Пепельный Цветок

– Нееет! – крикнула Вэлькири и бросилась между Брутом и паучихой.

Она попыталась применить магию барьера, думая, что им удалось снять защиту, которая блокировала способность колдовать. Но ничего не получалось. Эльфийка подумала, что это конец, зажмурила глаза и ждала смерти. Сначала раздался свист, голова закружилась, всё поплыло, и рассудок, казалось, покинул её. Но тут она ощутила очень тёплый пар, мягкий и приятный на ощупь мех, и услышала громкое пронзающее рычание. Открыв глаза, она увидела, что дряхлый старик превратился в огромного, в несколько раз больше, чем паук, медведя. Старые лохмотья на нём разорвались и упали на пол. Медведь в последний момент откинул её в сторону, огромной могучей лапой отразив удар чудовища. Паучиха попятилась назад, явно не ожидая встретить такого противника.

Медведь кинулся на неё и пастью оторвал две передние лапы, с корнем вырвав их из туловища. Чудовище взвизгнуло, оглушив эльфиек. Девочка подбежала к Вэлькири и от страха крепко её обняла.

– Я боюсь! – прошептала она.

– Не бойся. Мишка на нашей стороне! – улыбнулась эльфийка, но сама с опаской смотрела на происходящее.

Медведь всё кусал и рвал паучиху на части. Огромными, острыми, как бритва, когтями он полоснул её по голове, и половина глаз вытекла из глазниц на пол. Затем он прошёлся по её животу, и из него полилась едкая зеленовато-белая слизь. Паучиха завизжала от боли и попятилась назад, оставляя след из липкой жидкости. Лапы медведя стали прилипать к ней, и ненадолго он был обездвижен. Паучиха воспользовалась моментом и резким движением вспорола живот огромному зверю своей острой лапой.

– Дедушка, держись! – крикнули почти в один голос эльфийки. И ещё крепче вцепились друг в друга.

Медведь зарычал и кинулся на неё, чтобы добить. Во все стороны летели ошмётки паутины, капли едкой слюны и оторванные части лап паучихи. Наступив ей на голову, он выдавил оставшиеся глаза, словно желе, и без сил рухнул на пол. Эльфийки подбежали к нему и замерли. Не в силах помочь, они стояли и смотрели, как он, тяжело дыша, будто улыбался им.

– Я был рождён, чтобы вы выжили, теперь я это понял! – сказал медведь и с облегчением закрыл глаза.

Дыхание его стало тяжёлым. Оно постепенно перешло в стоны, стоны – в хриплое сопение. Эльфийки упали на колени и обняли его ещё тёплое тело. Плача и зарываясь лицом в мех, они лежали так какое-то время. Маленькие паучки разбежались, как только не стало их королевы.

Раздался звонкий удар. В соседней комнате что-то упало на пол. Они повернули головы и увидели кокон. Из него через щёлку выпала бляха в форме совы, держащей мышку. Это был Мэнфис… Вернее, то, что от него осталось.

Девочка встала, подбежала к шкатулке и прокричала:

– Мы всё сделали, как ты хотел! Почему ты не спас моего друга Мэнфиса и дедушку Брута! Ты плохой! Ты злой цветок! Ненавижу тебя!

– Две смерти в обмен на две жизни! Баланс соблюдён! Ты ещё поймёшь своё предназначение, дитя… – раздалось из

стен комнаты.

– Глупости! Неужели нельзя было забрать жизни этих тварей, этих пауков, в обмен на наши? – кричала маленькая эльфийка. Но голос уже молчал. – У меня никого не осталось. Был Мэнфис, и с дедой Брутом мы дружили. Я часто прибегала к нему на опушку, и он рассказывал мне интересные истории. А теперь я осталась одна…

Девочка села на холодный пол и, обняв колени, тихо заплакала.

Вэлькири подошла, присела и крепко обняла её. Поцеловала в волосы и сказала:

– Ты не одна, Леонэль. Теперь у тебя есть я! – улыбнулась эльфийка, и на глазах проступили слёзы радости.

