Баба с яйцами. Управленческий роман

Глава 4

«Колдуй, баба, колдуй, дед,

Трое сбоку – ваших нет,

Туз бубновый, гроб сосновый,

Про стрельца мне дай ответ!»

Баба Яга⁹

Три дня прошли незаметно, под девизом: «Умри, но сделай!» Баба с яйцами работала по 10 часов в день, медленно превращаясь в потрепанную лошадь, которая вот-вот отдаст богу душу. Ее уже давно должны были списать с ипподрома, катать детей в парке, но, к сожалению, для руководителей такой опции не существует.

Она выходила с крайнего в этом году производственного совещания в новом формате, когда секретарь в приемной сообщила, что внизу ее ожидает курьер. Баба с энтузиазмом спустилась в холл и увидела огромный букет нежно-розовых роз, с человеческими ногами в спецформе. Подумала, что от бывшего, потому что очень давно от него не было никаких вестей, хотя периодически он отмечался в ее жизни. Она приняла у курьера цветы, расписалась в важной бумажке и пошла наверх – в виде букета роз с ногами на каблуках, еле добравшись до кабинета. Добрые люди подсуетились и нашли ведро, куда она смогла поместить это розовое облако красоты. Далее состоялся ритуал осмотра цветов всеми девочками офиса. И опять же добрый человек задал вопрос, который интересовал ее не меньше коллег:

– А от кого букет?

– Могу предположить, но точно не уверена.

– А записку будете смотреть? – задал вопрос один еще более добрый человек.

Баба с недоверием заглянула в верхушку композиции и увидела в самой гуще бутонов маленький кончик крохотной открытки. Аккуратно вытащив ее из розовой массы, прочитала то, что ее еще больше удивило: «Извинит».

– Это какой-то Извинит, – сказала она громко, чтобы было слышно даже в самых дальних уголках офиса. По столам прокатился смех и женские комментарии.

Слава богу, зазвонил телефон, и Бабу переключили на рабочие вопросы с этого беспорядочного перебора мыслей – кто, за что и почему…

– Зайдите ко мне, обсудим, как прошло собрание, – неожиданно в офисное щебетание вторгся голос собственника.

– Когда?

– Прямой сейчас.

Идя по коридору, она прокручивала в голове собрание, чтобы быть конструктивной в своей обратной связи. Хотя дорога недлинная (на одном этаже, только в разных частях здания), она успела написать сообщение своим мисс марпл, чтобы подруги тоже занимались разгадкой ребуса.

Помощница босса сказала, что Баба может войти. В кабинете никого не было. Она сразу же подошла к панорамному окну посмотреть на вид, открывающий перспективу на их многострадальную стройку. В ее голове всплыла история о том, как появилось это окно. Слух ходил такой. Якобы после ремонта и переезда в новое здание, собственник зашел в офис и приказал, чтобы завтра же здесь визуализировалось окно во всю стену. Благо была пятница, и за выходные ему его прорубили, даже несмотря на то, что здание старое и оно вообще не предполагало таких изменений конструкции. С одной стороны – самодурство, с другой – только такие люди могут делать бизнес в России.

Услышав звук воды, она поняла, что он в уборной. Пока наша грациозная лань семенила ногами и огибала стол размером со стадион, пробираясь к стульям для гостей, собственник вышел из стеновой панели, поправляя причинные места. Она вскрикнула от неожиданности, он вздрогнул и уставился на нее:

– А, вы уже пришли?!

– Мне сказали, что я могу зайти, – переводя глаза в никуда, сказала Баба.

– Садитесь. Что вы стоите здесь, как вкопанная? – резким и деловым тоном сказал босс.

– Передо мной только что человек вышел из стены. Хорошо, что я еще стою! – по ее лицу пробежала нервная улыбка.

– Это что! Я первую неделю или месяц, как переехал, не мог найти дверь, точнее, нужную панель. Так иногда приходилось выходить в общий туалет, под видом, что мне по пути… Мечтал встретить этого горе-дизайнера и прострелить ему ногу, – рассказывал собственник, смеясь в голос, и параллельно тыкал в стены, которые открывались разными шкафчиками.

