Бремя созидателя

Глава 22. Остров сотни смертей

Уже к середине дня поднялся шквалистый ветер и волна стала сильно кидать корабли. Тучи сгущались в плотный свинцовый купол, как будто стараясь раздавить четыре суденышка. Температура за бортом была градусов на пять выше нуля. Сняв паруса, мы встали в дрейф. Течение относило нас все дальше от берега, а косыми парусами мы удерживались по курсу на юго-запад. Ночь была неспокойной, корабли на волнах "пели" сжимающимися и разжимающимися балками и стропилами корпуса от гигантского давления волн и ветра.

Утром адмирал обнаружил, что нас вынесло далеко на восток, от расчетного маршрута. Небо немного просветлело, а волны улеглись. Все корабли вышли из шторам невредимыми. Но самое интересное мы обнаружили ближе к обеду. То, что утром казалось восходом солнца, к полудню превратилось в ослепительно золотое сияние чего-то большого, располагавшегося прямо по курсу. Оно росло и увеличивалось в размерах.

Это был остров. При этом в центре него находилось здание, похожее на сказочный дворец невиданной красоты, отражавшее солнечный свет во все стороны . Члены команд кораблей, не занятые на работах высыпали на палубы посмотреть на такое чудо.

– Этого острова нет на картах, – уверенно заявил адмирал.

– Это Ктали-Матра, – зачарованно сказал Аллой Гаристон, рулевой флагманского корабля "Пардалис". – Плавающий остров сотни смертей!

– Смертей?! Да тут похоже золота больше чем в Кантрийских копях, черт их возьми! – сказал жизнерадостный Престор. – Я возьму самую большую кирку и лично насобираю себе пару мешков чистого золота!

– Что ты знаешь? – спросил я Аллоя.

– Об этом говорят некоторые путешественники, побывавшие в западном океане, – сказал он испуганным голосом. – Ктали-Матра забирает человеческие души всех, кто попадется к нему в ловушку. Спасались лишь единицы, да и те потом боялись темноты как дети. Говорят, остров плавает по океану, перемещаясь с одного места на другое. Пираты, как-то объединившись в ватагу из шестисот отборных головорезов на десяти кораблях, отправились покорять Ктали-Матра. Больше их никогда не видели. Есть легенда, что таких островов шесть, и созданы они духами для наблюдения за нами. Плавают себе, никого не трогают, но стоит к ним полезть – сотня смертей тебе уготовано.

– Передайте на корабли эскадры: "Уклоняемся от контакта с островом, идем на юго-восток" – крикнул я сигнальщику. – Нам еще сотни смертей не хватало! Ну-ка все за работу, что уставились!

Тем временем с острова послышался низкий утробный гул на самом приделе слышимости. Затем в него влилось ритмичное быстрое звучание, очень похожее на звук костяшек пальцев, когда ими щелкаешь. Чуть позже добавились острые высокие звуки, и тоже на приделах слышимости. Получилось некое подобие музыки, напоминающей современную мне электронную. Затем ритм стал ускорятся, входя в резонанс с частотой мозговых импульсов, и я вдруг обнаружил себя летящим за борт корабля. Также делали все члены экипажа четырех судов, пушкари, абордажные команды, торговцы и даже сам адмирал. Мы все в диком возбуждении бросились плыть на встречу острову. Вода оказалась достаточно теплой, а сил было столько, что, казалось, хватит переплыть весь океан.

На берегу, подгоняемые зомбирующей дьявольской музыкой, мы рванулись к золотому дворцу. Словно рой пчел, или стая муравьев, связанные единой волей мы бежали хорошим спринтерским бегом мимо рощ, стен, зданий, деревьев. Я краем глаза обнаружил что бегущие по одному разбегаются в стороны. При этом их невидимой силой неуклюже разворачивает в время бега и они, словно марионетки, заплетая ноги, начинают бежать в противоположную сторону. Это было так ужасно противно и бесчеловечно. В голове – полная пустота, бег ради бега.

