Любовник от бога

– Мои девочки словно сговорились! – жаловался Кире с Лесей проникшийся к ним симпатией Алекс. – Они буквально вытряхивают из меня деньги. Купи то! Подари это! Дай мне свою машину! Дай мне свою кредитку! Мне не жалко, но ведь я не банкир. И нефтяные фонтаны у меня за домом не бьют.

Кстати, отказать своим подружкам Алекс не мог ни в чем. Разве что в одном он был непоколебимо тверд. Свою «Мазератти» он не давал никому из девочек. «Мерседес» – пожалуйста. Спортивную «бэху» – сделайте такое одолжение. Но «Мазератти» – это было святое. Дело принципа! И за него, за этот принцип, Алекс держался всеми своими конечностями, ну и зубами, конечно.

– Что ты так вцепился в эту тачку? – недоумевала Кира. – Она уже не новая. И ты на прошлой неделе жаловался, что разбил фару.

– Неважно. Это подарок от женщины!

– Неужели кто-то из твоих подружек расщедрился на такой подарок? – хотела было беззлобно съехидничать Леся, но Алекс ее шутку не поддержал.

И даже напротив: он поморщился и совершенно серьезно произнес:

– Леся, поверь мне, эта машина много для меня значит. Ее подарила мне женщина всей моей жизни.

– Кто же она такая?

– Если повезет, то я познакомлю вас с ней.

– Она красивая?

– Очень!

Подруги понимающе переглянулись. Очень красивая! Да и как могло быть иначе, если Алекс всегда выбирал себе в подружки самых красивых девушек! Но, видимо, эта его любовница была не просто ошеломляюще красивой, но еще и очень и очень богатой, раз смогла сделать такой подарок своему любовнику.

Вообще, Алекс не был ни жадным, ни вредным, ни злым. За бонусами, которые раздавал Таракан, Алекс совсем не гнался – слишком был занят погоней за женским полом. Но, как ни странно, хотя он и жил в «Чудном уголке» меньше года, но уже продвинулся до третьего уровня. И шла речь о том, что вскоре он сможет перейти на четвертый.

– Сам не понимаю, как это получилось, – откровенно признавался подругам Алекс. – Наверное, дело в том, что я нравлюсь женщинам.

– Но при чем тут бонусы?

– А как же? Вот вы что сделали, чтобы получить свой первый бонус? Наверное, облазили весь Интернет, потом заказали саженец, потом его сажали и поливали много дней подряд?

– Да…

– А я поручил аналогичное задание моей тогдашней подружке. Она все сделала в лучшем виде и исчезла. А бонус остался у меня.

– Ну и гад ты, Алекс! – восхитилась Кира.

– Я не гад. Я просто люблю женщин. А они любят меня.

Пожалуй, с Алексом у подруг сложились наиболее теплые отношения. С ним самим и, как это ни странно, с его девицами тоже. Все его бывшие подружки прибегали к Кире с Лесей жаловаться и плакаться, когда их романы с Алексом подходили к концу. А из окна дома Киры и Леси эти несчастные следили за домом Алекса и за своими счастливыми соперницами.

– Осторожней, Алекс, – много раз предупреждали его Кира с Лесей. – Многие из этих девушек очень на тебя обижены.

– Скажите мне, кто именно. Куплю им по шубке, они и утешатся!

– Напрасно ты думаешь, что можешь всех купить подарками.

– Обычно так и бывает! – заверял подруг Алекс и продолжал вести привычный и любимый им образ жизни записного повесы, меняя девушек, словно перчатки, не печалясь о потере и не пугаясь нового.

Подруги только диву давались. Как он все успевает? Когда он знакомится со своими новыми любовницами? Как ему удается за столь короткий срок очаровать девушку, привезти ее к себе домой, получить с ней удовольствие и расстаться, чтобы вновь пуститься в погоню за очередной химерой?

