Приключения архивариуса

Глава 4

«Итак, граф де Буа-Жибо, – сказала сама себе Лавиния, открывая уже знакомую папку. – Вчера мы с вами познакомились, сегодня будем развивать это знакомство».

Прежде всего, её интересовал вопрос: почему наследство провинциального помещика, пусть даже сеньора этого домена, заинтересовало коллег из Службы магической безопасности? Пока что ответа она не нашла, поэтому заново просматривала содержимое дела листок за листком.

Итак, Жильбер Антуан Марк де Буа-Жибо, единственный сын десятого графа, родился в 1981 году от О.Д.

Первый всплеск магической силы зарегистрирован в 1996, когда Жильберу было 15 лет. Слабый маг воздуха, с резервом не более восьми единиц. Поскольку в специальные учебные заведения принимают с резервом не менее двенадцати единиц, обучался Жильбер дома, вначале с мэтром Танаре, затем, после третьего совершеннолетия, с мэтром Эспре.

Тут Лавиния хмыкнула: Себастьяна Эспре она отлично знала, неплохой педагог и хороший теоретик, но очень слабый практик. Впрочем, для обучения молодого человека с малым резервом это самое то.

В двадцать пять поступил на военную службу в чине суб-лейтенанта, в шестьдесят уволился гранд-майором, в связи со смертью отца и унаследованием титула. С момента увольнения поселился в родовом имении, откуда не выезжал вообще. Одиннадцатого графа ни разу не видели ни у соседей, ни в Анже, хотя бы на ежегодном балу у мэра города. Впрочем, его арендаторы исправно работали на виноградниках, вино было неплохим для своего региона, но не выдающимся. Налоги в казну поступали, жалоб на притеснения не было, завидным женихом он в силу возраста считаться не мог, и Буа-Жибо сочли безвредным мизантропом, оставив в покое.

Уже остывшее тело графа обнаружил его камердинер Пьер утром четвёртого мая, когда принёс ему кофе и булочки. Пьер вызвал местного врача, который и зафиксировал естественную смерть. Правда, в выданном им свидетельстве причины смерти были указаны несколько необычно: от полного упадка жизненных сил.

Конечно, Лавинии доводилось, и не раз, встречаться с таким диагнозом. Полный упадок жизненных сил обычно следовал у магов сразу же за полным израсходованием сил магических. Но – как всегда, Тёмный таится в деталях – у сильных магов. А покойник был слабым воздушником.

Очень, очень интересно.

Дальнейшая цепь событий связывалась обычным образом: маг-медик вызвал городскую стражу Анже, а те уже убедились, что смерть была естественной и пригласили нотариуса для совершения положенных законом телодвижений.

Завещания нигде в замке не нашли.

Кстати, женат Буа-Жибо никогда не был. Не обнаружилось у него и близких родственников, а ведь самый уважаемый нотариус Анже, мэтр Калиссак, предпринял серьёзные их поиски. По закону замок и прилегающие земли отходили под управление короны, если в течение полугода никто не предъявит прав на наследство.

Госпожа Редфилд захлопнула картонную обложку и сказала:

– Ну что же, давайте меняться?

Дюпон остановил экипаж на обочине, выскочил и открыл для неё дверцу. Лавиния села на место водителя и кивнула на документы:

– Читайте. Полчаса вам хватит?

– Должно хватить, – ответил молодой человек, аккуратно раскрывая папку.

– Тогда перед поворотом к замку остановимся и обменяемся впечатлениями.

Когда госпожа коммандер остановила экипаж возле указателя «Буа-Жибо», я дочитал материалы и был готов к чему угодно.

– Итак, Дюпон, какие вопросы вы задали бы тем, кто подбирал материалы?

– М-м-м… – промычал я, ещё раз пролистывая содержимое папки. – Ну, во-первых, а с медиком кто-нибудь говорил? Диагноз-то нестандартный.

– Хорошо… А ещё что?

