Северянка

– Я попросил чуть-чуть, – из ворот выполз Шун. Он хватал свежий воздух и стряхивал пепел с одежды.

– Что там случилось? – спросил Борис.

– Где? – появилась и княжна, сделав непонимающий вид.

– Не прикидывайся дураком!

– Да порох бросил в пламя факела, – вступился Шун. – Я дал ему мешочек с фитильком – такими цветные огни в небо запускают на праздники.

– Что запускают? – не понял Бес.

– Порох взрывается, рассыпая цветные искры. Это очень красиво. А этот… вместо щепотки горсть швырнул.

Мало кто в его слова поверил – кто его до изготовления или хранения пороха допустит? Поняли все лишь одно – из этой парочки ничего не вытянешь.

Вечером в темнице зашел разговор о том, что князя свергнуть не удастся. Бойцы пошли на попятную.

– У нас мало шансов. Сколько нас? Небольшая горстка по сравнению с охраной и дружиной, – говорил Изяслав, – Нашего мастерства на переворот не хватит.

– Да главное Святополка убрать. Без вожака и стая разбежится. Дружина на некоторое время растеряется. Этим и надо успеть воспользоваться, – разъяснял Борис.

– Дружина на защиту княжича соберется, – сказал Бес.

– А чего с мальцом-то его делать станем? – спросил Лютой.

– Никиту не троньте. Он не такой, как его отец, – вступилась за брата Рагнеда.

– Ага, пока ты не убьешь его папаньку у него на глазах.

– Так что? Сдаетесь не успев и начать? – спросил Данко. – Будете и дальше терпеть унижения?

– Акромя князя еще Талец лютует. Тот еще злыдень. Соратников княжеских тоже убирать надобно, – сказал Изяслав.

– Кто из них где сидит и как часто отлучается во время боев? – интересовался Светозар. – Составим план и князю с его сворой конец. А Никиту поддержим.

– Никиту на престол? – удивился Борис.

– А почему нет? – насторожилась Рагнеда. – Он не будет таким жестоким, как нынешний князь.

– Хорошо, допустим все будет по-твоему. Но как мы победим? Дружина сбежится на побоище за считанные минуты, и живым нам оттуда дороги точно нет. Так стоит ли терять жизнь?

– За правое дело стоит, – ответил Шун. – Тем более, что у нас есть преимущество.

– Это какое же? – не унимался Борис.

– Покажи им, – обратился китаец к княжне. – Рано или поздно все равно узнают.

Все обратили взор на княжну. Рагнеда подняла ладони на уровень лица. На них заплясали языки пламени, которые появились из ниоткуда. Затем княжна отправила пару огненных шариков в очаг. Пламя взвилось на секунду и пришло в норму.

– Такого у князя точно нет, – подытожила девушка.

– Это меняет дело, – загорелись бойцы.

– Я еще хочу вас кое о чем предупредить: Дьявола нужно будет выпустить. Он тоже много терпит от Святополка.

– Ага, чтобы он нас слопал? – отказался Изяслав.

– А если тебя не кормить сутками, издеваться и запугивать, каково будет?

– Только разговаривай с ним сам.

– Не привыкать.

Ночью Рагнеда пробралась к кароку. Давненько она к нему не ходила – с тех пор, как он эльфа вылечил.

– Зачем пришла? – недовольно прорычал зверь.

– Через неделю ты уже будешь на свободе. И нам требуется твоя помощь.

– Вам? Бойцы сдерут с меня шкуру при первой же возможности.

– Если ты их не тронешь, то и они не станут.

– И кто же меня выпустит? Ты?

– Нет. Я в это время буду на побоище. Тебя выпустит друг, – Рагнеда двинулась к дверям.

– Друг? Эй, подожди!

Но Рагнеда лишь улыбнулась и помахала рукой.

– На меня можешь рассчитывать в первую очередь, – сказал Фобис, когда княжна проходила мимо его темницы.

– Конечно. Тебе же нужна душа и амулет.

– Да я от чистого сердца, правда. Бескорыстно.

– Кому другому расскажи.

Глава 14

Неделя, остававшаяся до переворота, казалась нескончаемой. Бойцы тренировались до изнеможения, в поединках выкладывались на полную. Святополк был доволен – его питомцы сильны как никогда, сражаются будто львы.

