Читать книгу: «Сокровища эрлингов. Сказание о Тенебризе»

Иллюстратор Мария Лукьянова

Редактор Анна Мистунина

© Елена Аугуст, 2023

© Мария Лукьянова, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0050-7307-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Неважно, победишь ты или проиграешь – ты всё равно должен сражаться!

Пролог

Три корня у Древа всемирного,

Один до Богов устремляется,

Другой к Исполинам драконится,

А третий идёт в Дымосвод.

Под третьим змеиная ямина,

Оттуда родник пробивается,

Там влажная мудрость качается,

Кипит, и горит, и течёт

Константин Бальмонт «Снежные боги»

С незапамятных времён в глубине Незримого леса, на высоком берегу смертоносной реки Сильд стоял замок. Каменные стены скрывал плющ, а высокие перекрытия обросли мхами. На крышах низких домов, где прежде жили слуги и домашние животные, разрослись кустарники и виднелись тонкие поросли деревьев. Деревьев-монстров, порождений Незримого леса, частоколом окружавшего подходы к замку.

Владелица, великанша Мал-уэль, вернулась после многолетней отлучки. Настроение у колдуньи было не просто кошмарным, а убийственным. Крикливый голос разносился по округе. Она проклинала всё и всех на свете. Следом за ней по двору, то ластясь, то поскуливая, то радостно рыча, носился громадный зверь, похожий сразу на льва и на гиену, с жёлтыми клыками и жутким взглядом.

На шум из сторожки приковылял неуклюжий привратник-тролль.

– Что стоишь как болван? – рявкнула на него Мал-уэль. – Где ключи от дома?

Тролль озирался, ища слуг и свиту госпожи, пока не сообразил, что никого нет.

– Минуточку, – пробормотал он. – Я быстро!

И скоро вернулся со связкой ключей.

Затхлый запах комнат привёл его в ужас. Вот уж действительно болван! Почему не додумался проветривать дом, пока хозяев нет? Тролль топтался на пороге, не зная, что делать: то ли двигать мебель, то ли сдирать паутину и завеси пыли, то ли стоять смирно, получая нагоняй.

Когда глаза привыкли к сумраку зала, он разглядел, в каком виде вернулась хозяйка: лицо и руки перемазаны грязью и сажей, платье порвано, а волосы – прекрасные белокурые волосы – местами обгорели, и лишь несколько прядей уныло висели вдоль спины.

– К чертям всё! – крикнула Мал-уэль и сдёрнула покрывало с зеркала у окна.

– Не понял, вам чаю? – оробело уточнил смотритель.

– Ты ещё здесь? Убирайся! И никого ко мне не пускать. Запомни: ни-ко-го. Ни бога, ни чёрта, ни мужа, ни сестру мою Имаджи!

Тролль притворил за собой дверь и тихонько выдохнул. Кажется, наказывать его не собирались. Но куда делась прислуга? Почему Мал-уэль выглядит, как после драки? Где хозяин Треал – король Тьмы? И что вообще стряслось?!

Оставшись наедине со зверем, колдунья развела руками, сплетая паутину заклинаний и пробуждая древнюю магию. Серебряные лучи света заструились из рамы и тронули тусклую поверхность зеркала, открывая видения разрушенной столицы.

Поражение! Крах!

Они с Треалом последними покинули руины. Ещё миг, и Зверь Мёртвого мира, которого они пытались подчинить, сожрал бы их.

Зверь Мёртвого мира…

Его создала Имаджи – зачем? Для кого? Увы, никогда Мал-уэль не узнать тайн сестры, ведь они с Треалом проиграли бой.

Нужно отыскать Мару. Где дочь, почему не помогла им?

Вновь колдунья вскинула руки, сплетая новые слова, творя заклинание, чтобы отыскать в памяти мира следы пропавшей.

Но тут в двери показалась взъерошенная голова привратника:

– Госпожа, к вам пришли.

– Кто?

– Ваш муж. И он требует… – тролль испуганно смолк.

– Ах, он требует?! – прошипела Мал-уэль, сжимая кулаки.

Из коридора донёсся шум, и тролль в ужасе шарахнулся. В комнату ввалился монстр – полудракон, полуосьминог. Шлёпая присосками по каменному полу, чудище прошло в зал и остановилось перед колдуньей. Зверь у её ног поднял голову и зарычал. В глазах животного замерцали огоньки бешенства – он чувствовал настроение хозяйки.

