След на песке

Полковник Российской армии и генерал США

В судьбе пет случайностей: человек скорее создаёт, нежели встречает свою судьбу.

Лев Толстой

Раб, довольный своим положением, вдвойне раб, потому что не одно тело его в рабстве, но и душа его.

Эдмунд Бёрк, английский политик, парламентарий, публицист

История российской эмиграции содержит в своих хрониках немало имён выдающихся и великих учёных, инженеров, композиторов, писателей. Но есть среди них одно имя, которое редко упоминается журналистами, о котором нечасто вспоминают исследователи, – это единственный в истории России и США военный, служивший успешно двум государствам, имевший звание российского полковника, и единственный русский, ставший генералом американской армии.

Иван Турчанинов, или, как его называли в Америке – Джон Бэзил Турчин, оставил свой след в истории России и США, а для потомков – немало свидетельств, загадок и тайн.

Родился Иван Васильевич Турчанинов в семье отставного русского офицера, донского дворянина 5 января 1822 года в станице Константиновская области Войска Донского.

К тому времени его род был уже известен своей службой государству российскому Дед, Пётр Турчанинов, активно участвовал в Русско-турецкой войне 1768–1774 годов. В результате победы в ней Россия получила выход к Чёрному морю, был разгромлен флот Османской империи, подписан Кючук-Кайнарджийский договор, после чего в 1783 году Крымское ханство со всеми владениями прекратило своё существование и официально вошло в состав Российской империи.

За свою храбрость и находчивость в боевых действиях Пётр Турчанинов был отмечен главнокомандующим русской армии генерал-фельдмаршалом Петром Александровичем Румянцевым. По его ходатайству храброму казаку было присвоено офицерское звание и направлено прошение императрице Екатерине II о даровании Турчанинову дворянского звания. С этого времени и берёт свое начало дворянский род Турчаниновых, известность и слава о котором вошла в историю России. К примеру, брат отца, Павел Петрович Турчанинов, который сражался в войне 1812 года с Наполеоном, был отмечен наградами и закончил службу в звании генерал-лейтенанта, оставив свой след в военной хронике тех лет. Но отец, Василий Петрович (возможно, из-за ранения), рано прервал воинскую службу, имея высокое звание войскового старшины, ушёл в отставку и поселился в г. Новочеркасске.

Продолжая традицию рода, Ивана Турчанинова с детства готовили к воинской службе. Когда ему исполнилось десять лет, в 1832 году он поступил на обучение в Первый кадетский корпус в Санкт-Петербурге. Через три года его перевели в войсковую классическую гимназию в Новочеркасске, после окончания которой Турчанинов поступил в прославленное Михайловское артиллерийское училище в Санкт-Петербурге (в 1855 году получило статус академии).

Вскоре после окончания училища молодой офицер смог применить полученные военные знания. Первым испытанием для него стали события в Австро-Венгерской империи 1848–1849 годов. Император Фердинанд своей пассивной политикой упустил ситуацию в стране. Население Венгрии было недовольно правлением Вены, и Будапешт попытался выйти из состава единой империи. Положение Габсбургской монархии стремительно ухудшалась. Из Вены прибыл командующий венгерскими войсками, австрийский ставленник, фельдмаршал, граф Франц фон Лумберг. Это вызывало бурные протесты венгерского населения. 28 сентября 1848 года новый командующий был убит экстремистами. Австрийское правительство, потеряв надежду усмирить восставших, обратилось за срочной помощью к российскому императору. Царь Николай I направил в Австро-Венгрию российскую армию под командованием генерал-фельдмаршала И.Ф. Паскевича, которая в 1849 году спасла монархию от развала. Одним из участников этой военной операции был молодой офицер-артиллерист Иван Турчанинов, на которого обратили внимание во время этой кампании и после возвращения на родину рекомендовали в Николаевскую академию Генерального штаба.

Окончив с серебряной медалью Академию Генштаба в 1852 году и получив звание майора, Иван Васильевич Турчанинов был назначен в свиту цесаревича Александра, будущего императора, который командовал гвардией царя Николая I.