Кусман и Лучезар говорили князю что что-то тут нечисто, и похоже на заговор, но Святополк и слушать не хотел. Тем более что Никита ничего подозрительного не замечал – ведь княжич каждый день проводил с бойцами.

– Они столько золота в казну приносят за эти дни… – радовался князь.

– Чего-то раньше они такого рвения не проявляли, – не унимался Кусман.

– Угомонись, Кусман. Какой-то ты мнительный. Никита дни напролет с ними. Он бы точно что-нибудь да заметил бы.

– Ой, княже, смотри. Я предупредил.

Битва!!! На нее собралось столько народу, как никогда. Как если бы сам Святополк сражаться будет.

– Главное – сосредоточься на поединке, – настраивал Рагнеду Шун. – Никто ничего не должен заподозрить.

– Главное – нужный момент не прокараулить, – подошел к ним Борис и положил руки им на шеи. – Покажите богачам напоследок. Устройте лучший бой, поразвлекайте, пока мы подготовимся.

– Удачи вам, – подошел Светозар. Если он и переживал за сегодняшний день, то внешне это никак не проявлялось. – Готовы?

Шун и Рагнеда кивнули. Оба синхронно повернулись к дверям темницы, которые со скрипом отворились. В коридоре их ждал Будимир. Он тоже пожелал соперникам удачи. Страж единственный из охраны был в курсе происходящего. Он всегда жалел бойцов и вызвался им помочь, информировал их обо всем.

От стен отскакивал гул толпы, врывающийся через все возможные щели и проемы. Сначала завернули в оружейную, снарядились. Оба взяли парные клинки чтоб быть на равных. Едва соперники появились на побоище, трибуны взревели. Горло от волнения щекотало, мороз бежал по коже. Чтоб окончательно собраться, Шун и Рагнеда смотрели друг другу в глаза, не обращая внимания на толпу.

Шун кивнул: пора начинать.

Рагнеда покрепче сжала рукояти эльфийских сабель и кивнула в ответ. Почему-то ей захотелось улыбнуться и уголки губ сами ползли вверх.

– Понеслась, – сказала она тихонько и атаковала.

Клинки скрестились, брызнули искры. Княжна ударила обеими саблями враз снизу вверх. Шун встретил ее мифрил своими булатными мечами. Описав круг в воздухе, китаец прижал оружие соперницы к земле. Рагнеда перекатилась через его спину на другую сторону. Шун на миг дезориентировался, но быстро пришел в норму. Девушка оказалась справа от него. Правым мечом Шун нанес княжне удар по ногам. Рагнеда успела перехватить самое острие оружия. Скрещенные клинки взмыли вверх. Княжна повернулась вокруг себя, оказавшись спиной к Шуну, и одновременно перевернула вторую саблю, что держала левой рукой, острием вниз, прижимая лезвие к запястью. Как раз вовремя: ближе к локтю в сталь врезался острый, как бритва, булат китайца. Удерживая оружие и руки скрещенными, соперники повернулись лицом друг к другу. Рагнеда сконцентрировалась и рывком оттолкнула от себя Шуна. Толчок был такой силы, что китаец отъехал от княжны на метр, пропахав ногами борозды в песке. Но все же равновесие смог удержать.

Будимир, выпустив Рагнеду с Шуном из темницы, плотно прикрыл дверь. Для пущей надежности побрякав ключами, сделал вид что замыкает замок. Сейчас вся стража наблюдала за поединком, чем бойцы и воспользовались: тихонько открыли решетку и вышли из темницы. Одни отправились к трибунам, другие к стражам подкрались.

Рагнеда снова перешла в наступление. Волоча острие сабель по земле, она побежала на соперника. Но тот замахнулся и пришлось отбиваться. Шуну удалось вышибить из ее рук клинки. Оставшись безоружной, Рагнеда ловко взобралась на верхушку одного из столбов, отталкиваясь ногами и прыгая от одного ствола к другому.

Китаец подобрал ее сабли и подбросил вверх. Девушка поймала их за эфесы. Шун взобрался на второй столб (они стояли совсем близко друг от друга) и встал на его верхушке. Началась битва на высоте. Сложновато было подпрыгивать и уворачиваться, когда под ногами мало места. Шун метнул в девушку свои мечи поочередно. От первого увернуться было легко, присев на корточки. А вот чтобы уйти от второго пришлось спрыгнуть вниз. Зрители немного расстроились, когда ни один меч не задел Ярослава. Клинки лишь воткнулись в стену, войдя в древесину довольно глубоко. Если встать на тот клинок, что торчал из стены выше другого, можно было дотянуться до верхушки стены и вскарабкаться на трибуны.