– Ты когда-нибудь вообще работаешь? – как-то спросила у него Леся.

И Алекс страшно на нее обиделся за этот вопрос.

– Конечно! Если хочешь знать, то я юрисконсульт в одной очень известной частной клинике. И оклад у меня… О-го-го, какой у меня оклад! Раньше я работал в другом месте и получал, признаюсь вам честно, не слишком много. Но поменял работу и не жалею. И, конечно, я много вкалываю. А откуда иначе у меня взялись бы деньги на прихоти всех моих подружек? Только последняя чернявка, не помню, как ее звали, откусила у меня неплохой кусочек в виде шубки из бобра. Ну, как вам?

И он с торжеством посмотрел на подруг: мол, видите, какой я щедрый и богатый к тому же? Но подруги восторга не выразили. Слишком хорошо они помнили, как эта самая черненькая Наташа горько рыдала у них в кухне и, сжимая кулаки, грозилась отомстить обманщику. Не сказали они Алексу и того, что шубку она отдала своей сестре. Не захотела, когда наступит зима, ее носить.

Но Алекс даже не стал бы слушать такое. Он был твердо уверен, что поступает правильно. Девушки получают подарки. Он получает удовольствие. Так в чем проблема?

– И я их никогда не обманываю! Ни одной из них я не говорил, что люблю только ее одну и хочу именно с ней построить свою семейную жизнь. Спросите у них, разве я им такое говорил?

– Но ты каждой говорил, что любишь ее.

– Правильно! Потому что в тот момент я действительно любил их. Я и сейчас люблю их всех. Просто… Просто они мне не интересны больше, понимаете? Я очень люблю всех моих прошлых и будущих девочек. Но встречаться с теми, с кем я уже был, это бы значило обидеть тех, с кем я еще не был!

От этой логики у подруг мозги начинали скрипеть и закипать. Вроде бы Алекс городил полную чушь, но ведь не подкопаешься!

– А ты не боишься, что твои подружки однажды сговорятся и все вместе наймут убийцу для тебя?

– Зачем?! – ужасался Алекс.

– Чтобы отомстить тебе за все! Потому что они ненавидят тебя.

Алекс в ответ недоумевал совершенно искренне:

– Но за что?! За что им меня ненавидеть? Я был кристально честен с каждой. Я любил их! Делал им подарки! Был к ним добр! Разве за это мстят?

Нет, он был безнадежно непробиваем в своей уверенности, что все делает правильно. К самим подругам Алекс с любовными предложениями не подкатывался. Говорил, что нельзя гадить там, где живешь. И, как ни симпатичны ему Кира с Лесей, своим принципам он ни за что не изменит.

И постепенно подругам надоело повторять своему другу одно и то же. Они оставили его в покое. И лишь наблюдали через окно за тем, как бурно кипит личная жизнь в доме у Алекса.

Глава 4

А личная жизнь самих подруг теплилась едва-едва. В поселке жили преимущественно супружеские пары. Причем многие были обременены энным количеством детишек. Алекс был приятным, но, увы, единственным исключением.

Кроме него, в «Чудном уголке» имелся всего один холостяк – угрюмый и нелюдимый Мишаня. Жил он в самом дальнем коттедже, занимая его один. Но при этом никакого авторитета не имел. На общих собраниях не показывался. В гонке за бонусами не участвовал. И как заселился в «Чудный уголок» в момент его основания, так и задержался на первом уровне, не стремясь подняться выше.

Из своего дома он почти не выходил. И приударить за подругами явно не собирался. Да и вообще он был типичный бирюк. Никто к нему не приезжал. И сам он почти никуда не выбирался. Только изредка ездил в город, как полагали подруги, за продуктами. Да и тут Мишаня предпочитал обходиться тем, что могли предложить ему местные магазинчики.