В годы учёбы и жизни в Санкт-Петербурге офицер внимательно присматривался к тем порядкам, которые установлены в государстве, много читал, изучая помимо военного дела историю, философские произведения. Общаясь в узком круге, он участвовал в дискуссиях и спорах о проблемах России, самодержавного правления, крепостного права… В этих условиях формировалось мировоззрение и взгляды Ивана Турчанинова. А в стенах академии офицера готовили к баталиям и защите интересов огромного государства. Ситуация к тому времени складывалась для российских интересов непросто. В середине XIX века у границ России была неспокойная военно-политическая ситуация.

В 1853 году страна вела войну с Турцией, которая регулярно поставляла вооружение и припасы отрядам Шамиля и поддерживала антироссийские силы и настроения на Кавказе и в Крыму. 10 ноября 1853 года русская эскадра кораблей разбила в турецком Синопе хорошо вооружённую эскадру Осман-паши. В Турции, Франции и Великобритании была поставлена задача общими усилиями не допустить усиления влияния России на Чёрном море и в регионе Кавказа и Балкан. В начале сентября 1854 года стало известно, что к крымским берегам направляется огромная военно-морская эскадра. Около 90 современных – почти все на паровой тяге – военных кораблей франко-турецко-британской коалиции шли курсом на Севастополь, где находилась русская Черноморская эскадра из 20 вымпелов, из которых только шесть были с паровыми двигателями, остальные ходили под парусами.

В России не исключали нападения на государство и с западного фланга. Майор Турчанинов получил срочный приказ во главе отряда казаков обследовать фортификационные возможности северо-западных границ России в районе Финского залива, побережье у Нарвы и Кронштадта, выявить возможные районы, где существовала угроза высадки вражеского англо-французского десанта. В Генштабе не исключали возможности высадки вражеских десантов и вблизи столицы. Проведя успешно обследование, майор Иван Турчанинов вернулся с планами и предложениями о возведении необходимых береговых укреплений и позиций для береговых батарей. Оперативное проведение инспекций и принятые своевременные меры произвели впечатление на командование и императора Николая I. Молодой офицер досрочно получил звание полковника и был назначен начальником штаба гвардейского корпуса в Петербургском крепостном районе.

Оставаться на удобной должности в Санкт-Петербурге, когда на юге России разгорался пожар войны, было не в характере Турчанинова. Он стал первым из офицеров Генерального штаба, кто написал рапорт о направлении на Крымскую войну. Вскоре полковник Турчанинов получил назначение командовать 3-й полевой батареей на 4-м бастионе. Эта батарея была составлена из десяти морских орудий, которые сняли с затопленных в гавани Севастополя русских кораблей.

Войны, как известно, – индикаторы достижений и недостатков любого государства. Уже первые дни на боевых позициях показали Ивану Турчанинову остроту проблем Российской армии. Не скрывая, о них говорили и солдаты, и матросы, и офицеры в окопах и редутах. О проблемах России писали и говорили оппозиционеры и самый известный из них – А.И. Герцен, который жил в это время в Лондоне.

Вскоре после прибытия в Севастополь в личном деле полковника И. Турчанинова появилась запись: «Увлекается идеями утопического социализма в герценовском изложении».

Войска коалиции, окружившие Севастополь, достигали 170 тысяч человек. 5 октября 1854 года началась первая бомбардировка города. В ней участвовали более чем 1300 орудий объединенной военно-морской эскадры и 120 пушек со стороны суши. У русской армии количество артиллерии составляло 268 орудий.

Несмотря на превосходство в артиллерии у союзников, они не сумели смять оборону защитников. Коалиция перешла к осаде Севастополя, которая длилась 11 месяцев.

На четвертом редуте, где были установлены орудия батареи, во время осады Севастополя бывал и подпоручик, граф Лев Николаевич Толстой. Появлялись там и врачи медицинского отряда, в который вошли 43 американских добровольца, прибывшие из США. История не сохранила писем или свидетельств знакомства Толстого и Турчанинова, но сегодня очевидно, что взгляды двух патриотов на ситуацию в России во многом совпадали. И многие последующие их поступки и произведения стали подтверждением этого.

После упорных кровопролитных боёв и потери Малахова кургана участь города была решена. 27 мая 1855 года генерал М.Д. Горчаков отдал приказ отойти войскам по мосту в южную часть. Бои за северную часть Севастополя завершились, и подразделения защитников воссоединились с войсками Меншикова.

Но коалиция так и не дождалась капитуляции России. 349 дней длилась оборона Севастополя. Союзники потеряли в Крымской войне 72 тысячи человек, русская армия – свыше 100 тысяч.