Треал чуть не выпустил в хищника порцию чёрной магии, но заметил взгляд Мал-уэль и опомнился – не время ссориться с женой!

Нахмурился в замешательстве:

– Я не понял! Ты не желаешь меня видеть?

– Я тебя не приглашала. Только и всего.

– А мне разве нужно приглашение? – оторопел монстр.

– Это мой дом!

Мал-уэль побледнела от гнева. Концы уцелевших волос заклубились змеями, зашипели, разевая пасти. Сердце Треала похолодело. Неужели их союзу конец? Неужели придётся убраться из замка – последнего убежища?

– Что происходит? – пробормотал он, отступая.

Выглянул в окно. Острые шпили башен на фоне лун пронзали тучи. Внизу расстилался лес, полный монстров-деревьев. Зазеваешься – сожрут!

Мелкие морщины прорезали лоб колдуньи.

– Начнём с того, что мы проиграли!

– Но мы живы! И ещё можем всё изменить. Приближается великая ночь, начало нового цикла. Прошлое, настоящее и будущее сойдутся вместе. Если проникнуть в скрытый мир эрлингов, завладеть их сокровищами… С их помощью мы начнём жизнь сначала!

– Сначала? Что ты собрался начинать сначала?! Зверь был нашим единственным шансом! С ним мы получили бы власть над жизнью и смертью, над другими мирами. Теперь всё кончено!

– Но мы же договорились – в случае провала скроемся в твоей Незримой стране, наберёмся сил для новой войны…

– В случае провала? Новой войны? – взвилась Мал-уэль. – Моя дочь пропала! Неизвестно, что с ней, а ты думаешь о войне?!

– Она такая же моя дочь, как и твоя! – прошипел Треал. – И, кстати, знаешь ли ты, что девчонка хотела свергнуть нас с помощью Зверя? Захватить власть, а тебя и меня – убить!

– Ты лжёшь! Твой сын хотел нашей смерти! Бедная моя девочка! – простонала колдунья и вдруг насторожилась: – А может, это ты приложил руку к исчезновению Мары? Хотел защитить сыночка?! Ах вот почему ты так спокоен! Признавайся, где Мара, подлец!

– Подлец?

– Да! Ты предал нас ради Арго!

– Арго-то здесь при чём?

– При чём? Дурой меня считаешь? Я видела, как ты за ним носился, лебезил и заискивал! Я всё помню!

Треал упал в кресло и тупо уставился перед собой. Ему никак нельзя ссориться с Мал-уэль. Без неё он останется совсем один! По мозаичному полу полз синеватый блик луны. В зале было холодно. На стенах, полу, камине и зеркале – пыль и иней.

– У нас был договор: ты помогаешь мне, а я тебе. Но ты предал нас с дочерью! Шкуру Сол Сеана – артефакт, с которым можно подчинить Зверя, – ты отдал Арго, а не Маре, – колдунья заломила руки и простонала: – Бедная моя девочка!

– Я не понимаю, чем ты недовольна? Я считал, что дети подружились. Они были вместе.

– Подружились? – взвизгнула она. – Да ты ещё больший идиот, чем я думала! С какой стати им дружить? И как ты мог отдать волшебную шкуру этому проходимцу Арго?

– Арго не проходимец! Он мой сын!

И тут Треала озарило. В самом деле! Шкура Рассветного дракона. Артефакт, за которым многие годы охотились Мал-уэль и Мара, у Арго. Зачем вообще тратить время на жену? Надо скорее отыскать сына! Они вместе завершат дело. Подчинят Зверя, а потом захватят миры! Вдвоём, и никто им не нужен!

Слишком долго он угождал Мал-уэль и Маре. Надеялся получить достойных жену и дочь вместо сына, украденного Имаджи. Подыгрывал, отвлекая от своих тайн, что спрятал в пустыне Алаты. И вот благодарность: одна ненавидит его, другая пыталась убить.

– Ты предал нас с Марой. Ты никогда нас не любил!

Колдунья резко отвернулась к окну и вытерла слёзы.

– Неправда!

– Ты не умеешь любить! Ты вечно лжёшь!

Треал ударил по стене лапой с такой силой, что задрожали стёкла.

– У меня есть доказательства предательства Мары. Есть свидетель…

– Не нужны мне ничьи доказательства! – змеи на голове колдуньи взвились, раздуваясь и шипя. – Где Мара?! Что ты с ней сделал?!