Рагнеда тоже запустила в соперника своей саблей. Но тоже промахнулась (Шун красиво увернулся) и воткнулась немного ниже его мечей. Если приглядеться к положению клинков в стене, то можно было заметить как они образуют нечто, напоминающее ступеньки, возвышаясь друг над другом.

Вторую саблю княжна воткнула в землю. Месяц назад она бы проиграла Шуну, но теперь, после его тренировок, она стояла на арене без дрожи в коленках от страха, что осталась безоружной. Начался рукопашный бой.

Блокировав пару ударов руками, Рагнеда ударила Шуна несколько раз. Соперник был удивлен насколько сильно ему прилетело от этой маленькой худенькой девушки. Он пнул ее ногой, но княжна скрестила руки и отбила пинок запястьями. Шун прикинулся будто бы его это разозлило. Он принялся вынимать из голенищ обоих своих сапог кинжалы, оттеснил Рагнеду к стене и принялся метать в нее булат. Девушка красиво ускользала от летящих в нее орудий, сверкающих в вечернем солнце. Мало кто обратил внимание (а кто обратил, тот не придал значения), что кинжалы и мечи с саблями образовали ступеньки к верхушкам трибун.

Рагнеда закрыла глаза и собралась. Сейчас она всеми силами пыталась отворить дверь темницы, где держали Фобиса. Факел, что горел напротив его «апартаментов» загорелся ярче. Языки пламени вытянулись и превратились в нечто, напоминающее веревку, которая сняла ключи от дверей темницы и поднесла к вытянутой руке Фобиса (накануне битвы Фобиса обыскали, подозревая о его ночных вылазках, и отобрали запасной ключ, которым он и пользовался).

Парень справился с замком в считанные секунды и вышел в коридор. У ворот на арену бойцы возились со стражей, а он пробежал мимо, направляясь к темнице Дьявола. Зверь почуял близость свободы и подошел к двери. Не прошло и минуты, как в дверном проеме появился Фобис. Его-то Дьявол меньше всего ожидал увидеть. Они хоть и виделись иногда по ночам, беседовали, но часто Фобис, по велению князя и против своей воли, запугивал карока – чтоб зверушка слушалась хозяина.

– Ну? Выходи, что ли? – Фобис растягивал интонацию.

– Ты тот друг, что освободит меня? О тебе девчонка говорила?

– Да не обольщайся. Мне эта идея, если честно, не по душе. Но Рагнеда попросила…

– А у тебя еще осталась душа?

– Не язви. А то передумаю и будешь тут сидеть, пока наша предводительница сама тебе не откроет, – Фобис услужливо отошел в сторону, делая жест рукой, – Прошу.

Тот одарил парня уничижающим взглядом и гордо, как и полагается вожаку, вышел из своей клетки. В коридоре волк остановился:

– Садись, зададим нашим мучителям жару, – карок подставил спину Фобису, припав на передние лапы.

– А, может, лучше будет звучать: «Остудим их пыл!»? – спросил Фобис, усаживаясь поудобнее. – Подморозим им задницы.

Карок улыбнулся и побежал к воротам. Стража уже лежала без сознания, бойцы стаскивали их в ближайшую темницу. Никто не ожидал, что посреди захватывающего поединка на побоище окажутся волк и Фобис. Воспользовавшись этим временным замешательством, княжна рванула к булатной лестнице, которую они с Шуном соорудили. Несколько шагов по стене до нижней «ступеньки» и вот – она уже бежит вверх по лезвиям. Лучники попытались обстрелять Рагнеду, но Светозар и лешачи опередили их: они выбежали на арену вслед за Фобисом и Дьяволом, встали спиной к спине и взвели натянутые луки, начали обстреливать лучников князя. Бедняги дождем падали к ногам бойцов. Стрелы, что все же были пущены княжьими стрельцами, не успевали задеть цель: слишком быстро она двигалась.