Солдаты и офицеры русской армии тяжело пережили сдачу Севастополя. Поражение в Крымской войне стало демонстрацией кризиса царского самодержавия, которое не смогло отстоять интересы России и вызвало в российском обществе разочарование и новую волну антимонархических настроений. Но оборона Севастополя стала победой русского духа и таланта. Она вписала в историю имена адмиралов В.А. Корнилова, В.И. Истомина, П.С. Нахимова, военного инженера Э.И. Тотлебена, хирурга Н.И. Пирогова…

Вскоре после отхода из Севастополя полковник Иван Турчанинов был отозван с южного направления и срочно отправлен в Польшу на должность начальника штаба корпуса.

Но и там ему не давала покоя Крымская война, заставляла анализировать и делать выводы. Человек образованный, хорошо изучивший военное дело, он понимал, что страна изначально была не готова к этой войне. К примеру, в России не была проведена военно-организационная работа, в армии и флоте не хватало современного оружия и кораблей. Основным стрелковым оружием в русской армии были гладкоствольные ружья образца 1845 года. Они уступали по дальности стрельбы французскому штуцеру (нарезное оружие) и английской нарезной винтовке. Доля нарезного оружия в русской армии в Крыму не превышала пяти процентов от числа всего вооружения. В российском генштабе эту ситуацию объясняли тем, что император и генералитет опасались, что основной удар коалиции по России мог последовать через Пруссию, Австрию и Польшу, и снабдили подразделения русской армии, размещённые на западных рубежах, нарезным оружием.

У офицера вызвал недоумение ещё и тот факт, что в армии до 1853 года отпускалось всего десять патронов в год на боевую подготовку солдат. Научиться метко стрелять, имея такие ограничения, было невозможно.

Подвергая критике российскую монархию, он сравнивал развитие России и Европы. Логика анализа привела его к выводу, что самодержавие и монархия, отсутствие конституции и политических партий были серьёзными преградами в экономическом развитии государства и общества, а соответственно, влияли на обороноспособность. Именно они и привели к поражению в Крымской войне. Всё чаще в его рассуждениях встречается слово «республика». Турчанинов становится поборником республиканского государственного строя.

Начав службу в Польше, он познакомился с дочерью своего сослуживца – полковника А. Львова. Её звали Надежда, была она молода и образованна, изучала медицину и имела общие с ним взгляды. А ещё ей нравилось, как Иван играл на скрипке, с которой офицер не расставался с юных лет. 10 мая 1856 года они поженились в польском Кракове.

Когда Крымская война завершалась, в Россию приехала специальная американская военная миссия. Её возглавлял хорошо образованный капитан Джордж Б. Маккиллен. Задачей миссии было подробное ознакомление с военно-техническими достижениями воюющих держав, тем, какие новинки и стратегические решения использовались противниками в войне.

Делегация посетила российские воинские части, в том числе гвардейский корпус в Польше, где служил полковник И. Турчанинов.

Знание иностранных языков позволило ему познакомиться с главой американской миссии. Встречи и беседы двух военных породили большой интерес русского офицера к событиям и развитию государства и общества в далёкой Америке.

К тому времени в среде казаков Дона, откуда происходил полковник, начали появляться оппозиционные настроения, что вызвало повышенное внимание агентов и жандармов. Высказывания Турчанинова о том, что казаки в русской армии чувствуют себя «пасынками», его республиканские взгляды, увлечение статьями Герцена заставили Третье отделение корпуса жандармов, возглавляемое графом Бенкендорфом, внимательно следить за деятельностью и перепиской полковника, держать его под пристальным надзором.

Дальнейшие события в жизни полковника Турчанинова не имеют достоверных документальных подтверждений в архивах. По одним данным, он, взяв отпуск, с женой выехал на лечение в Мариенбад, по другим – полковник был вызван в Генштаб, где ему поручили отправиться в Европу и секретно изучить темпы и данные о перевооружении европейских армий. Но точно известно, что вскоре после отъезда из России Иван Турчанинов прибыл в Лондон, где встретился с Александром Герценом. После беседы и обмена информацией, когда он рассказал писателю об обороне Севастополя, проблемах России, о своём неприятии крепостного права и самодержавия, Турчанинов неожиданно сообщил, что принял решение об отъезде в Америку На предложение Герцена остаться в Европе офицер ответил: «Тут везде монархия, а мне нужна республика». Писатель усмехнулся и неожиданно произнёс: «Скучная страна Америка!»