– Ты с ума сошла? Она же моя дочь! Я не желаю ей зла! Понятия не имею, где она прячется! Наверняка отсиживается где-то и задумывает новую пакость. Она хочет нашей смерти!

– С какой стати ей желать смерти мне? – в голосе колдуньи впервые прозвучала неуверенность. – Я всё делала ради неё! Я жила ради неё!

– Ради неё? – фыркнул Треал. – Не смеши. Ты делала всё ради себя. Использовала дочь и меня, чтобы отомстить сестре.

– Ах вот что! Сестре! Тоскуешь о своей Имаджи!

– Да что ты городишь?! – закричал Треал, но тут зал осветился – ожило зеркало. Мал-уэль с криком бросилось к нему:

– Мара, крошка моя!

Поверхность заколебалась и пошла волнами. Видение было размытым, зыбким. Колдунья с трудом разглядела лицо дочери-химеры и невольно содрогнулась. До чего же уродлива наследница! Плоть от плоти, кровь от крови – в отца-монстра.

В тёмную ночь рождения Мары Мал-уэль долго пролежала без сознания – такими тяжёлыми оказались роды. А когда пришла в себя, Треал подал ей крошку, её дитя.

Но вместо счастья колдунья испытала ужас. Как у неё, первой красавицы, мог родиться монстр? Она словно забыла, что отец ребёнка – порождение Тьмы. Той самой, которую она сама отыскала в забвении прошлого и принесла в мир, чтобы мстить.

Как в кошмарном сне она обняла ребёнка и, вопреки отвращению, поклялась, что будет верна маленькому чудовищу, чтобы оно стало счастливее, чем мать. И первым делом подарила дочери тело и лицо, похожие на собственные. Впрочем – зря старалась. Прелестная внешность не сделала Мару счастливой. Тьма, наследство отца, оказалась сильнее.

Не сходя с места, Треал крикнул:

– Мара, я знаю! Мне донесли, что это ты, а не Арго готовила мятеж, чтобы уничтожить меня и мать. Ты обманула нас!

В зале стало тихо. Очень тихо.

– Ненавижу! Ненавижу вас обоих! Предатели! – донеслось из зеркала.

– Но я же тебя так любила! – воскликнула Мал-уэль

– Мне фиолетово!

– Значит, это правда? – прошептала Мал-уэль.

Мара не ответила.

– Какая же ты… Вся в отца! Подлая!

– Ты сама не лучше! – яростно крикнула Мара.

– Нет! – потрясённая Мал-уэль схватилась за голову. – Ты не моя дочь! Моя дочь не могла быть такой бессердечной к своей матери!

– Тогда ты не моя мать!

Глава 1. В монастыре

Вот что отвечу,

когда вопрошаешь

о рунах божественных,

что создали сильные,

а вырезал Вещий:

благо в молчанье.

Речи Высокого. Эдда. Скандинавский эпос

Арго вертелся с боку на бок, сходя с ума от сомнений. После возвращения к жрецам он жил в настоящем лишь наполовину. Другая его часть – мысли, надежды и страхи – металась в прошлом. Снова и снова он переживал встречу со сводной сестрой Марой и отцом. Снова и снова они предавали его, а он или пытался найти им оправдание, или сгорал от лютой ненависти – третьего не дано. Может, однажды страсти утихнут и он сможет взглянуть на прошлое со стороны? Не злиться, не страдать так сильно?

Может быть. Когда-нибудь.

Но не сейчас!

Придавленный к стене хранитель Арго, дракончик Рах, раздражённо рыкнул и проснулся. Сердясь, что не дали поспать, куснул подопечного за ногу через покрывало.

– Чего не спишь?

– Жду! – горячечно отозвался Арго.

Он едва не дымился от возбуждения. Разноцветные глаза – синий и фиолетовый – полыхали огнём.

Через пару часов прозвучат колокола – сигнал к побудке. После завтрака и прощания со жрецами он с сёстрами отправится в путь – искать сгинувших в Безвременье Лабиринта ребят. А они с драконом так и не нашли ответы на вопросы!

– Чего ждёшь? – не сообразил спросонья Рах.

Перебрался в изголовье соломенного ложа и лизнул Арго в лицо. Язык у дракончика тонкий, шершавый, горячий. Дыхание ровное, тихое, но даже сквозь спокойствие хранителя Арго ощутил его тревогу.

Должно быть, и Раху несладко среди новых лиц и имён. Ведь вырос дракон в замке его отца, короля Тьмы, и провёл много лет во власти Мары.

