяева своей страны, которая нам не безразлична. Только мы определяем свое будущее, и никто больше. В чем-то мы можем ошибиться и оступиться, но народ, имея реальную власть, сумеет сам понять ошибки и выбрать тот путь, который приведет всех нас к светлым временам. Страна стала другой, и в этом прежде всего ваша заслуга. Время идет, и все меняется. Вечна только наша земля и Конституция. Теперь я обращаюсь ко всем вам с еще одной просьбой – внести изменения в Основной закон страны, которые позволили бы навсегда закрепить завоевания народа. Нужно навсегда сохранить народную корпорацию, свободу слова и жестко ограничить сроки пребывания во власти любых людей. Нельзя расслабляться, нужно передать Россию нашим детям чистой, справедливой, сильной и гордой. А такой страна сможет стать только при условии реальной власти народа. Я предлагаю внести изменения в Конституцию, где будет отдельной статьей закреплена форма собственности народной корпорации в том виде, в каком она действует сейчас. Собственники народной корпорации – каждый житель нашей страны, акции принадлежат всем россиянам, они не имеют права их продавать или передавать, но могут завещать прямым наследникам или близким людям. Все дивиденды распределяются согласно установленной сегодня норме.

Далее Тихомиров коснулся свободы слова и точных сроков нахождения у власти всех избираемых руководителей.

Референдум прошел успешно. За внесение изменений в Конституцию проголосовало более восьмидесяти пяти процентов избирателей, пришедших на участки. Теперь завоевания команды Тихомирова были закреплены юридически. Это был первый облачный крипто-референдум в мире.

Глава 80. Затравленные олигархи

В Лондоне Шляпман вновь пригласил самых влиятельных олигархов России в свой дом. Это были уже не те люди, что раньше. Куда девались их напыщенность, величественная походка, самомнение? В глазах уже не сквозило былое высокомерие. Все стали как-то проще и скромнее. От прежнего богатства остались теперь не такие большие запасы. Растаяли миллиарды, закрылась лазейка, благодаря которой они богатели, разворовывая недра страны и проворачивая разные финансовые махинации. Круг их возможностей сужался, и все понимали, что это еще не конец, скоро их денежный источник иссякнет навсегда.

Шляпман смотрел на своих собратьев по цеху и видел, какое уныние царит у них в душах. Они ложились спать со страшными мыслями, по ночам просыпались в холодном поту, ожидая, что вот-вот произойдет нечто непоправимое. Утром вставали с тяжелым сердцем. На лицах появились темные круги, мешки под глазами, мелкие морщинки стали покрывать их холеную кожу, но более всего поражал их глаза. Холодные, эгоистичные, раньше они сверкали металлическим блеском успеха и богатства, в них читалось настолько презрительное отношение к людям и стране, что порой казалось: сами боги спустились в их облике на Землю. Сейчас в глазах этих людей зияла пропасть, в глубине которой таился страх. И этот черный липкий страх поднимал со дна их душ все самое скверное, что там таилось: жестокость, коварство и злобу. Страх делал из каждого из них затравленного зверя, загнанного в угол. Он метался из стороны в сторону, пытаясь найти выход, но жестокие рогатины давили на него, не позволяя уйти. Зверь понимал, что гибель неминуема, но еще пытался вырваться из этой ловушки, а рогатины загоняли его в самый угол, из которого уже нет выхода. Хищник поджимал хвост, бросая свирепые взгляды исподлобья на окруживших его охотников. До финала осталось совсем немного, зверь понимал, что терять ему уже нечего, оставалась надежда лишь на последний бросок. Примерно в таком состоянии находились некогда самые могущественные люди страны.

