Читать книгу: «Цепь Сознаний», страница 3

– Елена? – голос Карлоса звучал обеспокоенно. – Ты меня слышишь?

– Да, – её собственный голос звучал хрипло, словно она не использовала его долгое время. – Я вернулась.

Она медленно села, борясь с головокружением. Рядом Диана тоже приходила в себя, моргая и касаясь своего лица, словно проверяя, что оно настоящее.

– Это было… – Диана запнулась, не в силах найти слова. – Я не могу… Как кто-то может пережить такое и остаться собой?

Вопрос ударил Елену своей проницательностью. Действительно, как? С каждым переносом она чувствовала, как часть её человеческой идентичности размывается, уступая место чему-то… иному.

– Показатели стабилизируются, – сообщил Скорпион, проверяя мониторы. – Нейронная активность возвращается к нормальным паттернам. У обеих.

Карлос помог Елене встать. Она чувствовала себя неуклюже в собственном теле, как будто оно стало чужим после времени, проведённого в теле Дианы.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

– Странно, – призналась Елена. – Как будто части меня находятся в разных местах. Сокол, Диана… они всё ещё где-то внутри.

– Множественные переносы усиливают фрагментацию, – сказал Карлос с беспокойством. – Твоё сознание становится… мозаичным.

Елена знала, что он прав. Она чувствовала это. Странные импульсы, чужие воспоминания, непривычные инстинкты. Всё это перемешивалось с её собственной личностью, создавая нечто новое.

Диана подошла к ним, всё ещё немного нетвёрдо держась на ногах.

– Мне нужно рассказать миру о том, что делает BioSync, – сказала она решительно. – Люди должны знать правду.

– Это будет опасно, – предупредила Елена. – BioSync имеет влияние в правительстве, в СМИ. Они могут уничтожить вашу карьеру… или хуже.

Диана покачала головой.

– После того, что я испытала… я не могу просто вернуться к своей обычной жизни и делать вид, что ничего не произошло. Но я буду осторожна. Начну с малого, анонимные источники, теневая журналистика.

Елена кивнула. Она уважала решимость Дианы, хотя и беспокоилась о её безопасности.

– Что теперь? – спросил Скорпион, когда Диана ушла, сопровождаемая одним из ассистентов Карлоса для наблюдения.

Елена достала украденный образец TR-X и устройство с данными от Майи.

– Теперь мы проанализируем это. И затем я должна встретиться с доктором Танакой. Он единственный, кто может помочь понять, что происходит с моим сознанием… и как использовать эти данные, чтобы остановить BioSync.

Она посмотрела на образец мутновато-белой жидкости, содержащей генетически модифицированную токсоплазму. Крошечный паразит с огромным потенциалом. Её создание, её ответственность.

– Но сначала, – добавила она, – я должна отдохнуть. Множественные переносы за короткий период времени опасны. Мне нужно дать своему мозгу время восстановиться.

Хотя на самом деле она не была уверена, возможно ли полное восстановление. Или её сознание уже изменилось необратимо.

Глава 3: Первый контакт

Доктор Хироши Танака жил в скромном доме на окраине города, окружённом традиционным японским садом. Несмотря на свою всемирную известность в области нейробиологии, он предпочитал уединённый образ жизни, особенно после выхода на пенсию из университета три года назад.

Елена стояла у ворот его дома, нервно переминаясь с ноги на ногу. Прошло почти два года с их последней встречи. До того, как BioSync переманила её из академии обещаниями неограниченного финансирования и ресурсов. До того, как всё пошло не так.

Она нажала кнопку домофона.

– Да? – раздался голос с лёгким японским акцентом.

– Доктор Танака, это Елена Рейес. Мне нужно поговорить с вами.

Пауза. Затем щелчок, и ворота медленно открылись.

Доктор Танака ждал её на веранде – невысокий пожилой мужчина с аккуратно подстриженной седой бородой и внимательными тёмными глазами за стёклами круглых очков. Он был одет в традиционное японское кимоно домашнего покроя.