– Знак. Мне нужен знак, чтобы понять, что делать, – объяснил Арго. – Идти мне тайком к Книге Судеб или нет? Я ведь до сих пор не знаю правды о прошлом и будущем. А скоро и возможности не будет узнать!

– Некоторые вещи лучше оставить неузнанными и некусаными, – проворчал Рах.

– Это ещё почему?

– Тем приятнее вкус и радость познания!

Рах остервенело вгрызся в перья на крыле: то ли блоха достала, то ли заразился яростью от Арго.

Арго поморщился, сдувая с лица прядь чёрных волос.

– Тебе шуточки, а я места не нахожу! Мне обидно, что я так легко купился на враньё отца и Мары! И кажется… – он замялся на миг и признался со вздохом: – мне кажется, что все меня презирают здесь, в монастыре. Конечно! Я – сын короля Тьмы! Куча дерьма!

– Тьфу ты! – засопел Рах. – Зачем чернишь себя? И вообще-то, встретили нас с тобой очень хорошо.

– Встретили-то да, а что потом?! Сёстрам моим дают поручения, куда-то зовут, спрашивают, советуются с ними. А ко мне никто не подходит, точно я невидимка!

– Ну, может, они думают, что тебе надо отдохнуть после трудного пути. Тем более что сегодня вы снова уходите…

– Глупости! – перебил Арго. – Я здоровый парень, что мне отдыхать? А путешествия закаляют дух и тело. Нет, здесь что-то не так!

Он передвинулся в тень, уходя от яркого света четвёртой луны, заглянувшей в проём бойницы. И вдруг зевнул, потянулся, с хрустом расправляя тело. От тюфяка, где они с хранителем спали, терпко пахло травой.

Арго отказался занять удобную келью в монастыре, рядом с сёстрами – Идой и Ливией. Ему не нужна мягкая кровать и тёплые стены. Он знал обратную сторону такой роскоши – за ним будут присматривать. Присматривать так же, как в замке отца. Потому и выбрал убогую келью в пристройке, чтобы ни от кого не зависеть. Делать что хочется, ходить куда хочется, хотя… далеко отсюда не уйдёшь. Переход в мир из монастыря – через временно́й портал, и жрецы сразу засекут, что кто-то открывал выход.

Арго выпростал ноги из-под покрывала, собираясь встать.

– Ты куда?! – возмутился Рах. – Ещё не звонили в колокола. У нас несколько часов до побудки!

– Вот именно, нам выходить через несколько часов. Я пойду к Книге Судеб. Все спят, никто не узнает. Я спрошу, где искать меч. Мама предсказала, что он разрубит заколдованный сейд и разрушит проклятие. И я хочу это сделать сам. Понимаешь? Сам! А для этого я должен сначала найти меч.

– Твой меч никому не позволит сражаться с ним в руках, – попытался успокоить Рах.

– Но и это не всё! – Арго ударил кулаком в ладонь и прошипел по-змеиному, так, что у самого мурашки поползли: – Попадись мне Мара, я ей башку сверну, сердце вырву, растопчу, сожгу и пущу по ветру…

– Тихо, тихо, друг! И у стен есть уши! – Рах замахал лапами. – Услышат тебя жрецы, в поход с сёстрами точно не пустят!

Глаза Арго полыхнули:

– Я решил. Я пошёл к Книге.

– Мне не нравится затея, – проныл Рах. – Мы обещали друг другу доверять жрецам. Ты же сам говорил, они всегда были справедливы, когда ты жил с ними!

– Может, раньше и были. А теперь они носятся с выскочкой Идой. Чуть что, бегут к ней за советом. Они с вороном, видите ли, несут в себе мудрость веков! Освободили мир от Зверя!

– А разве не так? – удивился Рах.

– Конечно, не так! – Арго порывисто вскочил. – Не освободили они мир! Зверь до сих пор жив. Долго ли замки на клетке его удержат?

Он в ярости заехал кулаком в стену и взвыл от жгучей боли в пальцах.

– Вот чертовщина, чуть руку не сломал! Пойми… Я злюсь, и бешусь, и ничего с собой не могу поделать! Тьма отца не даёт мне покоя, не отпускает! Душит! Требует! Диктует! И я не знаю, как с этим быть!

– Злиться и беситься нормально даже для обычного жителя мира, – качнул головой Рах. Уши его встали торчком – дракон прислушался.