– А ещё у меня вопрос не к ним, а к вам: почему вызвали нас?

И так хорошо у меня выговорилось это самое «нас», так естественно, что я даже слегка сумел перевести дух.

Госпожа Редфилд усмехнулась и ответила:

– Сыщика, как и волка, кормят ноги. Слыхали об этом? – и, дождавшись моего кивка, продолжила: – А ещё, кроме хорошо натруженных ног, у настоящего сыщика есть чутьё. Кому-то в городской страже или в отделе магбезопасности Анже оно нашептало, что в смерти, посмертии и наследственном имуществе графа есть некие несообразности.

– Ага, а вот это третий вопрос, который у меня возник! Здесь нет списка этого самого имущества. И я говорю не о виноградниках или замке, которые трудно спрятать…

– Ну вот, Дюпон, поздравляю вас! Вы заглянули в суть вопроса. Списка нет. Местные сыщики уверяют, что замок пуст, слуги разбежались и растащили всё, что могли…

– Какие слуги? – я перебил госпожу коммандера и даже не заметил этого поначалу. – Камердинер Пьер? Он один здесь упоминается, вполне возможно, что никого больше там и не было. И потом, никто не предъявил прав на наследство, так?

– Так.

– Значит, это выморочное имущество. Насколько мне известно, по закону от наследственных правах, подписанному его величеством Генрихом в 1648 году… – Далее я процитировал дословно кодекс о наследовании, который как раз несколько дней назад просматривал. – В случае, если отсутствуют наследники как по закону, так и по завещанию, либо никто из наследников не имеет права наследовать или все наследники отстранены от наследования, либо никто из наследников не принял наследства, либо все наследники отказались от наследства и при этом никто из них не указал, что отказывается в пользу другого наследника, имущество умершего считается выморочным. Такое имущество, которое никто не принял в наследство, осталось бесхозным, поэтому государство считает правомерным причисление его в собственность. Это позволяет защитить его от разрушения и пополнить государственный бюджет. – Дюпон! – расхохоталась госпожа Редфилд. – Помилосердствуйте! Нам с вами довольно того, что мы знаем: земли, замок и всё, что в нём находится, принадлежит короне.

– Да, согласен! Но вы не дали мне договорить, а там самое важное!

– Что же?

– То, что местные власти должны были приложить все усилия к охране выморочного имущества, дабы государственный бюджет не пострадал. По тому же самому закону всё перечисленное вами передаётся в бюджет района Анже, значит, господин мэр должен был составить опись и организовать охрану.

– А вдруг бы появились законные наследники?

– Значит, он имел бы право взыскать с них понесённые расходы. Но опись составлена не была, охрана не организована, получается, ответственность за это несёт управляющий областью.

– То есть, милейший господин Тралье, владелец этого прекрасного экипажа? Или префект округа, господин Моран?

– А может быть, и оба! – запальчиво воскликнул я и осёкся.

С какой стати кто-то станет слушать какого-то библиотекаря, обвиняющего в халатности важную персону?

Но госпожа коммандер задумчиво кивнула и сказала:

– Мы с вами вспомним об этом, Дюпон, несколько позже. А сейчас предлагаю взглянуть на проблему своими глазами.

И она щёлкнула пальцами, активируя двигатель.

Глава 5

Замок выглядел мрачным и не очень-то жилым.

Дорога утыкалась в закрытые ворота, окованные железом. Две башни, сложенные из серого камня, фланкировали вход, ещё две сторожили углы крепости. Высокая стена из серого известняка казалась бы гладкой, если бы кое-где из неё не торчали выступающие камни. Окна были прорезаны в башнях совсем высоко, почти под чёрными колпаками крыш.

– Красота! – усмехнулась Лавиния, оглядывая этот памятник минувших эпох. – Насколько я помню, именно вот эта часть замка сохранилась с двенадцатого века. Обратите внимание, Дюпон, справа от ворот в башне застряло ядро. По легенде, именно им был убит в 1384 году тогдашний владелец, барон Лаварден, последний из этого рода и последний из великих магов долины Луары.

