Крым-карантин. Когда официально разрешили умереть

Глава пятая

«А твоя мама знает, что ты дебил?»

А в спину мне внимательно смотрела огромная овчарка и взгляд её дурных, залитых кровью, глаз не предвещал ничего хорошего. Вот тебе бабка и Юрьев день, не знаю, что такое Юрьев день, но думаю, что это что-то сравни с полной задницей. Я стою фактически в центре площади, из укрытий только огромный памятник Ленину, который никак не годится для укрытия. Собака опустила голову, оскалила жёлтые, все в пене клыки и вздыбила шерсть, и это без единого звука. Холодные мурашки сменились жаром всего тела, всё в глазах приобрело красноватый оттенок, и я… обоссался.

Видимо сработал какой-то древний анти-собачий рефлекс, и я побежал не к домам и магазинам, в которых двери и подъезды были наглухо заперты кодовыми замками, а к забору, а точнее к ограде церкви на которую из центра площади мне ясно указывал, обгаженной голубями рукой, Ленин. До церкви было метров сто, а собака была от меня метрах в двадцати. Если бы кто-то захотел измерить время моей стометровки с барьером, то он тупо не успел бы нажать на секундомер. Пришёл я в себя сидя на газоне уже за оградой церкви, благо та была выше моего роста и достаточно плотная. Слюна хрипящей собаки едва не долетала до меня от просунутой между прутьями пасти. Вот не помню, как я преодолел ограду, но мышцы болели так, как будто я занёс на пятый этаж рояль. Немного придя в себя, я встал и пошёл к воротам церкви, они, ожидаемо, оказались запертыми. Я постучал на сколько мог громко кулаком, но безрезультатно, ногой стучать почему-то постеснялся, хоть и считал себя атеистом. Делать нечего, и я пошёл вдоль ограды по периметру церкви. Единственные ворота и прилегающая к ним калитка оказались запертыми на висячий замок, причём изнутри. Может в церкви кто-то есть? Хотя, в принципе, изнутри замок можно повесить и просунув снаружи руки сквозь прутья ограды. Пока я обходил периметр собака как тень следовала за мной, не издавая ни звука и не выказывая ни малейшего желания оставить это занятие. Как бы её прогнать, не сидеть же мне тут вечно, хотя, судя по всему у неё особо то других планов на сегодня и нет. Попробую ка я пневмат, я, собственно, с этой целью его и брал с собой. Как-то страшно стрелять в эту злую, да и к тому же дурную морду, но что-то делать то надо. Как говорится: «не знаешь, что делать – сделай шаг вперёд». Ну я и сделал – дебил.

Подойдя поближе к вонючей пасти, я прицелился и выстрелил прямо внутрь. Собака взвизгнула, отскочила назад и с каким-то ужасным хрипом кинулась на ограду, но в отличие от прежних попыток, не стала просовывать морду между прутьев, а стала пытаться перелезть через ограду. Я не обоссался второй раз по той простой причине, что было уже нечем. Ей почти удалось, она зацепилась не только передними лапами за верх ограды, но ещё и нижней челюстью, как крюком багра, а задними лапами, хоть и с пробуксовкой, но подтаскивала свой зад на верх. Я отбросил пистолет в сторону и достал из-за пояса нож. Что было силы я воткнул его собаке под нижнюю челюсть и резко рванул назад. Хорошо, что не поленился и воспользовался темляком, а иначе мог потерять нож, пусть и не единственный, но самый лучший из тех, что были при мне. Собака свалилась с ограды и закрутилась вокруг своей оси издавая душераздирающий визг, чем я и решил воспользоваться. Перебежав на противоположную сторону ограды я уже занёс было ногу, чтобы перелезть, зацепившись руками за верхнюю часть прутьев, как обнаружил, что моё выступление не обошлось без зрителей. На другой стороне ограды за мной наблюдали две крупных дворняги, не издавая ни звука и наклонив головы в одну сторону. Всё бы ничего, но пена, свисающая из пасти и характерный красный цвет глаз закрали в мою душу сомнения по поводу целесообразности данного предприятия. Я, на удачу, пошёл в сторону от них, но они, чтоб они сдохли, деловито потрусили за мной – приплыли.

Глава шестая

А как же совесть? – в задницу совесть!

– Молодой человек.

Я аж подпрыгнул от неожиданности и чуть не выронил пистолет, который поднимал в этот момент.

– Молодой человек, да, да, это я к тебе обращаюсь.

