DEAD MOROSE. Роман-бред

ГЛАВА 2

Однажды позвал Квазимода-сан Иакова и сказал, что всем тем знаниям, коими он обладал, он уже обучил Иакова. А посему Квазимода-сан решил вернуться на свою родину – в таинственную страну Ниппон, а Иакову оставляет свой алхимический кабинет. Попрощался Квазимода-сан, сказал магическое заклинание «Банзай Твомат!» и растворился в воздухе на глазах изумленного Иакова. Долго оплакивал Иаков расставание со своим другом и учителем, но слезами горю не поможешь. К тому же стал теперь Иаков вместо Квазимода-сан придворным алхимиком и часто ходил в гости к местному царю Бурбону, которого горячо любил и уважал. Вместе с царём Бурбоном они читали оккультные книги, пили магическую субстанцию Аль-Кохоль и играли в прятки.

Однако, не долго продолжалась придворная жизнь. Однажды смерды взбунтовались и разрушили замок Басте-Илли, где царь Бурбон, хранил свои запасы коньяка, арестовали самого царя Бурбона и отрубили ему голову. Пришлось Иакову бен Даниилу бежать из городу Парижу. Отправился же Иаков на север – на остров Британикус, где правил англский царь Жора III.

Прибыв в Британикус, Иаков бен Даниил поселился в англском городе Ландониуме, где познакомился с местным сыщиком Шарлем Хольмом. Сыщик сразу понял, что Иаков – аптекарь и доктор, но не мог понять его имени. Иаков бен Даниил говорил, что зовут его Иаков сын Даниила или по-англски Jack Daniel’s, но Шарль Хольм всё не мог понять и спрашивал: «What?.. Son?.. Что?.. Сын?» Так и прозвал Шарль Иакова – Доктор What-son.

Поселился Иаков у Шарля на улице Табакер-стрит в квартирке, что сдавала им миссис Ходжа-сон. Вместе с Шарлем Хольмом они распутывали много разных преступлений, о которых Иаков написал много книг, в результате чего они стали очень известными и популярными. Даже потомок царей Патологоанатоменетов – Бенди Камамбер из Бетча – с гордостью играл в ландониумском театре самого Шарля Хольма. Однажды Иаков бен Даниил рассказал Шарлю Хольму о своем друге и учителе Квазимода-сан, как тот рассказывал о своих путешествиях. В одном из своих повествований Квазимода-сан рассказывал, как был в стране Кой-Рейа, где местные жители едят собак. Недолго думая, Иаков бен Даниил и Шарль Хольм ночью выкрали собаку из псарни сэра Баске из Аурвиля. Жуткая история… Да и собаку жалко…

Однако, популярности Шарля Хольма и Доктора What-son скоро стал завидовать местный англский царь Жора III. Однажды инспектор ладнониумской полиции Лес-Трейд, чьи предки были торговцами лесом, сообщил англскому царю Жоре III, что Доктор What-son научил Шарля Хольма курить опиум, Ка-на-бис и пейот, что можно расценивать как запрещенное сатанинское колдовство, и решил англский царь Жора III созвать Священную Реквизицию, дабы предать колдуна Доктора What-son сожжению на костре. Да и сэр Баске из Аурвиля подал жалобу на похищение собаки. Однако, все обошлось – ночью Иакову явился Квазимода-сан в виде ангела небесного и сказал, что Иакову необходимо срочно бежать. Наскоро собравшись и попрощавшись с Шарлем Хольмом, Иаков бен Даниил той же ночью сбежал из Ландониума на север – в землю горных и гордых скоттов, которые вели непримиримую войну с англами за свою независимость.