В какой то момент я тоже повернул на право, при этом тело, продолжавшее бежать прямо, не сразу сориентировалось с сигналами мозга и суставы громко захрустели от резкой перегрузки.

Пробежав еще метров сто, я почувствовал что музыка исчезла. Оглядев себя, не нашел повреждений. Что это было? Все выглядело быстрой перемоткой фильма. Так бывает при авариях, падениях, когда не можешь изменить то, что творится на твоих глазах, и кинопленка события быстро пробегает в сознании.

Теперь же мое тело было свободно от внешнего воздействия. Если слухи, рассказанные рулевым правдивы, то всю его команду ожидает сотня смертей. Как, впрочем, и меня самого. Но, чему быть, того не миновать. Можно бояться смерти, а можно не бояться. Ведь страх – это наш выбор, он никак не влияет на конечный результат какого либо опасного случая или происшествия. По сути, это ненужная эмоция, порой только мешающая сосредоточиться на выходе из опасного положения.

Я огляделся вокруг. Начал капать холодный промозглый дождь. Ни одной живой души рядом не оказалось. Я находился посредине небольшого и ухоженного садика с растущими деревьями, находящегося возле одноэтажного аккуратного дома с открытой дверью. За ней виднелся шикарный стол с едой и питьем, чуть поодаль располагалась кровать, в углу блестел рубинами и сапфирами раскрытый ящик в котором лежали драгоценности. Очевидный выбор для человека, это зайти внутрь, спрятаться от дождя, поесть, поспать и напоследок забрать побольше драгоценностей. Но что-то здесь было не так. Слишком все очевидно и казалось кем-то подстроено, чтоб подтолкнуть к этому выбору.

Я прошелся по садику к окружающей края растительности. За ними располагалась высокая каменная стена с почти идеальной шероховатостью поверхности. Обойдя периметр садика я не нашел входа, в который забежал. Что за чертовщина? Проверил снова. Садик, дом и идеально ровная стена в два моих роста.

Что же делать? Как поступить? Вариантов было только два: зайти в дом и поискать выход, залезть на деревца и осмотреться. Решил начать с последнего. Дождь все усиливался, а его температура понижалась. Было такое ощущение, что делается это намеренно. Все мои попытки влезть на крохотные растения потерпели неудачу – они гнулись под моим весом и упорно не желали поднимать меня на стену. Ни камней, ни массивных предметов рядом, что составить кучу и взобраться по ней, я не нашел.

Дождь становился ливнем и меня уже знатно трясло. И тут меня пронзила мысль: "А если это какая-то проверка?". Только проверка чего? Если 99% людей ломанутся в дом, съедят все, заснут в кровати, да еще наутро наберут блестящих подарочков, то не сделает этого лишь… честный цивилизованный человек. А как он поступит в такой ситуации? Правильно! Постучит! На открытой двери располагалась массивная ручка с молоточком в виде дрозда. Три раза я осторожно постучал им по железной пластине.

Буквально сразу же откуда то сверху донесся женский голос:

– Входите, располагайтесь. Еда и напитки в вашем распоряжении. Если устали – можете прилечь.

Это была какая-то система, слишком уж искусственным мне показался голос. Но то, что проверку или первый её этап я прошел, было очевидно.

– Спасибо, – на всякий случай сказал я. На столе стояли фрукты, нарезанные овощи, запеченная рыба, куски дымящегося мяса и графин с темной жидкостью, видимо с вином. Хоть мне и хотелось есть после испытания организма в условиях жесткого зомбического двоеборья, но я не притронулся ни к чему, скромно усевшись на край кровати. В доме, несмотря на открытую дверь было тепло, так что примерно через минут пять я согрелся. Что же дальше?

Я встал и осторожно прошелся из зала в кухню.