А. Герцен признался, что и сам когда-то хотел уехать за океан, но после долгих раздумий и информации из САСШ, как тогда было принято писать аббревиатуру, которая означала Северо-Американские Соединенные Штаты, разочаровался в этом пристанище для рабовладельцев, европейских авантюристов и проходимцев. Но республиканца и сторонника социальной справедливости, полковника царской армии эти слова писателя не убедили. Чета Турчаниновых через несколько дней отправилась в Америку.

Вскоре во время своей поездки за границу в гостях у Герцена в Лондоне побывал и Лев Николаевич Толстой. Вновь пересекались судьбы русских патриотов, стремящихся к лучшему пониманию мира и думающих о будущем их родины.

После прибытия в САСШ Иван Турчанинов и его жена вскоре приобрели ферму на Лонг-Айленде, вблизи Нью-Йорка. Почти год они, не имея никакого опыта в сельском хозяйстве, много работали и надеялись на успех, но неурожай и экономические проблемы в стране заставили их вскоре продать ферму.

По совету их знакомого Джорджа Маккиллена, с которым семья продолжала поддерживать отношения, они переехали в Филадельфию, где Иван Васильевич поступил учиться в инженерное училище. Надежда также решила обучаться в одном из двух медицинских училищ страны. С этого периода Иван и Надежда после регистрации в суде получили американское гражданство, взяли себе новые имена и фамилии для лучшей адаптации в американское общество и стали: Джон Бэзил Турчин и Надин Турчин.

После окончания учёбы в 1859 году семья Турчиных уехала в небольшой городок Маттун, в Штате Иллинойс, который был основан всего за три года до их приезда, но уже стремительно превращался в важный железнодорожный узел Америки.

Иван Васильевич устроился на работу инженером-топографом на Иллинойскую центральную железную дорогу Жена нашла работу медсестры там же в небольшом госпитале.

В тот период Турчины пытаются найти себя в условиях незнакомой и молодой страны. Они тщательно всматривались в жизнь, которая их окружала, изучая порядки и условия, с которыми они сталкивались. Но, чем больше росло понимание, тем сильней их постигало разочарование, о котором Иван Васильевич написал откровенно в Лондон Александру Герцену: «Назад тому почти что три года – это было, если не ошибаюсь, вначале июня, когда только что кончилась Крымская война и Его Величество изволили собираться короноваться, – к Вам явился в Лондоне гвардейского генерального штаба полковник Турчанинов, это был я…

Я тогда сказал Вам, что еду в Соединённые Штаты, и помню Ваше замечание: “Скучная страна Америка!”… Признаюсь, я отчасти усомнился в Ваших словах, мои заокеанские грёзы были гораздо выше и чище пошлой действительности».

Далее Турчанинов суммировал свои впечатления от пребывания в Америке:

«Эта республика – рай для богатых, они здесь истинно независимы; самые страшные преступления и самые чёрные происки окупаются деньгами. Smart man (по-нашему – «ловкач и пройдоха») здесь великое слово: от миллионера до носильщика, от сенатора до целовальника, от делателя фальшивых ассигнаций до денного разбойника – smartness резко проведена. Будь человек величайший негодяй, в каком бы то ни было классе сословия, если он не попал на виселицу и ловкач, он-то и почтенный; за ним все ухаживают, его мнение первое во всём; его суждениям и приговору верят более, чем Библии: он вертит кругом, в котором сам вертится. Итог подобных ловкачей-пройдох в государстве составляет управляющий класс во всех делах; остальная масса – управляемые. Ловкач-капиталист – американский принц, которого почтенность не может быть так же атакована, как почтенность русского царя; первого особа так же неприкосновенна и священна, как особа второго; один раздавит всякого врага жандармами и солдатами, другой – долларами и подчинёнными ему разбойниками».

Иван Васильевич завершает свой вердикт:

«Разочарование моё полное; я не вижу действительной свободы здесь ни на волос…

…Что касается до меня лично, то я за одно благодарю Америку: она помогла мне убить наповал барские предрассудки и низвела меня на степень обыкновенного смертного, никакой труд для меня не страшен».