– А есть тайный проход на парковку? Или комната пыток? – продолжая веселье, понятное только ей, спросила Баба.

– Нет. Но это отличная идея! В следующем офисе воплощу ваши мысли в жизнь. А пока, давайте, набросьте говна на вентилятор. Скажите мне – что я опять сделал не так?

– Я вообще-то не планировала сегодня кидаться какашками, – продолжая смеяться, ответила наша юмористка. – Мы можем обсудить – что получилось, а что можно улучшить по процессу. А не устраивать порки!

– У вас обо мне сложилось неправильное мнение. Вы думаете, что у меня должна быть пыточная за стеной? – с протестом в голосе ответил собственник.

– Я его сложила, это свое мнение. Но и вы его тоже активно в этом направлении складываете, – возмущенно фыркнула она.

– С вами невозможно разговаривать больше одной минуты! – начинал раздражаться босс. – Давайте перейдем к собранию.

– Отлично. Я по ходу собрания делала себе пометки. Могу их вам зачитать.

– Вы что, ведете досье? – удивленно и с любопытством спросил собственник, изобразив лицом старого нквдэшника.

– Я всегда записываю свои наблюдения про процессы и про людей. В момент, когда нужно дать конструктивную обратную связь, у меня есть аргументы и факты, а главное, примеры.

– Вы страшный человек!

– Этот комплимент так себе! – ответила она, улыбаясь и пуская в ход обольстительный женский взгляд. А как еще можно было смотреть на большого человека, который стоял по другую сторону стола, нависая над ним словно туча?

Неожиданно Баба с яйцами встала, обошла размеренным шагом стол и села со стороны босса так, чтобы он мог видеть заметки в ее телефоне. Во-первых, она знала, что когда они напротив – это конкурирующая позиция, а у них, чуть что, и из искры сразу пожар. Во-вторых, она хотела, чтобы он увидел ее записи про него, потому что там были сплошные плюсы. Он действительно впервые за все время собраний сидел и слушал. А не залазил на «броневик» с обещаниями всех расстрелять. Задавал вопросы, правда в основном закрытые, типа: «Вы правда это сделаете?» Хотя более правильной и качественной фразой здесь должна была быть эта: «А как вы планируете это сделать?»

Она немного волновалась, проговаривая ему свои записи. Периодически останавливалась и спрашивала, не утонул ли он в ней – в обратной связи. Его лицо было сосредоточено, он угукал и качал головой. Дойдя до последнего пункта, она увидела свою пометку и убрала телефон. На полпути он взял ее за запястье, притянул к себе и хитро посмотрел в глаза. В этот момент показалось, что он нащупал ее пульс под триста ударов.

– Что, что у вас там в конце написано? – усмехаясь, он пытался разблокировать телефон в ее руке.

– Это личное! Перестаньте! – покраснев до уровня алого помидора, сказала Баба.

На самом деле, предыстория у тайной записи была такая. Многострадальное собрание завершал главный финансист компании, со своими целями на следующий год. Так бывает: от кого меньше всего ждешь, тот больше всех и лажает. Если не вдаваться в подробности, то оказалось, что самая точная и конкретная должность, оказалась самая никакая. Все были в недоумении – надеялись, что он скажет что-то иное, что пошутил и достанет другие слайды. Но чуда не случилось. Участники собрания переглядывались и ждали, когда начнется разнос. Собственник какое-то время мужественно держался. Он спросил, сколько времени тот потратил на цели, видимо с надеждой, что минуты три. Однако, финансист ответил, что делал все три дня, и пазл не сложился. Начался разнос, и в этом редком случае все были с ним согласны. После чего в заметках телефона наша Баба рефлексивно написала: «Орет, а глаза добрые».

– Вы же мне сами дали читать ваш телефон, поэтому будьте последовательны, – сказал с ноткой ехидства собственник.

– Вы уже прочитали, судя по вашему лицу. Просто хотите еще раз насладиться добрым словом, которое и кошке приятно, – Баба выдернула руку и быстрыми шагами направилась к двери.