– Елена-сан, – он слегка поклонился. – Прошло много времени. Входи.

Она последовала за ним в дом, оформленный в минималистичном японском стиле – татами на полу, низкие столики, раздвижные бумажные двери. Единственным признаком профессии хозяина был угол комнаты, заставленный современной компьютерной техникой и голографическими дисплеями.

– Чай? – предложил Танака, жестом приглашая её сесть на подушку у низкого стола.

– Спасибо, – Елена опустилась на подушку, чувствуя, как напряжение последних дней немного отпускает в этой мирной обстановке.

Танака молча приготовил чай по традиционному японскому обычаю – медленные, выверенные движения, словно медитация. Когда он наконец подал ей чашку, то сел напротив и внимательно посмотрел на неё.

– Ты изменилась, Елена-сан, – сказал он тихо. – Твои глаза… они видели вещи, которые не предназначены для человеческого восприятия.

Елена не удивилась его проницательности. Танака всегда обладал почти сверхъестественной способностью читать людей.

– Я использовала технологию, сенсей, – призналась она, используя обращение из времён, когда была его студенткой. – Многократно. И каждый раз… я возвращаюсь немного другой.

Танака кивнул, словно ожидал этого.

– Когда ты впервые представила свою теорию нейронного переноса сознания, я предупреждал тебя о рисках не только для тела, но и для самой сущности того, что мы называем "я". Сознание не является статичным объектом, который можно просто переместить, как файл с одного компьютера на другой. Оно динамично, адаптивно… и хрупко.

Елена сделала глоток чая, позволяя горькому вкусу наполнить её рот.

– Я знаю это теперь лучше, чем кто-либо. Но мне нужна ваша помощь, сенсей. Чтобы понять, что происходит с моим сознанием. И остановить BioSync, прежде чем они создадут непоправимый ущерб.

Она рассказала ему всё – о своём увольнении из BioSync, о подпольных экспериментах, о проникновении в штаб-квартиру корпорации и о том, что она там обнаружила. О животных с человеческим сознанием, о проекте "Аватар", о прототипе для постоянного переноса.

Танака слушал молча, его лицо оставалось бесстрастным, но глаза выражали растущую тревогу.

– И вот, – завершила Елена, доставая из сумки украденный образец TR-X и устройство с данными, – то, что я смогла забрать.

Танака осторожно взял контейнер с мутновато-белой жидкостью, поднося его к свету и изучая содержимое.

– Ты модифицировала токсоплазму, – сказал он. – Паразит, который естественным образом манипулирует поведением хозяина. Элегантное решение. Но этот штамм… он отличается от тех, что ты описывала в своих ранних работах.

– BioSync усовершенствовала формулу, – объяснила Елена. – Этот штамм, TR-X, предназначен для постоянного переноса.

Танака поставил контейнер на стол, его движения стали более осторожными, словно он держал бомбу.

– Постоянный перенос… последствия такой технологии невозможно переоценить. Это изменит всё – социальную структуру, экономику, саму концепцию человечности. Богатые смогут покупать себе новые тела, когда старые изнашиваются. Элита станет фактически бессмертной.

– Именно этого я и боюсь, – кивнула Елена. – Но не только это. BioSync экспериментирует с долгосрочными переносами в нечеловеческие формы. Животные, возможно даже растения и коллективные организмы. Проект под названием "Корень".

Танака поднял брови.

– Коллективные организмы? Интригующе. Человеческое сознание структурировано для индивидуального опыта. Перенос в распределённую нейронную сеть, такую как микоризная грибница или колония насекомых… это могло бы полностью трансформировать сознание.

– В этом и проблема, сенсей, – Елена наклонилась ближе. – С каждым переносом я чувствую, как моё сознание меняется, фрагментируется. Части меня остаются в каждом носителе, а части их сознания остаются во мне. Сокол, например… – она запнулась, не желая признавать, насколько глубоко проник в неё опыт хищника.