Рагнеда добралась до последнего рубежа, оттолкнулась от меча, подпрыгнула, ухватившись рукой за перила. Едва ее ноги коснулись пола, на княжну уже летел дружинник с занесенным для удара мечом. Рагнеда сконцентрировалась и в ее ладони появился огненный шар. От смертельного удара, который бы снес девушке голову, она уклонилась, пригнувшись. Рукой, где крутилась маленькая шаровая молния, княжна припечатала в солнечное сплетение дружиннику, и оттолкнула парня. Того отбросило назад на пару метров.

Следом за Рагнедой по «лестнице» на трибуны взобрался и Шун. Он ловко обезоружил стража, который тоже спешил оградить богачей от взбунтовавшихся бойцов, и отобрал у него щит.

На трибунах царили хаос и паника. Бойцы забегали на трибуны, отбивались от стражи и дружинников. Каждый старался добраться до князя. Знать старалась поскорее унести ноги подальше отсюда. Несколько дружинников вывели княжича. Святополк же с Глебом замешкали: разве они трусы какие? Князь вынул меч Тальца из ножен, отпихнул друга и стал сражаться. Борис яростно бился с ним, выпуская на волю всю свою силу. Тяжко пришлось правителю.

Рагнеда, разделавшись с несколькими воинами, нашла глазами дядю и стала пробираться к ненавистному родственнику. Препятствия на пути чинили дружинники и вельможи, но девушка легко от них избавлялась. Для нее сейчас существовала лишь одна цель: достать князя и воздать ему за все. Когда Рагнеда почти дошла, была уже совсем близко, сзади ее схватил какой-то стражник и отшвырнул в сторону. Княжна быстро встала на ноги. С другой стороны наступал еще один. Она скользнула к тому, что был ближе, ударила в солнечное сплетение, дала по носу, и, спрятавшись за беднягой, орудовала его же мечом (от боли парень не выронил клинок, а наоборот сжал еще крепче), отбиваясь от другого стража. Молодец оказался марионеткой в руках княжны, она использовала его как щит. Шун, завидев происходящее, засмеялся. Все же Рагнеда смогла отобрать у стражника меч и начала нападать во всю силу на второго. Но к ней бежали еще двое.

Девушка отбилась от всех одним махом: как тогда, в селении, когда напали печенеги. Вокруг ее тела воздух быстро нагрелся и стал вращаться, образуя огненный вихрь. Маленький бум! И здоровых мужиков раскидало как котят. Все, кто находился от нее в радиусе трех метров, валялись, оглушенные, и приходили в себя. Княжна махнула рукой на арену. Со всех горящих в этот момент предметов (факелы на стенах побоища, чаши на трибунах), полетели на землю, т.е. вниз, маленькие огненные торнадо. Вырастая до человеческого роста, вихри помогали бойцам сражаться со стражами и дружинниками, которые все прибывали и прибывали.

Фобис с Дьяволом тоже не отставали. Первый нагонял жути (еще и свой настоящий облик принял), второй замораживал своим дыханием, бил огромными лапами, кусал.

Рагнеда повернулась к дяде: Борис лежал в отключке у ног князя, который снова восседал на своем троне, пытаясь отдышаться и прийти в себя – Борис, перед тем как потерял сознание, ударил Святополка по голове. Княжна направилась к дяде. Сердце девушки бешено стучало. Что она ему сейчас скажет? Она столько раз прокручивала эту минуту в голове каждый раз, засыпая, что слов уже и не осталось. Рагнеда уже мысленно выговорилась за все эти недели, что провела в плену у родного дядюшки. В ее глазах вспыхнул недобрый огонек, внутри закипала злоба. Князь, завидев племянницу, хотел бежать, но вокруг трона вспыхнул огонь. Огненное кольцо так полыхало жаром, что дышать было тяжко. Святополк попытался проскочить, но обжёгся и сел на место. Он с ужасом наблюдал как Рагнеда спокойно проходит сквозь адское пламя к нему.

– Ярослав, прошу тебя… Ты же мой любимец, – взмолился князь. – Все сделаю, чего пожелаешь…

– Все, что захочу? – переспросила девушка, нависая над дядей и опираясь руками на подлокотники. Князь отстранялся от нее, вжимаясь в спинку трона.

Рагнеда никогда не думала что можно наслаждаться огонией жертвы. Князь был готов на все, лишь бы остаться в живых. Интересное и приятное ощущение превосходства.

– Клянусь, – верещал Святополк.

