Читать книгу: «Всё против нас», страница 16

Глава 52

В моей памяти нет ни дня, чтобы в «Кристале» отдыхало мало человек. В клубе толпа. Разгоряченные тела освещают навязчивые вспышки стробоскопов. Ди-джей за пультом проигрывает современный хит Artik Asti «Девочка танцуй».

Я двигаюсь в такт музыке и стараюсь забыть Дамира. Ещё и слова известной песни как раз, как будто про меня.

«Ты надеваешь каблуки уже не для него

Не отвечаешь на звонки, в душе цунами, но

Ты – та, кто не возьмёт трубку

Даже если трясёт

Воспоминания по кругу

Да пошло оно к чёрту всё!» (слова из песни «Девочка танцуй»)

Дамир, Беркович, как ты мог? Ты не обещал повести меня под венец, ты не клялся в любви. А значит, ничего кощунственного не совершил, по сути. Но почему так больно в душе? Почему сердце снова и снова обливается слезами.

«Номер его в блок

В Инстаграме в бан

Он явно не тот, кто был Богом дан

А в душе зима, снегом замело

Этой ночью не до сна, но ему назло» ( слова из песни «Девочка танцуй»)

Дамир бесконечно посылает мне сообщения и в Фейсбук и в мессенджеры. Он ищет меня. Не спит, как ни странно. Ведь уже поздно. Зачем он ищет меня? Неужели не дождаться понедельника?

Пусть ищет. Все равно не найдет. Между нами огромное расстояние, к счастью.

Я много выпила, и я чувствую, что пол едет подо мной. В глазах мелькают звезды и яркие пятна. Ещё немного и свалюсь прямо на танцполе. Девчонки отрываются вместе со мной. Но они-то со своими бойфрендами, и ребята контролируют градус. А вот я сегодня предоставлена сама себе. Бабушку предупредила, что останусь ночевать у Оксаны. Так что я полностью свободна, и могу делать все что хочу. Только правда в том, что ничего не хочется. Паршивая была идея напиться в клубе. Сейчас мысли мои бессвязные. То и дело в голову лезет какая-то бредятина.

– Я пошла посижу, – кричу Оксане, танцующей рядом.

– Пошли, я с тобой. Ух! Упарилась.

Мы садимся за наш столик и делаем по глотку шампанского из высоких бокалов. Оно уже не лезет в горло, но лучше я буду чувствовать головокружение и глупое веселье, чем боль и предательство.

Дамир… Где ты? С кем ты! Что сейчас делаешь? Твою ты, Господи… Тьфу. Не думать. Не думать… Эх, не получается.

Мне так хочется сделать ему больно, чтобы он понял каково это, когда тебя предают. Но ничего не приходит на ум.

– Кир, ты что, спишь? – толкает подруга в бок.

Я клюю носом, и действительно уже лапы Морфея хотят забрать меня. Но я не сдаюсь.

– А, нет, нет. Я просто… прос-то прикрыла глаза. Оксан, я вот все думаю, как мне ему отомстить. А может мне ему позвонить, а? Вот прям ща-а-с… И сказать все, что я о нем думаю!

– Зачем? Что ты ему скажешь? Отстань.

– А скажу, что отдыхаю без него. И гуляю, открываюсь. И что он полный идиот.

– Зачем? Ты же хотела молчать и заблочить его. Так следуй своим правилам. Нечего расслабляться.

Рядом с нами фотографируются две девушки, и мне приходит гениальная идея. Ну гениальная она на пьяную голову. На трезвую, конечно, это ерунда.

– Эврика! Я сфоткаюсь с самым горячим парнем на танцполе и выложу в ленту Фейсбук. Пусть локти кусает. Пусть думает обо мне.

– Он итак о тебе думает. Звонит бесконечно, пишет. Тебе этого мало?

– Мало блин! Он спал с Юлькой!

– И что? Вы даже не встречаетесь!

– Ты на его стороне?

– Нет, он козел! Но не стоит ему вредничать.