– Куда вы? Стойте! – почти догоняя, кричал босс.

– Что-то еще? – уже в дверях, с недовольством произнесла Баба с яйцами.

– Почему вы ничего не сказали про цветы? Я видел, их доставили.

– Какие цветы? – закрывая обратно дверь, тихо сказала она, боясь, что помощница может услышать этот разговор.

– Розовые розы!

– Там было написано «Извинит» и ничего больше. Я уже практически наняла трех детективов, чтобы они расследовали, от кого они.

– Чертовы онлайн сервисы! Я написал «Извините, что грозил вас уволить!», видимо, не в то поле. Я первый раз, – смущенно ответил наш тиран.

– А почему розовые? – с непониманием во все лицо спросила она.

– А какие? Вы у меня ассоциируетесь с розовыми розами, – вздохнув, с глазами пионера, ответил собственник.

– Мне нужно идти, – твердо и, в тоже время, пытаясь не сползти вниз по двери от очередного наития, которое витало в полуметре между ними, сказала она. – Лучше мне сейчас уйти. А то я что-нибудь скажу, вы меня опять будете грозить уволить, а ведь только цветы подарили. Или потом опять цветы дарить…

– Я расцениваю все вышесказанное как то, что вы приняли мои извинения? – спросил серьезный вожатый всех пионеров.

– Почти, – сказала Баба с яйцами и вышла в дверь, будто выпрыгнув с сорокового этажа в бездну.

Дойдя до своего убежища в виде кабинета, она плюхнулась в кресло, ударила руками по столу и аккуратно три раза постучала лбом. Эмоции эмоциями, а лицо одно.

«Мне нужно сосредоточиться. Собрать мозги. У меня был отличный план довести проект до результата и уехать в Москву. Почему я сказала был? Он и сейчас есть. Или я его похоронила?

Я всегда всем говорю, что планы на то и планы, чтобы их менять. Но это в том случае, если план дерьмо, а у меня он гениальный! Да, в любом проекте есть риски, я их проработала. Посчитала бюджет, который будет нужен на переезд, узнала предварительно по проектам – кто, что собирается делать и когда в центральном регионе… М-даа, пришла беда, откуда не ждали.

Я против отношений на работе. Всегда всем читала нравоучения, что не надо гадить там, где живешь. С другой стороны, в те времена я была замужем. И вообще… Где людям завязывать отношения, если они живут на работе?

Этот проект будет отличной строчкой в резюме. Конечно, если я не испорчу его отношениями с собственником. Получается, исход со всех сторон плох. Если отношения будут, то моя репутация пострадает. Если я не приму его ухаживания, может уволить, и план сорвется. А если я влюблюсь? И например, мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день в окружении детей и внуков…»

Глава 5

«Спробуй заячий помет!

Он – ядреный! Он проймет!»

Баба Яга¹⁰

Все собрались. Ведущий вечера руководил самой скучной, официальной частью корпоратива. Баба стояла и готовилась сказать что-то умное и вдохновляющее, но не сильно. Всего лишь идет третий месяц в этой компании. И Новый год совсем не кстати. Надо показывать результат, а работники в новогодних угарах и заботах вернутся в рабочий режим, дай бог, к середине января. Им все равно! А у нее слишком многое стоит на кону.

В руках бокал с шампанским. Все на нее уставились. Она делает вид, что ждет внимания. Хотя почти никого не знает и не может определить, все или не все собрались. Бретель постоянно спадывает, сзади электризуется и прилипает подол платья. В таком наряде они видят ее первый раз и, вероятно, последний, если проектная команда не начнет работать на 120 процентов и если она не разберется с собственником.

Стыдно, что с ее-то зарплатой, она в платье, которому лет десять. Стыдно. Зато, проектная работа дает возможность изрядно экономить на гардеробе. Год от года платье сидит все плотнее, но есть и хорошая новость – она до сих пор помещается в него. Еще чуть-чуть и бабочка эволюционирует в гусеничку.