– Ты начинаешь видеть мир его глазами, – закончил Танака за неё. – Чувствовать его инстинкты. Его желания становятся твоими.

Елена кивнула, чувствуя облегчение от того, что он понимает.

– Я боюсь потерять себя, сенсей. Потерять свою человечность.

Танака отставил чашку и встал.

– Покажи мне, что происходит с твоим мозгом. У меня есть оборудование.

Он подвёл её к части комнаты, заставленной техникой, и активировал один из приборов – портативный нейросканер, гораздо более продвинутый, чем те, что Елена видела раньше.

– Это прототип, разработанный моими бывшими студентами, – объяснил Танака, настраивая устройство. – Неинвазивное сканирование нейронной активности с разрешением, приближающимся к уровню отдельных синапсов. Сядь сюда.

Елена села в кресло, и Танака поместил над её головой полупрозрачный купол сканера. Устройство загудело, активируясь.

– Закрой глаза, – мягко сказал Танака. – Сначала просто расслабься, очисти разум. Затем я попрошу тебя вспомнить твой опыт в теле сокола.

Елена подчинилась, закрывая глаза и делая глубокие, медитативные вдохи. Она чувствовала, как напряжение постепенно покидает её тело, мышцы расслабляются.

– Хорошо, – голос Танаки звучал спокойно, почти гипнотически. – Теперь вспомни сокола. Вспомни, каково быть им. Видеть его глазами. Чувствовать ветер под его крыльями.

Воспоминания нахлынули сразу же, яркие и интенсивные. Острота зрения, захватывающее чувство свободы, безжалостная чистота охотничьих инстинктов. Елена почувствовала, как её сердцебиение ускоряется, пальцы непроизвольно сжимаются, имитируя когти.

– Интересно, – пробормотал Танака, наблюдая за голографическими изображениями её мозга, проецируемыми сканером. – Очень интересно. И тревожно.

Через несколько минут он выключил сканер и помог Елене выйти из кресла. Её руки слегка дрожали – остаточный эффект от интенсивного воспоминания о соколе.

Танака привёл её обратно к чайному столику и показал голографическую проекцию результатов сканирования.

– Смотри, – он указал на трёхмерное изображение её мозга, пульсирующее различными цветами, обозначающими активность. – Это базовый паттерн твоего сознания. Узнаваемо человеческий, но с аномальными областями активности.

Он увеличил изображение, фокусируясь на определённых участках.

– Здесь, в зрительной коре, видны нейронные структуры, характерные для хищных птиц. Твой мозг буквально перестроил себя, чтобы интегрировать опыт сокола. И здесь, – он указал на другую область, – в лимбической системе. Новые связи, обрабатывающие хищнические инстинкты. Они стали частью твоей эмоциональной архитектуры.

Елена внимательно изучала изображение, её научный ум временно преобладал над личными страхами.

– Нейропластичность, – пробормотала она. – Мой мозг адаптировался к опыту другого вида.

– Именно, – кивнул Танака. – И это лишь после относительно коротких переносов. Представь, что произойдёт при долгосрочной или постоянной интеграции. Твоё сознание перестанет быть полностью человеческим.

Он отключил голограмму и снова сел напротив неё.

– Но есть и более глубокая проблема, Елена-сан. Паразит, который ты создала, не просто переносит сознание. Он создаёт… мост. Квантовую запутанность между нейронами разных организмов. И этот мост не исчезает полностью после того, как ты возвращаешься в своё тело.

– Что вы имеете в виду? – спросила Елена, чувствуя холодок по спине.

– Часть тебя всё ещё связана с соколом, – мягко сказал Танака. – На квантовом уровне. И с каждым новым переносом ты создаёшь новые связи, новые мосты. Твоё сознание становится всё более распределённым, фрагментированным между различными существами.

