Тая Грэй. Женщинам в космосе не место

Теперь это буксир

Тая прибыла на станцию «Земля-Спейс», где проходила практику на последнем курсе академии ВКС. Для упрощения, станцию называли просто «Земля-С». Были ещё «Земля-Оборонная», с первой по седьмую, на них располагались стационарные орудия и тяжело вооруженные корабли для защиты планеты, но на этих станциях Тая не бывала.

В одном из доков станции «Земля-С» стояло их отремонтированное судно, покрытое слоем серебряной краски. Поначалу Тая не узнала в нём старый корабль, но обойдя вокруг всё же распознала знакомые черты. А затем, когда Тая увидела название на борту, ей стало смешно. Корабль назывался «Неваляшка».

Откуда-то материализовался Ксеч и спросил:

– Нравится? Я просил, чтобы назвали в твою честь, но мне конечно же отказали.

– А раньше он как назывался?

– Да никак. Корабль и всё. Вон там, чуть пониже и левее надписи, раньше был серийный номер. Это и было название. Сейчас этот номер только на табличке внутри.

– Понятно, – протянула Тая.

– Как самочувствие-то? – поинтересовался он. – Зажила?

– Так точно! – вытянулась в струнку Тая, молодцевато козырнув.

– Вольно, – расплылся в улыбке Ксеч. – Пойдём внутрь, глянем что там.

Они поднялись через транспортный люк и принялись осматривать корабль. Изнутри он так же был окрашен, а в некоторых местах ещё и восстановлен перед этим. Но краска была нанесена наспех, в ней пестрели частицы мусора и пыли, по рельефу было ясно, что наносилась она прямо поверх старой краски, без подготовки поверхности. Но всё же было приятно видеть корабль посвежевшим.

На переборочных дверях появились трафаретные надписи и наконец стало понятно, что это вход в кают-компанию, а не какой-то сложный ребус. Реактор тоже обновили, заменив топливные элементы, но это было известно только со слов инженеров, а вот остальные изменения были наглядными. Красная труба стала теперь зеркальной, при ближайшем рассмотрении стало ясно, что это просто панцирь из нержавеющей стали, а под ним был слой теплоизолирующего материала.

На вопрос Таи, как же теперь лупить по трубе, инженер сделал озадаченное лицо и попросил его подождать. Он ушёл, а через пару минут вернулся ещё с тремя инженерами и попросил задать вопрос им. Тая повторила свой вопрос, они переглянулись и дружно расхохотались, в изнеможении держась друг за друга и не в состоянии остановиться, они пытались повторить её слова и начинали хохотать снова и снова. Тая обиделась.

Ксеч заметил, что вопрос, собственно, вполне логичный, на что изнемогающий от хохота начальник участка ответил, что не надо теперь никого лупить, клапан заменён с аналогового на электромагнитный, со сдвоенной системой, а значит и с двойной надёжностью. Он заметил, что это можно было сделать и раньше, но им никто не сообщал о проблеме с клапаном при техобслуживании.

– Ввиду катастрофической нехватки кадров, а также внедрения огромного количества автоматики, корабль давно уже не нуждается в четырёх членах экипажа, а значит и четыре каюты здесь ни к чему, – продолжил экскурсию начальник участка. – Мы просто удалили переборки, добавив вам пространства для отдыха. Так же мы сделали вход в санузел прямо из кают, при этом обе двери блокируются, при нажатии на блокиратор любой из них. А проход через коридор мы убрали и поменяли расположение приборов санузла, получилось просторнее.

– Да как же мы в туалет-то будем из рубки теперь попадать? – спросил Ксеч. – Через каюту переться дольше, а ну как не донесём?

– С этим порядок, – успокоил его инженер. – Мы сделали вам ещё один санузел у рубки, правда пришлось украсть пространство у кают-компании, но, думаю, вы это переживёте.

