Простая смертная

Глава 10

Проснулась утром я от поцелуя Эвила и спросонья нехотя открыла глаза, но наткнувшись на его улыбку тут же очнулась.

– Анжелика? – ласково провёл он большим пальцем по моей щеке. – Мне нужно уходить, но я хотел ещё раз заглянуть в твои глаза, что глубже горных озёр, таких же чистых и холодных.

– Холодных? – возмутилась я, отвечая на его поцелуй и, к моему счастью, он не стремился быстро вырваться из моих рук.

На мгновение он вновь опустился на подушки, а я прижалась щекой к его горячей груди, слушая, как равновесно и сильно бьётся его сердце.

– Так не бывает, – выдохнула я.

– Как?

– Хорошо. И просто так. Так не бывает!

Он засмеялся, ласково проведя ладонью по моим волосам:

– Что ты знаешь о жизни, маленькая принцесса, чтобы бояться счастья?

– Мне хорошо с тобой, и нашему счастью нет никаких препятствий. Но так ведь не бывает?

– Почему?

– Счастье – это величайшее сокровище. Верно?

– Верно, – подтвердил он, продолжая гладить мои волосы.

– Там, откуда я родом, верили, что сокровище стерегут драконы, и чтобы его обрести, приходится сражаться. Ничто не даётся даром.

– Я кажусь тебе счастьем, моя маленькая принцесса? – усмехнулся он.

– Я была счастлива с тобой этой ночью. Это всё, в чём я могу быть точно уверена сейчас.

– Ты можешь быть уверена так же и в том, что эта ночь повторится. Но сейчас я должен идти.

– Оставить меня? – с наигранным укором покачала я головой, отстраняясь с лёгким вздохом.

– Увы! Меня ждёт Атэйрон, – Эвил сделал ударение на второй слог. – Мы должны обсудить одно серьёзное дело до того, как соберётся Совет.

– Атэйрон? Тот молодой человек в чёрном, что стоял за твоей матерью?

– О! Ты его заметила? – с лёгким сарказмом протянул Эвил. – Заметный малый, да? Мне стоит начать ревновать?

– Это ведь его молва окрестила Чернокнижником? Он и правда колдун?

– Странно, что ты задаёшь такие вопросы. Да, дорогая, мой брат колдун. Как и моя мать. Как и вся их кровная линия.

– Твой брат? – поразилась я.

– Ты сейчас притворяешься или разыгрываешь меня, принцесса? – губы Эвила улыбались, но взгляд потемнел. – Всему Девитицарствию широко известна эта история, как умирающий молодой человек, брошенный предателем-царедворцем в Змеиной Пустоши, выжил благодаря чёрной колдуньи и в благодарность за спасённую жизнь взял её в жёны, несмотря на то, что она уже имела ребёнка.

– Что?.. Я не знала. Я правда… хотя, может быть, раньше и знала, но я всё забыла после травмы.

– Какой травмы? – широко распахнул глаза Эвил, проницательно уставившись на меня.

– Если честно, то я даже и не знаю. Я пришла в себя и всё забыла. Я и теперь ничего не помню. Жизнь как с чистого листа.

– Мне не доложили об этом.

– Конечно. Наверное, боялись, что вы откажетесь от бракованной принцессы. Я расстроила вас моими признаниями, мой король.

– Только если травму будет опасной для тебя.

– Я в порядке. Своё имя я помню и ваше тоже выучила.

– Действительно, что может быть лучше?

– Разве не о такой жене мечтает каждый мужчина? Получить её сознание девственно чистым и заполнить нужными понятиями? – насмешливо спросила я и тут же сама себя одёрнула.

Чего это я тут разговорилась? А вдруг с королями в Темной Цитадели так не принято? Ну да ладно. Разыгрывать из себя покорную куклу с мягким голосом всё равно долго не получится. Где-то истинный темперамент да прорвётся?

– Я велю придворному лекарю осмотреть тебя.

– Это не обязательно…

– Это не обсуждается.

Вот ведь я дурная Фроська? И чего бы мне просто не промолчать? Сама ж подставилась! Терпеть не могу медосмотры, но придётся терпеть. А ещё – нужно последить за своим языком, не забывать, что я теперь буду существовать в мире, где за неправильно сказанное слово можно и головы лишиться.

Мы-то в своём 21-ом счастливы не только за слова, но и за действия через раз ответ держать. Сложно мне будет.