Самое страшное наказание во всем этом корпоративе… Нет, не речь. И даже не все эти непонятные люди, ожидающие очередного чуда без особых усилий. Трагедия в том, что стальные яйца и атласное платье при соприкосновении высекают искру. В сочетании с волшебными пузырьками она может переродиться в газосварочный аппарат, который пытается нащупать взглядом своего умелого сварщика. Кто бы смог удержать этот инструмент без ущерба для своей жизни и здоровья?

Ее взгляд нашел его, и по всем признакам она поняла, что речь пора начинать:

«Коллеги! Я рада быть частью вашей команды. Это мои первые месяцы в компании, но благодаря вашей поддержке они были не только продуктивными, но и комфортными. Часто мои нововведения заставляют вас больше работать. Хочу отметить, это временно. Потом должно стать легче, но это не точно! Хотела бы пообещать, что в следующем году изменений будет меньше, но обманывать нехорошо. Пусть для нас следующий год будет про со-развитие во имя себя, людей, за которых мы в ответе, и во имя бизнеса в целом. Вы, как первопроходцы и пример для отрасли, постоянно повышаете планку той ценностью, которую вы создаете для конечного потребителя. Желаю, чтобы несмотря на все это, следующий год прошел легко и элегантно. С наступающим новым годом!»

Баба с яйцами выпила шампанское и посмотрела в зал. У всех были очень серьезные лица, видимо, перестаралась и тост получился чересчур серьезным. И тут вырвалось то, что она не планировала сказать: «И заранее прошу прощения за все, что может произойти сегодня вечером! То, что случилось в Вегасе, останется в Вегасе!» – с извиняющейся улыбкой произнесла она.

В зале раздался смех и аплодисменты. Кто-то выкрикнул:

– Я тоже прошу прощения!

– За этот или за предыдущий? – послышался вопрос из другого конца зала.

Гогот покатился из одной части зала в другую. На этой радостной ноте она решила удалиться в уборную, потому что от волнения, ей показалось, она мокрая, как марафонец, и платье предательски липло теперь еще и сверху. Она пробиралась сквозь толпу к выходу.

В этой компании была одна традиция относительно Нового года. Только в день корпоратива производство останавливалось на 24 часа. В это время инженерный состав судорожно делал планово-предупредительный ремонт, иногда всю ночь. И наградой был корпоратив, на котором они веселились, как победители. Вечер начинался в пять и длился до девяти, столы накрывали в здании производства. В обед собственник и генеральный делали контрольный обход, так сказать, принимали работу. И если все хорошо – празднику быть. В помещении находилось около ста человек и семьдесят процентов из них были мужчинами. Кто-то бы сказал, что это рай, но Баба с яйцами привыкла и не обращала на этот факт никакого внимания.

«Интересно, а у них тут есть женский туалет? Или они его перепрофилировали под курилку за ненадобностью? Надо бы чаще бывать на производстве, спускаться с небес на землю. По крайней мере, лучше узнаю важные локации. К тому же, буду посещать это место, когда самооценка станет падать или захочется почувствовать себя королевной. Столько мужчин и столько внимания!»

Она повернула за угол и в ворохе своих мыслей забыла посмотреть под ноги. Каблук попал в невидимую выбоину в бетонном полу, и через секунду она лежала в позе упал-отжался.

– Ептвоюмать! Как же больно и холодно! – кривясь от боли, простонала Баба с яйцами.

Вдалеке послышались шаркающие шаги. Ей захотелось крикнуть «помогите», но она вроде не тонула. А всего лишь не знала, как ей встать, чтобы сохранить свое лицо и платье с наименьшими повреждениями. Она развернулась на сто восемьдесят градусов, опираясь на четыре конечности, – вот такой неожиданный твистер ее жизни. Попыталась встать, оттолкнувшись руками, но каблук был высоковат, и рычаг ее тела был не готов к таким эквилибрам. Тем временем шаги приближались, и из-за угла вышел Б.К.

– Мать, ты чего? – сказал он, поставив костыль к стеночке, руки в боки, а ногу в гипсе на пяточку. От этого его вид стал даже более потешный, чем поза муравья у нашей Бабы. – Я услышал грохот, думал, у нас теракт, разорвало гранату. Такой шлепок был.