– Хозяева! – позвал я, решив до конца исполнять роль вежливого гостя. – Не подскажите, где тут выход? Мне домой бы вернуться. Ну и команду мою забрать.

Меня оплели какие-то жгуты и в мозг полились непрерывным потоком вопросы по математике, физики, химии, биологии, технологии. Я старался отвечать как можно быстрее, на приделе своей производительности. После пятиминутной экзекуции, жгуты расслабились и передо мной открылась дверь. Возникшая мысль про испытание стала все больше походить на реальность. Только кому и зачем меня испытывать?

В мрачном темном помещении висел на стене прикованный за руки и за ноги тяжелыми обручами адмирал. Он не оставлял попыток высвободиться, и я решительно бросился ему на помощь. Тяжелые обода оплетавшего руки и ноги странного вида крепления не поддавались нашему напору. В чем здесь закавыка? Если его сюда чуть не силком впихнули, значит есть в этом какой то смысл! К тому же дверь выхода была открыта и на заднем плане открывшегося вида виднелась улица.

– Аристобал, вы давно здесь? – спросил я адмирала.

– После того, как очнулся, уже с полчаса вот так мучаюсь, – сказал он запыхавшись от бесплодных усилий.

– Что было после того как вы перестали бежать?

– Да чудь какая-то! Бежал как угорелый, будто сам не свой. Потом дом, еда, постель. Я поел, прилег отдохнуть и вырубился.

– А драгоценности были в доме?

– Что-то припоминаю! Золотишко и самоцветы.

– Вы не брали?

– До них ли было! Спрятаться от дождя. Да и чужое все же!

Я увидел в основании приспособления, сковывающего адмирала, крепкий узел из проволоки, и обратил внимание узника на него. Тот не мог до этого времени обратить на него внимание из-за неудобности положения.

– Это же вичужский узел! – сказал он. – Так завязывали узлы особой прочности варвары с южного континента. Его секрет знают немногие люди на свете. Тебе нужно поступить так…

Он отдавал приказания, а я расплетал хитрые сочетания стальных волокон разной толщины переплетенные причудливым образом. Это было настолько сложно и требовало многоходовых действий, что без указаний адмирала, я бы точно не смог расплести подобный узел. Как только последние волокна были освобождены, руки и ноги Аристобала получили свободу. Он неуклюже упал на пыльную каменную кладку.

– Что это за место? – спросил он.

– Я сам не понимаю, но думаю, он живое. Я не стал поддаваться первому соблазну войти в дом, даже под жутким дождем. Только лишь постучавшись в дверь, мне разрешили войти. Затем завалили вопросами по науке, а потом я оказался рядом с тобой.

– Будь честен, умен, человечен… – задумчиво пробормотал адмирал.

– Что? – не понял я его.

– Ибариский апокриф, – пояснил он. – Священная книга, которую знает каждый житель континента. По преданию, она написана гостями с небес, которые дали людям свет разума. Полностью эта фраза одного из важных отрывков книги звучит так:

Будь честен, умен, человечен

Сила всегда прибудет с тобой

Мудростью будешь ты встречен

Пройдешь испытания, хранимый судьбой

Прошлых тайн раскроешь секреты

В руки получишь силы небес

Славой деяний от мира воспетый

Исполнишь вселенную светом чудес

В оригинале моей книги главный герой Верон, пару рас встречался с Ибарийским апокрифом, одним из нескольких важных писаний древних религиозных культов континента, но не знал её содержание. Вообще, тема религии мной особо не описывалась в романе. Несколько основных верований и с десяток языческих религий составляли пеструю карту духовной жизни известных мне стран.

Слова стиха заинтересовали меня. Если это действительно проверка?

– Апокриф рассказывает о древних временах, – стал рассказывать Аристобал. – Когда землю посетили небесные люди и оставили здесь своих "смотрителей" вдали от людских поселений. Конкретно в этой главе описывается то как, "люди, сходящие с небес" отберут избранного, наиболее цивилизованного человека, которому даруют некое особое знание и силу.