Так что в этом плане перспектив в поселке у подруг почти не было. И не нужен им повеса Алекс! И угрюмый зануда Мишаня тоже не нужен. Тем более что у Киры имелся Игорек. А у Леси – Славка. Оба молодых человека работали на заводе по производству мебельной фурнитуры. Игорек трудился на складе. А Славка заведовал одним из цехов. И, по глубокому убеждению подруг, что-то эта парочка у себя на работе мухлевала. Потому что не могли кладовщик и начальник маленького, можно даже сказать, крохотного цеха получать столько денег, сколько имели эти двое! Не могли, и все тут!

– А мы и не скрываем. Да, мы делаем левые заказы! – говорили ребята.

– И для кого? – спрашивали девушки.

– Для разных людей.

– Но как же вас не ловят?

– А у нас все сходится. Металл ведь можно купить совсем недорого. В любом пункте приема металлолома. Переплавить у знакомых в кузне. И из готового листа наштамповать ручек, задвижек и петель на о-го-го какую сумму! Хозяину от этого ни жарко ни холодно. А мы продаем наш товар немного дешевле заводской цены. И многие магазинчики охотно берут его именно у нас, а не на самом заводе или тем более у оптовиков.

– Но это же мошенничество! – уверяла их Кира.

– Махинации! – добавляла Леся.

– Аферы!

– За это можно и срок схлопотать.

Но, как Алекс не желал слышать то, что было ему неприятно, так и Игорек со Славкой дружно глохли, когда подруги пытались объяснить им всю недальновидность такого образа жизни.

– Кто не рискует, тот не пьет шампанское! – обычно отвечал на все упреки подруг Славка.

К слову сказать, шампанское он не пил. А пил виски и коньяк. Причем не просто виски, а обязательно самое дорогое виски. И не просто коньяк, а только десятилетний или даже старше.

– И охота тебе тратить деньги на такое дорогое спиртное, – ворчала на него Леся, как бы намекая, что лучше бы Славка меньше пил, а больше уделял бы внимания и финансов ей, Лесе.

Потому что зачастую бывало так, что, прогуляв накануне все свои деньги, Славка наутро стрелял у Леси то пятьсот рублей, чтобы доехать до работы, а то и тысячу, чтобы еще и пообедать. Лесе было не жалко, но что это за манера – спускать все до копейки? И конечно, Славка забывал возвращать долги. Что ему пятьсот рублей! Он же оперировал исключительно десятками тысяч. Такая мелочь просто была ниже его внимания. Но пятьсот да пятьсот – вот уже и тысяча. А та, в свою очередь, превратилась постепенно в пять тысяч, а потом и в десять. И Леся начала задумываться – а нужен ли ей такой молодой человек? Особенно если учесть, что пил и гулял Славка не с ней, а со своими приятелями. А вот наутро деньжата стрелял почему-то именно у нее.

– С кем пил, у тех и занимай, – заявляла она ему.

– Как ты не понимаешь! У ребят тоже голяк. Вчера в казино все подчистую спустили! – отвечал он.

И скажите, какое ей дело, что они все спустили в казино? Ровным счетом никакого! Ей из этого казино он даже коробка спичек не принес!

У Кириного Игорька была другая страсть. Он деньги не тратил. Он их копил. Копил самозабвенно и постоянно. Поэтому в казино и ночные клубы он даже не заглядывал. Все вечера проводил дома. И норовил обязательно завалиться к Кире для того, чтобы поужинать у нее, как говорится, на халяву.

В конце концов Кире это тоже надоело. Почему она должна кормить этого великовозрастного обалдуя, каждый день готовя ему разносолы да еще выслушивая критику, что сосисок с вермишелью он не хочет, а хочет свиную шейку и жареную картошечку?

– Ну, знаешь! Ты бы хоть раз принес эту картошку! Знаешь, какая она тяжелая? Я и так каждый вечер волоку домой неподъемные сумки, чтобы тебя накормить. А таскать картошку – это уже выше моих сил. Покупай сам!