Елена почувствовала головокружение. Это объясняло странные сны, внезапные импульсы, моменты дезориентации, которые она испытывала в последние месяцы.

– Значит, я… теряю себя?

Танака задумчиво посмотрел на неё.

– Или, возможно, становишься чем-то большим, чем просто человек. Это зависит от перспективы. Но да, твоё изначальное человеческое "я" размывается, становится лишь одним из множества аспектов того, чем ты становишься.

Он взял устройство с данными, которое Елена принесла.

– Давай посмотрим, что BioSync обнаружила в своих исследованиях. Возможно, они столкнулись с подобными эффектами и нашли способ управлять ими.

Он подключил устройство к своему компьютеру и начал просматривать данные. Елена подошла ближе, глядя через его плечо.

Файлы были организованы по проектам. "Аватар", "Корень", "Континуитет" и другие с более кодовыми названиями. Танака открыл папку "Аватар".

– Как мы и подозревали, – пробормотал он, просматривая документы. – Военное применение. Солдаты, контролирующие животных для разведки и боевых действий.

Он прокрутил страницу, показывая фотографии людей, подключённых к аппаратам, и животных с имплантированными устройствами.

– Но они столкнулись с той же проблемой, что и ты. Фрагментация сознания. Смотри, – он указал на отчёт об испытаниях. – "Субъект проявляет повышенную агрессию и хищнические тенденции после возвращения в человеческую форму. Рекомендуется психологический мониторинг и возможная корректирующая терапия."

– Они не понимают, с чем играют, – сказала Елена. – Или понимают, но им всё равно.

Танака открыл следующую папку, "Корень". Его брови поднялись, когда он начал читать.

– Это… амбициозно, – пробормотал он. – Они действительно экспериментируют с переносом в растительные организмы и микоризные грибные сети. "Субъект описывает опыт как 'полное растворение индивидуального сознания' и 'соединение с чем-то гораздо более обширным и древним, чем человеческий разум может постичь'."

Он продолжил читать, его выражение становилось всё более обеспокоенным.

– Здесь есть отчёт о субъекте, который отказался возвращаться в человеческую форму после переноса в грибную сеть. Они были вынуждены активировать экстренный протокол извлечения. После возвращения субъект проявлял "радикальные изменения в личности и восприятии", включая "чувство вневременности" и "фундаментальное отчуждение от человеческой социальной структуры".

– Растительное сознание настолько отличается от нашего, – тихо сказала Елена. – Оно не структурировано вокруг индивидуальности, движения, краткосрочных целей. Оно медленное, коллективное, распределённое.

Танака кивнул.

– Именно поэтому такой опыт может быть особенно трансформативным. Человеческое сознание вынуждено адаптироваться к совершенно иной парадигме существования.

Он открыл последнюю папку, "Континуитет", и его лицо стало серьёзным.

– Вот оно. Проект по постоянному переносу. И его цель…

– Что? – спросила Елена, видя его выражение.

– Бессмертие, – сказал Танака, указывая на документ. – Арджун Мехта планирует использовать TR-X для переноса своего сознания в клонированное молодое тело. И не только один раз. Система предусматривает "каскадный перенос" – постоянное обновление по мере старения каждого нового тела.

Елена почувствовала тошноту.

– Он хочет жить вечно.

– Не только он, – Танака прокрутил страницу. – Здесь список "привилегированных клиентов". Политики, миллиардеры, высокопоставленные военные. Люди, готовые заплатить миллиарды за возможность продлить свою жизнь. BioSync планирует создать новый социальный класс – бессмертную элиту.

Он закрыл файлы и повернулся к Елене.

– Теперь ты понимаешь полную картину того, что создала. И почему это так опасно в руках тех, кто жаждет власти.

Елена кивнула, её лицо было мрачным.

– Я должна остановить их. Но как? BioSync слишком могущественна. У них есть деньги, связи, влияние.

Танака посмотрел на контейнер с TR-X, стоящий на столе.