Леонэль подняла голову и увидела взгляд Вэлькири, такой, каким мать смотрит на своё дитя, – добрый, нежный и любящий. Девочка зарылась лицом в волосы эльфийки и потихоньку стала успокаиваться.

Они просидели так, наверно, целую вечность и даже не заметили, как тьма вокруг рассеялась. Медальон на шее у Вэлькири вновь засветился ярким светом, и к ней вернулись магические способности. Проход открылся, и солнце стало проступать сквозь трещинки в потолке. Встав и обернувшись, они увидели тело старика, вновь принявшего человеческий облик. Он лежал в крови, но на лице читалось умиротворение. В соседней комнате лежал маленький кокон с телом мальчика.

– Наверное, нужно их похоронить? – спросила Леонэль.

– Конечно. Но сперва надо найти отсюда выход! – осматриваясь по сторонам, произнесла Вэлькири.

Эльфийки подошли к проходу, откуда изливался яркий свет, и увидели лестницу, ведущую на поверхность. Они совершенно забыли про шкатулку и про пепельный цветок. Поднимаясь по каменным ступеням наверх, они почувствовали облегчение. Взявшись за руки, они вышли из пещеры на свет, и каждая поняла, что внутри неё что-то изменилось. Шкатулка осталась стоять в пещере, пустой…

Спустя год Леонэль шла по опушке, где, казалось, совсем недавно сломя голову бегала наперегонки со своим другом. Звонкий смех и толчок в бок ненадолго выбили её из задумчивого состояния, в котором она находилась последнее время. Это пробежали мимо детишки, намного младше её самой.

– Побежали с нами, Леонэль? – крикнул кто-то из детей.

Она лишь слегка улыбнулась в ответ и молча пошла дальше. Каждый день она носила свежие цветы на могилы Брута и Мэнфиса. Они похоронили их на пригорке, и яркий солнечный свет всегда освещал поляну ниже. Огненные локоны будто переливались медным водопадом, когда лучик солнца их касался.

Вдруг она резко остановилась, как будто что-то почувствовав. С опаской посмотрев в сторону пещеры, она ощутила, как колкий холодок прошёлся по её спине. На вершине склона, прямо над пещерой, виднелись несколько силуэтов людей в балахонах.

– Здесь всё! Она забрала цветок, ритуал завершён. Запечатывай! – сказал один из них, затем повернулся, и на его руке сверкнул перстень.

Он ненадолго остановился, увидев, что его заметила маленькая эльфийка. Снял капюшон, и ей показалось, что он ей улыбнулся. Затем он исчез, словно никого и не было.

– Что ты там увидела, Леонэль? – спросила Вэлькири, подойдя и обняв девочку за плечи.

– Наверное, мне показалось, мам, – ответила она с улыбкой.

– Завтра научу тебя заклинанию барьера! Оно очень полезно, чтобы отразить любой урон, будь то магия или меч! – сказала Вэлькири и с улыбкой ущипнула Леонэль за бок.

– Ай! – засмеялась девочка. – А от твоих щипков оно тоже защитит?

– Вот и проверим! – подхватила смех эльфийка, и они вместе побрели домой.

Солнце было ещё высоко, и свет попал на серебряное украшение, которое, как заколку на платье, носила с тех пор Леонэль в память о погибшем друге. В её памяти исчезло все, что произошло в пещере, как и в памяти Вэлькири. На мгновение заколка превратилась в пепельный цветок, но тут же материализовалась обратно. Два глаза блеснули тысячами переливающихся искр. Это была сова, которая держала в лапах мышку.

I

КАМЕНЬ СНОВ

– Капитан! Главные ворота атакуют! Там почти не осталось людей, что делать?

– Убрать панику и взять себя в руки, солдат! Сколько человек обороняют пролом в стене?

– Примерно две дюжины, сэр!

– Половину уводите на главные ворота, я что-нибудь придумаю!

– Слушаюсь, сэр! – высокий светловолосый парнишка лет девятнадцати, облачённый в латные доспехи, которые были ему немного велики, побежал исполнять приказ.