Политический момент скрывался не только в этом мнимом взрыве, но и в появлении Б.К. на празднике. Если у тебя случилось что-то вроде больничного или отпуска, вопрос: идти на корпоратив или не идти? И тут всегда срабатывало одно неискоренимое человеческое качество – любопытство. Как в старом анекдоте: любовники придумали новую позу для занятия сексом, а клетку попугая накрыли, чтобы он ничего не рассказал мужу, а тот кричит: «Отрежьте мне язык, но я должен это видеть!» Только с Б.К. была другая история. Его, хромого, вызвал сам собственник, то ли в отместку, то ли не подумав, что на сцене они будут смотреться комично.

– Что ты ржешь? Помоги встать лучше. Я скоро примерзну к этому бетону, будете вырубать меня отсюда долотом.

– Так вставай! – сгибаясь пополам от смеха, мотивировал генеральный.

– Я не могу. Платье и каблуки тянут меня на дно, – закатываясь в истеричном хохоте, ответила Баба.

Б.К. протянул руку, но так как у него была всего одна опорная нога, а взяться рукой за косяк не хватило ума, он сделал усилие, чтобы поднять соратницу по цеху, но нога в гипсе поехала назад, и через секунду Б.К. лежал на боку рядом со своим товарищем, вернее, бабой по несчастью.

– Все-таки утянула меня за собой! – сквозь смех и слезы, с двусмысленным сожалением провозгласил директор.

– А потому что нельзя расслабляться ни телом, ни умом, когда ты тащишь из болота бегемота! – с двойным сожалением и с предельно однозначным посылом ответила она. – Ты же понимаешь, что теперь мне надо встать, чтобы поднять тебя, потому что ты точно сам не справишься со своей ногой-базукой. Или нам нужен третий. И в этом случае он будет не лишний!

В эту самую секунду четыре глаза уставились на нее и на Б.К., выражая неподдельный интерес к разворачивающейся перед ними половой сцене. Баба резко села из позы муравья в позу человека, на попу, и поправила платье, стараясь прикрыть ободранную коленку. Два глаза принадлежали главному инженеру, а оставшиеся – незабвенному собственнику.

– Если бы я не знал состояние нашего пола кое-где на производстве, я бы подумал, что вы подрались и вас разбросало, как в фильмах с Джеки Чаном, – закатываясь от смеха, сказал главный инженер.

Собственник стоял с каменным лицом.

– Михалыч, а кто у нас ответственный за пол? Давай его прямо сейчас показательно казним в праздничном зале. Б.К., перестань ржать уже! Не можешь встать, ползи – вон, прямо вдоль коридора. Видишь, им весело и они нас спасать не собираются. Хотя весело не всем, – намекая на собственника, сказала громко Баба.

– Так это он, – встрял собственник, – ответственный за все тут!

Он вновь смущенно замолчал и протянул ей ладонь. Затем выставил левую ногу вперед и резко, с довольно ощутимой силой, дернул ее за руку, приложив чересчур много усилий, от чего она буквально налетела на него всем телом. Ему пришлось даже схватить ее за талию. Резко отстранившись, Баба начала осматривать степень собственных повреждений.

– У вас что-то… вот здесь… что-то случилось сбоку, – с сопереживанием сказал босс, пытаясь отряхнуть ее от пыли.

– Это называется – производственная травма платья. И моральная у меня, – с неловкостью отшагнув от него, ответила Баба.

– Меня кто-нибудь поднимет? – возмущенно выкрикнул Б.К.

– Нет! – как один ответили все трое.

– Зачем вам труп на производстве? – опять начал надрываться от смеха генеральный.

Михалыч обошел тело сзади и взял его за подмышки, собственник – за две руки, и на раз-два-взяли они вернули Б.К. в вертикальное положение, аккуратно прислонив к стеночке, боясь сломать ему что-нибудь еще. Баба, немного ковыляя, направилась в сторону офиса.

– Вы куда? – окликнул ее собственник.