– Ты думаешь это было испытание, обозначенное в книге?

– Не знаю! Я особо в это не верю, но после всего произошедшего, как-то стало интересно. Считай, ты честно попросился в дом, не тронул еды, не отдохнул, не взял золота. Далее ты успешно, наверно, ответил на вопросы наших пленителей. Ну и под конец, вместо того, чтобы выйти в открывшийся выход, принялся спасать меня. Посмотрим, что будет дальше!

Мы выбрались через выход на цветущую площадку, усаженную плодовыми деревьями. Клумбы с яркими и благоухающими полевыми цветами располагались ровно и симметрично на идеально подстриженном газоне. Ведь кто-то ухаживает за всем этим! Кто-то или что-то задавало мне вопросы, приглашало в дом.

Пройдя через красивую аллею мы вышли на чистую мощеную улицу. На ней располагались похожие друг на друга, как две капли воды, дома. Я вспомнил, что, когда мы бежали, то, повинуясь чужой воле сворачивали в проходы домов. Возможно, именно в них содержались все члены команд наших кораблей.

С жалостью я вспомнил о нашей эскадре. Наверняка её уже далеко унесло течением и выбраться с этого загадочного острова будет проблематично. Весь наш многомесячный труд, все избытки товаров пропали! Но главное сейчас – спасти людей!

Зайдя в первый попавшийся дом мы услышали сдавленный человеческий крик внутри помещения. Как будто рот зажимали ватным одеялом. Первым делом мы постучали в замок. Услышав знакомую фразу – быстро прошли внутрь. Я ожидал, что сейчас меня опоясуют жгуты и снова кто-то или что-то будет рыться в моем мозгу, но этого не случилось. Зато в подвале мы обнаружили ужасную картину. Тысячи крыс копошились на теле Престора Пора. Он беспомощно сопротивлялся тварям, которые лезли ему в рот, уши, нос, под одежду. При этом они так отвратительно повизгивали от удовольствия, словно дружно насиловали беднягу. Но самое удивительное заключалось в том, что никаких видимых повреждений, кроме исцарапанной когтями кожи у него не было. Похоже, что целью крыс было вовсе не убить и съесть человека, а доставить ему максимальные страдания.

Не сговариваясь, мы с адмиралом бросились на выручку Престору. Крысы, было, мешали нашим усилиям, но в итоге мы вытащили бедного заместителя директора торговой компании на привычно ухоженную лужайку.

– Мерзкие твари! – сказал, отряхиваясь, Престор.

– Ты лучше скажи, брал золото из сундука? – сразу спросил я.

– Откуда вы знаете? – вид Престора был весьма потрепанный. Его тонкие длинные усы – убийственное оружие в пленении дамских сердец – теперь были обгрызены, и представляли собой вариант гитлеровских усов щеточкой. – Как не взять, если так хорошо лежит!

Нас с адмиралом развеселил новый вид Престора, и мы улыбнулись.

– Вам смешно, а я думал умру от отвращения! С детства боюсь крыс, – сказал он, со вновь появляющейся на лице улыбкой хорошего настроения. – Спасибо вам друзья!

– За крысятничество и наказание по-крысиному! – сказал я, правда собеседники ничего не поняли, что я имел ввиду. – Мне кажется в каждом доме произошла подобная история. Надо спасать остальных.

Никто, почему-то не мешал нам освобождать плененных в подвалах милых домиков. Хотя, как мне казалось, за нами наблюдали и вполне могли вмешаться в процесс. Но, раз этого не происходит, значит мы делаем все правильно.

В соседнем доме мы спасли беднягу матроса, которого заворачивал в кокон гигантский паук. Пятиметровое насекомое свило себе огромную паутину из прочных волокон. Оно раз за разом кусало моряка в шею, отчего тот орал с животным ужасом. Порвав оказавшимися во дворе садовыми ножницами крепкие паутины, мы высвободили бедолагу. При этом паук не проявил к нам агрессии, наоборот малодушно уполз в угол своей грозной ловушки.