Сказал пожилой бородатый мужчина, выглядывающий из боковой двери церкви, которую я не заметил.

– Скорее сюда!

Меня упрашивать не пришлось и через секунду за моей спиной громко лязгнул засов на двери.

– Проходи, не стесняйся.

– Спасибо батюшка.

– Да какой я тебе батюшка.

Засмеялся дедушка. Не поворачивался язык назвать его стариком или мужиком – именно дедушка. Мелкие морщинки в уголках глаз выдавали в нём добродушного, часто улыбающегося человека.

– Я всего лишь сторож. Пока разобрался кто там стучится в двери, пока дошёл – в общем не серчайте, что сразу не открыл.

– Да ничего, всё нормально, впустили – и Слава Богу!

– Бога поминаешь – креститься надо молодой человек, кстати, как тебя?

– Евгений.

Я тут же машинально перекрестился, хотя в душе убеждённый атеист. Боюсь сейчас не время, и тем более не место затевать теологические прения. Я обязан этому человеку, а подобные споры непременно его расстроят.

– Другое дело Евгений.

Улыбнулся дедушка. Я пошёл за ним просто что бы не стоять на месте.

– Вы здесь одни?

– Да, с воскресной службы ни души, да оно и понятно, что ничего не понятно, что происходит. Смотрю со звонницы на улицу, а там ужасные вещи происходят. Люди бегут все куда-то, звери с ума по сходили – на людей кидаются. Что там люди говорят? А то у меня здесь даже радио нет.

– Говорят эпидемия, причём у животных, бешенство. Вот и кидаются на всех, кого ни попадя.

– Ладно, пойдём в трапезную, поедим чем Бог послал.

Трапезной, как оказалось, была банальная столовая, с раздачей, подносами и кассой, вот только полки были пустыми. Митрич, так просил называть себя дедушка, достал из холодильника варёный картофель в мундирах, вареные же яйца, зелёный лук и хлеб. Слюна сразу же залила мои коренные зубы, видимо нервное перенапряжение весьма способствует аппетиту. Не успел я потянуться к еде, как был остановлен резким окриком: «без молитвы не сметь!». Ну а я что, я ничего, как говорится «в чужой монастырь…» а сейчас прям такой случай. Я конечно мог бы затеять полемику на тему свободы взглядов, совести вероисповедания и бессовестности вероисповедателей, да кому от этого легче станет? Мне – нет, так как глядишь и голодным оставят, а Митрич всё равно останется при своём мнении. Я давно усвоил для себя правило: «с людьми нельзя спорить на две темы, религия и политика, так как всегда все остаются при своём мнении и далеко не всегда в прежних отношениях». Вот и сейчас я сделал кроткое лицо и встал.

– «Отче наш» то хоть знаешь?

– Конечно, а кто ж его не знает, я крещёный, в церковь хоть и редко, но хожу.

Митрич заметно потеплел, встал и громко, нараспев прочёл молитвы, одна из которых и была вышеупомянутая.

Как же это было вкусно, особенно учитывая то, что всего было мало. Митрич явно не рассчитывал на гостей, но тем не менее огромное ему за это спасибо. Правду говорят: «голод не тётка», тут не то что верующим прикинешься, тут с голодухи и сам поверишь, пока желудок не наполнишь.

– А как долго вы здесь планируете находиться?

– На всё воля Божья, меня никто от этого послушания не освобождал, да и не вечно же это безобразие будет длиться? Еды и воды Бог послал в достатке, так почему бы и не продолжать послушание?

– А как припасы закончатся?

– Господь меня не оставит!

– Дай то Бог, дай то Бог.

Комментарии излишни. Сейчас надо думать о более насущном, то есть о себе любимом. Как-то надо выбираться от сюда. Неужели сейчас все улицы переполнены дурными собаками, норовящими откусить тебе задницу?

– Интересно, а долго собачки будут караулить меня возле церкви?

– Нет, не думаю. У них сейчас полно других дел по мимо вас. Не ты один так смело расхаживаешь по площади, у них есть кем заняться. Пошли на звонницу, сам всё и увидишь.

Мы поднялись на верх, на звонницу, мир голубей, сухих листьев и тополиного пуха. Какой от сюда прекрасный вид. Солнце перевалило на вторую половину небосвода и это явный намёк на то, что задерживаться не стоит. Даже страшно подумать, что меня может ожидать ночью, если днём такая жопа. Дурных собак на том месте где я их оставил уже не было, но за то на том месте где я ранил псину лежала груда костей и шкура. Её довольно тщательно обглодали, даже следов крови почти не видно, они что с асфальта её слизали что ли? Площадь была пуста, ни людей, ни животных. Надо сделать рывок, благо до дома меньше километра.

