Читать книгу: «Иезекииль», страница 2

***

Свет сотен свечей постепенно возвращался в идеально круглую комнату, в центре которой до сих пор неподвижно стоял Кенхорн. И, хотя с момента разрушения невероятной картины израненного неба прошло уже достаточно много времени, разум демона по-прежнему отказывался принять сам факт допущенной им ошибки.

Вновь и вновь Кенхорн мысленно восстанавливал весь проделанный ритуал, но не находил в нём просчётов. Вновь и вновь он задавал себе один и тот же вопрос, но каждый раз, ища на него ответ, натыкался лишь на странную стену беспамятства, возведённую каким-то немыслимым существом в глубинах его разума. Всё казалось тщетным и могло бы продолжаться вечно, но в какой-то момент демон просто взял себя в руки, мгновенно отогнав и стерев из памяти все посторонние мысли и образы.

И вот, спустя каких-то два дня абсолютной потерянности и полного оцепенения, Кенхорн пришёл в норму, а затем медленно, всё ещё с трудом управляя своими закостеневшими конечностями, подошёл к огромному зеркалу из вулканического стекла, что висело неподалёку, дабы тут же попятиться назад, не веря собственным глазам и боясь того, что они только что увидели.

– Неважно выглядишь, Кенхорн, – прозвучал тем временем спокойный голос, хозяин которого, судя по отражению, сейчас стоял за спиной демона.

– Ты! Но как это возможно? – всё ещё не в силах поверить в увиденное, лишь тихо прошептал в ответ Кенхорн.

– Оо. Это долгая история, и сейчас на неё нет времени, – ответил всё тот же спокойный голос, в котором Кенхорн не мог отыскать даже слабого намёка на эмоции. —Да и к тому же, ты, наверное, уже сам догадываешься о том, почему я стою позади тебя в таком виде. Не так ли?

И хотя, слыша эти последние слова, Кенхорн уже понимал своё нынешнее положение, он всё же резко обернулся, ведомый последней надеждой на то, что отражение в зеркале, да и всё услышанное в итоге окажется лишь иллюзией, вызванной остаточным полем магической катастрофы.

Однако, как только он окончательно отвернулся от зеркала, на его плечи тут же легли две неестественно худые руки, и всё тот же спокойный голос произнёс.

– Увы, старый друг, я не иллюзия и не галлюцинация, вызванная твоим недавним перенасыщением магической энергией. Я абсолютно реален, и я жажду ответов на некоторые вопросы, – закончив говорить, Иезекииль уже открыто улыбнулся, и от этой улыбки Кенхорну впервые за долгое время стало страшно, ибо в ней он видел лишь тьму и смерть.

***

– Ну и на какие же вопросы ты желаешь услышать ответ? – спросил Кенхорн, садясь тем временем в красивое кресло, вырезанное из монолитного куска белого мрамора.

– Не прикидывайся глупцом, старый друг, – медленно и размеренно ответил Иезекииль, одновременно с этим занимая кресло напротив, —ибо ты и так прекрасно знаешь цель моего визита, поэтому давай опустим эти ненужные разговоры.

– Хорошо, если тебе действительно так важно это знать… – начав свой рассказ, Кенхорн всеми силами старался не показывать тот страх близящейся расплаты, что с каждым мгновением креп в его сознании, однако все его усилия в итоге оказывались тщетными и не были способны даже на миг успокоить его дрожащий голос. – В тот день, тридцать лет назад, я не пришёл к тебе на помощь только потому, что…

– Довольно, – это единственное слово, произнесённое вдруг Иезекиилем почти шёпотом, моментально сковало Кенхорна и даже не дало ему закончить. —Я уже говорил тебе, что не намерен выслушивать пустые разговоры. Тем более разговоры о давно минувших днях, поэтому забудь о прошлом и расскажи мне лучше о том ритуале, что ты провёл пару дней назад.

– Но как ты узнал? – с трудом веря в услышанное, проговорил вдруг Кенхорн, обрывая следующую фразу Иезекииля.

– Оо, это было не сложно, друг мой, – сказав это, Иезекииль сделал небольшую паузу, наблюдая за тем, как от каждого его слова прекрасное лицо Кенхорна становится всё задумчивее и мрачнее, а затем вновь продолжил свой рассказ. – Я просто с самого его начала укрылся в тенях этой комнаты и тихо наблюдал за тобой, хотя в итоге и запомнил лишь обрывочные образы и картины, из которых практически ничего не понял. Но, несмотря на это, твои действия меня очень заинтересовали, ив данный момент я жажду разобраться в них поподробнее.

