Читать книгу: «Падение Евы», страница 2

Лита со стоном поднялась на ноги и пошатнулась, успев схватиться за спинку дивана. От слишком резкого движения выпитый недавно алкоголь подскочил в желудке, и девушка прижала ладонь ко рту, застыв на пару секунд прежде, чем броситься бежать в ванную комнату.

***

Языки пламени подбирались ближе. Мир, превратившийся вдруг в сплошной багровый рассвет, наполнился ароматом крови и удушающе-сладких цветов. Крики и мольбы о помощи, не стихающие ни на минуту, вытесняли прочь все мысли, какие только могли остаться. Впрочем, она ни о чём и не думала. Лишь равнодушно наблюдала со своего огромного трона, как сцепились в последней битве их дети, и не понять уже было, кто побеждал, а кто был побеждён.

По правую руку восседал тот, кто был её мужем. Резкие, словно выточенные из камня черты лица его давно застыли. Подобно своей жене, он тоже ничего не чувствовал. Взгляд янтарных глаз, казалось, затуманился и видел совсем не то, что происходило на самом деле.

Огонь взметнулся выше, лизнув землю у их ног. Из раскрытой ладони выпал кроваво-красный цветок гибискуса, сгорев так быстро, словно и не существовал никогда. А вместе с ним сгорел и весь мир.

***

Подушка была мокрой от слёз, когда Лита проснулась. Открыв глаза, девушка уставилась на закрытое тяжёлыми тёмными шторами окно, сквозь которое не мог пробраться ни один солнечный луч. В комнате было тихо, настолько, что она начала слышать биение собственного сердца, которое до сих пор словно рвали на части.

Стоило догадаться, что он приснится снова. Один и тот же сон, навещающий её каждые десять лет жизни, спустя день после рождения. Значит, Иви тоже увидела свой. Лита вдруг схватила телефон и пролистала список контактов, ища нужный номер. Но, найдя и вглядевшись в записанное имя, отбросила в сторону. Глупый сентиментальный порыв. Какое ей теперь дело до кошмаров сестры? У Иви есть тот, кто может утешить.

Она пыталась не думать о странном, мистическом значении сна. В конце концов, каким бы чудесным или, наоборот, пугающим он ни был – это не более, чем галлюцинация. Есть лишь одна реальность и одно время – то, в котором Лита живёт сейчас. А человеческий мозг порой бывает очень жесток к своему хозяину. Нельзя позволять иллюзии одерживать вверх.

Она неторопливо завтракала, слушая радостную утреннюю трель птиц за окном, пока идиллию не нарушил громкий звонок телефона. Игнорируя мелодию, Лита сделала несколько глотков яблочного сока и понадеялась, что звонивший ошибся номером. Но мелодия не утихала и тогда девушка, разразившись длинной красноречивой тирадой, всё же взяла телефон. На экране отобразился вечерний номер, что заставило Литу сделать глубокий успокаивающий вдох, прежде чем ответить.

Через несколько часов она сидела в ресторане, ожидая заказ и мило улыбаясь парню напротив, глядевшему на неё с такой щенячьей преданностью в глазах, что недавняя тошнота не шла ни в какое сравнение с тем, что она чувствовала сейчас. Стив не умолкал ни на секунду, повествуя о жизни за прошедший год и о том, как сильно он скучал по своей бывшей. Лита улыбалась и молчала, параллельно лихорадочно соображая, как избавиться от надоедливого поклонника. И повод представился даже быстрее, чем она ожидала.

– Не знаю, как я вынес это время. Не проходило ни дня, чтобы я не вспоминал о тебе, – Стив сделал попытку коснуться её ладони, но Лита моментально убрала руку, делая вид, что поправляет волосы. – Ты будто околдовала меня! Хоть я и не верю в этот бабский бред. И я развёлся с женой, так что теперь мы точно можем быть…

– Что ты сделал? – мягко спросила Лита, непроизвольно растягивая губы в улыбке. Стив же воспринял это действие совсем не так, как оно было на самом деле.

– Развёлся, Лита, я развёлся с ней! Видеть её больше не могу, она так не похожа на тебя. После родов совсем себя запустила, только и делает, что целыми днями ест и смотрит сериалы. Тупая корова.