– А что, еще рано? Комические сюжеты будут продолжаться? – с сарказмом выкрикнула она, разворачиваясь и намекая на возвращение. – Теперь вы втроем покажете какую-то сценку?

– Во, завелась! – знающе отметил Михалыч.

– Сначала пол отремонтируй, потом умничай, – злорадствуя и торжествуя ответила женщина со стальными. – Я пошла переоденусь.

– А я с ней каждый день, между прочим, работаю. Мне молоко положено за вредность, а лучше, конечно, самогоночку, – жаловался главный инженер боссу, выбивая слезу у зрителей.

– Не могу же я вернуться в зал, как потрепанная девка, – взяв платье за грязный подол, ляпнула наша монашка.

– Хватит! Скоро придут партнеры и подрядчики, мы сейчас идем их встречать. Вы (показывая на нее пальцем), чтобы через тридцать минут были в зале! Вы мне там нужны! – скомандовал собственник Бабе с яйцами, глядя прямо в глаза.

– Слушаюсь и повинуюсь, – кланяясь в реверансе и удаляясь, ответила она на манер принцессы Несмеяны.

Отдаляясь от места происшествия, она слышала мужские голоса и эхо ухахатывающихся коллег, а еще их некоторые комментарии: «ты упал, когда ее поднимал…”, «не может быть…», «хорошо, что вы нас нашли, а не..», «почему это смешно только вам двоим…» Она шла и размышляла…

«Почему в каждой ситуации, в конце концов, он ведет себя как самый адекватный? Остальные же – как придурки. Один валялся, как тряпка, другой – петросян восьмидесятого уровня, юморист, мать его. Но есть и хороший результат этого падения. Платье можно выбросить с чистым сердцем, прямо в урну под столом, потому что атлас на боку превратился в одну большую затяжку. А вот колготки стали делать просто отличные. Колено содрано, а они целые. Как это технически или физически возможно, я не знаю. Пожалуй, подумаю об этом завтра».

Баба переоделась в одежду, в которой пришла. Теплое приталенное малиновое платье элегантно подчеркивало ее стройную фигуру и филигранно маскировало яйца. Это был исключительный день, так как вечером она собиралась либо с коллегами, либо с подругами отметить последнюю пятницу этого года. Туфли тоже не выдержали испытание заводским полом, поэтому им на смену пришли сапоги. Они отлично держали щиколотку и пока еще ни разу не подводили.

Она посмотрела на время, было семь вечера. Значит подрядчики и партнеры уже в зале и поздравления начались. Надо бежать. Периодически сменяя шаг на бег, она двинулась в сторону праздника. Пробираясь к сцене, наша героиня увидела, как собственник кому-то нервно названивает. Ее сумка стояла сбоку на импровизированном гардеробе в виде свалки вещей. Внутри разрывался телефон. Это был ОН!

– Да.

– Вы где?

– В двух метрах от вас.

Он отключил телефон и продолжил разговор, направляясь на нее.

– Почему так долго? – с негодованием спросил он.

– За платьем в магазин ездила! – Баба начинала раздражаться от мысли, какой же он дебил.

Глаза собственника округлились, и рот немного приоткрылся, будто он потерял дар речи.

– Шучу, – оправдываясь, ответила она.

– Не смешно, – сказал он ей на ухо, понимая, что у этой «семейной» сцены слишком много зрителей, и обнял ее за талию, создав таким образом правильную траекторию движения.

– Что мне делать? – сухо и по делу спросила Баба.

– Работать за твоего любимого Б. К. Я говорю, ты даришь. Добавляй про своих, улыбайся тем, кого не знаешь. И сразу запоминай всех, – продолжал говорить почти на ухо босс.

– «Вы» даришь – это раз! И он не мой любимый – это два, – повернулась и прошипела прямо в ухо Баба. – Это для вас он любимый мальчик для битья.