– Не хочу тебя расстраивать, но ты уже знаком с таким типом ритуалов, – немного помолчав и обдумав при этом всё, произнёс наконец Кенхорн, – потому как то, что ты видел, было всего-навсего ритуалом по открытию портала… Однако, в отличии от всего прочего, этот ритуал был первой попыткой открыть портал не просто в другой город, а прямиком к источнику всей магии. Причём по задумке, через этот портал я мог бы протащить что-то из того места в этот, тем самым заполучив истинную силу и, возможно, даже поймав одного из Таящихся…

Таящийся… От упоминания этого существа, предположительно рождённого в самом источнике магии, воздух в комнате резко похолодел, а Иезекииль вдруг неожиданно для самого себя вздрогнул.

– Однако я ошибся, – продолжал тем временем Кенхорн, полностью поглощённый повествованием и не замечающий никаких происходящих изменений. – Потому как по ту сторону меня ожидало нечто странное и неописуемое. Нечто, чего я не могу даже вспомнить, не говоря уже об описании. Нечто, часть которого, как мне кажется, поселилась теперь в моём разуме. И самое странное было в том, что это нечто как будто поджидало меня. Оно знало, что я приду, и как только я попытался вытянуть из источника что-либо, оно отреагировало мгновенно, – голос Кенхорна тем временем начал дрожать и то и дело срывался на выкрики, ибо демон наконец понял, где именно он ошибся. —Это оно разрушило заклятье, которое я разрабатывал годы. Это оно пыталось стереть мой разум, но в итоге проиграло! ОНО…

Удар, быстрый и чёткий, словно молния, легко отключил сознание Кенхорна, тем самым спасая его от неминуемого разрушения. Однако, несмотря на всё вышеперечисленное, Иезекииль идеально рассчитал свои быстро гаснувшие силы, из-за чего отключение это оказалось временным и длящимся всего каких-то пару минут.

– Спасибо, —произнёс вдруг Кенхорн, стоило сознанию вновь вернуться к нему. – Но ты мог остановить меня раньше и не такими методами.

– Да, мог, – тут же согласился Иезекииль. – Но тогда бы ты не вспомнил главного.

– Главного? – не понимая, о чём идёт речь, переспросил Кенхорн.

– Того, как восстановить портал. И того, что ждёт за ним, – после недолгой паузы пояснил Иезекииль, а затем медленно поднялся из своего каменного кресла.

– Но зачем тебе нужно было, чтобы я это вспомнил? – всё ещё не понимая многого, вновь вопросил Кенхорн, в разуме которого тем временем постепенно высвобождались скрытые стенами беспамятства секции.

– А разве ты не понял? – в голосе Иезекииля впервые за всё общение послышалось нескрываемое удивление. – Что ж, тогда я объясню. Через две недели я снова найду тебя, и тогда ты откроешь портал к источнику магии. Портал, который пропустит трёх демонов туда и который можно будет восстановить спустя пару дней. Портал, который приведёт всю нашу расу в новое время.

– Но с чего ты взял, что я вообще соглашусь на подобное?! – поражённый словами Иезекииля, произнёс Кенхорн, при этом резко вставая с кресла. – Или ты забыл о том, что произошло тридцать лет назад?!

– Потому что нам уже нечего терять, старый друг, – словно не замечая последних слов своего собеседника, спокойно проговорил

Иезекииль, а затем резко отвернулся от стоящего Кенхорна и вновь накинул на голову капюшон своей полуистлевшей мантии. – Потому что нам нечего терять…

И именно с этими словами демон шагнул вдруг в ближайшую тень и исчез, оставив Кенхорна наедине с теми знаниями, образами и стремлениями, что окончательно пробудились в его голове.

***

Продолжая неподвижно восседать в своём мраморном кресле, Кенхорн молча наблюдал за тем, как догорают последние окружающие его свечи и как тьма приходит на смену их спокойному свету.

И хотя сейчас в голове демона постепенно зарождался хаос из мыслей, образов и воспоминаний, Кенхорн по-прежнему старался насладиться этими последними мгновениями покоя, которые, как он знал, вскоре должны будут исчезнуть, подобно сну.

Однако в итоге Кнхорну всё же не удалось даже такое простое действие, потому как спустя считанные минуты картина реального мира, отражающаяся в его иссиня-чёрных глазах, дрогнула и начала стремительно перестраиваться, словно изображение в калейдоскопе.

Впрочем, не прошло и мгновения с начала этой немыслимой перестройки, а Кенхорн уже знал, что вскоре предстанет перед его глазами, и знание это отнюдь не успокаивало демона, который, в отчаянной попытке оборвать подступающие воспоминания, вдруг неосознанно обратился к своему магическому дару и попытался освободить свой разум от оков.

