Осенние воспоминания

На половине пути.

Я поняла, что понедельник,

Седьмая часть от судьбы.

И стала она дороже,

Эта седьмая часть.

Любите свои понедельники,

Любовь не боясь повстречать!

В земле

Я люблю холодную землю, и не тает она, и не стонет.

И одежда её бесцветна, как большое снежное поле.

Там в глубинах мы прячем тайны, прячем кости родных и любимых.

На могилах кресты да камни, и молитвы за них – едины.

Я люблю голубое небо, и туманное, и любое.

В том бескрайнем небесном прибое, тоже белое снежное поле.

В высоте, где возможно звёзды, мы рисуем иные картины.

Уничтожить их невозможно, там любимые и родные.

Я стираю пыль с фотографий, что как фрески горят на стенах.

Наше сердце умеет прятать и лелеять всех тех, кто в небе.

И надежда, она без плоти, и в пространстве почти как воздух.

Даже если сгорели кости, наше сердце их помнить хочет.

Суть

На цыпочках войду в твою печаль,

Ничем иным тебя не потревожу.

Пусть дождь упрямый размывает проседь,

В последней книге мне себя не жаль.

Я в эту осень завершаю путь.

У творчества нет смерти, только мера,

Когда жива в тебе частичка гнева,

Ты будишь жить впотьмах и шепотом творить.

Без гнева. Другим, не раскрывая суть!

Визит

Я к вам приходила, почти каждый день.

Болела, цеплялась за жизнь, умирала,

Но очень старалась я к вам возвращаться,

Иное, считая, как пагубность или как лень.

И вот, постепенно, мерцая как звёзды,

Вы с горизонта ушли навсегда…

Оставшись одна, я словно разбитая чашка,

Стонала, мерцала, лежала в пыли у окна.

Но луч уходящего солнца прислал мне посылку.

Осеннюю слякоть и дождь без причин, в унисон.

Листвы разноцветной большую охапку.

И шум улетающих птиц на рингтон.

Клетка

Оставьте мне цвет мандариновой корки,

Такой восхитительный, яркий и стойкий.

И томик Есенина, старый и рваный,

Его подарила в четырнадцать мама.

Пожалуй, мне хватит, тут всё, что любила.

Останется в памяти. Там всё хранила.

И небо, и звёзды, и белый песок.

Глоточек вина, да и чистый листок.

Иконка на сердце приклеена крепко.

А Бог, он в душе, его чистая метка.

Ну, всё собрала, детский смех в Рождество,

Пора уезжать, в этот раз не в метро.

Ни сумок не будет, и тёплой одежды.

Останутся в детях мечты и надежды.

Останется сад на поклон буйных трав,

И небо как клетка для многих из нас.

На дне…

Лежу на дне…

Холодный склизкий пол.

И пахнет плесенью,

А может кровью…

И мысли расползлись…

Ну что ж! Забыть себя!

Не помнить…

Не знать, кем ты была,

До этой пустоты. Замолкнуть.

Разбить осколки чистого в себе,

И притвориться мёртвой…

И кто из вас останется довольным?

А, впрочем, всё равно…

В той темноте, где многие из нас,

Кто верил в честь, в закон, в добро и веру,

Считающие каждой сабли взмах,

Над головами тех, кто славен делом.

Лежу на дне…

Дышу под стать телам.

А где-то наверху уж стаи воют.

Прощайте люди. Мыслить уже стоит!

Невесомость

Вам нравится моя невесомость?

Такая лёгкая и искренняя вслух.

Такая дерзкая, как будто несмышленыш,

Свою надежду пробует на вкус.

Какое удивление, ей Богу…

Сама гадаю, как понять себя.

Убить талант, иль умереть со скуки,

И уползти под плинтус, не дыша.

Всё решено! Оставим эти титры.

Пусть все прочтут, съедая эскимо,

А я уйду… То вздорно, безрассудно,

Но вам оставлю старое кино

Вглядитесь, тот ещё сюжет… Но толку?