– Где же их носит? Когда же прибудет подкрепление? – едва слышно прошептал капитан. – Так мы долго не протянем…

Капитан стражи, облачённый в чёрный пластинчатый доспех, украшенный золотыми вензелями, смотрел вдаль с высокой каменной башни замка Лунного камня. На груди блестел герб его дома: белый волк, воющий на луну, а на переднем плане – крупные цветы чёрных роз с золотыми шипами. Солнце садилось, и горизонт украшало яркое, ослепительное кровавое сияние. Отовсюду доносились звуки битвы. Лязганье мечей, свист пролетающих стрел и камней, огромные горящие снаряды, выпущенные из катапульты и требушета, врезались в стену и здания. Там и тут горели дома и постройки. Лошади визжали и вставали на дыбы, в надежде поскорее убраться подальше от происходящего. Кругом раздавались крики людей. Одни в панике бегали, не зная, куда спрятаться, другие пытались перевязать свои раны или оплакивали погибших. На замок напали внезапно. Разведка не сообщила о том, что на них идёт многотысячное войско, – и это не выходило у капитана из головы. Он лично видел днём на горизонте их аванпост – как на ладони виднелись стражники, сидевшие у костра в дозоре. Неужели предатели? Он до последнего не хотел в это верить, да и время для раздумий было не совсем подходящее. Враг был хорошо подготовлен. Парой выстрелов требушета стену пробили, и в ней образовался пролом, гораздо больший по размерам, чем главные ворота. До этого город, включая замок, имел почти что неприступную позицию на холме. Вокруг него был вырыт ров, в который провели реку. Попасть в замок можно было единственным способом – через высокий каменный мост с подъёмной частью у самых ворот. Теперь же, когда враг проделал громадную брешь в обороне, проломив часть стены, обороняться было крайне затруднительно. То место, куда пришёлся удар, как раз имело наименьшую толщину – за несколько дней до этого стену повредили и хотели начать перестраивать. Знать об этом могли лишь жители замка, снаружи это заметно не было. Стену проломили громадным камнем, выпущенным из требушета, кусок оторвало, и он упал в ров с водой, создав тем самым переход, словно мост. По нему небольшими отрядами постоянно перебирались группы нападавших. Поначалу их без труда удавалось скидывать в реку, обстреливая с соседних башен. А длинные пики стражников завершали удачную тактику обороны. Но численность была примерно двадцать к одному не в пользу обороняющихся. И постепенно враг очень сильно проредил и без того малый запас солдат.

«Где же мы просчитались? Как враг мог точно знать, куда бить? Раньше на нас приходили с подобным осадным орудием, и при попадании в любое другое место стена держала удар. Тут же она сложилась, будто была из хвороста», – размышлял капитан.

Он всё не мог понять, что могло привести к таким печальным последствиям и такой провальной обороне. Предатели, передавшие эту информацию врагу, или чистая случайность? Его рассуждения прервал камень, точно выпущенный по голове из ручного дальнобойного метательного оружия. Хоть голову и укрывал латный шлем с опущенным забралом, свист в ушах и головокружение он получил неслабые. Рассудок помутился, в глазах стало темнее, он схватился за голову руками и пытался глубоко дышать.

– Сэр, что с вами? Давайте я отведу вас вниз, чтобы осмотрели вашу рану! – подбежал солдат и схватил под руку капитана.

– Не нужно. Я в порядке. Возьмите лучше арбалет, – он жестом указал на лежащий недалеко арбалет, который выпал из рук убитого солдата, – цельтесь в пращников.

Он поднялся, взял в руки своё оружие и понемногу стал приходить в себя, как вдруг внизу послышались громкие звуки и треск разлетающихся камней. Стена с грохотом провалилась, и капитан вместе с другими солдатами упал вниз. Пролежав какое-то время, он нашёл в себе силы подняться и подобрал своё оружие – двуручный меч из чёрной драконьей стали, богато украшенный золотом и серебром. Драконью сталь умели изготавливать только истинные мастера кузнечного дела. Для её закалки применяли огромную печь, и сам процесс занимал чуть ли не сутки. Но результат оправдывал средства, и в итоге сталь получалась более прочной, стойкой к коррозии и имела чуть ли не вдвое лучшие качества обработки, а также приобретала чёрный оттенок и характерные только для неё разводы по всей поверхности. Если правильно заточить такую сталь и иногда обрабатывать и ухаживать, то лезвие останется острым надолго. Около рукояти имелся герб, такой же, как на доспехах, – воющий на луну белый волк. Это был наградной меч для торжеств и других мероприятий, и по-хорошему его не полагалось использовать в битве, но выбора не было.