Прибыв в землю скоттов, Иаков бен Даниил, а нынче уже на англский манер Jack Daniel’s, познакомился с местным келтским эрлом по имени лорд Сэм О'Гон. Лорд Сэм О'Гон сразу признал в Иакове родную душу – ведь лорд Сэм также, как и Иаков, изучал алхимию и был путешественником. В молодости лорд Сэм О'Гон путешествовал на восток, где гостил в земле турко-менов, которые славятся своими непревзойденными аргамаками из оазиса Ахал-Теке. Ахалтекинцы – это просто сказочно-небесные лошади, которых турко-мены выращивают на чистом ячмене. Будучи заядлым любителем лошадей, лорд Сэм О'Гон сразу же влюбился в несравненных скакунов ахал-текинцев и даже прикупил табун молодняка, который пригнал домой – в землю скоттов. Гнать лошадей пришлось через Каукасусс, где лорд Сэм гостил у керкетов, у коих приобрел семена прекрасного ячменя, а также через Персию, где лорд Сэм О'Гон, также, как и Квазимода-сан, повстречал шамана Абин Ци Енну, от которого постиг таинство куба перегонного, производящего субстанцию магическую Аль-Кохоль.

Вернувшись домой – в землю скоттов – лорд Сэм О'Гон решил, что с помощью магического перегонного куба он будет производить Аль-Кохоль именно из ячменя, что он привез от керкетов. Жене лорда Сэм О'Гон данная затея сперва не пришлась по душе, и она в сторону мужа повертела пальцем у виска. Так и назвали новый напиток – whiskey. Но это так утверждают злые языки. Сам лорд Сэм О'Гон утверждает, что слово whiskey происходит от келтских выражений – иреладского uisce beatha или гэлского uisge beatha (произносится, примерно, как «ишке-бяха»). Дословно выражение переводится как «вода жизни», и, возможно, является калькой с латтского aqua vitae. Или по-кривичски – «живая вода». Короче говоря – эликсир жизни. Впрочем, кому какая версия нравится – тот такую и выбирает. Как бы там ни было, но нагнал лорд Сэм О'Гон виски так много, что не хватило кувшинов. Решил тогда лорд Сэм О'Гон хранить виски в дубовых бочках. Пока пили, прошло три года, и когда выкатили из подвала последнюю бочку, то оказалось, что трехлетней выдержки виски был значительно лучше. С тех пор и повелось, что ишке-бяху надо выдерживать в бочках не менее трех лет. А лучше даже больше.

Угостил лорд Сэм О'Гон Иакова вискариком, и возлюбил Иаков сей чудотворный напиток. Вместе они изобрели далеко не один сорт виски. Самым лучшими брендами виски, которые выпустили Иаков бен Даниил и Сэм О'Гон стали Laphroaig, Chivas Regal, Ballantine’s и многие другие. Но, как всегда это бывает в повествованиях о приключениях, Иакову бен Даниилу пришлось расстаться с лордом Сэм О'Гон: лорд принял монашеский сан под именем Санкта-Патрик и решил вернуться на родину далеких предков – в Иреланд.

Вот что рассказал лорд Сэм О'Гон на прощанье.

«Прислали как-то раз давным-давно англы к пиктам гонца с ультиматумом: «Так и так, пикты-бритты, давайте сюда рецепт верескового эля, что забыт давным-давно, а был он слаще мёда, пьянее, чем вино. А не то порубаем вас, ибо!» Охренели от такой дерзости пикты, отрубили гонцу голову и сели писать письмо англскому королю. Но пергамента или папируса особо под рукой не оказалось – всего клочок маленький. Как раз на пиктограмму слов из трех. И вот написали пикты пиктограмму англам. Как раз из трех слов. Написали и отправили римской почтой. Принес почтальон послание англам от пиктов, встал одной ногой на камень, воздел одну руку вверх и говорит торжественно так: «Возрадуйтесь, о англы, вам пиктограмма!