– Почему же великий маг не отразил ядро защитным заклинанием? – удивился молодой человек. – Я читал, бывают такие мощные щиты…

– Опять же по легенде, барона отвлёк предатель, его собственный паж. Впрочем, вполне возможно, что он уже потратил резерв, не ожидал нападения или был попросту пьян до изумления. Величина резерва не всегда соотносится с умом или талантом…

Тут госпожа Редфилд вышла из экипажа и осмотрелась. Дюпон последовал её примеру, глянул искоса на кусок изъеденного временем металла в правой башне, поёжился и подошёл к воротам. Взявшись за тяжёлое кольцо, он уже было хотел постучать, как створка ворот качнулась и с тихим скрипом приотворилась.

– Госпожа коммандер, по-моему, нас приглашают войти! – с этими словами архивариус налёг на створку и с некоторым усилием раскрыл её полностью.

Квадратный двор был вымощен булыжником. Справа в глубине его располагался донжон, главное здание этой крепости, судя по угрюмой архитектуре, ровесник башен.

Из всех возможных украшений во дворе присутствовали только колодец с неожиданно вычурным колпаком, да скульптура возле входа в донжон – хищная птица, изваянная из какого-то тёмного металла, высотой в человеческий рост. Её золотой клюв был плотно сжат, а глаза сверкали зелёным и, кажется, следили за незваными гостями.

– Ого! – восхитилась госпожа Редфилд. – Да у нас тут прямо тотем рода в полный рост! Не помните, Жак, каков родовой герб семьи Буа-Жибо?

– Золотая голова быка в червлёном поле, – бесстрастно сообщил Дюпон.

– И никаких птиц?

– Нет, госпожа коммандер.

– Задача становится интереснее…

В этот момент дверь в донжон открылась, и перед ними предстал сгорбленный старик, одетый в потёртую зелёную куртку, чёрные широкие штаны и высокие ботинки. Голову его покрывала огромная широкополая шляпа, когда-то бывшая фетровой.

Из под полей шляпы блеснули глаза, щель рта под крючковатым носом приоткрылась, и оттуда раздался на удивление чистый и звучный голос:

– Что господам угодно?

– Служба магической безопасности, – ответила Лавиния. – Коммандер Редфилд, господин Дюпон. Вас предупреждали о нашем визите.

– Да, госпожа коммандер. Проходите, прошу вас! – и он отступил от двери, пропуская гостей.

Донжон, выглядевший снаружи жильём какого-то воинственного рыцаря, внутри оказался неухоженным, почти заброшенным, но всё же жилым домом. Холл был пуст, лишь справа зияла огромная пасть камина. В таком можно было бы зажарить целиком барана. «Впрочем, – подумал Дюпон рассеянно, – почему можно было бы? Наверняка лет пятьсот назад и жарили…». Он почти ожидал, что наверх, к жилым этажам будет вести винтовая лестница, но нет – двумя полукруглыми крыльями ступени поднимались к площадке, украшенной зеркалом.

Мужчина тем временем стянул с головы старую шляпу, поклонился и спросил:

– Вас куда вести, в кабинет?

– Ну, для начала в кабинет… – протянула госпожа Редфилд. – А что, никого, кроме вас, в замке нет?

– Нет, мадам.

– Постойте, а разве не был назначен управляющий?

– Ну, назначен-то был… – мужчина оглянулся по сторонам, словно управляющий мог сию минуту выскочить из камина. – Но, видите ли, сударыня, жить ему тут было неудобно, у господина Клонеля своё хозяйство. Поэтому он приезжает в Жибо раз в месяц, забирает мой отчёт и выплачивает пособие.

– Действительно, – покивала Лавиния. – И как я сразу не догадалась? А о нашем визите господин Клонель тоже не был осведомлен?