– Но я-то не обычный! Я наследник короля Тьмы! Таких, как я, нет больше на свете… да и во Тьме не отыщется, – уже тише прибавил Арго. – Из-за каждого пустяка взрываюсь и готов прибить любого, кто мне перечит. Никому не верю и никого не подпускаю, и даже твоя помощь не всегда помогает сдержаться!

– Главное, ты веришь мне, – отозвался Рах. – Ладно, успокойся, пойдём в часовню. Уговорил. Но сначала собери рюкзак, мало ли, потом не успеешь?

– Да что его собирать? Я давно всё упаковал.

– Тсс! – вдруг прошептал Рах, прикладывая лапу к морде.

За дверью зашуршало, и обоим почудился шорох крыльев.

– Кто-то подслушивает!

Арго подскочил к двери. Рванул узкую тяжёлую створку и выглянул, всматриваясь в сумрак перехода. Кучки сухих листьев метнулись от крыльца прочь и понеслись дальше, вдоль стен, поросших лианами. Завертелись колесом, зашуршали. Пролетели по галерее, скручиваясь в спирали, и опали – стихли.

– Никого, – разочарованно протянул он. – Всего лишь ветер.

– Нет! Это был знак! Я шкурой чувствую! Идём же! Скорее!

– Нет, – спохватился Арго. – Ты лучше оставайся, мало ли кто заявится, пока меня нет. Дверь не открывай и скажи, что я сплю. А я один справлюсь.

Схватил накидку и выскочил за дверь, не дожидаясь ответа.

* * *

В разрывы туч выплёскивался пёстрый свет лун, озаряя ветви деревьев сада со стороны галереи. Тихо… очень тихо, как перед рассветом. Только, как сказали жрецы, рассвета не будет, пока не вернутся в мир Норны, пропавшие незадолго до пробуждения Зверя.

Арго поправил накинутую впопыхах накидку и надвинул капюшон, чтобы скрыть свет ореола, присущий детям Изначальным. Он принял решение: сейчас или никогда! Он заглянет в Книгу Судеб и получит ответы.

Репетируя вопросы к Книге, Арго скоро оказался в густо заросшей орешником аллее. Впереди белели в полутьме стены каменной часовенки. Он уже бродил здесь раньше, терзаясь сомнениями.

Остановился перед входом. Сердце глухо билось, когда он взялся за ручку двери. И вспомнил слова жреца Лофтина: Книгу нельзя выносить из часовни. Каменные стены святого места защищают её от сил Тьмы.

И тут его оглушило! Он сын короля Тьмы, значит, ему не войти внутрь! Потому и не позвали его жрецы!

От унижения и досады Арго ударил в дверь кулаком. Та с тихим скрипом отворилась – словно приглашала. Арго оторопел: получается, никакой защиты нет? Да как жрецы посмели оставить Книгу без присмотра?!

Он шагнул внутрь и осмотрел часовню.

Нещадно сквозило. Узкие бойницы под куполом пропускали и ветер, и свет четырёх лун. Разноцветными бликами скользили пёстрые лучи по каменным плитам, высвечивая тайные знаки, разбирать которые у Арго не было времени. Он аккуратно притворил за собой дверь, выдохнул облегчённо.

Никого, он один!

Полукруглое помещение напоминало библиотеку – всюду стеллажи с книгами и свитками. Через узкий проход Арго разглядел в центре зала, под куполом, алтарь – резной камень в виде вазы на высокой тумбе. Арго прошёл к нему и остановился. В глубине чаши виднелись остатки золы с тлевшими ярко-красными огоньками. От них поднимались струйки разноцветного в свете лун дыма.

Что-то сожгли? Принесли жертву?

Ладно, это неважно. Арго подошёл к ближнему стеллажу. Книги, книги, книги и опять книги. Где же среди них найти Книгу Судеб? Как она вообще выглядит?

И тут с улицы донеслись голоса.

Спрятаться! Арго скрючился в три погибели, почти распластавшись на полу за одним из стеллажей. В пространстве между полками он разглядел вошедших: жрицу огня Иль и карлика Шера – жреца земли.

Признаться, что он здесь?

Пока он метался в сомнениях, Иль прошла к алтарю и махнула ладонью над чашей, сметая остатки золы. Сказала негромко:

– Ивиж!

Вспыхнуло пламя, взлетели снопы жарких огненных брызг. Лёгкий порыв ветра взметнул золу, и Арго едва сдержал вопль изумления. Над алтарём из пепла и искр огня возникла Книга! Страницы светились и шевелились на сквозняке. Книга была живой, форма и цвет её менялись: из ледяной она превращалась в огненную и обратно!