И Игорек купил на следующий день картошку. Целый килограмм. Так и принес его в бумажном пакете, страшно собою гордый.

Поэтому неудивительно, что подруги восприняли переезд в коттеджный поселок как некоторый отдых от утомляющих их кавалеров. Не нужно думать, что Игорек и Славка совершенно отпали. Но все же они стали приезжать к девушкам уже не так часто. И подруг это не только не огорчало, а даже наоборот, радовало.

Но в этот вечер к ним заявились оба красавца. Приехали они вместе. Вернее, Славка привез Игорька на такси. Своих машин не было ни у Славки, ни у Игоря. Первый не успевал копить, спуская все деньги на пьянки и гулянки. А второй хоть и накопил уже на пяток машин, все равно не мог расстаться даже с одним рубликом. Что уж там говорить про машину, на которую этих рубликов нужно было никак не меньше ста тысяч.

Славка приволок с собой бутылку виски, которую сам же и выпил. А Игорек преподнес дамам цветы – поздние полевые ромашки и колокольчики плюс желтые лютики, сорванные им в поле, по дороге к подругам. Сочетание цветов было очень даже симпатичное. И травкой Игорек украсил свой букет, не поленился ее надергать. Так что подруги оценили его усилия и старательно попытались прогнать мысль, что он мог бы уж расщедриться и на самые дешевенькие, но все же садовые цветочки.

Обычно Игорь не пил. Ну, это если они с Кирой случайно заходили в магазин – там Игорь был и трезвенником, и язвенником, и вегетарианцем. А вот когда Кира готовила жареную свинину, политую острым соусом, и подавала ее с холодным пивом, то Игорь ее почему-то лопал, даже не вспоминая про свою язву, вегетарианство и непринятие алкоголя.

Вот и сегодня он забыл о том, что ведет исключительно трезвый образ жизни. И налакался Славкиного виски до состояния нестояния. Славка был покрепче. Или у него была закалка получше, все же он пил куда чаще, чем Игорь. Но и он вырубился ближе к полуночи.

– Тьфу ты! – с отвращением глядя на кавалеров, растянувшихся на ковре в гостиной, произнесла Леся. – Что за мужики пошли?!

Кира собралась было что-то ответить, но как раз в этот момент из дома Алекса донесся истошный женский крик. Он был один-единственный. И длился никак не больше секунды. Так что подругам даже показалось, что ничего и не было.

– Не пойму, вроде бы кричали? – неуверенно произнесла Кира, посмотрев на Лесю.

– Ага! Вроде бы.

– У Алекса?

– Мне показалось, что крик донесся именно оттуда.

Подруги переглянулись. Крик был один-единственный, да. Но не было похоже на то, что кричали от удовольствия. В голосе слышался страх и мольба о помощи.

– Тебе не кажется это странным?

– Кажется.

– Обычно девушки Алекса не кричат. Во всяком случае, так не кричат.

– Ага.

– Может, сходить и проверить?

– Лучше сначала позвонить.

Подруги набрали номер Алекса и стали ждать ответа. Ответом был голос автомата, который сообщил, что абонент вне зоны доступа.

– Я бы тоже отключила телефон, если бы у меня в гостях был мужчина. – И, кинув укоризненный взгляд на лежащие на ковре и громко храпящие тела их гостей, Кира подумала и уточнила: – Настоящий мужчина!

Но Леся держалась настороже.

– Алекс так никогда не делает, – сказала она. – Гостья у него или нет, а телефон у него постоянно включен. Вспомни, сколько раз он жаловался, что, пока он с одной, другие обрывают ему весь телефон. Максимум, что он может со своим телефоном сделать, это отключить громкость и вибровызов.

– Вот видишь!

– Но звонки его телефон все равно принимает.

– Сейчас у него телефон выключен.

– Вот это и подозрительно.

– Давай попробуем звякнуть ему еще разок.