И на удивление у него это получилось, и, как только он начал повторять про себя первые простейшие заклятья, они тут же подействовали и вновь вернули миру вокруг Кенхорна чёткость. Однако, несмотря на этот успех, Кенхорн не спешил радоваться произошедшему, потому как в опустившейся на комнату тишине он вдруг отчётливо уловил шелестящий голос, который с каждым мгновением звучал всё громче и чётче.

– Ммм. Кенхорн, как же давно я не навещал тебя… – каждое новое слово голос произносил по-разному, отчего вся его речь врезалась в память демона стальными иглами.

– Кто ты, и что тебе нужно? – с трудом унимая внезапно возникшую дрожь в голосе, спросил Кенхорн у окружившей его тьмы.

– Я тот, кого вы, в силу своей неграмотности, зовёте Таящимся. А точнее, я один из них, но тебе этого всё равно не понять, – после произнесения последних слов, голос вдруг издал слабый шелестящий звук, отдалённо напоминавший смех. – Впрочем, я пришёл сюда не за тем, чтобы объяснять тебе свою природу.

– Неужели? – собрав в себе частичку своих магических сил и тем самым избавившись от странного, парализующего воздействия голоса, произнёс демон, при этом перебив своего собеседника. —Тогда зачем же ты здесь?

– Для того, чтобы наконец открыть тебе глаза, смертный, – голос вновь неестественно засмеялся. – Ибо сейчас ты слеп и уязвим. А твои неудачи служат тому доказательством.

– У меня никогда не было неудач! – резко поддавшись своим нахлынувшим эмоциям, прокричал Кенхорн, при этом резко поднимаясь с кресла и инстинктивно призывая своё голубоватое пламя, которое теперь пульсировало на его сжатых кулаках. – Запомни! Никогда!

– Конечно, не было, – переливы голоса мгновенно сделались успокаивающими, и Кенхорн тут же отчётливо ощутил, как тьма вокруг него начинает медленно обволакивать всё его тело. – Ведь ты не мог допустить тех ошибок, о которых ты вспомнил совсем недавно.

С каждым новым словом голубое пламя на кулаках Кенхорна потихоньку угасало, и вскоре демон сам не заметил, как вновь оказался в кресле.

– Однако как тогда объяснить крах твоего недавнего ритуала? Как объяснить весь тот хаос, вдруг возникший в идеальном построении рун? И, наконец, как объяснить все дальнейшие действия того, кто совсем недавно был здесь? – закончив говорить, голос снова засмеялся, правда Кенхорн уже не обратил на это внимания, ибо сейчас его разум пребывал в смятении.

– К чему ты клонишь? – после небольших раздумий спросил он.

– Ммм. К тому, что твой ритуал был разрушен не из-за банальной ошибки в расчётах или построениях, как совсем недавно внушил тебе Иезекииль. А так же к тому, что это некто со стороны привнёс хаос в твою работу.

Мгновенно проанализировав услышанные слова, Кенхорн вскоре понял, о ком именно говорит его невидимый собеседник.

– Но зачем ему это? Ведь я всегда был на его стороне, и даже тогда, тридцать лет назад, когда большинство моих собратьев отвернулись от него, я остался верен! – не замечая, как его спокойный голос вновь начал дрожать и постепенно срываться на крики, вновь произнёс демон.

– Однако же ты не помог ему, и теперь он хочет использовать тебя в своих целях, – голос вдруг изменился, и Кенхорн не сразу уловил в нём нотки нетерпения и гнева.

– Ты не можешь знать наверняка… – поддавшись словам неведомого собеседника, прошептал он тем временем.

– Ммм. Верно, не могу. Но, несмотря на это, я способен показать тебе кое-что, что может изменить твоё мнение, – голос вновь

засмеялся, но теперь его смех стал настолько мощным, что у демона мгновенно потемнело в глазах.

А когда же зрение вновь вернулось к Кенхорну, то первым, что он увидел, стал свет голубого пламени, спокойно горящего во тьме, которая вскоре начала постепенно отступать, открывая взору демона ранее скрытые в себе образы, что всего через пару мгновений изменят всю его жизнь.

Ну а пока Кенхорн молча внимал тем картинам, что вызывал в его сознании голос неведомого существа, таящегося за гранью привычного мира, в нескольких километрах от его прибежища, среди каменных завалов и бесплодных равнин, Иезекииль наконец-то достиг своей цели —огромных врат цвета ночи.