Иль коснулась её, и движение страниц остановилось. Книга опустилась в чашу. Рыжие, в огненных сполохах волосы жрицы вились по плечам. Она проговорила вполголоса, обернувшись к Шеру:

– Книга Судеб на месте. Переживать не из-за чего. Лофтин напрасно беспокоился.

Арго дрожал от восторга, не замечая холода каменного пола. Книга нашлась!

– Лофтин опять ошибся, – вздохнул карлик. – Стареем мы… стареем. Всё чаще и чаще ошибаемся.

– Ничто в мире не вечно, – отозвалась печально Иль. – Скоро нам придётся уйти и уступить дорогу новым силам.

– Такова наша судьба! Мы сами приняли её в начале времён, решив пойти за Имаджи. Время богов уходит. Бессмертные станут смертными, смертные – бессмертными. В жизни одних – смерть других, и наоборот, – отозвался Шер, скользя внимательным взглядом по стеллажам с книгами.

Арго замер, понимая, что дольше скрываться совсем глупо. Ещё немного, и его застукают. Пора сдаваться!

Он глубоко вздохнул, как перед прыжком под воду, но Шер уже отвернулся и опять заговорил:

– Книга в безопасности. Часовня заколдована надёжно, её видим только мы да Изначальные, дети Имаджи. Чужой сюда не войдёт. Девочки не вынесут книгу за черту, они дали мне слово. А Арго – он до сих пор не проявил интереса к Книге.

«Так вот почему я легко проник в часовню… Я – Изначальный, сын Имаджи, у меня есть право читать мамину Книгу! – сообразил Арго. – Да я же ничего не нарушил! Наоборот – мама хотела, чтобы я сюда пришёл!»

– Арго ни к чему не проявил интереса! – заметила с печалью Иль. – С тех пор как вернулся, его просто не узнать. Держится особняком, молчит. Правда, не ссорится и не ругается ни с кем больше.

– Повзрослел, надо думать, – кивнул Шер. – Его дракон – славный, вежливый, учтивый. И с вороном Иды подружился, а это обоим на пользу.

Иль сдержанно улыбнулась.

– Да уж, ни за что бы не подумала, что такое милое существо, как Рах, выросло в стенах замка Тьмы! Что же… Арго в надёжных руках. Можем больше за него не волноваться.

– Но мы можем по-прежнему любить его и доверять ему, – Шер снова оглянулся на стеллажи.

«Может, он меня заметил и потому сказал о доверии? Вот Тьма побери!» – волновался Арго, теснее прижимаясь к полу.

– Ирмаз! – приказала Иль Книге, и артефакт вновь превратился в кучку пепла и золы, пронизанных огненными сполохами.

– Ох, надеюсь, ребята отыщут Норн, пока всё живое не погибло без света грианда… – услышал Арго прежде, чем за жрецами закрылась дверь.

Скорее выбраться из-за стеллажей!

Он кинулся к чаше, где курился ароматный дымок. Отважно протянул руку к алтарю.

– Ивиж! – и поспешно добавил шёпотом: – И скажи мне, пожалуйста, где мой меч, украденный Марой!

По залу пронёсся шепоток, и призрачные тени разбежались по стенам. У Арго вздыбились волоски на теле. Огонь зашипел и окрасился Тьмой, точно в него плеснули чернила. Потом звуки смолкли и в трескучем гудении пламени родились образы – обрывочные, пугающие.

Арго охватило странное чувство – как будто он в часовне и в то же время нет. Запахло зеленью и близкой рекой. Он моргнул и понял, что оказался в лесу, а за деревьями кто-то прячется.

Кто? Друг или враг?

– Не дерево, а с ветвями? – услышал Арго незнакомый голос и превратился в оленя. На голове – раскидистые ветви, под ногами – мягкий мох.

– Олень!

– Короткая и с хвостом! – донеслась новая загадка, и Арго оборотился иглой с нитью – пламенеющей, как осенний закат.

Игла латала рваные края неба, сквозь них со звоном сыпались звёзды. Слышался далёкий перезвон колокольцев – это звёзды прощались с небом.

– Игла!

– Тот, кто связывает землю и небо… – шепнул таинственный голос.

Тело Арго превратилось в грозовой меч – молнию. Двуликий меч, таящий силы Тьмы и Света.