«Обрадовались англы пиктограмме, станцевали под дудку почтальона, да вот беда – прочитать не могут. Пишут обратно пиктам: «Эй, хелло! Ни чо не понятно, да? Без ста грамм не разберешься, как говорят кривичи…» А пикты уж среди скоттов ассимилировались, что недавно с Иреланда понапереехали. А тут как раз у скоттов появился ишке-бяху. Большую роль тут сыграл лорд Сэм О'Гон, чье имя история сохранила сквозь века, и который в старости принял монашество и вернулся на родину предков под именем Санта-Патрик. Иреланды его еще долго за Санта-Клауса принимали. Но потом поняли: Клаус в красном и только зимой, и причем с оленями. А Патрик – зеленый и круглый год с ишке-бяху! Так и светофор придумали: «Красный – стоять! Зеленый – проходи!» Но это потом… А пока придумали, значит, скотты ишке-бяху, попробовали – аж самим понравилось! Послали англам – «Вот, типа, вам пара бочек ишке-бяху, а пиктского не знаем.» Попробовали англы ишке-бяху – понравилось. Подумали англы, и тоже стали выпускать ишке-бяху, исковеркав название оного в слово «виски». Ну как – виски? Контрафакт – он и у англов контрафакт. Единственные кто еще могут виски делать, так это единоплеменники скоттов – рыжие о'хари иреландов.

А что же пиктограмма, спросите вы меня?..

Уж сколько веков прошло, а всё британские ученые не могут ту пиктограмму расшифровать».

СОН КВАЗИМОДА-САН

И приснился Квазимода-сан странный сон…

Снилось ниппонскому бродячему буддийскому монаху и алхимику Квазимода-сан, что сидел он Ландониумском ковропорте, ожидая рейсовый ковёр-самолет на Джаляб-Абад, куда он собирался в гости к ассурскому царю Сектым Палисад III. Квазимода-сан сдал свой багаж, прошел регистрацию, досмотр и сидел в чай-хоне ожидания за пиалой кай-тайского чая с жасмином, наблюдая за суетой остальных пассажиров.

Мимо Квазимода-сан, нетрезво шатаясь и поддерживая друг друга, чтобы не упасть, прошли два туриста из Верхнего Тигеля, напевая странную песню: «Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной, когда иду домой бухой…» Затем мимо Квазимода-сан прошли два афрокривича, одного из которых звали Прадед Пушкин, а второго – Дед Пушкин. Афрокривичи о чем-то спорили и ругались. Наконец, Прадед Пушкин не выдержал и со словами «Эфиоп твою мать!» треснул Деда Пушкина тростью по лбу, после чего афрокривичи, размахивая саквояжами, удалились с глаз долой.

Между пассажирами суетливо бегал Ленин, предлагая купить газетку «Искра» с сенсационной новостью о том, что попавшийся на коррупции губернатор одной из провинций, которому инкриминировались вывод денег в офшоры, взятки, откаты и растрата, был приговорен Бес-Оманным судом к получению 10 миллионов злотых из бюджета.

Затем мимо Квазимода-сан, читая сенсационную газету, прошли ассурский казначей Грейфус и персский казначей Кудры-оглы, беседуя, естественно, о финансах.

– В мире есть много случаев, доказывающих, что деньги могут передаваться половым путем. – говорил казначей Грейфус.

– Как увеличить зарплату бюджетникам? – делился опытом казначей Кудры-оглы. – Очень просто – надо взять и тупо напечатать купюры большего размера!

Тут к казначеям подскочил пробравшийся без билета в чай-хону ожидания нищий оборванец и бывший финансист Карлито Марксштейн и стал выпрашивать у вальяжных казначеев рубль на опохмел:

«Знаете ли вы, господа казначеи, что если позитив положить на банковский счет, то получится депозитив? Увы… Это я к чему… Позитивом надо делиться, а не тупо хранить его. А потому не поможете ли старому человеку парой монеток?»

Однако, не любивший конкурентов по выманиванию денег у людей, Ленин позвал стражей, которые и вышвырнули Карлито Марксштейна из ковропорта.

Летевший куда-то заводчик шампуньских вин Абрам дю Рсо пытался рекламировать свою продукцию среди проходившей мимо стайки девиц нескромного поведения, которые, как известно, проникают всюду, состоя со стражами в коррупционной связи.

– Дорогие девушки! – радостно восклицал Абрам дю Рсо. – Если вы тщательно блюдёте свою фигуру и боитесь пополнеть, а поэтому отказываете себе в сладком, трепетно подсчитывая каждую килокалорию, вспомните, что кроме сладкого, есть ещё и полусладкое, и сухое!