– Э-э-э…

– Слушайте, Пьер… Я ведь не ошиблась, вы Пьер Трюдо, камердинер покойного графа? – она дождалась кивка и продолжила: – Так вот, скажите мне, господин Трюдо, этот Клонель вам родственник? Нет? Может быть, близкий друг? Тоже нет? Ну, тогда идёмте… куда-нибудь, где можно сесть, и расскажите мне всё в подробностях.

– Так может, на кухню, госпожа коммандер? – оживился Пьер. – Кофе предложить не могу, кончился, но есть травяной отвар и яблочный пирог.

– Яблочный пирог – это прекрасно, – оживлённо влез в разговор Дюпон. – Моя матушка пекла яблочный пирог на мой день рождения, и этот запах…

– Да, – кивнула госпожа Редфилд, послав своему помощнику непонятный, но многообещающий взгляд. – Я слышала, что умные люди, продавая дом, ставят в духовку противень с яблоками. Аромат счастья, знаете ли!

Глава 6

Кухня была просторной, очень чистой и практически пустой. Ну, то есть, конечно, висели кастрюли и сковороды, когда-то сверкавшие медными донышками, на полках шкафов теснились стопки тарелок и прочего фаянса, но всем этим явно не пользовались давно.

Пьер подошёл к плите и стал чиркать огнивом, стараясь поджечь конфорку. Я открыл было рот, чтобы спросить, почему бы не воспользоваться магической зажигалкой, уж такая-то ерунда есть в любом доме. Получив свирепый взгляд от госпожи Редфилд, рот я захлопнул, отобрал у старика чайник и спросил:

– Воды где взять?

– Колодец во дворе, господин…

– Дюпон. Моя фамилия – Дюпон. Давайте, наберу.

И под зловещее шипение «Пособие, значит…» отправился к колодцу.

Там я какое-то время провозился – дубовая крышка была тяжеленной, как старик её открывал каждый день? Так что, вернувшись с полным чайником, попал в середину разговора.

Стараясь не мешать, прошёл к плите, небольшой искрой активировал нагревательный элемент и отметил, что тот своё время уже отслужил. Каменная плитка нагревалась еле-еле, даже в центре не становясь красной. Я всё-таки поставил на неё чайник и оглянулся на госпожу коммандера.

Она сидела на скамье и внимательно слушала старого слугу.

– Здесь, в Жибо, я почти шестьдесят лет прослужил. До этого при господине графе дед мой камердинером был, потом отец, ну, а когда я из армии вернулся, вроде как и нечего больше искать было. А теперь вот что ж… отдаст его величество замок и земли кому-нибудь, там свои слуги будут. Ну, ничего, к сестре перееду. Или вот в Анже, говорят, открыли дом для таких как я, старых развалин, может, и поживу ещё сколько-то.

– Я думаю, Пьер, это мы решим, для того и приехали, – мягко сказала госпожа Редфилд. – Скажите, а граф был хорошим хозяином?

– Для меня?

– И для вас, и для поместья. Сами ж знаете, иной раз человек хороший, а управлять делами не умеет, вот всё и сыплется.

Пьер задумался.

Я воспользовался паузой и тихонько спросил у своего временного начальства:

– В самом деле траву заваривать? Или как?

– Лучше, конечно, или как! – фыркнула она. – Вы думаете, Дюпон, я таскаю с собой банку с чаем?

– Полагаю, госпожа коммандер, что это вполне возможно, – я склонил голову со всей возможной почтительностью.

– Дерзите, молодой человек! – углы её губ дрогнули в улыбке.

Зрелище пользования магическим пространственным карманом меня словно завораживает. Каждый раз, когда вижу, как рука мага исчезает в некоей невидимой складке пространства, а потом возвращается с тем или иным предметом, я замираю, словно змея перед дудочкой факира.