Вы даже не платили за билет.

И очень много, ярких, дивных лет,

Меня съедали, как попкорн, как корку,

Пустую тару, выкинув в кювет.

Друг мой…

Готова я для друга умереть.

Собой закрыть летящую машину.

И нож убийцы на себя принять,

Чтоб окропить кровавую картину.

Болезнь любую разделить до дна,

Принять как должное без страха и упрёка.

И пусть покроет нас однажды поволока,

Седой туман и капельки дождя.

Я принимаю все его мечты,

И смелость яркую, и лёгкое смиренье.

Я уважаю все его творенья.

Таланты чистые, и все его стихи.

Часы идут, но в тиканье напрасном,

Я осмотрелась вдруг по сторонам.

И пустота… Ведь умирает вечность,

Когда спасённым ты не будешь сам.

Нечеловечья

Я опускаю дрожащие руки.

Можно ли крикнуть о грустной судьбе?

Можно, конечно. И будет приятно,

Тем, кто сегодня сидит на коне.

Правда бывает одна и тревожит,

Мучает сердце – сказать, не сказать…

Вечность, такая далёкая вечность,

Важно ли ей эту правду узнать?

Важно, конечно! Я знаю, поверьте.

Многие мимо проходят, солгав.

И остаётся – нечеловечья,

Подлость и гадость, что сложно убрать.

Можно писать имена на асфальте.

Дождик их смоет, но боль не пройдёт.

Те, кто нещадно меня предавали,

Я отпускаю! Всех слёз не прольёшь.

Всё, что останется – поле ромашек…

Больно ли мне? Ну конечно, а вам?

Всё, что прошу у друзей, кто остался,

Память и сердце напополам.

Годы теряются, буква за буквой…

Тают стихи, как поколотый лёд.

Книги остались, подписаны будто…

Только дарить кому, ты не найдёшь.

Любить…

Любить…

С влюблённостью не путать.

Любить, чтоб таяла душа,

Чтоб мягче сливочного масла,

И ненасытней чем роса.

Любить…

Ведь многие не верят,

Что существует волшебство.

И отвернувшись от бесчестья,

Ты сразу получаешь всё.

Но только, говори им правду.

Кричи им о своей любви.

Пусть не настигнет тебя слава,

Зато познаешь вкус мечты.

Молчи…

Сказала ты – молчи.

Не говори, что всё нарушив,

Мы чувства эти предпочли.

И я молчал…

И тихий дождь, украдкой,

Мою надежду изменил на быт.

Я трусость перепутал с честью,

И вот тобою я забыт…

На асфальте… (Отчаявшимся писателям, поэтам и музыкантам)

На асфальте, где с тихим рассветом,

Ты растерзанный, руки вразлёт.

Сердце бьётся… Но знаю, как больно,

Даже если согреет восход…

Поднимайся, неспешно и робко…

Я пока посижу в стороне.

Ты вчера ведь летал, но недолго,

Прикоснувшись к холодной луне…

Посмотри, ведь никто не заметил,

Как ты Был или, может, Не Был…

Я пока послежу, чтобы мимо,

Было меньше проезжих машин.

Не смотри в потолок, это звёзды…

Они манят тебя сквозь бетон.

В это небо мы кинемся позже,

Дай с асфальта тебя отскребём.

Только тот, кто творит без оглядки,

Знает, небо с землёй – пополам,

Прячет крылья свои за подкладкой,

Чтобы падать вдогон – кирпичам.

Бывает…

Разве ты бываешь нежным? Ласковым? Неторопливым?

Разве ты теряешь мысли, зная, как она красива?

И в твоей улыбке – дерзость, разноликая с любовью.

И в любой момент ты можешь… тоже самое… с другою.

Так зачем, когда метели, ты в ладонях греешь руки,

Чтоб щеки её коснувшись, не обжечь калёной стужей?

Так зачем, когда рассветы, в окна спальни первый лучик,

Ты зашториваешь утро, чтоб глаза её не мучить?