Вот мимо Квазимода-сан стражи ковропорта провели закованных в кандалы дебоширивших в чай-хоне ожидания туристов из Верхнего Тигеля, один из которых, ругаясь и грозя стражам ковропорта увольнением, орал: «Требую незамедлительной отмены запрета на продажу алкоголя в ночное время на основании того, что данный запрет нарушает мои права потребителя и ущемляет мои религиозные чувства верующего в Бога Диониса!» Второй нетрезвый турист утверждал, что он лицо неприкосновенное и сын турецкоподданного, но, получив от стражей по своему неприкосновенному лицу, благоразумно замолчал.

Тут, распихивая пассажиров ковропорта, по чай-хоне с отчаяньем в глазах пробежал Женя Лукашин, спрашивая у всех встречных – где выход на посадку до Ленинграда. Затем к Квазимода-сан подсел сбежавшей в Ландониум бывший олигарх Баобабовский и, ища соратника в лице Квазимода-сан, заговорщицки зашептал: «Похоже, что на нашем корабле власть захватили крысы и имитируют кораблекрушение, чтобы сбежали люди». В этот момент к Баобабовскому подбежали засланные коварными врагами ассасины-офинцианты и стали вливать в рот Баобабовскому боярышниковую настойку, отравленную плутонием. Баобабовский отчаянно сопротивлялся, но вскоре плутоний подействовал, будучи перекрытым орбитой марса, вошедшего в дом меркурия, и Баобабовский околел. Ассасины-официанты быстренько подхватил труп Баобабовского и сдали его в багаж до Бога-Дадусса.

Опечаленный кончиной Баобабовского, Квазимода-сан было взгрустнул, но тут к нему подскочил бородатый человек.

– Как сказал Ной – не ной!

Квазимода-сан удивлённо посмотрел на нового собеседника.

– Разгешите пгедставиться, – сказал слегка картавя бородач, обнажив в широкой улыбке свои золотые зубы, – Адамов Ной Лемехович, Генегальный дигектор пароходной компании «Ной Шиппинг Компани». Пгедлагаю в следующий раз воспользоваться нашими услугами – комфогтабельный пассажигский ковчег «Кон-Тик-Таникус» всегда в вашем распогяжении!

После чего бородач вытащил визитку и, отдав оную Квазимода-сан, галантно поклонившись, удалился.

После того, как Ной Лемехович исчез из вида, мимо Квазимода-сан прошли в строгих деловых костюмах Гаврила Принцип и Ли Харви Освальд. Наметанным глазом Квазимода-сан сразу распознал снайперские винтовки, которые были в руках этих джентльменов. Поняв, что Квазимода-сан догадался, Ли Харви Освальд обернулся и, подмигнув Квазимода-сан левым глазом, продекламировал:

 
– Гаврила был принципиальным.
Гаврила Принцип – он такой…
 

Но Квазимода-сан не интересовали снайперские винтовки, и Гаврила с Освальдом, успокоившись, прошли на посадку: Гаврила вылетал в Сараево, а Ли Харви Освальд собирался в Даллас. После этого на свободное место рядом с Квазимода-сан присел Евгешуа бен Вителиус.

– Представляешь, – сказал Евгешуа. – Приснились мне сегодня деды… Которые уже давно умерли… Пришли оне, значит, скинулись пенсией и пошли погулять, посмотреть на современную действительность. Потом пришли хмурые, сели на кухне за столом, открыли бутылку водки, разлили по стаканам и молча так выпили… Закурили «Bella amore»… Потом один и говорит другому: «Гриша… и вот за эту, блин, фигню мы воевали?»