У меня был один знакомый маг, снимал квартиру по соседству у нас в Нейи, вот тогда я и увидел это впервые. Сейчас, глядя на госпожу Редфилд, я понял, что Бертран – так звали того парня – магом был слабеньким. И не карман у него имелся, а так, кармашек, на пару конфет. И всё равно это было потрясающе!

Пока я предавался воспоминаниям и пялился на действия госпожи коммандера, она сунула мне в руки жестянку бирюзового цвета и мотнула головой в сторону закипающего чайника.

Тем временем Пьер отмер, тряхнул головой и сказал:

– Хороший он был хозяин. Меня не обижал, да и с арендаторами по справедливости поступал. Только в последние лет десять стареть стал, потому нанял помощника.

– Помощника? – переспросила госпожа Редфилд. – А где же он?

– Помер, – равнодушно ответил старик. – Почти год назад, в ноябре. И вот странность… – тут он неожиданно оживился. – Ведь помер-то господин Дюлорье точь в точь как хозяин! И выглядел так же, будто в один день на сто лет состарился и усох весь.

Госпожа коммандер повела бровью в мою сторону, и я вытащил из кармана блокнот, в котором и пометил: выяснить обстоятельства и причину смерти управляющего Дюлорье.

И, кстати, почему нас уверяли, что в последние годы жизни граф жил совершенно один, только со слугой?

Засвистел и стал плеваться чайник. Я заварил чай и зашарил по шкафам в поисках чашек. Моя начальница тем временем расспрашивала Пьера о привычках графа, о его образе жизни, режиме дня, знакомствах, друзьях, врагах, финансах… Наконец разговор дошёл до того, что интересовало меня более всего: до библиотеки.

Быстренько сполоснув кипятком кружки из грубоватой керамики, я разлил чай и поставил его перед собеседниками. Кряхтя, старик поднялся и принёс блюдце с несколькими кусочками коричневатого сахара, потом полез куда-то в глубину буфета и вытащил такое же керамическое блюдо, прикрытое льняной салфеткой.

– Ну вот, – удовлетворённо произнёс он, ставя всё это на стол. – Уж не обессудьте, кухарь из меня так себе, но пирог свежий, вчера пёк.

Я покосился на госпожу коммандера: не дрогнув, она положила кусок пирога себе на тарелку, откусила, прожевала и одобрительно кивнула:

– Совсем неплохо, Пьер. Так давайте о библиотеке…

– Так я ничего о ней и не знаю, – удивлённо ответил бывший камердинер. – Я и бывал-то там всего несколько раз, когда господин граф болел, приносил ему книгу или там журнал какой. Пыль горничные вытирали, а в последние годы…

И он замолчал, жуя губами.

– Что – в последние годы? – не выдержал я.

– Так не было горничных никаких. Его сиятельство болел, никого не принимал… Он и раньше балов не устраивал, но всё-таки приезжали к нему друзья, несколько раз и компаниями.

– Ну и что? – я не понимал. – Не было горничных, то есть, в библиотеке не убирали?

– Я ж о том и толкую! Господин граф сколько-то книг забрал к себе в спальню, ими и обходился, ну, и журналами свежими. А большой зал заперли, и несколько лет уже не открывали.

– Вот как… – госпожа Редфилд задумалась, постукивая по столу пальцами. – Сделаем так: вы, Пьер, проведите нас на второй этаж и покажите, что где. Главным образом меня будут интересовать спальня и кабинет, а господина Дюпона – та самая давно запертая библиотека. Но первое, что вы сейчас сделаете – это вызовете сюда назначенного управляющего.

– Господина Клонеля? – кажется, Пьер не поверил своим ушам.

– А что, назначали ещё кого-то? Нет? Значит, Клонеля.

И тут я был поражён в самое сердце. Старик наотрез отказался связываться с этим полумифическим существом, управляющим. Твердил, что ему запрещено беспокоить мэтра.

Отказался! Когда госпожой коммандером ему был отдано совершенно недвусмысленное распоряжение!

