Голоса Бессмертия. Книга воспоминаний армянских ветеранов Великой Отечественной войны

С разведчиками Геворком и Гоар Вартанянами

Петрос Арташесович прошёл всю войну. До самой Победы. Знамя Победы он несёт и в наши дни, с удовольствием встречаясь со школьниками и студентами и рассказывая о Великой Войне, историю которой в наши дни пытаются перекроить, переписать…

С боевым другом – Розалией Абгарян

А после войны Петрос Арташесович стал разведчиком. «Разведка – это почти вся моя жизнь», – говорит он, улыбаясь. В 46-ом после демобилизации Петрос приехал в Армению и поступил в Ереванский государственный университет на факультет международных отношений, а на третьем курсе его взяли в органы МГБ, разрешив совмещать учёбу с работой. 10 лет он работал в контрразведке. В 59-м его перевели в подразделение разведслужб. Тогда впервые Петрос выехал зарубеж. 5 лет работал в Ливане. Был консулом и под крышей консульства осуществлял разведывательную деятельность. Потом работал в Америке в ООН, был вторым секретарём и занимался разведкой. Работал во Франции, Ираке, Египте. Двадцать лет Петрос Арташесович работал разведчиком в разных странах. У него много друзей среди русских коллег, которые работали на советскую разведку.

«В Америке я завербовал агента в одном из европейских посольств, – раскрывает одну из страниц жизни разведчика Петрос Арташесович. – На протяжении 10 лет мы знали, что делается в НАТО. Нами была установлена спецтехника в кабинете посла. НАТОвцы не могли понять, как происходит утечка сведений. В посольстве прошло несколько проверок, но кабинет посла не трогали, не предполагали, что там может быть установлена техника. Но в последний раз комиссия проверила и кабинет посла. В этот день вызывают нашего человека – сотрудницу посольства, задают разные вопросы. Она, увидев на столе нашу технику, поняла, что произошло. Ей предлагают кофе, она отказывается. Потом рассказывала нам, что дрожь в руках выдала бы её волнение. Ей показывают кусок дерева со встроенной техникой, спрашивая, что это. Она начинает кричать: «Вам что, заняться нечем? Что за деревяшку вы мне показываете?!» И швырнула кусок дерева в угол. В общем, комиссия решила, что доносчик другой человек, курд по национальности. А он тоже на нас работал. Когда эта женщина вышла из посольства, мы её спешно вывезли из страны. Разрешили лишь написать матери записку, чтобы она не беспокоилась. Мать уничтожила записку. К ней несколько раз сотрудники спецслужб приходили, допрашивали. А эту женщину мы вывезли в Москву, затем в 72-ом году в Ереван, обеспечив жильём и пожизненной пенсией. После того, как рассекретили одного нашего агента в Америке, который всё рассказал, я стал невыездным. Тогда меня сделали голливудской звездой, опубликовав фотографии и сведения обо мне во всех газетах. Это было в 75-ом году. После этого я вернулся в Армению и работал начальником внешней разведки республики. Долгое время никто не знал о моей деятельности. Родственники спрашивали: «Петрос, ты когда станешь майором?» А я тогда был уже полковником. 64 календарных года я служил в органах, а если считать льготные, то мой стаж составляет 97 лет».

С автором книги

В декабре 2019 года Петросу Арташесовичу Петросяну исполнилось 96. Как же хочется, чтобы была возможность произнести имя настоящего Героя, пожелать всего самого доброго и светлого, пожать крепкую руку ещё не раз, и не два, и не три…

Розалия Абгарян: «Армяне, сражаясь за Сталинград, знали, к какому печальному результату может привести поражение»

Ежегодно 2 февраля отмечается День воинской славы, который связан с днём разгрома советскими войсками немецко-фашистских войск в Сталинградской битве (1943 год). К счастью, у нас есть уникальная возможность общения с живыми свидетелями битвы, длившейся 200 дней и ночей и перевернувшей ход Великой Отечественной войны. Одна из участниц – героическая женщина, которая до наших дней сохранила боевую закалку и силу духа, – Розалия Сергеевна Абгарян.

Для многих выпускников средней школы юность закончилась 22 июня 1941 года. Среди них была и Розалия Абгарян.

Многонациональный Тбилиси. Получив аттестаты, ребята от име-ни всего класса написали заявление с просьбой отправить их на фронт; поехали трое – Амалия Асатурова, Юра Кузьмин и Розалия Абгарян. Ещё вчерашние школьники, которые мечтали о взрослой жизни, оказались в пекле войны. «Мы мечтали о самостоятельной жизни и не понимали, что самое лучшее и беззаботное время – это школьные годы… – рассказывает Розалия Сергеевна. – У нас не было юности, как таковой, а у детей – детства: они помогали матерям на заводах… ухаживали за младшими».

Когда началась война, отец Розалии, мастер-оружейник, тоже решил пойти на фронт, но ему отказали, аргументируя тем, что в тылу он будет более полезным. И он действительно всю войну, днём и ночью, ремонтировал оружие, восстанавливал наганы, винтовки. Он думал о тех, кто на войне, где среди бойцов и его родная кровинка – юная Розалия.