Хоть Квазимода-сан и был очень рад увидеть своего дорогого друга Евгешуа бен Вителиуса, но последний весьма торопился – объявили посадку на ковёр-самолет, следующий рейсом в Иреланд, куда Евгешуа бен Вителиус летел в гости к их общему с Квазимода-сан другу – келтскому эрлу лорду Сэм О'Гон. Проводив друга на посадку, Квазимода-сан вернулся было в чай-хону ожидания, но тут объявили посадку на ковер-самолет до Джаляб-Абада, и Квазимода-сан также проследовал на посадку. На ковре-самолёте рядом с Квазимода-сан расположился галлский царь Бурбон, также летевший в гости к ассурскому царю. Царь Бурбон был явно чем-то расстроен и потому ворчал:

– Санкта-Клаус… Санкта-Клаус… Лично я хотел бы, чтобы ко мне в Новогоднюю ночь пришел Санкта-Патрик, думаю, мы бы с ним нашли общий язык. А вот Санкта-Бартоломео я в эту ночь много каких адресов подсказал бы…

Квазимода-сан не стал беспокоить друга преждевременными расспросами и поудобнее расположился на ковре-самолёте. Квазимода-сан так же устал от долгого ожидания рейса, отправка которого было задержана забастовкой пылесосщиков и выбивателей ковров-самолетов.

– Настроение такое… – думал Квазимода-сан. – Усесться поудобнее в кресло-качалку, укутав ноги пледом, в библиотеке с выключенным светом… Напротив камина… И, под треск сгораемых поленьев, смотреть, как за незашторенным окном падает снег… Слушая любимые песни Вертинского и попивая виски…

По ковру-самолету суетливо бегали ковро-проводницы, проверяя предполетную подготовку, помогая пассажирам усесться поудобнее и разнося в пластмассовых стаканчиках виски «Взлётный». Вскоре в динамика раздался голос: «Добрый день, дамы и господа! Командир экипажа ковра-самолёта кошка Евгешуа бен Вителиуса по имени Кошка от имени экипажа и ковро-компании „Ассурские авиалинии“ приветствует вас на борту нашего комфортабельного ковра-самолёта. Благодарим, что выбрали нашу ковро-компанию. Наш полет пройдёт на высоте…»

«Слава богу, – подумал, засыпая, Квазимода-сан. – Хоть пилот попался опытный. А то в прошлый раз Мастера Бо турбулентным потоком нафиг с ковра-самолёта сдуло».

В этот момент ковёр-самолет оторвался от земли и стал набирать высоту. Мимо проплывали кучевые облака. На одном из облаков восседал один из многочисленных богов, который, увидав набирающий высоту ковер-самолет, приветливо помахал пассажирам. Квазимода-сан улыбнулся богу в ответ и задремал. Кошка Евгешуа бен Вителиуса умело управляла ковром-самолётом, и вскоре остров Британикус остался далеко позади. Ковер-самолет уверенно планировал над погрузившейся в ночную темень Эуропикой, неотклонно держа курс на Джаляб-Абад. Мимо в ночной тишине проплывали другие такие же ковры-самолёты, следующие в различные ковропорты Ойкумены. Квазимода-сан безмятежно спал, не обращая внимания на богатырский храп царя Бурбона. Вскоре на горизонте забрезжил рассвет, и в сизой дымке показался Джаляб-Абад. В этот момент Квазимода-сан и проснулся, после чего проснулся еще раз и уже по-настоящему.

ГЛАВА 3

Закончив свой рассказ, Санкта-Патрик сел на корабль и отправился в Иреланд. Позже, вернувшись на родину предков, Санкта-Патрик выпустил в Иреланде превосходный эликсир под названием Jameson. Мало кто знает – что значит это название. Но мы откроем нашему читателю тайну сию по Господнему разрешению. Однажды Иаков бен Даниил и лорд Сэм О'Гон распивали волшебный эликсир, сидя под звездным небом. Иаков рассказывал лорду Сэму о своем друге и учителе Квазимода-сан, который был родом из сказочной страны Ниппон, с далеких Фудзийских гор. Как рассказывал Квазимода-сан, слово «яма» по-ниппонски означает «гора». То есть, слово Фудзи-яма значит «гора Фудзи». Поэтому и решил Санкта-Патрик назвать свой созданный в честь горцев Скоттии и Ниппона волшебный эликсир на кельтско-ниппонский манер – «Сын гор» или «Яма-сон», что и было записано на иреландский манер – Jameson.