Разве ты бываешь добрым? Щедрым? И нетерпеливым?

Разве ты считаешь звёзды, видя, как они красивы?

И в твоей улыбке… Странно! Уже нет того бахвальства.

И свою лихую гордость, сменишь на её пространство.

Разве ты ещё не понял, что любовь, увы, бывает?

Даже в сердце словно камень, чувство это проникает!

И ликует, и смеётся, видя… зная перемены…

Посмотри, как ты прекрасен, и в любви её потерян.

До остановки сердца – час… (Посвящается людям, больным раком)

До остановки сердца – час.

Возможно, я успею…

Всё то, что за сто лет,

другим не совершить.

Успею, как в блокнот,

вписать свои потери,

и боль своих утрат

слезами заглушить.

Успею полюбить…

Пусть даже безответно.

Когда настанет срок…

Ну, что ему страдать…

Успею нагрешить,

Покаявшись внезапно,

Успею не успеть,

дурное совершить.

До остановки сердца – час.

Возможно, я успею…

Всем тем, кого люблю,

сказать, что их люблю.

И ненавидя тех, кого я ненавижу,

Забыть свою вражду,

и разом всех – простить.

Но не успеть за час,

за год, за два, за вечность,

Понять, зачем лишь час,

мне дан…

А дальше – смерть…

Я знаю – для души,

Всё это безопасно,

Но очень жаль, сейчас

мне очи потушить.

Уже остыла боль,

Ушла… Не надо плакать.

И руки как во льду,

И дышится с трудом.

И час почти, прошёл,

Теперь пора прощаться…

Ах, не успела я…

Скажу вам всё, потом…

Рай в Раю

Я встречу подарю тебе, одну и навсегда.

Когда из жизни мы уйдём в цветущие луга.

И в тихом домике из роз, прижмусь к тебе щекой.

И счастьем будем мы пьяны и обретём покой.

Нам просто нужно подождать на берегу реки.

Подобно песни льётся гладь, звенит капель весны.

Из Рая в Рай, души полёт, не стоит торопить,

Ещё могу своих друзей стихами угостить.

А ты, мой друг, в последний раз, взметнись с отвагой в бой,

И шашка налету блестит, и враг в траве густой.

И на лице твоём, едва, победы тихий звон,

Твой пот со лба, слезой стечёт, и ты пойдёшь домой.

Ты знаешь, где найти меня в том домике из роз.

И тихий, вечный разговор без выдумок и грёз.

Таков наш путь, из года в год, к подножию небес,

Чтоб мы могли сказать себе, что счастье всё же есть.

И проживая жизнь в других, мы цель свою храня,

Мечтали реку перейти, вдвоём и навсегда.

Бывает так, что у судьбы нет выбора и сил.

И мы должны в себе нести, чужой, пустой посыл.

Но если сердцу повезёт и встретится любовь,

Она в конце концов найдёт свой райский уголок.

Никто не запретит мечтать…

 Никто не запретит мечтать…

 На кромке ледяной стоять. И ждать!

 Когда в хрусталь, затем в стекло,

 И вот туманно и легко, и потекла река,

 К моим ногам…

 Мечта, подобно башмакам,

 Промокшая… до краешка небес.

 И рядом, потемневший лес,

 Что стал зелёным, с бирюзой,

 За ночь, что провели с тобой,

 Гадая, будет ли весна…

 А та весна, уже пришла!

 И будет так с любой мечтой!

 Не бойтесь, это славный бой!

 Он в мыслях, в сердце и в делах…

 Он часть того, что живо в нас,

 В минуту каждую судьбы…

 Мечтайте, не боясь мечты!

 А коль свершится…

 Новый старт!

 Ведь реку не направить вспять?

 Хотя, возможно разное мечтать!)))

Когда я устану ждать

 Когда я устану ждать и уйду,

 По белому, белому полю…

 Вы крикните мне – Ты забыла Весну!

 Забыла шкатулку с мечтою!