– Ну, если не обсуждается, тогда благодарю за заботу.

Он засмеялся, легко поднимаясь с кровати.

– Поцелуй меня ещё раз, жена. На удачу! Пусть твой поцелуй станет моим талисманом.

– Охотно, дорогой мой муж!

И я радостно выполнила обещание, прикасаясь к его ласковым губам и вдыхая горьковатый, тёплый запах. Обняв меня на мгновение в ответ, он отстранился.

– До вечера, моя маленькая принцесса. Пусть день твой будет светел.

– До вечера, любовь моя, – протянула я ему руку, и мой король пожал её на прощание перед тем, как выйти.

Счастливая и довольная, я перевернулась на постели и закрыла глаза. Если бы я была кошкой то, наверное, мурлыкала бы. Никогда ещё я не чувствовала такой полноты жизни, словно воздух и солнце протекали через меня, наполняя энергией каждую клеточку тела.

А приподнявшись на локтях я с удивлением и смущением поняла, что в комнате я больше не одна – у дверей, опустив глаза вниз и сложив перед собой сцепленные руки, стояли две девушки, а посредине – высокая и худая женщина с ярко подведёнными глазами. В первый момент я с ужасом подумала, что это мать Эвила, там самая дама с занавешенным лицом и жуткими глазами, но в следующей момент расслабилась. Если наблюдательность мне не изменяет (а она не изменяет) мать моего короля была ниже ростом и куда изящней. Это, по всей видимости, её поверенная или служанка.

– Доброе утро, – улыбнулась я девушкам.

В ответ они поклонились.

– Доброе утро, госпожа, – отозвалась женщина. – Это Мирайя и Суокэ. Они будут прислуживать вам, стараясь во всём услужить. Можете распоряжаться ими по своему усмотрению. Королева-мать Хатериман выбрала их для вас на первое время, исходя из собственных вкусов и предпочтений, но, если вы останетесь недовольны или пожелаете взять в услужение других девушек – воля ваша и ваш приказ. Всё будет сделано.

– Благодарю, – кивнула я. – Я полностью доверяю выбору Её Величества. Как мне обращаться к вам?

– Танитисан, госпожа.

– Передайте мою благодарность Её Величеству королеве-матери за её высочайшую заботу.

Женщина склонила голову.

– Госпожа приглашает вас в свои покои, разделить с ней чайную церемонию. Она будет счастлива поближе узнать свою невестку. Что мне ответить моей госпоже?

– Я счастлива принять приглашение и прейду сразу же, как только соберусь.

Кланяясь, женщина попятилась и вышла из комнаты сразу же, как стоящие за дверями стражники распахнули её.

– Помогите мне собраться, – кивнула я девушкам. – Да постарайтесь получше! Второй раз впервые предстать перед свекровью вряд ли получится.

Вряд ли девушки поняли, кто такая свекровь. Но от них понимать и не требовалось. А дело своё они знали отлично, и то, что я не до конца понимала, мне подсказали.

Например то, что яркие краски в одеждах предназначались для встречи короля в приватной обстановке. А на все остальные случаи существовала одежда куда менее броских расцветок.

Но хоть убейте, горчичный цвет, что для меня подобрали, мне категорически не шёл, хоть и был по-своему благороден.

Признаться, я волновалась. Я совсем не знала мать Эвила, но интуитивно угадывала, что в этой женщине могут найти как сильного союзника, так и непримиримого врага.

При других обстоятельствах сама возможность погулять по таким шикарным апартаментам, с непривычки напоминающим отлично декорированный лабиринт, стало бы чистым удовольствием. Чем-то отдалённо изнутри дворец напоминал кадры из Великолепного Века и можно было при желании вообразить себя Хюрем. Кстати, отличный образец для подражания. Рабыня, ставшая в один ряд с царицами и имевшая власть больше, чем её европейские современницы и это в стране, где женщина стояла после полового коврика!

Я так волновалась, что даже не запомнила дороги, которой мы шли. Меня охраняли мои служанки (или сопровождали? Или стерегли? Тут как посмотреть).

Мы подошли к двум запертым дверям, по бокам над которыми горели факелы и сторожили дверь стражники. При моём появлении оба бравых воина склонили головы и толкнули створки, распахнувшиеся внутрь.