– Стив… но ты не говорил мне, что был женат! – Лита прижала ладонь ко рту, пытаясь выглядеть шокированной и одновременно скрыть широкую улыбку. – И ребёнок… Как ты мог так поступить?!

Глядя на растерянное лицо парня, она едва подавила желание расхохотаться. Идеально.

– Но… я просто не успел, ты ведь первая бросила…

– Не смей обвинять меня! – воскликнула Лита, и люди, сидевшие за ближайшими столиками, заинтересованно обернулись в их сторону. – Я чувствовала, что с тобой что-то не так, но ты ничего не рассказывал. Так вот что это было!

– Мы не особо-то разговаривали, если честно… Всегда находилось занятие поинтереснее.

Улыбка, призванная обольстить Литу, канула в небытие. Девушка с отвращением смотрела на бывшего любовника, в душе веселясь над нелепостью ситуации.

– Ты мне просто омерзителен, Стив. Думаешь, я бы позволила этому случиться, если бы знала, что ты – отец и муж?

– Ой, да брось. – Парень вдруг рассмеялся, видимо, решив выбрать другую тактику. – Ты тоже далеко не монашка, дорогуша. С твоими-то навыками… Да и не похожа на ту, которую будут заботить такие мелочи.

– Что ты имеешь ввиду?

Ухмыляясь, Стив наклонился через стол, поближе к Лите.

– Я говорю, если сама слаба на передок, не надо строить из себя невинность.

Лита глядела в его довольную физиономию и губы её тоже начали растягиваться. Не прекращая улыбаться, она выплеснула стакан воды в лицо парню, чем вызвала смешок за соседним столиком. Стив разъярённо вскочил и схватил девушку за запястье.

– Дрянь, да ты сама меня спровоцировала!

Лита попыталась вырвать руку и вскрикнула от боли. Крепкая хватка могла запросто сломать запястье. Кто-то прикрикнул на Стива, но тот продолжал сжимать пальцы, пока вдруг не схватили за руку его самого. Высокий мужчина с короткими каштановым волосами возник будто из воздуха, и теперь настал черёд Стива охнуть от боли. Выпустив руку Литы, он попытался ударить незнакомца, но лишь беспомощно заскулил, когда тот усилил хватку.

Не отпуская запястье, мужчина взглянул на Литу, и та невольно приоткрыла рот, увидев его глаза. Ярко-голубые, как сами небеса. Она вспомнила, как несколько лет назад их обладатель точно так же спас её от навязчивого поклонника. Но в прошлый раз Лита была совсем девочкой тринадцати лет. Если бы он тогда не возник так же внезапно…

Незнакомец, наконец, отпустил Стива и тот бросился вон из ресторана. В помещении повисла тишина. Лита глядела на своего спасителя, впервые в жизни не зная, что сказать. Он совсем не изменился, хотя прошло уже семнадцать лет. Как такое возможно? Его лицо было абсолютно тем же, и эти глаза… Она никогда их не забудет.

Не проронив ни слова, мужчина прошёл мимо и Лита побежала было за ним, но путь ей преградил официант.

– Простите, мисс, но кто-то должен оплатить счёт.

Она выругалась и бросила взгляд на закрывшуюся дверь. Ушёл.

Расплатившись за ужин, Лита выскочила на улицу и вздрогнула от внезапного, совсем не летнего ветра. Поежившись, она обхватила себя за плечи обеими руками. Ветер становился всё сильнее, и собственная одежда уже не грела. Не обращая внимания на колотившую её мелкую дрожь, Лита упрямо оглядывалась по сторонам, ища его. Вглядывалась в лица прохожих, с недоумением смотревших в ответ. С растрёпанными волосами и поникшими от холода плечами она казалась самой обычной девушкой, не вызывавшей былого восхищения. И, впервые в жизни, ей было плевать. А затем неожиданный ливень обрушился в считанные секунды, заставив промокнуть до нитки. Она подняла голову, успев заметить тонкую вспышку молнии, нарисовавшую причудливый узор среди тёмных туч. Лита никогда не боялась грозы, в детстве даже посмеивалась над суеверными страхами младшей сестры, но отчего-то сейчас отчаянно захотела спрятаться. Словно бы натворила нечто ужасное и теперь кара за это должна непременно настигнуть её. Чувствуя себя очень странно, она села в свою машину и пообещала, что выкинет этот день из памяти, будто его и не существовало никогда. Ни его, ни мужчины с глазами цвета безоблачного неба.