Говорят, Санкта-Паритк до сих пор жив в силу своего пристрастия к эликсиру жизни. Иногда он под псевдонимом иреландца Патрика Хулихэна посещает Ландониум, где устраивает шумные пьяные вечеринки под названием hooley для иреландцев. Заканчивая свою вечеринку hooley, иреландцы под предводительством Санкта-Патрика Хулихэна устраивают погром в одном из районов Ландониума, отмщая тем самым англам за тиранию против Иреланда. Не надо говорить, что имя Санкта-Патрика Хулихэна и вечеринок hooley стало популярным во всем мире. Но, тут мы уже отвлеклись от основного повествования и вынуждены вернуться обратно…

Вскоре войска англов сломили последнее сопротивление скоттов и завладели всей их землей. Пришлось Иакову бен Даниилу спасаться бегством, дабы не быть арестованным полицейским главой Лес-Трейдом, чьи предки торговали лесом, по подозрению в колдовстве и не быть сожжённым на костре Священной Реквизицией. Купил тогда Иаков бен Даниил билет на пароход «Кон-Тик-Таникус» и отбыл на нем в земли новые, недавно открытые Колем Умбрским и названные Омерегой.

Прибыв в Омерегу, поселился Иаков бен Даниил в штате Теннесси в городе Линдберг под именем Джек Дениелс. Весть о маге-кудеснике, умевшем изготавливать эликсир жизни под названием «виски», быстро разлетелась по всей Омереге. Со всех концов страны ехали к Джеку Дениелсу люди за рецептом. Джек охотно делился с омереганами рецептом чудесного напитка. Да вот беда: не родит земля Омереги много ячменя – сплошная кукуруза. Садят ячмень – родится кукуруза. Садят ячмень – родится кукуруза. Делать нечего – стали омереганы делать чудесный напиток из кукурузы. Но Джек понимал – это не тот виски, не тот прекрасный напиток, что изобрел его друг Санкта-Патрик! Поэтому решил назвать его в честь своего друга – галлского царя Бурбона. С тех пор и зовут в Омереге тот чудесный напиток бурбоном.

Заработав целую кучу денег на продаже рецепта эликсира жизни, Джек Дениелс так же решил выпустить свой собственный напиток. Построил большую винокурню и приступил к производству. Его омерегский друг ребе Авраам, тезка его прародителя, по прозвищу Линный Коль, успевший побывать Президентом Омереги, прислал Джеку Дениелсу целый эшелон дубовых бочек. Но горюнился Джек – чем же будет его эликсир жизни отличаться от других бурбонов. Так печалился этой мысли Джек, что не спал по ночам. Но вот однажды Джек перебрал эликсира и заснул. И явился ему в ночи ангел господень в образе учителя Квазимода-сан. И метнул ангел Квазимода-сан стрелу огненную, молнии подобную, в эшелон дубовых бочек, и опалил те бочки с внутренней стороны.

Проснулся утром Джек Дениелс, вспомнил свой сон и понял – это провидение божие! И стал заливать свой изготовленный эликсир в бочки, обожжённые Квазимода-сан. А его друг ребе Авраам Линный Коль придумал уникальную схему фильтрации, при которой фильтруемый виски проходит через древесный уголь американского клена. Этот процесс уникален для создания виски Теннесси и известен как процесс Линкольна. Своему эликсиру жизни Иаков бен Даниил дал свое англское имя – Jack Daniels. Теперь любой любитель эликсира жизни в любом уголке Ойкумены знает этот американский виски (не путать с бурбоном), который имеет насыщенный аромат и мягкий вкус с нотками дыма. Большие ценители виски данной марки предпочитают пить Jack Daniels отдельно от всего, остальным можно порекомендовать коктейли на основе лимонного или яблочного сока и льда.

Для виски используют два типа бокалов: тюльпановидные, если вы хотите по достоинству оценить цвет, аромат и вкус напитка, и широкие бокалы с толстым дном – для смешивания виски с колой, льдом и другими ингредиентами. Температура виски должна составлять 18—21°, именно при такой температуре максимально раскрывается аромат и мягкий вкус напитка. При более низкой температуре теряется аромат, при высокой – страдает вкус: напиток становится более жестким и крепким.