– Будешь бежать?

– Да, рискну. Я более-менее защитился (похлопал себя по предплечьям, защищённым журналами), да и мне тут рядом совсем.

– Ну с Богом! По возможности сообщи полиции обо мне, и если будет возможность, принеси какое ни будь радио, а то – ну сам понимаешь.

– Конечно принесу и сообщу, а так-то мне для начала до дома добежать бы.

Ага, конечно, сначала схожу в полицию, сообщить про Митрича, потом радио ему притараню, а потом сдохну если не от потери крови, то от бешенства. Нет Митрич, ты уж прости, но полицию с радио в руках посланную мной ты будешь ждать очень долго. Надежда юношей питает, а тебе к этой барышне ещё и Вера с Любой за компанию, вот и помолись, как ты умеешь, а если собаки тебя всё равно сожрут, так ты по любому в рай попадёшь – удачи! Естественно эти мысли остались при мне, а я, со взглядом переполненным благодарностью, подошёл к дверям. Интересно, я каждый раз буду напрягаться, перед тем как покинуть дом, или что-то поменяется?

Глава седьмая. Начало конца

Приоткрыв совсем немного дверь, я выглянул на улицу. Вроде бы тихо и никого не видно. Надо прорываться, а то солнце уже перевалило за полдень и ждать меня не будет.

– Митрич, вы не выходите к воротам, я сам перелезу. Вы лучше подержите двери приоткрытыми минут пять, на случай, если придётся бежать обратно.

– Хорошо, с Богом!

Митрич перекрестил меня, и я полез через ограду. Не так-то это и просто оказалось, сильно мешала «броня», но и без неё тоже нельзя. Интересно, как я так быстро перелез через неё в первый раз, хотя, можно ли назвать «перелезанием» то, что было – проверять не хотелось бы. Тихо спустившись на другой стороне, я огляделся – никого. Решил не бежать, так как это могло бы привлечь ко мне лишнее внимание, а бег для собак как красная тряпка для быка, тем более для дурных собак. Площадь решил пересекать, не скрываясь и не прижимаясь к стенам домов, так как был шанс, что из-за угла меня мог поджидать неприятный сюрприз. Дошёл до Ленина, пока всё хорошо, огляделся – никого. Следующим ориентиром выбрал частный дом с забором, как показала практика, заборы очень даже способствуют сохранению целостности организма. Где-то недалеко прозвучали выстрелы, судя по всему из охотничьего оружия, и ужасный визг животного, скорее всего собаки. Вскоре после этого я услышал и звук машины, похоже грузовика. Видимо идёт зачистка, так как никаких других звуков я не слышал – все попрятались, даже легковые машины не ездили. А вот и мой родной подъезд. Когда бы я ещё так радовался зассаному подъезду на съёмной квартире – а поди ж ты.

Расслабился я, лишь закрыв дверь в квартире, хотя подъезд тоже запирался на кодовый замок. Дом, милый дом. Блииин, я всё это время рассекал в обоссаных штанах, и Митрич ничего не сказал, видимо из вежливости. Лучше уж в обоссаных штанах чем в окровавленных – однозначно лучше. Сразу в ванну, слава Богу вода и электричество ещё есть. Сразу все вещи, которые были на мне, в стиралку, так как пропотел я так, что по запаху футболка мало чем отличалась от штанов. Ну вот, вроде и всё, можно наконец перевести дух, стоя на балконе в банном халате и с чашечкой кофе. Чашечка кофе очень хорошо убрала дрожь в руках, а особенно благодаря ста граммам водки. На балконе лучше принимает радио, из которого в целях экономии я вынул батарейки и пользовался сетью. По всем каналам FM – диапазона шло одно и то же. МЧСники настоятельно просили всех оставаться дома и по возможности отстраниться от домашних животных, так как те могли быть заражены. Через два дня обещали создать пункты гуманитарной помощи и охраняемые коридоры к ним. От пользования личным транспортом просили воздержаться из-за проблем на дорогах и повсеместного закрытия бензоколонок. То-то я едущих легковушек в городе не видел. Даже страшно представить, что сейчас в Керчи творится, так как Украинскую границу закрыли наглухо, судя по сообщениям. Кто-то постучал в дверь, видимо соседи, так как подъезд запирается. Я давно отказался от дверного звонка, так как он обезличивает желающего проникнуть в твою «святая святых», а вот по тому как человек стучит в дверь можно многое сказать, как минимум о его настроении. Стук был настойчивым, но не громким – скорее всего соседка, пожилая дама с собачкой.