 И я оглянусь…

 А кругом – благодать!

 Такая цветная планета!

 И небо, хоть жмурься, синее, чем гладь,

 Любого морского разбега.

 И птицы, как точки, поют на крыле.

 Леса наполняются соком.

 И мир, что уснул на озябшей руке,

 Очнулся, слегка не по срокам.

 И я благодарна и Вам, и Весне,

 За белое, белое поле…

 Да только в ромашках в зелёной кайме,

 Где ветер поёт на просторе.

 Вот так и мечты превращаются в явь,

 Слияньем надежды и веры.

 Спасибо друзьям, что просили лишь ждать,

 Другим, подавая примеры.

От меня до тебя…

От меня до тебя – пропасти…

Горы снежные, мысли томные.

От меня до тебя, новости,

Больше – грустные, тихие, скромные.

От тебя до меня – радости,

По началу, почти незаметные.

Но осмыслив, выходят сладости,

От любви на огне раскаленные.

А планета, она вертится,

Но, увы, расстояние это же…

Как же нам научиться, пусть временно,

Жить, слегка нарушая течения.

Чашечка кофе для тебя!

Что проще, чем чашечка кофе,

Когда за витриной – дождь,

Нещадно в стекло колотит,

Пугает и нас с тобой ждёт.

Но чашечка кофе согреет,

Своим ароматом тепла.

Как комнатная батарея…

Как крошечная свеча…

Ты выберешь – то, что лучше,

Касаясь лишь пальцев моих.

Даже в немом беззвучье,

Можно услышать мотив.

И бархатный, и волшебный,

Милее туманных грёз,

Напиток в твоём бокале,

Чуть меньше моих стихов.

Когда разделяешь тени,

Когда будоражишь кровь,

Обычно в иное веришь,

В то, что, увы, не придёт…

Но радостные мгновенья,

Что помнят тепло в руках:

Кофейное настроенье,

Кофейный ночной полумрак.

Что проще, чем чашечка кофе,

Когда за витриной – дождь?

Что слаще, чем то, что хочешь,

Когда наступает ночь?

Их мало

Их очень, очень мало,

кто дорог тебе до боли.

Их очень, очень мало,

кто близок тебе по крови.

Чьи мысли, твоим созвучны,

и крылья знакомы с небом.

Ты слышишь их,

но беззвучно, губы молчал без дела.

Ты слышишь, как бьётся сердце,

внимая его удары,

И каждая капля крови,

проходит по капиллярам.

Ты слышишь…

Ты точно знаешь,

все мысли, что их тревожат.

Ты видишь…

Ты помогаешь… Себя, не жалея боле…

Без них…

Ты один… ты ветер…

Ты лёгок и всем мешаешь…

Без них, ты пустая песня, слов которой – не знаешь.

И те, их совсем немного, тебя даже ночью слышат…

И если ты просто ветер, гуляют с тобою по крышам…

Годы, как птицы

Годы, как птицы, в дороге на юг.

Бывает, что крылья в пути устают.

Бывает, что буря ослепит глаза.

Палящее солнце, и душит жара.

Но с лёгкой прохладой,

В туманной заре.

Бывает, что счастье, несём на крыле.

И эти минуты, важней всех других.

И ради одной, всё же следует жить.

И годы считая, всё чаще, не вслух.

И с другом прощаясь, закончившим путь.

И пряча любовь под крылом, для тепла.

Мудреем, когда наступает вчера.

Чертоги памяти

Как тихо…

Чертоги памяти пусты.

Забелены, чтоб не увидеть меток,

Всех дней волнующих, и важных для души,

Распятых на кресте моих пометок.

Теперь молчу и я…

Весна даёт простор.

Дыханье частое, листвы узоры,

На первый взгляд, пустые разговоры,

И всё ж приятнее, чем тишины укор.

Я утомила вас? Прощайте!

Вы вовремя ушли! Теперь я знаю вас!

Иллюзии достану из кармана

И выпущу по ветру, на мостках.