Ксеч подошёл к новой переборочной двери, открыл её и присвистнул: «Ну и дела».

– Как пользоваться-то этим? – спросил он.

– Чуть позже закрепим табличку с инструкцией, там всё просто.

У инженера на линзах очков допреальности появилось изображение, и он сказал:

– Командир звонит, я должен ответить, извините, – после чего удалился.

Ксеч и Тая заглянули в кают-компанию, затем направились в рубку. Панели управления кораблём были существенно обновлены, старые кресла заменили на современные, с массой регулировок и настроек, а когда Ксеч сел в одно из них и нащупав кнопки под сиденьем стал их нажимать, оно завибрировало, и он подскочил от неожиданности.

В этот момент вернулся начальник участка и с улыбкой объяснил, что кресла хоть и не новые, но зато с функцией массажа. На вопрос Ксеча откуда взялись кресла, последовал ответ:

– Да у нас тут почти всё с разбитых кораблей. Вы же их и будете теперь буксировать.

Ксеч вытаращил глаза:

– Как это?

– А вы не знали? Ну ничего, скоро проинструктируют, потерпите.

– Дык это же не буксир! – возопил Ксеч.

– Теперь буксир, – спокойно ответил инженер. – мы и двигатели вам заменили, и буксировочные крюки приладили посерьёзнее, а то у вас какие-то игрушечные были, на них только мелочь таскать.

– А масса наша? А жёсткость корпуса? У нас даже буфера нет, да нас же сомнёт как фольгу! – не унимался Ксеч.

– Как это буфера нет? – удивился инженер. – Вон его везут, – и он указал пальцем на движущийся в их сторону погрузчик.

Ксеч задохнулся от возмущения и, не найдя что сказать, вышел из рубки. Тая хотела отправиться за ним, но передумала. Вместо этого она решила изучить обновлённые панели.

Теперь панели первого и второго пилотов были идентичными, в них были встроенные голографические проекторы, что позволяло отказаться от использования очков допреальности при управлении судном.

В основаниях панелей Тая заметила дверцы, решив, что там коммуникационные щиты, она всё же решила заглянуть внутрь и с удивлением обнаружила там встроенные холодильники для напитков и снеков.

– Ого! – удивлённо воскликнула она. – Вот это сервис.

– Что? – переспросил инженер, завершив очередной звонок и подходя к Тае.

– Холодильник! Здорово.

– Ах это. Ну да, мы решили вас побаловать… вообще-то ребята просто заскучали, пока ждали поставки запчастей и заняли себя таким образом. Порой простои бригады оборачиваются такими вот сюрпризами. Кстати, на современных судах всегда установлен холодильник в рубке. Так что у вас теперь рубка как на крейсере, – улыбнулся он. – Но в основном мы работали с приборами, конечно. Электроника ваша была такой древней, что ужас просто. Мы заменили все приборы, которые только возможно было. Альтиметр пришлось оставить, да ещё кое-какую мелочёвку. Только альтиметр вам ни к чему теперь, посадок, кроме как на станции, вам не предстоит, но для порядка пусть остаётся.

Тая закончила осмотр рубки и отправилась на верхнюю палубу, в машинное отделение, как теперь гласила надпись на переборке и указатели. Решив не подниматься по скобам через люк, чтобы поберечь руку, она пошла через основной вход, который вёл через трюм. По пути она встретила Ксеча. Тот с недовольным лицом что-то бормотал себе под нос, а увидев её разразился тирадой о том, как его это всё достало. Из его монолога Тая уловила, что руководство переквалифицировало корабль, а Ксеч этим недоволен.

Посетив машинное отделение, она заметила инженеров, что-то калибрующих. Ксеч накинулся на них с расспросами и снова разорался, а Тая отправилась осмотреть каюты.