Глава 4 Святой Михаил

Операция выдалась сложной, но Майкл не сомневался, что мальчик поправится. Это был не первый младенец с врождённым пороком сердца, на его памяти. Все они выжили лишь благодаря ему. На его счету не было ни единой смерти за все годы работы в клинике, за что хирурга прозвали «Святым Михаилом». Впервые услышав об этом, тот воспринял слова буквально и принялся так искренне отрицать, что вызвал дружескую волну смеха среди коллег. Разумеется, это была шутка. Откуда им было знать, как близки они оказались к правде?

Наказание длилось уже тридцать лет. Потеряв почти все силы и вынужденный вести жизнь обычного смертного, Михаэль взял себе другое имя, созвучное родному – Майкл. Майкл Эллиот. «Святой Михаил» Массачусетской больницы Бостона. Слава о его чудотворных руках давно распространилась за пределы города. Люди со всего континента записывались в очередь, лишь бы попасть к нему на приём. Самого врача такая фанатская преданность порой настораживала. Он слишком хорошо помнил, что Отец не любит соперников в вере.

Размышления отвлёк негромкий стук в дверь. Михаэль принялся массировать переносицу, прикрыв глаза.

– Войдите.

– Доктор Эллиот, к вам посетитель. – Произнёс немного напуганный девичий голос. – Я предупредила, что вы отдыхаете после долгой операции, но он сказал…

– Всё в порядке, Лана. Впусти его.

Когда дверь открылась и закрылась во второй раз, мужчина, наконец, открыл глаза и взглянул на вошедшего.

– Рад видеть тебя, Габриэль.

Молодой парень в элегантном черном костюме подошёл ближе, замерев перед рабочим столом доктора. Его светлые волосы выглядели короче, чем в их последнюю встречу, и их кончики едва касались мочек ушей.

– И я рад тебе, старший брат. – Сев в кресло напротив, Габриэль принялся беззастенчиво разглядывать Михаэля, а затем и сам кабинет. Небольшой, но достаточно светлый; одна стена полностью скрыта за длинным книжным стеллажом. Преимущество было отдано книгам по медицине, её истории, развитии и современных открытиях. Здесь же стояли почётные грамоты и различные сувениры, когда-либо подаренные Михаэлю благодарными пациентами. Но внимание Габриэля привлекли не они, а одна маленькая книжка на самой верхней полке. Книга, на обложке которой были изображены ядовито-красные цветы. Губы ангела сжались в тонкую линию, но, когда он снова заговорил, в голосе не было ни намёка на отвращение. – Приятно видеть, что ты не испытываешь нужды. Я боялся, что наказание сломает тебя.

– Как видишь, я терпеливо сношу его.

– Лучше, чем мы предполагали. – На минуту Габриэль умолк, будто обдумывал что-то, а затем покачал головой и взглянул на брата. Скорбь в зелёных глазах не осталась незамеченной. Михаэль коротко вздохнул.

– Твой визит не случаен, надо полагать. Прошло тридцать лет, и ты снова…

– Да. Но на этот раз я пришёл за другим ответом.

Михаэль сплёл пальцы в замок, локтями уперевшись в дубовую поверхность стола. Он молчал, и Габриэль заговорил снова.

– Тридцать жертв было отдано Древу взамен лишь одной.

– Всё это время оно питалось демонической кровью и прекрасно цвело. – Сарказм в собственном голосе напомнил Михаэлю о Самаэле, и он поморщился, не желая ассоциировать себя со старшим братом. – Так может, стоит повторить тот ритуал…

– Древо не может жить на крови демонов! – воскликнул Габриэль и осёкся, испугавшись сам себя. Продолжил он уже тише. – Оно меняется. На нём стали расти другие цветы. Кажется, здесь их называют… гибискусы?

– Прекрасные цветы, мне они нравятся.

– Прекрати. Порой ты ведёшь себя, совсем как он.

