Не прошло и получаса, как гарнизон доложил о предельной боевой готовности. Нильсон вместе с Унгером обошли позиции, всё посмотрели и пощупали, затем объявили долгожданный отбой. Дозорные, как водится, не спали и, стоя на вершине башни, в четыре глаза следили за горизонтом.

Камилле тоже не спалось. Она сгребла сено с большой кучи и сделала ещё одну кучу в форме кровати. Вместо простыни расстелила верхнюю одежду и снова легла. Но заснуть не получалось. Глаза по-прежнему открыты и смотрят в соломенную крышу. Все мысли о завтрашнем дне. Что если, действительно, крепость рухнет, и вождь войдёт сюда? Что будет с ней? Уж точно не ласки. Может, бежать из крепости вглубь королевства? Но сейчас ночь, и дорог она не знает. Тем более, вождь говорил, что здесь кипят междоусобицы, и гостям никто не рад. Значит, надо сражаться вместе с мужчинами.

Ночь прошла тихо, правда, уже с первыми лучами солнца поле вдалеке окрасилось чёрными пятнами. Кочевники двигались на крепость единой широкой фалангой, и число их казалось больше ста. Впереди ехали три дюжины молодых лучников. Эти парни проходили посвящение в «первую стражу»: они всегда смелы, веселы и воинственны, ведь если победят в бою, вождь их щедро наградит, а некоторых со временем возведёт в старейшины. Следом за лучниками в окружении братьев, племянников и старейшин ехал сам вождь. Первых лиц племени легко отличить по меху, который северная знать носила круглый год. За командованием следовала шеренга рядовых всадников. Далее тянулся обоз с камнями и камнемётами. Огнестрельного оружия, к счастью, инсейны не знали.

Увидев надвигающуюся фалангу, дозорные затрубили. Первыми с лавок вскочили комендант и помощник. Они быстро натянули сапоги с бронёй и помчались по лестнице наверх. Солдаты также не отставали, и уже через минуту все стояли на позициях. Управление боем велось на крыше башни, огороженной зубцами с бойницами. Там уже собралось пять человек: Нильсон, Унгер, Камилла и солдаты-камнемётчики.

Сержант Нильсон пристально смотрел вдаль и говорил:

– До чего же в Вашем племени полно мужчин! Я думал, только южные кочевники столь многолюдны.

– Там не только моё племя, – грустно ответила Камилла, заметив вдали камнемёты. – У нас не было никогда таких штук на колёсах. Наверное, дядька вождя из другого племени добавил воинов.

– Может, уже начнём стрелять? – раздражённо намекнул Унгер.

– Погоди, капрал, – сказал Нильсон. – До них ещё шестьсот ярдов: пушка не достанет, и катапульта, видимо, тоже.

– Арбалетчикам хоть дай волю!

– Ладно, командуй!

– Гарнизон! – властно закричал Унгер. – Из арбалетов пли!

Началась перестрелка. В кочевников пустили десятки стрел, но из-за внушительного расстояния ни одна из них не достигла цели. Ответ не заставил долго ждать: подойдя ближе, лучники показали своё мастерство. Половина их стрел изрешетила щиты, а другая половина молнией пролетела через крепость над головами едва успевших пригнуться защитников. Крыша башни оставалась ещё безопасным местом. Дождавшись затишья, Нильсон крикнул:

– Все целы?

– Да! – бодро ответили арбалетчики.

Тем временем, неприятель уже подошёл достаточно близко, и вместо тёмного пятна можно наблюдать вполне конкретные фигуры с различимыми жестами. Второй выстрел арбалетов принёс плоды: четверо лучников упали на землю, под семью другими жалобно заржали кони. В дело вступили пушка и башенный камнемёт. Они не только добавили жертв, но и лихо напугали всадников, отбив желание приближаться ближе, чем на четыреста ярдов.

Любуясь испуганным племенем сквозь дым, Нильсон улыбнулся.

– Если крепость отстоим, меня, глядишь, в бароны запишут, – тихонько произнёс он.

Однако враг не собирался отступать. Лучники быстро присмотрели угол, в сторону которого пушкарь с камнемётчиками вряд ли повернут орудия, и направились туда, не забывая стрелять по стене. Три наиболее обученных инсейна попадали даже в бойницы башни, чем совершенно парализовали оборону. Пока стрелки не давали шевельнуться гарнизону, к поднятому мосту бежали мужчины с топорами и брёвнами. Они, мгновенно соорудив переходы через ров, стали долбиться в дубовую преграду. Стенобитные орудия ещё только подвозились, и готовились выступить позже.