– Нет! Стоит! Решено. Все, я пошла.

– Стой, куда, чудо!

Но я уже не слышу ее. Проталкиваюсь сквозь толпу незнакомых людей. И ищу глазами самого симпатичного парня. Желательно, чтобы он был ещё с красивой фигурой, чтобы Дамир знал, что не он один такой хороший… Черт, я схожу с ума. Но не могу держать уже в себе дикое напряжение. Если не сделаю что-то из ряда вон выходящее, то снова разревусь.

Взгляд падает на барную стойку, и там я замечаю вполне милого парня. Он стоит один и смотрит в толпу. Я смело подхожу к нему и широко улыбаюсь.

– Привет.

– Привет.

– Прости, мне нужна твоя помощь. Можешь со мной фото сделать. Пожалуйста, мне очень надо. Всего одно селфи! Где мы вдвоем.

Он хмурится, и я уже жалею о том, что подошла к нему. Горе луковое, черт.

– Да без проблем. Хоть сто фоток, – неожиданно соглашается незнакомец.

– Ура! Спасибо большое.

Подхожу к нему, и он обнимает меня за талию. Я изображаю безмерное счастье на своем лице. И, выставив вперёд руку с телефоном, щелкаю несколько раз.

– Спасибо, – благодарю, когда все закончила.

– Да не на чем. Если что, обращайся, – смеётся он.

– Окей! – бросаю я отвернувшись.

Медленно возвращаюсь к нашему диванчику. Не терпится натворить кучу делишек и позлить Берковича.

Оксана сидит в окружении Ольги и парней. Я занимаю место с краю и открываю свою страничку.

– Что ты задумала? Неужели получилось сфоткать парня?

– А то! Конечно, получилось. Сейчас как отправлю его на главную страничку новостей. Дамир следит, я уверена.

– Ну и дела. Одумайся, мать! Успокойся.

Щелкаю несколько раз по экрану, вставляю только что сделанное фото с парнем. И пишу надпись.

«А я отдыхаю, мне все по барабану».

Глупость получилась. Ну ладно. Может, он увидит и хоть немного расстроится. А заодно поймет, что на нём свет не сошёлся. Я тоже могу стать счастливой. Без него!

– Поздно. Уже сделала, – поворачиваюсь к Оксане и икаю. – Черт, я пьян как фортепьян.

Оксана смеётся, и я быстро подхватываю заразительный смех.

Смотрю на фото с парнем. А что? Ничего так вышло. С первого взгляда мы смотримся, как влюбленная парочка. И никто не догадается, что творится у меня внутри на самом деле.

Под фотографией появляется комментарий. Наверное, Танька. Открываю сообщение, и дух перехватывает:

«Ай-яй-яй, не боишься, что я совсем близко…»

Комментарий написал Дамир. Зря я не забанила его. И что он имеет в виду?

Глава 53

Дамир

Вывеска! Вывеска с названием «Кристал» на заднем фоне выдала Киру с головой. Спалилась, девочка. И что ещё за хмырь рядом с ней нарисовался. Надеюсь, он для нее ничего не значит?

Только бы успеть ее там застать. В этом городе я впервые, но навигатор работает исправно и показывает, что ещё три минуты, и я буду на месте.

Про то что она уехала, узнал случайно. Искал ее весь день, старался как сталкер выведать хоть у кого-то информацию. Но все молчали, как партизаны. Уверен, Таня знала, куда уехала Соболева. Но она упорно продолжала молчать. После нескольких часов сна снова поехал к ней и дерзко ворвался домой. На этот раз открыл ее папа и ответил более жестко. Но захлопнув дверь, забылся и громко начал обсуждать меня и свою дочь со своей женой. Называть меня плохим и так далее. В общем, ее отец неосознанно произнес главное, самое важное для меня. Через двери я каким-то волшебным образом услышал, что она уехала к бабушке. А дальше дело за малым. Приехать к ней и надеяться, что она прочитает мои сообщения. Но все оказалось куда проще. Она просто сглупила. Выложила фото с названием известного клуба.