Антизор, так звали матроса, поступил в точности как Престор – накинулся на еду и сокровища, без спроса войдя в дом. При этом в обоих случаях мучители, будь то крысы или паук, не относились враждебно к спасателям.

– Разделимся по двое! Ничего не бойтесь, поступайте также как я! Как только вас станет четверо, снова делитесь и отправляйтесь в дома спасать народ, – приказал я, и мы с адмиралом зашли в очередной дом.

Там в подвале на вертеле был привязан человек. Снизу жарким пламенем разгорался костер. Медленно крутясь, тело бедняги покрывалось горелой корочкой, вздувалось и пузырилось мясным соком от нестерпимого жара, а сам он дико орал от боли. При этом, когда один бок бедняги покидал зону воздействия жара, кожа успевала зажить и превращалась во вполне себе здоровый покров тела. Какое ужасное наказание! Интересно, сколько предстояло бы ему еще тут мучиться, если бы не подоспели мы.

Выйдя на улицу, я уже хотел было продолжить дело по освобождению команды, как вдруг обнаружил, что спасенный нами из адской гриль-печки человек не из нашей эскадры. Это же подтвердил и адмирал.

Человек и сам, оклемавшись, стал нас благодарить с ужасным акцентом. Выяснилось, что это Драманский рыбак, случайно попавший сюда, по его словам, много лет назад. Оказывается здесь в таких невероятных пытках содержались сотни, а может и многие тысячи людей.

Взглянув на дорогу между домами, я понял, что ведет она в центр острова, к тому самому Золотому дворцу, который так притягивал наши взоры с океана своим неземным блеском. Я чувствовал, что в поисках ответов на вопросы мне следовало идти туда. Именно там находился кто-то или что-то управлявшее всем этим кровожадным и, в то же время, красивым островом.

Глава 23. Крушение привычной картины мира

Выполненные из монолитного изумруда ступени большой и широкой лестницы вели к массивному зданию ослепительного дворца. Блестящий ярким золотым светом, местами он переливался цветными гранями оконных стекол. Причудливые барельефы, изображающие диковинных птиц, зверей, морских обитателей и даже чудовищ, казалось, были выполнены из самых ценных на земле материалов: алмазов, золота, рубинов и прочих драгоценных камней и внушали зданию величие.

Вход во дворец предваряли монументальные мраморные колонны классического вида с торжественной надписью на фасаде "Последняя надежда". Странное название еще больше разожгло мое любопытство. Дворец был довольно широкий и просторный. Высокая входная дверь была открыта, и с некоторой оторопью от величия сооружения, я постучался в дверной молоток в виде морды экзотического животного.

– Входите, вас ждут! – произнес женский, но какой-то не живой голос.

Странный светящийся шаровидный предмет поплыл ко мне по воздуху. Он был металлический с двумя стеклянными отверстиями, подозрительно походящими на глаза. От чего-то он напоминал мне робота, непонятно как маневрирующего в пространстве.

– Михаил! Мы вас ждали тысячи лет! – как-то даже слишком эмоционально для робота сказало это искусственное создание. После встреченного мной в подземелье Черного замка умирающего улуна я не удивился своей востребованности в этом мире. Все таки как-никак я его созидатель. И мне нести бремя по его избавлению от неминуемого коллапса.

Но внезапно робот опустил мое самомнение на землю:

– Вы успешно прошли все испытания и достойно можете представлять цивилизованное человечество! – сказал с нотками торжественности плавающий в воздухе шарик. А я было уже почувствовал себя высшим существом. Но тут выяснилось, что это система отобрала нужного индивида после испытания. Стоп! Отобрала для чего? Может для опытов или принесения в жертву или чего-то ещё. Что тут вообще происходит?