Вторая глава

Внутри огромного и идеально ровного туннеля было так темно, что даже привычные ко мраку глаза Иезекииля с трудом могли разглядеть хоть что-нибудь впереди.

– Ты точно уверен в правильности своих видений? – наконец спросил он после пары минут раздумий, и его голос, отражённый от гладких стен лежащего перед ним тоннеля, вдруг эхом разнёсся по безжизненным окрестностям.

– Если бы я сомневался в них, то никогда не привёл бы тебя сюда, – в речи стоящего неподалёку Верона демон невольно уловил скрытые нотки лжи, однако из-за какого-то внутреннего чувства не обратил на них внимания.

– Тогда, если ты так уверен в своей правоте— снова немного помолчав, заговорил Иезекииль. – Можешь возвращаться назад и оставить меня одного.

И, сказав эти слова, демон медленно поднялся на ноги, а затем, не обращая больше ни на что внимания, подошёл ко входу в тоннель, который ещё совсем недавно был сокрыт от глаз посторонних огромными чёрными вратами, створки которых были стилизованы под окружающие их камни, отчего заметить их было практически невозможно.

– Хорошо. Но прежде чем уйти, позволь мне дать тебе один совет, – оборвавший дальнейший путь Иезекииля голос Верона вдруг превратился в еле слышимый шёпот. – Если ты найдёшь его уже мёртвым… Прошу тебя, подумай, прежде чем оживлять его. Ты должен помнить его силу, и ты должен помнить сказанное мной.

Демон хотел сказать ещё многое, но не успел, ибо не прошло и мгновения с начала его речи, а Иезекииль уже ступил во мрак тоннеля и моментально в нём растворился.

И хотя подобный жест мгновенно привёл Верона в ярость, в конце концов он всё-таки смог сдержаться и молча покинуть то безжизненное плато, под которым вот уже тридцать лет был сокрыт древний и величественный город, чьё имя уже давно стёрлось из памяти живущих.

***

Повинуясь скорее своим обострённым чувствам, нежели ущербному зрению, Иезекииль медленно шёл по идеально ровному тоннелю, уходящему, судя по ощущениям, с каждым метром всё глубже и глубже под землю.

Сейчас в сознании Иезекииля впервые царил покой, однако именно он и настораживал демона, привыкшего к постоянной борьбе с навязчивыми мыслями и своими внутренними страхами и эмоциями.

Впрочем, настороженность эта в итоге оказалось не беспочвенной, потому как почти у самого окончания пути разум Иезекииля вдруг резко отключился, уступая своё место остаточным картинам прошлых событий, что тут же возникли пред глазами демона.

И хотя Иезекииль был отчасти готов к подобному и быстро смог развеять эти картины, даже он в итоге оказался не в силах защититься от тех невыносимых мук, что они несли в себе…

Итак, всего за пару мгновений, за которые видения наполняли его разум, Иезекииль увидел одновременную гибель по меньшей мере трёх тысяч его собратьев, и каждая смерть оставила свой отпечаток на его израненном сознании.

Он увидел, как горящий белый город неумолимо рушится, и почувствовал нечто, участвовавшее во всём этом.

Нечто, к которому он и направлялся.

Нечто, которое до сих пор дремало где-то в лежащих впереди руинах и которое раньше Иезекииль называл братом…

***

Всё ещё поражённый увиденным, Иезекииль продолжал безвольно шествовать во мраке и тишине, пока наконец не врезался во что-то твёрдое и невероятно гладкое.

Мгновенно пробуждённый этим внезапным столкновением, демон тут же принялся бегло ощупывать возникшее перед ним препятствие, попутно проверяя свои догадки, и вскоре его сознание вновь пришло в норму. А затем Иезекииль вдруг понял, что же именно находится сейчас перед ним. И осознание этого тут же заставило его содрогнуться.

– Так значит я уже добрался до тебя, Безымянный город, – вновь собравшись с мыслями, прошептал Иезекииль, неуверенно касаясь небольшого каменного углубления, про которое ему недавно поведал Верон. – Ну что ж, теперь я хотя бы знаю, что ждёт меня впереди, и это несколько облегчает мне задачу.

И, сказав это, Иезекииль резко надавил на скрытые в углублении рычаги, а затем осторожно и быстро попятился, дабы не мешать беззвучно открывающимся створкам огромных чёрных врат.

Однако то, что встретило его за ними, не шло ни в какое сравнение даже с теми красочными картинами прошлого, что совсем недавно чуть было не разрушили его разум, потому как тут и там, в огромной, полностью раскрывшейся перед Иезекиилем пещере, своды которой были недоступны взгляду демона, высились белокаменные руины некогда красивейших зданий, среди которых, словно куклы, беспорядочно валялись искажённые, изорванные и нетлеющие тела, облачённые в чёрные и белые доспехи.