– Ну что, господа, – обратился к гостям Шляпман, – мы все смотрим, думаем и решаем, а нас потихоньку прижимают к стенке. Вот вы, господин Ильинский, сколько денег потеряли за последние пять лет? Молчите. А я знаю. Больше пятнадцати миллиардов долларов. И где же ваши деньги теперь? Опять молчите. Они у этого быдла, у этих домохозяек и бездарных людишек, которым мы так помогали в трудное время. Тихомиров сократил экспорт нефти, газа, металлов, леса. Из его последних выступлений я понял, что он намерен вообще прекратить сырьевой экспорт.

– Да, – мрачно отозвался Ильинский, – они остановят экспорт нефти и газа и уже заранее уведомили об этом своих зарубежных коллег. Премьер-министр предупредил меня, чтобы я сворачивал бизнес. Я пробовал перенести свою деятельность на российский рынок, но Левин однозначно дал понять, что Российская Федерация больше не нуждается в моих услугах.

– Мне тоже вчера позвонил премьер и предложил продать все мои акции государству. Я, конечно, отверг его предложение, но без импорта газа мне позиций не удержать. Внутренний рынок целиком и полностью отдают народной корпорации, а с этим монстром нам никак не справиться. Может быть, стоит кого-нибудь подкупить или запугать? – с отчаянием в голосе предложил Рувинский.

Шляпман грубо расхохотался.

– Вы что, господа, белены объелись? Там сплошная автоматика. Как вы ее купите или напугаете? Корень зла только в одном человеке – в Тихомирове. Пока мы все тут почивали на лаврах, он собрал самые светлые головы страны, и они сотворили чудо.

Ильинский от напряжения кусал губы.

– Мы тоже покупали мозги, сколько схем они нам разработали, ведь наши богатства – это во многом их заслуга.

Шляпман снова засмеялся.

– Да бросьте вы, Лаврентий, мы богатели, пока во власти были наши люди, наши ставленники. Они добросовестно работали на наш совместный бизнес. У нас были хорошие финансисты, юристы, топ-менеджеры, но у нас не было поддержки народа. Вспомните, господа, как мы относились к своим помощникам, которые зарабатывали для нас деньги. Вспомнили? Высокомерно и надменно, четко показывая, кто есть кто. А теперь посмотрите на Тихомирова. Как его воспринимает народ. Он не Бог, не царь, а простой человек, такой же, как все. Он не врет им в глаза. Обещает мало, выступает редко, но только по делу. Посмотрите, как его поддерживают! Нам такое и не снилось. Мы все оказались дураками, вскарабкались чудом на Олимп власти и возомнили себя богами, способными вершить судьбы мира. Господа, мы оказались глупцами, вообразив, что народ – это безликая и бездарная масса. Мы превращали народ в стадо баранов, каждый день промывая им мозги через телевизор, радио, газеты. Мы сделали все, чтобы они верили только нам и потеряли веру в себя. Но мы допустили ошибку, согласившись на назначение Тихомирова. Его главное оружие – народ. Мы сделали за долгие годы все, чтобы люди уже не верили в будущее, не верили никому. У нас все получилось, и так бы продолжалось еще многие годы. А мы бы с вами жили и не тужили. Но мы просчитались. Я не знаю, просто не понимаю, как Тихомиров сумел достучаться до них. Мы почти забетонировали сознание людей, мы заменили их лучшие качества потребительством и эгоизмом, смогли рассорить их между собой, превратить в мелких никчемных существ, которые дальше своей квартирки и смотреть-то боялись. И что? Все это пошло прахом. Что знает этот Тихомиров? Как он смог сотворить это чудо, залезть в души людей, найти волшебную кнопку и разбудить их? Теперь Тихомиров для нас недоступен. Он окружен народом, у него колоссальная поддержка. А мы все еще изображаем богов и надеемся, что снова вознесемся на Олимп и будем править как прежде. Нет, такого больше уже не будет!