– Иногда, чтобы победить огонь, нужен более сильный огонь. Ты не можешь просто уничтожить технологию – знание уже существует. Вместо этого ты должна использовать её, чтобы создать противовес.

Он встал и подошёл к одной из стен, где висела древняя японская карта мира. Отодвинув её, он обнажил сейф, вмонтированный в стену. Вводя код, он продолжил:

– Когда ты впервые представила свою теорию нейронного переноса сознания, я начал собственные исследования. Не для того, чтобы воспроизвести твою работу, а чтобы найти защиту от неё, если она попадёт в неправильные руки.

Сейф открылся, и Танака достал небольшой контейнер, похожий на тот, что содержал TR-X, но с жидкостью более тёмного оттенка.

– Это мой вариант паразита, – сказал он, возвращаясь к столу. – Он не переносит сознание полностью, а создаёт… скажем так, общий опыт. Позволяет двум или более сознаниям одновременно испытывать то, что чувствует каждое из них, без полной потери индивидуальности.

Елена смотрела на контейнер, широко раскрыв глаза.

– Эмпатический мост?

Танака кивнул.

– Именно. Представь, если бы те, кто использует животных в экспериментах, могли непосредственно чувствовать их боль? Если бы те, кто уничтожает экосистемы, могли испытать страдания всех существ, чьи дома они разрушают?

Он передал контейнер Елене.

– Ты создала технологию, которая может разделить человечество на новых богов и обычных смертных. Я предлагаю инструмент, который может создать фундаментальную связь между всеми существами. Радикальную эмпатию.

Елена осторожно взяла контейнер, чувствуя вес ответственности вместе с физическим весом предмета.

– Вы хотите, чтобы я использовала это против BioSync? Каким образом?

– Это зависит от тебя, – сказал Танака. – Но помни: власть Мехты основана на секретности и контроле. Что произойдёт, если его привилегированные клиенты вдруг почувствуют страдания тех, кого они считают ниже себя? Если их иллюзия отделённости, на которой построена их власть, внезапно исчезнет?

Елена задумалась, идея начала формироваться в её голове.

– Мне нужно вернуться в BioSync, – сказала она наконец. – Получить доступ к их главной лаборатории. И модифицировать их прототип TR-X, объединив его с вашим эмпатическим штаммом.

Танака поднял брови.

– Это будет крайне опасно, Елена-сан. BioSync наверняка усилила безопасность после твоего первого проникновения.

– У меня нет выбора, – твёрдо сказала Елена. – Мы не можем позволить им монополизировать эту технологию. Использовать её только для продления жизни элиты и создания супер-солдат. Мир должен увидеть её истинный потенциал – не разделение, а соединение.

Танака внимательно посмотрел на неё, словно видел что-то новое в своей бывшей ученице.

– Ты изменилась, Елена-сан. И не только из-за нейропластичности твоего мозга. Твоя решимость… она напоминает мне хищную птицу, сосредоточенную на своей добыче.

Елена почувствовала, как внутри неё что-то шевельнулось – та часть, которая когда-то была соколом, та часть, которая теперь была неотъемлемым аспектом её сознания.

– Может быть, – сказала она тихо. – Но некоторые битвы требуют когтей и острого зрения.

Танака кивнул.

– Прежде чем ты уйдёшь, я должен тебя предупредить. Каждый новый перенос сознания увеличивает риск необратимой фрагментации. Чем больше разных существ ты испытываешь, тем менее стабильной становится твоя базовая личность. В какой-то момент может не остаться достаточно "Елены Рейес", чтобы вернуться в человеческую форму.

– Я понимаю риск, сенсей. Но это моя технология, моя ответственность. Я должна это сделать, даже если цена будет… мной самой.

Танака долго смотрел на неё, затем слегка поклонился, выражая уважение.

– В таком случае, пусть твой путь будет ясным. Но помни: истинный архитектор сознания – это не тот, кто строит стены между разными формами жизни, а тот, кто строит мосты.