Великая Матерь, да у меня бы язык не повернулся ей сказать «Нет!»…

Наконец госпожа Редфилд усмехнулась, покачала головой и сказала:

– Хорошо. Пьер. Сойдёмся на середине. Дайте мне номер коммуникатора господина Клонеля, и с ним свяжется мой помощник. И имейте в виду! Я могу получить эти данные в канцелярии мэра, но тогда не останется ни одной причины считаться с вами. Это понятно?

– Понятно…

С тяжёлым вздохом старик выдвинул ящик буфета, покопался в нём и вручил мне узкую полоску бумаги, где были нацарапаны несколько цифр.

– Давайте, Дюпон! – в голосе моей временной начальницы звучала странная смесь веселья и раздражения.

А ещё она очень внимательно смотрела на меня. Я вспомнил жившую у нас кошку, которая любила валяться на ветке дерева и делать вид, что спит. Вот на птиц она поглядывала примерно так же…

Глубоко вздохнув, я вытащил коммуникатор и стал набирать…

Лицо, появившееся на экране, мне не понравилось. Хотя бы тем, что пресловутый господин Клонель был как две капли воды похож на моего троюродного дядюшку Гийома. А этот старый сушёный карась за всю свою жизнь ни в чём хорошем замечен не был.

– Господин Клонель, – сказал я максимально сурово. – Я – Жак Дюпон, Служба магической безопасности. Вам надлежит незамедлительно прибыть в замок Буа-Жибо!

Лавиния с интересом естествоиспытателя наблюдала за тем, как непонятный пока управляющий закончит извиняться за то, что сможет прибыть только через три, ну, два с половиной часа, как юный библиотекарь, сдвинув брови, даёт ему это время, как погаснет экран коммуникатора…

– Отлично, – сказала она, хлопнув ладонью по столу. – Идёмте, Дюпон, мы за это время как раз осмотрим замок. Хотя бы главное. Пьер?..

– Да, госпожа коммандер, – старик аккуратно накрыл салфеткой недоеденный пирог и убрал его в буфет. – Пойдёмте. Только… я прошу прощения, не убирались в комнатах давно. Я-то на господский этаж и не поднимался, почитай, с самой смерти господина графа.

– Ничего страшного, – отмахнулась Лавиния. – Пусть пыль будет самой большой неприятностью, которую мы обретём в Буа-Жибо.

Архивариус открыл было рот, чтобы что-то сказать, но захлопнул его.

Глава 7

Ну да, я хотел спросить, не лучше ли пригласить из ближайшей деревни несколько женщин, чтобы они вымыли второй этаж. Ужасно не люблю пыль, сразу начинаю чихать. Но промолчал. Отчего-то подумалось мне, что госпожа Редфилд наверняка умеет не только кидаться огненными шарами и читать чужие мысли, должны быть у действительно сильного мага и более приземлённые умения.

Оказалось, что я прав! Началось это ещё на лестнице и выглядело, как ни странно, вполне обыденно: госпожа коммандер остановилась перед высоким, куда выше человеческого роста, зеркалом, в котором вместо трёх наших фигур отражались лишь неясные серые тени. Она покачала головой и спросила неожиданно:

– Дюпон, я забыла, какой стихией вы владеете?

– Воздухом, госпожа коммандер.

– Очень кстати. Тогда запоминайте формулу и жест… – и она быстро проговорила короткую и энергичную фразу на квенья^[2], после чего обвела хитро сложенными пальцами правой руки контуры зеркала.

Пласт пыли, словно ткань, свернулся в рулон, отплыл в сторону и лёг на пол.

– А?.. – слов у меня не нашлось, поэтому я закрыл рот, напрягся и попытался повторить фразу.

– Неплохо, – кивнула госпожа Редфилд. – Правда, таким образом вы бы пыль не убрали, а, так сказать, расчихали по всему помещению, но мы ещё потренируемся.