Девушки попробовали, и даже не раз. Они позвонили Алексу подряд целых пять раз с Кириного мобильника. И два раза – с Лесиного. Но когда от Киры поступило предложение – взять телефоны у спящих Игорька и Славика и позвонить еще и с них, Леся взбунтовалась:

– Да что за церемонии! Алекс – наш хороший друг. И он наш сосед. Великое дело, перейти дорогу и спросить, все ли в порядке!

– Ладно. Если ты считаешь, что это будет правильно… Давай.

Одевшись и укрывшись зонтами, так как на улице принялся накрапывать дождик, подруги резво потрусили по дорожке к калитке. Потом они стремительно пересекли дорогу и оказались возле ворот коттеджа Алекса. И тут они снова замерли в нерешительности.

– Странно, что его собственные соседи ничего не слышали.

– Вообще-то да.

И подруги еще раз покосились на темные окна чужой половины коттеджа. У Алекса свет горел, а у его соседей – нет. Спят?

– Время позднее.

– Ага. И комендантский час.

Это напомнило подругам, что стоять посреди дороги среди ночи им не рекомендуется. Того и гляди, на них наткнется патруль Таракана, который регулярно обходил с дозором поселок, не менее трех раз за ночь. Причем время обходов менялось каждую ночь. И никто, кроме самого Таракана и патрульных, не знал, в какое время будут обходить они территорию ночью.

Подруги позвонили в звонок, приделанный на калитке. Бесполезно. Алекс не откликнулся.

– И что делать?

Но, толкнув калитку, Леся обнаружила, что та вообще не закрыта. Конечно, благодаря стараниям Таракана у них в поселке была тишь и благодать, но все же открытыми двери своих домов никто не оставлял.

– Войдем!

На участке девушкам показалось, что справа от них кто-то тяжело дышит. Но останавливаться в темноте и рыскать по неосвещенным закоулкам им как-то не захотелось. И они убедили себя, что им всего лишь чудится. Дождь к этому времени припустил со всей силой. И за его шумом им могло померещиться все, что угодно.

Дверь в доме Алекса тоже оказалась открытой. Не настежь, но маленькая щелочка, через которую пробивался свет, все же имелась.

– Очень странно, – сказала Леся.

– Зайдем? – предложила Кира.

– Неудобно без приглашения.

Но Кира уже входила в чужой дом.

– Ситуация диктует манеру поведения, – только и сказала она в свое оправдание.

– Ага, – откликнулась Леся. – Еще скажи, что цель оправдывает средства!

В доме у Алекса было уютно. Подруги любили бывать тут. Обычно они сидели вчетвером: Алекс, его очередная подружка и Кира с Лесей. Девушки пересказывали Алексу очередные зверства, на которые пошел Таракан, чтобы затруднить подругам путь к вожделенному второму уровню. Алекс смеялся. А его девушка не верила, что в наше время еще имеются такие раритетные экземпляры, вроде Таракана, поднимающие каждый будний день весь поселок ровно в семь утра, по звуку горна.

Но сегодня все было иначе. Не было слышно веселого голоса Алекса, смеха его девушки. Только где-то в дальней комнате играла тихая музыка. Да в гостиной догорали две свечи над праздничным угощением.

– Романтично, – замерла Кира. – Смотри, он заказал торт с сердечками. Значит, девушка ему понравилась на все десять баллов.

Подруги уже успели изучить нрав Алекса. И знали, что по угощению, которое он выставлял для своей очередной подружки, можно судить о степени его увлеченности ею. Для тех, кто нравился ему немножко, Алекс покупал дорогую коробку шоколада, но из тех коробок, которые можно приобрести на каждом углу. И с цветами он тоже особенно не заморачивался. Розы. Неизменные красные розы – тридцать штук, от которых бедные девушки млели, даже не подозревая, как невысоко ценит их самих Алекс.