Я сворачиваю с главной улицы и замечаю ярко освещённое невысокое здание. Это оно. Прибавляю газу, потому как просто не прощу себе столько километров бесполезной езды. Я обязан успеть.

Паркуюсь на территории и выхожу из «Хонды».

«Кристал». Очень хочу, чтобы это был единственный клуб с таким названием. Захожу внутрь и оплачиваю за посещение.

И как найти ее среди сотни людей? Как отыскать голубые самые необыкновенные глаза? Ее фигуру, ее голос. Я иду практически на ощупь. Стараюсь уловить ее смех или заметить движения рук в танце. Но нет. Ее нет.

Прохожусь по периметру, стою недолго у ди-джея и ищу. Ищу её. Нет. Нет ее. Нужно посмотреть все столики. Возможно, они сидят за одним из них.

Столы прозрачные, а диваны белые. На них хорошо видно посетителей. Первый – нет, второй – нет, третий, четвертый стол. Ее нет. Мельком кидаю взгляд на пятый…

И вот. Вижу. Темные волосы, чуть заострённый подбородок, носик, губы… Она. Кира! Черт подери, я ее нашел. Стою в немом ступоре несколько минут, не веря, что нашел.

Не уехала, словно не поверила мне. Я видел, она прочитала комментарий и тут же послала меня в бан. Не смог ещё раз отозваться на ее провокационный пост.

С ней сидят две девушки и двое парней. Того типа со снимка нет. Уверенно и быстро, ощущая дрожь во всем теле, подхожу к ней. Стою напротив и дышу через нос шумно. Рад! Как будто нашел сокровище, свой святой Грааль, пятый элемент. Как не назови, а все едино – любимая…

Она поднимает взгляд и смотрит так долго и не верит, точно призрак прошлого восстал из пепла. Так, наверное, и есть. Раз сбежала и не дала нам шанс.

– Кира, – надтреснуто ломко произношу. Под ложечкой бьёт колючим гвоздем. Скребёт горло, саднит ладони.

Молчит. Большие глаза подернуты дымкой алкоголя. На чуть влажных губах играет ухмылка.

– Кира, нам нужно поговорить.

– Нам? Это кому? Мне ничего от тебя не, не, не нужно, – заикаясь, отвечает. И машет рукой, прогоняя меня.

Да она в стельку пьяная.

– Упс, кто-то приехал. Кир, говорила же, что идея плохая… – говорит ее подруга.

– Норм идея. Беркович, что тебе надо? – резко произносит.

– Нам нужно поговорить. Пойдем в более тихое место. Ничего не слышно. Почему ты вообще сбежала?

– Прости, но у меня нет желания. Иди с Юлькой говори. И какого черта ты приехал за мной? Зачем?

– Кира-а-а… Какая нахер Юлька?! При чем здесь она? – не понимаю.

Кира красивая. На ней чёрное платье и туфли. Выглядит до невероятного сексуально. Так хочется ее обнять, вдохнуть волнующий запах, почувствовать тепло. Хочется, но девушка явно не готова мне это предложить.

– Уходи, я не хочу с тобой общаться, – прогоняет меня. Ее голос нетрезвый, она едва держится бодрячком.

– Кир.

– Иди к черту!

– Кир, да хоть объясни в чем дело? Ты сбежала? Прокатила меня, а обещала каток! Я думал, думал мы с тобой…

– Я все знаю. Про вас с Юлькой! Убирайся! Вон!

– Я не уйду. Я ехал столько километров, чтобы увидеть тебя… И… Вообще я тебя не обижал… Вроде бы…

И тут что-то бьёт прямо в мозг. Я кажется понимаю, почему она в ярости… Юлька с*ка постаралась. Это она чего-то напела ей.

Кира смотрит со злобой и разочарованием. Затем издевательски улыбается. Неожиданно хватается за голову и потирает виски. Прикрывает глаза. Мне кажется, она плохо себя чувствует.