Переступив порог комнаты, я оказалась не в замкнутом помещении, как рассчитывала, а в ярком цветнике, центром которого являлась скульптурная группа и высокий фонтан, разбрызгивающий фонтаны воды под открытом небом. Прямо на плитах, у фонтана, разостлали ковёр и мать принца Эвила, Хатериман, сидела на нём, на земле, закутанная в белый шёлк, как в саван. Материал покрывал всю её фигуру, с головы до ног и в то же время был лёгок и трепетал от малейшего дуновения ветерка.

На сей раз лицо её ничто не скрывало, и я с интересом вглядывалась в лицо матери моего мужа. И нашла его не просто красивым, но весьма и весьма интересным. Такие лица легко западают в память.

Она была смуглой, кожа имела оливковый оттенок и теперь не оставалось сомнения от кого Эвил и его брат-чернокнижник унаследовали чёрные, прожигающе-огненные пламенные глаза. Но у Хатериман они не были горячими. Матовые, глубокие и, как ни странно, холодные, они были оценивающе устремлены на меня.

– Юная принцесса Анжелика, приветствую тебя. Мы рады тебя видеть. Проходи, сядь с нами.

Она говорит о себе в третьем лице? Любопытно? Но кто знает, может, тут так положено особенно царственным особам.

Я, покорно приблизившись, села. Наверное, нужно что-то сказать в ответ? Но я понятия не имела о местном этикете.

Я не то, чтобы робкого десятка, но под взглядом этой женщины робела, хотя даже огненные взгляды её царственного сына не особенно смущали.

Она перевела цепкий взгляд с меня на сопровождающих девушек. Кажется, я всё-таки что-то сделала не так?

– Простите, госпожа, – пролепетала Мирайя, – я не успела обучить её нашим правилам.

– Это не страшно. На этом свете много мест и в каждом из них свои правила. Умный человек всегда стремится познать чужие обычаи и взять от них лучшее. Принцесса Анжелика, – она словно попробовала моё имя на вкус и покачала головой. – Слишком чуждое место для этой земли. Я подберу тебе другое. Тайима, в переводе с праязыка моих отцов, это означает – Огненная Заря. Что скажешь? – обратила она на меня по-змеиному бесстрастный взгляд.

– Замечательное имя. Звучит очень красиво. Но при всём уважении, зачем оно мне? Я вполне довольна своим.

– Твоё имя означает – ангел? Светлый и нежный. Ты похожа на ангела. Но в здешних местах такие не выживают.

– А что не так с этим местом? – я постаралась улыбкой смягчить слова, которые можно было бы принять не слишком любезно.

– Мне донесли о том, что принцесса Ванхелия утратила память. Должно быть это правда?

– Чистейшая, – подтвердила я.

– Что ж, память – это поправимо. Лишь бы разум не потеряла, – пренебрежительно проговорила женщина. – Я напомню, что Тёмная Цитадель названа так не случайно. Здесь проходит рубеж, тонкая грань, между миром людей, зелёных полей и синих вод и миром огненной пустыни, за которой Чёрные Горы порождают тёмный дым в горниле своих вулканов, выпуская на свет чудовищ, что не приснятся и в самых страшных кошмарах.

Речь, прямо скажем, не очень. Я почему-то так и думала, что отношения у нас сложатся не очень. Но зачем же так сразу о кошмарах-то, а?

– Здесь, в Тёмной Цитадели бьётся сердце мира. Каждый зовёт это, бесспорно великое место, по-своему. Одни называют его Адским Огнём, другие, зная, что оно уничтожит или сокрушит всё, что брошено в него – Тропой Власти, а третьи со страхом произносят – Злой Рок. По дороге к величию буквально на каждом шагу тебя подстерегают бездонные пропасти – стоит упасть в одну, и ты уже не выберешься. Огненная Земля, Земля Драконов – место это сжигает души людей дотла. Узкая тропа между Адом и Раем. Но отсюда есть шанс попасть и совсем в другое место. На это есть только один шанс – второго не будет.

– Я не понимаю, зачем вы мне всё это говорите? – взволнованно спросила я. – Как мне толковать ваши странные речи? Это угроза? Или предупреждение?

Хатериман откинулась на подушки, облокотившись на одну из них, с холодной насмешливостью взирая на меня:

– Зачем мне тебе угрожать, девочка? Угрожают тогда, когда хотят напугать.

Она щурилась, не сводя с меня взгляда, словно оценивая мою реакцию на свои слова:

– Мне пугать тебя ни к чему.