Пройдя дальше, подруги обнаружили, что в ванной комнате на полу лежит халат, смятый и явно совсем недавно использованный. Халат тоже был для избранных. Не просто белый, голубой или желтенький, а нежного кремового цвета, с очень красивой вышивкой на рукавах и карманах. Халат для фавориток.

– Кто же у него был? В последнее время Алекс этот халат и не доставал ни разу.

Действительно, за последний месяц у Алекса не случилось ни одной большой любви. Все девушки, которых он приводил к себе в дом, с трудом дотягивали до шестерочки. Ни для одной он не заказал торта с сердечками и огромных розовых лилий, которые пахли так одуряще, что на ночь их приходилось выставлять на улицу.

– Да! А где же лилии? – спохватилась Кира. – Халат есть. Торт с сердечками есть. Парадный фарфор для избранных тоже на столе. А вот лилиями и не пахнет.

Но оказалось, что ими пахло. И еще как! Лилии источали свой горьковатый, очень сильный аромат в спальне у Алекса. Стояли они в огромной вазе муранского стекла, которая как нельзя лучше подходила для этих пышных красавиц. Ваза, в свою очередь, стояла на тумбочке. А та находилась прямо у изголовья кровати.

Возле вазы стоял неизменный портрет очень красивой дамы в витой рамке – матери Алекса. Судя по этой черно-белой фотографии, его мать была настоящей красавицей. Видимо, от нее Алекс унаследовал тот особый взгляд с чертовщинкой, который делал его таким неотразимым в глазах женщин.

– Как странно! Как он собирался спать? Тут же нечем дышать!

Окно в спальне было закрыто. И Кира первым делом распахнула его, так как иначе дышать в комнате было бы просто невозможно.

– И что дальше? Где же Алекс?

Это была загадка. Так как, несмотря на все праздничные приготовления, свидетельствующие о том, что сегодня у Алекса случился амурный вечер и он был сильно увлечен своей гостьей, постель стояла нетронуто-девственной. Покрывало не было снято. Подушки лежали строго симметрично, как их обычно устраивала тетя Галя – приходящая прислуга Алекса. И даже тяжелый шелковый полог не был приспущен.

– Куда же они делись? Алекс и его девушка?

– Вряд ли они ушли.

– Ага. Если бы ушли, то дом хотя бы заперли.

– И вообще, когда это случалось, чтобы девушка ушла от Алекса по своей воле?

– Ага! Ни за что не поверю в такое! Чтобы она съела торт. Выпила вина. Насладилась лилиями. А… А потом бы взяла и ушла?

На всякий случай подруги проверили гараж. Все три машины Алекса стояли там, выстроившись в ряд. Получив допуск к высшим уровням, Алекс первым делом использовал его для того, чтобы увеличить себе гараж. У всех остальных он был на одну, максимум на две машины. А у Алекса в гараже, в ущерб газону, саду и клумбам, свободно могли разместиться и пять, и даже шесть машин.

– Да и куда бы он поехал на машине? Только до ворот, рискуя нарваться на патруль и потом получить штрафные баллы от Таракана. За ворота его все равно никто без личного разрешения Таракана не выпустил бы.

И хотя последний явно благоволил к Алексу, зарываться парню все же не следовало. Никогда не знаешь, насколько возможно испытывать терпение Таракана. Теперь подруги уже знали, откуда у старика такая власть в поселке. В самом начале строительства «Чудного уголка» жильцы на общем собрании приняли единогласное решение: сделать их «Чудный уголок» действительно чудным.

– У нас не должно быть ни беспорядков, ни шума, ни прочих неприятностей. Этим мы насытились и при жизни в мегаполисе! Пусть у нас будет чуточку скучновато, но зато тихо и спокойно.

Ответственность за выполнение этой программы возложили на Таракана. Тому идея до того понравилась, что он внес в нее ряд усовершенствований. И в результате весь поселок жил по жесткому распорядку, разработанному Тараканом и одобренному советом жильцов. Многие из них уже съехали к этому времени, устав от такой «тихой» жизни. Но вновь заселившиеся были вынуждены подчиняться тому порядку, который был заведен в «Чудном уголке» еще до них.

