Грузная Кира встаёт над распятой пленницей, мрачно оглядывая съёмное жильё любовников. Рассматривает садомазохистские принадлежности на кровати: стек, крючки, хромированные инструменты. Жена Грызуна затянута в эластичный спортивный костюм – малиновый, с белыми вставками на бёдрах и плечах.

Широкий таз, мясистые губы, колючие глаза. Кира массивнее своей тайной соперницы килограммов на пятнадцать. Серебристые волосы забраны сзади в небрежный хвост, на ногах кроссовки. Похоже, летела сюда со всех ног, опережая неверного мужа.

– Так я и думала, – Горная свысока смотрит в лицо Милославе. – Уютное сладкое гнёздышко с готовой к употреблению шлюхой. Ай да Вовчик! Он думал, я совсем слепая идиотка? На днях я нашла у него три неизвестных ключа и сделала дубликаты со всех. Второй из них оказался от вашей квартиры.

Опутанная цепями Милослава старается не подавать вида, но она испугана до полусмерти. В последний раз она так струхнула будучи ещё молодой студенткой, когда на дискотеке в ДК «Энергосинтез» двое парней пытались затащить её, подвыпившую, в мужской туалет.

С одним из приставал – учащимся ПТУ по прозвищу Нюха – Мила Стах была шапочно знакома, второго видела впервые. Подкараулив под лестницей, парни зажали ей рот, скрутили руки и поволокли в мужскую уборную, воняющую хлоркой, мочой и табаком. Завязалась борьба. Нюха держал её под локти, его напарник пытался поймать жертву за ноги.

Мила пришла на танцы в чёрных лосинах в обтяжку и высоких сапогах. Именно каблуки её и спасли. В дверях туалета студентка умудрилась рассечь неприятелю бровь шпилькой – чуть не в глаз! Парень схватился за повреждённое место и страшно взвыл, между пальцев на пол брызнули красные кляксы.

Потеряв поддержку в лице напарника, Нюха на минуту растерялся. Тут под лестницу заглянули другие люди… в общем, насилия не произошло. Но за эти несколько минут страха, боли и отвращения Мила сразу протрезвела и кончила себе в трусики – обильно, сыро, зубодробительно!

Девчонки в гардеробе отпаивали её водкой, думая, будто Милка дрожит от пережитого стресса. Сидя на чьих-то куртках, спасённая грызла пластиковый стакан и содрогалась от мучительно-сладких излияний ниже пояса. Её ягодицы свело судорогой, сфинктерная мышца заднего прохода сжалась в крохотный напёрсток, матка корчилась от электрических разрядов, а взгляд стал пуст и похотлив, как у обкуренной куртизанки.

– Не зря я попросила знакомого компьютерщика ломануть Вовкин аккаунт, – сумрачно продолжает Кира Владленовна. – Ох, не зря… Ты гадаешь, куда подевался твой возлюбленный кобелёк?

Жена Грызуна наклоняется над распростёртой Милой. Шея у неё и правда морщинистая, щитовидка заметно увеличена. Монгольское лицо выражает усталость и презрение – презрение честной некрасивой жены к более молодой и сексуальной потаскухе.

– Не бойся, я не убила этого придурка, – наконец произносит Горная. – По моей просьбе в пути его тормознули гаишники. Вова не знает, что я взломала вашу переписку. Он уверен, что это случайное недоразумение и спешит к тебе изо всех сил.

Кира Владленовна разглядывает выпученные под кэтсьютом соски Милы Стах. Закушенные пластинами-зажимами, они укрупнились, стали твёрдыми, налитыми как две вишнёвых карамельки. Разглядывает кожаные стринги «пояс целомудрия», сапоги, перчатки, заткнутый кляпом рот. Опять переводит взор на пыточный арсенал и начинает медленно засучивать рукава облегающего спортивного костюма.

– Не пора ли нам с тобой познакомиться поближе, девочка? Ты привязана к столу – и это тоже замечательно… Лучше не придумать!

Только сейчас распятая, оцепеневшая от ужаса Милослава Сергеевна вспоминает о страховочном карабине возле правого запястья. Нащупав пальцами цепь, осторожно перебирает звенья. До застёжки нужно тянуться, однако сделать это незаметно нельзя – хомячиха Кира глядит на неё в упор.

Посасывая кляп пересохшим ртом, Мила молит судьбу, чтобы Кира Владленовна отвернулась хоть на несколько мгновений. Точно так же в шестом классе она ждала, пока математичка Стуженцева отойдёт от её парты.

***

– А-а-а-а! Отпустите меня! Кира Владленовна, давайте поговорим как цивилизо… а-а-а-а-а!

– С моим уродом ты тоже общалась цивилизованно? Капрон, наручники, трусики, плётки, лечь-встать? Что Вовка рассказывал тебе обо мне? Уверена, вы ржали надо мной каждый раз, когда трахались.

– Мы никогда не обсуждали вас, Кира Владленовна!… Володя очень вас уважает и любит! Он вас … А-а-а-а, боже, не делайте больше так!

