Пепельница (пьеса)

Перед соседями же неудобно.

Устроили ребячество, не стыдно?

Неужели, вам это не видно?

Смукин: Ну, долго вас еще держать?

А вы чего ржете? Убирайте друга.

Логозин и Милкин: Ну да еще чего, куда не совали мы руки.

Байдин: Милости прошу, ребята, успокойтесь.

Стафонов: Стриблежий, умойтесь.

Только приехал ты на днях,

Уже плохая репутация в наших краях.

Стриблежий: Да уж как-нибудь

Попытаюсь без вас разобраться, как мне свернуть.

Стафонов: При свидетелях плохо

Выбивать с ковра блохи.

Ровняю вас я в блоху

Набиваю сударь вам стрелу.

Стриблежий: Не оскорбляйте меня вы,

Облик козла от свиньи.

Стафонов: Не чисто парный лор.

Лозозин и Милкин: А вот и прокурор.

Стафонов: Вам сегодня везет,

Выиграли джек-пот.

Председатель: Только при виде власти

Действуют Ваши масти.

Сударь Смукин, вы Прокурору объясните,

Чтоб оборвать эти нити.

(расходятся по разным сторонам. Остаются Смукин и пришедший прокурор)

Прокурор: А что у вас тут случилось?

Смукин: Да вот как-то вот получилось.

Собрание шло. О различных предложениях.

Да у Стафонова лопнуло терпение.

Слушать, видите ли, он устал,

Как Стриблежий речь излагал.

Человек должен держать себя в руках

Свою волю, свой страх,

Ибо избежать недоразумения

Порой часты они и без сомнения.

А Стафонов тут сказал

«Не вы ли тот бог? Я угадал?

Который нас будет учить

Как нам быть, как нам жить»

Тот подхватил, затем он.

И начался сыр-бор.

Прокурор: А кто этот Стриблежий?

Смукин: Ааа, новый тут, приезжий.

Прокурор: А, только приехал и уже

успел побывать в центре внимания,

В зор броситься местной шпане.

Смукин: Да, интересные расстояния.

Слухай, а что у тебя за леди,

Как с плаката у меня «девочки на велосипеде»?

Прокурор: Правда, хороши? Но не разевай рот

На чужой пирожок.

Смукин: А чего это, всеми уважаемый дружочек,

Оставил бы и мне кусочек.

Я-то ведь знаю номерок вашей жены.

Прокурор: Ах ты, гад, ах ты!

Смукин: Ну ладно, ладно, шучу.

Прокурор: Ну ладно, я пойду.

(уходит прокурор, остается один Смукин)

Смукин: Иди, иди. Какой такой,

А я ведь тоже золотой.

С женою вашей я знаком.

Иди, иди. Старый ты гармон.

Жена тоже хороша,

Любовница ведь моя.

(уходит Смукин, входит кто-то)

Она: Дура, дура! Кто я еще?

Душно. Надо открыть окно.

Он меня к счастливой жизни звал,

Сердце мое однажды украл.

Но я не села на поезд его

Но ведь мне не все равно.

Я его люблю, люблю, люблю!

И зачем себя за это гублю?

Стояла на перроне, в окна смотрела.

Слеза это видеть не хотела,

Как он по поезду метался,

Совсем уж меня обыскался.

Но выйдя на улицу, на перрон,

А там уж и нет меня, сердца стон.

Он вернется. Обязательно вернется,

Как всегда, уходя, обернется.

Светлыми красками станет мир мой,

Он мой последний герой.

А Смукин, проклятый мой муженек,

У него на уме только финансы, должок,

Деньги, деньги. Я всего лишь вещь его.

Не заметит и не прочтет в глазах моих это зло.

Вернулась сюда. Дура.

В мир сырости и темного пурпура.

Я так давно не курила.

Получше стало. Вслух не говорила.

Он приедет обязательно за мной,

И я поеду теперь точно с тобой.

Почему я ненавижу грех?

Согрешила же, не видела помех.

А если не приедет он,

Слезой на подушке кончится сон.

Открытое окно уже привлекает,

На подвиг всей жизни созывает.

Но нет, я буду сражаться.

Прятаться и улыбаться.

Буду той, кем я была.

Пусть в душе поет одинокая луна.

(уходит, заходят двое)

Милкин: Ну, ничерта ты сочинил!

Стафонов: Что, и впрямь удивил?

Милкин: Ну, конечно, можно одуреть.

О таком и нечего и сожалеть.

Стафонов: Умников мы тут видали,

Живьем на завтрак сьедали.