От дома, где жил капитан, осталась лишь груда камней и тлеющие балки крыши. Выпущенный из катапульты горящий снаряд попал прямо в центр дома. И меч – это всё, что удалось быстро найти под завалами в самом начале осады.

В груди появилась сильная боль и, посмотрев на доспех, он понял, что его сильно помяло при падении. Быстро разрезав кожаные ремни по бокам, скреплявшие две половинки, он снял с себя нагрудный доспех. Он прошёл чуть дальше и услышал странные звуки, затем увидел громадную тень. В боковой стене замка зияла дыра. Что-то огромное выползло оттуда, затем поднялось на ноги и быстро убежало прочь. В ушах всё ещё свистело, и перед глазами стояла расплывающаяся дымка. Он толком не смог разглядеть это существо. Капитан решил, что потом займётся его изучением, и полез в пролом. Вначале было темно, и приходилось идти на ощупь. Затем он увидел свет и несколько фигур, яростно пытавшихся что-то открыть. Подкравшись ближе, он услышал разговор.

– Я не могу это открыть, попробуйте сами! Он намертво запечатан! – сказал самый высокий из них.

– Давайте все вместе, взяли! – три фигуры попытались сдвинуть каменную крышку гроба.

«Откуда тут гроб?» – подумал капитан и увидел позади них целый ряд усыпальниц, склеп и урны различных форм и размеров.

Это была тайная гробница под замком. Никто до сего дня не знал о её существовании и не спускался в неё, о чём свидетельствовала многочисленная паутина повсюду и толстенный слой пыли. Все урны были богато украшены драгоценными камнями и металлами, везде валялись золотые монеты, антикварные предметы интерьера и украшения. Он подобрался поближе, чтобы оценить ситуацию и решить, вступать в бой одному или позвать подкрепление.

– А как открыть эту каменную коробку, он тебе не сказал? – фыркнул высокий мускулистый воин.

Свет от факела в его руке осветил каменную плиту, на которой стоял гроб. Капитан заметил впадину интересной формы, как будто специально сделанную ложбинку, как для ключа. Форма напоминала птицу.

«Интересно, что это?» – подумал капитан и попытался ещё ближе подобраться, чтобы получше разглядеть находку.

– Подумаешь, каменюка! – заорал тот, что стоял посередине, и со всего размаху ударил по крышке гроба своей булавой.

Искры разлетелись от удара железа по каменной плите, и воина с булавой откинуло к противоположной стенке. Капитану показалось, что гроб засветился, словно он был окутан невидимым барьером.

«Вот нужный момент!» – подумал капитан и кинулся на захватчиков. Он сделал один большой рывок, поднял свой меч над головой, и лезвие уже летело на самого большого из воинов.

Острая боль пронзила его спину, а затем живот. Во рту появился привкус крови. В глазах вспыхнуло и затем сразу помутнело. Из живота торчало лезвие меча. С него стекала кровь и жидкость зеленоватого цвета. Капитан рухнул на пол. Захватчики резко обернулись на звук, и после того как он упал, увидели, как за спиной появилась небольшая фигура.

– Ну, вот и ты на что-то сгодился, червяк! – захохотал тот, что был повыше.

Все трое начали истерично гоготать. Затем разом замолчали и посмотрели на своего вожака.

– Сбросьте его в реку! – приказал вожак. – Если он не разобьётся о скалы, яд с меча закончит начатое.