И мы потренировались…

Матерь Великая, я в жизни так не уставал от физической работы, как от этого несложного упражнения! У меня, кажется, даже уши вспотели, а пальцы правой руки навсегда сложились в тот замысловатый кукиш, которым следовало обозначать фронт работ.

Госпожа Редфилд одобрительно качала головой, а подлый старикашка Пьер следовал за нами в арьергарде и почти неслышно хихикал.

Правда, на пятый раз мне удалось очистить целиком одну из малых гостиных, и грозная начальница милостиво согласилась на короткий перерыв.

– Итак, начнём со спальни, – сказала она. – Ведите, Пьер!

Далеко идти не пришлось, как оказалось, мы как раз дошли до конца коридора, где и располагались хозяйские апартаменты. Пыль была скручена в тугой рулон, тяжёлые тёмные шторы раздвинуты, и комната оказалась большой, вполне светлой и очень разумно устроенной.

Широкая и невысокая кровать справа в глубине, так, чтобы не доходил сквозняк. У окна – большой пустой стол и тяжёлое кожаное кресло с высокой спинкой. Слева пара старомодных книжных шкафов, битком забитых толстыми томами. Несколько потемневших картин на стенах: пара портретов, на которых не разобрать даже, мужчина это или женщина, вроде бы пейзаж, неожиданный яркий натюрморт с лимоном и толстоногим бокалом.

– Господин граф в последние годы здесь в основном и жил, – с извиняющейся ноткой произнёс Пьер. – И обедал, и работал, и читал…

– А сейф где?

– Сейчас покажу.

Я ожидал, что сейф окажется традиционно за картиной, ну, или, в крайнем случае, в полу, но нет. Старый слуга подошёл к левому шкафу, открыл верхнюю дверцу и потянул за могучий, в мою ладонь толщиной, том в синей обложке с неразличимой длинной надписью. Тихо, без единого скрипа полка сдвинулась вперёд и вверх, и нашим глазам предстала металлическая дверца с десятком кнопок.

– Надо полагать, помимо цифрового кода есть и магический? – поинтересовалась госпожа Редфилд.

– Есть, но я об этом ничего не знаю, – на шаг отступил старик.

– Ладно. Разберёмся. Прошу вас, Пьер, приготовьте нам что-нибудь перекусить, а мы тут посмотрим, что к чему. Идите сюда, Дюпон, буду вас учить взламывать сейфы. Я ведь правильно понимаю, благородное искусство медвежатников вам пока не знакомо?

Пожав плечами, я подошёл.

В конце концов, никакие навыки не могут быть лишними, так говорила мне тётушка Долли. Правда, до сего момента мне не пригодилось умение готовить майонский соус (о, сколько слёз я уронил в миску для взбивания!), но кто знает…

С третьего раза я запомнил жест и заклинание-отмычку, и даже сумел отпереть один из ящиков письменного стола. Машинально его выдвинув, с изумлением увидел рассыпанные и перемешанные игральные карты со странными, непривычными рисунками, какие-то металлические изогнутые линейки, шестигранники из тёмного дерева, деревянные же пластинки с непонятными значками…

– Госпожа коммандер, взгляните!

Руки сами тянулись взять, разглядеть, понять, но я сцепил их за спиной и даже шагнул назад. Госпожа Редфилд бросила взгляд на содержимое ящика, присвистнула и спросила непонятно у кого:

– Это что же, после смерти хозяина вообще никто дом и не осматривал?

– Почему?

– Потому что, судя вот по этим предметам, граф в свободное время активно осваивал методики предсказания, в том числе рунические. А руны, скажу я вам, Дюпон, это не детские кубики с буквами, можно так нарваться… Вот что, закройте-ка этот ящик, раз уж вы так удачно его отперли. Отложим сейф на более позднее время, а сейчас пойдём вниз. Скоро должен появиться пресловутый господин Клонель, и вопросов к нему становится всё больше!