Здесь наше место! И никто

Лишнее не вставит словцо.

Милкин: Я как-то сам и не заметил,

Только подул из форточки ветер,

Как ты ему сказал «Дурак!»

А тот «Как так, как так!»

И на него ты полетел,

Вот умора. А как он запел!?

Мы с Логозиным поржали,

Как вы дружно жали на педали.

(заходит Логозин)

Логозин: Только авации и аплодисменты,

Устроили праздник господа интеллигенты.

Забыл взять с собой цветы.

Милкин: О! заходи, закури.

Логозин: Да нет, спасибо, не хочу.

Ну и что дальше, и что к чему?

Стафонов: Посмотрим, что дальше говорить будет.

Не судить же его, мы не судьи.

Хорошо говорить, дескать, то молодец,

А все же эдакий наглец.

Логозин: Да брось ты это, Стафон.

Видно, что не крут он.

Просто словечко он любит,

А кто его за это осудит?

Коль, говорит, значит, знает.

А о чем, поди, не понимает,

Сколь ни вешай на него знамен.

Милкин: Ну, может, где-то и умен.

Стафонов: Но каков бы не был интеллигент,

Он нам все ж не авторитет.

Милкин: Ладно. Идемте, идемте,

Да в тридцать шестую зайдемте.

(уходят, заходят двое)

Прокурор: Пройдемте, вон туда.

У меня дел то выше крыши.

Так-так, интересно. М, да.

Говорите только тише

Байдин: У нас тут сюрпризы – задатки.

Прокурор: Что вы, что вы. В слух не говорят про взятки.

Байдин: Извиняемся, извиняемся.

(показывает содержимое конверта)

Прокурор: Да это что, издеваетесь вы?

Да за такие тыщи!

Байдин: Тише, говорите тише.

Прокурор: Да что б я за такую сумму

Слово вставил в думу?

Да уж, сеньор, браво.

Байдин: Что значит мало?

Я чуть позже больше бы мог,

Хотел бы взять у вас я в долг.

Прокурор: Взятку? В долг взятку?

Байдин: Я не знаю такую загадку,

Не приходилось прибегать, ни разу.

Прокурор: Ну, так бы и сказал сразу,

Подарочки мне принимать не в укор,

Но не забывайте, у меня власть. Я прокурор.

Байдин: Конечно, конечно. Все честно.

Прокурор: А что за тип-то? Стало мне интересно.

Байдин: Наверняка, будет неприятен мой ответ.

Что ни на есть, это ваш сосед.

Стафонов фамилия, стало быть.

Прокурор: Что Стафонова, закрыть?

Да вы что, с ума сошли?

С такими предложениями пришли,

Чтобы я по подозрению за воровство?

Да я знаю с детства его.

Байдин: Понимаете ли, эта шпана

Может навредить нашим делам.

Пусть на денька эдак два,

А лучше неделя нам нужна.

Прокурор: Закрой я на неделю Стафона?

Тишина заговорит словно.

Наши отцы были друзьями,

С детства игрались, мячики мяли.

Байдин: Я, конечно, все это понимаю.

Прокурор: Ходили на рыбалки, охоты.

Байдин: Ну, это я так полагаю.

Прокурор: Искали себе приключений заботы,

Вместе веселились, в горе и печали

Сочиняли новые морали.

Ну да, и рядом стояли, пусть и не стойка.

Так денег-то, говорите, сколько?

Байдин: Плюсом к этим деньгам можем и натурой.

Птичка напела, не сдерете три шкуры.

Прокурор: Скажут некоторые сдуру

Байдин: Оптом платья из пурпура.

Прокурор: Платья говоришь?

Байдин: Дорогих, но три штуки всего лишь.

Прокурор: О! Для моей жены возьму,

Клавку с Зойкой отблагодарю.

Байдин: И Нинку, и Екатеринку,

И Наташку, и Зинку.

Прокурор: Что-то еще имеется? Ничего?

Дай подумать. Хорошо.

Ладно, сойдет. Я согласен.

Он вам больше не опасен.

Сегодня же найдем управу,

Заключенную расправу.

Байдин: А как он окажется на свободе,

Нас уж и не отыщут в народе.

Дальше нам надо в путь.

Прокурор: Ну, это ваше дело. Не суть.

Байдин: Угощайтесь, не хотите?

Прокурор: Ирисок велите?

Ну, давайте посидим, посидим,

Ирисок хоть поедим.

Байдин: Ну ладно, пойду, пожалуй, я.

Ждут меня мои дела.