– Не смей сравнивать нас. – Тихо промолвил Михаэль, но от этого голоса глаза Габриэля испуганно распахнулись шире. – Я никогда не предам Отца.

– Ты уже делаешь это. Именно поэтому ты здесь.

В тишине прошли несколько минут. Из приоткрытого окна доносились звуки проезжавших мимо машин и чьи-то голоса, иногда переходящие в смех. Михаэль вдруг поймал себя на мысли, что завидует простой жизни смертных, не знающих ни о них, ни о Древе, от которого зависит жизнь всего рода людского. И не только.

– Оно перестало приносить плоды… – прошептал Габриэль, вперив взгляд в свои руки, лежащие на коленях. – Ты знаешь, что это значит.

Ответа не последовало, и тогда ангел резко поднялся на ноги. Звук отодвигаемого кресла заставил Михаэля поморщиться и снова начать массировать переносицу.

– Это её наказание! Не тебе судить, насколько оно справедливо.

– Ты прав, – тихо промолвил Михаэль, будто обращаясь сам к себе. – Не мне.

– У тебя осталось три месяца на то, чтобы вернуть её. Только тогда ты сможешь возвратиться домой.

– Домой…

– Я скучаю по тебе, старший брат. Пожалуйста… не бросай нас.

Михаэль не ответил, а когда решился-таки перевести взгляд на Габриэля, того уже не было в кабинете.

***

«Сад Евы»

Как ей пришло в голову выбрать именно такое название? Возможно ли, что древняя память даёт о себе знать? И каково это, вспомнить прошлую жизнь?

Михаэль глядел на стеклянную дверь небольшого цветочного магазина, на обратной стороне которой висела табличка «закрыто». По ту сторону, в темноте помещения угадывались очертания множества растений, разных форм и размеров. В углах, словно гигантские стражи, стояли самые крупные из них. Их широкие листья накрывали собой изящные вытянутые вазоны с декоративными розами и георгинами. Она всегда любила цветы. И Эдем был первым садом, где девушка вырастила прекраснейшие растения, распускавшиеся от одного лишь прикосновения руки.

И которые были вырваны с корнями после её изгнания.

Михаэль помотал головой, прогоняя воспоминание. Он не имеет права судить. Как и не имел права идти против воли Отца тридцать лет назад. Если бы не Его милосердие, ослушавшемуся приказа сыну тоже была бы уготована участь предателя.

«Порой ты ведёшь себя совсем как он»

Нет. Этому не бывать. Он никогда не пойдет по стопам высокомерного и гордого старшего брата. Он больше не ослушается того, кто создал его. Он больше не будет…

«Поступать по-своему?»

Насмешливый голос Самаэля прозвучал так близко, что Михаэль вздрогнул и резко обернулся. Что это было? Очередная попытка сбить с правильного пути? Любимое развлечение правителя Ада, разумеется. Как смеет он играть с ним так же, как с людьми?!

Они не похожи и никогда таковыми не будут. На то, чтобы доказать это, у Михаэля осталось три месяца. Вот только…

«Предавший один раз, предаст и второй»

Это были последние слова, что он слышал от Рафаэля, прежде чем тот захлопнул перед ним двери Дома. А потом были темнота и бесконечное падение, и холод, которого он никогда раньше не ощущал и не знал, что это такое. Так вот значит, что чувствуют отверженные? Навеки лишённые божественного тепла, изгнанники, осмелившиеся пойти против Его слова. Вот что испытал когда-то старший брат. Холод, что навсегда поселяется в душе. И сам он… станет таким же?

Но Михаэлю был дан второй шанс, как когда-то был дан и Самаэлю. Только тот отказался, вознесшись в своей гордыне настолько высоко, что создал собственный Дом, ставший приютом для таких же, как он. Множество ангелов ушло вслед за ним, ведь он был любим и почитаем, а речи его разжигали запретный огонь в сердцах, что должны были навеки оставаться бесстрастными. И маленькая искра того пламени коснулась и самого Михаэля, как бы яростно он этого не отрицал.