Под ним расстилался город с башней в центре. Пришло озарение – башня это ледяной сейд, и Арго должен расколоть его. Выпустить из плена душу Рассветного дракона. Он искал изъян, слабое место в сверкающей поверхности, куда возить остриё – но не мог найти. Как же ему исполнить волю судьбы?

Звон звёзд нарастал, окутывал волнами, пока не затмил всё – и звуки, и видения.

Арго моргнул. Он сидел на полу часовни. На коленях лежала Книга – невзрачная старая тетрадка размером не больше двух ладоней, с пожелтевшими страницами и оборванным, обгорелым корешком.

И это не звёзды гремели, а колокола монастыря.

Побудка!

* * *

Мелодия колоколов проникла в спальню Иды. Остатки сна разлетелись, как вспугнутые выстрелом птицы. Девочка перевернулась на другой бок и придавила подушкой ухо, приглушая звуки. Ей не спалось в эту ночь, она чувствовала себя усталой. Да и как уснуть, когда столько воспоминаний?

Они бродили силуэтами по комнате – приёмные родители, оставшиеся на Земле, пропавшие братья и сестра, и даже… Зверь Мёртвого мира! Изредка кто-нибудь приближался, краски становились живее и гуще. Лица призраков прояснялись, голоса звучали громче, а воспоминания становились больнее и пронзительнее. Они то успокаивали, то пугали, то злили.

– Ты проснулась? – в открытое окно влетел хранитель, ворон Равнен Луис Второй. Опустился на спинку кресла, вцепился когтями в мягкую обивку и уставился на подопечную глазами-кнопками. – Ты выспалась, душа моя?

– Всё тебе расскажи, – зевнула протяжно Ида. – А ты уже проведал своего дружка Раха? Или он дрыхнет?

– Всё тебе расскажи! – передразнил Равнен Луис. – Поднимайся, а то придёшь к завтраку последней!

– Первой, последней – какая разница? Мы же не на соревнованиях! И вообще, дамам положено опаздывать.

Ворон насмешливо каркнул:

– Что-то моя дама молчалива, как никогда!

– Да-да, я знаю! Обычно утром из меня слова не вытянешь, – Ида соскочила на пол, босиком, в футболке и пижамных брюках, подбежала к окну. Обняла ворона и поцеловала в макушку. – Но я так рада, удержаться не могу! Всё во мне поёт и танцует! Сегодня мы уйдём в Лабиринт! И когда я заполучу амулет Рикки в доме жрецов, то найду, найду, найду брата!

Она привстала на цыпочки и протянула руку через широкий подоконник на улицу – вдруг упадёт капелька дождя? Дождь на дорожку – лучшая примета на свете!

Прохладный лист опустился на ладонь, пробуждая память. Когда-то похожий лист отыскал Иду с братьями и сёстрами в земном мире, чтобы перенести сюда – в мир душ. Но в пути ребята потеряли друг друга.

Ничего, скоро они встретятся!

Ида бережно провела пальцами по прожилкам листа, представляя, что прилетела к ней весточка-письмо от Рикки.

«Мы скоро встретимся! – пообещала брату мысленно. – Ты будешь первым, кого я найду!»

И вернула лист природе.

Продолжая думать о Рикки, она перебралась на стул перед столиком с зеркалом. Не глядя, в несколько взмахов щётки расчесала волосы и сплела в тугие длинные косы, подвязала лентой, подражая старшей сестре Ливии. А потом наполнила водой из кувшина тазик, ополоснула лицо и почистила зубы.

– Готово! – покрутилась перед воронёнком. – Хороша?

– Да уж… дама из тебя хоть куда!

– Что тебе не нравится? – Ида развела руки, придирчиво себя оглядела, вздохнула. – Уж какая есть!

– Смой с носа зубную пасту и убери петушиные гребни на голове! Когда уже научишься пользоваться зеркалом, душа моя?

– Зеркало? Ох, не люблю я его!

– Почему?

– Потому что раньше, когда я смотрелась в него, мир менялся. А я не хочу новых потрясений с утра.

– Ты уже научилась видеть мир таким, как он есть. А изменения всегда будут. Даже ты завтра уже не будешь сегодняшней.

Ида уставилась в зеркальную глубину. На неё смотрела девочка с радужным ореолом.

– Ух ты! Надо же, как я изменилась!

– Повзрослела, – поддакнул Равнен.

Ида поправила волосы, с интересом разглядывая себя. Запястья и шея тонкие, смуглые. Скулы высокие, обострились, стали как у Рикки. Иссиня-чёрная густая чёлка падает на глаза. Необычно большие на похудевшем лице, они будто светятся мягким светом.