– Верни мне мою семью: отца, мать, братьев, жениха и невестку с племянницей, для убийства коих ты нанял печенегов.

Князь внимательно слушал и вглядывался в княжну. Мысли еще больше спутались: лицо до боли знакомое. Глаза… как васильки. Где же он мог такие видеть? И какой еще жених? У Ярослава не может быть жениха – он же парень.

– Не узнаешь, дядя? – наводила на мысли Рагнеда.

– Ты… дочь Ярослава! – осенило Святополка. – Но… Как?

– Как я тебя столько времени за нос водила? Не спрашивай, все одно не поверишь. Страшно, правда? Ты боишься. Ты и половины не чувствуешь от того, что выпало мне пережить на ту ночь, когда вырезали всех в Лешевой Пади.

– А как ты?… Барукхан тебя не…

– Убил? Видишь ли, хан захотел меня себе в жены, но не подумал что я ему не по зубам буду. Плевать он хотел на твое указание убить всех твоих родственников от брата, включая его самого. Уж чем-то я ему глянулась. Только объясни мне – я хочу знать зачем? Зачем ты пошел на родного человека с мечом, да еще чужими руками? Отец не собирался занимать твой чертов престол. У него было свое княжество – маленькое, тихое, спокойное.

– Надо было тебя убить, когда ты еще ребенком была. Ты уже тогда меня насквозь видела…

– А чего не убил? На ребенка рука не поднялась, что ли? Нет. Тогда в тебе еще было что-то человеческое. Сейчас вижу, что не осталось ничего. Тебя даже твой сын ненавидит. Он не чувствует твоей любви. Ты за все заплатишь, – Рагнеда схватила его за горло. Ее рука была горячая, словно раскаленные угли. Взгляд княжны упал на кулон, что висел у дяди на шее. – Да, это, кажется, не твое, – она сдернула амулет.

– Здорово, княже, – послышался голос Фобиса. Он стоял у княжны за спиной. – Я думал ты его уже поджарила.

Рагнеда протянула Фобису кулон:

– Держи свою игрушку.

– От этой игрушки моя жизнь зависит, золотко. Давай заканчивай с ним. Прощать этого гада бесполезно. Отпустишь – это будет самоубийством.

Руки княжны дрожали. Она уже занесла, было, меч. Святополк зажмурился. Ну, не могла она так просто убить безоружного человека, очень напуганного. Даже такого, каким был ее дядя. Девушка опустила меч, отпустила горло, которое до сих пор сжимала, выпрямилась.

– Зря ты так, дорогуша, – вздохнул Фобис. – При первом же удобном случае он тебя укокошит.

– Я смогу за себя постоять.

– Дурочка, – Фобис обнял ее.

Но парень оказался прав – Святополк воспользовался моментом и выхватил у племянницы меч, но Фобис среагировал быстро – он заслонил собой Рагнеду, с криком склонился над князем и, глядя тому в лицо, вцепился в подлокотники.

Рагнеда представить не могла каким сейчас был Фобис, во что он превратился. Когда парень выпрямился, князь уже сидел мертвым с широко открытыми глазами и ртом, лицо искажал испуг. Дядя вскрикнул перед смертью. Это было последним, что он сделал в своей жизни.

– Я же тебе говорил, – Фобис повернулся к ней. Лицо его уже приняло нормальный вид.

– Что ты ему показал? – Рагнеда еще не пришла в себя: как все быстро закончилось…

– Какая теперь разница? Что сделано, то делано. Мы квиты: ты спасла меня, я – тебя, – он надел на себя свой амулет. – Поцелуйчик? – Фобис лукаво глянул на княжну.

– Прямо здесь? – покраснела Рагнеда.

– А что тебя смущает? Что твой ненаглядный остроухий увидит? Я быстренько, – сказал он и поцеловал девушку.

«Как же он целуется…», – подумала она. Княжна таяла в его руках. Но, почему-то не было того ощущения, что в прошлый раз: ни жара, ни холода.

– Мне тоже нравится, как ты целуешься, – сказал Фобис.

Она поняла что он просто ее целовал, отчего разозлилась:

– Душу верни.

– У тебя она и так большая и широкая, как ваши просторы. Тебе жалко мне подарить кусочек своей души?

– Ты обещал!

– Я передумал…

– Но… – Фобис приложил свой указательный палец к нежным губам и Рагнеда замолчала.