По сравнению с прежними, каюты казались просто огромными. Переборка, в которой скрывался шкаф и койка, была удалена и это пространство добавилось к удвоенному пространству каюты, в результате ширина каюты стала не два, а почти пять метров. Раскладную койку с ремнями заменили на полноценную капсулу для сна, а шкаф стал немного больше. Стол остался прежним, как и бронешторы иллюминаторов. А вот кресло обзавелось братом-близнецом. Панель тоже изменилась, хотя и осталась на прежнем месте, а вот панель, которая была во второй каюте, просто закрыли металлической пластиной. Тая, заметив это, поморщилась – могли бы и поэстетичнее сделать. «Хотя, можно тут приклеить зеркало», – подумала она.

Через вторую переборочную дверь вошёл Ксеч и принялся ворчать:

– Нет ты видела, да? Переборку убрали, а вторую дверь оставили. И плакаты коллекционные спёрли, ну что за люди! Игорь тоже пропал, бедолага.

– Игорь?

– Да паучок у меня жил. Я его Игорем назвал. Ну корабль вроде как чудовище, я Франкенштейн, а паучок… ну в общем не бери в голову, – смутился он.

– Хорошо, – Тая улыбнулась, – не буду. Что-то у меня голова болеть начинает от запаха краски. Пойду я, наверное, по станции пройдусь.

– Иди, я пока здесь побуду, а после схожу к полковнику, может он мне объяснит, что за хрень тут происходит.

* * *

Несмотря на протесты командира, их корабль всё же переквалифицировали в буксир, доводы о недостаточной пространственной жёсткости, массе и даже неудачном для буксира расположении двигателя, не возымели действия. Кораблей катастрофически не хватало, поэтому альтернатив не было.

Первым заданием было доставить искорёженный корабль к орбите Луны, для дальнейшей разборки на детали, а оттуда отбуксировать к «Земля-С» прицеп с грузом запчастей. Как оказалось позже, в качестве прицепа использовались выпотрошенные корпуса списанных кораблей, наспех подлатанные и способные сохранять целостность разве что, при символических перегрузках.

Теперь приходилось двигаться значительно медленнее и путь до Луны занял почти десять суток. Ксеч поначалу ворчал, но постепенно успокоился и даже начал шутить как прежде. Новшества ему нравились, за некоторым исключением. Когда он узнал про холодильники под панелями, долго возмущался жадностью отдела снабжения, который не предоставил подходящее для хранения в них продовольствие.

Тая, чтобы успокоить его, исхитрилась затолкать туда несколько квадратных коробок с концентратами соков. Хотя крепления были рассчитаны на круглые бутыли, они фиксировали весьма надёжно.

Вопреки опасениям, буксируемое судно неприятностей не доставляло.

Сцепка представляла из себя перекрёстно натянутые тросы из синтетических волокон, а в натяжении их держало магнитное поле, создаваемое мощными электромагнитами, встроенными в резиновый буфер корабля и ответные электромагниты, которые устанавливались на буксируемое судно. Одноимённые магнитные поля заставляли тросы звенеть от натяжения. Таким образом возможно было не только тянуть, но даже толкать груз в нужном направлении.

Кают-компания, которая в давние времена выполняла функцию столовой, теперь ещё вмещала оборудование для хранения и разогрева пищи, по сути, превратившись в камбуз. Ксеч, заметив это, простил инженерам всё, включая плакаты. Первым делом он нашёл и разогрел пиццу.

Доедая второй кусок пиццы, Тая слушала рассказ о том, как раньше люди бороздили космос, питаясь невесть чем и не имея возможности даже сварить кофе.

Она заметила, что прошлый их полёт именно так и проходил, на что Ксеч воскликнул:

– Вот именно! Радуйся, что гастрит не заработала или похуже чего!

Полёт до Луны прошёл спокойно. Поначалу они были заняты изучением произошедших с кораблём изменений, но постепенно новизна стала привычной. Обратный путь был тоскливо однообразным. Тая изнывала от скуки, да и командир, похоже, тоже заскучал.