– Тогда, выходит – предупреждение? – тряхнула я головой. – Но я, признаться, не очень сильна в метафорах. И было бы проще, если бы вы выражались яснее. Мы быстрее пришли бы к взаимопониманию.

Она улыбнулась одними губами, а взгляд оставался по-змеиному бесстрастным:

– Не сильна в метафорах? А в чём же ты сильна, Тайима?

Я дёрнулась, услышав чуждое и в чём-то угрожающее имя, будто шёпот из темноты – тьма, тьма…

– Моё имя Анжелика, – невольно дыхание моё участилось, то ли от гнева, то ли от страха – сама не могу понять.

Хатериман, заметив моё состояние, тихо засмеялась:

– Не упрямься. Смена имени только на пользу женщине. Мы же как змеи. Мы – как змеи, мужчина – как львы. Змеи сбрасывают кожу и начинают жить сначала, каждый раз по-новому, иначе нам не выжить. Со старым именем умирает старая суть, чтобы новая могла жить. Я тоже не всегда была Хатериман – Смертоносным Тайфуном. Я родилась Анириэлью – Розовым Цветком Зари. Потом меня продали колдунам пустыни и меня окрестили Сахрой – Ядовитым Плющом. А потом там, в далёкой выжженной земле, где ничто живое долго не живёт, я встретила мальчика с синими глазами, которому должен был принадлежать мир, но вместо царственный тиары ему принадлежало рубище. Я не думала о царстве, не думала о силе. Я всего лишь хотела, чтобы он жил. Потому что ничьи другие глаза не были такими синими. Ради него я признала моё черное наследие и приняла Тёмный Дар моей крови. Я заставила их служить ему. Он хотел трон и свои земли, а я хотела, чтобы он был счастлив. Так началась новая война. В которой мой синеглазый король умер. И теперь уже его сын – мой сын, хочет владеть миром. Мне мир не нужен, но я хочу, чтобы мой сын был счастлив. А значит война продолжается. И в этой войне больше нет ни Розовых Цветов Зари, ни Ангелов.

Значит, всё-таки её слова – предупреждение. Но какое-то не радостное.

– Не беспокойся, – голос Смертоносного Тайфуна смягчился, стали тихим, как шёпот ручейка по камушкам. – Твоё будущее может быть безоблачным. Я уже сказала, что по одну сторону от тропы – ад, но по другую – рай. Сумеешь подчинить дракона, и станешь госпожой, которую никто не сможет потеснить в сердце моего царственного сына.

– Подчинить дракона? – нахмурилась я. – Что значит – подчинить дракона?

Она что, драконом своего сына величает? И пытается наставить меня на путь истинный, дать совет? Это было первой моей мыслью.

Хатериман поднялась легко, словно бы ей было не больше восемнадцати. Она вообще прекрасно сохранилась, я бы не могла определиться с возрастом этой женщины.

– Иди за мной, – приказала она.

Глава 11

Мне приказала, и я пошла, естественно. Что ещё я могла сделать? «Она была горда и никогда не покорялась судьбе и обстоятельствам», – звучит красивой характеристикой, но, увы, не про меня. Я конформист и не люблю конфликтовать, да и вообще – королеве-свекрови не откажешь. Да и любопытство никто не отменял.

Мы вошли в очередной коридор, спускающийся всё ниже и ниже. Потом прошло по подземному ходу (подземелье да подвалы ни с чем не спутаешь), и вышли в место, с первого взгляда напоминающее амфитеатр. Солнце свободно вливалось сверху в воронку, ничем сверху не закрытую, через которую можно было глядеть в небо, которое, когда стоишь на дне этой ямы кажется невероятно далёким.

– Куда мы идём? – не удержалась я и задала вопрос.

– Сама как думаешь, что это?

– Драконье Логово?

Словно только и дожидаясь моих слов, из полумрака у дальней стены шевельнулась тень.

Нужно сказать, что помещение было огромных размеров. Его края почти утопали в тени, а величиной оно было в два объединённых стадиона. Слух уловил скребущиеся тяжёлые звуки и свистящее дыхание.

А потом я увидела огни. Красные угли и в первый момент отпрянула – из темноты выдвинулась шипастая морда. Всё, что я видела это алые глаза, отливающие лёгкой синевой обнажившиеся клыки, между которыми кто-то зажёг газовую горелку с синим пламенем.

– О, Господи!

– Спокойно, – тихо прозвучало в ответ, и я не поручусь, что относилось это ко мне, а не к чудовищу, таящемуся в темноте.