В этот момент они дошли до нужного места на сцене. Он отпустил ее, недобро посмотрев в глаза, взял в руки микрофон. В ту же минуту она подхватила достаточно тяжелые пакеты с подарками. Недолго думая, пока он говорил благодарности партнерам, она нашла поблизости стол, чтобы облегчить свою ношу. Повернувшись к зрителям задом, а к «лесу» передом, она потащила эту бандуру к центру. Треск и скрежет стоял точно такой же, как в фильме «Люди в черном», когда Вилл Смит на экзамене придвинул стол к себе. Босс остановил речь, Баба остановила немую сцену «бурлаки на Волге» в собственном исполнении. В зале появилось оживление – чем же все это закончится. И опять из всех мужчин, стоявших рядом, собственник был единственный, кто подошел помочь передвинуть мебель, и далее продолжил вещание.

После всех вручений, наконец, можно было поесть и выпить. Она, по заданию партии, подходила ко всем партнерам по очереди и знакомилась. На голодный желудок шампанское било в голову метко, особенно когда пьешь каждые пять минут с новой партией мужчин. Вскоре ведущий объявил о начале развлекательной программы.

– Михалыч, а в чем праздник? – спросила она у своей главной на работе «подружки».

– Здесь его не будет.

– А как? – с недоумением спросила Баба. – Я слышала, все его ждут.

– После девяти все пойдут в рестораны. Даже рабочие, которых с нами нет. Шеф всем цехам выдает наличку из своих, чтобы отметили. Приличные суммы. На производстве же нельзя. Поэтому главный праздник будет за периметром.

– Почему раньше не сказал?

– Я думал, ты знаешь. Ты же с нами пойдешь? – с надежной в глазах спросил Михалыч.

Главному инженеру было около пятидесяти или шестидесяти. Классический хозяйственный мужик, в прошлом спортивного телосложения. У него было четверо детей от трех жен, младшему – меньше года. Трое или четверо внуков (там со счета можно сбиться). Он постоянно был на телефоне, решая между производственными проблемами еще и семейные. У них были очень противоречивые отношения с собственником. Иногда они были похожи на отношения отца и сына, а порой драли друг друга в хвост и в гриву. Вендетта могла длиться неделю, а то и две. Потом, когда проблема решалась, у них начиналась отеческо-сыновье перемирие. К Бабе он относился, как к дочке, и постоянно предлагал женихов на выбор, то из цеха, то из родственников.

– Женихов мне приготовил?! – с издевкой и интересом спросила она.

– Есть один на примете! – улыбаясь и уворачиваясь, ответил наш сват.

Разговор остановил ведущий, который легким движениям руки уже выводил Бабу на середину зала для очередного конкурса.

– А можно без меня? – тихонько сказала она ведущему.

– Мне надо их как-то расшевелить. Помогите. И женщин тут у вас мало, – жалостно и надавив на кнопку «спасатель», ответил ведущий.

На середине стояло два незнакомых мужчины, помощница собственника и Баба с яйцами. Конкурс был на разогрев публики. Участникам нужно было вытаскивать из зала себе пару и под музыку, которую включат, танцевать рок-н-ролл или сальсу и т. д. Если музыка началась, а ты не нашел партнера, выбываешь.

«Так. Главное найти тех, кто мне не сможет отказать, потому что понимает, что ему потом хана. Моих из команды четверо. Проскочу. Потом посмотрим, что делать».

Баба глазами и руками показала своим, чтобы разминались, потому что они в танцах. Все шло отлично и претендентов на победу осталось двое. Баба и парень. И вот последний танец. Вальс! Она огляделась. Михалыч стоял с собственником, и его она уже танцевала. Она помахала рукой в сторону этой парочки, Михалыч не понял и подумал, что она опять к нему. Баба помахала головой – нет, не он. И тут наш сводник опомнился и подтолкнул босса, забирая у него стакан.

– Я не умею! – растерянно сказал он.

– А я не люблю проигрывать! – с азартом в голосе сказала Баба, взяв его за руку и поставив в стойку для танца. – Слушайте меня, делайте, что я вам говорю, и через пару минут позора мы разойдемся к нашим бокалам.

– Слушать и делать, как ты сказала! Твоя несбыточная мечта, – ухмыляясь, ответил он.