Кира Владленовна не смогла разобраться с застёжками хитроумного кляпа, она просто отстригла маникюрными ножницами лишние ремни на мокром лице пленницы и выдернула красную затычку изо рта. Обслюнявленный шар болтается где-то возле уха Милославы. Между прочим, кляп стоил ей десять евро.

– Сколько времени вы знакомы? Как долго забавляетесь?

– Полгода… всего полгода!

– Врёшь, гадюка!

Пленнице не хватает воздуха. Толстуха в малиновом костюме навалилась ей коленом на грудную клетку и при каждом вопросе дёргает за цепочку прикованные соски, словно погоняет упрямую лошадь. Грызун тоже любит грубо играть с сосками Милославы, но Кира – не Грызун. Она всё делает больнее, злее и расчётливей.

– Итак, сколько вы спите?

– Мы не спим, только играем в ролевые игры! А-а-а! Всего полгода!…

Пригвождённая огромным коленом, Милослава выгибается на столике, не имея возможности защитить свои соски. Свободной рукой Кира Владленовна хлещет её по щекам, разбивая губы. Рот пленницы наполняется солёной слюной, тугое капроновое облачение пропитывается слизью и потом.

«Где этот чёртов карабин? Я сейчас с ума сойду!»

Завывая от боли, правой прикованной кистью Милослава ищет спасительную застёжку, но Кира Горная не даёт ей сосредоточиться – отхлестав любовницу мужа по измазанному гримом лицу, пытается сдёрнуть с неё кожаные трусики «пояс целомудрия». Грызуниха изо всех сил рвёт распятую Милославу за ремень, пристёгнутый поясу и пропущенный между разведённых ног. Крики пленницы переходят в хриплый вой, в нём смешаны мука, ужас и удовольствие. При каждом рывке тесная упругая лента сплющивает невольнице мокрые гениталии. Это жутко болезненное и очень сладостное ощущение.

– Чёрт… – Кира наконец-то убирает колено с груди, давая пленнице глотнуть воздуха. – Как расстегнуть эту хрень? Так и задушила бы тебя твоими же трусами!

Милослава мысленно возносит хвалу небесам и своим кожаным трусикам с секретом – это её единственная защита от мучительницы. По подбородку растянутой Милы Стах текут остатки жирной косметики, соски в сердечках-зажимах стынут от напряжения, а бёдра почти сварились внутри чёрного тугого кэтсьюта, словно сосиски, брошенные в кипяток вместе со шкуркой. Кажется, вот-вот они лопнут и стекут с десертного стола тягучей полужидкой массой.

Кира тупо таскает её за «пояс целомудрия», в натёртом, измочаленном паху Милы Стах царит ощущение, словно её промежность сунули в измельчитель бумаги и включили на полную мощность. Пленница в чёрном нейлоне визжит, пуская слюну огромными радужными пузырями.

Не сумев снять с подопытной трусики-намордник, хомячиха Кира вновь награждает Милу звонкой оплеухой:

– Говори! Говори, сука! Где ты подцепила моего мужа? Сколько он на тебя тратит? Куда возит? Рассказывай всё!

– Мы встретились на сайте «Звёздный сад»!… А-а-ай!… Денег у меня у самой достаточно, я не пользуюсь мужскими подачками! – Милослава говорит отрывисто, то и дело закатывая от боли бразильские глаза. – Отпустите меня! Если вы причините мне увечье, я подам на вас в суд!

Кира сыплет вопросами, не давая невольнице ни секунды времени на ответ.

– Что за «Звёздный сад»? Сколько у тебя кобелей, кроме моего Вовки? Ты ВИЧ-инфицированная или нет? Слава Богу, мы с ним не спим уже три года, только СПИДа мне не хватало!

Вова-Грызун не спит с женой? Интересная новость! В свои пятьдесят лет Володя как мужчина очень даже боеспособен, несколько лет назад бросил курить и регулярно наблюдается у андролога. На каждом свидании он насилует Милославу связанной по нескольку раз. Излишней ревностью Милослава никогда не страдала, однако ей почему-то приятно, что Володя игнорирует супружеские обязанности со своей законной жирной дурой.

– «Звёздный сад» – сайт для неприличных взрослых игр… – губы у Милы распухли, но она язвительно ухмыляется. – Как раз для тех, кому жена по три года дать не соизволит!

– Твари! Твари! Твари!

На глаза Кире Владленовне попадается стек в форме ладони. Не найдя слов, она лупит пленницу стеком по разведённым, прикованным ногам, облитым тёмным и блестящим нейлоновым лаком. С оттяжкой стегает Милу Стах прямо между ног – по мыску кожаных трусиков, туго обхвативших промежность жертвы. Милослава кричит и ворочается на столике. «Пояс целомудрия» немного смягчает удары, но её женское естество разбухло до невообразимых размеров. Брызги женского сока стреляют из влагалища в замшевую изнанку трусиков, словно из садового распылителя.