– Давай сначала! – обратился я к роботу. – Что это за остров?

– Это исследовательская база №6 научной программы "Последняя надежда" на планете GHIP – 3267.

Я ничего не понял, и стоял в недоумении, глядя в прозрачные линзы механических глаз. Такого поворота я снова не ожидал. В книге-оригинале максимально развитым сообществом являлись средневековые государства континента, лишь недавно научившиеся обращаться с порохом и использовать вместо лопухов туалетную бумагу. Не было никого умнее общества ученых, которые до драки спорили между собой о проблеме: на трех слонах или на трех китах стоит мир! И тут исследовательская база!

– Две тысячи четыреста семьдесят лет назад люди посетили эту планету в рамках миссии изучения экзопланет по плану Оленникова-Рамиреса, – продолжал вещать мой железный собеседник. – По Земному летоисчислению был 2429 год…

– Стоп! – я вдруг услышал до боли знакомую фразу. – Земному!?

Я даже немного прикрикнул от возбуждения. Робот перестал вещать и, по-моему, даже как-то по-другому взглянул на меня.

– Летоисчисление на планете Земля Солнечной системы ведется с даты Рождества Христова.

– Земля, Солнечная система, Рождество Христово, – я смаковал с детства знакомые слова и на моих глазах навернулись слезы. – Говори! Говори консервная банка!

С этими словами я хотел было схватить шарик и потрясти его в переполнявших меня эмоциях, но тот элегантно выплыл у меня из рук.

– Если вы не заметили, мы это и делали! – с укоризной произнес робот. – Группа дальнего исследования космоса № 4354 высадилась на планету GHIP – 3267 шестнадцатого сентября 2429 года. Обнаружив среди обитателей мира небольшие группы примитивных человеческих особей, находящихся в животном состоянии развития, космонавты отправили все данные о планете и её обитателях на Землю. Научно-промышленная корпорация "Гармония" выкупила эту планету у Федерации для евгенического эксперимента "Последняя надежда". В рамках него, в 2433 году на четырех самых больших континентах GHIP – 3267, удаленных друг от друга на тысячи километров водными просторами океанов, были отловлены по десять женских особей детородного возраста с крепким здоровьем из разных племён. Каждую из сорока женщин в лаборатории исследовательской базы №1 оплодотворили специальным генетическим материалом…

– Ага! Люди прилетели развлечься с самыми красивыми телочкам другой планеты?

– Что? – на мгновение робот перебирал варианты и найдя нужный алгоритм отметил. – Мы поняли твой намек. Нет. Все происходило в стерильных условиях универсальной исследовательской капсулы, без прямого участия человека. Генетический материал имел стандартный человеческий геном, который отличается от генома обитателей GHIP – 3267 лишь на тысячную долю процента. Но, в этой доле находятся гены отвечающие за когнитивные способности и осознанность действий. Доказано наукой, что у человека на Земле они тоже появились внезапно и в короткий промежуток времени примерно за 4000 лет до Рождества Христова. Затем, после оплодотворения туземок, исследовательская лаборатория Михайлова-Гипсона, отправленная "Гармонией" на эту планету, доставила их, каждую на свой континент, сделав это незаметно, с помощью стелс-дисколетов.

– И что потом? – уму непостижимо было слышать такую невероятную историю. Я непроизвольно сел на богато выделанное кресло. Интерьер зала соответствовал экстерьеру: утонченный вкус средневекового замка с обилием роскошных предметов и драгоценных украшений.

– Затем были построены автоматические исследовательские базы в количестве шести штук для наблюдения за результатами программы "Последняя надежда". Они дрейфовали в океанах, посылали исследовательские дроны, которые собирали весь спектр информации о развитии поколений людей, получившихся от оплодотворенных женщин.

– Но зачем это все было нужно?