Елена кивнула, вставая и собирая контейнеры с различными штаммами паразитов. Её разум уже работал над планом возвращения в BioSync – более опасного, но и более амбициозного, чем её первое проникновение.

На этот раз она не просто будет собирать информацию. Она изменит саму суть технологии, которую они развивают. И, возможно, изменит будущее человечества в процессе.

По дороге обратно в клинику Карлоса Елена размышляла о том, что узнала от Танаки. О том, как её сознание менялось с каждым переносом. О том, как части её оставались связанными с каждым существом, чью нервную систему она временно занимала.

Она не была уже просто Еленой Рейес. Она была чем-то более сложным, мозаикой опытов и перспектив.

И странно, но эта мысль пугала её меньше, чем должна была бы.

Карлос ждал её в клинике, работая над анализом украденного образца TR-X. Когда Елена вошла, он поднял взгляд от микроскопа.

– Как прошла встреча с Танакой?

Елена показала ему контейнер с эмпатическим штаммом.

– Продуктивно. У меня есть план, Карлос. Но он потребует ещё одного проникновения в BioSync. И на этот раз гораздо более рискованного.

Она объяснила ему, что узнала от Танаки – о природе фрагментации сознания, о планах BioSync по созданию "бессмертной элиты", о потенциале эмпатического штамма как противовеса.

Карлос слушал, его лицо становилось всё более обеспокоенным.

– Это безумие, Елена, – сказал он наконец. – BioSync наверняка усилила безопасность после твоего первого визита. А твоё сознание уже нестабильно после многократных переносов. Ещё один перенос может привести к необратимой фрагментации.

– У нас нет выбора, – твёрдо сказала Елена. – Если мы не остановим BioSync сейчас, они изменят мир способами, которые мы не сможем контролировать. Представь мир, где богатая элита живёт веками, перепрыгивая из тела в тело, пока все остальные стареют и умирают как обычно. Представь армии солдат, способных занимать тела животных для шпионажа и убийств.

Она подошла к лабораторному столу, где лежал образец TR-X.

– Нам нужно модифицировать его, Карлос. Объединить с эмпатическим штаммом Танаки. И затем подменить им прототип BioSync перед тем, как они начнут массовое производство.

Карлос покачал головой, но в его глазах появился интерес – научное любопытство преодолевало осторожность.

– И как ты планируешь проникнуть туда на этот раз? Они наверняка знают, что ты приходила в теле Дианы Чен. Все журналисты, присутствовавшие на конференции, будут под подозрением.

Елена улыбнулась, и в её улыбке было что-то хищное.

– В этот раз я войду не как человек, – сказала она. – А как тот, кого они не заподозрят. Как часть их собственных экспериментов.

– Ты не можешь быть серьёзной, – Карлос уставился на неё. – Ты хочешь перенести своё сознание в одно из их подопытных животных?

– Именно, – кивнула Елена. – В одно из животных, которые уже находятся внутри здания. Скорпион может взломать их системы безопасности, получить доступ к идентификационным данным животных-аватаров. Я войду в систему как один из их собственных экспериментов.

Карлос запустил пальцы в волосы.

– Это самая безумная вещь, которую я когда-либо слышал. И самая опасная. Если что-то пойдёт не так, если ты застрянешь в теле животного внутри BioSync…

– Это риск, на который я готова пойти, – сказала Елена. – Но сначала нам нужно объединить эти два штамма. Создать паразита, который не только переносит сознание, но и создаёт эмпатическую связь между всеми затронутыми существами.

Она посмотрела на образцы, стоящие на столе. Крошечные организмы с огромным потенциалом изменить саму природу человеческого опыта.

– Это моя технология, Карлос. Моя ответственность. Я должна убедиться, что она будет использована правильно. Даже если это будет последнее, что я сделаю как Елена Рейес.

