Интервью на радио

– Тут необходимо мужество.

– Тут необходим вкус. И чутьё.

– О вкусах не спорят.

– Верно. Вкус редко когда есть, чаще его нет. Поэтому и спорить не о чем. Оттого и необходимо изучать личность издателя. Чтобы рельефно понимать, с кем ты собираешься связываться. Каждая инвестиция имеет свою целевую аудиторию. Есть издатели, которые ищут свою аудиторию, ищут своих авторов. Но есть среди издателей и гроссмейстеры, которые аудиторию создают.

– И авторов создают?

– Взращивают. Практически любая хорошая новая книга может стать мировым бестселлером, если правильно её продвигать. И тогда издатель сам будет этаким медиакоролём, торгующим франшизой за рубеж. Поди, плохо! Но если забить на продвижение, то любая, даже самая хорошая книга останется безселлером, и никто о ней не узнает.

– Безселлер? (Губы ведущего расплываются в тонкой улыбке). Но, позвольте, если бы сейчас с нами сидел редактор, он бы про авторов тоже много чего интересного рассказал.

– Наверняка. Я тоже расскажу про авторов. Тем более что никакого, даже самого завалящего редактора среди нас сейчас нет. Есть авторы, которые пишут в стол. Не потому, что пишут плохо. А потому, что найти своего издателя в современном мире несведущему новичку – малореально. И есть авторы, которые пишут по контракту. Вот они как раз пишут плохо, зато гарантированно издаются. Потому что издатель нанимает их писать конкретную писанину, брюхатить готовый сюжет. Фиксируются сроки, выделяется бюджет. Регистрируется ISBN. В плане издательства прописывается соответствующая строка.

– Вот как!

– Да. И вот ты, у которого перезрела новая повесть, тщательно подбираешь ей (не себе!) издателя. Внимательно изучаешь все материалы об этом человеке и его издательской деятельности. Исследуешь его каталог, рецензии, интервью, статьи (если они есть), веб-сайт издательства, социальные сети, доступные фото и видеоролики. А если есть данные, то и гороскоп. (Улыбается).

– Даже гороскоп?

– Все средства хороши.

– И вот, наконец, наступает день, когда направляется рукопись в какое-нибудь издательство «Помпезный дилижанс» или там «Бомбезный дирижабль». Заметь, не десяток дюжин рукописей во все возможные адреса и веси. А одна единственная копия одному конкретному тщательно отобранному издателю. Чьё дыхание созвучно тону этой повести. Чья поступь сейсмична ритму этой повести. Одним словом, человеку, который подсознательно ищет именно эту книгу.

– Только об этом ещё не знает.

– Ирония в том, что современный механизм работы этой индустрии сделает всё, чтобы и не узнал. Издательство охраняет своего издателя. Как свита – престарелого короля, которая не передаст королю плохие новости, чтобы тот дюже не огорчился, и не поделится хорошими новостями, чтобы тот дюже не возрадовался. Ведь и то и другое грозит инфарктом.

– Я хотел бы иметь такую свиту. А то покой мне только снится. (Смеётся).

– И вот приходит вежливый ответ.

– Пишет Сам?

– Пишет Сама. Издательница.

– Она не посылает на три буквы, как Борис Николаевич Полевой?

– Нет, конечно! Она предельно политкорректна. Запредельно, я бы сказал, корректна. Она пишет, что наши редакторы посмотрели.

– Это те нонеймовые тётки…

– Да, свита.

– И?

– И. К сожалению. Это. Не совсем. Наш. Формат.

– Уф-ф! (Ведущий шумно выдыхает воздух).

– Представляете? Неформат. Наш. Но и не совсем. К сожалению! Это уму не поддаётся! «Не совсем наш» – это значит, всё же немножечко их? А немножечко, это сколько? В главах? В печатных листах? В граммах? В промилле? В диоптриях, наконец?..

– Идите не совсем на холуй!

– Да, куда-то туда, где оно же, которое почти то же самое, только вот нет, но и не совсем. Если вдруг что, вы нас не так поняли.

– Пусть бы подсказали, как надо переформатировать, чтобы стало «совсем их».

– Что вы! «Не совсем наш» – важный костылик при неформате. Эта издательница – великолепный психолог. Недалёкий писателишка решит, что вот, наконец, почти попал в яблочко. Его августейше приголубили. Распечатает имейл. Вставит в рамочку. Повесит на стенку. Добавит строчку в беззубое резюме.

– Но мы-то понимаем, куда нас послали! И это, кстати, послали вас, человека широко известного в узких кругах подмосковного андерграунда, новатора и оригинала. Я отказываюсь в это верить!

– Ну вот как-то так. Да. Хватило ведь такта!

– Так, пора пить нарзан. Машенька, нарзан в студию!

– Да уж, без стакана такое не переварить.

(Чокаются).

– Ну что ж, дорогие радиослушатели. Интересную историю поведал нам наш сегодняшний собеседник. Настало время вернуться к нашему опросу. Машенька!

(Приносит распечатку).

– Ага, я смотрю, тут всё очевидно… Итак! Вопрос у нас сегодня был такой: что бы вы предприняли, если бы узнали, что ваши соседи употребляют дигидромоноксид? Ответ «А» – незамедлительно сообщил бы в полицию и вызвал МЧС. Ответ «Б» – ничего, это их личное дело. И, наконец, ответ «В» – я и сам балуюсь дигидромоноксидом время от времени. Большинство радиослушателей проголосовало за вызов МЧС и сообщение в полицию. Что ж, бдительность и ещё раз бдительность. Гражданская оборона силами самих граждан – наше всё. На втором месте – «их личное дело». Что это? Лень или проевропейское воспитание?