– Пасту зубную с носа не забудь стереть, душа моя! – напомнил ворон. Спрыгнул с кресла на столик, царапая когтями деревянную поверхность, и легонько клюнул Иду в кончик носа.

– Ой!

В дверь тихонько поскребли.

Ида поспешно вытерла нос рукавом футболки и крикнула:

– Войдите!

В комнату проскользнула старшая сестра Ливия. На девушке походная одежда – брюки от тёплого комбинезона на лямках, высокие ботинки на шнуровке. Поверх свитера плетённая из заговорённой нити жилетка, согревающая в холод, защищающая от дурного взгляда и злого слова.

Увидев Иду почти готовой к выходу, Ливия удивлённо вскинула брови:

– Не думала, что ты так быстро соберёшься! Я хотела тебя причесать. Но у тебя получилось отлично!

– У меня хороший учитель – ты.

Ида обняла сестру. Как же ей повезло! Ливия заботилась о ней с первой встречи, поддерживала, когда Ида тревожилась и скучала по пропавшему Рикки.

– Ну, ты готова, пойдём? – позвала Ливия.

– Рюкзак сразу брать? Или после завтрака вернёмся?

– Знаешь, мне не хочется возвращаться, даже за вещами. Я немного верю в такие приметы. Возвращаться – пути не будет. А давай-ка мы с тобой присядем на дорожку. Пусть всё у нас получится!

Сёстры устроились на деревянной скамье лицом к окну и сплели руки. Умолкли, прижались друг к другу. Равнен Луис молча бродил по подоконнику, с нетерпением поглядывая то наружу, то на девочек. Когда те зашевелились, он каркнул:

– Я полетел. Встречу вас в общем зале!

Взмахнул крыльями и исчез в окне. Ида посмотрела на сестру:

– А может, и нам выйти через окно? Так быстрее и интереснее!

– Почему нет?

– А где твой багаж?

– Оставила за дверью, – Ливия приподняла Идин рюкзак и охнула: – Ничего себе! Чего ты такого неподъёмного набрала?

– Да ничего особенного: шерстяное покрывало, полотенце, носки тёплые и простые, бельё на смену, тетрадка, карандаши, чашка, миска и ложка, чтобы было из чего есть.

Пока Ливия ходила за рюкзаком, Ида легла на подоконник и выглянула наружу – первый этаж, спуститься легко. Вдоль стен тянулись спутанные зелёные побеги лиан. Их усики карабкались к окнам, оплетали оконные проёмы, превращая стены монастыря в диковинный лес из цветов и растений, а заодно сплетали ступени зелёной лестницы от земли до крыши.

Из галереи вышли Арго и Рах, как всегда, что-то бурно обсуждая. Ида свесилась из окна, чтобы поздороваться, и услышала голос брата:

– А ещё жрецы сказали: бессмертные станут смертными, смертные – бессмертными. В жизни одних – смерть других, и наоборот. Это какое-то заклинание или заговор?

– На заговор не похоже. Я думаю, они имели в виду текучесть жизни. Движение, перерождение, переход…

«Интересно, о чём это они?» – заинтересовалась Ида и окликнула брата:

– Можно нам с вами?

Сбросила рюкзак на землю и спрыгнула следом, цепляясь за лианы.

Арго совсем не обрадовался её появлению.

– И давно ты нас подслушивала? – закричал он, краснея от злости.

Он казался таким возмущённым и испуганным, будто Ида случайно раскрыла какую-то жуткую тайну. А может, и правда?

– С чего мне вас подслушивать? – возмутилась она. – Я ждала Ливию, а вы проходили мимо – только и всего.

– И это правда. Она ждала меня! – в проёме возникло удивлённое лицо старшей сестры. – А что опять стряслось, что вы такие встрёпанные, как воробьи под дождём? Что опять не поделили? Имейте в виду, в походе у меня не будет времени на ваши разборки. Быстро пожмите руки и помиритесь!

Она аккуратно передала рюкзак Арго и одним махом слетела на землю.

– Да ничего не случилось! – пожала плечами Ида как можно беззаботнее. Ей не хотелось огорчать сестру.

Арго раздражённо заявил:

– Я разговаривал с Рахом, и наш разговор вас не касается! Я требую, чтобы вы немедленно о нём забыли и не болтали нигде! Нельзя подслушивать чужие тайны…