– Женечка, ты дома, дорогой?

Она всегда так ко мне обращалась, а мне по сути всё равно – Женечка, так Женечка. Я открыл.

– Ой что творится то, какой ужас!!!

– Тёть Таня, как ваша собака себя чувствует?

– Да вроде бы нормально, а почему ты спрашиваешь?

– По радио сообщили, что все проблемы от животных, что мол они как-то заражаются бешенством и нападают на людей. На меня вот уже нападали – на силу сбежал.

– А что же делать то? Я свою Дину не оставлю!

– Не гуляйте с ней на улице, хотя сейчас там и так никто не гуляет, и на всякий случай привяжите её, от греха подальше. Скоро обещали гуманитарную помощь организовать, я, если хотите, с вами схожу.

– Да, да конечно, сама то я не донесу.

– Вот и договорились.

– Ты меня то не бросай!

– Да куда я денусь с подводной лодки.

Заверил я её и запер двери. Не повезло бабульке, дети не пойми где, сама сдаёт две квартиры и при этом просит о помощи нищего соседа. Ладно, прорвёмся, не бросать же её в самом деле. Пока всё равно в одном доме живём, а там видно будет, может и сплавлю её каким ни будь службам – должны же быть какие-то службы на такой случай?

Весь следующий день была слышна стрельба и гул грузовиков – видимо серьёзно занялись зачисткой. Интересно, а трупы животных они куда складывают? Вот оно мне надо знать, что они с трупами делают? Тут бы самому трупом не стать. Что бы сэкономить продукты, да и вообще от скуки, я старался больше спать. Как ни странно, но спал я нормально, даже стыдно немного, в мире (а точнее в Крыму) такое творится, а я сплю нормально. Вот так вот выспавшись я и встретил очередной день, а именно в этот день обещали раздавать гуманитарку. Примерно в обед я услышал в окно вой настраиваемого репродуктора, который вещал о том, чтобы все были готовы идти на площадь за помощью, при этом обязательно взять с собой паспорт. Ну куда же без него. Бегом на балкон к радиоприёмнику, что он выдаст? А выдал он буквально то же самое, что и репродуктор, а именно то, что бы не забывали паспорта и строго придерживались инструкций МЧСников. С радио получилось вообще шикарно, оно вещало в достаточно узком территориальном диапазоне. Мы слышали только то, что касалось нашего городка и близ лежащих посёлков, соответственно информативность была на высоте – молодцы МЧСники, могут ведь когда надо, даже гордость взяла.

А по радио и в мегафон, тем временем, объявляли те улицы, по которым можно безопасно добраться до площади, двигаться же другими маршрутами категорически не рекомендовали из-за риска нападения инфицированных животных. Я собрался, как и в прошлый раз обмотавшись «бронёй», и постучал соседке, та открыла раньше, чем я перестал стучать – видимо ждала с огромным нетерпением.

– Тёть Тань вы готовы?

Видимо вопрос был из разряда риторических, это читалось в её глазах.

– Я с шести утра на ногах, пошли уже.

– Паспорт не забыли?

Мы спустились по лестнице, и я первый потянулся к двери. Опять мандраж, да сколько это будет продолжаться? Главное, чтобы в профессию не превратилось. На улице было оживлённо, люди цепочкой шли к площади, а вдоль этой колонны оп обе стороны стояли вооружённые люди, на расстоянии метров двадцати друг от друга спиной к колонне. К площади тянулись три таких колонны с разных сторон, никто не стрелял, видимо собаки не такие уж и дурные. В центре стояли три тентованых военных КАМАЗа, возле которых суетились люди в форме. Одни записывали что-то в ноутбук, видимо данные паспорта, другие выдавали белые картонные коробки с красными крестами, которые похоже и были гуманитарной помощью. Я помню эти коробки, мои родители, когда приезжали ко мне отдыхать с Донбасса, получали такие же. На сколько я помню, тогда их выдавали по одной на руки из расчёта на месяц. Не знаю, как на месяц, но на две недели этой помощи хватит как минимум, там, помимо еды, ещё и средства гигиены есть, во всяком случае раньше точно были. Ближе к краю площади стояла большая белая палатка с красным крестом и к ней тоже стояла очередь, к счастью небольшая, в основном состоящая из пожилых людей.