– Одна секунда. И, и, и… И ты меня отпустишь, – наконец, дарит мне крупицу надежды на разговор.

Она медленно поднимается и, теряя равновесие, хватается за меня.

– Пойдем на свежий воздух. Мне плохо, – она утыкается мне в грудь. Я обнимаю ее и крепче прижимаю к себе.

– Девушки, мы на улице, – предупреждаю её подруг. Они с пониманием кивают.

Крепко держа под руку Киру, иду на выход из ночного заведения. Что-то мне подсказывает, что мы больше не вернёмся.

На улице людно, но спокойнее, чем внутри. Мы идём к летней веранде, чтобы там посидеть и поговорить. Киру шатает из стороны в сторону. И если бы не моя крепкая ладонь, которая удерживает ее, она бы уже упала.

– Тьфу, это же надо так надраться, – говорю тихо сам себе. Но Кира все слышит.

– Я праздновала!

– Что?

– Очередную подставу со стороны жизни.

– Хорошо отметила? М? Зачем же так много пить. Ты на ногах еле стоишь.

– Это не твое дело! Что хочу, то и делаю. Девочка танцуй, все пойдет нескоро… – поет она, размахивая рюкзаком в воздухе.

– Нет, мое! Теперь ТЫ мое дело! И вообще, зачем ты уехала? Почему не брала трубку? Не отвечала?

Я опускаю ее на лавочку, а сам встаю напротив нее. Кира облокачивается на деревянную спинку. Смотрит на меня с укором.

– Беркович, я задам всего один вопрос. Что тебе от меня нужно?

– Кира, мне нужна ты! Я хотел с тобой провести время, погулять и… Но все пошло против меня, снова не по плану. И ты сбежала…

– Хм, хотел погулять. А переспал с Юлькой, круто, да? Я думала у вас все в прошлом. Выходит, ошибалась, – горько замечает она.

– ЧТО? Совсем спятила! Кто тебе это сказал? Юлька? Ха-ха. Забавно. И ты проверила? Поверила, так? Не было! НИЧЕГО не было. Я ее скрутил и передал мамаше. Пусть сама разбирается с ней. А потом потом я поехал к тебе.

– Ха-ха-ха, сказочник! Дамир перестань. Все мы взрослые люди. Но такие вещи просто так не совершают. Вы не в песочнице поиграли.

– Кира, ау! Блин, ты себя слышишь! Я говорю, не было ничего. Я не спал с ней. Я не знаю, какую хрень она тебе рассказала, но ничего у нас не было.

– Дамир, и мне верить? Кому мне верить? О таком сложно соврать. Она ведь была у тебя, с тобой!

– И что? Кир, ничего не было. Поверь мне, просто доверься! – делаю к ней шаг. Она только хмурится.

– Дамир иди к черту. Я хочу спать. Отведи меня обратно в клуб. Я с девчонками поеду домой, – говорит она тихо и уже без лютой ярости.

Прикрывает глаза. Засыпает. Она вымоталась и на часах почти два ночи.

– Черт, пошли в машину. Отвезу тебя домой. Ты здорово накачалась.

– Нет, только не домой, бабушке не понравится мое состояние. Я ведь так в первый раз, на-на-напилась, – тихо говорит она.

– Кира, идти сможешь?

Она молчит. Разговора точно не получится. Нужно ехать на ночлег. К девчонкам возвращаться в клуб не вариант, домой тоже. Гостиница? Снять номер на двоих? Но ведь она меня убьет утром. А к черту! Хуже чем сейчас точно не будет.

– Кира, идти сможешь? – трогаю ее за плечо.

– Я хочу спать. Отвези меня к девчонкам, – бормочет закрытыми глазами.

– Поехали, есть идея получше.

Я поднимаю ее с лавочки и подхватываю на руки. Несу к своей машине. Она просыпается но тут же закрывает глаза. Кладет голову мне на грудь и молчит. Бархат голых бедер девчонки обжигает кожу рук. Мысли сейчас совсем рождаются пошлые. Раздеть, присвоить себе и больше не отпускать никуда. Но сначала нужно доказать, что ничего между нами с Юлькой не было.