Так что Алекс никак не мог покинуть поселок на своей машине. Так где же он был? Гулял со своей подружкой под дождем? Заказали такси и уехали в город? Но почему тогда они оставили дом Алекса открытым? И постель нетронутой? В чем был смысл любовного свидания и халата в ванной, если до интима дело не дошло? Девушка помылась, поела, вина попила и пожелала свалить?

Подруги снова вернулись в дом. И стали заглядывать во все комнаты подряд. Так они снова добрались до спальни. И замерли. Где они еще не были? Ах, да! Единственной комнатой, которую они не осмотрели, была хозяйская ванная комната, ну и подвал.

Но в подвал подругам среди ночи лезть страшно не хотелось. Во-первых, они не знали, где там включается свет. А во-вторых, цоколь у Алекса всегда был крепко заперт на большой замок, а где искать ключ, подруги опять же не знали.

Итак, оставалась ванная комната. В коттедже у Алекса было две туалетных комнаты. Одна для его гостий, и там подруги уже побывали, не найдя ничего интересного, кроме смятого халата. И вторая ванная комната находилась лично в распоряжении одного Алекса, где он приводил себя в порядок перед встречей с очередной любовницей.

Подруги там ни разу еще не бывали. Когда Алекс показывал им свои владения, он почему-то не повел девушек лишь в свою ванную комнату, ну, и еще в подвал.

– Пойдем?

– А что делать? Пойдем. А если он до утра не объявится, то и в подвал полезем!

Но лезть в подвал им не пришлось. Алекс был в своей ванной комнате. Он лежал там, прямо на сером кафельном полу. И если не трогать его, то можно было подумать, что он выпил лишку, устал и заснул прямо на теплом, с подогревом, полу, завернувшись в теплый махровый халат. Но подругам эта мысль почему-то в голову не пришла. Какое там – заснул! Алекс был таким живчиком! Хорошо, если он спал в сутки часа три или четыре. Ему и этого казалось слишком много. И чтобы такой человек взял и заснул на полу, когда в доме находилась красивая и молодая женщина, – поверить в такое было просто невозможно.

Подружки заговорили наперебой:

– Что случилось?

– Алекс, тебе плохо?

– Сердце?

– Сосуды?

– Голова?

– Спина?

Но Алекс продолжал безмолвно лежать на полу, изогнувшись спиной и оборотившись задом к подругам. И не отвечал. И не шевелился.

Кира первой приблизилась к нему и сдавленно охнула:

– Ох, ни фига себе!

– Что там?

– Подойди и посмотри. Нет, лучше не подходи!

Но было уже поздно. Леся подошла. И увидела то же самое, что и Кира. Алекс лежал на полу не потому, что он устал, заснул или у него прихватило спину. Он был мертв. И в его груди торчала рукоятка ножа.

– Он мертв?!

– Видимо.

– Но крови совсем нету.

Крови действительно было на удивление мало. В этом Леся оказалась права. Но все равно Алекс был мертв. Девушки убедились в этом, потрогав своего друга за руку. Пульс не прощупывался. И рука уже начала остывать.

Внезапно девушкам стало душно. Несмотря на то, что в соседней комнате было открыто окно, аромат лилий донесся до них. И у них страшно разболелись головы. Потом к горлу подкатила тошнота.

– Давай выйдем отсюда. Мне что-то нехорошо, – едва слышно прошептала Леся.

Кира и сама побледнела. И на лбу у нее выступила испарина. Поэтому она охотно послушалась подругу. И вышла из ванной, а потом и из спальни Алекса. Оказавшись подальше от трупа и от неистового аромата лилий, девушки немного оклемались. И, по крайней мере, получили возможность подумать о том, что им делать дальше.

– И что теперь? – прошептала Леся.