Турчанинов обращается в письме к А. Герцену с просьбой, чтобы он прочитал и сообщил своё мнение о прозе его жены. Надежда закончила повесть на французском языке и очень хотела, чтобы известный писатель прочитал её. Она также написала Герцену своё письмо. В нём она отметила черты жизни в Америке, которые особенно поразили её. В частности, Надежда упомянула о женщинах из «американского высшего света»:

«Иван Васильевич писал вам о том, что мы нашли в Америке; прибавлю со своей стороны несколько слов о предметах; преимущественно для меня интересных. Американская женщина, принадлежащая к высшей respectability, – тщеславнейшее, надменнейшее и пустое создание. Наряды, чванство, желание блеснуть, сыграть роль принцессы, леди – идеал её жизни; нигде роскошь туалета не доведена до такого бессмысленного излишества; нигде так открыто нагло не кланяются деньгам; тут даже нет наружного приличия в этом отношении: на улице и в лавке, в церкви и в бальной зале вы услышите на разные лады высказываемое одно и то же, а именно, что деньги делают человека и что без денег человек дрянь, не стоящая уваженья».

Судьба повести Надежды Турчаниновой неизвестна, но замечания в письме Герцену вошли в историю и представляют до сих пор интерес исследователей и писателей.

Вскоре семья решила переехать в Чикаго, где Джон Турчин был назначен руководителем технического отдела железнодорожной компании.

В этот период он начал активно сотрудничать с местными газетами, серьёзно интересовался политической деятельностью. Вступив в Республиканскую партию, Турчин решил поддерживать борьбу, разворачивавшуюся против рабовладения в Америке.

Там же в главном управлении железной дороги Иллинойса – «Иллинойс Сентрал» в эти годы работал юристом адвокат Авраам Линкольн, который стал одним из основателей Республиканской партии. Выросший в семье бедного фермера, первым получивший образование в семье, он успешно сдал все необходимые экзамены и получил лицензию на адвокатскую практику. Ещё до работы в железнодорожной компании Линкольн был известен как общественный деятель, выступавший за преобразования в Америке.

Но познакомились Турчин и будущий американский президент не в управлении железной дороги, где оба трудились, а при чрезвычайных обстоятельствах в начале 1860 года в городе Спрингфилде, вдалеке от Чикаго.

Находясь там по делам, Турчин прочитал случайно в местной газете «Спрингфилд-Ньюс», что конгрессмен Авраам Линкольн будет выступать перед жителями города. Он представлял в то время штат Иллинойс в Конгрессе САСШ. Как признанный борец против рабовладения, парламентарий вызывал ненависть и раздражение у приверженцев рабства в стране.

По всей Америке в те дни шли дискуссии и жаркие споры о возможном запрете рабовладения и вероятности вооружённого противостояния Севера и Юга.

На встречу с политиком Джон Турчин приехал со своим бывшим (во время воинской службы) адъютантом, ставшим его помощником и в Америке, донским казаком Александром Нагаевым.

После выступления Линкольна перед собравшимися о необходимости отмены рабства в зале началась потасовка, переросшая в драку. Сидевшие недалеко от Линкольна Турчин и Нагаев успели вместе с другими горожанами защитить политика и через разбитое окно помогли выбраться в безопасное место. После этой встречи Линкольн знал, что среди его единомышленников в партии есть мощный русский, бывший опытный офицер, который смог защитить его от толпы сторонников рабовладения.

О своей поддержке Республиканской партии и Линкольна, выступавшего против бесправия чёрных рабов, Иван Васильевич в тот период писал статьи в американских газетах. В том, что Авраам Линкольн победил на президентских выборах в 1860 году, став первым президентом, избранным от Республиканской партии, и 16-м в истории страны, есть и небольшая заслуга Джона Турчина.