– Как думаешь, что там в коробках и на сколько она рассчитана?

– Думаю одна на месяц тёть Тань, мои родители такие же получали. Не густо, но если экономить, то хватит.

Очередь продвигалась довольно быстро, и мы через пол часа почти дошли до машины, но как всегда гладко бывает только на бумаге. Какая-то женщина устроила скандал (я бы удивился, если бы всё прошло гладко). Она хотела взять пару коробков ещё и на детей, на что ей возразили, сказав, что у неё в паспорте нет отметки о детях, что она должна была как минимум принести с собой свидетельства о рождении. Она кричала что её не предупредили, и она не намерена туда – сюда мотаться.

– Женщина, поймите, если я вам сейчас без документов на детей выдам ещё помощь, то у всей очереди за вами сразу семеро по лавкам обнаружатся.

Молодая девушка в камуфляже как могла вежливо пыталась отстранить скандалистку в сторону и продолжить свою работу с ноутбуком.

– Степан!!! Степан, меня тут пытаются назвать вруньей! Разве я могу спекулировать на детях? Люди, да что же это творится, разве могло такое случиться при Украине?

А люди стояли и молчали, им было не до сослагательных наклонений, тем более что история, как известно, их не терпит. Всем хотелось как можно быстрее взять коробок и уйти домой, а не подвергать себя риску быть укушенным. Из соседней очереди к скандалистке пробрался уже с коробком мужчина, судя по всему вышеупомянутый Степан, и разразился нецензурной бранью. Люди стали роптать, и не понятно на чьей стороне были симпатии, толи на стороне военных, толи на стороне многодетной четы.

– Ах ты ж блядь малолетняя!!! Посмотрю, как ты запоёшь, когда у тебя появятся свои выродки!

Этот спич в сторону девушки в камуфляже со стороны Степана явно был лишний. Она даже рта не успела открыть, как обидчику прямо в лицо прилетел рамочный приклад АКСУ от парня достающего коробки из чрева КАМАЗа. Ропот людей сразу прекратился, вот намекнули так намекнули на «тишину в библиотеке». У девушки глаза были на мокром месте, но она мужественно держалась. Все последующие люди вели себя крайне деликатно и не из боязни приклада, а из сострадания к молодой военной. Владелец чудодейственного приклада выволок скандалиста за шиворот на край площади и оставил его там. Его «многодетная» супруга (да и супруга ли?) с двумя коробками под мышками молча сопровождала любимое и временно бесчувственное тело к краю площади, где про них все вскоре и думать забыли.

К счастью моя соседка прихватила с собой «кравчучку», которая сильно облегчила мне транспортировку коробков к дому. А колёсики то смазать надо, а то с таким скрипом всех собак в округе собрать можно. Соседка стояла в другой очереди и мне пришлось её подождать немного и то, что я от неё услышал оптимизма не прибавило.

– Плохи наши дела Женечка.

– А что случилось? Хотя почему я спрашиваю, ведь дураку понятно, что ничего хорошего не случилось.

– Помнишь Вальку из третьего подъезда? Неважно. Так вот, она работала в районной поликлинике уборщицей и успела насмотреться на укушенных.

– И? Не томите, рассказывайте скорее дальше, а то вот уже скоро подходим.

– Так вот, привезли к ним какого-то укушенного алкаша, а тот уже был болен гриппом и поэтому был с температурой. Никто не придал этому значения, да и не до того было, больница переполнена. И вот этот говнюк расчихался на всю поликлинику своими бациллами. Ему то уколов напихали полный зад, но он умудрился заразить там кого-то своим гриппом. И вот этот кто-то с гриппом подхватил и бешенство. Представляешь? Похоже не только собак нужно опасаться, но и покусанных людей, так как эта зараза от укушенных ещё и воздушно-капельным путём передаётся.

– Я в курсе, по радио об этом говорили.

Накаркал! Не успел я разгрузиться на балконе (мне почему-то там уютнее стало в последнее время), как по радио сообщили о том, что не известно на сколько эффективно лечится эта зараза и лечится ли она вообще. Есть у меня дурное предчувствие, что не всё с этой болезнью так просто. И, как будто в подтверждение моих опасений, мимо балкона пролетела, визжа сиреной, пожарная машина в сторону больницы. Ну вот, теперь похоже полный капец, а пока всем всего хорошего – я спать.