– А для чего вы рождаете детей? Заботитесь, холите и лелеете их? – с несвойственной для робота эмоциональной и философской манерой, вопросил шарик. Было видно что внутри у него находится крайне совершенный искусственный интеллект. – Это заложено в человеческой природе – создавать и продолжать жизнь. Люди хотели создать совершенного человека в совершенном обществе. Доброго, чистого, творческого, умного. Человеческая цивилизация Земли к тому времени за тысячи лет деградировала, и морально и физически. Люди были готовы убить друг друга за косой взгляд. Нередко из дальних космических походов возвращались полностью мертвые корабли, поскольку их экипажи, от ненависти друг ко другу могли начать уничтожение себе подобных из-за абсолютно глупейшего повода. Конфликты шли во всех земных мирах освоенной части галактики. Всеобщая нетерпимость порождала хаос. Прибавьте к этому физическую деградацию. Совершенная медицина продлевала жизнь и ставила на ноги людей с ужасающими генетическими отклонениями и пороками в развитии. Те, кто в природе бы не прожил и пару минут, жили полноценно и давали потомство, передавая эти отклонения дальнейшим поколениям. Укутанные в персональные оболочки, держась каждый день на сотнях препаратов и изометрическом экзоскелете, такие люди и составляли общество. Математически было доказано, что это путь в никуда.

– И что было дальше? – открыв рот, я слушал робота во все уши.

– Через триста пятьдесят два года после начала эксперимента связь с Землей была потеряна, и, вот уже в течении двух тысяч ста двадцати трех лет, мы автономно выполняем проект "Последняя надежда". Последний пакет приказов с Земли мы не стали инсталлировать в систему, так как там содержался указ об уничтожении планеты с помощью кварковой бомбы. Мы посчитали это либо хакерским взломом серверов корпорации "Гармония", либо потерей адекватности научной группы. Сейчас мы работаем по оставленному научной группа Михайлова-Гипсона алгоритму – ждем первого цивилизованного человека, который бы соответствовал основным критериям поиска…

– Будь честен, умен, человечен, – перебил я робота.

– Совершенно верно, с помощью контактов с туземцами мы заложили у них истоки верований, чтоб люди знали к чему нужно стремиться. Честность перед собой и другими не делает зла ни себе ни окружающему миру и помогает адекватно развиваться в гармонии со всеми. Ум открывает новые горизонты, дает начало творчеству и познанию себя и окружающего мира, осознанию себя как личности. Человечность придает силы для самопожертвования во имя высоких идеалов и уничтожает внутри человека разрушающий его эгоизм, помогает отдавать силы и трудиться во благо общества. Тысячи людей только и делали, что руководствовались своими животными потребностями, поэтому за все время ни один человек не смог пройти достаточно легкие испытания.

– И за это вы их мучаете в своих красивых домиках?

– Мучаем? Нет! Согласно плану исследовательской группы Михайлова-Гипсона, всех попавших на остров, но не прошедших проверку, необходимо было расселить по уютным домикам. К сожалению, сохранить тайну островов можно было лишь оставив у себя этих посетителей. Домики были спланированы так, чтоб максимально удовлетворить потребности живущего в нем. Человек не должен был ощущать никаких нужд и потребностей. Система настраивалась на эмоциональный фон, и, с помощью внутреннего мироощущения, воплощала текущую ментальную активность мозга. Но, к сожалению, ученые улетели обратно, не испытав дома будущих участников проверки в действии. Оказалось, что когда система считает человека не прошедшим экзамен и отправляет его на поселение в один из домов, у него в голове возникает естественный ужас и самые глубочайшие страхи выползают в ментальную активность мозга. Именно они активируют все те мучения, которые приходится испытывать людям. К сожалению, на системе стоит программная печать её создателей, и мы никак не можем её снять и исправить положение. Хотя и понимаем всю скорбность происходящего.