Впрочем, мешать виски с колой – удовольствие сомнительное. Есть даже рецепт под названием «Идиот»:

– 50 грамм скоттского вики Chivas Regal Royal Salute Hundred Cask 21 YO;

– 150 грамм кока-колы.

Иаков же бен Даниил никогда не рекомендовал мешать эликсир жизни ни с какой дрянью! Пить виски – завещал Иаков бен Даниил – необходимо чистым, а хранить виски следует при комнатной температуре, чтобы полнее ощутить аромат и вкусовые качества эликсира жизни.

Мы не знает точно – как умер Иаков бен Даниил, и умер ли он вообще. История не сохранила даже его могилы. Однако, в штате Теннесси возникла религиозная организация «Свидетели Иакова», которая с каждым годом ширится всё больше и больше, обретая в своих рядах всё новых и новых прозелитов. «Свидетели Иакова» утверждают, что однажды Иаков бен Даниил ушел не то в трехдневную медитацию, не то в трехдневный запой. После этого, как уверяют последователи «Свидетелей», Иаков увидал, как с неба за ним пришли ангелы во главе с Майтрейей Квазимода-сан, которые и забрали Иакова бен Даниила на небо. Сами «Свидетели Иакова» не знают – попал Иаков в рай или в нирвану, а потому они разделились на три течения. Раялисты считают, что Иаков бен Даниил попал в рай; нирваниты – что в нирвану; а суадиты уверяют, что – в ад.

А что же дзен-буддийский монах Квазимода-сан, спросите вы? Достопочтенный бодхисатва Квазимода-сан достиг просветления, остановил свое колесо сансары и обрел нирвану. Но прежде, чем покинуть этот мир, вернувшийся на свою родину – в Ниппон – Квазимода-сан создал превосходный сорт ниппонского виски Suntory. Данное название имеет глубокий смысл. Во-первых, Квазимода-сан вложил в название слово «сатори», что на ниппонском языке в медитативной практике означает внутреннее персональное переживание опыта постижения истинной природы (человека) через достижение «состояния одной мысли». Во-вторых, Квазимода-сан вложил в название англское слово «sun» – что значит «солнце», подразумевая «свет» и «просветление». После того, как Квазимода-сан объединил два слова, и получилось название эликсира – Suntory. Тем самым Квазимода-сан как бы намекает, что только сатори в сочетании с эликсиром-виски приведут человека к просветлению.

Вот и подошло к концу наше повествование о полной приключений и волшебства жизни простого хиберского мальчика Иакова бен Даниила, сына простого аптекаря из мрачного гетто городу Парижу. Сказание об Иакове бен Данииле, который подарил всему миру чудесный напиток, названный в честь его имени – Jack Daniels. Повесть о трудностях и горестях, через которые прошел Иаков бен Даниил, прежде, чем подарил миру кукурузный напиток, названный в честь его любимого галлского царя Бурбона. Сказ об Якове бен Данииле и о его друге и учителе – келтском эрле лорде Сэм О'Гон, с которым они подарили Миру скоттский эликсир Laphroaig, Chivas Regal и многие другие. Сага о Джеке бен Данииле и о его ангеле-хранителе Квазимода-сан, без которого ничего бы подобного не произошло.

Евангелие же о полной приключений жизни хиберского мальчика Иакова бен Даниила со слов преподобного ребе Авраама Линный Коль вам рассказал старый и мудрый Евгешуа бен Вителиус.

P.S. А где-то далеко-далеко, в таинственной стране Ниппон, сидя на склоне священной горы Фудзи под веткой цветущей сакуры, вытерев катану от крови сёгуна о кимоно гейши и налив в гуиноми ниппонский виски Suntory, думая о чем-то своем и глядя в незримую даль, ухмыльнулся в седые усы бродячий поэт и тайный ниндзя Бо Сяк.

Аминь.