– Не лучше ли оставить его тут? – сказал тот, что проткнул капитана насквозь. – Возиться ещё с ним…

– Всё дóлжно сделать точно так, как было в видении. Я видел его смерть в реке! Нельзя нарушать ход событий! Осталось только вспомнить, как открыть этот гроб. Я обязательно вспомню, нужно время…

Капитан не умер, но пошевелиться не мог. Он чувствовал, как всё тело будто сковал паралич. Последнее, на что он обратил внимание, был потолок. Он уже плохо видел, но через сквозные щели в потолке всё же смог разобрать витражные окна теплицы, которая стояла в саду, где он любил отдыхать, почитывая очередную книгу или просто мечтая о прекрасном. Его несли два здоровенных воина, головы на две выше его самого, хотя он был одним из самых высоких людей в своём замке. Когда его вынесли наружу, он увидел, что битва окончена…

Во внутреннем дворе замка ходили отряды врага и добивали всех уцелевших солдат. В дома, которые не тронуло осадным орудием, кидали подожжённые факелы. Кругом валялись тела убитых солдат и обычных людей. Из подвалов и погребов вытаскивали стариков, женщин и детей.

«Это конец», – подумал капитан и, смирившись с неизбежным, опустил голову.

Всплеск, прохладная вода и удар рёбрами о камни вернули капитана в сознание. Течение подхватило его и понесло прочь от осаждённого замка и позорно проигранной битвы. Он был в бреду и не хотел сопротивляться смерти. Всё, чем он жил, было уничтожено. Казалось, река нарочно издевается над ним и не даёт спокойно умереть. Несколько часов его бросало из стороны в сторону по извилистым порогам реки. Половина доспехов слетела с него от такой бурной скачки. Как вдруг течение стало ещё быстрее, затем и вовсе захватило его, словно щупальцами, утягивая на дно. Он полностью погрузился под воду, и тут его резким толчком выбросило из водопада в спокойное тихое озеро.Оставшаяся

часть доспехов слетела с него под водой, и вплывшее тело капитана прибило к берегу. Он был без сознания…

Открыв глаза, он подумал, что умер и попал в другой мир. Голова его лежала на чём-то мягком, и сверху вниз на него смотрели два сверкающих сапфира. Приглядевшись получше, он понял, что это глаза эльфийки. Они действительно напоминали искрящиеся сапфиры. Губы были настолько нежными и чувственными, что так и хотелось их коснуться. Серебряные локоны переливались на солнце и спадали искристыми водопадами на траву. Кожа была подобна бархату, и от её прикосновений внутри всё пылало страстью. Белоснежное платье с пикантным вырезом демонстрировало роскошную пышную грудь, которая поднималась от частого дыхания. На шее висел кулон в форме луны, и нежное тёплое сияние, исходившее от него, действовало успокаивающе.

– Вы пришли в себя? – ангельски нежным голосом произнесла эльфийка.

– Я умер? – с удивлением спросил капитан.

– Напротив. Вы ожили. Мы думали, что нашли утопленника, и вытащили вас на берег. Как вы здесь оказались, и почему так странно одеты?

– Мы? – он попытался оглядеться и заметил, что на нём остались лишь панталоны да разорванная рубаха.

– Это моя дочь Леонэль, – она указала на девочку лет пятнадцати. – А меня зовут Вэлькири! – улыбнулась эльфийка.

– Это, наверное, сон. Вы божественно прекрасны, и я уже давно должен был умереть от полученных ран и яда! – прошептал капитан и попытался встать.

– Вас ущипнуть? – спросила рыжеволосая девочка.

– Лучше не стоит. Даже если это сон, я не хочу просыпаться. Где я? – оглядевшись, спросил он.

– Это Хрустальный лес, а там, дальше, – девочка указала на тропинку, ведущую в лес, – наше поселение, Альтэнроуз.

Капитан осмотрелся по сторонам. Что-то знакомое и тёплое промелькнуло в его воспоминаниях. Но он никак не мог вспомнить, почему ему может быть знакомо это место. Резкий шум в ушах и секундное помутнение рассудка выбили его из колеи, и он пошатнулся.

– Осторожно! – подскочила Вэлькири и помогла удержаться на ногах. Она обхватила его руками и крепко прижалась, чтобы он не упал. – У вас нездоровый вид. Может, вам снова прилечь?