– Я тебе все верну, но позже. Я тебе еще пригожусь. А как я узнаю, что тебе нужна моя помощь? Или мне твоя? Ты все сразу поймешь и будешь знать где меня найти.

– Что? Чего еще задумал? Я не собираюсь вытаскивать твою задницу из передряг, куда ты вляпаешься! Не будешь лезть на рожон!

Он снова ее поцеловал.

– Увидимся, – улыбнулся Фобис и исчез, будто его и небыло.

– Вернись! Я тебя убью!

– Он уже все равно тебя не слышит – далеко улетел, – Светозар появился так же внезапно, как исчез Фобис. Княжна молчала. – Сделке конец? – он обнял ее, бросил взгляд на тело князя.

– Он меня обманул.

– А чего ты от этого типа ждала? Я предупреждал.

– Вот, только, не надо меня воспитывать! – княжна оттолкнула эльфа.

– Угомонись уже. Не буду я тебя воспитывать. А он и правда лучше целуется, чем я?

– Издеваешься? – Рагнеда боялась, что Светозар разозлится на нее за это.

Он понял все ее мысли и вместо того, чтоб ругать и обижаться, притянул ее к себе и поцеловал.

– Ты сама как вообще? – спросил эльф. Он посмотрел на тело князя.

– Не знаю. Но я не жалею. Святополк та еще тварь. Он заслужил то, что с ним произошло. Он сам уже давно умер. Сейчас погибло только тело.

– А почему ты его не убила?

– Не смогла. Он был такой жалкий…

– Пожалела. Он-то тебя не гладил по головке. Спасибо Фобису – он спас твою жизнь.

– Ага, и мне теперь не знамо сколько с его душой ходить.

– Твоя беда всего лишь капля в море. Итак столько всего ужасного случилось…

Рагнеда огляделась: бойцы одержали победу, на трибунах и арене лежали убитые стражи и дружинники. Раненым помогали. Победители выглядели уставшими, но счастливыми. Дьявол, похоже, стал «своим». Он что-то обсуждал с Данко и Изяславом, даже смеялся. Правда, белоснежная шерсть стала багрово-серой от крови и пыли.

– А где Никита? – осенило Рагнеду.

– Я видел как стража его увела, когда начался бунт. Наверное, он где-то в палатах.

Всю шайку князя убили во время восстания. Дружина и знать, хоть и пребывали в растерянности, но вздохнули свободно. А без князя-то никак нельзя. Кого теперь садить на престол? Разговоры на эту тему начались сразу же, как только люди стали приходить в себя.

Княжна вместе с бойцами вошла в палаты. Знать и прислуга, обитавшая там, жались к стенам и боялись даже пикнуть (весть о гибели правителя и его погубителях разнеслась очень быстро). Воины пошли по покоям. Смеяна повела Рагнеду туда, где была комната княжича. Девица так расчувствовалась, что обняла княжну и покраснела от стеснения. Рагнеда еще не сказала бедняжке, что Ярослава небыло и нет. Стало смешно и, в то же время, жалко девушку.

– Смеяна, мне нужно тебе кое-что сказать, – Рагнеда взяла ее за плечи и смотрела прямо в глаза.

– Мне тоже, – перебила его служанка, – Ты теперь не заключенный боец, а свободный человек. Ты мне очень нравишься, – Смеяна тоже смотрела в глаза княжне, а при последних словах погладила ее по щеке.

Рагнеда убрала ее руку от лица:

– Смеяна, я не Ярослав. Меня зовут Рагнеда. Я – девушка. Князь Святополк был моим дядей. Я обманом проникла сюда, чтобы отомстить ему за то, что он приказал убить мою семью.

– Зачем ты меня обманываешь? – не могла поверить Смеяна.

– Я говорю правду, – Рагнеда отстранила от себя служанку и обтянула свой торс рубахой.

Смеяна увидела четко выступавшие формы женского тела: грудь, тонкая талия, округлые бедра. Несчастная покраснела, как помидор: влюбилась в девушку! Позор!

– Прости, что я тебя обманывала… Вернее, скрыла кто я…

– Ну ты… – Смеяна залилась слезами и убежала прочь.

Рагнеда посмотрела ей вслед и толкнула дверь, ведущую в комнату брата. Она оказалась открыта.