И полетят над талою водою,

Чужие люди, что ушли тогда,

Когда ослаб мой голос, и затихла воля,

Когда горели слёзы на щеках.

Звенит поток…

Таких приятных, чистых…

Совсем иных, что собираю вновь.

Не возвращаетесь! Я уже забыла…

Меняю мир при помощи стихов.

И новая вселенная в начале,

На старую похожа лишь слегка.

Хотите странный мир? Я приглашаю…

В сиренево-малиновый закат.

Опустите свои бокалы

Опустите свои бокалы,

Мы не будем сегодня пить.

Это море не знает слабых,

И не будет хмельных любить.

Оставаясь за поворотом,

Вот опять, я не вижу следы.

Подождите меня, я не долго,

И дорога увязнет в пыли.

Я не знаю, а будет больно?

Я не помню, как в прошлый раз,

Заточили острые колья

И вонзили нещадно в нас.

Но я помню, что выросли крылья…

Белоснежный и чистый снег.

Помолитесь, прощаясь с жизнь,

И молитесь там встретить всех.

Опустите свои бокалы,

Мы не будем сегодня пить.

На коленях стоять и плакать,

Друга нашего хоронить.

 Влюбиться бы…

 Влюбиться бы…

 Такой усталый мир.

 На память ветхую похожий.

 И я под каплями дождя,

 Увы, неузнанный прохожий.

 Мой плащ скрывает звездопад,

 И, как ни странно, он дороже,

 Чем череда людей, чей взгляд

 Меня любовью не тревожит.

 Внутри, такая пустота,

 Уж к заполнению готова.

 Влюбиться бы…

 И поделиться словом.

 И разделить пылающий закат,

 И берег изумрудный – моря,

 Но… Только лишь на миг,

 Воспев его в стихах…

 И не коснувшись боле в разговорах,

 Чтоб честь сберечь, и не позволить вору,

 Мою любовь, развесить на ветвях.

 Корни

 Я между твоих корней.

 Под листьями и под землёй.

 Под снегом, что стаял вчера,

 Сегодня, ставши водой!

 Я почки твоих ветвей,

 Желающих стать листвой.

 Но этот холодный снег,

 Утопит их снежной волной.

 И я, так уставший ждать,

 Останусь в этом Раю.

 Безликая благодать

 Утешит мою тоску.

 И друг не придёт искать!

 И сразу забудет стихи!

 А сцена не будет ждать,

 Когда прозвучат они.

 Я мог бы читать и сам,

 Но суть ведь моя в ином.

 Стихи посвящать друзьям.

 Зачем? А спросите потом!

 И их прочтут в тишине…

 Не так, чтобы слышал мир!

 Поэт, лишь тогда поэт,

 Пока его друг не забыл.

 Я между твоих корней.

 Под листьями и под землёй.

 И время спросить – Зачем?

 Цепляться за мир чужой.

 Без весны

 Без весны уже третий год.

 И без звёзд… Это так старо!

 Замыкается мир в тебе,

 Закрывается на засов.

 Постепенно, на завтрак – грусть.

 На обед, лишь смотрю в окно.

 И когда остывает чай,

 Прячу голову под крыло.

 Без любви уже третий год.

 Сердце тихое – без мечты.

 А в душе, как крупинки, лёд.

 И не тает… Ведь нет Весны!

 Бывает

 Бывает, ты – лишь ты!

 И ты готов сражаться,

 Не замечая колкостей мечей.

 Не одевая чью-то маску,

 Чтоб скрыть всю чистоту души твоей.

 И все вокруг, тебя не узнавая,

 Смеются громко над твоим лицом,

 Где живы все черты.

 И нежность в нём, и радость,

 Где честь и верность,

 А потом…

 Бывает, ты – не только ты!

 Под маской пафосной,

 Как в плен себя сдавая,

 Ты стены видишь без окон.

 И реки, что в тебе, пусты…

 И в сердце тяжесть,

 Как память о тебе былом.