– Как ВЫ сказала! – второй раз за вечер сделала акцент Баба.

– Не выдрепывайся! – резко рявкнул танцор, взяв ее за талию и плотно прижав к себе.

– Выше!

– Что выше?

– Выше руку и не так плотно. Сейчас вы шагаете на меня правой ногой вперед, потом левой ногой назад и поворачиваетесь. Ведите меня. У вас в голове должно быть раз-два-три-раз-два-три…

– Ничего не понял и не запомнил. Куда вести? – сумбурно перечислял собственник.

Впервые она видела, как он растерялся и волновался. Это было мило и по-человечески.

– Шаг правой на меня. Шаг левой назад. И как-нибудь поворачивайтесь. Как вам объяснить? Вот вам нужно отвести женщину в ресторан, но все сложно. Вы идете, выворачиваясь и крутясь… Ну?

– Так бы сразу и сказала, что в ресторан!

Музыка заиграла, и три шага у них даже получились. Он сбился и наступил партнерше на ногу, она, сдержав лицо, продолжала считать «раз-два-три…» И тут ему все это надоело, он взял ее за талию и, подняв так, что ее ноги перестали касаться пола, стал кружить. Слава богу, в этот момент музыка остановилась. В сочетании с шампанским подобные карусели могли кончиться плохо. Он поставил Бабу на землю, она немного пошатнулась:

– Я сейчас упаду!

– Не повторяйся, – улыбаясь во весь рот, сказал собственник, глядя на Михалыча.

– Ряйтесь, – немного с армейским акцентом произнесла Баба, вспомнив про свои яйца.

– Михалыч, что ты сделал, чтобы она с тобой на «ты» перешла? – возвращая свой стакан, спросил собственник.

– Продал душу! – выдохнул театрально главный инженер.

– Почем нынче покупают? – с хитринкой в глазах спросил наш помещик.

– Чувствую себя Региной Дубовицкой, потому что это полный анШЛАК! Шампанское мне на дорожку добудьте, братья Пономаренко, – меняя тон с дерзкого на ласковый, сказала она, намекнув, что отчаливает с этого праздника жизни.

Баба с яйцами повернулась лицом в зал и в этот самый момент увидела, что они стоят, как на арене цирка. Публика превратилась в одно большое ухо и следила за развитием событий. Ведущий объявил, что сейчас начнет определять победителя по аплодисментам. Она подошла и что-то сказала ему на ухо. После этого он назначил победителем парня и подарил ему литр виски.

– Благородно, епта, – сказал собственник.

– Я маленьких не обижаю, – мягким голосом откомментировала Баба.

У него зазвонил телефон, и он покинул корт. А наша танцовщица осталась стоять и обозревать творящуюся вокруг вахканалью.

– Похоже, в следующем году я женю всех своих детей, – угорал Михалыч от своей гениальности.

– Старый ты дурак! Ищи лучше, – смущаясь, ответила она.

«Если уже Михалыч намекает, значит и еще кто-то заметил из коллег. Надо бежать. Вопрос – как и куда? Доберусь до кабинета, решу. Нужно только найти своих, поздравить с наступающим и сказать, чтобы они хорошо себя вели, хотя и так это знают».

В кабинете было прохладно. Она села в кресло, сняла сапоги, развернулась от стола и положила ноги на окно. Прежде чем двигаться дальше, нужно было посушить весла и разработать план, как провести сегодняшний вечер. Подруги пока не отвечали на смс, ждем-с!

Дверь кабинета открылась. В проеме показался одетый в верхнюю одежду собственник.

– Ты очень предсказуема. Одевайся! – в одно мгновение он открыл дверь шкафа, снял с вешалки шубу и протянул ее Бабе.

– Что случилось? – растерялась та и сразу же стала искать под столом свои сапоги.

– Давай в темпе вальса. Раз-два-три-раз-два-три.., как ты меня учила. Я теперь на всю жизнь это запомню. У меня в ушах стоит твой голос с этим вальсом, чтоб его!

– Пожарная тревога или у нас внеплановые учения?