– Слушай, Сергей Геннадьевич, ты что-то сегодня разошелся, – перебил его наконец Рувинский. – Тихомиров вовсе не такой гигант, каким ты его тут нарисовал, и мы не такие дураки, как ты нас представляешь. Да, мы ошиблись, с кем не бывает. Мы сейчас в трудном положении, но еще не все потеряно. У нас есть союзники, в России многие недовольны реформами. При нас чиновникам жилось хорошо, а сейчас они каждую минуту трясутся, боясь, что их просто упразднят. Это первая сила. Реформы затрагивают интересы многих предпринимателей, особенно посреднических фирм и крупных оптовых сетей, банкиры тоже на грани разорения. Нам надо собрать в единый кулак всех, кто недоволен президентом. Среди противников Тихомирова есть и лидеры системной оппозиции, которые при нем просто превратились в ничто. Они хорошо умели кричать, критиковать, создавали видимость серьезной силы, размахивали кулаками, грозили власти, но это была чистейшая бутафория для демонстрации якобы существующей демократии, за это им и платили. Теперь они сидят без копейки и поддержки своего былого электората. Но это опытные политики, сегодня народ их не поддерживает, да и нам, если честно, они особо не нужны, но мы можем использовать их как пушечное мясо. У них сейчас нет другого выхода, кроме как сотрудничать с нами. Господа, я хочу сказать, что и в окружении Тихомирова есть наш человек, который ждет удобного момента и нашего сигнала, чтобы свергнуть президента и его команду. И есть еще люди в правительстве.

– Вы что, с ума сошли? – воскликнул Шляпман. – Какой ваш человек? Да его в порошок сотрут, как мелкого таракана, который бегает под ногами и собирает последние крохи с пола. Какие люди в правительстве? Это полная чушь! Я не знаю, что можно сделать, но положение у нас просто отчаянное, и это необходимо признать.

– Ладно, господа! – подал голос Ильинский. – Не надо ссориться, давайте проведем переговоры с нашими людьми и посмотрим, что можно сделать. Дальше ждать нельзя. Промедление смерти подобно. Я считаю, в наших интересах рискнуть и попробовать убрать Тихомирова. В конце концов мы рискуем только деньгами, которых все равно скоро не будет, а наши друзья в России находятся в куда более сложном положении. Пока у нас еще есть ресурсы и силы, надо действовать. Завтра будет поздно.

Рувинский выложил чек на пятьдесят миллионов долларов, остальные с болью в сердце добавили аналогичные суммы. Один Шляпман колебался.

– Господа, это безумие. Нам не победить Тихомирова, за ним народ.

Так и не дал денег. Ильинский подсчитал общую сумму – получилось четыреста пятьдесят миллионов долларов. Маловато, конечно. С такими деньгами доступно многое, но вернуть Россию в прошлое сложновато.

Олигархи решили отправить в Россию Сперанского, зная его тонкий и изощренный ум.

Глава 81. Сперанский в Москве

Абрам Сперанский прибыл в Москву. Он уже как пять лет как не был в России, и был мало сказать потрясен. Ему показалось, что он очутился в совершенно другом мире. По дороге из Домодедово он удивленно смотрел на подмосковные поля. Вокруг стояли красивые малоэтажные дома с ухоженными лужайками, по дорогам неслись фантастические, какие-то суперсовременные машины, таких он никогда не видел ни в Лондоне, ни в Токио, ни в Нью-Йорке. Но больше всего олигарха поразила дорога, она светилась под колесами, придавая трассе яркости и сияния.

В Москве была в разгаре масштабная реконструкция, сносились старые панельные здания и на их месте возводились новые. Но нигде не было видно кранов или рабочих. На стройплощадке работал какой-то странный механизм, напоминающий большую коробку. В нем происходило что-то непонятное. Сперанский долго всматривался в возводимые объекты, но так и не понял, как осуществляется строительство.