– Ты не знаешь, за находку трупа на территории «Чудного уголка» штрафные баллы начисляются?

– О чем ты только думаешь в такой момент! – ужаснулась Леся.

– Сама не знаю, – призналась ей Кира. – Но почему-то в голову все время лезут эти проклятущие штрафы. Вдруг Таракан решит, что это мы его… убили!

– При чем тут Таракан! Это будут решать совсем другие люди.

– Ну да, – закивала головой Кира. – Ну да, милиция. А они? Как думаешь, они не решат, что это сделали мы?

– У нас есть алиби, – напомнила ей Леся.

– Алиби? Какое еще алиби?

– Игорек со Славкой.

– И что? Они же спят!

– Но мы можем их разбудить и притвориться, что никуда и не уходили.

– А как же Алекс? Нельзя оставлять его тут одного!

– Нельзя.

– О! Придумала!

– Что?

– Мы вызовем милицию с его домашнего телефона. А потом сбежим к себе!

Некоторое время Леся раздумывала над предложением подруги. Но чем дольше она думала, тем привлекательней оно ей казалось. Ну, в самом деле, какая от них с Кирой польза следствию? Они же ничего не видели. Услышали крик и пришли. Даже не могут сказать, мужской это был крик или женский. Скорей всего женский. Но о том, что у Алекса в гостях была женщина, и женщина молодая и красивая, следователи догадаются и без посторонней помощи. Вот и пусть ищут эту женщину. Пожалуй, замучаются они, бедные.

Но, как только Леся размечталась о том, как славно они с Кирой выкрутятся из этой криминальной истории, Кира испортила все настроение подруги, воскликнув:

– Ой! А как же камера?

– Камера! О ней мы и не подумали!

Дело в том, что над входом на каждом коттедже в «Чудном уголке» висела камера наблюдения. Теоретически предполагалось, что хозяева дома, находясь в отлучке в городе или в поездке и вернувшись к себе в коттедж, смогут убедиться, что в их отсутствие к ним на территорию никто не проникал. Но так как в «Чудном уголке» стараниями Таракана царила обстановка железной муштры, о подобном нечего было и думать. И камеры, в общем-то, были бесполезной добавкой к общему антуражу.

Например, свои записи со своей собственной видеокамеры подруги не просматривали уже много недель. И, кажется, даже и не включали камеру. К тому же камеры находились всегда в одном месте, прямо у центрального входа, и контролировали дорожку к дому. Но остальная часть участка была вне их зоны видимости. И в коттедж можно было проникнуть через окна, подвальное окошко, а на участок – через стену соседского участка.

– Но мы-то с тобой входили в дом, как две умные клуши, через парадный вход! И наверняка камера нас запечатлела.

– Мы заберем пленку, и никто никогда ничего не узнает.

– Заберем! Легко сказано! А вдруг там, на пленке, помимо нас, есть и еще кто-то?

От этого предположения у девушек мороз пробежал по коже. Кто-то – это убийца! Но все их терзания оказались напрасными. Кто бы ни убил Алекса, он был человеком осторожным. И пленку из видеокамеры заботливо изъял.

– Вот так вот, – растерянно пробормотала Кира. – Пленочка тю-тю!

Но Леся не растерялась.

– Так чего же мы ждем? Пленки нет. И никто не видел нас тут!

– А соседи Алекса?

– Их нету! Я вспомнила, Алекс неделю назад говорил, что они улетели в Испанию.

– Так вот почему они не слышали крик! Их просто нету дома.

– Пошли, – поторопила подругу Леся. – Нечего нам тут делать. Звоним в милицию, отчитываемся о трупе – и гуд-бай!

Девушки торопливо набрали простой номер, сообщили об убийстве в поселке «Чудный уголок», назвали номер коттеджа. А потом рысью перебежали через дорогу обратно, в свой коттедж. И засели у окна – дожидаться результатов своей ночной вылазки.