 Но суть в другом! В обоих ипостасях,

 Ты мастер! Ты Король! Ты человек!

 И мир, где ты любим,

 Сольётся всё ж – однажды,

 Где ты, как враг, увы, не победим.

Умереть, незаметно для всех…

 Умереть, незаметно для всех.

 Умереть, никого не обидев.

 Ускользнуть, как растопленный снег,

 Грусть других под конец не увидев.

 Раствориться с туманом реки,

 Даже тенью себя не приметив,

 И на небе, что в красках зари,

 Затеряться с туманом, навеки.

 Попросить певчих птиц заглушить,

 Песню спеть, чтоб никто не услышал,

 Как бегу босиком я по крышам,

 До последней, но яркой звезды.

И тогда… Может быть – повезёт,

 Что никто про меня не узнает,

 И никто не заметит восход,

 В пустоте, без привычных терзаний.

 И не спросит, как жить без меня…

 Без моих каждодневных признаний…

 И не скажет – Родная моя…

 И слезу не прольёт на прощанье.

Ну а дальше…

 Сиреневый снег, за пределами города сказок,

 Где встречают последний рассвет

 Те, чей путь до конца не указан…

Привкус крови…

 Над головой моей – простор…

 Но тело бьётся, как в неволе…

 И воздух влажен и тяжёл…

 И на губах – железный привкус крови…

 В стихах – свободна и легка,

 Как птица, знавшая полёты…

 Но плачет тонкая душа,

 А на губах, всё тот же привкус крови…

 А телу хочется летать…

 Но это тело – не умеет…

 Она душою в это верит,

 Но сердцем ощущает страх…

 И голова моя болит от тех чудес,

 Что я творила…

 Отдав себя другим – забыла,

 Что для себя остался мрак…

 Над головой моей – простор…

 Но тело бьётся, как в неволе…

 И воздух влажен и тяжёл…

 И на губах – железный привкус крови…

 Для тех, кто жизнь свою отдал,

 Вручив непостоянной музе…

 Живьем себя – замуровал,

 В ужасно тесный мир иллюзий!

Молитва

 Помолись за меня, шёпотом…

 Пусть услышит один лишь Бог!

 И босыми ногами, по полу…

 Целый мир за меня пройдёшь!

 Зачерпни, захвати, в рученьки,

 Сколько сможешь сама испить.

 Ледяная вода, для мучеников,

 Как купель у застывшей реки.

 Помолись за меня, к вечеру…

 Когда сад утопает в серь…

 Только вишен белеют веточки,

 Словно плачут от наших потерь.

 Пожелай, помяни нежностью,

 То, что было, когда я жил.

 Помолись за меня, сердешная,

 Чтобы мир про меня не забыл.

 Помолчи у свечи погашенной,

 От тумана в сырой сентябрь.

 Непогодой судьба раскрашена

 И дорогой уходит вдаль.

 Помолись за меня, шёпотом…

 Пусть услышит один лишь Бог!

 Не проси для меня многого,

 Лишь скажи, как меня ты ждёшь.

 И теплом, от души, травами,

 Что кидаешь в ягодный чай,

 Отпои мою душу с ранами,

 А потом ему обещай…

Лёд тронулся

 Заторможенными мыслями.

 Взглядом блуждающим,

 Тающим. Ускользающим.

 На спагетти – покрошенным.

 Как башмаки – сношенным.

 До дыр, до заплаток ситцевых.

Как жажда на жаре – высохший.

 До любви моей – дотронулся,

 Лёд тронулся…

 Руки тонкие, замерзшие.

 У тебя в руках, как луг нескошенный,

 Вся дрожу. Как трава – пырей.

 Хоть бери себе, хочешь просто – верь.

 Наливай губами воду горькую.

 Зачерпни в ладонь счастье ломкое.

 В решете носить так невыгодно.

 Мне его отдай – я не выгоню.

 Я его прижму под крыло себе,

 Улетая ввысь, всё ещё в тебе,

 Моя искренность, моя преданность.