Но основная борьба была ещё впереди. Южные штаты, где процветало рабовладение, не собирались ничего менять и уступать свои позиции. Чтобы представить себе положение рабов в Америке XIX века, полезно привести несколько свидетельств, взятых из документальных хроник тех лет, для лучшего понимания уровня жестокости и несправедливости в отношении миллионов людей, привезённых в Америку в рабство. Негр Соломон Нортап, который проработал рабом в Луизиане 12 лет, в 1845 году так описал свою жизнь:

«Сезон сбора хлопка наступает в конце августа. В это время каждому рабу даётся мешок, к мешку привязывается ремень, который надевается на шею… Когда нового рабочего посылают в первый раз на плантацию, его подгоняют и заставляют собирать хлопок в этот день так быстро, как он может. Вечером его сбор взвешивают, и в дальнейшем он должен приносить тот же вес каждый вечер. Если когда-нибудь вес окажется меньше, то это считается доказательством лени раба, и его наказывают хлыстом. Рабочие обязаны быть на плантации с рассвета, и за исключением 10–15 минут, когда они могут проглотить свой паёк холодного бекона, им не разрешают быть без дела ни одной минуты…»

О положении детей-рабов на фабриках Филадельфии в 1830 году одна из американских газет, «Меканикс фри Пресс», писала:

«…Всем известен тот факт, что большинство подручных на хлопкообрабатывающих фабриках состоит из мальчиков и девочек от 6 до 17 лет. Они работают от зари до ночи…»

В 1861 году была принята конституция Южной Конфедерации. В ней, в частности, говорится:

Раздел 2

– 1- Граждане каждого штата пользуются всеми привилегиями и неприкосновенностью граждан остальных штатов и имеют право временно оставаться в любом штате этой Конфедерации со своими рабами и иной собственностью, и их право на владение указанными рабами не может быть нарушено…

– 3- Раб или другое лицо, состоящее на службе или в рабстве в любом штате или территории Конфедерации согласно их законам, бежавший или незаконно перевезённый в другой штат, в соответствии с любым законом или указом, действующим в нём, не может быть отпущен с такой службы или работы, но должен быть возвращён по требованию стороны, которой такой раб принадлежит, или лица, на которого он должен работать».

Принятие конституции Конфедерации окончательно законодательно закрепило рабство и стало вызовом для цивилизованного общества в Америке, послужило расколу страны на две части, одна из которых, Север, стремилась к развитию капитализма и свободных рыночных отношений, а вторая, Юг, хотела сохранить рабовладение и радикальные порядки. Существовать в мире две части государства со столь различными идеологиями развития страны и общества долго не могли.

Но не только рабовладение разъединяло две части государства. Рабство было в тот период и на Севере. Первой английской колонией, которая легализовала рабство в Америке, была северная колония Массачусетс. Но оно исчезло в северных регионах страны в силу экономических причин, развития капитализма и изменения общественной морали. За дискуссиями о морали и гуманизме в те годы скрывались экономические интересы крупных промышленников и банкиров. И хотя на Севере жило 22 миллиона человек против 9,1 миллиона на Юге, быстро растущей экономике страны требовались миллионы свободных рабочих рук. На Севере располагались почти все промышленные предприятия страны, более 70 процентов железных дорог и 81 процент банковских депозитов. Сверхприбыли требовали сверхэксплуатации не только чёрных рабов, но и белых формально свободных немцев, поляков, ирландцев, шведов, китайцев… Америка уже тогда занимала четвёртое место в мире по объёмам промышленного производства и продолжала рваться вперёд.

Юг в отличие от Севера развивался консервативно, не спеша, по своим законам с легализованным рабовладением. Бесправный и беззащитный раб своей работой на плантациях, позволяющей получать прибыль и обогащаться плантаторам и фермерам, – это был главный экономический базис развития экономики на юге страны. После победы Линкольна на президентских выборах, которая не была принята многими на Юге, стало ясно, что война между Севером и Югом неизбежна. Северная буржуазия и старая рабовладельческая элита столкнулись в своих глобальных интересах и взглядах на развитие экономики и будущего страны.

4 марта 1861 года избранный президент принёс присягу. Не прошло и месяца, как ранним утром 12 апреля форт Самтер, в бухте крупного порта Чарльстон на побережье Атлантического океана, в штате Южная Каролина, был обстрелян войсками конфедератов, сторонников Юга.

Немногим более чем через сутки форт был захвачен южанами. У президента Линкольна не оставалось выбора – Америка вступила в Гражданскую войну между Севером и Югом. Главнокомандующим армией Севера был назначен генерал Дж. Б. Макклеллан, старый знакомый Турчина.

Республиканец по своим взглядам и противник рабовладения и порядков на Юге, Джон Турчин не колеблясь принял решение пойти добровольцем служить в армию северян. Всего штат Иллинойс отправил служить в армию Севера свыше 200 тысяч человек, из которых было сформировано всего около 150 полков.