Но далеко не эти образы были самыми пугающими в той картине абсолютного запустения и смерти, что предстала сейчас перед Иезекиилем. Нет. Самой пугающей и самой неестественной в ней была лишь одна деталь: огромная, одиноко стоящая в самом центре Безымянного города пирамида, сложенная из чёрного, словно ночь, камня, который при этом немыслимым образом испускал слабый зеленоватый свет.

И, впервые увидев это единственное уцелевшее сооружение, Иезекииль сразу же ощутил уверенность, что именно в нём и находится то, из-за чего он проделал весь этот путь, однако вскоре чувство это сменилось сковывающим душу страхом, исходившим прямиком из тех видений, что ещё не окончательно позабылись демоном.

Но даже этот страх не смог остановить Иезекииля, который сразу же после окончательного раскрытия врат быстрым шагом направился прямиком в сторону одинокой чёрной пирамиды, попутно оживляя в памяти свои самые старые воспоминания и готовясь с их помощью к грядущим событиям.

***

Не останавливаясь и ни на что не обращая внимания, Иезекииль продолжал стремительно идти по широкой, сплошь покрытой трещинами и ямами мостовой, по обеим сторонам которой, подобно призракам минувших дней, высились руины белокаменных зданий, прежний облик которых демон помнил слишком хорошо.

– Неужели, это действительно то самое место? – невольно подумал Иезекииль, случайно бросив свой взгляд на остатки того, что некогда было прекрасным кварталом сотни магических башен. – Неужели я и вправду очутился в том самом городе искусств и науки? В городе белых башен и огромных библиотек? В городе вечного смеха и золотого света…

Размышления демона, грозившие в любой момент переполнить его разум, вдруг стихли, а сам он тут же остановился и замер на месте, скованный ощущением чьего-то незримого присутствия, которое немыслимым образом порождало в его сознании чувство вины, давно позабытое Иезекиилем.

И вот, не в силах больше бороться с этим вновь вернувшимся чувством, он начал медленно обходить лежащие вокруг него руины, пока наконец не отыскал то, что вызывало в нём смятение.

– Знаешь, а ведь ты последнее, что я ожидал увидеть здесь, – произнёс Иезекииль, а затем слегка наклонился вперёд и с грустью посмотрел в зелёные, широко раскрытые глаза демона, наполовину погребённого под грудой белых камней. – Однако кажется, что все мы рано или поздно должны в чём-нибудь ошибиться. Не так ли?

Сказав это, Иезекииль слегка улыбнулся, а затем медленно вытянул вперёд свою правую руку, которую тут же объяло алое пламя.

– Знаешь… мне действительно жаль, что всё так закончилось, – немного помолчав, заговорил Иезекииль, вновь обращаясь к бездыханному телу, некогда бывшему его близким другом, имя которого, так же как и название Безымянного города, уже давно стёрлось из памяти Иезекииля, – и поэтому я потрачу ещё немного своих сил на то, чтобы ты наконец стал свободным…

И словно повинуясь этим словам, пламя на руке Иезекииля резко вспыхнуло с небывалой силой, а затем мгновенно перекинулось на лежащего среди камней демона, который в ту же секунду обратился в пепел. И хотя весь этот ритуал не занял и трёх мгновений, после его окончания Иезекииль ещё долго стоял на месте, безмолвно взирая на могилу одного из самых преданных ему друзей и вспоминая о прошлом.

Но вскоре демон снова вспомнил об истинной цели своего визита, после чего тут же начал озираться по сторонам, пытаясь вновь увидеть ту чёрную пирамиду, что всё это время служила ему своеобразным маяком.

И хотя эти поиски не отняли у Иезекииля много времени, добраться до самой пирамиды оказалось для него трудной задачей, ибо весь оставшийся до неё путь оказался погребён под грудами камней и погасших световых кристаллов, что издревле освещали все демонические города.

Но в итоге, стоя уже непосредственно перед небольшими и прежде сокрытыми магией вратами, ведущими внутрь чёрной пирамиды, Иезекииль был отчасти рад подобным трудностям и с радостью преодолел бы их вновь, лишь бы только избавиться от того гнетущего чувства страха, что вновь пробудилось в его сознании и теперь сопровождало его повсюду.

И даже когда Иезекииль наконец-то ступил в длинный, залитый зеленоватым свечением коридор, который вскоре приведёт его прямо к последнему обитателю Безымянного города, страх в его сознании не растворился до конца, а только усилился, что ещё не раз поможет демону в его начатом пути.