Их взгляды встретились, и ему показалось, что между ними проскочила искра. Эльфийка, тоже заметив это, резко отодвинулась от него и стала поправлять своё платье. На мгновение ему почудилось, что он знает её всю свою жизнь и что уже видел эти глаза. В следующую секунду он «вернулся на землю» и ответил:

– Нет, благодарю, всё хорошо!

Он опустил взгляд, затем дотронулся до живота и уже готов был ощутить боль, или, по крайней мере, увидеть рану от меча. Но там не было ни царапины, даже намёка.

– Странно. Где рана? Я прекрасно помню, как меня проткнули насквозь, со спины, отравленным мечом.

Эльфийки переглянулись и посмотрели на капитана, как на сумасшедшего. Леонэль сложила губы трубочкой и издала протяжное:

– Уууу… По-моему, кто-то перегрелся на солнышке…

– Я, кажется, помню это место, но всё не могу понять, где именно оно находится. На картах нет Хрустального леса, как нет и вашего поселения. Я точно помню: там отмечен огромный обрыв, а дальше – непроходимые болота.

– И не должно быть! – сказала Вэлькири и посмотрела вдаль. – Мы тщательно скрываем его от чужих глаз. Надеюсь, так будет и дальше? – эльфийка вопросительно посмотрела на капитана.

– Разумеется! – он хотел улыбнуться, но тут снова похожий приступ одолел его, продлившись в этот раз несколько секунд.

– Мне кажется, вам просто необходимо прилечь, – настояла Вэлькири и, подойдя поближе, ловко уложила его на траву. Голову она вновь положила на свои колени. – Так лучше? – улыбнулась эльфийка.

– Гораздо! – улыбался капитан. – И я решил второй вопрос из трёх, мучающих меня.

– Какой?

– Да у меня в голове всё крутятся три вопроса. Первый. Что это за место и почему я его знаю? Второй. Что это было такое мягкое, на чём я лежал? И третье…

– Вот нахал! – засмеялась эльфийка и изобразила, что даёт ему пощёчину. – А третий?

– Третий… – внезапно опечалился капитан. – Что было в том гробу и как его открыть? Я думаю, из-за него на нас и напали, сожгли и разрушили весь наш город, включая замок.

Эльфийки опять переглянулись. Девочка подошла поближе и спросила:

– Дяденька, с вами точно всё в порядке? Какой замок? Кто на кого напал? Вы о чём? Вы разве не из тех мест, где водятся ужасные монстры и существа? Там вроде бы нет замков… Ну, мне, по крайней мере, так говорили.

Она наклонилась поближе, и на её платье сверкнула брошка или нечто, похожее на заколку. Форма была точь-в-точь как у отверстия в каменной плите. Это был тот самый ключ, что мог открыть гроб, догадался капитан. Затем заколка на миг превратилась в переливающийся золотом и пеплом цветок, и снова, приняв форму совы, застыла.

«Вспомни – и будешь приглашён на танец смерти!» – прозвучало в его голове, и вновь в глазах ненадолго помутнело.

– Что вы сказали? –  удивлённо спросил капитан.

– Мы молчали! – в один голос ответили эльфийки.

«Да что ж такое-то!» – снова всё поплыло, и тут он вспомнил…

«Стояло солнечное утро, и весь лес позади бирюзового озера был одет в золотисто-красные краски осени. Тёплая погода радовала тело и глаза. Везде летали бабочки и маленькие птички. Слышалось ласковое пение птиц и шумные звуки водопада вдалеке. Старик в соломенной шляпе сидел на деревянном мостике и неспешно ловил рыбу.

– Викториан! Где ты, мальчик? Опять лягушек, что ли, ловить побежал? – стал жаловаться сам себе дедуля.

– Здесь я, деда, бегу! – маленький парнишка с густыми русыми волосами и веснушками пробирался сквозь камыши с огромной жабой в руках.

– Зачем ты их ловишь? – добрым и заботливым голосом спросил дедушка. – Отпусти, они ведь тоже живые создания! У них есть душа, и им может быть больно, как и нам с тобой.