– Ну почему? Почему ты такая сволочь, – говорит Кира, легко стукнув кулачком в грудь. И снова затихает.

Я хочу было ответить, но решаю промолчать. Сам накосячил. Нужно было все рассказать Кире ещё тогда в машине. Рассказать про Юлькину выходку у меня дома. И тогда возможно ничего бы этого не было.

Осторожно открывают заднее сидение своего автомобиля и кладу Киру в салон. Она ложится свернувшись клубочком как котенок. Несколько секунд смотрю на нее. А потом сажусь за руль.

Глава 54

Заношу Киру в номер. Ногой захлопываю дверь. Ее рюкзак падает на пол. Из него вылетают ее личные вещи – ключи, кошелек, книга. Ничего. Потом соберу. Нужно уложить ее в постель.

Скидываю кроссовки и прохожу в спальню. Аккуратно опускаю ее на мягкие подушки. Девушка бормочет что-то невнятное и хмурится. Что-то похожее на «Дамир – ненавижу тебя».

Я только вздыхаю и смотрю на нее. Как быть с платьем? Черт, раздевать ее или нет? Оно строгое и полностью закрытое. Ей неудобно будет в нем. Конечно, снимать. Ещё и пуговички спереди. Только расстегнуть донизу и снять как халатик. Сажусь рядом с ней на кровать и медленно тянусь руками. Начинаю по одной расстёгивать пуговички. Она спит, не шевелится. Буду рад, если не откусит мне потом пальцы за бесстыдство и наглость.

Одна, две, вот дохожу до груди. На этом месте пуговичка особо туго расстёгивается, у Киры грудь немаленькая. И все же расстёгивается, освобождая упругие полушария в прозрачном кружевом лифе. Черт. В комнате темно, но я отчётливо вижу темно-розовые соски сквозь прозрачную нежно-розовую ткань. Твою мать. Я спятил, она меня пристрелит, задушит, замочит. Мне хана. Божья коровка, что же ты со мной делаешь? Сквозь стиснутые зубы вдыхаю воздух, наполненный ее ароматом. Это издевательство какое-то.

Так хочется попробовать на вкус нежную клубничную бусинку, лизнуть хоть один раз языком и заставить вздернуться от кайфа. Потом поцеловать живот, спуститься ниже… Стоп. Я идиот! Она придушит меня, уверен.

С силой поборов соблазн, закрываю глаза и расстегиваю дальше. Хочется любоваться ее красотой всю ночь напролет. Но – любоваться – значит пытать себя. Нет. Не стоит. Наутро смогу честно сказать, что раздевал с закрытыми глазами, но забуду сообщить, что иногда подглядывал. Как сейчас. Приоткрываю немного глаза и смотрю на нее.

Ее талия узкая, тонкая. На коже я вижу красные пятна. Наверное, это и есть дерматит. Вспоминаю ее слова. Она не хотела, чтобы я видел его. И тут-то я влез в ее личное пространство. Но я не замечаю ничего ужасного. Похоже на сильные ожоги от солнца, как будто она долго загорала на пляже, вот и все. Зря она так сильно переживает из-за кожи. Будь моя воля, я бы каждое пятнышко расцеловал и вылечил.

Мечтать не вредно!

Я продолжаю расстёгивать пуговицы, и вот когда все сделано, открываю глаза. Кира лежит неподвижно и мирно глубоко дышит. Запрещая себе смотреть на девичьи бедра, осторожно снимаю платье сначала с одной руки, а потом, перевернув девушку на другой бок, с другой. Вот и готово. Накрываю ее одеялом и провожу рукой по мягким волосам.

Вешаю платье в шкаф, а сам иду принимать душ. Надеюсь, второй раз она от меня не сбежит.