– А ты думала у нас каждый полёт так весело будет как в прошлый раз? – усмехнулся он. – Привыкай к рутине. Я так и летал много лет. Правда у меня напарники всё мужики были, до тебя вот, молоденький такой, на повышение пошёл, запамятовал как его. А, вспомнил, Арвин! Всё на боевой корабль мечтал попасть, ох и надоел он мне – никакой фантазии, только бы приказы ему выполнять, да стрелять куда ни попадя. Типичный винтик боевой единицы. Заметь, не шестерёнка даже. Таким твердолобым везде у нас дорога. Дослужится до полковника, будет корабли губить, игнорируя рекомендации тех, кто ниже по рангу и пресмыкаясь пред теми, кто выше, поддакивая им и всячески заискивая. Тьху!

– А долго вы вместе летали? – осторожно поинтересовалась Тая

– Дохрена! – воскликнул Ксеч. – Дохренища даже. Почти год он мне на нервы действовал. Я, чтобы избавиться, дал ему великолепную рекомендацию, иначе бы этот болван ещё год меня донимал.

– Значит до повышения не меньше года налетать нужно? – огорчилась она

– Да по-разному бывает. У меня был напарник, того повысили через пару месяцев, кажется. Но тогда у Марса бои были, катастрофическая нехватка кораблей и бойцов, меня самого не перевели только по возрастным ограничениям. Здоровье-то у меня ого-го было.

– Ясно, – сказала Тая, а в душе кошки заскребли.

– Да ты не грусти! Получишь ты своё повышение скоро, ещё «Пегасом» командовать будешь. У тебя всего один полёт, а дело во какое толстое! – и он показал указательным и большим пальцем толщину, которой не обладала даже энциклопедия.

– Угу, конечно, – буркнула Тая.

– Да я тебе правду говорю! Видел я твоё дело, когда с полканом лаялся! – принялся доказывать он.

– Моё? – удивилась она.

– Да точно тебе говорю! Там имя твоё было на обложке. Дело толстенное, ужас просто! Вот увидишь, скоро тебя повысят.

– А зачем моё дело у полковника лежит?

– Да хрен его знает. Нас же под его командование перевели, может и дело он запросил, почитать. Обычно-то электронным файлом пересылают, а после и печатный вариант, чтобы дублировать записи на бумажном носителе. Хрен их разберёт, этих вояк. Давно уж от бумажек все отказались, а они всё ковыряются в них.

Тая промолчала. Вроде всё сказанное командиром было логично, но что-то её беспокоило.

* * *

Их вновь отправили к Луне, в этот раз Ксеч вытребовал подходящие для хранения в холодильниках снеки и напитки, а ещё он притащил откуда-то плакаты и наклеил их у себя в каюте.

Смена Таи подходила к концу, когда командир вплыл в рубку и сказал:

– Я ухожу.

– Куда? – не поняла Тая.

– На покой. Хватит с меня. Эта работа и раньше была отупляющей, а сейчас и вовсе обезьяньей стала. Мы тратим времени втрое больше, чем занимал этот путь раньше. И это при том, что наш корабль один из самых старых и медлительных. Меня эта рутина до альцгеймера доведёт. Мы тут вообще не нужны, корабль и автоматика водить может, задача проще некуда.

– Когда? – только и спросила она.

– Да как на станцию вернёмся, так сразу челобитную и подам. Убили мне радость от космоса, повышения не видать, а ползать по три недели до луны и обратно мне надоело, – махнул он рукой.

– Может передумаете? – неловко попыталась его отговорить Тая

– Да нахрен я тебе сдался? Дадут тебе в напарники молодого, энергичного юношу, закрутишь любовь с ним, будешь рассказывать какой у тебя командир противный был. Кстати, ты же понимаешь, что после моего ухода командиром корабля сделают тебя?

– Эмм.. не думала об этом.