Отец пережил Геноцид. У него была неутолимая тоска по родной земле – селу Олты в Западной Армении Карсской области. Во время резни погибли его первая жена и два сына: турки загнали всех женщин и детей на табачное поле и подожгли. Мужское население покинуло село – ушли в горы и изредка нападали на янычар. Но их было мало, а турок – много.

«Отец с трудом добрался до города Гянджи (Кировабад), где встретил мою маму, – рассказывает Розалия. – В 1922 году он женился на ней, а через год появилась на свет я». Розалия вспоминает, что в детстве часто слышала от отца: «Если начнётся война, я обязательно пойду на фронт и буду освобождать свою Родину». Родиной он называл Карс и село Олты. Он мечтал, чтобы армянская земля была возвращена армянам. Но на войну пошла дочь, которой он очень гордился.

Радистки-курсантки: Розалия Абгарян – первая в верхнем ряду слева

После окончания курсов радиотелеграфистов Розалию Сергеевну отправили в Сталинград. Тогда город бомбили, стараясь вывести из строя заводы. Гитлер думал, что быстро возьмёт город, носящий имя Сталина, и дальше отправится к бакинской нефти, но не тут-то было… «В это же время на армяно-турецкой границе стояли 26 турецких дивизий, которые ждали приказа, чтобы напасть на Армению и продолжить политику Геноцида, – вспоминает Розалия Сергеевна. – Мы, армяне, которые воевали за Сталинград, знали, к какому печальному результату может привести поражение, поэтому отчаянно сражались за каждый клочок земли. Наши бойцы говорили, что за Волгой земли нет. Стояли мы у железнодорожного вокзала, рядом с Главной пристанью. Это было начало, а горячие бои, жестокие и самые кровопролитные, начались позже».

Под Сталинградом Розалия Сергеевна получила ранение пулемётной очередью с низко пролетающего самолёта с красными звёздами, который взяли в качестве трофея немцы. «В тот момент рядом со мной была подруга Нина Пруидзе, – рассказывает героиня. – С самолёта на нас обрушилась очередь за очередью. Голова Нины покатилась. Я в ужасе смотрела на фонтаны крови, не осознавая, что я тоже ранена».

В феврале 2018 года Розалию Сергеевну в составе делегации ветеранов принимал мэр Волгограда. Он подошёл к ней, преклонил колено, поцеловал руку и поблагодарил. В тот же день чешская делегация наградила отважную армянку медалью «За Верность». Розалия Сергеевна участвовала в боях в Чехословакии – Брно, Кошица, Братислава, Поличка… Именно она приняла сообщение, что «Прага в опасности и передала командиру, а он по инстанции передал дальше. «Мы пошли на Прагу и через три дня освободили её, – рассказывает Розалия. – Победу я встретила в Праге – 9 мая. Вспоминаю этот день как самый счастливый день в жизни». Но это случилось через несколько лет, несколько лет непрерывных сражений в разных точках большой страны, поэтому вернёмся в 1942 год, когда Розалия Сергеевна получила ранение.

Через несколько дней после выписки из госпиталя юная связистка продолжила боевой путь и отправилась к пункту назначения в Ворошиловград (сейчас это Луганск). Была зима с лютыми морозами. Вышла девушка с одним вещмешком за спиной в лёгких ботиночках и обморозила ноги. «Ноги так сильно распухли, что пришлось разрезать ботинки, – рассказывает она. – Первым делом меня отправили в санчасть, где я прошла лечение. Вернулась на службу на радиостанцию. Связисты всегда были на передовой. Мы держали связь как с Генштабом, так и с отдельными подразделениями и подпольными организациями оккупированных территорий».

Розалия Сергеевна была радисткой на трёх видах станций. На переносной маленькой радиостанции помогали лётчикам координировать работу, потому что каждое наступление начиналось с их работы. Если схематически обозначить расположение, то будет выглядеть оно так: немецкие позиции, нейтральная зона, потом наши позиции. Нейтральная зона была не очень большой, и когда советские лётчики сбрасывали бомбу, радисты помогали им ориентироваться, в какой квадрат бросать, чтобы не было ошибок.

Розалия Сергеевна вспоминает, как они отступали и под Петропавловском попали в окружение. «Вся Европа работала на немцев, – рассказывает она. – Они были хорошо вооружены. Целую неделю мы подвергались ожесточенным бомбардировкам. Целую неделю провели без воды и еды, собирали в лесу дикие яблоки и груши. С утра прилетал самолёт-разведчик «Фоке-Вульф». Через несколько минут началась бомбардировка. И так несколько раз в течение дня. С боями мы прорвались из окружения и соединились со своей частью. Дошли до предгорий Кавказа и заняли оборону. В это время был издан приказ Главнокомандующего «Ни шагу назад». Здесь мы долго держали оборону, пока не начались бои за Новороссийск… Очень тяжело вспоминать даже сейчас, спустя годы… Мосты были разбомблены. Наши сапёры строили понтонные мосты. Мы отступали, а на берегу стояли люди, которые просили, умоляли перевести их на другой берег. А мы не могли. Командиры говорили им: «Потерпите, мы скоро вернёмся». Это «скоро» длилось годы».