– То есть, для каждого человека активируется собственный страх? – я вдруг вспомнил, что адмирал Аристобал боялся быть пойманным Драманскими моряками и быть закованному в кандалы. Престор Пор до ужаса страшился крыс, в чем признался мне, встретив корабельного грызуна в трюме и позеленев от отвращения. Плененный пауком и жаренный на вертеле наверно имели свои страхи тоже. Вот почему Ктали-Матра называется островом сотни смертей! Каждый посетитель активирует свой собственный страх, который мучает его всю жизнь, а человеческих страхов может быть сотни, если не тысячи.

– Для каждого человека существует собственный образ страха, выползающий из подсознания, скорее всего из детских впечатлений. Но были и те, кто действительно наслаждался жизнью в домиках. В основном это слабоумные или пьяные люди. Они погружались на всю жизнь в свои бредни или грязные мысли. Отдельным исключением были и люди с характером, не испугавшиеся, что их перемещает куда-то система. Их ментальная активность излучала позитив, с позитивом они и дожили до своей смерти.

– А что с ними делалось потом?

– Торжественно хоронили в море.

– Неужели вся исследовательская группа, как его… Михайлова-Гипсона, улетела на Землю и не осталось никого на этих исследовательских базах?

– На каждой базе осталось по два ремонтника, погруженных в анабиокамеры. Если случался сбой или авария, их будили чтобы починить повреждение. Предполагалось, что их будут заменять каждые сто лет новой сменой, но корпорация "Гармония" быстро ушла в небытие и возможности сменить первую смену не стало.

– То есть, они еще до сих пор спят?

– Нет! Аварий и происшествий за все это время не было. Но тысяча шестнадцать лет назад пришло время очередного профилактического осмотра станций анабиосна, и ремонтников для этого дела разбудили. Поняв, сколько лет прошло во сне и что вообще происходит в реальности, они чуть с ума не сошли.

По словам робота, единственный межзвездный спасательный фрегат находился на Центральной исследовательской базе. Юрий и Василий, так звали ремонтников, немедленно отправились туда на гидроботах. Но система активировала анабиокамеры не только на базе №6, но и на всех остальных. Саммит одуревших от тысячелетней спячки и кидалова корпорации "Гаромния" оказался весьма оживленным: двенадцать человек не поделили десять спасательных мест и вывели из строя фрегат. Он, вместо того чтоб взлететь к Земле, благополучно утонул в океане, чудом не унеся с собой жизни нерадивых ремонтников.

Перессорившиеся люди три года безуспешно пытались связаться с Землей и освоенными звездными системами землян. Запасов еды на станции было достаточно, так что можно было и дальше жить себе до старости. Но постепенно сложились среди людей два лагеря. Одни весь день напропалую бухали дармовый спирт, который станция извлекала, перерабатывая морскую воду. Нескончаемый источник дурмана постепенно приводил к деградации семи из двенадцати выживших ремонтников.

Второй лагерь пытался наладить быт, продолжал исследовательские программы и не оставлял попыток связаться хоть с кем-нибудь на "большой земле". Космос молчал мертвенной тишиной.

Еще через два года началась открытая война двух неравных компаний, как всегда из-за обычных обид на тему: "Ты меня уважаешь?". Делить, собственно, было нечего. Еды – вдоволь, спирта – тоже. С женщинами, конечно, проблема. Но в межзвездных полетах и станциях с двадцать второго века предусмотрены комнаты эмоциональной, психологической и половой разгрузки. Там человека погружали в реалистичную виртуальную реальность полового акта, а предметы и механизмы выполняли слаженную работу, казавшуюся действиями девушки или мужчины.

Как всегда, все завертелось от скуки. Сытая и пьяная жизнь прискучила, и "бухари" решили наехать на более трезвых коллег. В итоге, натиск морально и физически подкошенных алкоголем людей был успешно отбит. Пьяниц связали, дали им запас продуктов и спирта на год, посадили в свободный гидробот и отправили на необитаемый остров в шестистах километрах от исследовательской станции.