Он остановился в гостинице «Балчуг». Взял шикарный номер на шестом этаже с видом на Спасскую башню. Как хотелось ему когда-нибудь въехать в Кремль в качестве президента России. «Жаль, что я не русский, тогда бы смог участвовать в выборах. Конечно, я могу выдвинуть себя в качестве кандидата в президенты, но получить поддержку электората будет очень проблематично. Был бы я русским, меня бы по-другому оценили в России», – думал он. В душе Сперанский понимал, что причина его непопулярности отнюдь не в национальности, просто не любит народ слишком хитрых и ушлых людей.

Сперанский еще раз посмотрел в окно на самую знаменитую башню Кремля. Нечего расслабляться. Пора договариваться о встречах. Время не терпит. Он взял телефон и набрал нужный номер.

– Слушаю вас.

– Добрый день. Вы давно не были в Политехническом музее, там есть прекрасное кафе, давайте посмотрим экспозицию и выпьем кофе, там его очень хорошо варят.

Человек на другом конце провода долго молчал. Сперанский терпеливо ждал.

– Хорошо, – наконец раздалось в трубке. – Завтра в пять вечера на втором этаже в зале номер девять.

– До встречи. – Сперанский положил телефон.

Ровно в пять часов олигарх прохаживался по второму этажу Политеха, разглядывая эволюцию радиоприемников от первого, изобретенного Александром Поповым, до последних моделей. «Как все меняется в жизни, – думал про себя Сперанский. – Вот был маленький аппарат, на него никто не обращал внимания, потом он стал набирать популярность, без него уже почти все не видели смысла жизни. Но пришел новый этап, и радиоприемник канул в Лету, уступив место другим устройствам, которые оставили его на задворках технического прогресса. Так и я когда-то был горячим юношей, мечтающим изменить мир, хотел стать ученым, но все повернулась по-другому…»

Сперанский оказался в нужное время в нужном месте. Друзья пригласили его в свою молодую компанию на заре перестройки. Ему было тогда всего восемнадцать, но его ум творил чудеса, и он смог найти правильные решения в то сложное, но очень интересное время, когда прежний строй в стране рушился. Сперанский умело использовал этот крах в своих целях, многие из его друзей попали в правительство. Они не могли напрямую заниматься бизнесом, зато его талант позволил быстро использовать возможности, предоставленные влиятельными друзьями. За сущие копейки он приобретал крупные предприятия, брал огромные беспроцентные кредиты в банках. Он занимал миллионы долларов, но в рублях, а через три года отдавал всего сотни тысяч долларов, так как инфляция съедала реальную стоимость кредита. На вырученные деньги Сперанский покупал за границей всякое барахло и гнал его в Россию, продавал втридорога и покупал в Малайзии дешевую бытовую технику – и вновь продавал ее на родине. В год он проворачивал до тридцати таких операций, и не думая возвращать кредит. Тем более, что друзья помогли банку разориться и про кредит все как-то забыли.

Так он крутился все девяностые годы, его предприятия пока простаивали, ему не хотелось заниматься производством, уж больно хлопотно, да и нести ответственность за большое количество людей его не прельщало. Но когда в экономике начался рост и возникла потребность в его продукции, Сперанский нашел бывших директоров заводов, способных возродить производство. Это уже были люди в возрасте, многим на тот момент перевалило за пятьдесят и даже за шестьдесят. Он смотрел на них пренебрежительно, как на старый хлам, но без них производство было не поднять. Сперанский давал им поручения и постоянно понукал: «Работать надо по-новому, сейчас не на государство пашете, это частная собственность, будете плохо работать – уволю!»

Время шло, заводы стали приносить хорошую прибыль. Ему душила жаба платить налоги, зарплату рабочим, руководству завода. Сперанский чувствовал, как огромный жирный кусок доходов его предприятий проходит мимо его рта. «Сколько можно кормить этих дармоедов?» – сетовал он. Он проводил на предприятиях реформы, постоянно сокращая штат и заставляя сотрудников работать более интенсивно. Иногда под давлением тогдашнего президента он был вынужден повышать зарплату, но тут же поднимал цену своей продукции. Внакладе Абрам не оставался никогда.