Карлос долго смотрел на неё, затем вздохнул, признавая поражение.

– Хорошо. Но нам понадобится помощь. Я свяжусь со Скорпионом. И мы будем работать над модификацией штаммов вместе.

Елена кивнула, чувствуя прилив решимости. План был опасным, возможно даже безумным. Но он был единственным шансом противостоять BioSync и их видению будущего, где технология переноса сознания стала бы инструментом разделения и контроля, а не средством понимания и соединения.

Она не могла не задаться вопросом: была ли эта решимость, эта готовность рискнуть всем, действительно человеческой чертой? Или это было влияние сокола, хищника, готового броситься с высоты на свою добычу, не заботясь о безопасности?

А может, это было что-то новое – не полностью человеческое, не полностью животное, но синтез обоих, новый вид сознания, рождённый из опыта пребывания в разных формах жизни.

В любом случае, решение было принято. Елена Рейес собиралась вернуться в BioSync. Но на этот раз не как человек с чужим лицом, а как хищник с человеческим разумом. И она была готова использовать все инстинкты и способности, которые приобрела в своих путешествиях между разными формами сознания.

Глава 4: Взлом и проникновение

Лаборатория Карлоса превратилась в военный штаб. Голографические схемы здания BioSync парили в воздухе, отображая системы безопасности, расположение лабораторий, вентиляционных шахт и электрических сетей. Скорпион, окружённый множеством экранов, быстро печатал на клавиатуре, проникая всё глубже в цифровую инфраструктуру корпорации.

– Как продвигаются дела с идентификацией животных-аватаров? – спросила Елена, входя в комнату с чашкой кофе.

Скорпион не оторвал взгляда от экранов.

– У них усиленная система безопасности после твоего визита. Они знают, что кто-то проник на верхние этажи. Но, – он позволил себе лёгкую улыбку, – они не знают, что их собственная система резервного копирования имеет уязвимость.

Он повернул один из экранов к Елене, показывая список кодовых имён и идентификационных номеров.

– Проект "Аватар". Двадцать три подопытных животных, каждое с имплантированной системой для переноса сознания. Большинство хищников – волки, орлы, пантеры. Некоторые более экзотические виды, включая осьминога и, что интересно, рой пчёл.

Елена пробежала глазами по списку.

– Какое из них даст наилучший доступ к главной лаборатории?

Скорпион нажал несколько клавиш, и на центральном экране появилась трёхмерная модель здания BioSync с выделенными маршрутами движения подопытных животных.

– Большинство содержится в вольерах на 75-м этаже. Но есть один интересный кандидат, – он увеличил изображение, фокусируясь на небольшой метке, двигающейся между этажами. – Субъект F-7, серая лисица. Используется для испытаний в режиме свободного перемещения. Имплантаты позволяют контролировать доступ к различным уровням здания. По сути, это живая система безопасности.

– Лисица? – Елена подняла бровь. – Не самый очевидный выбор для операции проникновения.

– Но возможно, самый практичный, – вмешался Карлос, входя в комнату с планшетом в руках. – Лисы умны, быстры, могут пролезать через узкие проходы. И главное – они не вызывают подозрений. Персонал BioSync привык видеть этого конкретного субъекта, перемещающегося по зданию.

Он передал планшет Елене, показывая биометрические данные субъекта F-7.

– Мозговые паттерны совместимы с человеческим сознанием. Риск отторжения минимален. И смотри, – он указал на расписание. – Каждую ночь субъекта возвращают в его клетку на 75-м этаже. Рядом с главной лабораторией.

Елена изучила данные, обдумывая возможности.

– Это может сработать, – сказала она наконец. – Но как мы установим первоначальный контакт? Я не могу просто прийти в BioSync и попросить доступ к их подопытной лисице.

Скорпион ухмыльнулся.

– Вот здесь начинается самое интересное, – он переключил экран на другое изображение. – BioSync использует удалённую систему мониторинга для своих субъектов. Каждое животное имеет имплантат, который передаёт данные в центральный компьютер.