– Я знаю, деда! Я не причиню ей вреда. Просто хочу проверить одну сказку! – сказал мальчишка и потянулся было поцеловать жабу.

– А ну брось! – вскочил дед, и от резкого движения его удочка упала в воду. – Хочешь, чтобы на губах появились бородавки?

– Фууу! – мальчик бросил жабу в воду. – А они появятся? Но мальчишки говорили, что если её поцеловать, то появится самая прекрасная девушка на свете!

– Появятся самые прекрасные бородавки на твоих губах! Уж поверь мне! – засмеялся дедуля. – А теперь помоги дедушке достать удочку, а то я её нечаянно утопил.

Мальчик подошёл к дедушке и спрыгнул с мостика в воду, чтобы достать удочку. Вынырнув с удочкой в руке, он случайно посмотрел в лес и увидел там фигуру. То была юная эльфийка в белоснежном платье. Нежно улыбаясь, она помахала ему рукой. Глаза блеснули, как два сапфира, и от кулона на шее появился блик. В следующий миг она исчезла, будто растворилась.

– Деда, а в том лесу кто-то живёт? – спросил мальчик.

– Нет, что ты. Там и двух шагов не ступишь, как сразу идёт огромный обрыв. А в самом низу, говорят, одни болота. Спускаться туда – полнейшее самоубийство. Да и слухи разные про тот лес ходят…

– Какие? Расскажи! – умолял мальчик.

– Ну, я слышал, будто кто-то видел, как там гуляет молодая прекрасная эльфийка. И что её красота пленит тебя навсегда, как только её увидишь. Но я не верю в эти бредни. Как по мне, если кто там и ходит, то ведьма старая и страшная. Грибочков насобирает, насушит, разотрёт, а потом в глаза порошком этим дует, вот мужикам и мерещится распрекрасная девица, да ещё и магию творящая налево да направо… Срамота, да и только! – хихикал дедушка.

– А я тоже слышал это от ребят в замке! И про эльфийку, и про магию.

– А я слышал, что у кого-то длинные языки и слишком буйная фантазия. Магия бывает только в книгах, запомни! – сказал дедушка и принялся набивать трубку табаком.

– Уже скоро начнёт темнеть, деда! Когда поедем домой?

– Вот сейчас раскурю это славный табачок, и поедем. А пока достань-ка из садка, что мы там сегодня наловили!»

Он вспомнил. В детстве он с дедушкой ездил сюда рыбачить. Он должен был бы радоваться тому, что знает теперь, как сюда добраться, но чувство тоски, боли и отчаяния сильнее остальных сжимали его сердце.

– Теперь я нашёл ответ на все три вопроса! – сказал подавленным голосом капитан.

– Ух ты! И что теперь? Вы получите выигрыш, или что? – развеселилась Леонэль. – А как вас, кстати, зовут? Вы не представились.

– Викториан. И ещё я вспомнил, что видел тебя один раз в детстве! – смотря на Вэлькири, произнёс капитан. – Ты улыбнулась мне, а потом исчезла.

– Красивое имя! – чуть застенчиво сказала Вэлькири. – Я помню, ты был тоже юн, но уже тогда я знала, что мы ещё встретимся. Я это почувствовала. А почему ты опечален?

– Я понимаю, что это должно закончиться, и что будет дальше, я не знаю, – ещё более подавлено сказал он. – А ещё я понимаю, что больше не увижу тебя, не услышу твой нежный голос и не дотронусь до твоего ангельского лица.

– Мааам, дай ему в бок, пожалуйста, или я сама! Что он нюни-то разводит? Всё же хорошо! Щас полежите, отдохнёте, а потом пойдём к нам домой! Мама вас накормит и спать уложит! Правда, мам? Подумаешь, голова закружилась! У меня вон вчера и не так кружилась, когда я неудачно врезалась в стену, применив новое заклинание телепорта, которому меня научила мама…

Вэлькири закрыла рот девочки рукой.

– Леонэль, что я тебе говорила о магии и о том, что никто не должен знать о ней?.. – На этих словах Викториана посетил очередной приступ головокружения, и тут стало совсем темно. Он словно падал в пропасть, и вокруг всё было как в тумане…