Когда выхожу из ванны, Кира спит. Здесь со мной, не сбежала. Платье висит в шкафу, а ее вещи до сих пор лежат в прихожей на полу. Значит, не просыпалась.

Я выхожу из комнаты, чтобы собрать ее вещи. Поднимаю ключи, кошелек и книгу. Складываю все на тумбу, кроме книги. Ее держу в руках. Что же она читает? Очень интересно. Прохожу в комнату и ложусь на диван. Открываю книгу и понимаю, что это не книга. Это блокнот. Блокнот ее личный… Со стихами? Кира пишет стихи… Вот это откровение. Я этого не знал. Хотя я многое о ней не знаю.

Ровные буквы образовывались в строчки, а строчки в четверостишья. Я подошёл к окну ближе к свету.

Прочитал самое первое и улыбнулся. Такое лёгкое и светлое. О дружбе и вере в чудеса. Оно тронуло сердце и подняло настроение. Столько тепла оно содержало в себе и столько ее души. Кира остаётся сильной даже в словах, в стихах.

Под ним стояло число. Если судить, что это дата написания, этот стих написан почти год назад. Я медленно листаю блокнот и добираюсь до самого конца. Понимаю, что это личное. Я не должен читать. Но не могу остановиться. Прочитаю всего один самый последний и уберу блокнот.

Но какое выбрать, их так много? Может быть, этот. Внезапно замечаю свое имя. Дамир. Что? Этот стих обо мне? Любопытство и надежда заставляют нарушить правило «Не читать личные блокноты». Я начинаю читать.

Ты мой единственный мужчина,

Защитник мой, ты ангел мой.

Назвать любовью будет мало,

Ведь это больше чем любовь!

Ты мой соратник, мой союзник.

Ты друг, любовник, солнца свет!

Таких как ты на свете мало.

А может быть и вовсе нет.

Тебя любить большое счастье

И жить с тобой моя мечта.

Хочу улыбку твою видеть.

Хочу быть вместе навсегда.

Не может быть. Так это написала Кира? Моя божья коровка? Мой маленький философ? Мое личное наваждение? Мало сказать что я удивлен. Шокирован!

Я уже видел его и сейчас не могу подобрать слов, что чувствую. Радость? Волнение? Трепет? Может быть страх?

Тогда он мне понравился. Очень красивый. Но когда мне его вручила Юля, я прочитав, подумал, что она взяла его где-то на просторах интернета. И строчки не нашли в сердце отклик. Сейчас все изменилось. Если этот стих написала Кира, все переворачивается на сто восемьдесят градусов.

Под стихом также написана дата. А чуть ниже детское, но такое чувственное до нестерпимого приятное «Кира+Дамир=любовь»

– Ну и ну, – шепотом произношу.

У Киры есть ко мне чувства… Это читается между строк. И надпись… Она любит меня! Причем давно. Я захлопываю блокнот и кладу его на подоконник. До хруста костей сжимаю кулаки. Так хочется курить, лёгкие сдавливает спазмом. Ну почему? Почему мне так не везёт!

Возвращаюсь в темную комнату. Тишина. Она спит. И мне бы не мешало, но только как сомкнуть глаза, зная теперь правду.

Ложусь на диван и долго пристально смотрю на нее, пока усталость не забирает меня в крепкий сон.

Глава 55

Кира

Яркий солнечный свет добирается до глаз и будит меня. Лежу все ещё с закрытыми глазами и вспоминаю вчерашний день.

Сначала мы поехали в «Ланселот», потом в «Кристал», танцы до упаду, там я сильно напилась. А потом… потом приехал Дамир и увёз меня… Дамир! Черт!

Резко распахиваю глаза и снова закрываю от резкой боли в голове.

– Блин… – говорю вслух.

– Уже проснулась. Выпей лекарство, станет легче. Ходил с утра в аптеку.

Голос Дамира звучит совсем близко. Я нервничаю и сканирую свое тело на предмет одежды. Так, трусики и лифчик на мне, а вот платья нет. Вот гад! Он что меня трогал?