Драконьи ноздри трепетали, зубы скалились, а гребень на голове угрожающе встал дыбом, возвышаясь над головой, словно корона.

– Тихо, Молния, тихо, – проворковала королева и, вытянув руку, уверенно двинулась вперёд.

Более жутких и свирепых тварей я вообразить себе никогда не могла. Они что-то урчали на своём, рептильем волшебном драконьем языке. Мне казалось, что они говорили «оставь надежду всяк сюда входящий» и «забирай свои вещи и беги, беги, беги!». Короче, что-то очень грозно-угрожающее, и от вибрирующего звука, текущего из их пасти, хотелось пасть ниц и воздеть руки горе.

Хатериман коснулась ладонью шипастой бронированной кожи «а-ля большая крокодила» с нежностью, обращённой обычно к кошкам:

– Хорошая девочка! Тайима?

Я не сразу поняла, что это мне.

– Подойди сюда.

О, нет! О нет-нет-нет и нет.

Но я медленно пошла. Не думать. Так проще не бояться. Если Хатериман меня зовёт, значит знает, что это безопасно. Если только заранее не решила скормить меня этим шипастым крокодилам с крыльями.

– Погладь её.

Дракон зыркнул на меня так, словно он не дракон, а василиск, и я почувствовала, как обращаюсь в камень. Какой там погладить?! Я едва дышала от ужаса.

А глаз был рядом с моим. Огромный, с золотистой каймой и узким зрачком-лезвием. А под глазом (мама-дорогая!) пасть – распахнутая и урчащая! И всё это великолепие выглядело крайне недовольным, раздражённым, готовым укусить, что, учитывая размеры Чуды-Юды, грозило неминуемой смертью. Одно хорошо, учитывая все те же размеры, быстрой. Недаром Молнию названии Молнией: кусь – и всё!

Голову проглотит сразу, а ножки ещё немного подрыгаются, как у курицы, что убежала от своего палача, забыв в его пальцах голову.

– Погладь. Она должна привыкнуть к твоему виду, к твоему запаху. Постарайся с ней подружиться.

Нет, я за сотрудничество и взаимопонимание всем сердцем. Но я не собираюсь дружить с драконом. Укрощение хищников – ну не моё это, не моё! Я как-то больше по книжкам, по цифрам, по архивной пыли. Анализ там какой сочинить, вывод сделать.

Даже в полумраке я ощущала на себе взгляды. Особенно жгучим он был, как ни странно, у свекрови.

– Мой сын сказал, что ты особенная.

– Да? – оживилась я.

– Он ошибся. Ты обычная смазливая девчонка.

Стало обидно.

– Вы так решили потому, что я не питаю нежных чувств к драконам?

Видимо, среагировав на мой тон, твари со всех сторон зашипели громче.

– Разве, чтобы быть особенной, я обязана их любить?

Хатериман угрожающе шагнула ко мне:

– Глупая девчонка! Ты ещё дерзить мне надумала?

Я бы, может, и надумала, но обстоятельства против меня.

– Нет, что вы, я просто…

– Тут нет ничего простого. И ответ на твой вопрос – да. Ты обязана любить драконов.

– Не хочу выказать неуважение, но я замуж шла не за этих чудовищ. Они откровенно меня пугают. Я ничего против них не имею, если Его Высочество желает иметь экзотических зверей, это его дело, но я…

– Драконы – не звери.

Ладно. С любителями зверюшек и фанатичными матерями всегда не просто.

– Как вам будет угодно, – согласилась я таким тоном, чтобы каждому было ясно, что я делаю это лишь из вежливости.

– Ты должна понять это чтобы выжить. Я разговариваю с тобой сейчас потому, что мой сын хочет, чтобы ты выжила и стала той самой. А чтобы выжить, ты должна приручить дракона, но этого не сделать, если ты будешь смотреть на них как на опасное, страшное, но всего лишь животное. Драконы – гораздо больше, чем зверь.

Я притихла. Кажется, все хуже, чем мне сразу подумалось. Меня не проверяют на вшивость и крепость. Меня снабжают нужной информацией.

– Кто же такие эти драконы?

– Демоны из преисподней. Их в Бездне много. Огненные элементали. Ты понимаешь о чём я говорю, девочка?

– Приблизительно.

– Всё живое порождает себя само. Драконов же маги призвали в этот мир искусственно. Вернее, их призвала пять веков назад моя прародительница.

– Зачем?