– Ну вот подумай. Это повышение ведь. В общем, считай, что это очередной твой шаг к мечте. Ты девка умная, пробьёшься. Главное, не унывай. И дыши.

Шпион

Как только они вернулись на станцию «Земля-С», Ксеч отправился подавать «челобитную». Тая приуныла и решила сходить к теплицам. Их она нашла ещё во время практики и проводила там редкие часы свободного времени. Вид зелёных растений на фоне космического пространства за куполом из прозрачных полимеров, доставлял ей какое-то особое удовольствие.

Мимо сновали люди, в широких коридорах двигались погрузчики и прочие машины, было шумно, а хотелось тишины и уединения.

По пути она встретила нескольких знакомых, перекинулась парой незначительных фраз с ними. С удивлением узнала, что её однокурсник уже получил повышение, хотя ничего выдающегося он не совершил.

Войдя в теплицы, она немного расслабилась. Воздух был влажным и тёплым, в то время как на станции было прохладно.

Через полчаса она привела в порядок мысли и попыталась оценить сложившуюся ситуацию. В целом, Ксеч был прав: если он уйдёт, Тая получит повышение и станет командиром корабля. Но это был путь в никуда. Уж лучше служить на военном корабле мелкой сошкой, чем командовать бесполезной жестянкой.

Футляр с очками завибрировал. Она вытащила его из кармана комбинезона, вынула очки и надела. Звонил Ксеч с новостями. Он поинтересовался, где сейчас Тая, сказал, что скоро придёт и прервал связь.

Через полчаса он пришёл, и Тая поняла – что-то случилось.

Направляясь к ней, он озирался по сторонам. Подойдя ближе, он сказал лишь «пойдём» – и двинулся дальше. Шёл он размашисто, Тае приходилось семенить за ним.

– Слушай внимательно, – начал он тихо, – смотри не сболтни никому. И гляди по сторонам, чтобы ушей лишних не было.

Тая не понимала, что происходит, но кивнула.

– Полковник наш, тот ещё хрен, не хотел меня отпускать, но я макнул его мордой в свою выслугу лет и свои заслуги. Он, похоже, уже догадывался, потому что моё дело тоже лежало у него. В общем, листал он его листал, да на стол бросил, сказал звонок важный, ответил, а после умчался, ничего не сказав. Ну я как сидел в кабинете его, так и остался, думал, придёт скоро. Потом мне стало интересно, что же там в деле моём, решил я его поглядеть. Беру папку и тут вижу, лежит твоя под ней. Я ещё подумал, что странно это, до сих пор на столе у него твоё дело, а прошло ведь времени немало. И папка толстенная, во! – он снова показал указательным и большим пальцами невероятную толщину дела Таи.

– А дальше? – затаив дыхание спросила Тая.

– Ну вот, взял я, значится, твоё дело, а оно на голопроекторе лежало, оказывается. И тут видно стало голограмму с внутренней инструкцией, пометка «С», это секретно, значит. Текст дословно не помню, но суть такая – женщинам в космосе не место. Замедлить продвижение по службе женского состава или как-то так. А подписано адмиралом нашим!

– А вы не придумали это? – засомневалась Тая.

– Да шоб я сдох! Правду говорю, так и было всё! Я поглядел своё дело, положил всё как было, посидел ещё немного, но полкан так и не вернулся, ну я к тебе и рванул. В общем ты это, – он замолк, увидев, что в теплицы вошёл человек и принялся что-то делать с растениями.

– Рад был видеть, всех благ, потом увидимся, – заявил Ксеч громогласно, подмигнул ей и направился к выходу.

Тая пошла было за ним, но Ксеч, обернувшись, сделал страшное лицо, и она изменила направление.

* * *

Позже им удалось поговорить наедине. Ксеч посоветовал вызубрить устав и все служебные инструкции, чтобы найти способ получить повышение. При соблюдении всех формальностей, Тая могла бы добиться карьерного роста вопреки желанию адмирала. Отказать ей без причин не могли, поэтому шансы ещё оставались.