Потом случился кризис, производство резко упало, акции предприятий рухнули. Сперанский вспомнил, как он каждый день бегал в правительство, прося поддержки у влиятельных друзей. Тогда его предприятиям, которые вдруг оказались крайне социально значимы для страны, из государственного бюджета выделили несколько миллиардов долларов. На эти деньги он скупил собственные обесценившиеся акции и тем самым восстановил финансовое благополучие своих заводов. Но Абрам не стал тратиться на людей, сотрудники работали за копейки, а он продолжал богатеть. Но вот кризис миновал. Ему удалось убедить друзей не возвращать данные государством деньги, все тихо сошло на нет. И Сперанский был доволен, и друзья из правительства не остались внакладе.

Все шло хорошо. Денег было очень много, он никогда даже не мечтал о таких астрономических суммах. Деньги ему были уже не нужны. У него было все и даже более, он уже не знал, куда их потратить. Но его захватил дух соперничества: у Шляпмана столько-то миллиардов – Сперанский должен его обогнать! Вот вперед вырвался Рувинский, неужели Абрам хуже? И, надрываясь, олигарх рвался вперед. Казалось, все, можно расслабиться, но вдруг появляется Ильинский – и вновь приходится напрягаться: завышать цены на продукцию своих заводов, урезать зарплаты, придумывать схему ухода от налогов. И все ради того, чтобы обогнать Ильинского.

Но сейчас гонка закончилась. Все думали только об одном – как бы не остаться совсем на бобах. Конечно, у них были большие капиталы, но они таяли на глазах. Сперанский смотрел на большой ультрамодный в девяностые годы проигрыватель, который теперь стоял на полке музея, и думал, что он напоминает ему самого себя. Ведь скоро про него все забудут, и только где-то в учебниках истории останется о нем несколько нелестных слов. Как обидно на старости лет стать старой ненужной вещью.

– Абрам Абрамович! – чей-то мягкий голос оторвал его от воспоминаний. – Вы хотели со мной встретиться?

– Да, здравствуйте, рад вас видеть.

– Почему вы решили назначить встречу в этом музее? – поинтересовался незнакомец все тем же мягким голосом.

– В музее хранится история, внимательно изучая которую, можно успешно предсказать будущее. Посмотрите на эти радиоприемники. Какими величественными, мощными и недоступными они были в свое время! А сейчас пылятся на музейных полках. Их время ушло, они не смогли вовремя перестроиться, и сейчас уже никому не нужны.

– Но вы же пригласили меня не за тем, чтобы прочесть лекцию по истории.

– Да-да, извините, с возрастом становишься сентиментальным. Пойдемте, попьем кофе, здесь неплохой ресторанчик.

Они прошли в небольшое заведение и сели за стол. Сперанский заговорщически прошептал:

– Наши друзья не очень довольны ситуацией в России.

– Я вас не понимаю.

– Все вы понимаете, можете мне доверять, – олигарх посмотрел по сторонам, в ресторанчике никого не было. – Нам нужен человек, который сможет стать реальной силой. У нас много сторонников в стране и за рубежом, мы готовы выделить все имеющиеся ресурсы, собрать людей в мощный кулак и сменить власть, которая рушит все наши завоевания. Я думаю, вы понимаете, что я имею в виду.

Незнакомец внимательно слушал.

– Мы хотим предложить вашему шефу стать тем, кто возьмет на себя ответственность за будущее страны. У вас не будет проблем с деньгами, нужными людьми, международной поддержкой. Передайте ему, пожалуйста, что мы дадим все, что будет нужно.

– Хорошо. Я передам все, что вы сказали. Кофе здесь действительно изумительный. Я думаю, мы еще выпьем по чашечке через неделю в это же время. До свидания, Абрам Абрамович, рад был вас видеть.

Незнакомец встал и ушел. Сперанский посидел за столом еще минут десять и тоже направился к выходу.