– Разве ответ не очевиден? Разве может существовать стражник, защитник и охранник сильнее, чем они? Она создали их, чтобы драконы ей служили. А позже – её детям. Но всё, что существует по эту сторону Грани имеет положенный ему предел. Поэтому приходит время, когда дракон развоплощается. Умирает, по-нашему. Как правило, это происходит тогда, когда разрушается связь с его хозяином.

– Всадником?

– Можно сказать и так. Хозяин становится его источником силы. Привязанный таким образом к нему дракон не способен навредить, потому что получается нечто вроде симбиоза.

Я слушала очень внимательно, пытаясь понять, к чему все эти подробности. То, что моя царственная свекровь просто так слов на ветер бросать не станет, я уже поняла.

– Иногда случается, что молодой дракон переживает своего всадника и тогда он ищет нового хозяина. Есть и ещё один нюанс – ловушка, которых там много в мире магии и колдовства. Она касается воспроизводства драконьего потомства.

Хатериман вопросительно на меня взглянула:

– Ты знаешь, как размножаются драконы?

– Вылупляются из яйца?

– Именно. Но чтобы отложить эти яйца, им нужен партнёр. Как и людям. Только в драконьем случае всё несколько сложнее, чем с людьми. Драконы могут спариваться сколько угодно между собой, но оплодотворение происходит лишь в том случае, если парой становятся самка и самец всадников, составляющих между собой пару.

– Почему? Какой в этом смысл?

– Не спрашивай меня о смысле. В этом случае его либо нет, либо он мне неизвестен. Не я создала драконов, хоть они и привязаны к моей кровной линии, но игра идёт не по моим правилам, я лишь следую им.

– Почему вы всё это мне говорите? – упавшим голосом спросила я, хотя уже в глубине сердца сама знала ответ.

– Мой сын только вначале пути. Ему предстоит провести множество сражений, пережить много битв. Ему нужны драконы, Тайима. А у драконицы до сих пор нет всадницы.

Подобрав свои длинные белые одеяния, Хатериман направилась в сторону двери, небрежно бросив через плечо:

– Теперь ты понимаешь, почему тебе так важно любить драконов? Только настоящей любовью можно обезоружить порождения Бездны, ни хитростью, ни силой их не взять. Демоны подчиняются только тому, кого любят. Правда, беда в том, что истинный демон знает, в чём его слабость и будет избегать любви до последнего. К счастью, драконы – лишь адские искры, с ними проще.

– Проще?.. – у меня дрожали руки от осознания того, что мне предстояло. – Проще?! Именно это случилось с другими девушками до меня? Их убили драконы?

– Увы! Они не справились со своей задачей и не достигли цели.

– Как вы жестоки! Неужели у вас не найдётся даже сочувствия?..

– Жестока? Может быть. Хотя меня разочаровывает, что ты так думаешь. Выходит, ты ещё и глупа.

– Какой странный вывод! С чего бы?

– Мир не жесток и большинство людей вокруг тебя – тоже. Они не хотят тебе зла, но и твоё благополучие не их забота. Просто каждый из нас преследует свои цели и часто другие люди всего лишь инструменты в их достижении. Я не желала смерти девочкам, как не хочу и твоей гибели, иначе я не тратила бы на тебя столько времени. Мне нужны новые драконы. А моя драконица сможет дать новый прирост лишь тогда, когда найдёт себе госпожу и та станет истинной парой для моего сына. Рано или поздно такая найдётся.

– Рано или поздно?! То есть на то, скольких из нас придётся убить, вам наплевать?

– Грубо. Но это так. Мне наплевать. Для меня значение имеют лишь мои сыновья, потому что я люблю их. А весь остальной мир – лишь фон, на котором я вижу дорогие для меня лица. У тебя есть шанс стать частью моей семьи или рассыпаться пеплом под огненным дыханием драконов. Всё зависит лишь от тебя, Тайима. Такова жизнь – либо ты подчинишь драконов, либо станешь для него пищей. Рано или поздно каждый из нас находит чудовище, что ему не по зубам. Даже если нам удаётся избежать всех жизненных угроз, в конце пути каждого ждёт старость – чудовище, против которого бессильны и сталь, и огонь. Так что жалость – это глупость. В мире все несчастны и все смертны. Тут не о чём жалеть.

Она двинулась дальше и белый шлейф её платья скользнул по моим ногам:

– Покори дракона, девочка или покорись своей судьбе. Всё в твоих руках.