(уходит)

Прокурор: Вот делать мне больше нечего, как сидеть,

В зубах ириски ковырять, да в окошечко смотреть.

Пойду, пожалуй, тут и я.

Похмелье мучает меня.

(уходит, входят двое)

Председатель: Работы, говоришь, надо?

Переодевшийся бомж: Рад бы сударь, рад бы.

Председатель: А как вас-то звать?

Переодевшийся бомж: Лаврентий Иванович Пьянко.

Председатель: И как вас тут понять?

Есть одно но!

Не вы, ли, господин, пьяный валялся

У подворотни, к земле прижимался.

А тут где-то достали костюм,

По имени и отчеству назвались. Где взять столько дум,

Не пререкаете ли вы меня ко лжи?

Переодевшийся бомж: Перепутали, быть может, вы?

Я только нынче из Москвы.

Отдохнуть хотелось мне бы.

Председатель: Простите, простите меня.

Видал, походу, близнеца.

Очень, ну очень похож.

Бывает и такое всё ж.

Так чем руководствуетесь вы?

Переодевшийся бомж: Любил я работы, и руки золоты.

Председатель: Забор подремонтировать надо.

Переодевшийся бомж: Я готов. Ладно.

Мне б кусочек хлеба да воду,

А то чего-то я голодный.

Председатель: Да, конечно, есть-то хочется.

Переодевшийся бомж: А то деньги-то кончилися.

Верней, попал под чуждые морали,

И меня тут обокрали.

Председатель: Ну, что ж, чем можем,

Тем господину и поможем.

Сегодня только забор,

А на завтра другой разговор.

Переодевшийся бомж: Ничего, я не тороплюсь.

Председатель: Да я вами только дивлюсь.

Ну что, пройдемте, в кладовую.

Инструментарий вам дам,

Что надо – все растолкую.

А то не разберетесь там.

Переодевшийся бомж: Да учил многому меня отец.

(Председатель шел позади, повернувшись, добавил, уходя)

Председатель: Москвич, ну, ну. Суперлжец.

(уходят, на встречу попадаются двое пристально смотрят на уходящих)

Клава: Надо же, не знала.

Зоя: Что, что? Что ты сказала?

Клава: Не знала, говорю, как все вращается.

Зоя: Что так люди быстро, как вон этот, поднимаются?

(указывает на ушедших)

Всякое, конечно, в жизни бывает.

Жизнь с лихвой обратно возвращает.

Клава: Чего? Да я тебе скажи нисколь.

Зоя: Ты, Клав, постой.

Клава: Убеждение? Лишение рассудка.

Не тебе говорить. Работа на сутки.

Зоя: Человек добро взамен получает,

Так как добро он творит.

А кто, к примеру, по воровству не скучает,

То вот сейчас и сидит.

Клава: Ловкие речи. А вспомни ты,

Глаза не раскрыты, словно,

Забудешь мгновенно речи

Нашего вора в законе.

Умер не от пули, нет.

Свою смерть принял человек.

Зоя: Так ведь он раскаялся

О своих прошлых грехах.

Клава: А до этого нисколь не маялся.

Вся жизнь как на небесах.

Зоя: Не знаю, все всегда вертается,

И так часто получается.

Ну да, небольшие сомнения,

Что-то вроде исключения.

Клава: Вот дурра, небось, веришь в кого?

В добро аль в зло.

Зоя: Дура… Сама ты дура.

Нельзя смеяться над этим. Грех.

Клава: Был бы стул. Свалилась б со стула.

Твоя работа. Аль добро? Добро для утех?

Зоя: Есть в этом и плюсы.

Мужчин не только уважать,

Уберем личные конфузы,

Ведь их надо и обольщать,

Не сыскав и пару муз.

Клава: Пойдем, конфуз.

(уходят, заходит кто-то)

Она: Что мне делать? Что же делать?

И как мне его теперь ждать?

На том разве мое дело,

Сидеть и слезы проливать.

Прошел час, может, два,

Может вечность прошла.

Он моя вечность. Именно он.

Когда рядом с ним, вижу другой сон.

Сны, печали и боли разлуки,

От слез сыры мои руки.

Как бы тот чужой, мой муж, меня не увидел.

Мне больно, и еще нести на себе обиды.

Слабое тело в слабой душе,

Одно, что ли, осталось мне.

Я одна, нет рядом тебя.

Я одна, карает за слабость судьба.

Но за что? Ведь я не грешила,

Плохого людям не говорила.

И нет у меня сил дальше ждать,

Когда вновь он по имени меня будет звать.

И я полечу со скоростью света