И, ложась на спину, изо всех сил дунул на пушистую голову одуванчика, будучи уверенным, что пушинки не долетят до адресата, но это было единственной возможностью отправить маме хоть какую-то весточку о себе. После чего Павел уже не мог сопротивляться векам, которые мгновенно потяжелели. Но, прежде чем закрыть глаза, он, глядя в небо, помолился о том, чтобы кто-нибудь спас ту женщину в сарае. Раз ему это не удалось.

Он закрыл глаза и позволил себе провалиться в пучину темноты.

III

Приближаясь к сараю, Бирюков услышав шорох, поднял оружие по направлению к двери, когда оттуда выскочила молодая светловолосая женщина.

– Не стреляйте, – она подняла руки перед собой, еле стоя на ногах.

Бирюков резко опустил оружие и подбежал к женщине, помогая ей спуститься.

– Что у вас там произошло?

Он пока не понимал, она потерпевшая, или виновница.

– Там два урода, – она показала пальцем на сарай, – пытались меня изнасиловать. Но на помощь пришёл какой-то мужчина.

Она стала искать глазами того, о ком говорила.

– И что дальше? – спросил он, держась так, чтобы в любой момент поднять оружие, если из сарая кто-то выскочит ещё.

– Я не знаю, меня один из них толкнул, и я потеряла сознание. Но похоже тот мужчина вырубил их

– Вы сами как?

Она дотронулась до затылка, потом посмотрела на руку, которая была в крови.

– Ох, – её зелёные глаза помутнели, и она пошатнулась.

Бирюков удержал её одной рукой.

– Держитесь, самое плохое позади. Идите по… кровавому следу. Там в конце вас встретит мой человек. Я предупрежу его.

– Хорошо. А где тот, кто меня пытался спасти?

– С ним всё в порядке.

«Надеюсь», – подумал Бирюков.

Женщина кивнула и осторожным шагом направилась в сторону кукурузных стеблей.

«Сейчас подойдёт женщина, помоги ей. Что там со скорой?» – написал Бирюков сообщение Гагунову.

«Принял! Скорая вот-вот будет. Ребята наши тоже».

Убрав телефон, участковый поднял оружие и уверенно поднявшись на крыльцо, ворвался в сарай.

Двое незнакомцев лежали без сознания. По их лысым головам, полицейский сразу определил, что перед ним те самые сбежавшие рецидивисты. Интересно, откуда они достали обычную одежду, вместо тюремной робы? Вероятно, украли или отняли у кого-то.

Он подошёл к тому, что лежал под завалами и ногой придвинул оружие к себе. Потом проверил пульс того, что лежал слева – жив. Вернулся ко второму и, посмотрев на руки лежащего, Бирюков замер. Безымянный палец правой руки преступника был укорочен на одну фалангу, а на самом пальце красовалась татуировка в виде черного черепа.

Спину пробил холодный пот. В теле мгновенно аккумулировалась, дремавшая до поры до времени ярость. Тут же в голове всплыли слова цыганёнка…

…На истошный крик прибежали соседи. Александра увела соседка, проживающая через дом – мать Павла. Вызвали милицию. Приехала скорая. Дом оцепили. Началась следственная работа. Когда тогдашний участковый – грузный мужчина с усами, вошёл в гостиную дома Марии Алексеевны, чтобы поговорить с сыном убитой, следом прибежал помощник участкового:

– Тут мальчишка цыган хочет поговорить с вами.

– О чём? Почему это не может подождать?

– Говорит, что он что-то видел.

– Хм. Пошли.

Он направился к выходу, потом остановился, посмотрел на Александра, снова перевёл взгляд на своего помощника и сказал:

– Приведи его сюда.

– Мне выйти? – спросила Мария Алексеевна.

– Нет, останьтесь.

Помощник участкового привёл чумазого мальчишку лет девяти.

Милиционер покрутил правый кончик усов, свободной рукой указав цыганёнку на стул:

– Садись. Рассказывай, что ты видел.

– Я… это… – запинаясь, начал мальчишка. – Женщина эта… ну его мать.