Налетевший будто из ниоткуда ветер заставил вздрогнуть и очнуться от видений прошлого. Небо потемнело и где-то вдалеке раздались первые раскаты грома, как напоминание. Люди суетливо спешили найти укрытие от дождя, который вот-вот нагрянет. Михаэль не сводил глаз с тяжёлой тёмно-серой тучи, подобной гигантской кляксе от чернил. Она стремительно росла, поглощая редкие белоснежные облака и превращая их в себе подобных. Вскоре не осталось ни единого светлого пятнышка и тогда темноту прорезала ослепительная вспышка, отразившаяся в глазах Михаэля. Молнии сверкали одна за другой, разрезая небеса на части и рисуя странные узоры. Послание было слишком красноречиво.

Подняв повыше воротник пальто, Михаэль огляделся в поиске временного укрытия и поспешил к ближайшему. Оказавшись внутри ресторана, он занял самый дальний столик и заказал первое попавшееся на глаза блюдо, лишь чтобы спокойно переждать непогоду. Тогда-то он и увидел её.

Лита сидела в самом центре, неторопливо пила красное вино и делала вид, что ей интересно то, о чём так восторженно говорил спутник. Иногда она обворожительно улыбалась ему или официанту, что слишком часто подходил к столику уточнить, не нуждаются ли они в чём-либо. Михаэль отчётливо слышал каждое слово. Поэтому, когда атмосфера начала накаляться, он уже знал, чем всё закончится.

Замахнувшаяся на девушку рука была остановлена, и парень охнул от боли, когда Михаэль сильнее сжал пальцы. Лита глядела на него так, словно увидела призрака из прошлого, которым он и был для неё. Разумеется, она узнала его, ведь все годы облик мужчины оставался неизменным. Зелёные глаза вдруг заблестели, а губы дёрнулись в попытке что-то сказать, но Лита резко сжала их, снова обретая над собой контроль. Непролитые слёзы мешали, но она упрямо продолжала глядеть на того, кто защищал её всё это время.

И Михаэль тоже не мог оторвать от неё взгляда, видя перед собой уже не маленькую дерзкую девочку, которая вечно попадала в неприятности. Лита выросла, став именно такой, какой она и должна была быть. Обольстительная прекрасная женщина, что одним своим видом могла свести с ума любого мужчину. Гордая и непокорная, не изменившая себе даже в этой жизни. Слишком ценившая свободу, чтобы променять ту на что-то приземлённое.

Маленькая упрямая девочка, которая нуждалась в его защите куда больше, чем её младшая сестра. Когда только она успела вырасти?.. И почему так сложно перестать смотреть на неё?

Она выскочила следом быстро, как только смогла. Стоя на противоположной стороне улочки, под широкой тенью вяза, Михаэль наблюдал, как Лита растеряно оглядывается по сторонам. Налетевший внезапно ветер безжалостно трепал её волосы, но девушка несколько минут не двигалась с места, замерев на месте и лишь обхватив себя руками за плечи. Тонкая чёрная блузка и такие же брюки не могли сберечь от пронизывающего насквозь холода. Литу начинала бить мелкая дрожь.

«Уходи. Ты же так легко простываешь, глупая…»

Он видел, с какой надеждой она заглядывает в лицо каждому прохожему и жалость острыми когтями сжимала его сердце. Нельзя было этого допустить. Нельзя было позволять ей так привязываться к нему. Но разве он мог подумать, что единственная встреча, единственный раз, когда он позволил ей снова увидеть себя – обернётся именно так?

От начавшегося неожиданно дождя её волосы снова стали волнистыми, и мокрыми кудряшками обрамляли бледное лицо. Задрав голову, Лита глядела на бесновавшиеся в небесах молнии, и сам Михаэль последовал примеру. Яркие вспышки отражались в их глазах, вселяя в сердца тревогу. Непонятную, смутную – для Литы. Полную обречённого осознания – для Михаэля. Когда же он перевёл взгляд обратно – девушки на месте уже не было.

Глава 5 Кровавый принц

Дерево, отражавшееся в зеркале, было прекрасно. Широкая крона приняла причудливо-изогнутую форму, словно склонившись в поклоне. Крепкие корни разорвали плоть земли и змеились по поверхности, как щупальца гигантского чудовища. Среди тёмных изумрудных листьев сияли кроваво-красные бутоны ещё не до конца созревших цветов. И, если приглядеться, можно было заметить, как они пульсируют в такт, подобно крохотным сердцам.