Он указал на небольшую коробку в углу экрана.

– Это ретранслятор. Он стоит на крыше здания напротив BioSync. И я могу получить к нему доступ.

– Ты предлагаешь… – Елена начала понимать.

– Именно, – кивнул Скорпион. – Мы перехватим сигнал, когда лисица будет возвращаться в свою клетку. В этот момент система безопасности временно деактивирует защитные протоколы, чтобы позволить техникам получить доступ к животному. Мы воспользуемся этим окном, чтобы установить нашу собственную связь.

Карлос выглядел обеспокоенным.

– Это очень рискованно. Если BioSync обнаружит несанкционированную активность…

– Они не обнаружат, – уверенно сказал Скорпион. – Я маскирую наш сигнал под обычные диагностические данные. Для их систем это будет выглядеть как стандартная проверка.

Елена кивнула, план начал обретать форму в её голове.

– Хорошо. Мы перехватываем сигнал, устанавливаем связь с лисицей. Затем я использую модифицированный паразит для переноса своего сознания. Но как я вернусь? И как мы подменим их прототип TR-X?

– Над этим мы ещё работаем, – признал Карлос. – Но есть прогресс с модификацией штаммов.

Он подвёл Елену к другой части лаборатории, где под микроскопом находились образцы генетически модифицированной токсоплазмы.

– Мы успешно объединили TR-X и эмпатический штамм Танаки. Результат… интригующий.

На экране рядом с микроскопом Елена увидела увеличенное изображение нового организма. Он выглядел похожим на обычную токсоплазму, но с более сложной внутренней структурой.

– Мы назвали его EM-1, – сказал Карлос. – Эмпатический модификатор. В теории, он должен не только позволять перенос сознания, но и создавать эмпатическую связь между всеми затронутыми существами.

– И эта связь останется после окончания переноса? – спросила Елена.

– Да, – кивнул Карлос. – В этом и заключается наш план. Ты проникнешь в BioSync в теле лисицы, доберёшься до их главной лаборатории и подменишь их прототип TR-X на наш EM-1. Когда они начнут использовать его для своих "привилегированных клиентов"…

– Они создадут не просто перенос сознания, а эмпатическую сеть, – закончила Елена. – Каждый, кто использует технологию, будет связан со всеми остальными. Включая животных, которых они используют в своих экспериментах.

– Именно, – сказал Карлос. – Представь: миллиардер, планирующий перенести своё сознание в молодое тело, внезапно чувствует боль и страх всех существ, используемых в процессе. Генерал, отдающий приказ о вторжении, испытывает страдания каждой жертвы.

– Радикальная эмпатия, – пробормотала Елена, вспоминая слова Танаки. – Это изменит всё.

Скорпион вернулся к своим экранам.

– Я работаю над планом эвакуации. Мы не можем просто оставить тебя в теле лисицы внутри BioSync.

Он показал на карту зоны вокруг небоскрёба.

– Есть сервисный выход на первом уровне подземной парковки. Малоиспользуемый, с минимальной охраной. Если ты сможешь добраться туда в теле лисицы, мы будем ждать снаружи, готовые провести обратный перенос.

Елена изучила маршрут, запоминая каждый поворот, каждый лифт, каждую лестницу.

– А если я не смогу выбраться?

В комнате воцарилась тишина. Никто не хотел озвучивать очевидный риск: она могла остаться запертой в теле животного, пойманной внутри BioSync, без возможности вернуться.

– У нас будет запасной план, – наконец сказал Карлос. – Экстренный протокол извлечения. Но он требует… крайних мер. И может быть опасен для твоего сознания.

Елена знала, что он имел в виду. Принудительное прерывание связи могло привести к серьёзному повреждению нейронных паттернов. В лучшем случае, временная амнезия и дезориентация. В худшем – постоянная фрагментация сознания.