– Кто меня раздевал? Ты? – возмущённо спрашиваю, прислонив прохладную руку ко лбу.

– Я! – уверенно.

Жар опаляет лицо, чувствую, что щеки горят как факел. На мне ведь просвечивающее белье. Ужас.

– С закрытыми глазами, – добавляет Дамир, но от этого не легче. Он все видел. Видел меня почти голую.

– Врешь?

– Немного, – в голосе появляется напряжённая тяжесть.

Я сажусь, крепко прижав одеяло к груди. И сразу встречаю его взгляд. Он сидит напротив кровати на диване и прожигает меня своими штормовыми глазами. Сидит, между прочим, без футболки в одних джинсах и босиком, вальяжно расставив широко ноги. Я невольно осматриваю его верхнюю часть тела – плечи, прес, руки.

Его нагота меня смущает и становится просто невыносимо. Неловко, что мы вот так вот с ним наедине полураздетые в номере. Словно любовники.

– Почему ты не отвез меня к девчонкам? Я же просила. И. И почему ты голый? – потираю виски и отворачиваюсь. Хотя желание пялиться на него не пропало.

– Жарко. И… Не захотел с тобой расставаться. Считай, что я тебя похитил, – смеётся.

– Ненавижу тебя! Ненавижу, Беркович! – бросаю в него подушкой и попадаю точно ему в твердый пресс.

– Оу. Хорошо. Это лучше, чем равнодушие. Кира, сначала выпей лекарство, пожалуйста… А потом нам нужно поговорить, – хрипловато говорит и отбрасывает подушку на край дивана.

Становится серьезным и внимательно наблюдает за моими движениями.

– Мне ничего от тебя не нужно. И я с тобой не разговариваю больше. Где твое лекарство?

Дамир указывает рукой на прикроватную тумбу. Поворачиваю голову и вижу стакан сока, бутылочку минеральной воды и маленький зелёный флакончик лекарства.

– Это пить?

– Да, не бойся. Станет намного легче. Здорово же ты вчера наклюкалась.

– А ты взял и воспользовался моим положением.

– У меня не было выбора, – пожимает плечами и прожигает любопытным взором.

Я открываю флакончик и выпиваю содержимое. Вкус мятный и приятный. Вопреки своей злости беру стакан и выпиваю целиком сок. Прохлада освежает и мне уже становится лучше. Он сбегал ради меня с утра в аптеку? Хм. Все равно не буду говорить спасибо. Не заслужил.

– Чего ты так смотришь? Дамир, все это… все это просто паршиво, понимаешь? И здесь нет ничего смешного.

– Я не смеюсь.

– Закрой глаза.

– Зачем?

– Закрой глаза, я пойду в ванну.

– Тебе нечего стесняться, я уже все видел, – нагло заявляет он.

– Ах, видел. Молодец, увидел и больше никогда не увидишь. Отвернись!

– Хорошо, – вздыхает он и закрывает глаза.

Я встаю с кровати и на всякий случай обматываюсь одеялом как гусеница.

Осторожно иду в коридор. Проходя мимо него, задерживаю взгляд на его лице. Хмурый, сердитый, красивый… И подлый. Не смогу я его простить, не смогу.

Захожу в ванную комнату и закрываюсь на замок. Залезаю под душ. Пока моюсь, думаю над словами Дамира. Вспоминаю, что он вчера сказал про Юльку. Он не спал с ней! Черт! Может это правда! И Юлька всего-навсего мне наврала. Специально, чтобы напоследок нагадить в наши только начавшиеся отношения. Да, все может быть. Она поцарапала лицо Нику, потом устроила мне настоящую истерику, маниакальная любовь к Дамиру – все это уж очень вяжется с тем, что сказал Беркович вчера.

Вот тебе и проверка на прочность. Не выдержала я ее. Хотя… Нет, я что, действительно верю Юльке а не Дамиру? Черт, кто же из них прав?