Полковник подписал заявление, но Ксеч мог уйти не ранее чем через две недели, поэтому предстоял ещё один совместный рейс.

Пришли тревожные вести со станций у Сатурна и его спутников. Часть персонала станции «Земля-С» откомандировали на «Сатурн-С», так же в ту сторону двинулись тяжёлые боевые корабли, класса «Коршун», которые несли на борту новейшее вооружение. Туда же направились два эсминца класса «Пегас», трюмы которых были заполнены термоядерными минами, мощностью в несколько гигатонн.

В результате, персонала на станции стало гораздо меньше, а оставшиеся люди были сильно встревожены и почти не общались между собой, если это не касалось служебных обязанностей. Все напряженно следили за новостями.

Кто-то из командования, чтобы разрядить обстановку, привёз на станцию собаку. Это была рослая доберманша, которая с любопытством исследовала каждый уголок и радостно неслась ко всем, кого видела, сначала обнюхивала, а после требовательно тыкалась в руку, вымогая ласки и угощения.

Некоторые сотрудники поначалу пугались, но после привыкли и даже стали сами подзывать её, трепать по загривку и чесать за ушами.

«Неваляшка» получила задание отправляться к Марсу с грузом деталей снятых с разбитых кораблей, а также с некоторым количеством продовольствия. Дабы не снижать скорость, всё это разместили в трюме, да так плотно, что попасть в машинное теперь возможно было только через люк возле рубки.

На Марсе имелось несколько десятков военных и исследовательских станций. Так же на планете было несколько шахтёрских колоний и одна фермерская. На орбите находились четыре оборонительные станции и одна ремонтно-транспортная. «Неваляшку» отправили к станции «Марс-О IV».

Путь должен был занять более месяца, из чего стало ясно – хитрый полковник решил задержать Ксеча на службе как можно дольше. Но тот и не протестовал, ведь это не унылое ползанье к Луне и обратно, а полноценный рейс.

Тая обрадовалась, узнав куда их направили, рутина и её уже начала утомлять.

Тая ожидала командира у кабинета медосмотра. Она уже прошла все процедуры и в ней бурлила жажда деятельности. Ксеч вышел довольно быстро, кивнул ей и направился по коридору. Тая засеменила следом.

По пути они перекинулись несколькими фразами, но командир был какой-то отстранённый и большую часть пути они проделали молча.

Тая держалась за поручень, пока лифт стремительно нёсся. Лицо у командира было непривычно серьёзное.

Двери лифта раскрылись, и они направились по коридору. Тая удивилась, людей почти не было, хотя обычно здесь было не протолкнуться.

Войдя в огромный ангар, они направились к своему судну, по-прежнему молча. У трапа стояло несколько крупных контейнеров, на одном из них был стикер с надписью «В добрый путь». Ксеч заглянул внутрь контейнера, там лежал облегчённый защитный скафандр без встроенного экзоскелета. Такой же был и во втором. Ещё один контейнер вмещал банки со сгущёнкой, батончики и плитки шоколада.

– Уважил, значит, – хмыкнула Ксеч.

– Ой. Что это? – удивилась Тая.

– Подарок от полкана. Знает, что я сладкое люблю. А скафандры я вытребовал для порядку. Хрен его знает, когда наше корыто развалится. Лишними не будут. А то в наших лёгких скафандрах мы только пару часов продержимся, да и то, если излучения сильного не будет, иначе вообще заживо сваримся. Да и старые они уже. Ладно, хватай свой, а я возьму эти два, – он закрыл контейнеры и крякнув, поднял их.

– Скафандры тут закрепим, у шлюза. А старые в контейнеры сложи, я вынесу сейчас. Не хватало ещё этот хлам с собой на Марс тащить, – сказал он, поднявшись на борт.