Протянутая рука осторожно и ласково коснулась холодной поверхности зеркала. Пробежавшая рябь на несколько секунд размыла изображение, а когда видение восстановилось – на ладони Самаэля лежал маленький, едва раскрытый алый цветок. Его собственная рука тотчас покрылась волдырями от ожогов, но это совсем не заботило правителя Ада. Цена была справедливой. В конце концов, именно благодаря ему древо теперь проклято.

– Мой господин…

Самаэль медленно отвернулся от зеркала, держа бутон в приподнятой руке так, словно то был бокал вина. Демон с почти такими же огненными волосами, как у него самого, покорно опустил голову. Самаэль легко распознал ауру тщательно скрываемого страха своего слуги. Новость, которую тот принёс с собой, могла дорогого ему стоить.

– Говори, Паймон.

Выпрямившись, демон приоткрыл было рот, но замер, увидев алый цветок в руке хозяина. Глаза слуги распахнулись ещё шире, и он неосознанно покачал головой.

– Так значит, слухи верны… Древо на самом деле погибает?

– Разве это похоже на смерть? – Самаэль отступил в сторону, чтобы Паймон смог увидеть то, что показывало зеркало. Демон сделал пару шагов вперёд и остановился, не решаясь подойти ближе. Принц мягко рассмеялся, и смех этот заставил зашевелиться в ужасе волосы на затылке слуги. – Оно прекрасно. Полно новой жизни, взгляни.

Он протянул руку с цветком, но Паймон отшатнулся, будто маленький бутон был способен напасть на него. Самаэля эта реакция забавляла, но и раздражала одновременно. Они не должны бояться. Цветы станут символом новой Эры и нового порядка. Корни древа берут начало именно здесь. И здесь же раскинется новый Сад, когда придёт его невеста.

– Ты хотел мне что-то рассказать?

Демон перевёл взгляд на господина, заметив ободряющую улыбку на его губах. И если бы Паймон был совсем юн и впервые встретился с правителем Ада, то непременно бы купился на это. Теперь же он слишком хорошо знал, что чаще всего скрывалось за подобным дружелюбием. Но выбора не было, новость, какая бы она ни была, должна быть озвучена. Когда слуга снова заговорил, его голос почти не дрожал.

– Мы упустили её. Всё шло строго по вашему плану, но в последний момент ей удалось сбежать.

Самаэль молчал, и открытая улыбка на чуть полных губах всё больше и больше напоминала оскал. Паймон нервно сглотнул и покорно склонил голову. Трясущиеся руки он крепко сжал в кулаки, спрятав за спиной.

– Умоляю, простите нас, господин! Дайте один шанс исправиться, и мы приведем к вам девч… вашу невесту.

– Ах, Паймон, Паймон… Ты разочаровал меня. Я ожидал подобного от кого угодно, кроме тебя. Ведь ты знаешь, насколько мне дорог.

Покачав головой, Самаэль неторопливо обошёл кругом слугу, так и не посмевшего поднять голову. Сладкий цветочный запах смерти окутывал того, словно липкий кокон из паутины. Собственные ногти так сильно впились в кожу, что на пол упало несколько капель крови. Самаэль тотчас замер, заметив это.

– Ты сказал «нас», но я никого не вижу, кроме тебя. Где же все остальные?

– Я взял на себя смелость говорить от лица всех…

– Врёшь. Они просто сбежали. Все, кроме тебя, верно?

Получив кивок в качестве ответа, правитель Ада глубоко вздохнул и отвернулся от слуги. Его внимание снова привлекло дерево по ту сторону зеркала. Кончиком большого пальца он поглаживал алые лепестки гибискуса на своей ладони.

– Ты тоже мог сбежать. Почему не сделал этого?

– Я предан вам… до конца. Каким бы он для меня ни был.

Палец на мгновенье замер, прежде чем продолжить ласкать цветок.

– Именно поэтому я доверяю тебе больше, чем остальным. Подними голову.

Золотисто-медовые змеиные глаза пристально смотрели на него, когда Паймон повиновался. Его руки ещё подрагивали, но он больше не сжимал их в кулаки. Выпрямившись, демон ждал своей участи.