После лекарства и водных процедур я чувствую себя настоящим человеком. Больше ни за что не буду напиваться. Ни к чему хорошему это не привело.

Снова укутываюсь в одеяло и нерешительно открываю дверь.

– Дамир?

– Я здесь, – отвечает из комнаты.

– Закрой глаза, я выхожу.

– Уже. Выходи, не бойся.

Приходится ему верить.

Парень сидит в комнате на том же самом месте. Быстро осматриваю диван и кровать и не нахожу свое платье.

– Где мои вещи?

– Платье в шкафу, – спокойно отвечает он.

Но его спокойствие только усиливает мое напряжение. Как с ним говорить сейчас? О чем? О ком? Мне хочется домой и поскорее. Но знаю, разговора не избежать.

В шкафчике аккуратно на плечиках висит мое платье. Я надеваю его и, наконец, чувствую себя увереннее. В белье перед Дамиром находиться невозможно.

– Я все. Можешь открывать глаза.

Дамир тут же слушается и теперь смотрит прямо на меня. Он решительно настроен.

– Кира, присядь. Нам нужно поговорить. Вчера не вышло. Ты не могла связать и двух слов.

– Правда? – сажусь на кровать, – а я помню, как послала тебя к черту, выходит, связала?

– Давай без шпилек, прошу!

– Окей, перейдем сразу к делу. Все выясним и разбежимся. Говоришь, что ничего не было. Но какой смысл ей врать?

Беркович долго смотрит на меня. Потом медленно вздыхает и начинает говорить:

– Кира, ты для меня стала слишком много значить. Я потерял голову, думаю только о тебе. В последнее время места не нахожу. Наша поездка открыла мне глаза. Я увидел, какая ты на самом деле. Жаль, что раньше не получилось это понять. Иначе многих проблем можно было избежать. Мое предложение все ещё остаётся в силе… Да, я поступил глупо, в том что сразу не рассказал про дерьмовый поступок твоей подруги. Но, только представь что было у меня дома. Она приехала ко мне, просила поговорить. Ну и… Я впустил ее, а потом она схватила нож и стала угрожать. Я схватил ее и едва успокоил. Увез истеричку домой. Да, она хотела этого… Она хотела со мной переспать. Но… Честно, Кир. Клянусь, ничего между нами не было. Она была не в себе. Прошу, поверь…

– Дамир. Чего ты хочешь? Это действительно правда? .

– Кира, я хочу быть с тобой. Вот и все, чего я хочу. Вот зачем я приехал. Конечно, правда…

– И хочешь, чтобы я поверила? – смеюсь.

– Я бы очень этого хотел.

– Всю эту лапшу навешала сама себе, да?

– Ты должна поверить!

– Дамир, мне нужно побыть одной. Разобраться во всем. Прости… Если это правда, то выходит я виновата, а не ты.

– Кира, а мне-то что делать теперь?

– Жить дальше и помогать Богдану. Помнишь, ты обещал. А ещё дать мне время. Дать несколько дней на осознание всего, что произошло. Ты, Юлька, Ник… Вся эта история. Это слишком. Знаешь Ганди? Философ такой был. Он говорил «Счастье – это когда твои действия согласуются с твоими словами». Хорошая цитата, не правда ли? Давай попробуем просто быть… И дай мне время, пожалуйста.

– Но ты поверишь? Ты веришь мне? К чему нам ждать какое-то время? – злится парень.

– Дамир… Все это как ведро холодной воды на голову. Я запуталась. Прости меня… Я хочу домой.

Дамир смотрит на меня целую вечность. Не моргает. В его взгляде проносится целая жизнь под названием «Мы». Наше знакомство, ссоры, недопонимания, примирение, поцелуи, недомолвки…. Мы прожили вместе все грани чувств, все оттенки. Один лишь полутон обошел нас стороной – доверие… И видимо, в этом моя вина…

– Поехали, я отвезу тебя, – наконец произносит он.

Сердце сжимается. Но мне нужно подумать. Мне нужен хотя бы один день в тишине.