– Что ты сделала со Смеяной? Вся в слезах убежала, – Светозар столкнулся с ней перед тем, как найти княжну.

– Разбила ей сердце. Теперь она меня будет ненавидеть.

– Переживет. Это здесь? – эльф заглянул в покои.

– Здесь.

– Мне подождать тут?

– Если тебе не трудно.

– Я, тогда, к ребятам, – Светозар поцеловал любимую и ушел.

Рагнеда осмотрелась внутри. Мальчика нигде небыло. Он лежал под кроватью, куда она заглянула в последнюю очередь. Никита был бледен и напуган. Княжна тепло ему улыбнулась и протянула руку:

– Тебя никто не обидит, выходи.

Никита неуверенно протянул сестре руку, но крепко сжал ее ладонь. Девушка помогла выбраться из-под кровати.

– Ты меня не убьешь? – спросил он дрожащим голосом.

– Я на брата меч не подниму. И в обиду тебя никому не дам. Теперь ты правитель княжества.

– Отца… – мальчик боялся спросить.

– Больше нет.

– Я так и думал что так будет, когда ты на трибуны взобрался… лась, – поправился Никита. Он слышал разговор в коридоре.

Рагнеда его усадила и все рассказала. Княжич внимательно выслушал.

– Я не имею права на престол. Ты – дочь старшего брата, а я…

– Мне не нужен этот трон. Я получила то, зачем сюда пришла: убийца наказан. Мне тут больше нечего делать.

– Ты бросишь меня одного? Кроме тебя никого из родных у меня не осталось. Я имею в виду из близких мне людей. Я ничего в правлении не понимаю и один не справлюсь.

– Я тоже в этом не имею опыта. Слушай свое сердце – оно подскажет как правильно.

– Отец все время мне вбивал в голову, что я недотепа, худший из всех сыновей, трус… Рядом с вами, на тренировках, я почувствовал себя другим – сильным, умным. Я перестал быть изгоем. В одиночку на престоле я долго не продержусь.

– Мы убрали всех, кто был с твоим отцом заодно.

– Мне страшно… Я не хочу с вами расставаться! Вы все теперь разъедетесь… У меня друзей, даже, нет, кроме вас… а может и вы меня терпели из-за отца…

Рагнеде стало очень жалко брата. Тем более она его прекрасно понимала – у нее тоже родных не осталось, кроме него.

– Никита, я тебя не брошу. И ты не изгой. Нельзя так о себе думать. И никто из бойцов к тебе плохо не относился, уж поверь.

В глазах княжича загорелся огонек надежды:

– Ты останешься? Хотя бы на время?

– Да. Кроме тебя у меня родных тоже нет.

– Будем править вместе! – обрадовался мальчик.

– А разве так можно? Князь должен быть один.

– Вообще-то, я бы хотел тебя возвести на трон. Я же без подсказок и шагу ступить не могу.

– Будешь учиться. Я об этом позабочусь. Но с одним условием – править будешь ты.

– Бояре так и решат, но…

В дверном проеме появился Борис. Никита сначала оробел и несколько испугался – ведь он виделся со всеми бойцами под присмотром стражи, а тут, как говорится, зверь на воле.

– Ты как, Никита? – спросил Борис, добродушно глядя на мальца.

Никита расслабился – бояться нечего.

– В порядке, насколько это возможно, – ответил княжич.

– Там бояре уже Думу собирают. Будут решать кого на престол сажать.

– Уже? – удивилась Рагнеда.

– Уже. Стадо без вожака разбредётся. Наши там все собрались.

– Идем, – встала девица и протянула брату руку.

– Теперь все будет по-другому? – спросил мальчик.

– Да.

– Подожди, – сказал Никита. – Ты, Борис, иди, а мы скоро подойдем.

– Ладно, – Борис видел по глазам мальца – что-то задумал. Но, вот, что? Но перечить не стал – княжич, все-таки.

– Ты чего? – спросила его Рагнеда, когда Борис ушел.

– Идем-идем, – Никита тянул сестру в другие покои.

Здесь было светло и уютно, вдоль стен стояли сундуки. Никита подходил то к одному, то к другому, открывал, рылся в вещах.

– Что ты там ищешь? Помочь? – спросила княжна.