С самого начала военных действий Джон Турчин предложил свои услуги военного командира, имеющего боевой опыт. В июне 1861 года в штате Иллинойс шла комплектация двух полков добровольцев.

Командиры подразделений выбирались голосованием. На назначение командиром 19-го Иллинойского полка были предложены две кандидатуры – Джона Турчина, в прошлом полковника русской армии, имеющего боевой опыт, и американского армейского капитана Улисса Гранта. На выборах победил Джон Турчин, который 22 июня 1861 года был назначен в звании американского полковника командиром 19-го Иллинойского добровольческого пехотного полка. В этот полк пошли служить добровольцами фермеры, рабочие железной дороги, шахтёры… Многие из них были жителями Чикаго и его окрестностей. Улиссу Гранту присвоили также звание полковника, и он был выбран командиром 21-го Иллинойского добровольческого полка. Пройдут годы, и он станет 18-м президентом США…

Три месяца русский полковник долгими часами занимался обучением добровольцев и отработкой у них боевых навыков, умения стрельбы, организации атак и обороны. Его жена Надин также записалась добровольцем в полк и выполняла функции врача и медсестры, став одной из первых в Америке сестёр милосердия.

Но первые испытания выпали на долю полка не в сражениях, а во время железнодорожной катастрофы, в которую попал эшелон с солдатами во время передислокации к Вашингтону. В сентябре 1861 года вагоны второго эшелона его полка сошли с рельсов и упали в реку Потомак в штате Индиана. Турчин, находившийся с солдатами в первом эшелоне, срочно отправился на помощь, спасая десятки людей, вытаскивая раненых из вагонов. Рядом была Надин, которая занималась перевязкой спасённых раненых. Позже в американских газетах написали, как оперативно была организована помощь солдатам из полка Турчина, и отмечали мужество полковника и его жены.

Когда полк оказался в лагере под Вашингтоном, в нём побывал генерал Дон Карлос Бьюэлл и отметил высокую подготовку и дисциплину солдат и офицеров, но сообщил командованию, что жена полковника Турчина незаконно находится на территории воинского подразделения.

В апреле 1862 года армия северян начала генеральное наступление. Полк находился в авангарде в районе Северной Алабамы. В те дни его солдаты заняли город Афины, взяв в плен сотни солдат-южан и большое количество подвижного состава местной железной дороги.

Полковник Турчин разместился со своим штабом в 20 милях от Афин. 30 апреля 1862 года пришло сообщение, что в освобождённом городе началась стрельба. Он направил туда кавалерийский дивизион под командованием Александра Нагаева, который вскоре сообщил, что на солдат-северян напали умело скрывавшиеся в подвалах и постройках города вооружённые южане. Они убили десятки солдат полка и добивают раненых.

Подняв свой полк по тревоге, Джон Турчин с боем вновь захватил Афины. Как позже было объявлено, материальные потери горожан составили свыше 55 тысяч долларов, сумма по тем временам немалая.

Плантаторам Юга Турчин отказался выдавать просивших у него защиты негров-рабов. Святое право частной собственности было нарушено, а это в Америке уже тогда было серьёзным преступлением.

Вскоре полковника Турчина по приказу командования отстранили от командования и назначили расследование по событиям в Афинах.

Особую активность в обвинениях Турчина проявил генерал Дон Карлос Бьюэлл, который когда-то хвалил дисциплину и выучку полка.

Будучи примиренцем и противником жёсткой линии в отношении Юга, он к противнику рабства и порядков рабовладельцев отнёсся предвзято и необъективно. После расследования и предварительных разбирательств военный суд вынес решение об увольнении полковника Турчина из армии.

В июле 1862 года Джон и Надин вернулись в Чикаго, где их тепло встретили горожане. Эта вынужденная пауза не стала потерей времени для профессионального военного. В те дни Джон Турчин успевал заниматься написанием пособий по подготовке и координации войск во время боевых действий, описанием тактики обмена сигналами и разработкой системы обучения новобранцев. Например, его книга «Обучение бригады» была признана командованием Севера лучшим учебником по тактике полевой войны. Его предложения и рекомендации повлияли в дальнейшем на разработку уставных норм для американской армии и после Гражданской войны.