 На холодный лёд пламя стелется.

 Тающим. Ускользающим.

 Парусами алыми не мечтающий.

 Одиночество в звёздах славящий.

 И мечту мою отпускающий.

 Птицей вольною,

 Не подстреленной.

 На краю земли, неизмеренной…

Оставь печаль другим мирам…

 Оставь печаль другим мирам.

 Чужим. Соседним. Недоступным.

 Далёким. Суетным и смутным.

 Отдавшим тени – зеркалам.

 Другим мирам, что копят страх,

 В тяжёлом, помутневшем небе.

 И вместо снега на ветвях,

 По каплям, кровь теряют вены.

 Они рыдают, невпопад,

 В таком рассеянном сознанье,

 Что удивлённые создания,

 Не понимают, что и как.

 Оставь печаль другим мирам.

 Простым. Доступным. Неприметным.

 Размытым. Тусклым. Незаметным.

Не принимающим обман.

 Другим мирам, что верят в нас.

 Что птиц своих лелеют в небе,

 Что провожают их с рассветом,

 С ветрами споря невпопад.

 А те ветра, неся весну,

 Скромны, застенчивы и милы.

 Она ласкают нас игриво,

 Теряясь в ломаных ветвях.

 К другим мирам, что знают нас.

 Что молят нас непрестанно,

 Открыть к раскаянью – сознанье,

 Мечтая победить наш страх.

И никому и никогда

 И никому и никогда.

 Ни слёз, ни грусти не увидеть.

 Не углядеть моей обиды.

 Не различить в моих словах.

 Когда заплаканные свечи

 Теряют слёзы на глазах.

 Когда застывшими руками

 Я поднимаю воротник,

 И снег жестокий и упрямый

 Мой бледный скрашивает лик.

 И никому и никогда.

 Того, что я храню на сердце

 Не распознают до конца.

 Когда теряя жизнь по каплям,

 В осколках битого стекла.

 Я улыбнусь, так будет легче.

 И губ, искусанных до крови

 Никто под яркою помадой

 Не угадает поневоле.

 Я собираю по частицам,

 Что в небе мне кричали птицы.

 И голос мой ничем не выдаст,

 Что я во всём не вижу смысла.

 И я иду тропой забытой,

 И ног своих почти не чую.

 Никто нигде не будет видеть,

 Как без тебя, мой друг, тоскую.

Нет ни боли, ни радости

 Нет ни боли, ни радости.

 Там, внутри, пустота.

 Как туманы по осени,

 Так душа холодна.

 Ни тропинки, ни пристани

 Нет на карте души.

 Только редкие искорки

 Той прошедшей любви.

 Лебеда и репейники,

 Да живучая сныть,

 В старых парках и сквериках

 Сплошняком разрослись.

 Птицы певчие – замерли,

 И не вьют больше гнёзд.

 Только плачет, как раненый,

 Нелетающий дрозд.

 Так порою случается,

 Что мертвеет душа.

 Даже тихие радости

 Растирает дотла.

 Но из пепла, на россыпях,

 Вырастают цветы.

 Может лёд в сердце тронется,

 Силы дав для души.

 Может снова – полюбится,

 И туманы стряхнёт,

 Сердце верить научится,

 И душа оживёт.

Частица света.

Зачерпни меня краешком неба,

До волнующей, ласковой мысли.

Мы зависли, как тексты из песен,

Как двойные и спорные смыслы.

Что останется? Память и слёзы.

Иногда, на осеннюю слякоть.

Я не помню, было ли больно,

Когда мы обнялись и расстались…

Но я знаю, как тесно в печали,

Сердце рвётся к весне с соловьями,

Но поэту доступна лишь осень,

И стихи, что тебе не читала.

Ты уйдёшь, но ведь я не узнаю.

Я почувствую, вскрикну и стихну.

Как же страшно жить в тёмной клетке,

Где частичку света не видно.

Летать…

 Летать…

 Иногда так хочется!