– Приведи их ко мне. Где бы они ни были.

– Скорее всего они сбежали в мир людей. Я разыщу их, даю слово.

– Разумеется. – Улыбка Самаэля была так очаровательна. Демон вздрогнул; ему вдруг померещилось, что шеи коснулась призрачная костлявая рука. Холод мертвых пальцев заставил кожу покрыться мурашками. – Я доверяю тебе, Паймон. Не обмани меня, иначе… – настоящая ладонь неожиданно резко сомкнулась и алые лепестки гибискуса превратились в струйки крови, стекающие по светлой коже. – Я очень расстроюсь.

***

Не успев сделать и десяти шагов, Паймон резко остановился – дорогу ему преградила миниатюрная демоница. Выскользнув из тени статуи ангела с обрубленными крыльями, она теперь насмешливо глядела снизу вверх на демона, скрестив руки на груди.

– Почему ты ещё жив?

– Прости, что разочаровал тебя, Махаллат. Смерть не входит в мои планы, по крайней мере, моя собственная.

Неопределённо хмыкнув, демоница обошла вокруг Паймона, не веря словам и ища доказательства наказания. Маленькие ладони коснулись его лопаток, а затем вместе нежно провели вдоль позвоночника, задержавшись внизу. Даже сквозь плотную ткань одежды демон чувствовал жар её прикосновения, отозвавшийся в теле не меньшим пламенем.

– Что именно он тебе поручил? Расскажи мне, – и, хотя Махаллат была значительно ниже его, Паймон ощутил её горячее дыхание у собственного уха. Проворные тонкие пальчики переместились вперёд, и демоница обвила руками его талию.

– Твои методы добычи информации остаются по-прежнему верны. Чего не скажешь о тебе самой. Что, если принц увидит нас?

– Он никогда не запрещал мне развлекаться так, как мне хочется. И с кем хочется. Это ли не высший признак любви?

– Или полного равнодушия.

Кольцо рук распалось и Махаллат снова возникла перед ним. На сей раз на хорошеньком личике отчётливо выражался гнев. Карие глаза презрительно сузились. Неожиданно для самого себя, Паймон рассмеялся.

– Разве ты не знала, что он ищет невесту? Время почти пришло.

– Он никогда не выбирал её сам! Лилит была навязана ему Отцом. – На чувственных губах расцвела ядовитая улыбка. – В отличие от меня, которую он сделал своей фавориткой.

Паймон тоже улыбался, и чем шире становилась улыбка, тем быстрее мрачнела Махаллат. Разумеется, она не знала правды. Никто, кроме него, не знал, что на самом деле случилось тридцать лет назад, по человеческим меркам. Никто даже не догадывался, какую дерзость тогда совершил их Кровавый принц.

Вспомнив о том дне, Паймон ощутил, как похолодели ладони. Ведь не будь он настолько приближённым к Самаэлю, то разделил бы участь остальных, принесённых в жертву Древу. Принц велел ему не приближаться к ритуальному залу и лишь это спасло ему жизнь. И укрепило связь между ними, сделав Паймона ещё более преданным своему господину.

И он не выдаст его тайну. Если принц хочет устроить своим подданым сюрприз, пусть так и будет.

– Что он тебе поручил? – снова повторила Махаллат, не скрывая раздражения в голосе.

– Почему бы тебе самой не поинтересоваться у него? – наклонившись к маленькой разозлённой демонице, Паймон тихо рассмеялся, шепнув затем той на ухо. – Или боишься, что ваша «любовь» не выдержит допроса?

Она резко отпрянула от него, словно получила пощёчину. Смуглая кожа лица горела и покрылась пятнами гнева.

– Когда я стану его невестой, ты пожалеешь о своих словах. Я попрошу…

– То, что ты греешь его постель, не сделает тебя невестой. Принцу нужна… другая.

Замахнувшаяся рука с острыми ногтями была ловко остановлена. Не отпуская её и не переставая улыбаться, Паймон вновь наклонился к лицу фаворитки правителя Ада. Её уши обдало жаром дыхания, заставившее сердце вдруг забиться быстрее.

– Но я всегда буду рад утешить тебя, милая.