– Вот, – он вытащил женское платье, красиво украшенное жемчугом и парчой. – Это мама носила еще до того, как замуж за отца вышла. Потом она немного раздобрела и оно малым стало. Тебе должно быть в самый раз. Теперь прятаться не нужно, одеваясь в рубахи и штаны. Ты – княгиня.

– Никита, я не могу это надеть. Это же принадлежало твоей маме…

– Будь она жива, она бы тебе его точно отдала. Ты, ведь, девица, – княжич положил платье на ложе и полез в другой сундук за сапогами.

– Я не умыта и не причесана.

– Вода здесь, – мальчик указал на столик, где стоял кувшин с водой. – Ширинка тоже тут. А все, что для волос нужно, лежит в этом ларце. Головные уборы где-то … – он снова нырнул в сундук и вынул оттуда несколько головных уборов. Выбирай все, что душа пожелает. Покопайся в сундуках еще, может что другое понравится. Я подожду тебя за дверью, – Никита вышел и закрыл за собой дверь.

Как же он любит до сих пор свою мать, что даже знает что где лежит. Видимо, он часто перебирал ее вещи. У княжны возникло желание, впервые за несколько месяцев, почувствовать себя женщиной, выглядеть как женщина. Она умылась, причесалась, оделась. Достала в шкатулке перстни, жемчужные бусы, подобрала головной убор (хотя с роду их не носила, но, оказалось, они ей к лицу).

Когда девушка оглядела результат своих трудов в зеркале, казалось, что оно обманывает: там отражалась молодая, красивая, величавая княгиня, а не тот сорванец, что был до этого.

Рагнеда открыла дверь. Никита стоял к ней спиной. Заслышав движение сзади, княжич обернулся и онемел. Он только таращил глаза на сестру, не в силах слова молвить. Какие произошли перемены…

– Истинная княжна, – наконец выдавил он, – Ты рождена чтобы править.

Рагнеда покраснела и опустила глаза.

– Ты бы тоже поприличнее оделся, а то – штаны да рубаха.

Никиту ждать долго не пришлось. Он накинул кафтан, причесался.

Бойцы и бояре не заметили долгого отсутствия Никиты, т.к. что-то горячо обсуждали. Все разом замолкли, когда двери распахнулись и на пороге появились княжичи. Никита гордо держался, ведя сестру за руку к трону. Все смотрели на девицу и никак не могли разобрать кого это привел княжич. Только лешачи да Светозар улыбнулись и кивнули, слегка поклонившись. Они и раньше видывали ее в платьях и украшениях, но крайне редко. От прежнего сорванца и следа не осталось. Красавица, да и только. Светозар вообще глаз отвесть не мог: никогда такой Рагнеда не бывала. Данко даже одернул эльфа: его глаза так горели, что это стали замечать остальные.

Бойцы пристально вглядывались в девицу: лицо до боли знакомое. Никита усадил Рагнеду за стол на то место, где обычно восседал Святополк, сам же сел по правую руку.

– Княже, кто эта прекрасная незнакомка? – спросил у Никиты седой боярин.

– Это дочь старшего брата вашего покойного князя, моя сестра.

– Дочь Ярослава? Он же молодым в лесах сгинул!

По залу побежал шепоток.

– Многие так думали. Но отец много лет назад нашел его в черниговских землях. Ярослав правил лесным народцем – лешачами. Многие о них слыхивали, не так ли? – голос Никиты звучал как никогда уверенно и твердо.

– Это всего лишь сказки. Лешачей не существует, – сказал другой боярин.

– Мы лешачи, – встал Данко. За ним поднялись Лютой, Тихомир и Мечислав со Светозаром.

– Рагнеда – наша княжна. Мы – это все, что осталось от нашего народа, – вступился Лютой. – Стараниями вашего Святополка, который связался с печенегами, все наше селение вырезали, как скотину на бойне. Мы чудом уцелели.

– Но как?

– Сильнейших воинов обманом выманили из деревни, – ответил Светозар.

– Напали ночью, когда никто не ждал, – заговорила Рагнеда.

– Наш князь не водился с печенегами! – вступился кто-то из знати. – Он сдался им, поэтому остался в живых.

– Печенеги всего лишь наемники. Многие обретают прекрасного защитника в лице этих кочевников. Насколько они будут преданы, зависит от цены. И не говорите, что вы не знали, – сказала княжна. – Сколько ваш князь платил Барукхану? Он, ведь, был частым гостем дяди, не так ли?