Демон, смеясь, скользнул в тень статуи ангела и растворился, оставив Махаллат наедине со своим гневом.

Глава 6 Отвращение

Она стояла на берегу реки, вглядываясь в призрачные очертания золотых ворот, что пытался скрыть собой густой молочный туман. Он стелился над поверхностью воды и поднимался всё выше, словно специально скрывая то, что так дорого сердцу. Там, за воротами, цвёл прекрасный сад. Её сад. Там она была по-настоящему счастлива.

Пока её не изгнали. Кто же теперь заботится о цветах?

В белёсой дымке вдруг мелькнула тень, а затем из тумана неторопливо выплыла широкая лодка. В ней сидело трое людей, девушка и два парня. Волосы незнакомки сияли серебром; при виде Иви она поднялась и, радостно улыбаясь, протянула к той руки.

Вот он, шанс попасть на другую сторону. Стоит лишь довериться, стоит лишь коснуться её мертвенно-бледной руки…

Среди морока Иви вдруг увидела глаза девушки. Алые, словно налитые кровью. Оба парня, не переставая грести, одновременно повернули головы. Два черноволосых близнеца, чьи глаза тоже горели красным пламенем.

Лодка была всё ближе. Туман окончательно поглотил золотые врата, словно тех никогда и не существовало.

Иви бросилась прочь от реки. Пронзительный женский крик преследовал её до самого пробуждения.

***

Погода, ещё час назад обещавшая стать самой жаркой за лето, стремительно портилась. Иви не видела ничего плохого в том, чтобы немного погулять под дождём. Может, он поможет смыть из памяти тревожное ощущение, оставленное поутру слишком ярким сном? Единственное, что она помнила – три пары красных глаз и дикий вопль, чей отголосок уже слабее, но ещё звучал в голове. Это всё последствия разыгравшихся нервов. Слишком много вопросов у Иви накопилось к себе самой.

Зонт она не взяла, ведь синоптики обещали прекрасную солнечную погоду несколько дней подряд. Абсолютно ничего не предвещало резкой смены небесного настроения. Можно было вызвать такси и быстрее доехать до дома. Если бы только Иви действительно этого хотела.

Пренебрегать гостеприимством родителей было неприлично, так ей казалось. Хотя, разумеется, никто бы её не выгнал, реши она остаться погостить подольше. Но брошенный якобы невзначай вопрос «Не скучает ли Адам по своей невесте?» говорил сам за себя. Они почти женаты и живут вместе, а она оставила жениха одного на целые сутки. В глазах родителей, которые никогда не разлучались на такой «огромный» срок – это было сродни преступлению.

У Иви не было ни малейшего желания объяснять, почему её совершенно не тянет домой. Главным образом потому, что она и сама этого не понимала. Они никогда не ссорились с Адамом, он всегда был добр и ласков с нею, так с чего бы ей так себя вести? Наверняка он соскучился и с нетерпением ждёт её возвращения. Так почему же вместо того, чтобы быстрее встретиться с ним, Иви почти бежит в сторону своего маленького цветочного магазина?

Спрятаться среди широких зелёных листьев, будто под кроной родного дерева, и раствориться в аромате цветов, заботливо выращенных ею самой. Слиться с местом, которое, пусть и отдалённо, напоминает старый сон, снившийся каждые десять лет. Полный умиротворения, тепла и такой щемящей грусти, что сердце грозит не выдержать этого снова. Прежде сестра всегда была рядом, чтобы утешить поутру. Снилось ли ей нечто подобное? Лита отрицала это, но Иви знала, что что-то тревожит близнеца. Не просто непонятная тоска, а самый настоящий страх. Что бы ни видела в своих снах Лита – это был сущий кошмар.

Осталось лишь перейти узкую дорогу, отделявшую от цветочного магазина. Иви достала мобильный и, пролистав небольшой список контактов, остановила палец на имени сестры. Что ей сказать, как начать разговор? Они настолько отдалились друг от друга за несколько лет, что обеим приходилось пересиливать себя, чтобы просто поздороваться. Спросить, не снилось ли вчера ничего необычного? Какая глупость, в лучшем случае она просто рассмеётся. Даже если сердце её снова разрывалось от страха, Лита бы никогда и ни за что в этом не призналась.